О первом опыте десталинизации в философском объяснении "национального вопроса" (1957 год)

Определение нации, данное Сталиным, строилось таким образом, чтобы соединить все ее признаки в нерасторжимое единство: отсутствие хотя бы одного признака из определения лишало нацию права считать себя нацией. Вот это определение: «Нация - это исторически сложившаяся устойчивая общность людей, объединенных общностью языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры» Там же. С. 126..

Историк Б.С. Илизаров подчеркивает: «Не трудно заметить, что такая формулировка может быть применима к любому обществу любой эпохи. В Древнем Риме исторически сложилась устойчивая общность людей (государство существовало около тысячи лет) с общегосударственным языком (латинским), с единой территорией и управлением, с общей экономической жизнью всех провинций, что постепенно приводило к выработке общего психического склада у римских граждан и ко все большей нивелировке культуры. Тех, кто не вписывался в эту “общность”, тех уничтожали... Но в статье Сталина отчетливо прослеживается и вторая линия, согласно которой нация является “не просто исторической категорией, а исторической категорией определенной эпохи, эпохи поднимающегося капитализма”» Там же..

Итак, главная установка большевистской партии и лично Сталина в объяснении нации заключалась в обосновании первенства экономических условий, без созревания которых немыслимо ничто другое. Капитализм видится аналогом «бытия» для конкретного рассмотрения истории народа, в котором не может быть опережающего развития надстройки (сознания, культуры и т.д.).

Определение нации, данное Сталиным, не выдержало испытания временем, считает Б. С. Илизаров. Оно упустило важнейший атрибут нации, без которого немыслимо все остальное - самосознание людей.

Сталинская метафизическая, и ленинская диалектическая точка зрения на нацию не выдержали элементарной проверки временем. Пока остаются люди, сознающие свою принадлежность к той или иной нации, до тех пор она (нация) существует, вне зависимости от того, в какой исторической формации они (люди) живут, и даже независимо от того, на каком языке они изъясняются и на какой территории существуют Там же. С. 127..

Мы видим, что «национальный вопрос» чрезвычайно глубоко привязан к мыслительной установке. Любое конфликтное противостояние, затрагивающее установочное знание, в полной мере показывает горизонт самой науки, ее мыслительные пределы, возможности «переоценки ценностей».

Обсуждение тезисов Аджемяна в 1957 г. обнажило внутреннее сознание науки, когда на пути сомнений и новых философских решений оказывалось трудно изживаемое мифологическое восприятие марксистской доктринальности как единственного мировоззрения, обладающего истиной.

В архиве РАН сохранилась стенограмма этого совещания АРАН. Ф. 457. Оп. 1. Д. 45.. Согласно документу, председатель собрания А.А. Губер обратился сначала к Аджемяну, не против ли он сразу начать обсуждать его тезисы, и, получив согласие, спросил, кто хотел бы выступить? Стенограмма содержит запись Аджемяна, сделанную после совещания; в ней он комментирует непростой момент в начале обсуждения, когда, судя по всему, никто не хотел выступать!

[В связи с тем, что наступает долгое молчание и А.А. Губер вновь призывает товарищей высказаться, Х.Г. Аджемян берет слово и отмечает, что созыв столь узкого совещания не мог принести пользу делу. Он берет под сомнение понятие «специалисты по нац. вопросу», которыми будто являются присутствующие товарищи, и полагает, что келейный характер этого узкого совещания стоит в противоречии с тем огромным и живым интересом, который проявляет наша научная общественность к нац. проблеме].

А. Аджемян Там же. Л. 1..

Собралось действительно немного - человек 6-7, не более. Но состав участников все-таки не был заурядным.

Слово взял Б.Ф. Поршнев. Он отметил сразу, что «тезисы Аджемяна предлагают нам коренную ломку всех тех понятий, из которых, я не скажу большинство, по существу все мы, при некоторых разногласиях по отдельным вопросам, исходили» Там же. Л. 2. Там же. Л. 4..

