Опыт междисциплинарного подхода к проблеме происхождения хеттского племени

Размещено на http://www.allbest.ru/

Опыт междисциплинарного подхода к проблеме происхождения хеттского племени

Алексеев Константин Александрович



Аннотация

В статье изложены результаты анализа генофонда древних хеттов с определением происхождения (автохтонного или пришлого) каждой митохондриальной гаплогруппы. Результаты сравнительно-палеогенетического анализа включены в более широкую систему данных археологии и лингвистики, и на основе комплексной оценки сделаны выводы о происхождении хетто-лувийской (анатолийской) группы индоевропейских языков из ареала древнеямной культуры Молдаванской степи. Анализ специфики погребального обряда показал его трансляцию из ямно-буджак- ской культуры Фракии через Трою II в Царский некрополь в Аладже в долине Гали- са -- исторические места обитания хеттов. Кроме того, высказаны предположения об обстоятельствах, месте и времени дивергенции хеттов и лувийцев.

Ключевые слова: индоевропейцы, хетты, лувийцы, митохондриальные гаплогруппы, Троя, ямная культура, буджакская культура.



Abstract

Alekseev Konstantin A.

EXPERIENCE OF AN INTERDISCIPLINARY APPROACH TO THE PROBLEM OF THE ORIGIN OF THE HITTITE TRIBE

The article presents the results of the analysis of the gene pool of the ancient Hittites with the determination of the origin (autochthonous or alien) of each mitochondrial haplogroup. The results of comparative paleogenetic analysis are included in a wider system of archeological and linguistic data, and on the basis of a comprehensive assessment, conclusions are drawn about the origin of the Hittite-Luwian (Anatolian) group of Indo- Europeans from the area of the ancient Yamnaya culture of the Moldavian steppe. The analysis of the specifics of the funeral rite showed its translation from the Yamno-Budjak culture of Thrace through Troy II to the Royal Necropolis in Aladja in the valley of Galisa -- on the historical habitats of the Hittites. Assumptions are also made about the circumstances, place and time of the divergence of the Hittites and the Luwians.

Keywords: Indo-Europeans, Hittites, Lowians, mitochondrial haplogroups, Troy, Yamnaya culture, Budjak Culture.



Введение

Вопрос происхождения хеттов (шире -- хетто-лувийцев) и всей анатолийской ветви индоевропейских языков имеет принципиальное значение для индоевропейских исследований, поскольку анатолийская ветвь раньше прочих отделилась от единой семьи Козинцев А. Г Начальный этап индоевропейской истории // Вестник Томского государственного университета. История. 2016. № 5 (43). С. 152., и, соответственно, установление места, времени и обстоятельств этой дивергенции может стать ключом для разрешения проблемы индоевропейской прародины и этногенеза всей языковой семьи. митохондриальный генофонд древний хетт

В рамках дискурса о хеттском этногенезе условно можно выделить два историографических направления. Гипотезу об автохтонном происхождении хеттов (они, как и лувийцы, никуда не мигрировали с территории Анатолии) в советские годы высказывали Т В. Гамкрелидзе и В. В. Иванов Гамкрелидзе Т. В., Иванов Вяч. Вс. Индоевропейский язык и индоевропейцы: реконструкция и историко-типологический анализ праязыка и протокультуры: в 2 ч. Ч. 2. Тбилиси, 1984. С. 863, 869., а сравнительно недавно эту идею поддержал А. Г. Козинцев Козинцев А. Г. Указ. соч. С. 154..

Противоположное направление исследований основывалось на том, что хетты были пришлым народом в Малой Азии. В частности, Л. А. Гиндин и В. А. Сафронов высказывали гипотезу о приходе хеттов через Дербентский проход (вдоль побережья Каспия) или по берегу Черного моря, в любом случае -- с Северного Кавказа, из Волго-Кубанских степей. Что касается лувий- цев, то их приход предполагался с Балкан через Геллеспонт (Дарданеллы) Гиндин Л. А. Пространственно-хронологические аспекты индоевропейской проблемы и «Карта предполагаемых прародин шести ностратических языков» В. М. Иллич-Свитыча // Вопросы языкознания. 1992. № 6. С. 57, 60; Сафронов В. А. Индоевропейские прародины. Горький, 1989. С. 238.. Со своей стороны, Л. С. Клейн утверждал, что и хетты, и лувийцы пришли из ареала баденской культуры (т. е. с Дуная и Балкан), так же, через Геллеспонт, только двумя волнами, повлекшими разрушение Трои I и Трои II в 2500 и 2200 гг. до н. э. соответственно Клейн Л. С. Древние миграции и происхождение индоевропейских народов. СПб., 2007. С. 140-141.. При этом если согласиться с Сафроновым, что в формировании культуры Новосвободной (которую автор считает хеттской) участвовал комплекс Болераз-Баден (еще неразделенный хетто-лу- вийский, по Клейну), то никакого противоречия в этих двух миграционных моделях не обнаружится6.

На наш взгляд, именно в части верификации гипотез хеттского этногенеза неоспоримую эффективность может продемонстрировать метод анализа данных о генофонде населения, обитавшего в ареале расселения исторических хеттов, зафиксированных письменными источниками.

Ход и результаты исследования. Первые упоминания индоевропейских имен из Канеса (Несы, см. рис. 1) относятся к ~2000 г. до н. э., а собственно древнехеттские тексты появляются после 1750 г. до н. э.

Рис. 1. Древняя Анатолия и Балканы (карта составлена автором)

Цифрами на карте обозначены: 1) Канес; 2) Аладжа-Хююк; 3) Каман-Калехююк; 4) Оваёрен; 5) Арслантепе; 6) Ментеше; 7) Икизтепе; 8) Баркин; 9) Троя; 10) Юнаците; 11) Лепенский Вир; 12) Митилена; 13) Педасос; 14) Бейджесултан; 15) Кошары; 16) Нерушай, Татарбунары; 17) Поручик Гешаново; 18) Плачидол; 19) Рогожевац; 20) Лерна, Аргос; 21) Бояново; 22) Эзеро, Медникарово

Отметим, что имена неситов из Канеса свидетельствуют об уже свершившейся дивергенции анатолийской группы индоевропейских языков на собственно хеттский и лувийский Дьяконов И. М. О прародине носителей индоевропейских диалектов // Вестник древней истории. 1982. № 3 (161). С. 11.. Более того, к 2000 г. до н. э. анатолийские языки уже чрезвычайно длительный период существовали раздельно Гамкрелидзе Т. В., Иванов Вяч. Вс. Указ. соч. С. 860.. В силу этого предметом нашего анализа будет генетический состав именно хеттской популяции.

