Столетие, которое будоражит душу… Октябрьская революция как сакральный объект

Попробуем сделать некоторые выводы, не претендуя на их окончательность. Во-первых, фундаментальные вопросы, касающиеся соотношения РР/ОР и религии, остаются без ответа, так как ответ зависит от нашего понимания религии и, в конечном счете, нашего отношения к ней. Поэтому, с научной точки зрения, эти вопросы должны быть сознательно оставлены открытыми. Во-вторых, оппозиция религиозное / нерелигиозное (или «секулярное») не является главным различением: милленаризм, возможно, и произошел от иудаизма или христианства, но на самом деле от них не зависит. Оппозиция между фанатизмом и умеренностью, между «знанием» и незнанием о конце (этих) времен, а также между разными представлениями о деятельности (agency) гораздо важнее, чем вопрос о том или ином типе эсхатологии. В-третьих, остающееся всемирно-историческое значение революции заключается в возможных последствиях прометеевской способности человечества формировать, создавать или разрушать свою общественную реальность и свои интеллектуальные ресурсы, включая марксизм.

Самый короткий путь к оценке РР - это ее квалификация как беспощадной практической реализации радикально прометеевской и имманентистской версии одного из ключевых элементов христианской традиции; в этом смысле ОР была отрицанием, продолжением и радикализацией ФР. Истина, которая уже присутствовала в этом мире, но еще не была истиной этого мира, вдохновила попытку сделать этот мир самим собой и совершить прыжок в Царство Свободы. В то же время РР - это работа смертных, некоторые из которых для оправдания своих действий ссылались на милленаристские идеи, в то время как другие для выражения своего несогласия ссылались на апокалиптические мотивы. Мы вряд ли здесь когда-нибудь достигнем окончательного решения, что является проблемой, которая послужит нам лучше всего, если мы сознательно откажемся от окончательного решения. Пожалуй, лучшая польза, которую мы можем извлечь из Русской революции - это заново пересмотреть наши сегодняшние политические, идеологические и богословские споры, но при этом помнить об оставленном ею предостережении - не заходить в этих спорах слишком далеко.

Мы можем смотреть на крупные исторические события с определенной дистанции или отстраненно, но мы не можем оставаться к ним равнодушными. Мы до сих пор не знаем и никогда не узнаем, хороша или нет была та революция, которую совершил в еврейской общине некий Иисус из Назарета во времена Ирода. И не потому, что еще слишком рано или слишком поздно, а потому, что речь в данном случае идет не о знании. Мы (не важно, христиане мы или нет) не можем безразлично относиться к вопросу о том, является ли Нагорная проповедь аномалией в Новом Завете или, наоборот, самой сутью христианской веры: в Нагорной проповеди утверждается, что аргумент «альтернативы нет» недействителен и что всегда есть, по крайней мере, одна альтернатива; но как же тогда быть с жестким положением монотеизма, что существует лишь одна альтернатива - зло? Этот «монизм» (подразумевающий дуализм добра и зла) был воспринят марксизмом и усилен большевизмом. Своей идеей революции, которая должна покончить с революциями, и идеологии, не оставляющей места никаким другим идеологиям, большевизм демонстрирует отрицание политического через его катастрофическое расковывание - как последние родовые муки истории. Чарующая сила советского проекта давным-давно испарилась, но остается вопрос о том, откуда все-таки эта сила взялась. Возможно, ее источником было и продолжает быть глубинное желание избавиться от политического, то есть не сталкиваться с возможностью как конфликта, так и согласия. В этом смысле советский режим, который политизировал все и вся, был, как ни парадоксально, по сути своей антиполитическим.

