Внешняя политика США в 21 веке: американская версия

Размещено на http://www.allbest.ru/

Внешняя политика США в ХХI веке: американская версия

Во внешней политике США на рубеже веков прослеживаются обе традиционные тенденции, свойственные данному виду государственной деятельности: активисткая (или интернационалистско-интервенционистская) и неоизоляционистская. При этом во взаимодействии двух тенденций заметно доминировала первая - как отражение представлений американцев о месте США в современном мире. С самого начала ХХI века внешнеполитический курс США демонстрирует преемственность традиций.

Общие контуры современной американской внешней политики были намечены еще в период предвыборной президентской кампании 2000 г. Тогда же кандидат в президенты от Республиканской партии Джордж Буш-младший наметил основные внешнеполитические приоритеты Америки. В большинстве своем они получили подтверждение и развитие в политике республиканской администрации США, занявшей Белый дом в январе 2001 г.

Будущий президент США, следуя американской политической традиции, в своих предвыборных речах уделял не слишком большое внимание внешней политике. Кандидаты на пост президента США, как правило, исходят из того, что американский народ интересуется, прежде всего, внутренними, а не международными проблемами. Рост цен на лекарства или бензин привлекает внимание американцев больше, чем напряженные отношения между Китаем и Тайванем. Однако это не означает, что после победы на выборах новый президент будет уделять внешней политике так же мало внимания, как и в своих предвыборных выступлениях.

Настроение и акценты предвыборных речей Дж. Буша позволяли уже в 1999-2000 гг. предположить, что потенциальный президент США будет проводить активную внешнюю политику, базирующуюся на признании американского мирового лидерства. В одном из своих выступлений по вопросам американской внешней политики в ноябре 1999 г. (речь в Президентской библиотеке Рональда Рейгана в Калифорнии) Дж. Буш прямо заявил о том, что "Америка должна участвовать в мировых делах". Более того, будущий 43-й президент США использовал в своей речи термин, четко и содержательно обозначающий в политической терминологии США определенное направление внешней политики, а именно интернационализм (интервенционализм - в соответствии с российской политологической классификацией). "Интернационализм Америки не должен состоять из действий без широкого видения, действий без приоритетов и миссий без определения срока их окончания - такой подход подрывает волю Америки и иссушает ее жизненные силы". Данный пассаж также, очевидно, свидетельствует и о влиянии на внешнеполитические представления лидера республиканцев неоизоляционистских настроений. Неоизоляционизм проявляется в сдержанности и взвешенности оценок возможностей Америки, в стремлении ограничить круг (и сроки действия) американских внешнеполитических приоритетов с тем, чтобы "не распылять" и не подрывать "жизненные силы" страны, а концентрироваться на внутренних проблемах.

Основной миссией внешней политики США, по мнению Дж.Буша, должно стать распространение американских демократических ценностей в мире с признанием того, что свобода и демократия могут трансформироваться в соответствии с национальной и культурной спецификой различных стран. В этом смысле позиция Буша мало отличается от постулатов концепции "расширения демократии" Лэйка-Клинтона. "Америка ценит свободу, но мы ей не владеем. Нам нравится стройное здание нашей демократии, но мы понимаем, что архитектура подобных зданий в других странах может быть непохожей на нашу. Мы предлагаем другим свои принципы, но мы не должны никому навязывать свою культуру". В результате демократического воздействия Америки на остальной мир, равно как и под влиянием серии других внешнеполитических действий (включая военные), будет достигнута "великая и путеводная цель" США - "превратить нынешний период американского влияния в годы и годы демократического мира".

Буш также сформулировал тезис о том, что для сохранения мирового влияния американцы будут использовать все методы и средства, включая военные. "Мы должны освоить новую технологию ведения войны для того, чтобы распространять свое мирное влияние не просто во всем мире, но и на долгие годы".

В своей предвыборной программе (1999 г.) Дж. Буш изложил собственное (и Республиканской партии) видение внешнеполитических приоритетов. Последние были уточнены и сформулированы уже в официальных документах новой администрации в 2001 г. В основе данных приоритетов лежали (по утверждению самого Буша) "долговременные национальные интересы".

Среди главных внешнеполитических приоритетов США было названо развитие союзнических отношений со странами Западной Европы, Восточной Азии и Северной Америки. При этом Соединенные Штаты, разумеется, должны были возглавить "движение к мировому порядку, основанному на свободе".

Особое внимание уделялось "защите интересов Америки в районе Персидского залива", имея в виду Ирак, а также "установлению мира на Ближнем Востоке на основе безопасности Израиля". Война в Ираке в марте-апреле 2003 г. свидетельствует о том, что заявление об американских интересах в Персидском заливе не было красивым риторическим приемом кандидата на пост президента, а отражало конкретные намерения части политической элиты США.

Важнейшим направлением внешней политики США провозглашалось развитие отношений с Китаем и Россией. (Именно в таком порядке: в системе внешнеполитических приоритетов США Китай первенствует над Россией). По мнению Дж. Буша, "проблема состоит в том, что две из величайших евразийских держав - Китай и Россия - находятся на переходной стадии развития". Поэтому "сегодня трудно понять их намерения, поскольку сами они не знают своего будущего". Однако очевидно то, что "если они станут друзьями Америки, эта дружба сделает мир более устойчивым".

