Борис Годунов

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Еще со школьных уроков истории все помнят: Борис Годунов - отрицательный персонаж. Смутное время, Великий голод, установление жестокого крепостного права - это ли не признаки ужасного деспота и тирана? Его правление оценивается многими историками в целом негативно. Кому-то кажется, что он старательно расчищал себе дорогу к престолу, врал, набивал карманы золотом, и только. Однако, если пристальнее рассмотреть биографию первого избранного царя русского, то можно найти вполне прогрессивные реформы, которые, как он планировал, должны были пойти на пользу государству. По масштабу и уровню их вполне можно поставить в один ряд с преобразованиями Петра Великого. Так неужели человек, который столько сделал на благо государства, может быть настолько отвратительным, как его описывают?

В 1584 году скончался Иван Грозный. На престол вступил его сын Федор, но уже при Федоре Иоанновиче правителем являлся Борис Годунов. Однако решено было создать формальный регентский совет, в который вошли Богдан Бельский, Никита Юрьев (Романов), Иван Мстиславский и Иван Шуйский. Они стали официальными советниками Федора.

Однако между высокопоставленными боярами шла постоянная борьба. А в 1598 году царь Федор Иванович скончался, не оставив приказа о наследнике.

Поскольку династия Рюриковичей прервалась, Земский Собор после смерти Федора избрал на царство Бориса Годунова. Дал свое благословение и патриарх. Бориса, как в свое время и Ивана IV, венчали на царство. Несмотря на то, что боярская Дума всячески противилась этому, Борис Годунов при помощи политических уловок и своего веса меж бояр и воинства, сумел сделать так, чтобы Дума присягнула ему.

Однако, начало правление царя Бориса Годунова было омрачено многими факторами. Во-первых, смерть Ивана Грозного была покрыта тайной, и многие считали, что царя, больного, удушили. В числе тех, кто был при Грозном в момент его смерти, был Борис Годунов.

Также и природа будто противилась царствованию Годунова. Первые два года его правления стали неурожайными для сельского хозяйства. Небывалая засуха спровоцировала массовый голод в первую очередь среди простых людей и, как следствие, увеличение смертности.

Кроме того, про Годунова многие говорили, что именно он является виновником в смерти царевича Дмитрия Ивановича - младшего сына Ивана Грозного, единственного прямого наследника Грозного.

Дмитрий со своей матерью Марией Нагой жил в городе Углич. В 1591 году Дмитрий умер при весьма странных обстоятельствах. По официальной версии мальчик во время игры напоролся на ножичек и сам себя заколол. Годунов, конечно, организовал следствие по смерти царевича, туда вошли Богдан Бельский и Василий Шуйский. Следствие вынесло вердикт, что смерть мальчика была случайной. Но несмотря на это, люди продолжали осуждать в смерти Бориса Годунова.

Кем же был Борис Годунов? Неужели у него есть какие-то царские корни, что его так быстро выдвинули на царство? Каким образом он оказался на российском престоле?

Очевидно, что Борис Годунов был человеком целеустремленным, энергичным, отчасти властолюбивым и амбициозным. Родившись в дворянской, но не самой родовитой и богатой семье, он сделал себе головокружительную карьеру уже за два года службы у царя. Завоевал доверие крайне подозрительного Ивана Грозного, женился на дочери самого Малюты Скуратова и выдал сестру замуж за царевича Федора, наследника российского престола. Однако действительно ли он был таким «лукавым и подлым властолюбцем», каким его описывает добрая половина историков?

Карамзин, к примеру, хоть и признает его выдающиеся лидерские навыки и острый ум, отзывается о нем исключительно в отрицательном ключе, без сомнений называя его святоубийцей, злодеем и преступником. Он не сомневается, что Годунов повинен в смерти царевича Дмитрия, а все беды, даже случайные, списывает на Божью кару для отвратительного человека. Подводя итог его правления, он делает следующие выводы: «Но имя Годунова, одного из разумнейших властителей в мире, в течение столетий было и будет произносимо с омерзением, во славу нравственного неуклонного правосудия. Потомство видит лобное место обагренное кровию невинных, Св. Димитрия издыхающего под ножом убийц, Героя Псковского в петле, столь многих Вельмож в мрачных темницах и келиях; видит гнусную мзду, рукою Венценосца предлагаемую клеветникам-доносителям; видит систему коварства, обманов, лицемерия пред людьми и Богом... везде личину добродетели, и где добродетель? В правде ли судов Борисовых, в щедрости, в любви к гражданскому образованию, в ревности к величию России, в политике мирной и здравой? Но сей яркий для ума блеск хладен для сердца, удостоверенного, что Борис не усомнился бы ни в каком случае действовать вопреки своим мудрым государственным правилам, если бы властолюбие потребовало от него такой перемены. Он не был, но бывал тираном; не безумствовал, но злодействовал подобно Иоанну, устраняя совместников или казня недоброжелателей. Если Годунов на время благоустроил Державу, на время возвысил ее во мнении Европы, то не он ли и ввергнул Россию в бездну злополучия, почти неслыханного - предал в добычу Ляхам и бродягам, вызвал на феатр сонм мстителей, и самозванцев истреблением древнего племени Царского? Не он ли, наконец, более всех содействовал уничижению престола, воссев на нем святоубийцею?»

