Глобализация мировой экономики

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство культуры Российской Федерации

Федеральное государственное образовательное учреждение высшего образования

«Санкт-Петербургский государственный университет кино и телевидения»

Институт управления экономики и медиа коммуникаций

Кафедра информационного менеджмента и бухгалтерского учета

КУРСОВАЯ РАБОТА

По дисциплине: «Основы внешнеэкономической деятельности»

На тему: «Глобализация мировой экономики»

г. Санкт-Петербург 2014 г.

Содержание

Введение

1. Понятие и сущность глобализации в мировой экономике

1.1 Глобальность: новое измерение человеческого бытия

1.2 Экономическая глобализация и кризис мирового хозяйственного порядка

1.3 Политическая глобализация

2. Анализ глобальных проблем в мировой экономике

2.1 Проблема обеспечения стран энергетическими ресурсами

2.2 Продовольственная проблема с глобальной точки зрения

2.3 Аспекты глобального экологического кризиса

3. Глобализация в современном мире

3.1 Глобализация развивающихся стран

3.2 «Мир как единый рынок»

Заключение

Список используемой литературы

Введение

На исходе ХХ столетия мировая экономика как совокупность национальных хозяйств и их экономических и политических взаимоотношений обретает новое качество: важнейшей формой и одновременно новым этапом интернационализации хозяйственной жизни становится глобализация. Она охватывает важнейшие процессы социально-экономического развития мира, способствует ускорению экономического роста и модернизации. В то же время глобализация рождает новые противоречия и проблемы в мировой экономике. Сегодня все страны мира в разной степени охвачены процессом глобализации.

Глобализация (от лат. globus - шар, фр. global - всеобщий) - объективный процесс формирования, организации, функционирования и развития принципиально новой всемирной, глобальной системы на основе углубляющейся взаимосвязи и взаимозависимости во всех сферах международного сообщества.

Понятие «глобализация» многогранно. В более широком плане - это перерастание национальных и региональных проблем в общемировые и формирование новой хозяйственной, социальной и природно-биологической глобальной среды.В более конкретном - это процесс трансформации экономических и хозяйственных структур в направлении становления целостной и единой мировой геоэкономической реальности.Конкретными сферами глобализации являются также научно-технические технологии, нравственно-этические ценности (глобальная этика), новые угрозы международной безопасности и стабильности (международный терроризм, транснациональная преступность, глобальное расползание оружия массового уничтожения) и др. Категория «глобализация» тесно связана, но не совпадает с понятием «глобальные проблемы современности»: в первом случае речь идет о процессе, во втором - о проблемах, которые охвачены этим процессом.

Деглобализация - оборотная, подспудная сторона американского варианта глобализации (вестернизации), ибо подразумеваемая под глобализацией американизация есть ворсированное расширение рамок американского образа жизни и для США это действительно есть временная и непрочная (лже)глобализация.

Сейчас, пожалуй, нет другой проблемы общественного развития, которая привлекала бы столь пристальное внимание ученых-экономистов, политологов, социологов, культурологов, экологов - как проблема глобализации. Она стала предметом серьезных научных исследований, жарких дискуссий и столкновения мнений.

Происходит формирование нового мирового порядка не просто как очередной системы международных отношений, а как более или менее целостного мироустройства, базирующегося на единых основаниях. Экономика, политика, право, социальные отношения, модели поведения, вовсе не становясь тождественными, приобретают ранее невиданную степень совместимости.

Транснациональные системы связей и отношений, развивающиеся в различных сферах жизни, более или менее легко преодолевают государственные границы, создают новые общности и институты. Взаимодействие, взаимопроникновение, взаимозависимость национальных организмов начинают приобретать интенсивный и органичный характер.

Обращаясь к исследованию феномена глобализации, необходимо найти ответ прежде всего на следующий вопрос: что несет с собой усиливающаяся всеобщая взаимозависимость стран и народов -- перспективу общего прогресса и процветания или новые опасности и конфликты?

1. Понятие и сущность глобализации в мировой экономике

В последние два-три десятилетия мы оказались свидетелями уникального стечения и переплетения гигантских по масштабам явлений и процессов, каждый из которых в отдельности можно было бы назвать эпохальным событием с точки зрения его последствий для всего мирового сообщества. Происходящие глубокие изменения в геополитических структурах мирового сообщества и трансформации социально-политических систем дают основание говорить о завершении одного исторического периода и вступлении современного мира в качественно новую фазу своего развития.

Во-первых, в результате информационно-телекоммуникационной революции в промышленно развитой зоне мира постиндустриальное общество постепенно трансформируется в информационное общество.

Во-вторых, происходит совпавшая с этой революцией и стимулированная ею смена социально-политической парадигмы.

В-третьих, вместо евроцентристского мира, в котором доминирующие позиции занимают основополагающие параметры западной рационалистической цивилизации, возникает новая всепланетарная цивилизация на началах органического сочетания единства и неделимости мирового сообщества, с одной стороны, диверсификации и плюрализма центров, народов, культур, религий т.д., с другой.

В-четвертых, с распадом СССР и социалистического содружества закончилась эра двухполюсного миропорядка, основанного на инфраструктуре холодной войны.

1.1 Глобальность: новое измерение человеческого бытия

Очевидно, что когда говорят о вступлении современного мира в качественно новую стадию своего развития, имеют в виду не только смену эпохи индустриализма постиндустриальной эпохой, на смену которой в свою очередь пришла эпоха информационного общества. Особенность нынешнего этапа состоит в том, что процесс изменений и сдвигов наряду со сферой экономики глубоко затронул политическую, социокультурную и духовную сферы.

