"Подпольные нувориши" Ленинградского экономического района в эпоху "хрущевской оттепели"

Размещено на http://www.allbest.ru/

«Подпольные нувориши» Ленинградского экономического района в эпоху «хрущевской оттепели»

Рустэм Асхатович Хазиев,

Павел Сергеевич Гоффер

Аннотация

хрущев ленинград теневой бизнес

В статье на основе анализа впервые вводимых в научный оборот различных архивных материалов раскрывается теневая бизнес-деятельность дельцов эпохи Н.С. Хрущева в Ленинграде и Ленинградской области. Определяются обстоятельства, которые привели к постепенному утверждению в русском обществе культа «вещизма», «наживы», обладания материальным, распространения стиля роскошного существования по-советски. Эпоха «хрущевской оттепели» характеризуется через изменение норм потребительской жизни в виде отхода населения от сталинского повседневного аскетизма и распространения в обывательской среде стремления к комфорту, удобству, эстетизации жизненных условий, улучшению материального состояния. Показывается, что распространение в середине 1950-х - начале 1960-х гг. представителей зарождавшейся альтернативной экономики в виде подпольных торговцев представляло собой результат сложной комбинации социально-экономических и мировоззренческих изменений, вызванных «хрущевским реформированием» страны.

Ключевые слова: «хрущевская оттепель», теневая экономика, подпольное производство, спекуляция, потребительство, «вещизм», Ленинград, Ленинградская область

Abstract

“Clandestine Nouveaux Riches” of the Leningrad Economic Region during the Khrushchev Thaw

Rustem A. Khaziev, Pavel S. Goffer

The article describes the shadow business activities of Khrushchev's era fly-by-night dealers of Leningrad and the Leningrad Region by analyzing various archival materials, which are being introduced into the scientific community for the first time. The circumstances that have led to the gradual establishment of the cult of “materialism” “profiteering” and the expansion of the Soviet-style luxurious lifestyle in Russian society are defined. The era of the Khrushchev Thaw is characterized by a change in the norms of consumer life in the form of a rejection of Stalinist daily asceticism and the spread of the desire for comfort, convenience, aestheticization of living conditions and improvement of the material condition among the population. It is shown that the spread of the emerging alternative economy in the form of clandestine traders in the mid-1950s and early 1960s was the result of a complex combination of socio-economic and ideological changes caused by the “Khrushchev reformation” of the country.

Keywords: Khrushchev Thaw, black economy, underground production, speculation, consumerism, materialism, Leningrad, Leningrad region

Основная часть

Эпоха «хрущевских реформ» была временем реализации одного из многообещающих советских проектов по социально-экономической модернизации страны, в рамках которой зародились альтернативные, рыночно-ориентированные, «антисоциалистические» элементы. В итоге после распада СССР в 1991 г. они и пришли на смену плановому социализму. Актуальность предлагаемой темы определяется тем, что заданная «хрущевскими реформами» трансформация страны, вызвав феномен новых возможностей и больших ожиданий, которые частично были реализованы, одновременно породила разрушительный для социалистической экономики процесс - становление «теневого предпринимательства», а в годы «развитого социализма» - обеспечила его окончательное укоренение.

Отдельные аспекты данной темы получили частичное освещение в ряде публикаций отечественных исследователей (Лившиц, 2018; Мамяченков, 2016; Мороз, 2022; Подольский, 2017; Столетова, 2021; Твердюкова, 2016 и др.), в которых основной акцент, однако, делался на рассмотрении торговых стратегий постсталинского времени, а не на изучении функционирования теневого бизнеса в разрезе Ленинграда и Ленинградской области эпохи «хрущевской оттепели».

Целью данной статьи является рассмотрение нелегальной предпринимательской деятельности в Ленинграде и Ленинградкой области теневых элементов на основе археографической обработки разнообразного массива документов, позволяющих конкретизировать использование «дельцами» различных схем для личного обогащения.