Революция и религия не только с трудом поддаются определению, но и являются весьма спорными понятиями. Поэтому вопрос о том, была ли РР религиозной революцией, не только остается без ответа с научно-академической точки зрения, но и столетие спустя ставит перед нами «вечные» вопросы. На нерешенные вопросы можно отвечать либо радикальным действием, либо посредством прагматичной политики (оппозиция между «миллена - ристами» и «августинианцами»), и выбор здесь - политический. Находясь на «августинианской» позиции, всегда можно делать акцент на том, что нынешняя ситуация не столько переходная, сколько случайная, а потому она открывает пространство политического; что любой действующий режим может состоять из глубоко заблуждающихся людей, но людей, а не из демонов; и что радикальная политика - это не то же самое, что политический фанатизм. Такой акцент, по сути, является выражением «имманентной рамки», которая позволяет артикулировать «трансцендентность» в разных формах, но всегда - в мире сем и от мира сего.

Артемий Магун, опираясь, в основном, на примеры французской, русской и антикоммунистических революций конца XX в., предложил свое описание модерных революций: главным мотивом является «взять все в свои руки, руки народа»; доминирует радикальная негативность в смысле отрицания любого предзаданного «порядка» и любого «основания», предоставление обществу возможности «созидать себя»; после революции в основание нового режима полагается новая форма «политической теологии» (независимо от того, кто и что является «Богом» этой теологии). Если это описание верно, тогда мы ясно видим, как следующие друг за другом модерные революции фактически способствовали «имманентизации» и «секуляризации» нашего мира Magun, A. (2013) Negative Revolution, p. 11.. Мир, как никогда ранее, - наше собственное дело, а значит - локус политического и, следовательно, объект политики.

Все это вновь поднимает те же вопросы, которые, как некоторые надеялись, навсегда были закрыты «уроками» XX века. Реальный урок заключается в том, что «революция», включая ее возможную связь с «религией», остается всегда доступным средством расковывания, раскрепощения политического, что часто сопровождается стремлением вообще покончить с политикой. В мире, где экологические проблемы «апокалиптического» масштаба порождают дискурс о «зеленой революции», идея технократической диктатуры, временно приостанавливающей демократию до тех пор, пока люди не будут должным образом исправлены во имя бесконечно устойчивого будущего, - эта идея не только не абсурдна, но и совсем не далека от милленаристских представлений (вопреки первому впечатлению), так что «религиозные» основания возможных революций никуда не исчезают. Как это ни парадоксально, но главный постмодерный политический вопрос, быть может, заключается не в том, остались ли «революции» или «религии» позади, а в том, какие сочетания этих двух понятий возможны сейчас, и как они соотносятся с политическим.

Библиография / References

октябрьский революция исторический

1. Бутенко А.П. Виновен ли Маркс в «казарменном социализме»? // Философские науки. 1989. №4. С. 17-26.

2. Звеерде, Э. ван дер. Осмысливая «секулярность» // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. 2012. №2. С. 95-103.

3. МагунА. Отрицательная революция. СПб.: Изд-во Европейского университета, 2008.

4. Пангриц А. Фриц Либ и рецепция русской религиозной философии в его трудах // Швейцарская теология и русская религиозная философия: рецепция и воздействие / Под ред. Н. Бакши, Т. Толстой. СПб.: Нестор-История, 2017.

5. Ципко А. Истоки сталинизма // Наука и жизнь. 1988. №12. С. 40-48.

6. Althusser, L. (1976) «Ideologic et appareils ideologiques d'Etat», in Positions, p. 79-137. Paris: Editions Sociales.

7. Bakunin, M. (1970) [1871/1882] God and the State. New York: Dover Publications.

8. Benjamin, W. (1965) Kritik der Gewalt. Frankfurt am Main: Suhrkamp.

9. Brinton, C. (1965) [1938] The Anatomy of Revolution [revised edition]. New York, Vintage Books.

10. Brown, W. (2010) Walled States, Waning Sovereignty. New York: Zone Books.

11. Butenko, A.P. (1989) «Vinoven li Marks v `kazarmennom sotsializme'?» [Is Marx guilty of «barracks socialism»?], Filosofskie nauki 4: 17-26.

12. Courtois, S. et al. (1999) The Black Book of Communism: Crimes, Terror, Repression. Cambridge, MA: Harvard University Press [Paris, 1997].