В политической сфере, по сути дела, также возникло новое положение, характеризующееся несоответствием традиционных идейно-политических установок и ориентацией реальным проблемам современности. Распад Советского Союза и вызванное этим падение Берлинской стены, положившее конец жесткому разделению мира на два противоположных лагеря, по времени совпадали с началом качественных изменений не только в геостратегической структуре, сложившейся в послевоенные десятилетия, но и в самом евроцентристском (или точнее, евроамериканоцентристском) миропорядке Нового и Новейшего времени. Более того, можно сказать, что этот распад стал одновременно и последним мощным стимулом и следствием процессов и явлений, приведшим к таким изменениям.

Наиболее зримым проявлением и показателем названных процессов и феноменов является глобализация. Под глобализацией понимается расширение и углубление социальных связей и институтов в пространстве и времени таким образом, что, с одной стороны, на повседневную деятельность людей все более растущее влияние оказывают события, происходящие в других частях земного шара, а с другой стороны, действия местных общин могут иметь важные глобальные последствия.

Глобализация предполагает, что множество социальных, экономических, культурных, политических и иных отношений и связей приобретают всемирный характер. В то же время она подразумевает возрастание уровней взаимодействия как в пределах отдельных государств, так и между государствами. Новым для современных процессов глобализации является распространение социальных связей на такие сферы деятельности, как технологическая, организационная, административная, правовая и другие, а также постоянная интенсификация тенденций к установлению взаимосвязей через многочисленные сети современных коммуникаций и новой информационной технологии.

Необходимо отличать форму глобализации в рамках империй (таких, например, как

Британская), которые простирались на огромные пространства и объединяли их в единую политическую и экономическую систему, от современных форм глобальных потоков, характеризующихся, во-первых, громадными инвестициями промышленно развитых стран в экономики друг друга через многонациональные корпорации, а во-вторых, высоким уровнем движения капиталов.

Первоначально, развитие взаимосвязей между народами и странами протекало в форме экспансии Европы, а затем Запада в целом, поэтому глобализация означала, в сущности, европейскую, западную глобализацию. Ныне же процессы регионализации и глобализации охватили весь земной шар.

Интенсификация этих процессов способствовала расширению функций и сфер ответственности национального государства, с одной стороны, и эрозии его возможностей эффективно справляться с предъявляемыми к нему требованиями, с другой стороны. Товары, капиталы, люди, знания, образы, оружие, наркотики и т.д. стали легко пересекать государственно-территориальные границы. Транснациональные сети, социальные движения и отношения проникли почти во все сферы человеческой деятельности. Существование глобальных систем торговли, финансов и производства связало воедино процветание и судьбу домохозяйств, коллективов и целых наций по всему миру. Таким образом, государственно-территориальные границы становятся все больше прозрачными.

Таким образом, под глобализацией понимается огромное увеличение масштабов мировой торговли и других процессов международного обмена в условиях все более открытой, интегрированной, не признающей границ мировой экономики. Речь идет, таким образом, не только о традиционной внешней торговле товарами и услугами, но и о валютных потоках, движении капитала, обмене технологиями, информацией и идеями, перемещении людей.

Глобализация является важнейшим процессом, без учета которого невозможно прогнозировать, определять и осуществлять внешнюю политику любого государства. Это динамичный, с определенным ускорением развивающийся процесс. Поэтому глобализацию нельзя рассматривать в статике, она на каждом новом этапе развития имеет свои особенности и связана с прорывами, которые изменяют характер и качество производительных сил.

Глобализация требует соответствующего мышления, подхода к миру как единому целому, что крайне необходимо для управления всеобщими проблемами, и постоянного политического диалога по жизненно важным вопросам общей безопасности и сотрудничества. Отсутствие желания к сотрудничеству, рост глобальной угрозы, развитие внутренней и внешней напряженности и конфликтных ситуаций могут подорвать и даже обратить вспять весь глобализационный процесс. Вот почему “поиски безопасности”, понимаемой многоаспектно и всеобъемлюще, становятся главной задачей.

Под многоаспектностью подразумевается безопасность отдельных лиц, стран, регионов и всего международного сообщества в ряде важных областей, в частности способность предупреждать конфликты и управлять ими в случае необходимости, сохранение стабильности экосистемы, гарантированное снабжение продовольствием, топливом и сырьем, доступ к новой технологии, институциональная надежность международного сотрудничества в самых разных условиях. Важным компонентом безопасности должна считаться также борьба с насилием и преступностью в международном масштабе.

Рассмотрим основные характеристики глобализирующего мира.

Вопреки снижению барьеров на пути торговых потоков лишь рынок капиталов является подлинно глобальным. Только капитал безо всяких препятствий мигрирует в места наиболее выгодного своего приложения. А капитал исходит не из бедных стран Юга, он плывет из сейфов богатых стан Севера. Карты находятся в руках банков, трастовых фирм, консультативных компаний, корпораций северного индустриального полюса: 81 % прямых инвестиций приходится на северные страны с высоким жизненным уровнем - Соединенные Штаты, Британию, Германию, Канаду. И концентрация в этих странах капитала увеличилась за четверть века на 12%.