В отличие от более "дипломатичных" высказываний другого претендента на президентский пост - демократа Альберта Гора Буш весьма жестко охарактеризовал роль и место Китая в новой системе миропорядка, а также его взаимоотношения с США. "Китай поднимается во весь рост и это нельзя остановить. Китай - это конкурент, а не стратегический партнер. Мы должны относиться к Китаю без враждебности, но и без иллюзий. В то же время этот режим не должен питать никаких иллюзий относительно мощи и целей Америки". Вместе с тем Буш осознает, что миру и стабильности не будет угрожать "свободный и процветающий Китай". Отсюда следует ряд направлений китайской внешнеполитической стратегии США, включая торгово-экономические связи с КНР, сотрудничество в деле борьбы "с распространением оружия массового уничтожения и достижения мира на Корейском полуострове".

В таком контексте "в лице Америки Китай найдет надежного и активного торгового партнера. А торговля даст ход нашему постоянному приглашению в мир экономической свободы. Экономическая свобода вырабатывает привычку к свободе политической. А привычка к политической свободе формирует ориентацию на демократию, ожидание демократии. Будем свободно торговать с Китаем, и время будет работать на нас". Данное заявление Буша мало отличается от позиции прежней администрации Клинтона, предполагавшей "приручить" подобным образом Китай и включить его в систему международных экономических отношений с тем, чтобы обезопасить США и их партнеров в АТР. Все это еще раз подтверждает тенденцию преемственности во внешней политике США.

В отношениях с Россией, как подчеркнул Дж.Буш, требуется прежде всего "терпение". "Терпение, последовательность и твердая опора на демократические силы". Тональность рассуждений Дж. Буша о России в целом доброжелательная и уважительная. "Россия - с ее обширными пространствами, талантами и мужеством ее народа, богатством ресурсов и размахом вооружений - предстает перед нами как великая держава, и к ней всегда следует относиться именно как к таковой". Переходное для России десятилетие (1990-е гг.) Буш назвал "эпохой раскрепощения и разочарования".

В основе интересов США в отношении России лежит прежде всего национальная безопасность Америки, которой угрожает недостаточная защищенность российского ядерного потенциала. Буш имеет в виду "поползновения стран-изгоев, хищение ядерных материалов и случайные запуски ракет-носителей". Кроме того, по оценкам американских экспертов, "оценки численности российских запасов ядерного оружия могут оказаться заниженными на 30%. Другими словами, большое количество имеющихся в России ядерных материалов не учтено". Отсюда следует необходимость оказания финансовой помощи России в деле утилизации ее списанных ядерных вооружений, ядерных отходов, обеспечения безопасного хранения ядерного потенциала и т.д.

Камнем преткновения во взаимоотношениях США с Россией, по мнению Дж. Буша, являлся вопрос о ПРО - системе противоракетной обороны, требовавшей модификации. Буш не исключал (даже на фоне тогдашних натянутых отношений с Россией) возможности сотрудничества с Москвой в деле создания новой системы противоракетной обороны при условии, что "Россия должна отказаться от своей опасной привычки к распространению оружия массового уничтожения" (т.е. продажа соответствующих технологий Индии, Ирану и Ираку).

Отдельным вопросом американской внешней политики были обозначены взаимоотношения США с Индией, что означает признание растущей мощи и перспектив этой азиатской державы. Фактически впервые за многие годы Индия была определена как особый и отдельный приоритет американской внешней политики. Дж. Буш заметил, что "в своих стратегических расчетах мы зачастую забываем об этой великой стране, расположенной на южной оконечности Евразии. В грядущем столетии мы станем свидетелями появления демократической Индии в качестве одной из мировых сил". В связи с такой перспективой "Соединенные Штаты должны уделять этой стране больше внимания. Нам следует устанавливать более широкие торговые и инвестиционные отношения с Индией по мере того, как она будет раскрываться для внешнего мира".

В перечне американских внешнеполитических интересов Индия заняла место сразу же после вопросов о Китае и России, но перед сюжетами о союзнических альянсах в Европе и Азии и международных организациях типа НАТО и ООН. В отношении союзников, НАТО и ООН позиция кандидата от республиканской партии демонстрировала преемственность с внешней политикой, имевшей место в 1990-е гг. По-прежнему подчеркивалась лидерская позиция США в отношениях с союзниками. По-прежнему именно НАТО (с главенствующим в нем положением США), а не ООН, признавалось активным фактором в урегулировании конфликтов и регулировании международных отношений. В свою очередь, роль и значение ООН в международных делах Дж. Буш-младший оценивал значительно ниже, в духе рассуждений своего предшественника в борьбе за президентский пост от республиканской партии Боба Доула. Как и Доул, Дж. Буш-младший заявлял: "Я никогда не отдам американские войска под командование ООН". При этом признавалось, что "ООН может быть полезной в инспектировании вооружений, поддержании мира и гуманитарных мероприятиях". Претендент даже пообещал выплачивать ООН членские взносы (чего не делали предыдущие администрации), "но только при условии реформирования бюрократических структур ООН и уменьшений непропорционально большой доли наших платежей".

Все эти направления внешней политики, обозначенные во время предвыборной кампании Дж. Буша, нашли продолжение и развитие в международной деятельности республиканской администрации, пришедшей в Белый дом в январе 2001 г.

Любопытно сравнить внешнеполитические взгляды Дж. Буша с аналогичными позициями его конкурента по президентской кампании, претендента от демократической партии Альберта Гора. При сопоставлении выступлений двух политиков по вопросам внешней политики США выясняется, что несмотря на тщательно акцентируемые ими самими различия, их позиции во многом схожи. Оба они интернационалисты, враждующие с неоизоляционистами в своих партиях. По существу внешнеполитических проблем, о которых высказывались Дж. Буш и А. Гор, можно найти не так уж много различий в позициях демократов и республиканцев.