О главной трудности в восприятии тезисов Аджемяна он сказал предельно ясно: «Трудность эта состоит в том, что марксизм учит, что общественное бытие определяет общественное сознание, - это же, в конце концов, наша исходная позиция, в этом суть материализма в области общественных наук; когда мы изучаем какое бы то ни было идеологическое явление, явление из области истории сознания, познания и т.д., мы ставим это на почву материалистического, экономического развития общества». Главное, стержневое объяснение нации и ее становления в тезисах Аджемяна не может быть принято, потому что оно отрицает установку всей исторической науки - рассматривать сначала экономические предпосылки, а потом уже культурные, исторические, языковые и т.д.

Автор предлагает нам, отказавшись от выяснения экономического содержания или экономической основы, экономической причины существования нации, целиком обратиться к сфере сознания и самосознания. Мне кажется, что т. Аджемян ничего нового этой своей концепцией не предложил, ибо определение нации по признаку, скажем, отнесения себя к определенной нации, т.е. по признаку национального сознания, - это давным- давно уже предлагалось. Еще австро-марксизм не мог преодолеть субъективного подхода к понятию «нация»¹¹.

Д.В. Мочалов, выступивший вслед за Поршневым, тоже не стал рассматривать аргументы Аджемяна, ибо они для него исходили из другой объяснительной установки, согласно которой первично самосознание людей, а не экономика.

Борис Федорович сказал, что рассмотрение представленных соображений заставило бы нас поставить под сомнение некоторые установившиеся понятия. Что же это за понятия? Вот, например, одно такое понятие: наше представление о национальных движениях и их историческом месте, - то, что говорил Ленин. Говоря об историческом развитии, он отводил определенное место в истории национальному движению; на Западе - это конец XVII века, первые три четверти XIX века. Если мы откажемся от наших марксистских понятий о нации, тогда мы этим явлениям вообще не найдем места в истории и не объясним их АРАН. Ф. 457. Оп. 1. Д. 45. Л. 9..

Г.Л. Кабаев, выступивший вслед за Мочаловым, обвинил Аджемяна в том, что его позиция «антимарксистская», «ненаучная», «идеалистическая», «ревизионистская», «буржуазно-идеалистическая», «националистическая», крайне «субъективистская» и даже расистская Там же. Л. 12-14.. Однако Кабаев недооценил полемический талант Аджемяна и сильно стушевался, когда тот уличил его в высокомерии и невежестве.

(Кабаев) Даже в эпоху раннего феодализма и вообще в эпоху феодализма нельзя признать наличие наций, так как члены народности, разделенные на множество княжеств, не имели тесного экономического сотрудничества, экономических взаимосвязей; они были обособлены экономически, не обменивались постоянно продуктами своего труда; более того, веками разоряли, грабили друг друга... Какая же это единая нация? Как вы можете все это опровергать?

Х.Г. Аджемян. А разве арабы - не нация, хотя они и разделены между собою множеством государств и даже нередко дерутся между собою?

Г.Л. Кабаев. В общем т. Аджемян не хочет признавать то, что давным-давно доказано марксизмом, и пытается возродить раскритикованную Сталиным и другими марксистами теорию Бауэра об общенациональном характере. Попытка опереться только на какой-то самодовлеющий национальный дух означает попытку опереться на идеалистов, спиритуалистов, на кого угодно, только не на науку. Я не буду больше задерживать ваше внимание, поскольку об этом можно говорить много и доказывать правоту марксистской теории нации. Но это давно доказано. Должен только сказать, что само название тезисов «Критика взглядов на так называемую буржуазную нацию» - не соответствует основному содержанию. Здесь речь идет не об эпитете «буржуазная» нация, а о самом понятии нация. Тов. Аджемян вообще критикует нашу теорию наций. Самый термин - «буржуазная нация» - он, конечно, не точен. Вернее было бы говорить о термине «капиталистическая нация», связывая это наименование со способом производства.

Х. Г. Аджемян. Хрен редьки не слаще!

Г.Л. Кабаев. Это научно точнее.

Х.Г. Аджемян. А какой труд философов Вы можете назвать, который доказывает эту концепцию?

Г.Л. Кабаев. Есть кое-то в печати.

Х.Г. Аджемян. Я был бы признателен, если бы Вы указали на какой-нибудь источник.

Г.Л. Кабаев. Я думаю, нет больше необходимости обсуждать.

