Реакция США на советско-западногерманские переговоры в рамках подготовки и подписания Московского договора 1970 г.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Реакция США на советско-западногерманские переговоры в рамках подготовки и подписания Московского договора 1970 г.

Юрий Павлович Попов

Аннотация

Исследуется реакция правительства США на переговоры между ФРГ и СССР в рамках Московского договора 1970 г. Автор полагает, что в контексте «новой восточной политики» Бонн демонстрировал способность принимать самостоятельные от Вашингтона решения. Выявлено, что переговорный процесс между советскими и западногерманскими дипломатами вызывал недоверие у представителей Вашингтона, что свидетельствует о размывании сложившихся после Второй мировой воины доверительных отношений между ФРГ и США.

Ключевые слова: Московский договор, «новая восточная политика», американо-германские отношения, В. Брандт, Р. Никсон

Abstract

московский договор переговоры советский

The US reaction to the Soviet-West German negotiations of the preparation and signing of the Moscow Treaty of 1970

Yuriy P. Popov

The purpose of this article is to analyze the reaction of the US government to the negotiations between the USSR and the FRG within the framework of the Moscow Treaty of 1970. The article pays particular attention to the assessments and opinions of the US administration on this issue, as well as analyzes the direct interaction between the two countries in the context of the discussion of the Moscow Treaty and the "new Eastern policy" of the FRG. For several years, the FRG has been able to develop and coordinate a new foreign policy strategy that takes into account the interests and correlates with all the main actors in the system of international relations.

To achieve this goal, the author conducted an analysis of various sources, including memoranda, telegrams, correspondence and records of negotiations published in the collection "Foreign Relations of the United States," especially in the volume devoted to policy towards the Federal Republic of Germany. In addition, the author studied the memoirs of Richard Nixon's national security adviser Henry Kissinger and the memoirs of the Federal Chancellor of the Federal Republic of Germany Willy Brandt.

In Russian historiography, the negotiations between the FRG and the USSR, as well as the signing of the Moscow Treaty, were studied mainly in the context of the Soviet delegation's strategy and the goals of the FRG. However, the author has approached this topic from the other side, taking into account the American view on these events.

Analysis of the documents shows that Bonn demonstrated the ability to make independent decisions in the field of foreign policy, which raised doubts about the extent of the US influence on Western Europe. However, the negotiating process between the Soviet Union and West German diplomats aroused distrust among Washington's representatives, which indicates the difficulty of establishing trusting relations between the countries.

The author's conclusion is that the negotiations within the framework of the Moscow Treaty of 1970 between the FRG and the USSR played an important role in the development of international relations during the policy of detente. The signed agreement contributed to the improvement of relations between the two states and the reduction of tension on the European continent. The FRG needed to constantly consult with its main ally, the United States of America. However, such actions aroused distrust among the representatives of the United States, which indicates the complexity that has arisen in American-West German relations.

Studying the specifics of the American reaction is important for understanding the strategy and priorities of the US government, as well as the various factors that influenced the decision-making process of the White House administration. Keywords: Moscow Treaty, “new Eastern policy”, US-German relations, W. Brandt, R. Nixon

Основная часть

12 августа 1970 г. был заключен Московский договор между СССР и ФРГ. Согласно преамбуле договора, страны стремились «содействовать упрочению мира и безопасности в Европе и во всем мире» [1]. Договор стал первым шагом на пути реализации «новой восточной политики» -- политического курса руководства ФРГ, направленного на установление более тесных связей с социалистическими странами Восточной Европы, и прежде всего с Советским Союзом.

Уже спустя неделю после вступления в должность канцлера, 28 октября 1969 г., В. Брандт заявил о начале переговоров с СССР, в центре которых должен был лежать тезис об отказе от применения силы в межгосударственных отношениях [2. S. 24]. Сам договор был подписан меньше чем через год, 12 августа 1970 г. Таким образом, официальное обсуждение и подписание договора заняло очень короткий срок. Однако за подписанием Московского договора стояла очень длительная работа по его разработке представителями ФРГ и СССР.