В частности, демократы и А. Гор придавали большее значение глобальным проблемам, с которыми столкнулась Америка после окончания холодной войны. Это "планетарные" проблемы, нерешенность которых угрожает национальной безопасности США: распространение СПИДА, ядерный терроризм и потепление климата на Земле. Кроме того, в отличие от республиканцев, А. Гор и демократы занимали более сдержанную и осторожную позицию по вопросам создания эффективной национальной противоракетной обороны - ПРО. А. Гор признавал, что Соединенным Штатам необходимо иметь действенное средство сдерживания для борьбы с ядерными угрозами со стороны так называемых "государств-изгоев", но он отказался безоговорочно согласиться с необходимостью создания системы ПРО, "которая не доказала своей надежности и не прошла должной проверки".

Альберт Гор также уделял большое внимание вопросам экономической безопасности США, что предполагало расширение внешнеэкономических связей и укрепление стабильности за рубежом. По словам Гора, "наша экономика все больше зависит от стабильности на иностранных рынках и экономического процветания наших ведущих союзников". Следствием этого провозглашалась необходимость оказания союзникам США "помощи в преодолении международных финансовых трудностей, будь то кризис мексиканского песо или финансовые кризисы в странах Юго-Восточной Азии. Таким образом, обеспечивается дальнейшее процветание Америки". Другим направлением американской внешней политики, гарантирующим стабильность в мире, А. Гор назвал обеспечение военной безопасности США и того, "чтобы наши вооруженные силы оставались сильными и способными решать стоящие перед Соединенными Штатами проблемы".

Таким образом, несмотря на партийные различия, оба претендента на президентский пост высказывались достаточно единообразно и универсально по важнейшим внешнеполитическим проблемам: глобальному лидерству США, значимости вооруженных сил США и экономических связей, поддержке союзников и борьбе с угрозами и вызовами американской национальной безопасности. Различия наблюдались преимущественно в деталях и акцентах. В связи с этим становится понятным, почему внешнеполитическая практика Белого дома в 2001-2003 гг. поддерживалась большинством граждан Америки - не только республиканцами, но и демократами. 2. Реализация внешнеполитической программы президента Дж. Буша-младшего (2001-2005 гг.)

Администрация президента Дж. Буша пришла к власти в тот период, когда в американском истэблишменте и обществе утвердилось мнение о мировом лидерстве США. Основным внешнеполитическим тезисом американских политиков стало утверждение о том, что беспрецедентная мощь Соединенных Штатов "требует и соответствующей ответственности - активных действий для защиты и утверждения национальных интересов США, поддержки союзников, внесения соответствующего вклада в глобальную стабильность и безопасность. Долг Соединенных Штатов - быть во главе мирового сообщества". Это высказывание сенатора-демократа Джозефа Байдена, члена сенатского Комитета по международным отношениям (март 2001 г.), ярко характеризует настроения как американской политической элиты, так и общества в целом. Подобные заявления делаются политиками только тогда, когда они уверены в общественной поддержке. По словам того же Дж. Байдена, "к счастью, многие американцы понимают, что быть во главе мирового сообщества - это долг Соединенных Штатов". Тезис о мессианском "долге" США во многом объясняет внешнюю политику администрации Дж. Буша-младшего, предполагающую активное вмешательство в дела мирового сообщества.

Известный американский политолог-международник, профессор факультета государственного управления и дипломатии Джорджтаунского университета (Washington D.C.) Роберт Дж. Либер, анализируя международную роль США в ХХI веке, выделяет "три широкомасштабные тенденции", которые определяют ответы Америки на современные внешнеполитические угрозы и вызовы. При этом оценки известного политолога не выбиваются из общепринятых (в Америке) представлений о лидерстве и долге США.

1. В качестве первой тенденции Р. Либер назвал уникальное положение Соединенных Штатов, поскольку это самая мощная и влиятельная страна в мире. Исключительный, лидерский статус США является следствием как крушения Советского Союза, так и того факта, что ни одна отдельно взятая страна или группа стран не могут эффективно соперничать с Соединенными Штатами. США обладают уникальной военной мощью и передовыми технологиями; ведущая роль Америки проявляется в ее экономической мощи, конкурентоспособности, уровне развития информационных технологий и даже в таких сферах, как индустрия развлечений и массовая культура. В этом смысле рассуждения Либера мало отличаются от высказываний З. Бжезинского и других известных политологов, сделанных еще в 1990-е гг.

2. Лидерство Америки является предпосылкой для многих форм международного сотрудничества. Это особенно касается сферы международной безопасности. (США брали на себя роль лидера в 1999 г. в Косово, в Боснии с 1995 г., в Персидском заливе в 1991 г. От роли лидера они отказывались в Боснии в период с 1992 по 1995 гг., в Руанде в 1994 г.. Отказ США от международного лидерства привел к негативным последствиям для указанных стран). По словам Либера, опыт свидетельствует о том, что в целом ряде случаев альтернативой лидерству Америки является не лидерство другой страны, регионального или международного органа (например ООН), а бездействие. В связи с этим перед США стоит дилемма: выбирать роль мирового надзирателя или терять свое лидерство, которое не только отвечает интересам Соединенных Штатов, но и способствует формированию более стабиль

3. После окончания холодной войны Соединенным Штатам стало труднее поддерживать сотрудничество со своими союзниками и друзьями. В прошлом стимулом к сотрудничеству являлось чувство общей для всех угрозы, которое сдерживало неизбежно возникавшие между союзниками разногласия и противоречия. "В отсутствие такой угрозы страны испытывают более сильное искушение заниматься своими, более узкими интересами, несмотря на то, что это может препятствовать решению международных проблем".