Увы, не каждой стране дается шанс быть частью привилегированной системы. Но практически все государства ставятся под пресс - они должны адаптироваться к вызову глобализации, к уровню наиболее успешных производителей среди частных компаний мира. Глобализацией практически не затронуты Африка, почти вся Латинская Америка, весь Ближний Восток (за исключением Израиля), огромные просторы Азии. Принципы свободного мирового рынка применяются выборочно. Если бы это было не так, то глобальные рынки неквалифицированной рабочей силы были бы столь же свободны, как и рынки капитала. Глобализация может быть причиной быстрого разорения и ухода на мировую обочину развития вследствие всесокрушающей конкуренции. Под ее влиянием государства становятся объектами резких и быстрых экономических перемен, которые способны в короткие сроки девальвировать легитимность правительств. Подданные своих стран оказываются незащищенными перед набором новых идей, противоположных по значимости главным догмам национальных правительств. Богатство у владельцев технологии и ресурсов возникает буквально на глазах, но столь же быстро опускаются по шкале благосостояния и могущества те, кто «замешкался», кто не посмел пожертвовать собственной идентичностью. Прямые инвестиции транснациональных корпораций вовсе не всегда дают плодотворные результаты. И те, кто настойчиво приглашал могущественных инвесторов, вполне «могут увидеть в этих гигантских корпорациях не необходимых инициаторов экономических перемен, а скорее орудия сохранения неразвитости. ТНК создают такие внутренние структуры, которые обостряют внутреннее социальное неравенство, осуществляют производство ненужных данной стране продуктов и ненужной технологии». Между развитыми странами - странами Организации экономического сотрудничества и развития экспорт растет вдвое быстрее, чем в соседних странах.

Трудно отрицать, что приток капиталов дает развивающимся странам новые возможности, появляется дополнительный шанс. Скажем, между 1990 и 1997 гг. финансовый поток частных средств из развитых стран в развивающиеся увеличился драматически - с 44 млрд. долл. до 244 млрд. Примерно половину этих средств составили прямые инвестиции, что, казалось бы, давало странам-получателям шанс. Но вскоре обнаружилось, что огромные суммы уходят так же быстро, как и приходят, если экономическая ситуация в данной стране начинает терять свою привлекательность (исчезает возможность получения сверхприбыли). В кратчайшее время западный частный капитал покинул в середине 1997 г. Таиланд, затем Южную Корею, затем Индонезию, вызвав в каждой из этих стран шок национального масштаба.

Глобализация требует фактической унификации условий. Но в реальной жизни такого не происходит. Скажем, в период азиатского экономического кризиса 1998-1999 гг. западноевропейские страны страдали прежде всего от высокого уровня безработицы; Китай шел своим путем, в США били рекорды промышленного роста. Что общего между фантастически быстро растущими сборочными линиями, заводами на мексиканской стороне границы с США и теряющими работу голубыми воротничками Детройта? Можно смело сказать, что американский конгресс и американские профсоюзы никогда не смиряться с таким переводом американских капиталов в зоны дешевой рабочей силы, которой, во-первых, заденет стратегические позиции США, во-вторых, негативно скажется на прямых интересах американских производителей, рабочих их компаний, т.е. избирателей, считающих, что, участвуя раз в четыре года в президентских выборах, они могут воспрепятствовать покорному сползанию к высокой безработице, когда рабочие места в массовом порядке начнут «эмигрировать».

Идеологи глобализации утверждают, что рынок ныне становится глобальным. В строгом смысле это не подтверждается фактами. Страны с крупными экономическими параметрами остаются ориентированными на внутренние рынки. Скажем, в не вовлеченных во внешнюю торговлю и обмен отраслях и секторах американской промышленности заняты 82% работающих американцев. В Соединенных Штатах почти 90% работающих заняты в сферах, предназначенных для собственного потребления. В трех важнейших экономиках современности - США, ЕС и Японии - на экспорт идет лишь 12% ВВП. Страны Бенилюкса могут чрезвычайно зависеть от импорта и экспорта, но не гигантские экономические комплексы ведущих промышленных держав.

В политическом плане фактом является то, что торжество глобализма означает прежде всего историческое поражение левой части политического спектра практически в каждой стране. Левые политические партии еще могут побеждать на выборах и делегировать своих представителей в правительства. Но они уже не могут реализовывать левую политико-экономическую программу. В результате они попросту председательствуют при распродаже своих левых ценностей. И этот кризис левых взглядов и сил, судя по всему, надолго. И это при радикализации их традиционного электората. Сотни миллионов трудящихся оказались жертвами глобальных финансовых шоков, непосредственными жертвами современных информационных технологий, часто попросту жертвами экономических процессов, имеющих далеко идущие последствия. При этом очевидны отрицательные плоды ускоренной глобализации: растущее неравенство в доходах, отсутствие гарантии долговременной занятости, резко возросшая острота конкурентной борьбы - теперь уже в глобальных масштабах. Чувство беззащитности, ощущение себяжертвами громадных неподконтрольных процессов, озлобление слепой несправедливостью жизни, ощущение сверхэксплуатации - все это делает глобализацию объектом ожесточенной борьбы. Массовой радикализации может содействовать многомиллионное перемещение сельскохозяйственного населения в мегаполисы XXI в. «Оскорбленное чувство самоуважения, озлобление, ощущение превращения в жертву складывающихся обстоятельств могут в значительной мере укрепить силы, выступающие против глобализации, которая все более будет восприниматься как благотворная лишь для США, - пишет бывший директор Международного института стратегических исследований (Лондон) Ф. Хейзберг. - Фашизм и милитаризм в Германии, Италии и Японии, провозгласивших себя «нациями-пролетариями», были во многом отражением широко распространенного в этих странах чувства, что они не получили всех выгод от экономического развития своего времени - тех выгод, которые поделили между собой другие страны». Семьдесят лет спустя подобные чувства снова все больше проявляются в весьма мощных странах.