Еще «большая коалиция» ФРГ во главе с канцлером К.Г. Кизингером стремилась найти точки соприкосновения интересов Западной Германии и Советского Союза. Несмотря на большое количество официальных и неофициальных встреч дипломатов, добиться результатов не удалось по причине внутренних дискуссий в правительстве ФРГ. Во внешнеполитических дискуссиях заметную роль сыграло вторжение советских войск в Чехословакию в 1968 г. Однако высказывания представителей ФРГ и США в 1969 г. свидетельствовали о том, что правительства этих стран не собирались останавливаться и продолжали работать в направлении поиска путей к разрядке международной напряженности.

Переговоры между ФРГ и СССР демонстрировали способность Бонна самостоятельно принимать решения по внешнеполитическим вопросам, что вызывало беспокойство в правительственны кругах США относительно степени их влияния на Западную Европу. Важно отметить, что ФРГ все еще не могла вести переговоры с СССР на равных условиях и нуждалась в постоянных дипломатических консультациях со своим главным союзником - Соединенными Штатами Америки.

В отечественной научной литературе присутствуют исследования, посвященные переговорам ФРГ и СССР в рамках Московского договора. Основными авторами по данной проблематике являются А.М. Филитов и

А.А. Синдеев [3, 4]. Их работы в основном фокусируются на позиции советской стороны во время переговоров и переговорной стратегии представителей ФРГ.

В зарубежной историографии данная проблема исследуется с 1970-х гг. Особенностью западной историографии является то, что Московский договор рассматривается в связке с проблемой Западного Берлина. Часть исследователей отмечали опасения относительно возможных последствий заключения договора между Бонном и Москвой для политического единства Запада и внутриполитического кризиса ФРГ [5. P. 318]. Другие исследователи отмечали необходимость диалога между СССР и ФРГ для стабилизации ситуации в Европе и в отношениях между сверхдержавами [6. P. 410-411].

Цель данной статьи заключается в том, чтобы детально проанализировать реакцию правительства США на переговоры между СССР и ФРГ в рамках Московского договора 1970 г. Анализ реакции администрации Белого дома на советско-западногерманские переговоры по Московскому договору может быть полезен для выявления стратегических приоритетов политики США в отношении ФРГ в обозначенный период. Он также помогает объяснить усилия США по сохранению своего господства в Западной Европе при курсе на разрядку международной напряженности.

Анализ американской реакции на переговоры между СССР и ФРГ проводился на основе документов, опубликованных в серии «Внешняя политика США». Отдельные тома этой серии посвящены отношениям США с ФРГ и СССР, включая дискуссии вокруг переговоров Бонна и Москвы. Помимо этого, источниками для исследования послужили документы цифрового архива Конгресса США, а также мемуары участников событий - Г. Киссинджера и В. Брандта.

Первый контакт между Белым домом и правительством Брандта относительно будущего Московского договора и нового внешнеполитического курса ФРГ состоялся 1 октября 1969 г. Он прошел в формате телефонных переговоров между помощником президента США по вопросам национальной безопасности Г. Киссинджером и статс-секретарем федеральной канцелярии ФРГ Э. Баром. В разговоре Э. Бар подчеркнул, что правительство ФРГ будет действовать с большой степенью независимости от своего американского союзника, но в то же время готово подписать значимый для Вашингтона договор о нераспространении ядерного оружия. Следующим важным шагом стали переговоры с Москвой об отказе от применения силы в межгосударственных отношениях. Согласно записи беседы Г. Киссинджер сделал вид, что отреагировал на приведенные меры положительно. Он также предложил установить канал для тесного контакта между двумя правительствами [7]. Переговоры между представителями ФРГ и СССР начались 8 декабря 1969 г.

Г. Киссинджер взял под свой личный контроль вопросы, связанные с «новой восточной политикой», о результатах которой периодически информировал президента Р. Никсона. В меморандуме Р. Никсону от 28 января 1970 г. Г. Киссинджер констатировал, что переговоры Бонна и Москвы вышли на новый уровень и что в Москву специально был отправлен Э. Бар. Советник по национальной безопасности пришел к выводу, что данные переговоры являлись предметом личного престижа Э. Бара как одного из теоретиков нового внешнеполитического курса ФРГ [8. P. 140]. Это был и престиж нового правительства ФРГ в реализации «новой восточной политики». В данном документе Г. Киссинджер отметил, что созданный канал связи в Вашингтоне использовали для донесения инструкций для западногерманских политиков. Однако Бонн в своих внешнеполитических действиях ставил Вашингтон перед фактом. Эта мысль отражена и в меморандуме от 29 января 1970 г. В данном документе заместитель главы миссии в посольстве в Западной Германии Р. Фассенден сообщает помощнику Государственного секретаря по европейским делам М. Хилленбранду об отсутствии консультаций со стороны ФРГ [9]. Однако, несмотря на это, по мнению Р. Фассендена, позиция администрации США должна заключаться в одобрении политики Бонна. Это необходимо для того, чтобы убедить представителей ФРГ в крепких связях с Соединенными Штатами и союзниками по НАТО.