Одной из «золотых жил», позволявших извлекать подпольный доход в период реформ, являлась комиссионная торговля. «Хрущевская оттепель», положившая начало отходу от сталинско-тиранического авторитаризма к менее репрессивному командному администрированию, способствовала либерализации денежно-расчетной системы. Министерство торговли СССР, а затем и Центрсоюз узаконили использование наличной массы («нала») при комиссионной торговле, фактически без ограничений объема.

Безусловно, в Министерстве торговли СССР эпохи Н.С. Хрущева не было явных или скрытых лоббистов нарождавшихся «советских богатых». Тем не менее Минторг СССР на ниве либерализации неосознанно «дал старт спекулятивной наживе», разрешив использовать «наличные расчеты» с колхозами и колхозниками за сданную ими продукцию. Отсутствие продуманной системы жесткого контроля за оборотом денежной массы стало «теневым раем» для отдельных подразделений Ленинградского областного союза потребительских обществ («Леноблпотребсоюз»).

Некоторые организации этой структуры начали практиковать прием продуктов от любых «сдатчиков», называвших себя колхозниками. Утверждалась практика выплаты за приобретаемую продукцию не аванса, а сразу всей суммы. Это позволяло запутывать следы в случае проверки: максимально затруднялось определение статуса продавца - колхозник или «отъявленный спекулянт», а также скрывать фактическую сумму, выплаченную «на руки». Реализатор часть денег, за которые он расписывался в ведомости, возвращал обратно в виде «отката», так как продавец и приобретатель продукции, оставаясь при своей выгоде, понимали, что являются соучастниками «в больших размерах спекуляции»¹.

С середины 1950-х гг. «альтернативная экономика» стала набирать обороты. Подпольные «барыги» осуществляют не разовые, а постоянные сделки, которым они посвящают все свое время с целью тайного самообеспечения. «Спекулянты», наладив надежные каналы сбыта сельхозпродукции в Ленинграде, «попались с поличным» в конце октября 1955 г. в Минске. Небрежно оформленные накладные на груз, а также «липовые путевые документы» на машины привлекли внимание милиции. При проверке двух автомобилей был выявлен вопиющий случай незаконной оптовой закупки в колхозах Белорусской ССР 3 700 кг яблок с целью их нелегального сбыта через «Ленинградский горкоопторг». В случае успешного проведения операции чистая прибыль от тайной сделки могла составить 22 тыс. 200 рублей Российский государственный архив новейшей истории (РГАНИ). Ф. 5. Оп. 20. Д. 150. Л. 5. Подсчитано по: РГАНИ. Ф. 5. Оп. 20. Д. 150. Л. 5.. Для того периода времени это была колоссальная сумма, так как в середине 1950-х гг. престижная машина «Победа» стоила 20 тыс. рублей. Случайно задержанная группа дельцов, специализирующаяся на подпольном снабжении ленинградцев свежими белорусскими яблоками, призналась и в другой, доказанной документально впоследствии операции. Она была совершена в начале октября 1955 г., и «куш» от нее составил не менее впечатляющую сумму - 20 тыс. рублей Там же..

Жажда красивой и сытой жизни «по-советски» заставляла тайных предпринимателей осуществлять различного рода манипуляции, позволявшие им скрытно обогащаться и умело прятать «концы в воду». Одним из таких приемов, приносящих «огромный доход», стало умышленное завышение процентов «пересортицы», «влажности», «засоренности» и т.д. приобретаемых продуктов Там же. Л. 6.. Уполномоченный Ленинградского горкоопторга договорился в августе 1955 г. «на взаимовыгодных началах» с колхозом имени Ленина Чадыр-Лунгского района Молдавской АССР о закупке 130 тонн подсолнуха. Ответственному лицу Ленинградского горкоопторга за его содействие в благополучном решении дела, т.е. «закрытие глаз» на некондиционность части проданного за наличный расчет сырья, колхозом была выдана «премиальная доля» в виде семи тонн подсолнуха, а также денежной «мзды» за масштабную оптовую закупку¹.