Для анализа были привлечены восемь митохондриальных ДНК, выявленных у насельников долины Галиса (Кызыл-Ирмак, тур. Kizilirmak) бронзового века и данные о которых были опубликованы в 2018 г. группой специалистов под руководством Петера де Барро Дамгаарда (см. табл. 1). Радиоуглеродное определение возраста образцов не проводилось, датирование осуществлялось на основе стратиграфии по традиционной (некалиброванной) шкале. Отчеты о раскопках представлены так, что связать какой-либо погребальный обряд с конкретным индивидом невозможно. Ясно, что часть умерших (дети МА 2203, МА 2205) были погребены под полами своих домов по широко распространенному (как на Ближнем Востоке, так и в Европе, например, в Триполье) обычаю земледельческих племен. Другие умершие (погибшие) вообще не были захоронены надлежащим образом, а просто брошены без погребения посреди дома, где приняли смерть (МА 2206, МА 2208), или были выброшены из своих могил (в порядке их осквернения) в общий колодец (МА 2210, МА 2212, МА 2213) The first horse herders and the impact of early bronze age steppe expansions into Asia / P. de Barros Damgaard et al. // Science. 2018. Vol. 360. № 6396. Eaar7711. Supplementary materials S1.5.1-2. Ibid. Tab. S15..



Таблица 1 Генофонд насельников долины Галиса в Древней Анатолии10

Индивид	mtHg	Место обнаружения	Период
МА 2210	H	Оваёрен, провинция Невшехир, Турция	Ранняя бронза (EBA II) 2200-2100 гг. до н. э.
МА 2212	W5
МА 2213	J1c10a
МА 2205	J2b1	Каман-Калехююк, провинция Киршехир, Турция	Период ассирийских колоний 2000-1750 гг. до н. э.
МА 2206	U1a
МА 2208	H6a1b2e
МА 2200	K1a+150		Древнехеттский период (1750-1500 гг. до н. э.)
МА 2203	J1c

Представленная выборка явственно распадается на два неравных кластера, которые мы условно обозначим как автохтонный и пришлый. К автохтонному кластеру мы относим те гаплогруппы, которые встречаются в Анатолии (или в сопредельных регионах Древнего Востока) в периоды, предшествующие раннему бронзовому веку.

J1c -- встречается в Баркине в период 5525-5160 гг. до н. э. The genomic history of Southeastern Europe / I. Mathieson et al. // Nature. 2018. Vol. 555. Sup. Tab. 1. и дважды -- в Арслантепе (современная турецкая провинция Малатья, Восточная Анатолия, 4934-4681 ВР, что должно соответствовать 2984-2731 гг. до н. э. по некалиброванной датировке) Genomic history of neolithic to bronze age Anatolia, Northern Levant, and Southern Caucasus / E. Skourtanioti et al. // Cell. 2020. Vol. 181. Tab. S1, S9.. Потомком этой гаплогруппы является суб- клад J1c10a, непосредственный предок которого -- J1c10 -- встречается еще в Ганжи-Даре (6965-6830 гг. до н. э.) в Иране The genomic history of Southeastern Europe. Sup. Tab. 1.. Очевидно, перед нами довольно стабильная древневосточная популяция.

Митохондриальная гаплогруппа (mtHg) H широко встречается в культурах, атрибутируемых как индоевропейские, она проявляется у тохар в Восточном Туркестане и в культуре Баден Алексеев К. А. К вопросу о происхождении индо-иранцев и тохар в свете новейших данных генетики // Genesis: Исторические исследования. 2020. № 12. С. 39-40., что само по себе может подтверждать гипотезу Л. С. Клейна. Тем не менее для Анатолии она является автохтонной и скорее подтверждает гипотезу К. Ренфрю об анатолийском происхождении всех индоевропейцев, чем гипотезу возвратного движения хеттов с Дуная в Малую Азию. До недавнего времени исследователи не могли с точностью определить, она ли присутствует в Ментеше близ Мармариса (5085±35 г. до н. э.) или это гаплогруппа H5-C16192T The genomic history of Southeastern Europe. Sup. Tab. 1.. Однако после публикации в 2020 г. сведений о mtHg H из Арслантепе (4906 ВР, 2956 г. до н. э. по некалиброванной шкале) Genomic history of neolithic to bronze age Anatolia, Northern Levant, and Southern Caucasus. Tab. S1, S9. сомнения относительно гаплогруппы из Ментеше отпадают.

K1a+150 -- очень редкая гаплогруппа встречается в Баркине (55255160 гг. до н. э.) в форме К1а-С150Т The genomic history of Southeastern Europe. Sup. Tab. 1..

U1a -- несомненно, автохтонная. Ее филиальный субклад U1a1d встречается в Арслантепе в Восточной Анатолии (4516 ВР, 2566 г. до н. э.) Genomic history of neolithic to bronze age Anatolia, Northern Levant, and Southern Caucasus. Tab. S1, S9, что предполагает бытование и мутацию гаплогруппы на территории Анатолии. Точные совпадения обнаруживаются за пределами Анатолии -- в Тепе-Гиссаре (в древней Гиркании, 2810±25 г. до н. э.) при допущении, что это может быть mtHg Шс The genomic formation of South and Central Asia / V. M. Narasimhan et al. // Science. 2019. Vol. 365. Sup. materials. Data S1..

J2b1 -- вероятно, автохтонная, встречается в Актопраклике в Западной Анатолии (7602 ВР, 5652±30 г. до н. э.) Hofmanov'a Z. Palaeogenomic and biostatistical analysis of ancient DNA data from mesolithic and neolithic skeletal remains. Mainz, 2016. P. 24, tab. 7; P. 45, tab. 14.. При этом несомненно, что носители mtHg J2b1 на заре неолита мигрировали на Балканы, где указанная гаплогруппа обнаруживает себя в Лепенском Вире на Дунае (современная Сербия, 5205±54 г. до н. э.) The genomic history of Southeastern Europe. Sup. Tab. 1.. Таким образом, допустимо, хотя и необязательно, другое объяснение ее появления в хеттском генофонде -- как возвратная миграция с Балкан.

* Те же предположения рождаются в отношении mtHg W5. Она встречается в Баркине 7499 ВР (5549±30 г. до н. э.) Hofmanov'a Z. Cit. op. P. 24, tab. 7; P. 45, tab. 14., а потом обнаруживает себя в Юнаците (скелет № 103, идентификатор I0787 / ACAD 15612A), в слое, относящемся к культуре Криводол The genomic history of Southeastern Europe. Sup. note 1. P. 14-15.. Сама эта культура входит в блок с Сэлкуца III и Бубани-Хум, синхронизируемая с Трипольем В II, является завершающей фазой энеолита на Балканах, следуя за блоком Гумельница - Коджадермен - Караново VI Манзура И. В. Владеющие скипетрами // Stratum plus. 2000. № 2. С. 255.. Таким образом, применительно к mtHg W5 можно говорить о возвратной миграции с Балкан.