Переговоры между Бонном и Москвой создали напряженность внутри самой ФРГ. 2 марта 1970 г. председатель парламентской партийной группы Христианско-демократического союза Германии и Христианско-социального союза в Баварии (ХДС / ХСС) Р. Барцель обратился за помощью к помощнику Государственного секретаря по европейским делам М. Хилленбранду. В обращении он отмечал, что официальная администрация Бонна больше не координирует действия совместно с оппозицией. Такие действия приводили к тому, что дипломатия Бонна на переговорах с Советским Союзом совершается без взаимных уступок. Помимо этого, он утверждал, что основное внимание и ФРГ, и всех союзников стоит уделить проблеме статуса Берлина [10. P. 170].

Депутат Бундестага, парламентский статс-секретарь Министерства иностранных дел Западной Германии К.Т. Фрайхер фон унд цу Гуттенберг также пытался заручиться поддержкой американцев с целью препятствовать проведению политики В. Брандта. Он считал, что такая политика может привести к значительному росту советского влияния в Европе. Гуттенберг призывал президента США Р. Никсона на предстоящем апрельском американо-западногерманском саммите подвергнуть «новую восточную политику» ФРГ резкой критике [11. P. 275]. Это отмечал и Г. Киссинджер в меморандуме Р. Никсону от 10 марта 1970 г. Советник по вопросам национальной безопасности указал на хрупкость коалиции Социал-демократической партии Германии и Свободной демократической партии (СДПГ - СвДП) и, соответственно, хрупкость внешней политики Брандта [9].

Еще одним фактором нестабильности нового внешнеполитического курса Бонна являлись парламентские выборы. Проиграв выборы в ряде федеральных земель, СДПГ рисковала потерять свое влияние в Бундестаге. Этот фактор мог остановить проведение восточной политики правящей коалиции ФРГ [12]. В целом у Р. Никсона и Г. Киссинджера по-прежнему сохранялись серьезные сомнения относительно жизнеспособности «новой восточной политики» Западной Германии.

Проанализировав риторику западногерманских представителей, Г. Киссинджер и Р. Никсон пришли к выводу, что «новая восточная политика» Бонна значительно отличалась от привычных для американской администрации внешнеполитических подходов немецких партий ХДС / ХСС. На этой основе Г. Киссинджер оценил политику ФРГ как очень рискованную и непоследовательную [13].

Весной 1970 г. с целью подготовки почвы для своей новой политики В. Брандт совершил визиты в Великобританию, США и Францию. Он пытался убедить союзников в целесообразности переговорного процесса с Советским Союзом. Союзники в ответ выразили обеспокоенность и подчеркнули, что любое соглашение должно учитывать ответственность и интересы четырех держав в ФРГ и Западном Берлине. Госсекретарь США У. Роджерс подтвердил эти опасения в интервью западногерманским журналистам, заявив, что «окончательные юридические решения должны приниматься с учетом Потсдамского соглашения 1945 г. и Парижских соглашений 1954 г.» о прекращении оккупационного статуса Западной Германии [14. P. 149].

В то же время в интервью на французском телевидении В. Брандт высказал мнение, что правительство Западной Германии в одиночку не может решить различные вопросы, обсуждаемые в ходе продолжающихся переговоров между Советским Союзом и Федеративной Республикой. Он утверждал, что любые изменения в отношениях ФРГ с ее восточноевропейскими партнерами будут подлежать согласованию с западными союзниками [14. P. 150]. Однако администрация В. Брандта действительно не нарушала вышеупомянутых договоренностей в отношении продолжавшихся переговоров между Советским Союзом и ФРГ.