С исчезновением советской угрозы американская общественность стала меньше интересоваться внешней политикой, которая в определенной степени утратила свою актуальность. При этом речь не идет об изоляционизме. В настоящее время общественность, пресса и конгресс, утверждает Либер, занимают скорее интернационалистскую, чем изоляционистскую позицию. Однако в общественном сознании проблемы внешней политики уже не столько актуальны как в годы холодной войны. Другими словами, изоляционистские настроения все-таки представлены в современном американском обществе, хотя и не доминируют, в отличие от активизма, в общественном сознании.

На фоне таких внешнеполитических настроений американцев формируется внешняя политика США. Современная американская внешнеполитическая стратегия включает целый комплекс задач:

1. Сохранить и улучшить взаимоотношения с союзниками Соединенных Штатов в Европе (страны НАТО), Азии (Япония) и Америке (Мексика, Канада). В последние годы ХХ века между США и Европой возникли разногласия по вопросам: противоракетная оборона (ПРО), планы Европейского союза по созданию сил быстрого реагирования, торговые споры, генетически измененные продукты питания и т.д.

По мнению Р. Либера, за многими подобными разногласиями стоит реакция (точнее недовольство) Европейского сообщества мощью Америки, а также обида на то, что время от времени Соединенные Штаты предпринимают односторонние действия, не особенно заботясь о том, что думает по этому поводу Европа. В свою очередь Америка обеспокоена перспективой принятия Европой своего особого курса по мере того, как ЕС станет добиваться большей согласованности в вопросах экономики и внешней политики.

Однако несмотря на наличие вполне реальных разногласий и трений, европейцы по-прежнему полагаются на Соединенные Штаты в сфере безопасности. Европу и США также объединяют общие экономические интересы и демократические ценности. В связи с этим можно предположить, что хотя во взаимоотношениях США и ЕС и в дальнейшем сохранятся трения и разногласия, "трансатлантический развод" не состоится.

В контексте развития взаимоотношений США с Европой актуализируется вопрос о НАТО - Североатлантическом альянсе, в котором участвуют фактически все наиболее влиятельные страны Европы, но возглавляют который Соединенные Штаты. По заявлению госсекретаря Колина Пауэлла (март 2001 г.), "мы [США и их европейские партнеры по НАТО и ЕС] должны помнить, что Альянс по-прежнему жизненно важен. Я постараюсь донести до них [партнеров] мысль о том, что Соединенные Штаты будут и впредь взаимодействовать с этим Альянсом, равно как и с Европейским союзом. И мы можем его укрепить. Он не исчезнет. Он не распадется".

США понимают наличие расхождений со своими европейскими союзниками, но при этом даже в спорных вопросах продолжают отстаивать свои позиции. Показателен в этом смысле вопрос о соотношении роли ЕСБО (Европейская составляющая безопасности и обороны) и НАТО. На значимости ЕСБО в деле обеспечения безопасности Европы настаивают, как правило, европейские страны. США, в свою очередь, отдают приоритет в данном вопросе НАТО, поскольку занимают там лидирующие позиции. По словам К. Пауэлла (2001 г.), "мы доказали [во время Балканского /Югославского/ кризиса], что ЕСБО должна быть неотъемлемой частью наших усилий в рамках НАТО. НАТО по-прежнему живет и доказывает свою эффективность, и именно поэтому еще девять стран ждут, смогут ли они присоединиться к великому альянсу". Таким образом, позиция новой администрации республиканцев по вопросам взаимоотношений с ЕС и НАТО весьма традиционна и в целом продолжает линию прежней президентской администрации Б. Клинтона.

В Западном полушарии современная внешняя политика США направлена на дальнейшее развитие взаимополезных связей с Канадой и Мексикой. Не случайно свои первые встречи президент Буш провел с премьер-министром Канады Кретьеном и президентом Мексики Фоксом. По словам госсекретаря Колина Пауэлла, США понимают, "насколько важна для нас Мексика - наш второй по масштабам партнер после Канады". В расширении делового сотрудничества США и Мексики особая роль отводится НАФТА (Североамериканская ассоциация свободной торговли). По мнению К. Пауэлла, "НАФТА представляет собой мощный двигатель, который может помочь сломать барьеры и дать Мексике возможность создавать у себя рабочие места для мексиканцев и решать проблему иммиграции, с которой сталкиваемся все мы".

2. Опыт нового века свидетельствует, что вторым по важности направлением внешней политики Соединенных Штатов являются их взаимоотношения с Россией. В настоящее время у американской элиты и общества почти не осталось иллюзий относительно того "перехода, который осуществляет Россия". Россия, по мнению американских политиков и ученых, находится в условиях глубокого экономического, социального и демографического кризиса и построение там рыночной экономики и по-настоящему демократической системы весьма проблематично ("является, по словам Р. Либера, мягко говоря, делом долгим и непростым"). С другой стороны, Россия уже не представляет собой глобальную угрозу для американских интересов.

В том случае, если Москва будет проводить политику, противоречащую американским интересам, администрация Буша будет "стараться ей препятствовать". В таких обстоятельствах, по словам Р.Либера, "задача администрации Буша будет состоять в том, чтобы довести до сведения российского руководства, что подобная политика является серьезной преградой на пути улучшения отношений двух стран. Ее продолжение уменьшает шансы России на получение доступа к западным капиталам и технологиям". Таким образом, США не остановятся перед прямым экономическим и политическим давлением на Россию.