Тем не менее из восьми гаплогрупп безусловно автохтонными являются пять (62,5 % хеттского генофонда), еще две гаплогруппы (25 %), вероятно, являются автохтонными. Сама по себе численность автохтонного кластера дает основание для принятия гипотезы об автохтонном происхождении хеттов. Гидронимика региона как будто подтверждает, что формирование и развитие общеанатолийского языка (после его выделения из общеиндоевропейского) происходило именно на территории Малой Азии Гамкрелидзе Т. В., Иванов Вяч. Вс. Указ. соч. С. 861.. Однако все приводимые Т. В. Гамкрелидзе и Вяч. Вс. Ивановым гидронимы (Hulana, Haraas-hapaas, Marassanta -- собственно античный Галис) обнаруживают изоглоссы с другими индоевропейскими языками, что позволяет выделить общеиндоевропейские корневые основы: *hulno -- волна; *hap -- река; *mar -- море. А это, в свою очередь, свидетельствует скорее в пользу более общей гипотезы Гамкрелидзе, Иванова и К. Ренфрю об анатолийской прародине всех индоевропейцев, чем в пользу автохтонности хеттов и лувийцев. Другой набор лексем, приводимый И. Сингером и Дж. Стейнером, указывает на то, что хетты все-таки были пришлыми, а не автохтонными насельниками Малой Азии Мэллори Дж. П. Индоевропейские прародины // Вестник древней истории. 1997. № 1. С. 75-76..

В системной связи с этим утверждением лингвистов находится одна единственная, несомненно, пришлая mtHg H6a1b2e (12,5 % хеттского генофонда). Появление ее в Малой Азии в строго определенный период ранней бронзы может быть объяснено только данными археологии, которые свидетельствуют о приходе в долину Галиса около 2200 г. до н. э. носителей специфического обряда погребения в ямах, окруженных неправильной каменной кладкой, перекрытых деревянными балками, в сопровождении коровьих черепов и копыт Акургал Э. Анатолия (Малая Азия) // История человечества: в 8 т. М., 2003. Т. 2. С. 216.. У историков нет сомнений, что этими пришельцами были именно индоевропейские хетты Bryce T. The Kingdom of the Hittites. Oxford, 2005.. С нашествием индоевропейцев также связывается пожар и разрушение Трои IIg (по К. Блегену -- ок. 2200 г. до н. э., по Дж. Мел- лаарту -- 2300 г. до н. э.) с той разницей, что Дж. Меллаарт, Л. С. Клейн и В. А. Сафронов полагали, что разрушителями были лувийцы, уже отделившиеся от хеттов Клейн Л. С. Указ. соч. С. 141; Сафронов В. А. Указ. соч. С. 240..

Таким образом, интеграция различных методов палеогенетики, археологии и лингвистики дает нам конвенциональную картину безусловно пришлого характера хеттского населения в долине Г алиса -- носителей митохондриальной гаплогруппы H6a1b2e.

Остается выяснить, откуда хетты пришли в Анатолию. В силу своей далеко зашедшей мутации совершенно однозначно этот интересующий нас субклад не может считаться латентным для Анатолии, но возникшим вне региона Ближнего Востока. Кроме хеттов гаплогруппа встречается в форме предкового субклада H6a1b только в ямной (курган Кутулюк, Самарская область, 2420±75 г. до н. э.) и Афанасьевской (Усть-Куюм, Алтай, 2310±35 г. до н. э.) культурах The genomic formation of South and Central Asia / V. M. Narasimhan et al. // Science. 2019. Vol. 365. № 6457. Sup. mat. Data S1.. Это обстоятельство как будто подтверждает гипотезу Сафронова и Гиндина о приходе хеттов из Волго-Кубанских степей. Это наиболее короткий путь миграции, однако совершенно дискретный, так как отсутствует четко выстроенная логистическая цепочка миграции ямников с Кубани через Большой Кавказ, Колхиду и Риони в Анатолию (если миграция шла по побережью Черного моря). Напротив, в последние годы исследователи отказались от предположения о культурном влиянии степных и древнеям- ных племен на кавказские культуры Коробкова Г. Ф., Шапошникова О. Г. Поселение Михайловка -- эталонный памятник древне- ямной культуры. СПб., 2005. C. 83.. Культурные тенденции шли не с Волги на Кавказ, а именно в обратном направлении: высокие культуры Кавказа и Закавказья, особенно их металлургические технологии, оказывали влияние на Степь вплоть до того, что сама идея кургана, возможно, пришла в Степь из Майкопа Черных Е. Н., Орловская Л. Б. Радиоуглеродная хронология древнеямной общности и истоки курганных культур // Российская археология. 2004. № 1. С. 97..

На наш взгляд, путь проникновения волжской mtHg H6a1b2e в Анатолию был более долгим, огибающим Черное море по северной дуге. При этом предварительно оговоримся, что в момент начала миграции с Волги на запад носители mtHg H6a1b2e еще не были индоевропейцами и не говорили на хетто-лувийских языках.

На пути миграции значимой точкой является могильник Кошары I на Тили- гульском лимане между Одессой и Николаевом. Могильник функционировал довольно длительное время в период 3230-2970±70 гг. до н. э. Исследователи причисляют его к постстоговской (новоданиловской) культурной традиции Иванова С. В., Петренко В. Г., Ветчинникова Н. Е. Курганы древних скотоводов междуречья Южного Буга и Днестра. Одесса, 2005. C. 108., характерной чертой которой являются овальные могильные ямы Иванова С. В. Об истоках формирования буджакской культуры // Старожитності степового Причерноморя і Криму. Вип. XVI. Запоріжжя, 2012. С. 29..

Происхождение насельников Кошар I с Волги (по крайней мере, из контактной зоны Хвалынск - Средний Стог) подтверждается таким культурным маркером, как набедренные пояса хвалынского типа Петренко В. Г. Проблема «Триполье и Степь» и памятники энеолита -- ранней бронзы Северо-Западного Причерноморья // Матеріали з археології Північного Причорномор'я. Вип. 9. Одеса, 2009. С. 20.. Являясь наследниками культурных традиций Хвалынска и Новоданиловки, насельники Кошар I вполне могли принести с собой в Буджакскую степь широко распространенный в Хвалынске ритуал заклания крупного рогатого скота и погребения останков коров вместе с останками людей Манзура И. В. Указ. соч. С. 258.. Подобный ритуал отмечен в более раннем, сугубо среднестоговском (новоданиловском) могильнике Джурджулешты Петренко В. Г Указ. соч. С. 20. Иванова С. В. Об истоках формирования буджакской культуры. С. 31..

В период 2820-2620 гг. до н. э., который С. В. Иванова именует прото- буджакским горизонтом, постстоговский элемент сливается с той энеоли- тической традицией, которая уже неотличима от ямнойъг, в результате чего формируется собственно буджакская культура, которая, таким образом, оказывается явлением относительно поздним, которому предшествует очень длительный энеолитический горизонт. По существу, С. В. Иванова имеет в виду ту энеолитическую традицию, в которой могильные ямы приобретают прямоугольное очертание, перекрыты деревом, покойники уложены скорченно на спине (как в среднестогской культуре) и ориентированы на запад (в отличие от Джурджулешт и Кошар I, где покойники в большинстве случаев ориентированы на восток и северо-восток Котова Н. С. Ранний Энеолит степного Поднепровья и Приазовья. Луганск, 2006. С. 66-68.).