Подобная схема была реализована при закупках подсолнуха в колхозах «Большевик» и «Советская Молдавия» РГАНИ. Ф. 5. Оп. 20. Д. 150. Л. 7. Там же. Л. 6-7.. Теневое бизнес-партнерство отдельных аграриев и заготовителей Ленгоркоопторга было в высшей степени выгодно обеим сторонам, позволяя им «неслыханно обогащаться». Расчет строился на том, что между Ленинградом и Молдавией - значительное расстояние, и это обстоятельство технически не позволит проверить «чистоту» произведенных «денежных проводок». Гром грянул, когда масштабы операций «дельцов» и их неучтенная прибыль приобрели гигантские размеры и стали исчисляться сотнями тысяч рублей за непродолжительный по времени заготовительный сезон Там же. Л. 7..

Вопиющий для СССР случай присвоения «преступными элементами» из Ленинградского горкоопторга астрономической суммы - порядка 250 тыс. рублей - стал предметом особого разбирательства не только в МВД СССР, но и в партийно-государственных структурах союзного уровня. Правоохранительные органы, тщательно расследовав все обстоятельства беспрецедентного «нарушения и извращения принципов советской торговли», разработали директиву, согласно которой детализировался учет «наличности» при любого рода небанковских расчетах между организациями Там же. Л. 8-9..

8 сентября 1955 г. ЦК КПСС было принято постановление «Об усилении борьбы с растратами и хищениями в организациях торговли, промкооперации и местной промышленности». Это был один из немногих партийных документов, в котором детализировано расписывались практические мероприятия с целью недопущения в социалистическом государстве любых возможностей, позволяющих «отщепенцам-барыгам» сколачивать тайные капиталы за счет трудящихся. Особое внимание акцентировалось на создании надежного механизма, позволяющего реализовать принцип неотвратимости наказания любого рода «хапуг», покушавшихся на социалистическую собственность, уличенных в растратах, хищениях и злоупотреблениях. В отношении данной категории лиц на полную мощь предполагалось задействовать все силы прокуратуры, милиции и суда, что исключало вынесение необоснованно мягких, а тем более оправдательных приговоров «преступникам» Там же. Д. 119. Л. 88..

Осенью 1955 г. в Ленинграде арестовали «крупную группу расхитителей». Фактически они были первыми «цеховиками» в городе, наладившими оптовый выпуск неучтенных москательных товаров. Тайные «бизнесмены», производя продукцию на предприятиях райпромкомбинатов и не ведя учетной документации, сбывали ее в торговой сети Ленхозторга.

Победа над «ворюгами» лишь на время снизила в Ленинграде оборот «черного нала», присваиваемого подпольными дельцами. Во время проведения показательной кампании по борьбе с «теневиками» в ленинградском отделении госбанка зафиксировали неожиданный рост (от 15 до 44 %) сдачи наличных денег инкассаторам различными торгово-производственными организациями города. При этом ценники на товары не изменились, не наблюдалось также какого-либо кратного увеличения количества товаров, поступивших в магазины Ленинграда Там же. Д. 130. Л. 63..

Подпольное бизнес-затишье длилось в Ленинграде недолго. «Оборотистые жулики» вскоре продолжили пользоваться недостатками планово-социалистической системы. Виртуозные махинации со строительными материалами «проделывал» в Ленинграде некто Ш.Г. Юрист по образованию, Ш.Г. по советским законам считался тунеядцем, так как нигде официально на работе не числился. Нелегальный предприниматель, обладая талантом заводить нужные связи, сдружился с заведующими отделов магазинов Ленхозторга. Войдя в доверие, Ш.Г. фактически получил в свое распоряжение большую часть крайне недоступной тогда продукции двух специализированных магазинов. Значительную долю теневого дохода Ш.Г. составляла реализация колхозам шифера. Многие руководители сельских предприятий, крайне нуждаясь в строительных материалах, узнавали из сарафанного радио, что в Ленинграде есть человек, который за вознаграждение может «решить вопрос». Аграрии с далекой периферии в условиях всеобщего дефицита соглашались порой десятикратно переплачивать за листы шифера, лишь бы иметь их в наличии. При оптовой реализации шифера покупателю удавалось сбивать цену, и товар приобретался лишь в три - четыре раза дороже, чем было определено государственной ценой.

