Боевое состояние подразделений Чешско-Словацкого корпуса в конце 1917 - начале 1918 года

8) Район постановки Корпуса на отдых и решения некоторых вопросов будут указаны впоследствии, по телеграфу.

9) При сем объявляю инструкцию для комендантов и Начальников эшелонов и приказываю руководствоваться ею и при дальнейшем следовании.

Подтверждаю еще раз, чтобы дежурные по эшелонам обязательно выходили на каждой станции и спрашивали в телеграфных отделениях, нет ли им телеграмм.

Под. под. Комкор Г.-М. Шокоров Наштакор Г.-М. Шокоров» [8].

Выполняя приказ, части корпуса начали передачу вооружения и имущества:

«Расписка в получении нижеследующего имущества, принятого Комиссией по приему имущества от чехо-словацких частей: бомбометы - 5 шт., минометы - 3 шт., мина заряженная - 1 шт., повозок 1-х колесных - 10 шт., двуколок санитарных - 1 шт., хозяйственных - 1 шт., пулеметы “Максим” - 5 шт., “Шварцлозе” - 1 шт. Все вышеозначенное имущество принято от чехо-словацких частей 19-го марта 1918 года. Демобилизационная Комиссия по приему имущества от чехо-словацких частей».

«Расписка в получении нижеследующего имущества, принятого Комиссией по приему имущества от чехо-словацких частей 20 марта 1918 года на станции КурскЯмская: 1. Пулеметы “Максим” - 5 шт., 2 Пулемет “Макс” - 1 шт. 3. Ящики для пулеметных лент - 37 шт. 4. Приборы для снаряжения пулеметных лент - 4 шт. Подписал председатель Демобилизационной Комиссии по приему имущества чехо-словацких войск».

«Сдаточная ведомость 1-й батареи 1-й Чехо-Словацкой Артиллерийской бригады: сдачу имущества Комиссии по демобилизации: орудий 3-х дюймовых в собранном виде - 3 шт., прицелов дуговых - 3 шт., Панорам Герца - 3 шт., передков орудийных в собранном виде - 2 шт., зарядных ящиков - 4 шт.» [3].

«2-й полк в Кирсаново “воинскому революционному совету”: а) 22 марта: один пулемет “Lewis”, 8 пулеметов “Максим”, 1 пулемета “Schwarzlose ”, 9 пулеметов “Kolt”... 10 патронных повозок... 2 траншейных орудия... 7 бомбометов... 564 винтовки русских; б)... 33 патронных двуколки... 61 повозка парная, 24 двуколки парные. 401 лошадь... » [8].

Выполняя приказ, 4-я батарея 1-го Чешско-Словацкого артиллерийского дивизиона: «... в Курске передала один полностью запряженный взвод орудий (2 орудия и 14 лошадей) формирующемуся Ярославскому революционному отряду, а 3-я батарея 1 орудия и 4 передка. В Ельце сдали часть материала и другие батареи» [15, s. 227].

Тем не менее советское руководство потребовало фактически полного разоружения корпуса. В задачи данной статьи не входит анализ причин такого решения Совнаркома. Следует отметить, что политическое руководство корпуса согласилось и с этим, и 26 марта в г. Пензе был подписан соответствующий договор. Со стороны большевиков его подписал Народный комиссар по делам национальностей И.В. Сталин. Согласно условиям договора гарантировался свободный проезд частей корпуса на Дальний Восток, а чехо-словаки, в свою очередь, соглашались придерживаться нейтралитета и, передавая большую часть вооружения, должны были также демобилизовать русских офицеров. О подписании договора сообщалось в приказе по корпусу № 35 от 27 марта 1918 г., в г. Пензе: «§ 1 Ввиду того, что единственной целью нашего передвижения по территории России является достижение портов Дальнего Востока, наш корпус на территории дружественной нам России теряет боевое значение. Поэтому Чешско-Словацкий Национальный Совет, в полном согласии с представителями французских военных властей, вошел в соглашение с Правительством России - Советом Народных комиссаров - в силу которого возвращает России ненужное корпусу оружие, оставляя для себя необходимое количество оружия для охраны от возможных грабительских покушений безответственных элементов населения. Правительство России нуждается в оружии и естественно, что демобилизоваться мы должны здесь на территории Европейской России, а не в Азии, откуда русскому правительству пришлось бы везти оружие обратно.