Как признают западные исследователи, всемирное снятие барьеров выгодно прежде всего сильнейшему. На протяжении 1990-х гг. США получили от роста экспорта около трети прироста своего ВНП. Даже когда кризис поразил часть азиатских стран, потоки капитала неустанно устремлялись на американский финансовый рынок, давая бесценную энергию буму американской индустрии и сельского хозяйства. «Эта экспансия, - пишут идеологи демократической партии, - ныне самая долгая в истории американской нации, низвела уровень безработицы до нижайшего за последние 30 лет уровня, она подняла жизненный уровень всех групп американского общества, включая наиболее квалифицированных специалистов». Неудивительно, что США намерены выступать наиболее упорным и убежденным сторонником мировой глобализации. «Получая наибольшие блага от глобализации, -указывает американский политолог Э. Басевич, - Соединенные Штаты используют благоприятное стечение обстоятельств, их главная задача - выработка стратегии продления на будущее американской гегемонии».

Недооценивается фактор государственности. Государства не могут позволить, чтобы жизни их граждан попали в огромную и почти необратимую зависимость от глобальных экономических процессов, над которыми у них нет контроля. Эти государства либо возведут барьеры, чтобы защитить себя, либо начнут тесно сотрудничать между собой, чтобы не потерять остатки прежнего контроля. При этом они будут учитывать то, что, скажем, финансовый кризис в Восточной Азии в конце XX в. был вызван во многом открытием восточноазиатскими странами своих финансовых рынков. Расходы на образование и медицинское обслуживание в развивающихся странах, которые решат подчиниться глобализационной идеологии, будут вынужденно сокращены, что еще более увеличит рост безработицы в мире высоких технологий. Очевидны и другие негативные последствия. Так, в результате вхождения Мексики в огромную Северо-Американскую зону свободной торговли покупательная способность рабочих в этой стране снизилась после 1994 г. более чем на 25 %.

Хотя корни глобализационных процессов уходят глубоко в толщу истории, все же глобализация -- феномен XX века. С этой точки зрения прошедшее столетие можно определить и как век глобализации. Поэтому уроки XX века особенно значимы и важны для понимания перспектив глобализирующегося мира.

Историки и политики еще долго будут спорить о противоречивом наследии ушедшего века, но его идейно-политические итоги вряд ли будут пересмотрены в обозримом будущем. Вкратце они сводятся к следующему: права человека имеют основополагающее значение, демократия сильнее тирании, рынок эффективнее командной экономики, открытость лучше самоизоляции. Эта система ценностей и установок, создателем и активным пропагандистом которой исторически выступил Запад, получила широкое распространение и признание в современном мире.

Сближение взглядов и подходов, характерное для современного человечества, так или иначе проявляется в общественной практике. После краха «социалистического лагеря» рыночная экономика, политическая демократия, идейный плюрализм, открытое общество стали общезначимыми ориентирами в движении вперед. Впервые в истории абсолютное большинство живущих на Земле постепенно вырабатывают общее понимание основных принципов жизнеустройства. Это -- идейный фундамент глобализации.[1]

Как сто и двести лет назад, конец века ознаменован новым научно-техническим переворотом. Интеллект, знания, технологии становятся важнейшими экономическими активами. В передовых странах, входящих в Организацию экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), более половины валового внутреннего продукта создается в интеллектуальноемком производстве.[2]

Информационная революция, базирующаяся на соединении компьютера с телекоммуникационными сетями, сулит человечеству не меньше, чем в свое время паровая машина или электродвигатель. Достигнутое в начале XX века коммуникационное единство мира обретает качественно новое содержание: скорость распространения больших объемов информации намного обгоняет возможности передвижения людей и товаров. Создается глобальное информационное пространство, которое быстро осваивается человеческим сообществом.

Информационная революция коренным образом преобразует человеческое и общественное бытие. Она сжимает время и пространство, открывает границы, позволяет устанавливать контакты в любой точке земного шара, меняет содержание различных видов деятельности. Она превращает индивидов в граждан мира.

Хотя в описании глобализационных процессов немало сходства, они понимаются и оцениваются по-разному. Тем не менее, в многочисленных работах по этой проблематике, так или иначе, проглядывает важнейшая сущностная характеристика глобализации: речь идет о новом качестве всеобщности человеческого бытия, о том, что оно более не укладывается в привычные рамки национально-государственных образований. В соответствии со своим видением происходящего каждый трактует этот фундаментальный сдвиг по-своему. Одни -- как безграничные возможности и перспективы, открываемые информационной революцией перед человечеством, другие -- как историческую победу принципов либеральной демократии, третьи -- как виртуализацию реальности, четвертые -- как угрозу создания неоколониальных империй на базе новейших технологий. В каждом из этих подходов есть доля истины; вместе взятые, они очень обогащают наше понимание глобализации.

Неудивительно, что многие трактовки недооценивают масштабы перемен, грешат односторонностью. Ибо глобализация -- все это и что-то еще. Ключ к пониманию ее природы надо искать на социальном уровне, в трансформации того общественного устройства, в котором мы существуем и развиваемся в течение столетий. Национально-государственные формы человеческого бытия постепенно утрачивают свою самодостаточность. Незаметно мы вползаем в новый общественный уклад. Глобализация -- процесс формирования глобального человеческого сообщества.[3]

За мучительными поисками сути глобализации стоит серьезная проблема: как она соотносится со своим историческим предшественником -- интернационализацией, выражающейся в постоянном возрастании взаимосвязи и взаимозависимости разных стран и регионов мира, хозяйствующих субъектов различного уровня. Глобализация же -- высшая стадия процесса интернационализации.[4]

Нередко глобализация отождествляется со становлением глобальной экономики. Это не так: хозяйственная деятельность служит мотором, задает импульс развитию, но не исчерпывает его. В действительности перемены заметны и в социальной сфере, и в политической жизни, и в области культуры. Другое дело, что по своей природе эти сферы бытия гораздо более инерционны, чем экономика. Более того, здесь глобализация наталкивается на труднопреодолимые барьеры, порожденные принципиальной несводимостью политических систем или культурных норм к более или менее унифицированным образцам.[5]

По своей природе процесс глобализации не может быть простым, гладким и бесконфликтным. Он затрагивает и задевает всех и каждого: индивидов, малые и большие сообщества, государства и регионы, народы и цивилизации. За теми или иными путями и методами решения глобальных проблем стоят колоссальные интересы. В известном смысле можно сказать, что глобализация сфокусировала в себе все противоречия и конфликты современного мира.