Х.Г. Аджемян. Я спрашиваю, на какой труд философов Вы можете указать.

Г.Л. Кабаев. О термине - капиталистическая нация?

Х.Г. Аджемян. В обоснование того, что буржуазная нация - это не точно, а капиталистическая нация - более точно.

Г.Л. Кабаев. Я сейчас не могу назвать статью, но вообще-то в печати есть.

Х.Г. Аджемян. Когда я говорил относительно неудачной организации, я не имел в виду того, что следовало собрать большую аудиторию. Я имел в виду приглашение действительно компетентных товарищей, которые могли бы обсудить эту спорную проблему. И этим я не хотел сказать, что те товарищи, которые почтили наше совещание своим присутствием, некомпетентны. Нет, я имел в виду, чтобы не было фигуры молчания, и чтобы совещание не было ограничено несколькими лицами, потому что эта проблема волнует очень многих, интересует очень многих. И было бы гораздо плодотворнее, если бы мы не так келейно, не так исподтишка организовали это совещание, чтобы присутствовали люди, которым есть что сказать - за или против, это все равно; полагаю, что они сказали бы против, но это было бы гораздо плодотворнее, потому что три человека не могут сказать столько, сколько десять - двенадцать человек. Для такого вывода у меня есть исторический опыт. Я помню, в 1947 году в этом же зале, после трехлетних моих просьб, была организована дискуссия о движении, чтобы пересмотреть те взгляды, ту концепцию, которая существовала в отношении этого движения, сорвать тот ореол национально-освободительной борьбы, который был вокруг Шамиля. И хотя не было особого желания на это, академик Б.Д. Греков внял моим просьбам и организовал подобную дискуссию. И эта дискуссия не была так келейно организована, пришло человек 30-40, выступило 10-12. Все они говорили примерно в том же плане, все говорили, что это «буржуазная теория», что это «ведет к социал-демократическому уклону», ревизионизму, что эта точка зрения не совпадает с тем, что было сказано Марксом и Энгельсом¹⁴.

После выступления Кабаева слово для ответа взял Аджемян. Он весьма обстоятельно стал объяснять свою позицию, обращаясь к каждому из оппонентов. Его общая аргументация сводилась к тому, что он не отрицает экономики как фактора в становлении нации, но не считает его ведущим признаком, которым следует руководствоваться при определении нации.

(Аджемян - Поршневу) Вы говорите, что здесь не дана критика концепции, которая является господствующей. Это ваше замечание я считаю единственно верным, дельным, и я должен объяснить, почему я отказался от критики. Вы можете подумать, что я побоялся дать подробный критический анализ этой концепции. Нет, товарищи, я не боялся этого и не считал это вопросом не достойным внимания. Это было очень важно - дать подробный критический анализ, как вообще возникла сталинская теория о буржуазности наций, о том, что нация могла явиться лишь при буржуазном способе производства, показать резкое различие между ленинским и сталинским взглядами на нацию. Это я и сделал, собственно говоря, в двух авторских листах работы. Там я специально остановился на этом.

