Парты Эрисмана

Размещено на http://www.allbest.ru/

Реферат

По теме: «Парты Эриссмана»

Выполнил:

Сизов Роман Дмитриевич

Руководитель:

Трофимюк Елена Анатольевна

с. Новая Вилга 2023 г

Парта Эрисмана -- это скреплённые между собой скамья и стол. Столешница наклонена: ученик, сидя ровно, видит книги и тетради под прямым углом. Скамейка заходит за край стола, спинка поддерживает поясницу, подставка даёт упор ногам.

Это была жёсткая конструкция: ученик не мог ни отклониться от стола, ни ссутулиться за ним. Сидеть можно было только в одном положении, но благодаря эргономическим расчётам это было удобно.

Профессиональные болезни школьников -- близорукость и нарушения осанки -- беспокоили врачей ещё 150 лет назад. Швейцарец Фридрих Гульдрейх, который перебрался в Россию и принял православие под именем Фёдор Эрисман, придумал парту, которая не позволяла детям двигаться. И хотя по описанию это больше похоже на орудие пыток, сидевшие за партой Эрисмана вспоминают о ней с удовольствием.

Если в начале XIX века в России сомневались, нужно ли учить народ грамоте, то после крестьянской реформы 1861 года в стране начался педагогический бум. Повсюду открывались народные школы, учителя и мыслители спорили о программах и методиках. При этом никакой специальной мебели в классах не было: дети занимались за столами, сидели на стульях или скамьях. скамья стол дистанция сиденье

На то, что такая мебель вредит здоровью, обратил внимание петербургский офтальмолог Фёдор Эрисман, урождённый Фридрих Гульдрейх. Он родился в Швейцарии, где получил медицинское образование и познакомился с будущей женой Надеждой Сусловой. Она тоже училась медицине (в то время в России женщин в университеты не допускали) и стала первой русской женщиной-врачом.

Вместе супруги приехали в Россию. Гульдрейх принял православие, стал Фёдором Фёдоровичем и начал частную офтальмологическую практику. Тогда он обратил внимание, что зрение у учеников к выпускным классам часто снижается. Обследовав учеников 15 гимназий, в 1870 году он опубликовал работу «О влиянии школы на происхождение близорукости». А после придумал первую конструкцию парты, которая была названа его именем.

Фёдор Фёдорович Эрисман

За основу он взял расчёты швейцарского доктора Фарнера, который представил свою парту пятью годами ранее. Парта Эрисмана -- это скреплённые между собой скамья и стол. Столешница наклонена: ученик, сидя ровно, видит книги и тетради под прямым углом. Скамейка заходит за край стола, спинка поддерживает поясницу, подставка даёт упор ногам.

Это была жёсткая конструкция: ученик не мог ни отклониться от стола, ни ссутулиться за ним. Сидеть можно было только в одном положении, но благодаря эргономическим расчётам это было удобно. Парты изготавливали из дуба и выпускали в четырёх (по некоторым данным -- в семи) размерах. По указу Александра II их стали устанавливать во всех школах.

Чертёж учебного стола системы Эрисмана

Была одна проблема: одноместные парты стоили дорого и занимали слишком много пространства. Требовались большие классы, чтобы усадить всех учеников. 15 лет спустя проблему решил Пётр Коротков -- сельский учитель, бывший студент, сосланный на Урал за революционную деятельность.

Он придумал сделать парту двухместной, а также добавил несколько важных мелочей: крючки для сумок сбоку, выемки для чернильницы и перьев, полку для книг под крышкой. Саму крышку Коротков сделал складной. Теперь ученик, вставая для ответа, не вылезал из-за парты, а одним движением откидывал вверх свою половину столешницы. В 1887 году Коротков получил патент на изобретение и медаль на Урало-Сибирской кустарно-промышленной выставке.

«У нас такие парты были в первом классе, а потом нас пересадили за обычные столы. Мы радовались, что теперь занимаемся „как взрослые“. Но на самом деле за партой было куда удобнее -- сидеть, писать, а ещё -- списывать! В парту мы складывали книжки и ранцы -- они на полке отлично умещались. А когда перешли за столы, их стало некуда девать».

Ольга, 1986 год выпуска

Фёдор Эрисман прославился не только как окулист и создатель парты. Он был одним из первых ученых-гигиенистов в России. Он исследовал состояние школ, фабрик и ночлежек, разрабатывал санитарные требования к условиям труда, руководил дезинфекцией в русской армии во время Русско-турецкой войны 1877-1878 годов. Преподавал на медицинском факультете Московского университета.

В 1896-м он вступился за студентов, арестованных во время волнений: они вышли на демонстрацию памяти жертв Ходынской трагедии. Десятки человек были арестованы, а после начались массовые аресты тех, кто требовал их освободить. Профессора Эрисмана уволили. После 30 лет жизни в России он вернулся в Швейцарию. Он заведовал городской санитарной частью в Цюрихе и умер в 1915 году.