Русское Правительство гарантирует нам по возможности скорое, беспрепятственное передвижение и сохранение целостности организации корпуса.

§ 2 В исполнение сего:

1) Каждый без исключения эшелон для охраны своей безопасности должен иметь одну вооруженную роту в 84 ряда, считая с унтер-офицерами, и один пулемет. Патронов по 300 на винтовку и 12 000 на пулемет.

2) Все остальные винтовки и пулеметы, равно все орудия в артиллерии должны возвращаться в Пензе Русскому государству в руки особой комиссии, образованной из 3-х наших представителей и 3-х представителей Советской власти. На обязанности этой комиссии возложена проверка правильности установленной демобилизации.

3) Оружия перед передачей отнюдь не портить умышленно, помня, что мы оставляем его дружественной нации, и, как честные люди, выполняем заключенный договор...» [8].

30 марта в городе Пенза, исходя из договоренностей с большевиками, приказом № 37 были демобилизованы российские офицеры: начальник 2-й дивизии, начальник штаба 2-й дивизии, командир бригад, старший адъютант Штаба 2-й дивизии, командиры и заместители 2-го, 4-го, 5-го, 6-го 7-го и 8-го стрелковых полков, командир 1-го стрелкового запасного полка [8]. В 1-м Чешско-Словацком артиллерийском дивизионе: командир дивизиона, командиры батарей. «...Прощались офицеры с добровольцами... их уход мог быть облегчен только тем, что все добровольцы с болью это переживали... Мы все осознавали, что именно русские офицеры заложили фундамент чешско-словацкой артиллерии...» [15, s. 234].

В Пензе чехо-словацкие артиллеристы сдали оставшиеся орудия и другой артиллерийский материал. Так, 1-й Чешско-Словацкий артиллерийский дивизион: «.сдаем остатки артиллерийского снаряжения, то есть каждая батарея по одному орудию, 4-я батарея два. Одновременно сдаем, 1-я батарея 7 лошадей, 2-я - 11 лошадей, 3-я - 8 лошадей, 4-я - 16. Сдано личное стрелковое оружие и пулеметы.

1-я батарея сдала 3 пулемета и 230 винтовок» [15, s. 242].

Следует заметить, что добровольцы корпуса неоднозначно отнеслись к тому, что им придется разоружиться и остаться безоружными в стране, где разгорается гражданская война. В полковых историях есть упоминания о том, как одиночки прятали винтовки и даже пулеметы.

Но в целом соединения и подразделения корпуса сдавали оружие. Особо следует заметить, что во многих случаях сдававшееся оружие переходило к красногвардейцам, среди которых было много венгров и немцев. А они вели себя в отношении чехо-словаков крайне вызывающе.

Показателен также и тот факт, что в ряде случаев чешско-словацкие части не могли даже сдать советской власти необходимое по договоренности количество патронов. Так, в секретной записке командиру корпуса генералу Шокорову сообщали следующее: «Пенза I. Доношу, что в моем распоряжении никаких патронов нет. Приехавшие эшелоны 8 полка имели совсем мало патронов. 8 полк имел около 250 000. Полк 5 эшелонов. Эшелон - 168 300 = 50 400 патронов - 12 000 пулемет - 12 000 / эшелон... 62 000 патронов. Полк 62 Х 5 = 320 000. Из этого видно, что не хватает патронов для вооружения эшелонов, потому что их не было. Командир для сдачи оружия пор. Павличек» [14].

Несмотря на договор, местные советы требовали сдачи заметно большего количества вооружения, не пропуская эшелоны дальше. Архивные документы отмечают подобное положение в 8-м Чешско-Словацком стрелковом полку: «...в Пензе полк столкнулся с препятствием... большевики заявили, что 5 полк сдал больше оружия, чем 8 полк. Сдаем тогда еще часть оружия, чтобы эшелоны могли уехать из Пензы». 7-й Чешско-Словацкий стрелковый полк, 2-й батальон: «...приезд в Златоуст, Командир эшелона вызван к советскому комиссару, который ему сообщает, что эшелон должен сдать оружие, поскольку оно нужно в Златоусте. Командир эшелона показывает подтверждение, что в Пензе оружие было сдано, согласно договора с правительством народных комиссаров. В ответ, что уже имеются новые инструкции Троцкого о полном разоружении» [16, s. 42]. Однако чехословаки отказались сдавать оставшееся оружие. В Златоусте была предпринята попытка разоружить и другие части корпуса. В сохранившихся полковых историях встречается много упоминаний о конфликтах с местными советами на таких станциях, как: Миас, Челябинск, Иркутск, Нижне-Удинск, Омск.