В. А. Сафронов называл такой набор ритуальных признаков (курган, деревянное перекрытие, западная ориентация) древнеямным культурным ядром, древнейшим памятником которого в Молдаванской степи был, по его мнению, курган Думяны, по сопровождающей его керамике относимый к периоду Три- полье В I-II Сафронов В. А. Указ. соч. С. 200-201.. В силу этого мы не видим оснований для использования столь витиевато-неопределенной терминологии, которую применяет С. В. Иванова.

Вопрос о генезисе ямных древностей в Пруто-Днестровском междуречье выходит за рамки настоящего исследования, при этом мы вполне допускаем, что в генезисе древнеямной культуры участвовали насельники Джурджулешт и выходцы из Новоданиловки, Хвалынска и Среднего Стога, однако применительно к судьбе носителей волжской mtHg H6a1b2e совершенно очевидно, что его обладатели уже постстоговской культурной традиции вливаются в бытующую сравнительно длительное время в Молдаванской степи древнеямную культуру. Это включение в ямную культуру происходит между прекращением функционирования Кошар I (2970 г. до н. э.) и началом бытия собственно буд- жакской культуры (2620 г. до н. э.). Постстоговцы (носители mtHg H6a1b2e) не представляли собой элиту вновь образованной буджакской культуры, не составляли большинства населения, не изменили ее антропологического состава (который характеризуется как средиземноморский Иванова С. В., Петренко В. Г., Ветчинникова Н. Е. Указ. соч. С. 145., в отличие от гимперморф- ного протоевропейского типа среднестоговцев и хвалынцев), а следовательно, не изменили и лингвистического статуса. Среднестоговский (новоданиловский) элемент лишь присутствовал в буджакской культуре (со своими овальными ямами и погребениями коров), несомненно, приняв язык древних ямников.

Ретроспективно учитывая, что в Анатолии носители mtHg H6a1b2e говорили на хетто-лувийских языках, мы можем утверждать, что та энеолитическая традиция, которая уже неотличима от ямной (по терминологии Ивановой), или, собственно, древнеямное культурное ядро (по терминологии Сафронова), в состав которого в период 2970-2620 гг. до н. э. вливаются постстоговские мигранты с Волги, изначально была сформирована именно хетто-лувий- цами.

Таким образом, происхождение анатолийских индоевропейцев оказывается теснейшим образом связанным со сложнейшей проблемой происхождения собственно ямных древностей, и это тема отдельного исследования.

Обратим внимание, что в наших предшествующих работах мы утверждали, что протогреки также происходят из ареала буджакской кульутры (которую Л. С. Клейн называл нерушайской). Противоречия здесь нет, поскольку по нашей схеме протогреки сами влились в состав будущей буджакской культуры около 3040 г. до н. э. аналогично вхождению в ее состав постстоговцев (носителей mtHg H6a1b2e), при этом древние ямники (протохетто-лувийцы) в Молдаванской степи обитали задолго до включения в свой состав иных групп населения -- начиная с 3400 г. до н. э., быть может, даже ранее См.: Алексеев К. А. Дивергенция палеобалканской группы индоевропейцев и освоение ими Балкано-Анатолийского региона в бронзовом веке // Вестник МГПУ Серия: Исторические науки. 2022. № 1. С. 122-123.. Собственно, возникновение буджакской культуры как археологического феномена может быть результатом именно консолидации различных этнических компонент. Другой вопрос, что протогреки в рамках буджакской культуры сумели сохранить свою лингвистическую идентичность, а носители mtHg H6a1b2e ее утратили, став в конце концов хетто-лувийцами.

На Балканах ямная (буджакская) культура появляется уже как единый комплекс всех интегрированных в нее элементов. Болгарские археологи отмечают две волны ямной экспансии за Дунай. Первая приходится на период Эзеро А (слои XIII-VIII), когда еще отсутствуют каменные гробницы и шнуровой орнамент. Вторая волна, которая нас интересует, приходится на период Эзеро В - Михалич, синхронизируемый с ранней бронзой II (EBA / РБВ II) Александров С. Могилни гробове от ранната бронзова епоха в Тракия (55 години по-късно) // Археология (София). 2015. Кн. 1-2. С. 36, 38.. Она отмечена курганами Поручик Гешаново (2410±50 г. до н. э.) и Пла- чидол (2220±50 г. до н. э.) в Нижней Мезии Иванова С. В. Балкано-Карпатский вариант ямной культурно-исторической области // Российская археология. 2014. № 2. С. 18.. В Плачидоле обнаруживаются погребения постстоговского типа (овальные ямы) Иванова С. В. Об истоках формирования буджакской культуры. С. 29., что позволяет нам считать, что именно вторая волна ямной экспансии принесла на Балканы mtHg H6a1b2e, надежно связанную с постстоговской культурной традицией.

Докатившись до Нижней Мезии, ямная волна разделилась: часть мигрантов продвинулась вверх по Дунаю вплоть до Верхней Мезии, где оставила курганы с характерными каменными ящиками-цистами в Рогойеваце Такое написание у Л. Николовой (см. сноску 47); на картах -- Ропдевац., близ Крагуеваца, а также в Белотиче и Бела Церкве (Belotic, Bela Crkva между Валево и Лоз- ницей) -- все находятся на территории современной Сербии Николова Л. Ямная культура на Балканах // Stratum plus. 2000. № 2. С. 441; Монгайт А. Л. Археология Западной Европы. Бронзовый и железный века. М., 1974. С. 79, 80.. Л. Николова отмечает, что элементы ритуала Рогойеваца ранее не были известны на Балканах, что позволяет отнести всю верхнемизийскую группу ямных погребений к РБВ II-III Николова Л. Указ. соч. С. 445..

Как известно, отличительным признаком культуры древних греков, пришедших в Элладу, являются погребения в каменных ящиках, составленных из монолитных плит Монгайт А. Л. Указ. соч. С. 41.. Этот элемент ранее действительно был обнаружен в буджакской культуре. На основании безусловного наличия каменных погребальных ящиков мы полагаем, что именно верхнемизийские ямники были предками исторических греков. Поднявшись по Мораве, они вышли к северному побережью Эгеиды на участке впадения Вардара, Струмы и Марицы. Здесь в период 2200-2100 гг. до н. э. греки вступили в контакт с жителями Трои II-III, у которых смогли заимствовать гончарный круг. Эту технологию около 2100 г. до н. э. они принесли в Элладу (на Пелопоннес, Лерну IV) Алексеев К. А. Дивергенция палеобалканской группы индоевропейцев... С. 117-118..

Другая часть ямников из Нижней Мезии двинулась на юг, перешла Балканский хребет и осела в районе Ямбола во Фракии. Характерным памятником здесь является группа курганов Бояново, относимая к периоду ЕВА II (Михалич) Iliev I. The Pit Grave culture in the lower Tundzha valley // Studia Praehistorica (Sofia). 2011. № 14. Р. 3392.. В Бояново из Плачидольской группы транслируется постстогов- ский ритуал с овальными могильными ямами (рис. 2), и допустимо предполагать mtHg H6a1b2e.