При этом США объективно не заинтересованы в усилении хаоса и дезинтеграции в России, в том числе и из-за опасности потери централизированного контроля над ядерным оружием. По словам министра обороны США Дональда Рамсфелда, американская "политика должна учитывать, что безопасности Америки угрожает не столько сила России, сколько ее слабость и непоследовательность. Значит, необходимо обратить непосредственное внимание на безопасность и надежность содержания российских ядерных сил и запасов".

Нестабильная и озлобленная Россия, по мнению американских политиков, более опасна для США и всего мирового сообщества, чем стабильная страна, видящая и имеющая перспективы улучшить свои экономические и политические позиции. По словам Кондолизы Райс, советника по национальной безопасности президента Буша, "следует признать, что безопасности Америки меньше угрожает сила России, чем ее слабость и непоследовательность. Соединенным Штатам необходимо признать, что Россия является великой державой, в отношении которой у нас всегда будут как конфликтующие, так и совпадающие интересы".

3. Взаимоотношения с Китаем. Прежние администрации Б. Клинтона пытались добиться баланса между конструктивным взаимодействием с Пекином (содействие экономической модернизации), с тем чтобы сделать китайское общество более открытым и демократическим, и конфронтацией с китайским режимом в целях удержания последнего от столкновения с Тайванем, а также предотвращения поставок китайских ракетно-ядерных технологий третьим странам.

Взаимоотношения с КНР представляются американской администрации трудной задачей, поскольку в начале ХХI века Китай увеличил свои военные расходы на 17% в рамках проводимой им модернизации вооруженных сил. Китай продолжил развертывание МБР (межконтинентальных баллистических ракет), нацеленных на Соединенные Штаты, а также снабжал иракские силы ПВО оптико-волоконными коммуникационными кабелями и т.д.

В связи с этим перед США встала задача добиться баланса стимулов и "антистимулов" (угроз), способных воздействовать на поведение Китая. Одновременно администрация Буша должна предоставлять гарантии безопасности своим союзникам - Японии и Южной Корее в контексте потенциальной китайской угрозы.

Задача осуществления "сбалансированной" политики в отношении КНР сближает позиции администраций Дж. Буша и Б. Клинтона. Американское правительство отмечает по-прежнему двойственный или даже многослойный характер взаимоотношений США и Китая. Показательно в этом смысле выступление К. Пауэлла на слушаниях по его утверждению на должность госсекретаря в сенатском комитете по иностранным делам (17 января 2001 г.). "Китай для нас не стратегический партнер, но и не наш неизбежный и непримиримый противник. Китай - конкурент и потенциальный соперник в регионе, но еще и торговый партнер, готовый к сотрудничеству в тех областях, включая Корею, где наши стратегические интересы пересекаются. Все это Китай, но Китай не враг, и наша задача - сохранить такое положение".

По вопросу о Тайване США признают тезис о том, что есть только один Китай. В этом смысле Тайвань - часть Китая. Соответственно признается, что разрешение разногласий КНР и Тайваня является делом обеих заинтересованных сторон, разумеется при неиспользовании военной силы. При этом Соединенные Штаты не снимают с себя ответственности за поддержку, в том числе и военную, Тайваня. По словам госсекретаря К. Пауэлла, США будут "поддерживать Тайвань и удовлетворять его оборонные потребности в соответствии с нашим Законом об отношениях с Тайванем".

4. Традиционно значимым для США является ближневосточное направление внешней политики. Проблема Ближнего Востока включала на момент прихода к власти администрации Буша арабо-израильский конфликт и конфронтацию с режимом Саддама Хусейна в Ираке. Угрозы и вызовы безопасности США с Ближнего Востока признавались Белым домом как "таящие в себе наибольшую опасность".

Особенно трудной для США в смысле конкретизации политики являлась в 2001-2002 гг. проблема Ирака. И наоборот, конфликт между Израилем и палестинцами перестал быть предметом такого же интенсивного внимания, как при администрации Б. Клинтона. Отказ Ясира Арафата "от самых перспективных из когда-либо выдвигавшихся мирных предложений" и бесконечные вспышки насилия свидетельствуют о том, что палестинское руководство не желает прекращения конфликта с Израилем. В связи с этим главной задачей администрации Буша на Ближнем Востоке становится предотвращение перерастания конфликта в войну. При этом эксперты по внешней политике предлагали Америке переждать, пока уровень насилия спадет и появится перспектива заключения какого-либо промежуточного соглашения, т.е. занять выжидательную позицию фактического невмешательства в арабо-израильский конфликт.

5. Важнейшей внешнеполитической задачей администрации Дж. Буша в новом веке является перестройка оборонной политики США с учетом перемен в мире после окончания холодной войны и в свете революционных изменений в области военных технологий. Особое внимание Белый дом и Пентагон уделяют вопросам противоракетной обороны (ПРО) и борьбы с терроризмом.

Официальная позиция Вашингтона по проблеме ядерного сдерживания ярко представлена в высказываниях советника по национальной безопасности президента г-жи Кондолизы Райс. На брифинге в Белом доме 22 февраля 2001 г. она заявила, что "система противоракетной обороны, о которой мы говорим, предназначена для защиты от угроз со стороны государств, подобных Ирану и Северной Корее, где режим нераспространения стал весьма несовершенен и где наблюдается распространение ракетных технологий, что вызывает у нас большую озабоченность".