Одной из важнейших причин большой конфликтности глобализационных процессов являются фундаментальные различия в уровне социально-экономического и политического развития человеческих сообществ, в образе жизни, в отношении к основным проблемам бытия, в системах ценностей. Сегодня они настолько велики, что можно сказать, что человечество живет в разных измерениях и мирах; частично они совпадают, частично существуют параллельно, частично -- даже не соприкасаются.

Другой источник повышенной конфликтогенности глобализационных процессов -- большое различие в потенциалах отдельных участников.

Третий внутренне присущий глобализации дестабилизирующий фактор -- широкий водораздел между попавшими в стремнину и теми, кто остался в стороне. Глобализация перекраивает социальное пространство в соответствии с потребностями своего развития.[6]

Наиболее сложный комплекс проблем, с которыми сталкивается глобализационные процессы, порожден культурным многообразием человечества. Нет оснований полагать, что конфликт цивилизаций является наиболее вероятным сценарием будущего. Однако несомненно, что поиски взаимопонимания и налаживание взаимодействия между различными культурно-цивилизационными комплексами требуют огромных усилий и мобилизации всего духовного потенциала человечества.

Несмотря на трудности и препятствия, процесс глобализации начался, идет полным ходом и будет продолжаться. На сегодняшний день можно выделить несколько направлений, по которым он развивается наиболее интенсивно: это мировые коммуникационные сети, информационное обеспечение, финансовые институты, средства массовой информации, международное сотрудничество в некоторых областях (например, защита прав человека или природоохранная деятельность).

Ахиллесова пята глобализации -- политические структуры, государственные институты, системы управления. Не впадая в утопии типа создания мирового правительства, можно смело сказать, что даже первые шаги по пути глобализации требуют качественно более высокого уровня управляемости общественными процессами. Нельзя строить будущее с политическим инструментарием прошедшей эпохи.[7]

Те средства контроля, координации, управления, которые веками создавались на национальном уровне, явно утрачивают эффективность в глобализирующемся мире. Для того чтобы совладать со стихией общественных процессов, их надо дополнить, надстроить какими-то наднациональными системами регулирования.

Тем не менее, пока преждевременно списывать со счетов национальные государства как основных субъектов мировой политики. Утратив былую монополию в сфере международных отношений, они остаются ключевыми игроками на этом поле. Именно межгосударственные отношения создают кристаллическую решетку всей усложнившейся системы мировых связей.

1.2 Экономическая глобализация и кризис мирового хозяйственного порядка

Взаимосвязанность хозяйственной деятельности в настоящее время не только проявляется намного сильнее, чем раньше, но и охватывает практически все страны мира, становясь глобальной. Разумеется, в первую очередь речь идет о переплетении экономик промышленно развитых стран, но и остальной мир с разной скоростью и интенсивностью втягивается в общемировые процессы. Бурное развитие компьютерной техники и электронных телекоммуникаций, появление высокоскоростного и более экономичного транспорта резко приблизили друг к другу все континенты и государства, создали необходимые предпосылки для стремительного нарастания трансграничных обменов. Переливающиеся из страны в страну потоки товаров и услуг, капиталов и людей, глобальные системы коммуникаций и информации, деятельность международных экономических и финансовых организаций и корпораций образуют ткань глобальной экономики, в которую в большей или меньшей степени вплетаются все без исключения национальные экономики. Любые разрывы в этой ткани грозят бедами.[9]

Один из признаков наступления эры экономического глобализма заключается в беспрецедентной транснационализации производства, торговой и банковской деятельности. Под этим термином понимается обрастание национальных «родительских» компаний многочисленными дочерними фирмами и филиалами в разных уголках мира. Транснациональные корпорации (ТНК) превратились в главную движущую силу процесса экономической глобализации, а такие ее субъекты, как национальные государства, оказались во многих отношениях потесненными. Лавинообразный рост ТНК в последнее время объясняется многими причинами, среди которых на первом месте, пожалуй, находится конкуренция, заставляющая снижать издержки, увеличивая масштабы производства и вводя новейшие технологии, искать новые рынки, дешевую рабочую силу, размещать производство там, где ниже налогообложение, и т. д. Ужесточение конкурентной борьбы, стремление удешевить разработку и использование новейших технологий побуждает крупнейшие ТНК идти на те или иные формы слияния, что становится все более характерной тенденцией, особенно в авиакосмической и автомобильной промышленности. Бесспорно, что появление новых индустриальных государств и индустриализация развивающегося мира во многом объясняются деятельностью ТНК, которые способствовали размещению у них современных производств, в первую очередь невысокой или средней технологической сложности. В 2003 г. насчитывалось 63 тыс. транснациональных корпораций с 690 тыс. иностранных филиалов.[10] ТНК, таким образом, превратились в главный элемент той соединительной ткани, которая образует глобальную экономику. На них приходится свыше 50% мирового производства, более 60% мировой торговли и около 80% рынка технологий.