13. Derrida, J. (1995) Moscou aller-retour. La Tour d'Aigues: Editions de l'aube.

14. Engels, F. (1967) «Schelling und die Offenbarung», in MEW Erganzungsband, 2. Teil., pp. 171-221. Berlin [DDR]: Dietz Verlag.

15. Engelstein, L. (2018) Russia in Flames: War, Revolution, Civil War 1914-1921. Oxford: Oxford University Press.

16. Keller, C. (2005) [1996] Apocalypse Now and Then. Minneapolis: Fortress Press.

17. Landes, R. (2011) Heaven on Earth: The Varieties of the Millennial Experience. Oxford: Oxford University Press.

18. Magun, A. (2013) Negative Revolution. New York &c: Bloomsbury.

19. Malia, M. (2006) History's Locomotives. New Haven & London: Yale University Press.

20. Marks, S.G. (2003) How Russia Shaped the Modern World. Princeton & Oxford: Princeton University Press.

21. Marx, K. (1984) [1890] Das Kapital, 1. Band [MEW Bd. 23]. Berlin: Dietz.

22. Pangrits [Pangritz], A. (2017) «Frits Lib i retseptsia russkoi religioznoi filosofii v ego trudakh» [Fritz Lieb and the reception of Russian religious philosophy in his writings], in N. Bakshi, T. Tolstaia (eds) Shveitsarskaia teologiia i russkaia religi - oznaia filosofiia: retseptsiya i vozdeistvie [Swiss Theology and Russian Religious Philosophy: Reception and Impact]. SPB: Nestor-Istoriya.

23. Ranciere, J. (2005) La haine de la democratie. Paris: La fabrique.

24. Ree, E. van (2002) The Political Thought of Joseph Stalin. London & New York: Routledge - Curzon.

25. Reed, J. (1977) [1919] Ten Days That Shook the World. London: Penguin.

26. Ryklin, M. (2008) Kommunismus als Religion; die Intellektuellen und die Oktoberrevolu - tion. Berlin: Verlag der Weltreligionen.

27. Schmitt, C. (1996) [1934] Politische Theologie. Berlin: Duncker & Humblot.

28. Schmitt, C. (1997) [1950] Der Nomos der Erde im Volkerrecht des Jus Publicum Europae - um. Berlin: Duncker & Humblot [English: The Nomos of the Earth in the International Law of the Jus Publicum Europaeum. Candor NY: Telos Press, 2003].

29. Schmitt, C. 1987 [1932] Der Begriff des Politischen. Berlin: Duncker & Humblot.

30. Slezkine, Y. (2017) The House of Government. Princeton & Oxford: Princeton University Press.

31. Steinberg, M.D. (2017) The Russian Revolution 1905-1921. Oxford: Oxford University Press.

32. Taylor, C. (2007) A Secular Age. Cambridge MA & London: The Belknap Press of Harvard University Press.

33. Tsipko, A. (1988) «Istoki stalinizma» [The origins of Stalinism], Nauka i zhizn' 12: 40-48.

34. Voegelin, E. (1987) [1952] The New Science of Politics: An Introduction. Chicago IL & London, University of Chicago Press.

35. Walicki, A. (1995) Marxism and the Leap to the Kingdom of Freedom. Stanford CA: Stanford University Press.

36. Walzer, M. (1965) The Revolution of the Saints: A Study of the Origins of Radical Politics. Cambridge MA & London: Harvard University Press.

37. Zweerde, E. van der (2012) «Osmyslivaia sekuliarnost'» [Comprehending «secularity»], Go - sudarstvo, religiia, tserkov* v Rossii i za rubezhom 2: 95-103.

38. Zweerde, E. van der (2014) «Confronting the Confrontation: Europe beyond Secularism?», in B. Black, G. Hyman, G.M. Smith (eds) Confronting Secularism in Europe and India, pp. 131-148. London &c: Bloomsbury.

39. Zizek, S. (2008) Violence. New York: Picador.

Размещено на Allbest.ru