По мнению Джозефа Байдена, сенатора-демократа, члена Сенатского комитета по международным отношениям, "основную угрозу безопасности США представляет оружие массового уничтожения. Мы должны выработать новую стратегию сдерживания, призванную нейтрализовать опасность применения террористами или государствами-изгоями ядерного, химического и биологического оружия с помощью ракет-носителей". Америка должна сохранить международный консенсус в деле нераспространения новых технологий в "преступные руки". "Недавно (2001 г.) группа первоклассных специалистов, специально созданная для изучения этого вопроса, настойчиво рекомендовала нам в течение ближайших десяти лет израсходовать около 30 млрд долл. на программы по обеспечению безопасности "беспризорных ядерных боеголовок" в России и удержанию российских ученых от продажи своих знаний и опыта государствам-изгоям".

По вопросу о развертывании программы ПРО в самих Соединенных Штатах существуют разногласия на межпартийном уровне. Так, большинство республиканцев ставило под сомнение полезность контроля над ядерным оружием и высказывалось за скорейшее развертывание национальной системы противоракетной обороны. Показательна в этом смысле позиция представителя республиканской партии, сенатора Джесси Хелмса, который отверг (2001 г.) необходимость достижения консенсуса с оппонентами данной программы на международной арене, особенно с Россией. "В юридическом смысле администрация Буша не видит никаких препятствий для создания любой национальной системы противоракетной обороны по своему выбору. Лично я не считаю, что перезаключение Договора по ПРО с Россией позволит нам создать необходимую систему обороны". (Речь шла о Российско-американском договоре от 1972 г.).

Большинство демократов, наоборот, поддерживало меры в области контроля над вооружением и скептически относилось к необходимости срочного развертывания противоракетной обороны. Так, по мнению Дж. Байдена, если противоракетная оборона все-таки нужна, то следует создавать такую систему, с которой согласилась бы Россия в рамках пересмотренного Договора по ПРО.

Улучшение взаимоотношений США и России осенью 2001 г. сняло разногласия двух стран по вопросу о противоракетной обороне и Россия достаточно лояльно отнеслась к одностороннему выходу США (2002 г.) из Российско-американского договора по ПРО.

Задачи американской военной политики в ХХI веке в контексте новых "угроз и вызовов" США были сформулированы (2001 г.) министром обороны в администрации Дж.Буша Дональдом Рамсфелдом:

1. Сформировать и поддерживать силы сдерживания, соответствующие нынешней обстановке в области безопасности. Новая обстановка связана с распространением оружия массового уничтожения и средств его доставки. Необходимо обеспечить эффективную противоракетную оборону. Важным элементом нашей оборонной политики остается ядерное сдерживание. Однако в XXI веке оно должно быть адаптировано к новым вызовам. Оно должно базироваться на сочетании наступательного ядерного и оборонительного неядерного потенциала, совместно лишающих потенциальных противников возможностей и выгод от угрозы применения оружия массового поражения.

2. Обеспечить боеготовность и стабильность развернутых сил. Вооруженные силы США должны быть готовы справиться с любой непредвиденной ситуацией и способны вести боевые операции в течение длительного периода времени, если это понадобится.

3. Модернизировать потенциал США в сферах командования, управления, связи, разведки и космоса таким образом, чтобы удовлетворить потребности XXI века.

4. Трансформировать оборонный комплекс США. Нынешний процесс закупки систем вооружений плохо приспособлен для удовлетворения требований, предъявляемых расширением нетрадиционных и асимметричных угроз эры технологических прорывов и широкомасштабного распространения.

5. Реформировать структуры, а также усовершенствовать процессы и организацию Министерства обороны.

Таким образом, и в ХХI веке США стремились сохранить и упрочить роль мирового гегемона. Последнее предопределяется не только международным положением Соединенных Штатов, но и их жизненно важными национальными интересами. В связи с этим позиция Дж. Буша и республиканцев была и остается активистской (интервенционистской) с "вкраплением" неоизоляционизма, неизбежным в условиях существующей политической культуры США.

События 11 сентября 2001 г. на некоторое время направили эволюцию внешней политики США к ее менее амбициозному варианту - кооперативной стратегии. Выводы теоретиков "стабильной однополярности" оказались несколько преждевременными. Прогнозы алармистов оказались точнее. Угроза безопасности США в настоящее время исходит со стороны наднациональной, надгосударственной силы - международного терроризма. После террористических актов 11 сентября 2001 г. американское руководство поняло, что не только мир нуждается в США, но и США в поддержке других стран в реализации глобальной стратегии.

Политолог С. Уолт полагает, что даже лидерство США в международной антитеррористической кампании (2001-2002 гг.) не дает основания полагать, что остальной мир будет безоговорочно принимать все, что делают США, что сверхдержавность исключит критику и противоречия. Это прежде всего относится к ведущим мировым державам - Китаю, России, Индии, странам ЕС, которые вряд ли будут мириться с гегемонистскими устремлениями США.

Американский политолог Дж. Айкенбери считает, что отношения США с остальным миром должны строиться на основе взаимных договоренностей: Соединенные Штаты делают свою мощь безопасной для всего мира, а остальной мир дает согласие жить в порядке, в основе которого "американская система".