Тем самым чехо-словаки, чтобы продолжить движение на Восток, были вынуждены в целом ряде случаев сдавать даже то немногочисленное оружие, которое у них оставалось. Документы свидетельствуют о ситуации в 3-м батальоне 8-го Чешско-Словацкого полка: «В Омске были вынуждены отдать единственный пулемет... В Чите.

Исходя из каких-то новых приказов советской власти, после долгих переговоров были сданы все винтовки, за исключением 25 винтовок и по 100 патронов». 1-й батальон 8-го полка: «В Новониколаевске опять отдали небольшую часть винтовок... В Иннокентьевне... наш эшелон был неожиданно окружен цепью красногвардейцев... осматривают теплушки, если не везем больше оружия... Искали в первую очередь пулеметы и револьверы, и очень настоятельно». «Эшелон № 11 отдал 26 винтовок в Новониколаевске в обмен на продукты».

После подобных изъятий оружия и боеприпасов 8-й Чешско-Словацкий стрелковый полк привез во Владивосток: «374 винтовки, 8 карабинов, 1 револьвер, 105 шашек, 72 кинжала, 16 пулеметов, 8 ручных пулеметов, 125 852 русских патронов, 277 гранат и 360 патронов Chauchat» [16, s. 43-44].

Больше всего оружия сумел сохранить эшелон № 11, который привез во Владивосток: «13 пулеметов “Максим”, 8 пулеметов “Chauchat”, 200 винтовок, 8 000 патронов и 250 гранат» [16, s. 43].

Результаты

Таким образом, несмотря на договоренности, местные органы советской власти под любыми предлогами стремились разоружить чешско-словацкие части, все более и более ослабляя их боевую силу.

Чешско-Словацкий корпус к моменту восстания фактически так и не закончил свое формирование. Корпус, общая численность которого была около 30 000 (из них в двух боевых дивизиях 24 210 штыков), испытывал острую нехватку личного состава. Большинство вспомогательных частей так и не было сформировано, как по причине отсутствия личного состава, так и вооружения. Недостаток лошадей заметно ограничивал мобильность корпуса, особенно артиллерии. К тому же, численность орудий была намного меньше от положенных по штату. Отступление на территорию Советской России под давлением германской армии, необходимость разместить весь корпус в эшелонах для проезда во Владивосток, приводило к тому, что часть имущества приходилось оставлять, а также передавать местным советским властям. Последующее фактическое разоружение по требованию Совнаркома настолько ослабило боевую силу чехо-словаков, что говорить о какой-то организованной, продуманной подготовке антисоветского выступления уже по одному этому критерию весьма проблематично.

Отдельно следует упомянуть тот факт, что по требованию большевиков были демобилизованы российские офицеры, как правило, высшего звена (уровень командира полка и выше). Это также не могло не отразиться на боеспособности корпуса. Особенно заметным стал уход российских офицеров из артиллерийских подразделений. Большинство чешских офицеров на протяжении войны командовали на уровне взвод - рота. У них не было опыта командования крупными соединениями. Тем не менее чешские офицеры, всю войну выполнявшие сложную службу фронтовой разведки, компенсировали недостаток командного опыта умением быстро учиться и большой личной инициативой.

Части корпуса имели разный уровень боевой подготовки. Наиболее подготовленными и опытными можно было бы считать полки 1-й бригады. Это - 1-й и 2-й Чешско-Словацкие стрелковые полки. Однако и их личный состав имел опыт действий малыми разведывательными партиями. А первый опыт ведения полномасштабного пехотного боя, в составе полка-бригады, эти воинские части получили только в ходе летнего наступления 1917 г., в «битве у Зборова», действуя совместно со сформированным зимой 1916/1917 гг. 3-м Чешско-Словацким стрелковым полком. Что же касается 4-го, 6-го и 7-го ЧешскоСловацких стрелковых полков, то они приобрели минимальный боевой опыт лишь в ходе арьергардных боев корпуса весной 1918 г. против наступавших частей немецкой армии у Бахмача.