Однако всем известно, что труды Карамзина не столько научные, сколько художественные. Описывая правление Бориса Годунова, он часто использует неформальные выражения, тем самым проявляя свое личное отношение к его личности, что сложно представить в научной работе. В свою очередь, доказательная часть у него отсутствует вовсе, и он не приводит ни одного аргумента в пользу своей теории о злодействах Годунова, ссылаясь лишь на слова свидетелей, который, разумеется, застать лично уже не мог. Возможно, в более точной литературе можно найти весомые доводы в пользу доказательства ужасных годуновских преступлений?

Татищев отличается скупостью красочного повествования и строгим и четким перечислением фактов. Перед каждым абзацем ставится год, а затем перечисляются произошедшие за этот год события. Татищев также обвиняет Годунова в убийстве царевича, описывая все в деталях, в которые Карамзин не углублялся: «Мая 15 числа по наущению Бориса Годунова убит на Угличе царевич Дмитрий Иванович от Кочалова, Битяговского и Волохова. В том же совете с Годуновым был и Битяговского, научив, отправил Андрей Клешнин. Годунов, получив сие известие, закрывая свой обман, с великою печалию донес государю и советовал о том разыскивать. Ради чего послал князя Василия Ивановича Шуйского да с ним сообщника своему обману окольничего Андрея Клешнина. Когда же оные приехали на Углич, Шуйский, не убоясь страшного суда Божия и забыв свое государю в верности крестное целование, угождая Годунову, не только бывший обман закрыл, но сверх того многих верных царевичевых перепытали и казнили безвинно».

Помимо убийства царевича, Татищев приписывает Годунову еще множество преступлений, среди которых очень долго и подробно описывает его слежку за другими боярскими родами, которые также могли бы претендовать на власть. Он говорит об огромном количестве шпионов, доносчиков и предателей так: «Царь Борис, будучи похитителем престола русского, всегда опасался, чтоб его с престола не ссадили и другого не выбрали, и начал тайно выведывать, что где про него говорят, наиболее же опасался Шуйских, и Романовых, и других знатных людей, умыслил людей их подкупать и научать, чтоб на бояр своих в измене доводили.

И первый явился Воинко, служитель князя Федора Шерстунова. И хотя он, закрывая свою злость, тому боярину ничего не сделал, но служителю оному на площади велел объявить дворянство и дал деревни, написав по городу. Что служителей многих в волнение привело и, сговорясь, многие стали на господ своих доводить, поставляя в свидетели свою братью, таких же воров. И в том много невинных перепытано, а особенно холопов, которые, помня страх Божий, истину говорили и невинность господ своих утверждали, в чем наиболее служители Шуйских и Романовых себя показали. Доносчиков же, хотя б и не довели, жаловал по городам в дети боярские, отчего великая смута учинилась, многие дома были разорены после столь жестоких и коварных происков. Дома Александра Никитича Романова служитель Второй Бахтеяров, быв у него казначеем, умыслив обман, набрав всяких кореньев мешок, по научению князя Дмитрия Годунова, положил в казенную и пошел доводить, сказал про коренья, якобы господин его приготовил на умерщвление царское. Царь же Борис послал окольничего Михаила Салтыкова с товарищами. Они же придя в казенную, не искав, по показанию оного обманщика взяли оные коренья, привезли и пред всеми боярами объявили, а Федора Никитича с братиею привели при том же и отдали под крепкие караулы с великим руганием.