Школьная парта Эрисмана пережила революцию и перекочевала в СССР. Правда, в 20-е годы посидеть за ней могли немногие: школ едва хватало для половины желающих. Нарком просвещения Анатолий Луначарский в 1920 году жаловался, что на один карандаш приходится 60 учащихся, а на одну чернильницу -- 100 учащихся. Зато эти годы были временем экспериментов: совместное обучение, отмена домашних заданий и уроки политграмоты вместо истории. К концу десятилетия основные материальные проблемы решили, тогда же появились единые учебные программы.

Советская школьная парта 1940-50-х годов в Хабаровском краевом музее им. Н. И. Гродекова

Парты Эрисмана поставили не только в начальной, но и в старшей и вечерней школах. Ученики вставали, с грохотом откидывали дубовые крышки, педагоги из года в год тренировали детей тихо открывать парты. Именно их можно увидеть в советских фильмах примерно до середины 1960-х: «Друг мой, Колька!», «Весна на Заречной улице», «Дикая собака Динго», «Аттестат зрелости».

«Многие сейчас удивляются -- как можно было за такими партами учиться, с них же всё скатывается! Но ничего с них не скатывалось, потому что советские парты были слегка шершавыми, ещё и во много слоев покрашенными. И сидеть было удобно. А потом, когда поставили стулья, острые углы стали рвать колготки».

Ирина, 1985 год выпуска

К 1970-м годам парты стали удешевлять: делали не из дорогого дерева, а из ДСП, сократили размерный ряд, скамью заменили стульями. В последнем был только один плюс: классы стало легче убирать. Уборщиц в школах не было, порядок наводили сами ученики, а вымыть или просто подмести пол под монолитными дубовыми партами было практически невозможно.

В остальном же случилось то, против чего выступал Эрисман: ученики получили возможность отодвигаться от стола и менять позу, стали сутулиться: мебель зачастую не подходила по росту. Старинные парты сначала оставались в начальной школе, потом только в первых классах, а потом и оттуда исчезли. Был ещё промежуточный вариант, когда наклон столешницы регулировался железной ручкой. Но он не прижился. В фильме «Вам и не снилось» 1980 года стулья и парты уже современные, на металлическом каркасе и без наклона.

«Я пошёл в школу в 1969 году Латвии, и у нас были такие парты. Стояли они класса до 6-7. Были рассчитаны на рост примерно 150 сантиметров, поэтому к старшим классам за ними становилось тесно. А так было удобно. На внутренней стороне стола оставляли друг другу послания, договаривались одновременно грохнуть крышкой, чтобы испугать учительницу. А ещё мы сами их чинили -- на уроках труда».

Виктор, 1979 год выпуска

Сегодня по СанПиН парты с наклонной столешницей должны стоять как минимум в начальной школе: «Основным видом ученической мебели для обучающихся I ступени должна быть школьная парта, обеспеченная регулятором наклона рабочей плоскости. Во время обучения письму и чтению наклон рабочей поверхности должен составлять 7-15°». А вот использовать скамейки вместо стульев правила не разрешают. Так что хотя и находятся мастера, готовые воспроизвести классическую парту по чертежам, пока она живёт в основном в музеях и старых фильмах.

Парты Эрисмана в советском фильме «Весна на Заречной улице»

Зато в школах стал появляться другой старинный предмет -- конторка, стол для работы стоя. В XVIII-XIX веках такой использовали чиновники и служащие, а теперь и ребёнок, устав сидеть за партой, может сменить положение прямо во время урока.

Сколько просуществовали Парты Эриссмана и что она себе представляла?

Эти парты просуществовали без изменений до второй половины ХХ века, на них сидели еще наши прапрабабушки и прапрадедушки и все ныне живущие, рожденные, по крайней мере, до 50-го года! Редкий образец удачной конструкции изделия, по распространению сравнимый разве, с автоматом Калашникова! Но большинство сегодняшних молодых мебельщиков эту парту просто не помнят. Не довелось.

Она представляла собой мощную конструкцию, изготовленную целиком из массива дуба, отдельные детали, которой имели толщину до 40, и даже до 60 мм. Эта двухместная парта включала продольных два полоза, на которых крепились сиденье со спинкой и наклоненная столешница с двумя откидными клапанами-крышками, под которой располагалась полка для портфелей и толстый брус-подножка. Дальний от сидящего за партой край столешницы, был выполнен в виде узкой горизонтальной поверхности, на которой имелись два отверстия, куда вставлялись фарфоровые чернильницы, и два желобка для ручки или карандаша. Весь низ парты окрашивался натуральной и безвредной масляной краской в светло коричневый цвет, а столешница - в черный, который сменился светло зеленым только в начале 60-х годов прошлого века. Все детали, из которых была склеена парта, не имели никаких острых ребер и углов. Интересно и то, что петли откидных крышек, ломались довольно часто, но не продавались нигде, и их изготовление служило прекрасным занятием для мальчиков на уроках труда!