В октябре 1955 г. представитель колхоза им. Сталина Городнянского района Черниговской области «сговорился» с Ш.Г. приобрести 1 800 листов шифера за 32 400 рублей, который стоил в магазине 8 460 рублей. Теневой доход от одной операции составил 23 940 рублей. Часть выручки была Ш.Г. передана сотрудникам строительных магазинов Ленхозторга. Снабженцы из колхоза им. Сталина поделились своим «надежным каналом» в Ленинграде с представителями других колхозов своего района. К осени 1955 г. пять колхозов Городнянского района Черниговской области стали обладателями более 5 140 листов шифера, который им обошелся в 89 239 рублей. Соответственно Ш.Г. «положил в карман» свыше 50 000 рублей¹, т.е. сумму, равную цене двух автомашин «Победа», при этом рассчитавшись с партнерами по «делу» из магазинов.

Налаженный подпольно-коммерческий канал снабжения «магазин - теневик-посредник - покупатели» вне Ленинграда рухнул из-за его широкой огласки и самоуверенности тайных бизнесменов. В условиях послевоенного дефицита в советских магазинах существовали нормы квотированного отпуска товаров. Реализация стройматериалов в магазинах Ленхозторга была также строго регламентированной. Так, шифер мог продаваться индивидуальным застройщикам в количестве 120 листов, но при предъявлении документа строгой отчетности, который хранился в магазине. Это была справка из местного Совета, подтверждавшая, что лицо, указанное в справке, «строит дом». Шифер, теоретически или при «контрольных закупках», о которых, как правило, знали заранее от «своих людей», можно было купить в порядке очереди, но не более 25 листов.

Сотрудники магазина использовали несложную, но надежную технологию обмана покупателей со справками. Они манипулировали людьми, замученными стояниями в очередях, часто безрезультатными, поскольку искомый товар периодически заканчивался, и его не удавалось купить. Продавцы магазина, каждый раз входили в положение индивидуальных застройщиков, обращавшихся в магазин за шифером, но ставили их перед выбором: справки в обмен за два - три десятка листов шифера. Практически все покупатели были рады этому подарку судьбы, так как не было циркуляра, ограничивающего получения подобного рода справок в местных советах. По каждой справке, изъятой в магазине, образовывался излишек шифера, который затем реализовывался по рыночной стоимости РГАНИ. Ф. 5. Оп. 20. Д. 150. Л. 12. Там же. Л. 13..

В наибольшем количестве «невообразимые» для советского человека теневые состояния, которые заимели «хрущевские богатые», складывались в результате неучтенной производственной деятельности, организованной на базе мелких «предприятий-шараг», а также артелей промкооперации Там же. Л. 33.. Для первого поколения ленинградских цеховиков самым важным было заполучить сырье или полуфабрикаты, применяемые при производстве товаров массового спроса. Издержки плановой экономики позволяли теневикам Ленинграда обходить «учет и контроль», используя всяческие ухищрения. Прежде всего, занижалась сортность поступавшего сырья, намеренно браковались качественные заготовки, завышались нормы расходования материалов, увеличивались, насколько позволяла производственная ситуация, сверхнормативные потери, убытки и т.д. Там же. Л. 27, 33.

В постсталинское время ленинградцы, в силу негласного, но по существу столичного статуса города, одними из первых в стране стали отказываться от доминировавшего в советском обществе потребительского аскетизма в пользу обладания материальными благами. Тенденция растущего спроса граждан на недоступные потребительские товары простимулировала восемь сотрудников швейно-трикотажной фабрики № 2 Управления местной промышленности Ленгорисполкома организовать пошив меховых шуб. Если личный автомобиль был вожделенной мечтой многих мужчин в СССР, то меховая шуба являлась не менее значимым для советских женщин атрибутом, сакральным символом, публичной демонстрацией «счастливой жизни».