А также послали в Астрахань за князем Иваном Васильевичем Сицким, который Романовым был ближней свойственник, велели его привести скованным. И как оных Романовых, так и племянника их князя Ивана Борисовича Черкасского многократно к пытке приводили, людей же их лучших всех пытали. И хотя многие на пытках померли, но никто на них ничего не сказал. И видя, что ничего доказать не могли, послали их в ссылки: Федора Никитича Романова в Сийский монастырь и, там постригши, нарекли Филаретом; Александра Никитича Романова в Поморье Кольское, село Луду, и там его Леонтий Лодыженский задушил; Михаила Никитича Романова в Пермь, от Чердыни 7 верст, и там его голодом морили, но поскольку мужики тайно кормили, того ради его удавили; Ивана да Василия Никитичей Романовых в Сибирь в город Пелым, и Василия удавили, а Ивана голодом морили, но мужик тайно его прокормил; зятя их князя Бориса Канбулатовича Черкасского, с ним же детей Федора Никитича Романова, сына и дочь, сестру Настасью Никитишну и жену Александра Никитича на Белоозеро в тюрьму; князя Ивана Борисовича Черкасского в тюрьму в Еренск; князя Ивана Сицкого в Конжеозерский монастырь, а княгиню его в пустыню, и там их, постригши, удавили; Федора Никитича Романова жену Ксению Ивановну, постригши, нарекли Марфою и, сослав в Заонежский погост, велели уморить с голоду, но крестьянин тайно ее пропитал.

Сии крестьяне, и что Ивана Никитича в Сибири спасли, до сих пор никаких податей наследники их не платят. Свойственников их, Репниных, Сицких и Карповых, разослали по городам, а деревни их все раздали, пожитки же и дворы распродали. Через некоторое время вспомнил Годунов грех свой, велел Ивана Никитича Романова с женою, князя Ивана Борисовича Черкасского детей и сестру Федора Никитича привести в вотчину Романова, Юрьевского уезда село Клин, и жить тут за приставом, где они были до смерти царя Бориса. Сицких же выпустив, велел быть на Низу по городам в воеводах, а князь Борис Конбулатович Черкасский в тюрьме умер. Князя Ивана сына Василия Сицкого велел привести к Москве, но посланный по дороге его задавил. Доносчики же оные друг друга перерезали и все пропали.».

Так неужели Годунов всё же был в действительности тем злодеем, описанным в трудах Карамзина и Татищева? Это утверждение подвергают сомнению более поздние исследователи.

Так, например, Ключевский считает, что «царь Борис законным путем земского соборного избрания вступил на престол и мог стать основателем новой династии как по своим личным качествам, так и по своим политическим заслугам», а Платонов говорит, что «обвинение против Бориса было заявлено и правительством Шуйского, и Церковью, но оно не было ничем документальным подтверждено и осталось голословным». Самым же подобным и точным обозревателем личности Бориса Годунова, на мой взгляд, стал Скрынников. Принимая во внимание все теории и точки зрения, он дает им краткую характеристику: «Писатель и историк Н. М. Карамзин утверждал некогда, что Годунов мог бы заслужить славу одного из лучших правителей мира, если бы он родился на троне. В глазах Карамзина лишь законные самодержцы были носителями государственного порядка. Борис узурпировал власть, убив последнего члена царской династии, и потому само провидение обрекло его на гибель.

Суждения дворянского историографа о Годунове не отличались глубиной. А.С. Пушкин понимал историческое прошлое несравненно лучше. Истоки трагедии Годунова он усматривал в отношении народа к власти. Борис погиб потому, что от него отвернулся собственный народ. Крестьяне не простили ему отмены старинного Юрьева дня, ограждавшего их свободу.

Начиная с В.Н. Татищева немало историков считали Годунова творцом крепостного режима. В.О. Ключевский придерживался иного взгляда. «...Мнение об установлении крепостной неволи крестьян Борисом Годуновым, - писал он, - принадлежит к числу наших исторических сказок» (Ключевский В.О. Соч., т. 3. М., 1957, с. 24). Обвинения Годунова во многих кровавых преступлениях Ключевский отмел как клевету. Яркими красками нарисовал он портрет человека, наделенного умом и талантом, но всегда подозреваемого в двуличии, коварстве и бессердечии. Загадочная смесь добра и зла - таким виделся ему Борис.

С.Ф. Платонов посвятил Годунову книгу, не утратившую значения до наших дней. Он также не считал Бориса инициатором закрепощения крестьян. В своей политике, утверждал Платонов, Годунов выступал как поборник общегосударственной пользы, связавший свою судьбу с интересами среднего класса. Многочисленные обвинения против Бориса никем не доказаны. Но они запятнали правителя в глазах потомков. Прямой долг историков, писал Платонов, морально реабилитировать его».