Большинство добровольцев корпуса в военном отношении были хорошо подготовлены. Как правило, все они прошли обучение в Австро-Венгерской армии и имели боевой опыт. Оказавшись в плену и решив вступить в чешско-словацкие части, они проходили еще раз обучение уже согласно уставам Российской Императорской армии, после чего отправлялись опять на фронт в качестве фронтовых разведчиков. Чехо-словаки крайне негативно оценивали действия большевиков, заключивших Брестский мир и способствовавших разрушению Восточного фронта. Это, разумеется, не могло не сказаться на росте антибольшевистских настроений в корпусе. Особо следует указать, что большое количество немцев и венгров в частях местной красной гвардии, участвовавшей в разоружении корпуса, способствовали конфликту с советской властью, придавая ему характер межнациональной вражды.

В целом Чешско-Словацкий корпус в ходе выполнения советских требований заметно утратил свою боеспособность. Возможно, это способствовало намерениям Совнаркома (связанным также и с давлением Германии) полностью ликвидировать корпус, как самостоятельную, активную, боевую единицу.

Список литературы

1. Валиахметов, А. Н. Чехословацкий корпус в России (1917-1920 гг): историография: автореф. дис.... канд. ист. наук / Валиахметов Альберт Наилевич. Казань, 2005. 23 с.

2. Великий Октябрь и защита его завоеваний. Победа социалистической революции. М.: Наука, 1986. Т 1. 480 с.

3. Захаров, А. М. Славянские вооруженные формирования в России: «встреча двух революций» или «проданный корпус»? / А. М. Захаров // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2012. J№ 5 (19), ч. I. С. 76-78.

4. Латинський, Г Боротьба за Київ. Січень 1918 г. / Г. Лапчиньский // Літопис Революції. Харьків: [б. и.], 1928. Ч. 2. С. 205-220.

5. Ларьков, Н. С. Армия и борьба за власть в Сибири в конце 1917 - 1918 г: автореф. дис.... д-ра ист. наук / Ларьков Николай Семенович. Томск, 1996. 22 с.

6. Новиков, П. А. Части Чехословацкого корпуса в Восточной Сибири (май - август 1918 года) / П. А. Новиков // Белая армия. Белое дело. 2000. № 7. С. 5-17.

7. Падерин, А. А. Мятежный легион / А. А. Падерин // Международная жизнь. 2012. № 13. С. 69-108.

8. Приказы по Чешско-Словацкому корпусу // Библиотека Военного института Армии Чехии.

9. Проект организации Чешско-словацкого корпуса, составленный капитаном Червинкой // Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 1759. Оп. 3. Д. 791. 68 л.

10. Симонов, Д. Г К вопросу о численности Чехословацкого корпуса на востоке России в период гражданской войны (1918-1920) / Д. Г. Симонов // Региональные процессы в Сибири в контексте российской и мировой истории. Новосибирск, 1998. С. 145-148.

11. Татаров, Б. Чехословацкие воинские формирования в России. 1918-1920. Кавалерия / Б. Татаров // Старый Цейхгауз. 2021. N° 89. С. 61-73.

12. Ценговатов, Ю. Л. Отдельный Чехословацкий корпус в России (1914-1920): освободители или интервенты? / Ю. Л. Ценговатов // Русский исход как результат национальной катастрофы: к 90-летию окончания Гражданской войны на европейской территории России (г. Москва, 2-3 ноября 2010 г.): материалы Междунар. науч. конф. М.: РИСИ, 2011. С. 113-124.

13. Центральный военный архив Министерства обороны Чешской Республики, Военно-исторический архив, г. Прага. Фонд Начальника штаба Чехословацкой армии в России. Картон 1.

14. Центральный военный архив Министерства обороны Чешской Республики, Военно-исторический архив, г. Прага. Фонд Начальника штаба Чехословацкой армии в России. Картон 2.

15. Dejiny Delestreleckeho pluku 1 Jana Zizky z Trocnova v Ruske revoluci a ve vlasti. Praha: Arna, 1937. 740 s.

16. ZA SVOBODU. Praha: A. Nemec a spol, 1926. D. IV. 891 s.

References

1. Valiahmetov A.N. Chekhoslovackij korpus v Rossii (1917-1920gg.): istoriografiya: avtoref. dis.... kand. ist. nauk [The Czechoslovak Corps in Russia (1917-1920): Historiography. Cand. hist. sci. abs. diss.]. Kazan', 2005. 23 p.

2. Velikij Oktyabr ' i zashchita ego zavoevanij. Pobeda socialisticheskoj revolyucii [The Great October and the Defense of Its Conquests. The Victory of the Socialist Revolution]. Moscow, Nauka Publ., 1986, vol. 1. 480 p.