Основным инструментом экспансии ТНК служат прямые иностранные инвестиции, позволяющие создавать в других странах филиалы как путем строительства новых предприятий, так и взятия под контроль и реконструкции существующих. Экспорт капиталов в виде прямых инвестиций растет вдвое-втрое быстрее, чем мировая торговля. Промышленно развитые страны экспортируют капитал, прежде всего друг другу, все более и более интегрируя тем самым свои национальные экономики. В мировом объеме прямых зарубежных инвестиций на долю промышленно развитых стран приходится более 70%, а на долю развивающихся государств -- менее 30%. Это говорит о том, что интенсивность экономической глобализации в различных частях мира неодинакова и прямо связана с уровнями экономического развития стран. В пределах стран т. н. «золотого миллиарда» она приводит к особо заметным результатам. Например, выявилась тенденция к развитию внутриотраслевой торговли. В результате рост международного обмена становится менее восприимчивым к конфликтам, чем в эру господства межотраслевого обмена, когда экспортная экспансия определенных товаров из одних стран могла привести к свертыванию соответствующих отраслей в других.[11]

В последнее время типичной тенденцией становится слияние крупных компаний преимущественно однородного профиля, а также приобретение транснациональными корпорациями в свою полную или частичную собственность уже существующих иностранных предприятий. Если в 1987 г. промышленно развитые страны 38% прямых иностранных инвестиций направляли на создание новых мощностей, то в 1999 г. практически все их прямые инвестиции были связаны с приобретением компаний[12] . В этом отношении лидируют такие отрасли, как автомобилестроение, фармацевтика, пищевая и табачная промышленность. Побудительным мотивом служит снижение издержек за счет увеличения серийности производства, технологической кооперации и объединения исследовательских потенциалов, лучшей загрузки мощностей, а также обретение большего веса на рынке.

Роль ТНК отнюдь не столь однозначна, ибо они обостряют противоречия между национальной и глобальной экономикой. Экспансия ТНК была бы попросту невозможна без революционных достижений современного технического прогресса, либерализации и открытости национальных рынков. С одной стороны, им нужны рыночные свободы, а с другой -- возрастающая доля мировой торговли, осуществляемой в порядке внутрифирменного оборота, фактически исключается из сферы рыночного обмена и прямой конкуренции. Кроме того, укрупнение и концентрация хозяйственной деятельности в рамках ТНК облегчает сговоры между конкурентами, возникновение олигополии и монополий путем слияний и поглощений. В результате выход новых производителей на мировые товарные рынки сталкивается с серьезными преградами, а конкуренция сводится, главным образом, к соперничеству гигантов.

Глобальное измерение приобретают не только экономические связи, но и многие экономические проблемы, которые уже не поддаются решению силами отдельных стран. И это второй признак наступления эры глобализма. Ограниченность природных ресурсов, загрязнение окружающей среды, опережающий рост численности населения по сравнению с ресурсными возможностями планеты, не уменьшающийся, а порой даже увеличивающийся разрыв между бедными и богатыми странами -- все это превращается ныне в общечеловеческие заботы и тревоги. Правда, не все политики готовы с этим считаться и идти на международную координацию своих действий, чтобы предотвращать возникновение опасных кризисных ситуаций и конфликтов. Пожалуй, только в области охраны окружающей среды намечается такое взаимодействие. Достигнута, например, договоренность о предельных уровнях выброса отдельными странами в атмосферу углекислого газа, с чем, в частности, связана угроза глобального потепления и изменения климата.

Сравнительно новый структурный элемент глобальной экономики-- региональные интеграционные группировки, особенно в Европе.[13] Те проблемы экономического взаимодействия, которые не удается урегулировать на глобальном уровне, все чаще находят решение в рамках региональной интеграции. Процесс регионализации хозяйственной жизни -- типичная черта современной глобальной экономики. Мировая экономика никогда не отличалась однородностью структуры, регионализация ее еще более усложняет, порождая известные противоречия между глобальными и региональными процессами. Региональные экономические группировки выступают одновременно и как проявление более широкого процесса глобализации, и как инструмент защиты от неблагоприятных ее последствий. Они служат целям создания более крупного экономического пространства, ограждая в то же время участвующие в них страны от опасностей глобальной конкуренции и экспансионизма, которым они не в состоянии противостоять.

Будучи объективной тенденцией развития человеческой цивилизации, глобализация открывает дополнительные возможности и сулит немалые выгоды экономике отдельных стран. Благодаря этому объективному процессу достигается экономия на издержках производства, оптимизируется размещение ресурсов в мировом масштабе, расширяется ассортимент и повышается качество товаров на национальных рынках, становятся широко доступными достижения науки, техники и культуры. Но этот процесс сопряжен с издержками и угрозами для национальных экономик, причем не только бедных, но и богатых стран. Для стран, которые не располагают возможностями контроля за тем, что происходит вне их границ, стихийные глобальные процессы могут иметь негативные последствия.

Преимущества экономической глобализации не реализуются автоматически, и не все страны в равной мере их ощущают. Нет убедительных свидетельств и того, что этот процесс способствовал обеспечению устойчивого экономического роста на нашей планете. Так, согласно данным, приводимым А. Мэддисоном, среднегодовые темпы роста мирового ВВП, составлявшие в первой четверти XX века 2,2%, в последние два десятилетия практически сохранились на том же уровне в 2,2-2,5%. Разумеется, эти обобщающие показатели не отражают ускорения экономического развития в отдельных частях мира, как и продолжающегося застоя в других его частях.[14] Глобальные показатели зависят пока преимущественно от внутренних условий и политики экономически наиболее сильных стран. Проблема устойчивого, динамичного роста мировой экономики все еще ожидает решения, и, видимо, потенциал экономической глобализации пока еще недостаточно используется для этого.