Рассмотрим подробнее каждый этап, приближавший Годунова к власти. В Москве он с сестрой и дядей появился определенно в нужное время, самое подходящее для продвижения по карьере. Иван Грозный в попытке вырваться из старого окружения, к которому пропитался недоверием и скепсисом, искал новых, верных людей, а Годуновых сложно было уличить в родственной связи с неугодными теперь боярами. Первым карьеру начал строить Дмитрий Годунов, дядя Бориса, и своё первое существенное повышение до постельничего он получил не столько за заслуги или из-за стремлений, сколько потому, что вовремя оказался при дворе и не запятнал себя чем-то, что могло не понравиться царю. В обычное время начальник внутренней дворцовой стражи был незаметной фигурой. В обстановке заговоров и казней он естественно вошел в круг близких советников царя. Можно ли удивляться тому, что Малюта Скуратов искал дружбы и покровительства влиятельного постельничего? Руководствуясь политическим расчетом, Скуратов выдал дочь за племянника Дмитрия Годунова. Так Борис оказался зятем всесильного шефа опричников не по своему желанию или стремлению, а скорее благодаря удаче и покровительству дяди.

Поскольку Иван IV во многом полагался на свое ближайшее окружение, Годунов и Скуратов безусловно начали это использовать. Так, например, они выдали за царя Марфу Собакину, желая породниться с ним, а когда та умерла практически сразу после свадьбы, выдали за наследника Евдокию Сабурову, одну из ближайших родственниц Годунова. Когда же Евдокию сослали в монастырь, а Малюту Скуратова убили на Литовской войне, дядя и племянник устроили брак между Ириной Годуновой и царевичем Федором. Бесспорно, свадебная организация была сильной стороной как Дмитрия, так и Бориса Годуновых, но можно ли отнести это к пути к власти? Учитывая, как легко Иван Грозный казнил бояр вокруг себя, стремление укрепиться возле него посредством родства не только понятно, но и логично. Скорее всего, такими действиями Годуновы не укрепляли власть, а просто пытались выжить в нелегких условиях правления переменчивого и вольнодумного царя.

С отменой опричнины Годуновам пришлось приложить немало усилий, чтобы остаться угодными царю, однако их беспокойства были щедро восполнены: Дмитрий Годунов, как один из немногих оставшихся преданных людей получил повышение до окольничего, а Борис Годунов за некое нанесенное ему оскорбление получил вотчину казненного обидчика. Впрочем, пожалованное ему имущество младший Годунов предпочел после смерти Ивана Грозного передать в монастырь, и многие современники упрекнули его в признании своей вины в том, что имение было нажито «неправедно». Скрынников пишет: «В характере Бориса не было ни жестокости, ни склонности к кровопролитию, но он уже начал свое восхождение к вершинам власти...».

К концу жизни царя верная 30-летняя служба Годуновых наконец была вознаграждена, и их приняли в ближайший круг бояр. Кроме того, именно на них была возложена забота о царевиче Федоре. Царь беспокоился о будущем своего болезненного и умственно неполноценного сына и заранее позаботился об опеке над ним. Так, например, когда Иван IV отправлялся в военные походы, Борис Годунов всегда оставался присматривать за царевичем. Данные события, как мне видится, стали скорее закономерным финалом их карьер при Иване Грозном, чем очередным нацеленным рывком к власти.

После трагичной смерти наследника престола, царевича Ивана, «бесплодие» Ирины Годуновой, жены нового наследника, стало поводом для сильнейшего разрыва отношений царя и Бориса Годунова. Иван Грозный требовал, чтобы Годунову сослали в монастырь, а Федору подобрали новую супругу, которая родит ему наследника, и, по слухам, именно Борис Годунов вступился за царевича, который любил свою жену и не хотел с ней расставаться. Неизвестно, что именно побудило его рискнуть головой и пойти против воли царя: преданность Федору, беспокойство за судьбу сестры или стремление к власти. С одной стороны, опека над Федором давала ему невероятные перспективы, с другой - по царскому приказу он вполне мог лишиться и этой самой опеки, и головы. Учитывая, что не так давно Иван IV забил до смерти собственного сына за меньший промах, предприятие было крайне рискованным. Стоила ли того призрачная возможность взять после власть в свои руки? Возможно. Но Иван все же нашел способ выразить отрицательное отношение к браку Федора с Годуновой. Не питая иллюзий насчет способности Федора к управлению, Грозный поступил так, как поступали московские князья, оставляя трон малолетним наследникам. Он вверил сына и его семью попечению думных людей, имена которых назвал в своем завещании. Считают обычно, что во главе опекунского совета царь поставил Бориса Годунова. Критический разбор источников обнаруживает ошибочность этого мнения.