Как отмечал Г. Киссинджер в меморандуме для Р. Никсона от 7 апреля 1970 г., визит В. Брандта был попыткой заручиться одобрением «новой восточной политики» у президента и подвести итоги переговоров с Советским Союзом. Это сыграло важную роль в решении проблем совместно с оппозицией в лице ХДС / ХСС в ФРГ. Участие Соединенных Штатов во внутриполитическом кризисе между правительством и оппозицией в ФРГ могли значительно ухудшить американо-германские отношения [15].

На встрече с Р. Никсоном канцлер В. Брандт сумел обратить в свою пользу затруднительное положение Соединенных Штатов. Он выразил озабоченность в вопросе сокращения американских войск в Федеративной Республике. Возможность сокращения американского контингента обсуждалась с самого начала президентства Р. Никсона. По мнению канцлера, сокращение войск продемонстрировало бы Советскому Союзу ослабление НАТО, в силу чего он мог отказаться вести переговоры с ФРГ о нормализации отношений. Данная ситуация подорвала бы усилия В. Брандта по реализации «новой восточной политики» и поставила бы под угрозу любые переговоры с СССР, включая те, которые могли затронуть и прямые интересы США. Это осознавал и Г. Киссинджер. В меморандуме от 9 апреля президенту Р. Никсону он рекомендовал одобрить политику ФРГ и выразил уверенность в осмотрительности подходов западногерманского руководства к ее проведению. Появлялась гарантия, что СССР продолжит участвовать в переговорах и с ФРГ, и с союзниками по вопросу о статусе Западного Берлина [16].

Впоследствии В. Брандт отмечал, что встреча прошла эффективно [17. P. 217]. Президент Р. Никсон подтвердил свою поддержку переговоров Бонна с Москвой и Варшавой и пообещал не чинить препятствий в ходе переговоров. Поскольку у представителей США и ФРГ было много точек соприкосновения, администрации Бонна и Вашингтона сочли ненужным публикацию коммюнике. В. Брандт заметил, что Р. Никсон продемонстрировал свое доверие к их политике и подчеркнул, что Вашингтон не поставит под угрозу союз США и ФРГ. Однако, несмотря на формальное одобрение, по документам видно и недовольство США стремлением Бонна к автономии. Р. Никсон заявил прямо, что такие союзники, как Федеративная Республика, не должны проявлять раздражительность или недоверие к Соединенным Штатам. Напротив, немцы должны уделять приоритетное внимание своим отношениям с США. В свою очередь, В. Брандт подчеркнул, что поддержание тесных связей с США останется одной из главных внешнеполитических задач Федеративной Республики [15].

Ярким примером двойственного отношения к происходящему со стороны США является реакция члена оперативного штаба Совета национальной безопасности Х. Зонненфельда. Г. Киссинджер был солидарен с ним по многим внешнеполитическим вопросам. За это Х. Зонненфельд в правительственных кругах получил прозвище «Киссинджер Киссинджера». В меморандуме от 30 июня 1970 г. указывается, что Зонненфельд отправил Советнику по вопросам национальной безопасности ряд писем, содержащих критику Московского договора. По мнению Х. Зонненфельда, Московский договор был попыткой усилить роль ФРГ в Европе и способом оказания давления на Соединенные Штаты [18]. Однако в одном из своих заключительных меморандумов по данному вопросу Зонненфельд написал о необходимости поддержать нормализацию отношений между ФРГ и Востоком, как об этом заявлял президент в своем внешнеполитическом докладе Конгрессу [19].

В начале лета между СССР и ФРГ был согласован подробный список тем для обсуждения предстоящего договора. Гуттенберг, будучи правым членом Баварского христианско-социального союза (ХСС), настроенный против социал-демократов, передал этот список в прессу. В ФРГ сложилась сложная внутриполитическая ситуация. Оппозиция потребовала удовлетворительного решения западноберлинского вопроса до принятия какого-либо договора. Еще одним условием оппозиции являлось то, что будущий договор не должен затрагивать «право немцев на самоопределение» для воссоединения. Данный кризис являлся сигналом для союзников, которым следовало бы пересмотреть свое отношение к нынешней внешней политике ФРГ. Однако В. Брандт, выступая на заседании Бундестага, заявил, что ни один договор не будет ратифицирован до тех пор, пока не будет достигнут прогресс в западноберлинском вопросе. Кризис удалось миновать. Это подтвердил опрос, проведенный в июле среди жителей ФРГ. Он показал, что 79% опрошенных западных немцев поддерживали позицию правительства, отстаиваемую Социал-демократической партией (СДПГ) [20. P. 16].