Выгоды от глобализации распределяются неравномерно, и в глазах многих стран -- несправедливо. Все достижения экономического глобализма последних двух десятилетий XX века не сняли с повестки дня задачу преодоления опасных разрывов в уровнях экономического развития стран, задачу, которая в 70-е годы находилась в эпицентре движения за новый международный экономический порядок. На 20% населения планеты, живущего в богатых странах, приходится 86% мирового ВВП, а на беднейшие 20%-- всего 1%.[15] Сохраняющееся неравенство -- не только наследие колониализма и исторической судьбы, но и результат далеко не справедливого и не равноправного сотрудничества в наши дни. Односторонние преимущества глобализации усугубляют неравенство условий, оставляя многие страны и регионы на периферии прогресса и даже вне его сферы. Проблема более справедливого распределения выгод и издержек процесса экономической глобализации сохраняет актуальность и продолжает волновать международное сообщество.

Возрастающая неспособность многих стран догнать высокоразвитый мир, усиливающееся социальное неравенство внутри этих стран и несбывшиеся ожидания масс в эру, когда средства массовой информации демонстрируют стандарты благосостояния и потребления высокоразвитых стран всему миру, становятся источником социального напряжения. Эти явления, конечно, не новы, но при стихийном ходе глобализации они могут выйти из-под контроля, дестабилизировать правительства и страны и даже вылиться в воинственный национализм, политическую нестабильность, волнения, терроризм, гражданские войны.

Широко пропагандируемым преимуществам глобализации сопутствуют нежелательные последствия. Высокая степень экономической взаимозависимости стран, гигантские нерегулируемые потоки горячих спекулятивных капиталов сделали глобальную экономику уязвимой. И финансовый крах в Юго-Восточной Азии, а затем и бразильский и аргентинский кризисы подтвердили реальность угрозы разрушительной цепной реакции. Перед мировым сообществом встал вопрос: как ослабить уязвимость национальных экономик, проистекающую из их возрастающей взаимозависимости.

Становящиеся все более очевидными односторонность и несправедливость в распределении благ экономической глобализации, неумеренная пропаганда ее достоинств и игнорирование угроз вылились в последние годы в массовые антиглобалистские выступления тех, кто испытал на себе ее негативные последствия. Первые приуроченные к официальным международным форумам демонстрации антиглобалистов, как, например, в Сиэтле и Генуе, сопровождались эксцессами и схватками с полицией, что вызвало осуждение властей и не позволило разглядеть истинную подоплеку событий. В дальнейшем движение протеста разрасталось, получая поддержку левых партий и организаций и одновременно переходя в более цивилизованное русло. В этом отношении весьма показательны первый и второй Всемирные социальные форумы, состоявшиеся в 2001 и 2002 гг. в бразильском городе Порту-Алегри, в противовес давосскому Всемирному экономическому форуму, собирающему мировой политический и бизнес-истеблишмент.[17] глобализация экономика кризис хозяйственный

Второй бразильский форум, собравший около 50 тыс. делегатов, в том числе и видных политических деятелей из ряда стран, прошел под девизом «Иной мир возможен». Он показал, что антиглобалистское движение -- это не сборище крикунов и дебоширов, а общественная сила, призывающая отказаться от глобализации «по-американски» и считающая возможным придать ей человеческое лицо. Пока нет настоящего диалога между теми, кто убежден в превосходстве либеральной, основанной на свободе рыночных сил модели глобализации, и теми, кто выступает за контролируемую (обузданную) глобализацию, как, например, премьер-министр Франции. У той и другой стороны мало конструктивных идей, как исправить изъяны этого процесса. Но вопрос о назревающих переменах уже оказался в фокусе внимания международной общественности.[18]

То, что получило клеймо «антиглобализма», в действительности представляет собой отнюдь не отрицание объективного процесса мирового развития, а протест против его современных форм, сложившихся под влиянием интересов ведущих индустриальных держав, прежде всего США, и не учитывающих в должной мере проблем и трудностей остального мира.

1.3 Политическая глобализация

Преобразование прежних структур и формирование общемировой целостности связаны с решением важнейшей функциональной задачи современности -- обеспечением управляемости в новых масштабах: вширь -- на всем пространстве планеты, вглубь -- на всех уровнях организации, от локального до всемирного. В новых требованиях к управляемости заключен ответ на эволюционный вызов перехода к качественно более сложному типу организации для всего человечества и его составных частей.

С политологической точки зрения проблема управления и управляемости является центральной. В течение веков и тысячелетий преобладали способы иерархического управления, а фактически -- господства кого-то над кем-то, они соединялись с остатками простейших форм первобытной самоорганизации. Модернизация позволила культивировать эти формы, делать их все менее спонтанными и все более сознательными. Постепенно рефлексивное по природе самоуправление стало обгонять в своем развитии, «теснить» прямое и одномерное управление, включать его структуры в свою ткань. В отдельных частях мира или сферах деятельности начали формироваться гибкие и многообразные возможности целостной управляемости. Глобализация начинает выявлять смысл и направленность этих процессов.

Поэтому политическую глобализацию можно понимать и определить как постепенное укрепление взаимодействия между нациями, цивилизациями и этнокультурами, ведущее к обретению взаимосвязанности и образованию структур глобальной управляемости, которые интегрируют прежде разъединенные фрагменты мира и тем самым позволяют в ней (управляемости) соучаствовать.