Через несколько месяцев после кончины Грозного его лейб-медик послал в Польшу сообщение о том, что царь назначил четырех регентов (Никиту Романова-Юрьева, Ивана Мстиславского и др.). Очевидец московских событий англичанин Горсей в одном случае упомянул о четырех боярах, в другом о пятерых. Горсей деятельно интриговал в пользу Бориса, и это нередко побуждало его фальсифицировать известные ему факты. По утверждению Горсея, главным правителем Иван IV сделал Бориса Годунова, а в помощники ему определил Ивана Мстиславского, Ивана Шуйского, Никиту Романова и Богдана Бельского. Но кто-то из названных лиц в действительности не фигурировал в царском завещании. Осведомленный московский писатель, автор «Иного сказания», упоминает в качестве правителей Шуйского, Мстиславского и Романова. Принадлежность их к регентскому совету в самом деле не вызывает сомнения. Следовательно, из списка регентов надо исключить либо Бельского, либо Годунова. Разрешить сомнения помогает записка австрийского посла Николая Варкоча. Австрийский двор поручил ему любым способом ознакомиться с завещанием Грозного. Посол сумел получить требуемые сведения. «Покойный великий князь Иван Васильевич, - писал Варкоч, - перед своей кончиной составил духовное завещание, в котором он назначил некоторых господ своими душеприказчиками и исполнителями своей воли. Но в означенном завещании он ни словом не упомянул Бориса Федоровича Годунова, родного брата нынешней великой княгини, и не назначил ему никакой должности, что того очень задело в душе».

Потеряв влияние на царя после смерти Ивана Грозного, Борис Годунов получил чин конюшего. Это помогло ему остаться в рядах приближенных ко двору, но сильно унизило. На данном этапе сомнительно, что у него были какие-либо амбиции насчет престола.

Опекунский совет при новом царе оказался нежизнеспособен: бояре вскоре рассорились и у власти оказался Петр Головин, изначально вовсе не входивший в окружение Федора. Считается, что он выиграл местнический спор с Бельским, а затем решил расправиться с его свояком, однако Годунову стало об этом известно, и с его подачи Головин был обвинен в хищении казны. Борис имел возможность физически уничтожить своего врага, но он понимал, что кровавая расправа не принесет ему популярности. В конце концов Годунов удовольствовался церемонией казни. Осужденного возвели на Лобное место и передали в руки палача, который сорвал с жертвы одежду и занес топор над головой. Казнь была отменена в самый последний момент. Головину объявили помилование и сослали в Казанский край. Таким образом Годунов расчистил себе путь к престолу. Однако мне кажется неверным принимать во внимание только это. На мой взгляд, подобный финал стал лишь отчасти случайным следствием защиты Годуновым, которому пришлось действовать на опережение, своей жизни, и облегченный доступ к царю стал лишь приятным дополнением.

Кроме того, Борис Годунов не рассчитывал на то, что после смерти Федора его сестра останется на престоле, поэтому позаботился об их будущем и направил тайных послов на переговоры в Австрию, чтобы сосватать ее за австрийского принца. Однако же данные переговоры были раскрыты, и бояре не упустили возможности использовать эту информацию против Годунова. Боясь опалы, он даже перевез в Соловецкий монастырь большую часть своих «сокровищ» и договорился с королевой Елизаветой о предоставлении ему убежища в Англии в случае, если он окажется у царя в немилости. Как видно из всего вышеперечисленного, Годунов не только не рассчитывал на престол, но и опасался, что вынужден будет спасаться из страны бегством.

Впоследствии, однако, правление царя Федора было вполне спокойным, и с шурином он больше не ссорился. Кроме того, Годуновы сумели наладить в стране масштабную агентскую систему, чтобы царь своевременно узнавал о заговорах и мятежах. На данном этапе вся деятельность Бориса была направлена на укрепление власти Федора.