Одобрение со стороны США и способность к компромиссу укрепили позиции В. Брандта в Бундестаге и помогли преодолеть противостояние с оппозицией в лице ХДС / ХСС, избежав внутриполитического кризиса. Таким образом, напряжение внутри ФРГ было снято, однако спорные моменты в отношениях ФРГ и США остались. Соединенные Штаты все так же не устраивала настойчивая самостоятельность Бонна.

Анализируя едва миновавший кризис в ФРГ, в администрации США снова проявили сомнение относительно успеха проведения «новой восточной политики» и переговоров между ФРГ и СССР, несмотря на попытки представителей Бонна продемонстрировать контроль над ситуацией [21. P. 247-248]. США предприняли попытку напомнить о своей ведущей роли в определении европейской политики. Об этом свидетельствует беседа Г. Киссинджера с секретарем МИД ФРГ П. Франком в июне 1970 г. В ходе беседы Советник по вопросам национальной безопасности жестко подчеркнул, что основную политику разрядки диктуют США [22. P. 49].

Попытка оппозиции расколоть коалицию Брандта и изменить точку зрения представителей США не увенчалась успехом. Обеспокоенность в правительственных кругах США нарастала. Несмотря на недовольство излишней самостоятельностью ФРГ, Соединенные Штаты не могли допустить полного провала переговоров, которые должны были привести к снижению напряженности в Европе, но и излишнее усиление ФРГ не отвечало их планам. Это заставило представителей Вашингтона проявлять большую осторожность в отношении того влияния, которое может оказать Московский договор на собственные стратегические интересы. Как выразился М. Хилленбранд в Вашингтоне, «немцы могут невольно предпринять шаги, которые приведут к подрыву статуса четырех держав» [23. P. 112].

Если у Р. Никсона и Г. Киссинджера отношение к действиям Бонна было ближе к скепсису, то другие деятели высказывали прямые опасения, как это видно из меморандума постоянного представителя США при НАТО Р. Эллсуорта. Этот документ вызвал бурную реакцию среди представителей Белого дома. В данном документе представитель США критиковал «новую восточную политику» и анализировал негативное экономическое влияние Московского договора [24]. Критические замечания Эллсуорта вызвали беспокойство у Никсона. Позднее, в октябре 1970 г., представители Государственного департамента сообщили президенту США, что страны Западной Европы могут последовать примеру Брандта в торговой стратегии ФРГ. Согласно этой стратегии, рынок СССР являлся привлекательным местом для западногерманских инвестиций. Также первые шаги в этом направлении начала делать Франция. В результате администрация США осознала необходимость укрепления торговых связей, денежного обмена и других экономических мер взаимодействия с ФРГ и со странами Западной Европы [25]. Переговоры между Бонном и Москвой вызвали переоценку экономического подхода США как к европейским союзникам, так и к СССР.

В июне 1970 г. западные союзники одобрили результаты, достигнутые Э. Баром, которые были представлены на нескольких встречах с американскими дипломатами. Министр иностранных дел ФРГ В. Шеель сообщил, что министры иностранных дел Франции, Великобритании и США с энтузиазмом восприняли завершившиеся переговоры Э. Бара в Москве. Р. Фессенден назвал успехи Э. Бара «чудом». Большинство американского истеблишмента выразило полную поддержку восточной политике Брандта, что стало облегчением для Бонна.

По мере того как поддержка В. Брандта в Европе росла, официальное одобрение политики Бонна со стороны США становилось все отчетливее. 24 июня 1970 г. М. Хилленбранд, помощник госсекретаря по европейским делам, заявил перед сенатским комитетом, что администрация Белого дома одобряет усилия правительства ФРГ по нормализации отношений со странами Восточной Европы и Советским Союзом в частности. Такое утверждение, по мнению Хилленбранда, было подкреплено различными публичными заявлениями официальных лиц из Вашингтона [26].