Успех международной антитеррористической операции "Справедливое возмездие" в Афганистане, с одной стороны, повернул администрацию Буша к стратегии кооперации (улучшились отношения США с Россией, расширилось поле сотрудничества Америки со странами Средней Азии и т.д.), а с другой - вновь усилил самоуверенность и лидерские амбиции США. Последние весьма наглядно проявились в американской политике в отношении Ирака. Уже в 2002 г. сторонники жесткой внешнеполитической линии в администрации США - убежденные "гегемонисты" - П. Уолфовиц, Кондолиза Райс, Дональд Рамсфелд заявляли, что настало время "разделаться" со всеми врагами США на Ближнем Востоке и Персидском заливе, а также укрепить положение Америки в мире. В марте 2003 г. США начали войну в Ираке против режима Саддама Хусейна. Протест мировой общественности против военного вмешательства в дела суверенного государства не оказал влияния на позицию США. Победоносная война еще более укрепила мессианско-гегемонистские настроения в американском обществе.

Интервенционизм в современной внешней политике США является своего рода практическим воплощением "доктрины свободы", сформулированной в мае 2002 г. ведущим экспертом Гуверовского института, Стэнфордского ун-та и Фонда Карнеги М. Макфолом. По мнению автора доктрины, как и во времена холодной войны, основной миссией США станет борьба за распространение свободы, и внешняя политика должна организовываться вокруг этой цели. Только барьером на пути свободы сейчас является не коммунизм, а терроризм. Следовательно, на борьбу с терроризмом должна быть направлена внешняя политика США. Во всех "оставленных без внимания США" регионах существуют либо террористические автократические режимы, либо государства-изгои являются спонсорами терроризма. Поэтому борьба "за свободу" будет такой же долгой, как почти вековая борьба с коммунизмом.

Основные задачи и ориентиры внешней политики США в контексте "доктрины свободы" свидетельствуют об ее "интервенционистской" сущности:

1. Многосторонние (коллективные) действия могут быть эффективными только при лидерстве Америки.

2. Седует отказаться от ложной идеи, в соответствии с которой членство "плохого" или проблемного государства в демократической организации - НАТО, ВТО, ЕС - способствует его демократизации. Требования приема России в НАТО безосновательны, так как она до сих пор не является демократической страной.

3. США должны добиваться сохранения военного преимущества над остальным миром.

4. Должна быть разработана военная доктрина, позволяющая использовать мощь сверхдержавы для смены антидемократических режимов. Эта политика должна дополняться широкомасштабной программой по строительству демократии в странах воздействия.

5. Помощь США не должна рассматриваться как благотворительность, это "инструмент политики национальной безопасности".

6. Афганистан должен стать аналогом Западной Германии в политике США. Строительство демократии в Афганистане должно стать делом Америки.

7. Ирак должен стать следующим кандидатом для приложения "доктрины свободы".

8. Россия останется второразрядным членом западного сообщества пока там не укрепится демократия.

В настоящее время уже очевидно, что большинство рекомендуемых Макфолом направлений внешней политики США весьма активно реализуются администрацией Дж. Буша-младшего, рискующей, тем самым, превратить свою страну в мирового жандарма. В целом контур современной внешней политики США можно определить как несомненное мировое доминирование. 3. Информационно-аналитическое приложение: Колин Пауэлл, Дональд Рамсфелд и Кондолиза Райс как "творцы" современной американской внешней политики

Традиционно, когда новый американский президент приходит к управлению страной, он приводит с собой свою команду. При этом кадровые изменения могут носить весьма масштабный характер. Как правило, полностью меняется состав политиков высшего эшелона власти: государственный секретарь, министр обороны, советник по национальной безопасности, а также их заместители. Весьма часто также меняется состав политических назначенцев более низких уровней власти. В связи с этим меняются характер и тональность политики. Не стал в этом смысле исключением приход к власти в 2001 г. республиканской администрации Дж. Буша-младшего - 43 президента США.

Американские аналитики признают, что у Дж.Буша не хватает опыта в сфере внешней политики, однако он сумел окружить себя людьми, имеющими богатый теоретический и практический опыт в этой области.

43-й президент США Джордж Уолкер Буш (младший). Родился 6 июля 1946 г. Впервые после 1824 г. (после победы на президентских выборах Джона Куинси Адамса) Дж. Буш стал президентом, чей отец также был президентом (1989-1993 гг. - Дж. Буш-ст. - 41-й президент США). Вырос в Техасе. Окончил Гарвардский университет (Harvard Business School), получил степень магистра в области экономики. По возвращении в Техас занялся нефтяным бизнесом. В 1994 г. был избран губернатором Техаса, а через 4 года вновь переизбран на этот пост. С минимальным перевесом победил в избирательной кампании 2000 г. кандидата на пост президента от демократической партии Альберта Гора (вице-президента администрации Б. Клинтона).

Государственный секретарь Колин Пауэлл

Утвержден в должности путем голосования в сенате и приведен к присяге в качестве госсекретаря 20 января 2001 г. К. Пауэлл родился в Нью-Йорке 5 апреля 1937 г. Его родители - эмигранты с Ямайки. Пауэлл окончил сити-колледж в Нью-Йорке со степенью бакалавра геологии. Будучи студентом он участвовал в деятельности Корпуса подготовки офицеров запаса, и после окончания колледжа в 1958 г. ему было присвоено офицерское звание второго лейтенанта сухопутных войск. Позднее Пауэлл окончил Университет Джорджа Вашингтона со степенью магистра в области бизнеса.

К. Пауэлл - профессиональный военный, прослужил 35 лет в сухопутных войсках США, занимал множество различных командных и штабных должностей, достигнув звания четырехзвездного генерала. Его последним назначением (1989-1993 гг.) была должность председателя Объединенного комитета начальников штабов. На этот период пришлось 28 международных кризисов, на которые ему приходилось реагировать как должностному лицу. Среди них известная военная операция "Буря в пустыне" во время войны в Персидском заливе в 1991 г. В период правления республиканской администрации Р. Рейгана был советником по национальной безопасности последнего. После выхода на пенсию Пауэлл написал свою ставшую бестселлером автобиографию "Мое американское путешествие", опубликованную в 1995 г.

