Российская политика на Арабском Востоке в новых условиях

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Российская политика на Арабском Востоке в новых условиях

Второй год «арабской весны» подходит к концу, но очевидно, что процесс переформатирования региона только начинается. В основном это время было потрачено на свержение старых правителей в одних странах и частичную либерализацию в других. Затем последовало формирование новых органов власти в условиях конкуренции между различными оппозиционными силами, участниками акций протеста и представителями старой бюрократии и силовиками, уцелевшими после краха прежних режимов. На повестке дня не только внутриполитическая стабилизация, но и решение социально-экономических проблем, усугубившихся в эпоху перемен, и поиск своего места в региональной и глобальной системе международных отношений.

Несмотря на незавершенность преобразований в арабском мире, можно выделить несколько тенденций его будущего развития, которые России необходимо учитывать. Особенностью общественно-политических процессов на Ближнем Востоке с 1970-х годов является рост влияния политического ислама. Теперь, пройдя период созревания, в ответственный момент исламисты показали себя наиболее организованной силой, которая претендует на то, чтобы определять будущее региона. По мнению спецпредставителя президента РФ по сотрудничеству со странами Африки М.В. Маргелова, «арабская весна» уничтожила светский противовес исламистам на севере Африки, ликвидировав режимы в Тунисе, Египте и Ливии. «Усиление исламистского влияния - главная тенденция, которая в обозримой перспективе будет определять развитие этого региона, и уже видны очертания "зеленой дуги" нестабильности от Магриба, Нигерии до Африканского рога», - полагает М.В. Маргелов [13]. К этому прогнозу следует добавить, что ликвидация светского режима Саддама Хусейна в Ираке, создание палестинского исламистского квазигосударства в секторе Газа под властью ХАМАС, рост популярности шиитской «Хизбаллы» в Ливане и возможное свержение или же серьезное ослабление Асада в Сирии создали похожую ситуацию в азиатской части арабского мира.

В новых условиях аравийские монархии продолжат использовать ислам как инструмент влияния на другие арабские и исламские страны. Примерами тому являются активная поддержка революции в Египте, ливийской и сирийской оппозиции, работа телеканала «аль-Джазира», который стал инструментом информационной войны. Последний по времени пример использования «исламских рычагов» в борьбе против Асада - приостановка в середине августа членства Сирии в Организации Исламского сотрудничества. Турция и Иран, где у власти находятся исламисты, также стремятся оказать влияние на страны «арабской весны».

Отношения между перечисленными игроками далеко не бесконфликтные. Основное противостояние разворачивается между Ираном и государствами-членами ССАГПЗ. Аравийские монархии, опасаясь иранской экспансии и ядерной программы Ирана, поддерживают сирийских оппозиционеров в борьбе против Асада, который в 2000-е годы заключил стратегический союз с Тегераном. Противоречия усугубляются религиозными различиями между шиитами и суннитами и тесным сотрудничеством аравийцев с США. Кроме консолидации на религиозной основе, аравийские режимы занимаются укреплением связей между арабскими странами с монархической формой правления, что продемонстрировало приглашение Иордании и Марокко вступить в ССАГПЗ.

Ситуацию в регионе, обострившуюся в ходе «арабской весны», усугубляет наличие застарелых проблем, в числе которых: конфликты между Палестиной и Израилем, Северным и Южным Суданом, курдский сепаратизм, напряженность в Афганистане (которая усилится после вывода войск США), нестабильность в Пакистане.

Таким образом, России предстоит действовать в очень сложных региональных условиях, и перед ней встают новые задачи. Прежде всего, ей нужно выстраивать отношения с исламистами, приходящими к власти различных арабских странах. Москва готова к этому, и контакты между российскими дипломатами и влиятельными политиками в Тунисе и Египте являются тому подтверждением. Главные условия, при которых возможно успешное сотрудничество Москвы с новыми арабскими правительствами, -умеренность их исламистской идеологии и невмешательство во внутреннюю ситуацию в России. В феврале этого года в предвыборной статье В.В. Путина, посвященной внешней политике, отмечалось: «Мы в России всегда имели хорошие контакты с умеренными представителями ислама, чье мировоззрение близко традициям российских мусульман. И готовы развивать эти контакты в нынешних условиях. Заинтересованы в активизации политических и торгово-экономических связей со всеми арабскими странами, в том числе, повторю, с непосредственно пережившими период внутренних потрясений» [14].