К этому времени вопрос излишней самостоятельности ФРГ отходит на второй план, а на первый выступает оценка перспектив развития международных отношений. Примером тому может служить меморандум от 3 июля 1970 г. начальника политического отдела посольства в Западной Германии Д. Дина, адресованный послу в Федеративной Республике Германия К. Рашу. Равновесие сил между группами, выступающими за и против переговоров, оказалось почти одинаковым во всех странах - ФРГ, ГДР и СССР. Если в какой-либо из этих стран доминируют «антипереговорные силы», то резкий спад американо-советских отношений может привести к распаду переговорного комплекса между ФРГ и ГДР, ФРГ и СССР, США и СССР. В меморандуме была проанализирована система текущих и планировавшихся переговоров. Всего насчиталось семь переговоров: обсуждение американо-советских переговоров по ограничению стратегических вооружений (ОСВ); нерешенные переговоры о взаимном сбалансированном сокращении вооружений в Европе; переговоры ФРГ с Советским Союзом, закладывающие основу для решения территориальных аспектов «квазимирного договора»; переговоры между ФРГ и Польшей; переговоры ФРГ с ГДР; четырехсторонние переговоры по поводу статуса Западного Берлина [27]. Сохранение данной системы переговоров можно рассматривать как потенциальную стратегию для поддержания баланса и предотвращения срыва переговоров непосредственно между США и СССР. Анализ Д. Дина отражал более конструктивный подход к переговорам Бонна и Москвы.

13 июля 1970 г. В. Шеель прибыл в Вашингтон для встречи с Госсекретарем У. Роджерсом, связанной с последующими шагами в восточной политике ФРГ. Он собирался возглавить немецкую делегацию в Москве для подписания договора между ФРГ и СССР об отказе от применения силы в межгосударственных отношениях. В ходе посещения Вашингтона, Лондона и Парижа Шеель подчеркивал приверженность Западной Германии НАТО и партнерству с США, а также еще раз обозначил цели восточной политики ФРГ.

Постепенно выкристаллизовывается итоговая позиция США по сложившейся политической ситуации. При обсуждении данных визитов Г. Киссинджер в письме Р. Никсону отмечал, что важно создать впечатление поддержки США «новой восточной политики» ФРГ. Однако заинтересованность Вашингтона должна состоять в обеспечении позиции США в Западном Берлине. Также должны быть поддержаны основы для диалога СССР и США. Деятельность представителей ФРГ не должна подрывать эти основы. В качестве уступки притязаниям Бонна представители США на встрече с В. Шеелем пообещали не вмешиваться в детали переговоров и тактику ФРГ в переговорах с Москвой и Варшавой [28].

Негативная реакция на попытки наладить отношения между ФРГ и СССР также исходила от консервативных конгрессменов. В декабре 1970 г. бывший верховный комиссар в Западной Германии Дж. Макклой на встрече с президентом Р. Никсоном отметил снижение интереса Соединенных Штатов по отношению к Европе. Особое место в его анализе занимал пример Западной Германии, которая все больше попадала под влияние Советского Союза из-за неправильных внешнеполитических приоритетов США. По мнению Дж. Макклоя, США должны были пересмотреть свое военное, политическое и экономическое сотрудничество с ФРГ, сохраняя при этом сильное стремление к совместным продуктивным действиям в интересах достижения общих целей. Р. Никсон высоко оценил данный анализ [29].

Однако и В. Брандт не стал почивать на лаврах после заключения договора и активно противостоял подобной критике. В 1971 г. он написал Дж. Макклою письмо в защиту внешнеполитического курса ФРГ. Он подчеркнул, что политика ФРГ в отношении стран Варшавского договора была поддержана всеми союзниками. Западная Германия не могла проводить такую политику в одиночку. Брандт также утверждал, что его правительство просто признавало послевоенные реалии, и отвергал обвинения в том, что он подвергал ФРГ чрезмерному советскому влиянию. США, Франция и Великобритания сохранили свои права в Западном Берлине. Это опровергало мнение о расколе «западного единства». Брандт также отметил, что «конкретное сотрудничество между западными союзниками уже давно не было так близко» [30].

Нашлись и другие противники. Бывший глава администрации американской зоны оккупации в послевоенной Германии Л. Клей также заявил о своем недоверии В. Брандту и нынешнему руководству ФРГ. Политик выразил обеспокоенность как неопределенностью американской политики, так и слабостью американского руководства в отношении западноевропейских стран [12].