Рис. 2. Бояново, Лозянский курган, могила № 5 Источник: Александров С. Могилни гробове от ранната бронзова епоха в Тракия (55 години по-късно) // Археология (София). 2015. Кн. 1-2. С. 33.

Болгарские археологи отмечают, что ямники, проживавшие в районе Ямбола, еще сохраняли свою культурную идентичность -- классическую курганную модель, как выражается С. Александров Александров С. Указ. соч. С. 38.. Часть их продвинулась на запад -- в район Нова Загора и Раднево. Шнуровой орнамент в культуре Эзеро появляется именно на этапе В Иванова С. В. Балкано-Карпатский вариант ямной культурно-исторической области. С. 15. как свидетельство второй волны ямного влияния. При этом в ходе контактов с местным населением происходит явная деградация ямного ритуала: в могилах постепенно исчезает деревянное перекрытие (в Медникарово) Николова Л. Указ. соч. С. 434, 442. и охраАлександров С. Указ. соч. С. 41..

Именно на основании отсутствия во фракийской группе характерных погребений в каменных ящиках, а также в силу заметной деградации ямных культурных традиций мы не можем считать, что ямные насельники Фракии были непосредственными предками тех греков, которые около 2100 г. до н. э. пришли в Элладу. Напротив, овальная форма могил дает основание полагать, что ямные насельники Фракии были именно носителями mtHg H6a1b2e и хетто-лувийских диалектов, которые пришли на Галис около 2200 г. до н. э. Не исключено, что, обитая во Фракии, хетто-лувийцы включили в состав своего генофонда местное население (гаплогруппы W5, J2b1), хотя это совершенно необязательно.

По нашему мнению, нашествие ямников не было причиной разрушения Трои II около 2200 г: до н. э., наоборот, носители mtHg H6a1b2e (т. е. хетто-лувийцы) некоторое время проживали в Трое II на правах этнического меньшинства.

Вновь обратим внимание на хеттский погребальный ритуал -- сугубо ямный (с деревянными перекрытиями), с элементами хвалынско-среднесто- говской обрядности (коровьи черепа и копыта), с облицовкой могильных ям изнутри отдельными камнями (рис. 3) -- и сравним его с ритуалом погребения в Бояново (рис. 4).

Рис. 3. Могильные цисты хеттов в Аладжа-Хююке Источник: Zimmermann T. Early Bronze Age elites: A fresh look at some old and new evidence from West and Central Anatolia // Early Bronze Age Troy: chronology, cultural development and interregional contacts. Bonn, 2016. P. 278.



Рис. 4. Бояново, курган 1, центральное погребение Источник: Iliev I. The Pit Grave culture in the lower Tundzha valley // Studia Praehistorica (Sofia). 2011. № 14. Р 383-385.

На наш взгляд, за исключением формы могил их внутренняя архитектоника идентична, что позволяет утверждать трансляцию ямной обрядности из Бояново в Аладжа-Хююк (на исторические места обитания хеттов). Конкретно мы видим облицовку могильных ям изнутри, причем именно отдельными камнями, а не монолитными плитами. И эта обрядность характеризует именно хеттов во Фракии. Обратим внимание, что ямный обряд у хеттов в долине Галиса заметно деградировал, в частности отсутствует такой важнейший элемент ямного ритуала, как курганная насыпь.

При этом трансляция ямного ритуала из Бояново в Аладжа-Хююк была не прямой, но именно через Трою II. По нашему мнению, в ходе второй волны экспансии на Балканы ямники не останавливаются в Ямболе, а переходят Геллеспонт и поселяются, быть может, не в самом городе, но, по крайней мере, в его окрестностях -- в Троаде -- около 2400 г. до н. э., что соответствует рубежу слоев b-c Трои II. Именно к этим слоям К. Блеген относит характерное безынвентарное захоронение женщины примерно тридцатилетнего возраста на левом боку в скорченном положении в яме, обложенной небольшими обломками камней Блеген К. Троя и троянцы. М., 2004. С. 44; Blegen C. W., Caskey J. L., Rawson M., Sperling J. Troy. Vol. I: General introduction. The first and second settlements. Princeton, 1950. Р. 255.. Ритуал и по положению погребенной, и по оформлению могилы совершенно аналогичен центральному погребению в кургане 1 Бояно- ва (см. рис. 4).

Очень важно, что, по описанию К. Блегена, речь идет не о монолитных плитах, плотно подогнанных друг к другу и образующих ящик (как в греческой традиции), а именно об отдельных камнях в качестве внутренней облицовки могильной ямы. Иными словами, о той же архитектонике, что в Бояново и Аладжа-Хююке.

При крайне низкой выборке (всего 4-5 надлежащим образом погребенных троянцев Второго города) единственное погребение с облицовкой камнями является достаточно ярким и своеобразным, отличным от погребений в пифосах (сосудах) и под полами домов. Последние обряды следует считать древними, неолитическими, автохтонными для Анатолии. В силу этого можно с осторожностью предположить, что удельный вес ямников, переселившихся в Троаду, составлял 20-25 % населения Трои II и окрестностей. Эта относительная малочисленность объясняет, почему в течение 7-8 поколений (2400-2200 гг. до н. э.) язык и культура мигрантов -- носителей mtHg H6a1b2e и хетто-лувийского диалекта -- нисколько не изменили культурного облика и этнического состава Трои II.

Аналогичную модель отношений автохтонного населения и ямных мигрантов (вне категорий «господство - подчинение», «субстрат - суперстрат») мы наблюдаем в Эзеро В и Медникарово: ямный обряд деградирует и трансформируется, ямники активно пользуются местной керамикой, при этом местное население перенимает шнуровой орнамент. При этом Эзеро В остается самостоятельной культурой, не утрачивающей собственной идентичности, не принимающей язык мигрантов. То же происходило в Трое II: в нее проникает ямный обряд внутренней облицовки могил отдельными камнями, а под ее влиянием ямники отказываются от курганной обрядности.

Здесь необходимо сделать отступление относительно населения Трои и присутствия в его составе хетто-лувийцев. Л. А. Гиндин как будто первым высказал, на наш взгляд, ошибочную точку зрения, что основателями Трои I были протофракийцы Гиндин Л. А. Пространственно-хронологические аспекты индоевропейской проблемы... С. 56; Его же. Население гомеровской Трои: историко-филологическое исследование по этнологии древней Анатолии. М., 1993. С. 15, и эту мысль повторяли затем многие лингвисты Соломатина Е. И. Лесбос эпохи бронзы // Античный мир и археология. 2015. N° 17. С. 6--7.. На самом деле основателями Трои I были насельники рядом расположенного энеолитического поселения Кумтепе В (3300-3000 гг. до н. э.) The Oxford handbook of Ancient Anatolia. Oxford, 2011. P. 719., и на протяжении последующих пяти периодов городского строительства (Троя I--V) не происходило никакой принципиальной смены ни населения, ни культуры вплоть до возникновения Илиона (Троя VI--VIIa) Акургал Э. Указ. соч. Т. 2. С. 212., который мы считаем основанным фригийцами Алексеев К. А. Дивергенция палеобалканской группы индоевропейцев. С. 116--117.. Таким образом, если допустить, что Трою I основали протофракийцы, это значит, что они к 3300 г. до н. э. уже выделились из состава палеобалканской и аугментной макрогрупп, первым делом основав Кумтепе В. С точки зрения глоттохронологии такое предположение совершенно недопустимо. В силу этого мы склонны согласиться с западными специалистами, утверждающими, что на данной стадии исследований невозможно установить происхождение основателей Кумтепе В и насельников Трои I--V The Oxford handbook of Ancient Anatolia. P. 162..