Но организаторы данного совещания мне посоветовали не выступать с такимдокладом, а дать краткие тезисы, в которых я бы не вступал в полемику, не вдавался в критический анализ всего того, что было и есть, а только выдвинуть свои положительные предложения, сформулировал мой взгляд, мою концепцию о том, что такое нация. Я знал, что сочетание позитивного и негативного могло бы только помочь научной разработке вопроса, но так как мне было так предложено, я счел нужным не отказываться от такой постановки... В чем, я считаю, порочность и ненаучность тех возражений, которые я сегодня слышал от товарищей? Первое. Все три моих оппонента говорили, что я отбрасываю фактор экономики, а это есть антимарксизм, это есть идеализм. Должен сказать, что это должно быть пересмотрено, потому что у меня нигде не сказано, что экономика тут ни при чем. У меня сказано, что экономическая общность не есть тот критерий, который является определяющим для формирования нации. Без экономики не может существовать не только нация, народ, но и личность, и дикарь без экономической основы не может существовать. Экономика - это основа всего. Но от этого постулата переход к такому суждению, будто бы общность экономики является критерием и решающим условием формирования нации, для перехода народности в нацию, - это дистанция огромного размера, такой скачок очень произволен, и нельзя подменять одно понятие другим, историческую правду - голым силлогизмом. Да, экономическая общность не является фактором, определяющим формирование нации. Но экономика как базис является необходимой не только для нации, но и для любого социального явления, для любого явления общественного развития. Это разные вещи. Поэтому с самого начала говорить, что я, видите ли, отбрасываю экономику, что это идеализм и т.д. - это очень примитивный способ полемики. Это означает просто нежелание вдуматься в то новое, что предлагается; означает желание с самого начала шельмовать оппонента, предъявлять ему ни на чем не основанные обвинения. Должен сказать, что такова же была и предыдущая моя дискуссия с историками по поводу Шамиля. Мне говорили, что выдвигаемые мною положения - это идеализм, что это ревизионизм, социал-демократический уклон и т.д., что я не признаю те отдельные места в переписке Маркса и Энгельса, где они говорят, что Шамиль может сделать то-то и то- то и что хорошо было бы, если бы он помог разгрому российского самодержавия, тем самым сползаю от платформы марксизма к ревизионизму. Все это совершенно разные вещи. Я не хотел бы, чтобы вы не только со мною, но и с любым буржуазным идеологом полемизировали таким примитивным языком, потому что так называемые буржуазные идеалисты тоже очень хорошо понимают, что такое экономика, на то они и буржуазные идеологи.¹⁵

Интересно отношение Аджемяна к космополитизму, с которым он не соглашался еще в 1944 г., следуя национальной точке зрения на мировые события. Он критиковал методы расправ Берии, которые заменили собой методы просветительские и научные.

Мы только в 1948 году пришли к этой проблеме, когда началась борьба с космополитизмом, - и вели эту борьбу, как вам известно, без понимания, что же такое космополитизм и как с ним покончить. При этом и эта борьба у нас пошла очень неудачно. Не было теоретической разработки этого вопроса, не было ясного понимания того, куда мы идем и чего добиваемся. Тогда не было даже ясного понимания того, что есть тот второй фронт, который у нас долгие годы игнорировался. Даже борьба с покровщиной велась методами расправы, а не методами научного анализа ее антипатриотической сущности. При этом имеется другое очень важное явление, которое вы не хотите видеть, - это именно то, что в тот период, когда шла борьба против космополитизма, именно в этот период шло совершенно ничем не оправданное уничтожение лучших людей нашей партии и наций («Ленинградская оппозиция», т. Вознесенский и т.д.), которых обвиняли именно в великодержавном русском шовинизме. Мы знаем, что ныне эти люди посмертно оправданы. Ясно, что они не были повинны в великодержавном шовинизме. Ясно, что вся эта шумиха, которая тогда была поднята, имела целью просто отвлечь внимание от тех дел, которые совершали бе- рийские (так! - А.Ю.) молодчики под эгидой антиленинской концепции о «буржуазности» наций и, в частности, русской нации. Можно ли оторвать эту «теоретическую базу» от тех практических мер репрессивной политики, которые велись долгие годы под лозунгом борьбы с «буржуазным национализмом»? АРАН. Ф. 457. Оп. 1. Д. 45. Л. 28-30.

Аджемян заявил нечто, что больше всего пугало научную общественность: «Я говорю, что нация появилась именно как результат развития сознания, при котором сознание вступает в такую новую веху, название которой в философии есть самосознание» Там же. Л. 32..

Он утверждал, что позиция Сталина отличалась от рассуждений Маркса и Ленина: «Для того, чтобы ясно обозначить пропасть между этой теорией буржуазной нации Сталина и тем, что мы имеем у Маркса, Энгельса и Ленина, я сошлюсь на простой пример. Можете ли вы найти хоть одно высказывание у Маркса, Энгельса, Ленина о том, что они не считали, что существовали древние нации. Вы не можете этого сказать. Наоборот, мы знаем, что они рассматривали древних греков, древних евреев, древних римлян, китайцев, индусов не иначе, как древние нации» Там же. Л. 34..

Выступление Аджемяна возбудило оппонентов, особенно Поршнева и Губера: они перешли от полного непризнания мировоззренческой концепции к спору, в котором решающую роль стали играть аргументы конкретные.