Со своей стороны, исламисты не хотят изоляции и намерены действовать гибко. При формировании внешнеполитического курса им придется уважать интересы других политических сил в странах «арабской весны», где есть много сторонников светского национализма и либерально-демократических идей, а также принимать во внимание расстановку сил в мире и, учитывая тенденцию к глобализации, необходимость того или иного арабского государства быть частью мировой экономической системы. Примером такого подхода может служить позиция египетских «Братьев-мусульман», которые заявили о готовности к развитию отношений с Россией. В сентябре 2011 г. будущий египетский президент Мурси в интервью РИА «Новости» сказал, что хочет расширения сотрудничества с Россией, учитывая ее экономический потенциал и вес на международной арене [15]. Другой вопрос, что четкие контуры сотрудничества РФ с Египтом станут видны только со временем, после стабилизации внутриполитической обстановки в этой стране.

Несмотря на похолодание в отношениях с Саудовской Аравией из-за разногласий по Сирии и Ирану, здесь также есть предпосылки для нормализации. Эр-Рияд, как и другие арабские страны, заинтересован в проведении многовекторной внешней политики при сохранении ориентации на США и ЕС. В этой ситуации Россия рассматривается ими и как политический противовес Западу, и как дополнительное направление диверсификации внешнеэкономических связей.

В результате Россия продолжит развивать отношения со всем государствами Ближнего и Среднего Востока. Более тесными станут связи с Ираном, которому потребуется бульшая российская поддержка на фоне конфликта вокруг его ядерной программы и ослабления Сирии. Другой страной, с которой, как ни парадоксально (ввиду противоречий по Ирану), у России есть хорошая перспектива углубления сотрудничества, является Израиль. После охлаждения отношений с Египтом и Турцией Тель-Авив сделал ставку на развитие партнерства с периферийными странами - Грецией, Кипром, Болгарией, Азербайджаном. В рамках этого внешнеполитического курса полезной Израилю может оказаться и Россия, хотя отношения между двумя странами не достигнут уровня союзнических. В свою очередь, Москва заинтересована в политических контактах с израильским государством, а также в сотрудничестве в сфере высоких технологий. 

Влияние «арабской весны» на ситуацию в России

Немалый интерес представляют и другие аспекты «арабской весны»: отношение российских мусульман к происходящему и влияние на них перемен в регионе, поддержание гуманитарных контактов, антитеррористическая борьба в условиях усиленной политизации ислама в арабском мире в последние полтора года, судьба выходцев с Северного Кавказа, оказавшихся на Ближнем Востоке после Кавказской войны, дехристианизация региона.

Если говорить о 20 млн российских этнических мусульман, из которых далеко не все являются строго практикующими, то события в арабском мире вряд ли привлекли их внимание в значительно большей мере, чем представителей других конфессий. Официальные религиозные деятели в отношении арабских волнений заняли позицию, близкую к правительственной, в том числе и в случаях с Сирией и Ливией. Так, председатель Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин заявил, что «принятие резолюции ООН (по Ливии - А.Д.) отвечает интересам исламского мира». При этом он предостерег от затягивания конфликта, которое может привести к росту радикальных исламистских движений в регионе. Причины беспорядков в Ливии он объяснил следующим образом: «Если кто-то руководит страной более 30 лет, не создавая социальных или каких-либо других благ, то естественно, что население само вышло на улицу, чтобы произвести демократические, экономические и политические преобразования» [16]. (Справедливости ради следует отметить, что при Каддафи уровень жизни ливийцев значительно вырос.) В ситуации с Сирией СМР также поддержал подход властей.

Те же причины «арабской весны» назвал заместитель муфтия Татарстана Валиулла Якупов, впоследствии убитый радикалами. Он объяснил народные волнения недовольством людей уровнем жизни, экономическими проблемами, коррупцией и авторитаризмом. В тоже время он пошел дальше официальной позиции. Спустя год с лишним после начала волнений Якупов отмечал, что перемены должны охватить не только арабские республики, но и монархии Персидского залива «с их затхлой политической системой». «В самых вопиющих странах, где нет ни выборов, ни парламентов, где игнорируются права женщин, например, - там ничего не изменилось. Я имею в виду страны залива. Мне кажется, что ради престижа ислама, для его восприятия всем миром, перемены и подлинная демократизация должны наступить в ключевых арабских странах, в тоталитарных королевских режимах - тогда арабская весна будет завершена», - заявил имам [17]. Критика В. Якуповым аравийских монархий связана не только с его оценкой общественно-политической ситуации в этих странах. Как религиозному деятелю ему пришлось у себя в республике столкнуться со сторонниками ваххабитского течения в исламе, которые в идеологическом плане ориентировались на своих единоверцев в Аравии.