Что касается присутствия в составе населения Трои хетто-лувийцев, то этот факт подтверждается многочисленными топонимами из окрестностей гомеровского Илиона с корнем -кіХ- и присоединением в греческой трансляции еще одного суффиксального X (например, КіХХаю^ -- река, стекающая с вершины холмистой Иды), этимология которых связана с сугубо хет. hila -- двор бога, т е. храм (по всей видимости, Аполлона), иными словами -- сакральными местами. Более профанное происхождение имеет название города Педасос (Ппбаоо^) в Адрамиттийском заливе напротив Лесбоса (от инактив- ного хет. peda -- место Гиндин Л. А. Население гомеровской Трои. C. 59--60.). Таким образом, хетты, несомненно, проживали в Троаде. Вопрос в другом: сохранились ли эти топонимы от периода 2400-- 2200 гг. до н. э. или являются гораздо более поздними, относящимися к периоду существования Илиона (1800--1250 гг. до н. э.)? Второе предположение представляется более вероятным и основательным.



Заключение

На основе проведенного анализа можно сделать ряд выводов относительно происхождения и судьбы хеттского племени. Присутствие в хеттском генофонде, по крайней мере, одной чуждой для Малой Азии митохондриальной гаплогруппы, связанной с Волгой, однозначно позволяет считать хеттов пришлым народом в Анатолии. При этом сами по себе носители mtHg H6a1b2e не были ни хетто-лувийцами, ни даже индоевропейцами. Они были носителями постсто- говской культурной традиции, характерными чертами которой были набедренные пояса хвалынского типа и овальные могильные ямы на таких археологических памятниках, как Кошары I (в Буджакской степи), Плачидол (в Нижней Мезии) и Бояново (во Фракии).

В период 2970-2620 гг. до н. э. постстоговские носители mtHg H6a1b2e вливаются в состав формирующейся буджакской культуры и именно в этот момент принимают индоевропейский язык ее носителей.

Таким образом, мы полагаем, что истинными хетто-лувийцами (еще до включения в их состав мигрантов с Волги) были древние (энеолитические) ямники Молдаванской степи.

В период Эзеро В - Михалич - Троя II b-c (ок. 2400 г. до н. э.) происходит вторая волна миграции ямников на Балканы. Заметно деградировавший (но все же с ямными признаками) погребальный обряд хеттских царей в Алад- жа-Хююке с характерной внутренней облицовкой могил отдельными камнями указывает на приход всей анатолийской ветви индоевропейских диалектов именно из Фракии, где бытовали и как таковые ямные древности, и аналогичные приемы оформления погребальных ям (Бояново).

Промежуточной остановкой хетто-лувийцев на пути из Фракии на Г алис, вероятно, была Троя II. Ямный элемент составлял четверть троянского населения (не более 25 %). Очевидно, именно под влиянием троянской культуры в период 2400-2200 гг. до н. э. происходит деградация ямного ритуала (исчезает курганный обряд).

Около 2200 г. до н. э. в Трое II происходит некоторый социальный конфликт, в ходе которого, очевидно, произошло историческое разделение единой анатолийской группы диалектов на собственно хеттский (неситский) и лувий- ский. Хетты ушли из Трои II на исторические места обитания в долину Галиса, а лувийцы, вероятно, заселяют Бейджесултан XII в исторической Лидии (близ современной Ыспарты), синхронный с Царским некрополем в Аладжа-Хюю- ке Авилова Л. И. Анатолийские клады металлических изделий. М., 2018. С. 27; Маккуин Дж. Г. Хетты и их современники в Малой Азии. М., 1983. С. 23, 24.. Дивергенция на рубеже Трои ТТ-ТТТ вполне отражает тот феномен, который Т. В. Гамкрелидзе и Вяч. Вс. Иванов именовали чрезвычайно длительным периодом раздельного существования хеттов и лувийцев -- к 2000 г. до н. э. этот период составлял уже 200 лет.

Представленная модель хеттского этногенеза является сугубо предварительной и открытой для критики. Полную доказательную силу модель приобретет, когда появятся данные по палеогенетике лувийцев и троянцев I-V городов. В настоящий момент по населению Трои (не только I-V, но также VI-VIIa) палеогенетических данных не опубликовано вовсе (при крайне малом числе известных погребений), а для насельников территории исторического обитания лувийцев (древняя Арцава, современная турецкая провинция Ыспарта) применительно к периоду 2090-1975 гг. до н. э. опубликовано всего три гаплогруппы (K1a, H, T2b)The genomic history of Southeastern Europe. Sup. Tab. 1. и все они имеют анатолийское (автохтонное) происхождение. Таким образом, лувийская выборка оказывается нерепрезентативна, хотя бы в сравнении с хеттским генофондом, для которого имеются данные о восьми гаплогруппах, из которых первая -- пришлая, позволяющая выстроить историческую ретроспективу.



Литература

1. Авилова Л. И. Анатолийские клады металлических изделий: очерки металло- производства и культурного контекста. М.: Институт археологии РАН, 2018. 248 с.

2. Акургал Э. Анатолия (Малая Азия) // История человечества: в 8 т. Т. 2. М.: ЮНЕСКО; ИД «Магистр-Пресс», 2003. С. 209-227.

3. Александров С. Могилни гробове от ранната бронзова епоха в Тракия (55 години по-късно) // Археология (София). 2015. Год LVI. Кн. 1-2. С. 33-48.

4. Алексеев К. А. Дивергенция палеобалканской группы индоевропейцев и освоение ими Балкано-Анатолийского региона в бронзовом веке // Вестник МГПУ. Серия: Исторические науки. 2022. № 1. С. 111-129.

5. Алексеев К. А. К вопросу о происхождении индо-иранцев и тохар в свете новейших данных генетики // Genesis: исторические исследования. 2020. № 12. С. 34-43.

6. Блеген К. Троя и троянцы. М.: Центрполиграф, 2004. 221 с.

7. Гамкрелидзе Т. В., Иванов Вяч. Вс. Индоевропейский язык и индоевропейцы: реконструкция и историко-типологический анализ праязыка и протокультуры: [в 2 ч.]. Тбилиси: Изд-во Тбилисского университета, 1984. XCVI+1330 с.