В. Брандт ответил и Л. Клею в письме, адресованном Дж. Макклою. Он заявил, что Федеративная Республика перестала быть сдерживающим фактором для стран Варшавского договора. Канцлер ФРГ утверждал, что постепенное развитие отношений между Востоком и Западом в долгосрочной перспективе смогло бы повлиять на улучшение ситуации в Европе. Вместе со своим главным советником Э. Баром канцлер назвал эту стратегию «изменением пути сближения». Наконец, В. Брандт провел связь между переговорами по Западному Берлину и признанием существующих границ, подчеркнув важность политического статуса Западного Берлина. По мнению В. Брандта, эти границы признавали все страны в мире, кроме партий ХДС / ХСС в ФРГ [29].

Государственный секретарь США в администрации президента Г. Трумэна Д. Ачесон оценивал «новую восточную политику» ФРГ как потенциальную угрозу единству Запада. В последующих высказываниях перед журналистами Д. Ачесон заявил о необходимости остановить В. Брандта и предложил принять меры для остановки «безумной гонки в Москву» [31. P. 293]. Критику тезисов Д. Ачесона В. Брандт изложил также в ответном письме Дж. Макклою.

Вся эта критика на фоне официального одобрения действий ФРГ показывала двойственность целей США и трудность стоявших перед Вашингтоном задач. По мнению Г. Киссинджера, постепенное принятие «новой восточной политики» им самим и Р. Никсоном было мотивировано осознаваемой опасностью, которую могло повлечь за собой активное противодействие этой политике со стороны администрации Соединенных Штатов, а именно риском выхода ФРГ из НАТО и других наднациональных структур Запада и постепенного сближения со странами Варшавского договора.

Нельзя также недооценивать и личностные качества самого В. Брандта. Стиль его руководства получил положительные отзывы. Как бывший бургомистр Западного Берлина Брандт заслужил авторитет в Вашингтоне, что помогло уменьшить опасения администрации Белого дома по поводу «новой восточной политики» Бонна. Популярность и надежность В. Брандта сыграли немаловажную роль в укреплении доверия и развитии независимой внешней политики Западной Германии. Немалую роль в положительном изменении реакции сыграли также визиты и консультации представителей ФРГ и США с апреля по июль 1970 г. После встречи канцлера В. Брандта и президента США Р. Никсона была отмечена более позитивная оценка переговоров между Москвой и Бонном. Попытки оппозиции в лице ХДС / ХСС в ФРГ заручиться поддержкой США и с их помощью свернуть «новую восточную политику» правительства В. Брандта не увенчалась успехом. Администрация Вашингтона прекрасно понимала негативные последствия такого вмешательства во внутриполитический кризис ФРГ.

В заключение стоит отметить, что реакция администрации Р. Никсона на переговоры между Бонном и Москвой в рамках Московского договора отмечена двумя фазами. Первая фаза длилась с октября 1969 г. по март 1970 г., когда наблюдался настороженный подход как к оценке «новой восточной политики» В. Брандта, так и к переговорам между Бонном и Москвой. Вторая фаза представлена периодом с апреля по июль 1970 г., когда наблюдалась более конструктивная оценка действий руководства ФРГ. Это нашло отражение в критических комментариях и признании безотлагательности решения вопросов, вытекающих из «новой восточной политики» Западной Германии.

Расхождение концепций разрядки между США и ФРГ можно объяснить приматом прямого советскоамериканского диалога в позиции США. По мнению представителей Вашингтона, в этом диалоге двух сверхдержав роль союзников была второстепенной. Улучшение сложной внешнеполитической обстановки в Европе требовало решения вопросов с Москвой, без чего невозможно было бы выправить положение на континенте. Анализ меморандумов показал, что США пренебрегли решением центральной проблемы более самостоятельной внешней политики Бонна и постепенного сближения ФРГ с СССР, а также с другими союзниками по Варшавскому блоку. Таким образом, американские политические лидеры заняли позицию, которая по большей части отражала взгляды американских политиков 1950-х гг.

Высшие эшелоны США, в частности Г. Киссинджер, открыто выражали поддержку советско-западногерманским переговорам, хотя в частном порядке высказывали серьезные опасения и негативные оценки в отношении таких переговоров. «Новая восточная политика» с самого начала проявляла автономию, и это не могло не беспокоить Вашингтон. В более широком контексте внешней политики реакция США на переговоры ФРГ и СССР пролила свет на ключевые проблемы в американо-западногерманских отношениях.

Список источников