Востоковед Р.В. Курбанов считает, что наибольший интерес к «арабской весне» в России проявили молодые мусульмане, черпающие информацию из Интернета на английском и арабском языках. Эта группа «поддерживает революционные события и надеется на то, что арабский мир в ближайшие годы преобразится». Люди же старшего поколения, отмечает эксперт, склоняются к официальной позиции российского руководства [18].

Проблема выезда в исламские страны молодых граждан РФ для получения религиозного образования обсуждается давно. Выпускники арабских учебных заведений часто попадают под влияние радикалов, учатся по учебникам из Саудовской Аравии, где распространен жесткий и нетрадиционный для России ханбалитский мазхаб (религиозно-правовая школа в исламе). Нередко российские граждане вступают в террористические организации. Возвращаясь на родину, они либо оказывают идеологическое влияние на единоверцев, проповедуя им свою, «правильную» версию ислама, либо становятся членами незаконных вооруженных формирований. Эти факты были отражены в докладе Генеральной прокуратуры за 2011 г. [19] Исламизация общественно-политической жизни в странах «арабской весны» неизбежно повысит риски такого рода для России и потребует дополнительных мер по пресечению нежелательного идеологического влияния на мусульман, получающих религиозное образование за рубежом.

Несмотря на некоторые трения между властями и исламскими структурами, возникающие, например, вокруг запрета судами исламских книг как экстремистских, отправки мусульман на обучение за рубеж, выделения земли под строительство мечетей, в целом стороны выступают против любых форм насилия и политизации религии, особенно ввиду активизации подобных процессов в странах «арабской весны». В итоговом документе Всероссийского мусульманского совещания в Москве 24 марта 2011 г. подчеркивалась необходимость заострения внимания общественности на том, что Россия является светским, демократическим и многоконфессиональным государством. «Особенно актуальным данное положение представляется на фоне усиления все большего вторжения религии в политическую сферу в нашей стране и эпохальных событий в арабо-мусульманском мире», - говорилось в документе [20].

К проблеме политизации ислама в РФ примыкает вопрос о влиянии арабских событий на российских радикалов-исламистов, ставших на путь вооруженной борьбы. Озабоченность властей по этому поводу возникла в самом начале арабских волнений и была озвучена тогдашним главой государства Д.А. Медведевым на заседании Национального антитеррористического комитета во Владикавказе 22 февраля 2011 г. Он заявил, что в арабском мире сложилась тяжелейшая ситуация. Президент не исключил «дезинтеграции больших густонаселённых государств» и прихода к власти экстремистов. По словам Д.А. Медведева, «это будет означать пожары на десятилетия и дальнейшее распространение экстремизма». «Надо смотреть правде в глаза. Такой сценарий они раньше готовили для нас, а сейчас они тем более будут пытаться его осуществлять. В любом случае этот сценарий не пройдёт. Но всё происходящее там будет оказывать прямое воздействие на нашу ситуацию, причём речь идёт о достаточно длительной перспективе, речь идёт о перспективе десятилетий», - сказал Д.А. Медведев [21].

Действительно, свержение светских лидеров в арабских странах открыло дорогу во власть не только умеренным исламистам вроде тунисской «ан-Нахды» и египетских «Братьев-мусульман», но и радикалам. Либерализация общественно-политической жизни и ослабление спецслужб позволили фундаменталистам заявить о себе как о политической силе, претендующей на власть. Так, в Египте салафиты создали партию «ан-Нур». Активно включился в политику лидер Ливийского исламского движения Абд аль-Хаким биль-Хаджж, воевавший на стороне «Аль-Каиды» в Афганистане, впоследствии арестованный ЦРУ и переданный ливийским властям при Каддафи. «Арабская весна» не только создала условия для легализации радикалов, но и способствовала росту вооруженной активности исламистов. В Египте на Синайском полуострове стали регулярными взрывы трубопровода, по которому газ поставляется в Израиль, периодически начали происходить стычки боевиков с израильскими и египетскими военными. Члены «Аль-Каиды» принимают участие в гражданской войне в Сирии, джихадисты активизировались в Йемене.

Действия радикальных исламистов получили одобрение нового лидера «Аль-Каиды», египтянина Аймана аз-Завахири. В сентябре 2011 г. он заявил о поддержке выступлений оппозиции, так как это ведет к смещению светских проамериканских лидеров и означает ослабление США и Израиля. В своих посланиях аз-Завахири призывает все арабские и исламские страны, в особенности Саудовскую Аравию и Пакистан, последовать примеру Туниса и Египта. Он также советует не останавливаться на достигнутом и добиваться не только смены власти, но и установления шариатских порядков [22].