8. Гиндин Л. А. Население гомеровской Трои: историко-филологическое исследование по этнологии древней Анатолии. М.: Наука, 1993. 210 с.

9. Гиндин Л. А. Пространственно-хронологические аспекты индоевропейской проблемы и «Карта предполагаемых прародин шести ностратических языков» В. М. Иллич-Свитыча // Вопросы языкознания. 1992. № 6. С. 54-65.

10. Дьяконов И. М. О прародине носителей индоевропейских диалектов // Вестник древней истории. 1982. № 3 (161). С. 3-30.

11. Иванова С. В. Балкано-Карпатский вариант ямной культурно-исторической области // Российская археология. 2014. № 2. С. 5-20.

12. Иванова С. В. Об истоках формирования буджакской культуры // Старожитності Степового Причорномор'я і Криму: збірник наукових праць. Т. 16. Запоріжжя: Запорізький національний університет, 2012. С. 18-62.

13. Иванова С. В., Петренко В. Г., Ветчинникова Н. Е. Курганы древних скотоводов междуречья Южного Буга и Днестра / Ин-т археологии НАН Украины. Одесса: Изд-во КП ОГТ, 2005. 207 с.

14. Клейн Л. С. Древние миграции и происхождение индоевропейских народов. СПб.: [б. и.], 2007. 226 с.

15. Козинцев А. Г. Начальный этап индоевропейской истории: свидетельства лингвистики, палеогенетики и археологии // Вестник Томского государственного университета. История. 2016. № 5 (43). С. 152-157.

16. Коробкова Г. Ф., Шапошникова О. Г. Поселение Михайловка -- эталонный памятник древнеямной культуры. СПб.: Европейский дом, 2005. 316 с.

17. Котова Н. С. Ранний энеолит степного Поднепровья и Приазовья. Луганск: СНУ им. В. Даля, 2006. 328 с.

18. Маккуин Дж. Г. Хетты и их современники в Малой Азии. М.: Наука, 1983. 183 с.

19. Манзура И. В. Владеющие скипетрами // Stratum plus. Археология и культурная антропология. 2000. № 2. С. 237-295.

20. Монгайт А. Л. Археология Западной Европы. Бронзовый и железный века. М.: Наука, 1974. 428 с.

21. Мэллори Дж. П. Индоевропейские прародины // Вестник древней истории. 1997. № 1. С. 61-82.

22. Николова Л. Ямная культура на Балканах (Динамика структуры погребального обряда и соотношение с другими культурами ранней бронзы) // Stratum plus. Археология и культурная антропология. 2000. № 2. С. 423-458.

23. Петренко В. Г. Проблема «Триполье и Степь» и памятники энеолита -- ранней бронзы Северо-Западного Причерноморья // Матеріали з археології Північного Причорномор'я = Материалы по археологии Северного Причерноморья. Вип. 9. Одеса: Фаворит, 2009. С. 10-38.

24. Сафронов В. А. Индоевропейские прародины. Горький: Волго-Вятское кн. изд-во, 1989. 398 с.

25. Соломатина Е. И. Лесбос эпохи бронзы по археологическим, мифо-эпическим и клинописным свидетельствам // Античный мир и археология. 2015. № 17. С. 3-23.

26. Черных Е. Н., Орловская Л. Б. Радиоуглеродная хронология древнеямной общности и истоки курганных культур // Российская археология. 2004. № 1. С. 84-99.

27. Blegen C. W., Caskey J. L., Rawson M., Sperling J. Troy. Vol. I: General introduction. The first and second settlements. Princeton: Princeton University Press, 1950. 396 p.

28. Bryce T. The Kingdom of the Hittites. Oxford: Oxford University Press, 2005. XX+554 p.

29. Genomic history of neolithic to bronze age Anatolia, Northern Levant, and Southern Caucasus / E. Skourtanioti et al. // Cell. 2020. Vol. 181. Р 1158-1175.e28.

30. Hofmanov'a Z. Palaeogenomic and biostatistical analysis of ancient DNA data from Mesolithic and Neolithic skeletal remains: dissertation. Mainz, Johannes Gutenberg University Press, 2016. 180 p.

31. Iliev I. The Pit Grave culture in the lower Tundzha valley // Studia Praehistorica (Sofia). 2011. № 14. Р 381-398.

32. The first horse herders and the impact of early bronze age steppe expansions into Asia / P. de Barros Damgaard et al. // Science. 2018. Vol. 360. № 6396. Eaar7711. P. 1420-1422. Supplementary materials.

33. The genomic formation of South and Central Asia / V M. Narasimhan et al. // Science. 2019. Vol. 365. P. 997-1002. Supplementary materials.

34. The genomic history of Southeastern Europe / I. Mathieson et al. // Nature. 2018. Vol. 555. P. 197-203. Supplementary note. P. 1-58.

35. The Oxford handbook of Ancient Anatolia / S. R. Steadman, G. McMahon (ed.). Oxford University Press, 2011. 1174 p.

36. Zimmermann T Early Bronze Age elites: A fresh look at some old and new evidence from West and Central Anatolia // Early Bronze Age Troy: chronology, cultural development and interregional contacts. Proceedings of an International conference held at the University of Tubingen May 8-10, 2009 / edited by Ernst Pernicka, Sinan Unlusoy & Stephan W. E. Blum. Bonn, 2016. P. 277-287.

References

1. Avilova L. I. Anatoliiskie klady metallicheskikh izdelii: ocherki metalloproiz- vodstva i kulturnogo konteksta [Anatolian hoards of metal products: essays on metal production and cultural context]. Moscow: Institut arkheologii RAN. 2018. 248 p. (In Russ.).

2. Akurgal E. Anatoliia (Malaia Aziia) [Anatolia (Asia Minor)] // Istoriia chelovechest- va: v 8 t. T. 2. Moscow: IuNESKO; ID «Magistr-Press», 2003. P. 209-227. (In Russ.).

3. Aleksandrov S. Mogilni grobove ot rannata bronzova epokha v Trakiia (55 godini po-k”sno) [Early Bronze Age barrow graves in Thrace (55 years later)] // Archaeology (Sofia). 2015. Year LVI. Vol. 1-2. P. 33-48. (In Bulg.).

4. Alekseev K. A. Divergentsiia paleobalkanskoi gruppy indoevropeitsev i os- voenie imi Balkano-Anatoliiskogo regiona v bronzovom veke [Divergence of the Pa- leobalkan group of Indo-Europeans and their development of the Balkan-Anatolian region in the Bronze Age] // MCU Journal of Historical Studies. 2022. № 1. P. 111-129. (In Russ.).

5. Alekseev K. A. K voprosu o proiskhozhdenii indo-irantsev i tokhar v svete novei- shikh dannykh genetiki [On the question of the origin of the Indo-Iranians and Tocharians in the light of the latest genetic data] // Genesis: istoricheskie issledovaniia. 2020. № 12. P. 34-43.