За такой партой ученик мог сидеть только в одном, лишь в самом удобном для него положении, словно сегодняшний космонавт в индивидуальном ложементе. Этому способствовали нужная высота спинки, поддерживавшей именно поясницу, правильно рассчитанный уровень высоты подножки, точное расстояние до нее от переднего края сиденья, правильный угол наклона столешницы и т.д. А для того, чтобы парты как теперь говорят, росли вместе с учеником, - они выпускались в четырех типоразмерах.

То есть уже полтора века назад безопасность ребенка ставилась во главу угла! Все было продумано и проверено, полностью соответствовало требованиям тех наук, которые родились значительно позже самой этой парты - антропометрии и эргономики. Это произошло почти за век до разработок шведского врача-гигиениста Б. Акерблома, проведшего в сороковых годах ХХ века исследования по сравнению форм различных стульев, кресел и сидений с антропологическими характеристиками человека и создавшего за полвека до появления самого этого понятия "дизайн", так называемую "Линию Акерблома", известную теперь любому дизайнеру!

Так, почему же этих, столь безопасных и сохраняющих здоровье детей и подростков предметов, в наших школах вдруг, не стало? Почему они сохранились лишь в единичных экземплярах, да и то, в музеях? Есть лишь один единственный класс, полностью оснащенный этими партами - в здании Симбирской гимназии, где учились еще Ленин и Керенский! Дело в том, что такая парта имеет несколько существенных недостатков. Один из них - встать из-за нее можно было, только откинув крышку, словно люк танковой башни. И учителя каждый раз, первого сентября, вновь и вновь тренировали классы вставать из-за парт не создавая оглушительного грохота. Если ученик, вызванный к доске, вставал, то учебник или его большая тетрадь сдвигались поднятой крышкой вперед, цепляли чернильницу, и все ее содержимое выливалось на спину сидящего впереди. Причем, фиолетовые чернила, потом сводились обычно нашатырным спиртом или нашатырно-анисовыми каплями от кашля.

Но главная трудность состояла в уборке помещения. Ведь парты, соединенные в один продольный ряд и сцепленные между собой выступающими концами своих полозьев - неприступная конструкция, почти недоступная для веника и тряпки. Ведь, когда после революции ликвидировали должность уборщиц, и в действие вступил чеховский лозунг: "чисто не там, где метут …", - уборку доверили самим школьникам. В результате, настоящая очистка пола стала производиться только летом - при его новой покраске... Эту самую чудо-парту разработал не кто-нибудь, а сам Эрисман - знаменитый российский гигиенист девятнадцатого века, имя которого носят несколько институтов. Такие парты с наклонной рабочей плоскостью, спинкой и подставкой для ног помогают сохранять правильную осанку. И глаза напрягаются меньше.

В работе "Влияние школ на происхождение близорукости" (1870) он указал на рост числа близоруких детей и усиление степени близорукости среди учащихся по мере приближения окончания школы. Вскрыв причины этого явления, Ф.Ф. Эрисман разработал мероприятия по предупреждению близорукости и гигиенические требования к освещению классных комнат. Он то и предложил конструкцию парты, получившей впоследствии название "парты Эрисмана", определил основные требования к конструкции парты и ее размеры. Ф.Ф. Эрисман результаты этих исследований обобщил в проекте так называемой образцовой классной комнаты.

Рис. 2

Рис. 3

Основные элементы парты и их размеры: А - горизонтальная доска крышки парты; Б, В - наклонная доска; Б - неподвижная часть; В - поднимающаяся часть; Г - спинка скамьи; Е - боковые стойки; Ж - полозья-бруски; ЦТ - центр тяжести; ТО - точка опоры.

Высота сиденья скамьи должна соответствовать величине длины голени от подколенной ямки до подошвы плюс 2 см на толщину каблука. При правильной посадке нога в коленном суставе должна быть согнута под прямым углом. Глубина сиденья должна быть такова, чтобы большая часть бедра (2/3-3/4) опиралась на сиденье. Спинка парты делается из одного или двух брусков, лучше из двух, что обеспечивает пояснично-крестцовую и подлопаточную опору. Дифференция - расстояние по вертикали от края стола до плоскости сиденья - должна быть равна расстоянию от локтя (при опущенной и согнутой в локтевом суставе руки) до сиденья плюс 2 см. В норме это 1/7-1/8 часть роста. Дистанция скамьи - расстояния по горизонтали между задним краем стола парты и передним краем сиденья - отражает соотношение между краем стола и краем скамьи. Различают положительную, нулевую, отрицательную дистанцию. Дистанция скамьи должна быть отрицательной, т.е. край скамьи должен заходить под край стола на 3-4 см (рис. 4).

Размещено на Allbest.ru