Хотя страны Ближнего и Среднего Востока являются приоритетным направлением для «Аль-Каиды», нельзя исключать более пристального внимания этой организации к другим регионам после усиления ее позиций в результате «арабской весны». В числе таких регионов могут оказаться не только страны Африки южнее Сахары и Западная Европа, но и Центральная Азия, российские Северный Кавказ, Урал и Поволжье. С Центральной Азией у РФ достаточно протяженная и слабо контролируемая граница. Мигранты оттуда все чаще оказываются членами ячеек исламистских организаций, запрещенных на территории РФ. Пример убитого в Сирии в августе 2012 г. сына чеченского полевого командира Р. Гелаева, который также был членом бандформирований, показывает, что возможно вступление российских джихадистов в ряды арабских радикальных оппозиционных группировок, укрепление ими связей с зарубежными экстремистами, получение боевого опыта и возвращение в Россию для продолжения террористической деятельности. Охлаждение отношений РФ с аравийскими монархиями из-за разногласий по Сирии и Ирану, а также переориентация силовиков Египта на борьбу за власть с «Братьями-мусульманами» может осложнить сотрудничество России со странами региона в сфере противодействия терроризму.

В условиях нестабильности на Ближнем Востоке наиболее уязвимыми становятся этноконфессиональные меньшинства. Для России в этом контексте наибольший интерес представляет положение черкесов [23]. В Сирии проживает самая многочисленная община потомков выходцев с Северного Кавказа. Их там, по мнению кавказоведа С.М. Маркедонова, от 30 до 100 тысяч человек [24]. За время конфликта в Сирии к российским властями обратились несколько сотен сирийских черкесов с просьбой о репатриации. Эти просьбы поддержали черкесские общественные организации республик Северо-Западного Кавказа. Четкого ответа на них от российских властей не последовало, но на Северный Кавказ въехали несколько сотен беженцев.

Поведение федерального центра может быть объяснено несколькими причинами. Отечественный эксперт по Кавказу А. Арешев считает, что «любая реакция на соответствующие обращения со стороны сирийских черкесов... может стать еще одним (пусть и косвенным) фактором экспорта ближневосточной нестабильности на Северный Кавказ, равно как и окончательной легитимации “черкесского вопроса” в качестве международного, а не сугубо внутрироссийского» [25]. Под «черкесским вопросом» понимается комплекс требований ряда черкесских организаций, который в различных вариантах включает проблемы репатриации адыгов, защиты прав черкесского меньшинства в Карачаево-Черкесской республике, дискуссии об итогах Кавказской войны и о признании «геноцида черкесов» в ходе присоединения Северного Кавказа, а также уместность проведения Олимпиады в Сочи в 2014 г. Дополнительные сложности создает и то, что возвращение черкесов из Сирии, как и эвакуация около 10 тысяч русскоязычных жен сирийцев с их семьями, станет (цитируем высказывание французского журналиста А. Латсы) «молчаливым признанием того, что Сирия Башара аль-Асада уже не в состоянии обеспечить ни их безопасность, ни безопасность других жителей Сирии» [26]. Возможные масштабы черкесской миграции также не ясны; вероятнее всего, многие предпочтут не покидать обжитые места, часть отправится в Турцию и Иорданию, где есть многочисленная черкесская диаспора, а часть уедет на более благополучный, чем Россия, Запад. арабский восток политический

Озабоченность России, как одного из центров христианской цивилизации, вызывает усилившийся на фоне нестабильности процесс дехристианизации Арабского Востока, около четверти населения которого в начале XX в. составляли христиане. За столетие их доля из-за миграции и меньшей рождаемости по сравнению с мусульманами уменьшилась до 5% (12-15 млн человек) [27]. В условиях «арабской весны» приверженцев древних ближневосточных христианских церквей пугают уход светских авторитарных правителей, которые были гарантами безопасности религиозных меньшинств, активизация исламских экстремистов и шариатизация законодательства. Такие проявления религиозной нетерпимости, как нападения салафитов на коптские церкви в Египте, угрозы христианам Сирии, которых радикальные члены оппозиции обещают «отправить в Бейрут», подталкивают христиан к миграции из региона. Так, по некоторым оценкам, Египет с начала 2011 г. покинули несколько десятков тысяч коптов. Доля христиан среди беженцев из Сирии (которых насчитывается, по оценке ООН, до 200 тысяч) неизвестна, но можно предположить, что их немало. В результате под влиянием «арабской весны» регион, который был колыбелью христианства, рискует утратить свое цивилизационное разнообразие. 

Размещено на Allbest.ru