Самым масштабным слухом, обвиняющим Бориса Годунова в стремлении к власти, стала легенда о том, что именно он подослал убийц к царевичу Дмитрию. Новейшие исследования, однако, приходят к выводу, что смерть царевича все же была случайной и приводят крайне правдоподобные аргументы. Вот некоторые из них:

1. На момент гибели царевича у царя Федора была жива дочь. Родной ребенок царя уже лишал его шурина каких-либо притязаний на престол и, кроме того, доказывал, что Ирина Годунова не была бездетна и вполне могла родить наследника или даже нескольких;

2. Царевич Дмитрий действительно был болен, и это подтверждают не только летописи, но и письма, и даже некоторые царские указы в его сторону. Кроме того, болезнь была столь серьезной, что предпоследний припадок длился целых три дня;

3. Пятеро свидетелей, включавших в себя трех детей, с которыми играл царевич, кормилицу и няньку, рассказали как комиссии, так и всем остальным одну и ту же версию событий. Позднее была выдвинута теория о том, что их просто запугали, но, как свидетельствуют отчеты и письма, их стали запугивать уже после того как комиссия уехала из Углича;

4. В комиссии состояли несколько представителей разных, соперничающих между собой, бояр. Им было бы выгодно не только найти улики против Годунова, но и упрекнуть друг друга в ошибках расследования, поэтому возникает множество сомнений в том, что они после тщательного обыска лишь сфальсифицировали дело.

годунов власть карамзин платонов

Заключение

Изучив литературу по теме, я могу сделать следующий вывод: несомненно, Борис Годунов был крайне амбициозен. Ему безусловно нравилась власть, но он умел ею распоряжаться и знал, куда направить свою необъятную энергию. Однако прокладывать себе путь к власти теми способами, которые описывают Карамзин и Татищев, для такого рационального и умного человека было бы по меньшей мере странно.

Разумеется, черные пятна и спорные моменты в царствовании Годунова присутствовали. Спорить с этим невозможно, и если засуху и голод еще можно списать на случайность и совпадения, то массовые репрессии и поощрения доносов - осознанные шаги политики царя. С одной стороны, казалось бы, вот они - доказательства всех его гнусных и злобных помыслов. С другой стороны, был ли выбор? Как иначе защитить будущее неокрепшей новой династии, которая не пользуется ни боярской, ни народной любовью? Мне кажется, подобные действия были продиктованы не стремлением к власти и не желанием любыми способами захватить российский престол, а скорее беспокойством за будущее свое и своих потомков.

По моему мнению, Борис Годунов не задавал себе цели стать царем, когда оказался в столице. Он ставил себе различные задачи и выполнял их постепенно, все дальше и дальше отодвигая собственный потолок возможностей. Он безусловно был карьеристом и воспользовался возможностью занять роль главы государства, когда это стало возможным, но не готовил для этого почву с первой секунды пребывания в столице, как считают некоторые. Так, например, Карамзин уверяет своего читателя в том, что Годунов подослал убийц еще к Ивану Грозному. Однако мне кажется маловероятной теория о том, что коварный цареубийца воплощал свой план в жизнь целых двадцать лет, подчиняясь одной навязчивой идее. Слишком много счастливых случайностей способствовали воплощению подобного плана, слишком часто было бы необходимо полагаться на собственное везение и слишком часто все могло бы сорваться. Общеизвестные и документально подкрепленные действия Бориса Годунова не дают оснований полагать, что он мог полагаться на рискованные, но при том крайне непродуманные планы. Он предстает перед нами человеком крайне расчетливым, просчитывающим каждое свое действие. Как и практически любому человеку, ему было свойственно постоянное стремление вперед, и он пользовался своими возможностями, однако его путь к власти скорее ограничивается чередой счастливых случаев, а не масштабным планом по захвату страны.

Список литературы

1. Карамзин М.Н. История Государства Российского. Т. XI / Карамзин, М. Н. - Санкт-Петербург, 1829. - 243 с.

2. Татищев В.Н. История Российская. Ч. 2-4 / Миллер Г.Ф., Татищев В.Н. - Санкт-Петербург, 1769. - 600 с.

3. Ключевский В.О. Русская история: Полный курс лекций: В 3 томах / В.О. Ключевский - Москва: АСТ, 2002. - 592 с.

4. Платонов С.Ф. Борис Годунов / Платонов С.Ф., - Петроград: Огни, 1921. - 157 с.

5. Скрынников Р.Г. Борис Годунов / Скрынников Р.Г., - Москва: Наука, 1978. - 192с.

6. Рогоза В. Борис Годунов: путь к власти: М., 2000.

Размещено на Allbest.ru