Х.Г. Аджемян. С чего начал т. Поршнев? С того, что общественное бытие определяет общественное сознание. И он понимает это так, что раз возникло буржуазное обществе, значит появилось буржуазное сознание. Или раз возникло рабовладельческое общество, значит появилось и рабовладельческое самосознание, рабовладельческая культура и т.д.

А.А. Губер. Но не культура рабовладельцев!

Х.Г. Аджемян. Совершенно верно! Я не хочу сказать, что буржуазная нация - это нация буржуев.

А.А. Губер. Но у вас так получается!

Х.Г. Аджемян. Да нет! Но кому принадлежит ведущая, основная роль в этом изменении, в этой метаморфозе, в переходе народности в нацию?

Кто осуществит скачок от царства аморфной народности в царство сложившейся нации? Согласно концепции И. Сталина - буржуазия! Этим и определяется пресловутый термин «буржуазная нация». Этим и определяется непременное условие нации - экономической общности, героем которой также была буржуазия Там же. Л. 43..

Б.Ф. Поршнев вошел в аргументацию Аджемяна, чтобы найти в ней самые слабые места. Эта ситуация острого и уже не мировоззренческого спора помогла выявить самые существенные стороны представленных тезисов.

Б.Ф. Поршев. Ну, хорошо, не непосредственно, а отдаленно, сложно, - но какую же Вы видите экономическую основу под нацией?

Х.Г. Аджемян. В моем понимании, возникает это на почве рабовладельческого строя - это и есть та общественно-экономическая формация, которая является экономической базой древних наций.

Б.Ф. Поршнев. Тогда это должно было бы погибнуть вместе с рабовладельческим строем.

Х.Г. Аджемян. Наоборот, мы видим, как тогдашняя письменность, искусство, драма, трагедия не погибли, а развивались при феодализме, еще больше при капиталистическом и еще больше стали развиваться при социалистическом обществе. Нация возникла на почве рабовладельческой формации, но ее значение, цели и исторические судьбы выходят за пределы этой формации АРАН. Ф. 457. Оп. 1. Д. 45. Л. 55..

Губер был явно обеспокоен тем, что спор ни к чему не ведет, потому что он касается установочных знаний: «...вы подходите к этому вопросу с идеалистической точки зрения»; «.это идеалистическая точка зрения - вот что нас беспокоит». Ему важно было понять - верно ли, что он и Аджемян мыслят совершенно по-разному. Ведь оба они на словах не отрицают марксизм, но оказывается, что можно утверждать марксистские идеи в противоположных модусах. Если для Губера марксизм - это признание экономики первичным фактом образования наций, то для Аджемяна первичным фактом является культура!

(Губер). Вы считаете, что нация - это есть культура!

Х.Г. Аджемян. Вы правильно расшифровываете мою мысль. Когда я говорю, что культурное наследие, культурный облик, духовный облик является той сферой, которая определяет нацию, я как раз хочу сказать, что то, что мы называем культурой, это есть произведение авторов, принадлежащих к определенной нации, это есть выражение нации. Нация является субъектом, культура является объектом. Нация является автором, а культура является произведением этого автора. Это для меня совершенно ясно. И в этом есть критерий определения нации. Я не хочу этим сказать, что экономика не играет никакой роли в формировании нации. Наоборот, она играет первейшую роль как базис, как почва, но она не дает критерия для определения нации Там же. Л. 83-84..

Надо отдать должное изощренности философских рассуждений Аджемя- на, которые оказались неожиданными для тех, кто оставался в плену догм. Прежние способы разоблачения «антинаучных взглядов» явно уходили в прошлое, - обществоведческая наука с трудом выходила из сталинского плена цитат, опасаясь свободы мысли больше, чем самих аргументов в споре.

(Х. Г. Аджемян) Вы говорите, что экономика для нас является первенствующей, мы признаем примат экономики. Но дело в том, что примат экономики, в признании которого я с вами не расхожусь, который я признаю, не означает, что эта категория более высокая. Она первичная, но не более высокая. Я помню, в одной философской диссертации диссертант употреблял такое выражение - «материя как наивысшая категория». Я там сказал, что материя не является наивысшей категорией, материя является первичной, а между первичной и наивысшей большая разница. То же и дух, сознание, культура - это вторичное, но это не значит, что это низшее. Наоборот, сознание, дух, самосознание - это явления более высокого порядка, чем экономика Там же. Л. 85..