В этих условиях бригада из 8 человек скорняжного цеха ленинградской швейно-трикотажной фабрики № 2, установив бизнес-связи со знакомыми скорняками, «промышлявшими на дому», списывала умышленно «забракованные» на скрой одной шубы 540 дм² мехового сырья. Образовавшиеся остатки позволяли опытным мастерам шить меховые шубы модных фасонов. Они моментально раскупались в комиссионных магазинах или у знакомых «барыг». Потребность в качественных и «симпатичных шубах» в городе была так велика, что сотрудники фабрики часть заказов передавали другим скорнякам, оплачивая их работу из «своих» средств Там же. Л. 31..

Партийно-советское руководство города, когда подпольный шубный бизнес получил всесоюзную огласку, запустило мощную кампанию по нейтрализации негативного события, случившегося в «колыбели революции». Партийные чиновники города проявили себя виртуозами бюрократических отписок, «доказательно» продемонстрировав, что партактив Ленинграда и, конечно, области постоянно держал на контроле ситуацию в свете решений постановления ЦК КПСС от 8 сентября 1955 г. Поэтому «шубный скандал» - это локального характера вопиющий факт «неправильного подбора и расстановки кадров, а также обеспечения внутриведомственного контроля за движениями товарно-материальных ценностей и торговой выручки»¹. В Москву отчетливо транслировалась идея, что именно сугубо человеческий фактор, а не сбой или, тем более, неконкурентоспособность социалистической хозяйственной системы привели к событиям, когда на материально-ответственные должности в промкооперации, местной промышленности и торговле «проникли разного рода дельцы, жулики и проходимцы», которые и совершили крупные хищения социалистической собственности РГАНИ. Ф. 5. Оп. 20. Д. 150. Л. 33. Там же..

Рвение партийно-советских «отцов города» в искоренении и недопущении в одной из витрин социализма - г. Ленинграде - «возмутительных фактов» наживы, спекуляции, приписок и прочих «аморальных проступков» сполна проявлялось в ручном управлении судами («телефонное право»). В общей практике они, как правило, выносили крайне суровые приговоры за экономические преступления, однако суды Ленинградской области по аналогичным проступкам принимали более мягкие решения, часто не связанные с лишением свободы Там же. Оп. 47. Д. 142. Л. 113.. Более того, практика судопроизводства в Ленобласти красноречиво демонстрировала понимание судами веяния времени относительно того, что именно материальное бытие определяет сознание граждан. Для советской правовой системы деятельность судов Ленобласти была очевидным потрясением устоев. С 16 апреля по 10 августа 1956 года в 141 из 176 рассмотренных дел по хозяйственным преступлениям подозреваемых освободили от ответственности, в 26 случаях был назначен минимальный срок наказания, и только в 9 случаях было удовлетворено ходатайство прокуратуры Там же. Л. 122..

Таким образом, в конце 1950-х гг. все более утверждавшийся в общественном сознании советских граждан консюмеризм существенно размывал идею стандартизации и типизации социалистической жизни. Одновременно с данным процессом происходило укоренение предприимчивости, проявлявшейся в получении незаконными путями личной материальной выгоды.

Подпольный бизнес нуворишей Ленинграда и Ленинградской области позволяет ставить вопрос о том, что эпоха «хрущевской оттепели» способствовала развитию нового вектора социалистического «жизнестроительства». Его символами становились материальный статус, престиж и значимость человека в прямой связке с его возможностями обладать материальными ценностями. Стремление «хрущевских богатых» Ленинградского экономического района к лучшей жизни в советской системе координат являлось предтечей кризиса ценностных ориентиров социалистической системы, когда общественная значимость «человека труда» начала подменяться социальной значимостью «вещей».

Тайные операции, совершаемые «барыгами» Ленинграда и Ленобласти в середине 1950-х - начале 1960-х гг., сигнализировали о создании условий для формирования у части советского социума устойчивого рыночно-ориентированного мировоззрения, не демонстрируемого публично. На наш взгляд, теневые махинации предпринимателей Ленинграда и Ленобласти эпохи «хрущевской оттепели» - это не локальное проявление отрицания социалистической доктрины функциональности и рациональности потребления. Иначе говоря, не эпизодическое покушение «махинаторов» на постулат «Быть скромности в быту и в потреблении». На смену стоицизму пришла нацеленность на потребление, а не создание в социалистическом государстве изобилия товаров.