6. Blegen K. Troia i troiantsy [Troy and the Trojans]. Moscow: Tsentrpoligraf, 2004. 221 p. (In Russ.).

7. Gamkrelidze T. V., Ivanov Viach. Vs. Indoevropeiskii iazyk i indoevropeitsy: rekonstruktsiia i istoriko-tipologicheskii analiz praiazyka i protokul'tury [Indo-European language and Indo-Europeans: reconstruction and Historical and typological analysis of proto-language and proto-culture]: [v 2 ch.]. Tbilisi: Izd-vo Tbilisskogo universiteta, 1984. XCVI+1330 p. (In Russ.).

8. Gindin L. A. Naselenie gomerovskoi Troi: istoriko-filologicheskoe issledovanie po etnologii drevnei Anatolii [The population of Homeric Troy: historical and philological studies on the ethnology of ancient Anatolia]. Moscow: Nauka, 1993. 210 p. (In Russ.).

9. Gindin L. A. Prostranstvenno-khronologicheskie aspekty indoevropeiskoi problem i «Karta predpolagaemykh prarodin shesti nostraticheskikh iazykov» V. M. Illich-Svitycha [Spatial and chronological aspects of the Indo-European problem and the “Map of the supposed homelands of the six nostratic languages” by V. M. Illich-Svitych] // Voprosy iazykoz- naniia. 1992. № 6. P. 54-65. (In Russ.).

10. D'iakonov I. M. O prarodine nositelei indoevropeiskikh dialektov [About the Ancestral Home of Speakers of Indo-European Dialects] // Journal of Ancient History. 1982. № 3 (161). P. 3-30. (In Russ.).

11. Ivanova S. V. Balkano-Karpatskii variant iamnoi kul'tumo-istoricheskoi oblasti [Balkan-Carpathian variant of the yamnaya cultural-historical region] // Russian Archaeology. 2014. № 2. P. 5-20. (In Russ.).

12. Ivanova S. V. Ob istokakh formirovaniia Budzhakskoi kul'tury [About the origins of the Budjak culture formation] // Starozhitnosti Stepovogo Prichornomor'ia і Krimu: zbirnik naukovikh prats'. T. 16. Zaporizhzhia: Zaporiz'kii natsional'nii universitet Zaporizhzhia: Zaporiz'kii natsional'nii universitet, 2012. P. 18-62. (In Russ.).

13. Ivanova S. V., Petrenko V. G., Vetchinnikova N. E. Kurgany drevnikh skotovodov mezhdurechia Iuzhnogo Buga i Dnestra [Burial mounds of ancient pastoralists between the rivers of the Southern Bug and Dniester] / In-t arkheologii NAN Ukrainy. Odessa: Izd-vo KP OGT, 2005. 207 p. (In Russ.).

14. Klein L. S. Drevnie migratsii i proiskhozhdenie indoevropeiskikh narodov [Ancient migrations and the origin of Indo-European peoples]. St. Petersburg: [b. i.], 2007. 226 p. (In Russ.).

15. Kozintsev A. G. Nachalnyi etap indoevropeiskoi istorii: svidetelstva lingvistiki, paleogenetiki i arkheologii [The initial stage of Indo-European history: evidence of linguistics, paleogenetics and archaeology] // Tomsk State University Journal of History. 2016. № 5 (43). P. 152-157 (In Russ.).

16. Korobkova G. F., Shaposhnikova O. G. Poselenie Mikhailovka -- etalonnyi pa- myatnik drevneyamnoi kul'tury [The settlement of Mikhaylovka is a reference monument of ancient yamnaya culture]. St. Petersburg: Evropeiskii Dom, 2005. 316 p. (In Russ.).

17. Kotova N. S. Rannii eneolit stepnogo Podneprov'ia i Priazov'ia [Early Eneolithic of the steppe Dnieper and Azov]. Lugansk: SNU im. V. Dalia, 2006. 328 p. (In Russ.).

18. Macqueen J. G. Khetty i ikh sovremenniki v Maloi Azii [The hittites and their contemporaries in Asia Minor]. Moscow: Nauka, 1983. 183 p. (In Russ.).

19. Manzura I. V. Vladeiushchie skipetrami [Wielding scepters] // Stratum plus Journal. Archaeology and Cultural Antropology. 2000. № 2. P. 273-295. (In Russ.).

20. Mongait A. L. Arkheologiia Zapadnoi Evropy. Bronzovyi i zheleznyi veka [Archaeology of Western Europe. Bronze and Iron Ages]. M.: Nauka, 1974. 428 p. (In Russ.).

21. Mallory J. P. Indoevropeiskie prarodiny [Indo-European homelands] // Journal of Ancient History. 1997. № 1. P. 61-82. (In Russ.).

22. Nikolova L. Iamnaia kul'tura na Balkanakh [Yamnaya culture in the Balkans] (Dinamika struktury pogrebal'nogo obriada i sootnoshenie s drugimi kul'turami rannei bronzy) // Stratum plus Journal. Archaeology and Cultural Antropology. 2000. № 2. P. 423-458. (In Russ.).

23. Petrenko V. G. Problema «Tripole i Step» i pamiatniki eneolita - rannei bronzy Severo-Zapadnogo Prichernomoria [The problem of “Tripoli and the Steppe” and the monuments of the Eneolithic - Early Bronze Age of the Northwestern Black Sea region] // Mate- rialy po arkheologii Severnogo Prichernomoria. Vol. 9. Odessa, 2009. P. 10-38. (In Russ.).

24. Safronov V. A. Indoevropeiskie prarodiny [Indo-European ancestral lands]. Gor'kii: Volgo-Viatskoe kn. izdatel'stvo, 1989. 398 p. (In Russ.).

25. Solomatina E. I. Lesbos epokhi bronzy po arkheologicheskim, mifo-epicheskim i klino- pisnym svidetelstvam [Lesbos of the Bronze Age according to archaeological, mytho-epic and cuneiform evidence] // Ancient World and Archeology. 2015. № 17. P. 3-23. (In Russ.).

26. Chernykh E. N., Orlovskaia L. B. Radiouglerodnaia khronologiia drevneiamnoi obshchnosti i istoki kurgannykh kultur [Radiocarbon chronology of the ancient Yamnaya community and the origins of the kurgan cultures] // Russian Archaeology. 2004. № 1. P. 84-99. (In Russ.).

27. Blegen C. W., Caskey J. L., Rawson M., Sperling J. Troy. Vol. I: General introduction. The first and second settlements. Princeton: Princeton University Press, 1950. 396 p.

28. Bryce T. The Kingdom of the Hittites. Oxford: Oxford University Press, 2005. XX+554 p.

29. Genomic history of neolithic to bronze age Anatolia, Northern Levant, and Southern Caucasus / E. Skourtanioti et al. // Cell. 2020. Vol. 181. Р 1158-1175.e28.

30. Hofmanov'a Z. Palaeogenomic and biostatistical analysis of ancient DNA data from Mesolithic and Neolithic skeletal remains: dissertation. Mainz, Johannes Gutenberg University Press, 2016. 180 p.

...