Аджемян отстаивал не только свои новаторские взгляды, но он также боролся за академические манеры в обращении друг с другом. Получив машинописную стенограмму 15 декабря 1957 г., он приписал своей рукой:

После проверки стенограммы отмечаю, что А.А. Губер на мою благодарность не ответил той благодарностью, которая стала нормой для акад. кругов исстари. Это характерно! Хотя я, поставив этот доклад и не рассчитывал на благодарность Отд. Ист. наук, но должен отметить это нарушение научного этикета и что важнее - научной этики, корни которого (нарушения) очень глубоки»²³.

В этой дискуссии не возник консенсус - каждый остался при своем мнении, но иначе и быть не могло. Спор шел не об аргументах, а скорее об установках мышления. Или мыслить с прежней уверенностью, что экономика определяет собой культуру, или рассуждать без заранее готовых ответов, но с установкой на первичность самосознания как единственного фактора, без которого немыслима никакая «нация» и «национальная культура». Аджемян выполнил свою историческую роль, проводя рефлексивный анализ сталинских тезисов по «национальному вопросу». Таким образом сама дискуссия вольно или невольно вынуждена была проблематизировать понятийную сферу традиционного научного дискурса. Именно этот шаг, казалось бы, незаметный, на самом деле порождал собой десталинизацию научного сознания. Так постепенно люди науки выходили из египетского плена цитат классиков марксизма-ленинизма, чтобы обрести новый горизонт мыслительного процесса.

Список литературы

Но мы, как марксисты, должны дать ответ на такой важный вопрос: на какой же ступени общественно-экономической формации возникает способность к такому скачку от ограниченного сознания к самосознанию, когда появляется потребность к познанию самого себя, к устремлению своего сознания вовнутрь своего духа для постижения своей самости. Небезынтересно, что у Гегеля в его «Феноменологии духа» скачок от сознания к самосознанию происходит в период наличия борьбы между «господином и рабом», т.е. в период рабовладельческой формации. Многое подтверждает истинность этой мысли, столь гениально изображенной в труде, о котором с восхищением говорили Маркс и Энгельс, к которому обращался Ленин в самые тяжелые годы своей работы в качестве кормчего во главе советского государства. Но если по отношению египтян, индусов, китайцев, греков и т.д. такое совпадение национального становления и рабовладельческой формации бесспорно, то по отношению ряда наций - русских, французов, немцев, англичан и т.д. - дело обстоит иначе, ибо их национальное становление происходит в рамках феодализма. Из этого вытекает вывод о наличии различных формирований нации, а именно: а) наций древнего формирования, б) наций средневекового формирования.

Но когда мы обозреваем богатое царство национальных образований, то обнаруживаем, что эти два формирования являются основными, но не единственными, что процесс формирования новых и новых наций продолжается и в период капиталистической формации и даже в недрах социалистической формации. Примером первой может служить североамериканская нация, которая возникла в чрезвычайно специфических условиях, а именно ее создали люди, принадлежащие иным, уже развитым нациям. При всем уважении к этой нации следует сказать, что, как это ни парадоксально, насколько любой гражданин США является патриотом своей нации, настолько он и является национальным отступником той нации, которой он принадлежал когда- то. Те же немногие граждане, которые в национальном отношении не пошли по пути отступничества, стали очень опасными гражданами для своей родины, как, напр., те немцы, которые не ассимилировались в этом этническом котле, стали как в Первой, так и во Второй мировых войнах вести подрывную работу против США в пользу своего «фатерланда». Таким образом, противоречивый характер буржуазии, которая, с одной стороны, склонна к разжиганию национального фанатизма, а с другой стороны, ее же склонность к космополитизму и погоня за личной прибылью ценой растаптывания национальных интересов, сказались на общей духовной природе этой нации - чада капиталистической формации. Пороки родителей воплотились в детях. Следует, наконец, отметить, что процесс формирования новых наций при капитализме продолжается.