К. Пауэлл является обладателем множества американских и иностранных военных наград и знаков отличия. Среди его гражданских наград - две Президентские медали свободы, Гражданская медаль от президента, Золотая медаль конгресса, медаль "За выдающиеся заслуги" от государственного секретаря и т.д. В честь Пауэлла назван ряд школ и других учреждений.

Оценка госсекретаря президентом Дж. Бушем: "Не знаю лучшего человека для того, чтобы быть лицом и голосом американской дипломатии, чем Колин Пауэлл".

Министр обороны США Дональд Рамсфелд. Утвержден в должности путем голосования в сенате и приведен к присяге 20 января 2001 г.

Родился в 1933 г. Образование: Принстонский университет, бакалавр гуманитарных наук со специализацией в области политики. В 1954-1957 гг. служил летчиком в военно-морской авиации в ВМС США. Далее занимался бизнесом и политикой:

1962-1969 гг. - конгрессмен-республиканец от штата Иллинойс;

1969-1971 гг. - помощник президента Р. Никсона и член кабинета;

1971-1973 гг. - директор президентской программы экономической стабилизации и советник президента Р. Никсона;

1973-1974 гг. - представитель США в НАТО;

1974-1975 гг. - член кабинета и администрации президента Дж. Форда;

1975-1977 гг. - министр обороны США.

Во времена администрации Р. Рейгана (1980-е гг.) Д.Р. был советником в государственном департаменте и министерстве обороны США, а также членом Главного консультативного комитета по контролю над вооружениями при президенте.

Во времена правления администрации Б. Клинтона Д. Рамсфелд занимал должность председателя Комиссии США по национальной безопасности в области космических разработок.

1998-1999 гг. - председатель Комиссии США по угрозе применения баллистических ракет против США, которая оценивала уязвимость страны перед ракетным нападением.

1999-2000 гг. - работал председателем Комиссии по вопросам торгового дефицита США.

Президент Дж. Буш о Дональде Рамсфелде: "Это человек, который обладает глубокой мудростью, отличается большой проницательностью, и он должен быть отличным министром обороны - снова".

Кондолиза Райс - советник президента США по вопросам национальной безопасности. Приведена к присяге в качестве советника президента по вопросам национальной безопасности 22 января 2001 г. Родилась в 1955 г., окончила Денверский университет со степенями бакалавра естественных наук и доктора политологии, а также университет Нотр-Дам со степенью магистра гуманитарных наук.

Опыт научно-аналитической и организационной работы К. Райс связан с лучшими университетами и научными центрами США. Она ра­ботала профессором и проректором Стэнфордского университета (Калифорния), а также была научным сотрудником Гуверовского института. Райс имеет большой опыт работы в государственном аппарате. Так, в период правления администрации Дж. Буша-старшего она являлась сотрудником аппарата Совета национальной безопасности (1989-1991 гг.) и занимала пост директора, а затем - старшего директора по делам Советского Союза и Восточной Европы; позднее была назначена специальным помощником советника Президента США Дж. Буша-старшего по вопросам национальной безопасности.

К. Райс известна своими экспертными оценками ситуации в России в области контроля над вооружениями. Выступает за создание системы противоракетной обороны США, поднимала вопросы о вооруженных силах США, заявляя о целесообразности создания международных коалиций с целью разделения военного бремени.

Райс является автором и соавтором ряда книг, в том числе: "Объединенная Германия и трансформированная Европа", "Эра Горбачева", "Неопределенная лояльность: Советский Союз и Чехословацкая армия".

Президент Буш о К. Райс: "Доктор Райс - это не только великолепный человек, она опытный человек и хороший менеджер. Я доверяю ее суждениям. Америка поймет, что она мудрый человек и для меня большая честь, что она становится членом администрации".

В целом "творцы" американской внешней политики, как свидетельствуют их послужные списки, обладают значительными теоретическими знаниями и практическим опытом. Нехватка внешнеполитического опыта президента Дж.Буша практически сразу была компенсирована знаниями и умениями его советников и высших должностных лиц в правительстве. "Гегемонистские" убеждения Д. Рамсфелда, К. Райс и других высших государственных чиновников во многом предопределили активную и жесткую внешнеполитическую стратегию США в начале нового века. Контуры американской внешней политики, намеченные в предвыборных речах кандидата в президенты Дж. Буша-младшего, нашли свое подтверждение и развитие в реальной международной деятельности нынешней администрации США.

политика американский внешнеполитический буш

Рекомендуемая литература

1. Арин О.А. Россия: ни шагу вперед. - М.: Изд-во Эксмо, 2003. - 352 с.

2. Баталов Э., Кременюк В. Россия и США: соперники или соратники // США-Канада: ЭПК. № 6. 2002.

3. Бжезинский З. Великая шахматная доска. - М.: Международные отношения, 2002.

4. Внешняя политика США // Электронный журнал Госдепартамента США. Т. 5. № 2. Сентябрь 2000.

5. Внешняя политика США // Электронный журнал Госдепартамента США. Т. 6. № 1. Март 2001.

6. Галенович Ю.М. Китай и сентябрьская трагедия Америки. - М.: Научно-образовательный ФОРУМ по международным отношениям. 2002.

7. Шаклеина Т.А. Внешнеполитические дискуссии в США: поиски глобальной стратегии // США-Канада: ЭПК. № 10. 2002.

Размещено на Allbest.ru