Список источников

1. Лившиц С.А. Некоторые социально-экономические аспекты деятельности СССР в первой четверти второй половины ХХ века // Международный журнал гуманитарных и естественных наук. 2018. № 2. С. 27-29.

2. Мамяченков В.Н. «Продавцы покровительствуют спекулянтам»: борьба органов правопорядка со спекуляцией продовольственными и промышленными товарами в начале 1950-х гг. (на материалах Свердловской области) // Научный диалог. 2016. № 9 (57). С. 160-174.

3. Мороз И.А. К истории организации торговли культтоварами в СССР в 1950-60-е годы // Современная научная мысль. 2022. № 3. С. 95-100. https://doi.org/10.24412/2308-264X-2022-3-95-100.

4. Подольский С.И. Расширение промышленного потенциала регионов в 1957-1965 гг. (по материалам Ленинградского экономического района) // Восемнадцатые Петровские чтения (история, политология, социология, философия, экономика, культура, образование и право). СПб., 2017. С. 238-242.

5. Столетова А.С. Советская торговля в 1960-1980-е годы: базовые принципы и их искажение // Научный диалог. 2021. № 3. С. 416-437. https://doi.org/10.24224/2227-1295-2021-3-416-437.

6. Твердюкова Е.Д. «Лучшее из доступного»: качество потребительского импорта ^СР из социалистических стран Центральной и Восточной Европы (1950-е - 1980-е гг.) // Studia Slavica et Balcanica Petropolitana. 2016. № 1 (19). С. 171-186. https://doi.org/10.21638/11701 /spbu19.2016.111.

References

1. Livshits, S. A. (2018) Some Socio-Economic Aspects of the Activity of the USSR in the First Quarter of the Second Half of the 20^th Century. International Journal of Humanities and Natural Sciences. (2), 27-29 (in Russian).

2. Mamyachenkov, V. N. (2016) “Sellers are Patronizing Speculators”: Struggle of Law Enforcement Agencies with Speculation of Food and Industrial Goods in Early 1950-ies (by Materials of Sverdlovsk Region). Nauchnyi Dialog [Scientific Dialogue]. (9 (57)), 160-174 (in Russian).

3. Moroz, I. A. (2022) On the History on the Organization of Trade in Cultural Products in the USSR in the 1950-60s Years. Sovremennaya nauchnaya mysl'[Modern Scientific Thought]. (3), 95-100. Available from: doi:10.24412/2308-264X-2022-3-95-100 (in Russian).

4. Podol'skii, S. I. (2017) Rasshirenie promyshlennogo potenciala regionov v 1957-1965 gg. (po materialam Leningradskogo ekonomicheskogo rajona) [The Expansion of the Regional Industrial Potential in 1957-1965 (based on Leningrad Economic Region materials)]. In: Vosemnadtsatye Petrovskie chteniya (istoriya, politologiya, sotsiologiya, filosofiya, ekonomika, kul'tura, obrazovanie i pravo). St. Petersburg, рр. 238-242 (in Russian).

5. Stoletova, A. S. (2021) Soviet Trade in the 1960s - 1980s: Basic Principles and Their Distortion. Nauchnyi Dialog [Scientific Dialogue], (3), 416-437. Available from: doi:10.24224/2227-1295-2021-3-416-437 (in Russian).

6. Tverdyukova, E. D. (2016) “It is Best of the Accessible”: Quality of Imported Consumer Goods of the USSR from the Socialist Countries of Central and Eastern Europe (1950s - 1980s). Studia Slavica et Balcanica Petropolitana. (1 (19)), 171-186. Available from: doi: 10.21638/11701/spbu19.2016.111 (in Russian).

Размещено на Allbest.ru