3. Zaharov A.M. Slavyanskie vooruzhennye formirovaniya v Rossii: «vstrecha dvuh revolyucij» ili «prodannyj korpus»? [Slavic Armed Formations in Russia: “The Meeting of Two Revolutions” or “The Sold Case”?]. Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i yuridicheskie nauki, kul 'turologiya i iskusstvovedenie. Voprosy teorii ipraktiki. Tambov, Gramota Publ., 2012, no. 5 (19), pt. I, pp. 76-78.

4. Lapchins'kij G. Borot'ba za Kii'v. Sichen' 1918 g. [Fighting for Kiev. Sichen 1918]. Litopis Revolyuci'i. Har'kiv, s. n., 1928, pt. 2, pp. 205-220.

5. Lar'kov N.S. Armiya i bor'ba za vlast' v Sibiri v konce 1917-1918g.: avtoref. dis.... d-ra ist. nauk [The Army and the Struggle for Power in Siberia at the End of 1917 - 1918. Dr. hist. sci. abs. diss.]. Tomsk, 1996. 22 p.

6. Novikov P.A. Chasti Chekhoslovackogo korpusa v Vostochnoj Sibiri (maj - avgust 1918 goda) [Parts of the Czechoslovak Corps in Eastern Siberia (May - August 1918)]. Belaya armiya. Beloe delo, 2000, no. 7, pp. 5-17.

7. Paderin A.A. Myatezhnyj legion [Mutinous Legion]. Mezhdunarodnaya zhizn' [International Life], 2012, no. 13, pp. 69-108.

8. Prikazy po Cheshsko-Slovackomu korpusu [Orders on the Czech-Slovak Corps]. Biblioteka Voennogo instituta Armii Chekhii.

9. Proekt organizacii Cheshsko-slovackogo korpusa, sostavlennyj kapitanom Chervinkoj. Rossijskij gosudarstvennyj voenno-istoricheskij arhiv (RGVIA), f. 1759, op. 3, d. 791. 68 l.

10. Simonov D.G. K voprosu o chislennosti Chekhoslovackogo korpusa na vostoke Rossii v period grazhdanskoj vojny (1918-1920) [On the Issue of the Number of Czechoslovak Corps in the East of Russia During the Civil War (1918-1920)]. Regional'nye processy v Sibiri v kontekste rossijskoj i mirovoj istorii. Novosibirsk, 1998, pp. 145-148.

11. Tatarov B. Chekhoslovackie voinskie formirovaniya v Rossii. 1918-1920. Kavaleriya [Czechoslovak Military Formations in Russia. 1918-1920. Cavalry]. Staryj Cejhgauz, 2021, no. 89, pp. 61-73.

12. Cingovatov Yu.L. Otdel'nyj CHekhoslovackij korpus v Rossii (1914-1920): osvoboditeli ili interventy? [A Separate Czechoslovak Corps in Russia (1914-1920): Liberators or Interventionists?]. Russkij iskhod kak rezul 'tat nacional 'noj katastrofy: k 90-letiyu okonchaniya Grazhdanskoj vojny na evropejskoj territorii Rossii (g. Moskva, 23 noyabrya 2010 g.): materialy Mezhdunar. nauch. konf. Moscow, RISI, 2011, pp. 113-124.

13. Central'nyj voennyj arhiv Ministerstva oborony Cheshskoj Respubliki, Voenno-istoricheskij arhiv, g. Praga [VHA Praha Fond Nacelrnk Stabu Ceskoslovenskeho vojska na Rusi]. Fond Nachal'nika shtaba Chekhoslovackoj armii v Rossii, Karton 1.

14. Central'nyj voennyj arhiv Ministerstva oborony Cheshskoj Respubliki, Voenno-istoricheskij arhiv, g. Praga [VHA Praha Fond Nacelrnk Stabu Ceskoslovenskeho vojska na Rusi]. Fond Nachal'nika shtaba Chekhoslovackoj armii v Rossii, Karton 2.

15. Dёjiny Delestreleckeho pluku 1 Jana Zizky z Trocnova v Ruske revoluci a ve vlasti. Praha, Arna, 1937, 740 s. Praga, Arna, 1937. 740 p.

a. ZA SVOBODU. Praha, A. Nemec a Spol, 1926. IV, 891 s.

Размещено на Allbest.ru