Вопрос о возможности управлять развитием встал, как только в ходе модернизации -- примерно два с лишним столетия тому назад -- люди начали осознавать, что человеческие институты и образ жизни проходят различные фазы в своем развитии. За эти годы сменилось немало предположений, как повлиять на развитие институтов и человеческих практик. Еще в начале XX века имели хождение наивные даже для своего времени идеи мирового правительства, однако уже через несколько десятилетий удалось вполне отчетливо поставить задачу обеспечения устойчивости развития.

Впервые в достаточно отчетливой форме концепция устойчивого, то есть надежно обеспечиваемого и потому достаточного развития была предложена в докладе Международной комиссии ООН по окружающей среде и развитию (Комиссия Брундтланд) «Наше общее будущее», опубликованном в 1987 г. Эта концепция обосновывает преимущества скорее качественного развития экономических и социальных систем -- в отличие от роста как количественной экспансии.[19]

2. Анализ глобальных проблем в мировой экономике

Целый ряд проблем экономического и технического развития, которые не так давно составляли заботу лишь отдельных государств, приобретают ныне глобальное измерение, т.е. все настойчивее требуют для своего решения скоординированных действий всего мирового сообщества. И, пожалуй, к самым насущным из них можно отнести обеспечение энергией, продовольствием и сельскохозяйственным сырьем, а также предотвращение опасного разрушения окружающей среды.

Разумеется, острыми глобальными проблемами остаются также преодоление разрыва между богатыми и бедными странами, ликвидация нищеты и неграмотности, борьба с недоеданием и опасными заболеваниями. И их решение невозможно без сотрудничества и объединения усилий всех государств планеты. Однако оно лежит не столько в производственной и технической сферах, сколько предполагает новые подходы во внутренней и международной политике. Иными словами, чтобы успешно справиться с ними, существующий международный порядок должен быть изменен. Но это особая тема, которая уже стояла в повестке дня мировой политики и сегодня вновь заявляет о себе в связи с конфликтами, порождаемыми глобализацией.

2.1 Проблема обеспечения стран энергетическими ресурсами

Наступление XXI века дало повод для оживленного обсуждения того, что ожидает человечество в новом столетии, с какими проблемами оно столкнется и как будет их решать. Цель достижения всеми странами устойчивого развития, выдвинутая ООН, вновь оказалась в поле зрения общественности. И среди необходимых предпосылок такого развития специалисты на одно из первых мест ставят надежное обеспечение возрастающих по мере социально-экономического прогресса потребностей в энергии. Оно возможно лишь на основе использования механизмов экономической глобализации, так как важнейшие энергетические ресурсы -- нефть и природный газ, -- не только распределены между странами крайне неравномерно, но и ограничены и невозобновляемы, требуют увеличивающихся затрат на свою добычу.

Если принять во внимание, что на Земле сейчас живет около 6 млрд. человек -- в 6 раз больше, чем 100 лет тому назад, а также что в новом веке можно ожидать дальнейшего роста населения в близких пропорциях (демографы называют 9--10 млрд. человек к середине XXI века)[20] , то становится ясно, с какими трудностями будет связано покрытие потребностей планеты в энергии.

Мировой энергетический совет рекомендовал развивающимся странам в качестве желаемой для устойчивого развития цели достичь в будущем годового потребления нефти на душу населения в размере 1,5 тонны, то есть среднемирового показателя на конец прошлого века. Пока же на эти страны приходится лишь одна десятая количества энергии, потребляемой в среднем жителем индустриальных стран. С учетом тенденций прошлого и задач выравнивания уровней развития на будущее к 2030 году прогнозируется, по меньшей мере, удвоение общемирового потребления энергии.[21] Ни одному предшествующему поколению землян не приходилось справляться со столь масштабной с точки зрения мобилизации капитала, знаний, ноу-хау и равнодоступного распределения энергии задачей.

Ее сложность усугубляется тем, что лишь немногие страны наделены в достатке главными природными источниками энергии -- нефтью и газом, занимающими в общем, мировом потреблении до 2/3 (все виды энергоносителей приводятся к общему знаменателю по их калорийности). Европейский Союз, например, на 50% удовлетворяет свои потребности в энергии за счет ввоза, причем, по оценкам Европейской комиссии, эта доля к 2030 году достигнет 70%. Импорт нефти, газа и угля обошелся ЕС в 1999 году в 240 млрд. евро. США на 40% зависят от импорта энергоносителей, Япония -- на 90%.[22]Ряд африканских и латиноамериканских государств лишены собственной нефти и газа, а некоторые из них и угля. Испытывают дефицит энергии ( в первую очередь нефти) Индия, Китай, Австралия, Пакистан, большинство государств Центральной, Восточной и Южной Африки. Причем, скорее всего усилия перечисленных стран по наращиванию производства собственных энергоресурсов там, где для этого имеются предпосылки, будут не поспевать за увеличением потребности в них.

Понятно, что мировое сообщество, и в том числе ООН и ее органы, проявляют немалую озабоченность решением глобальной энергетической проблемы. Если не будет в ближайшие десятилетия прорыва в освоении управляемой термоядерной реакции или, что более перспективно, появления надежных и безопасных реакторов на быстрых нейтронах, воспроизводящих ядерное горючее, то остаются уже изведанные пути производства энергии.

Главный из них, но, к сожалению, недостаточный -- более интенсивная, чем до сих пор, разведка новых месторождений нефти и газа, разработка и применение экономящих энергию технологий и оборудования. После нефтяного кризиса 70-х годов индустриальные страны сумели существенно снизить с помощью технических нововведений энергоемкость производства. Так, в США в 1970 году на 1 тыс. долл. ВВП затрачивалось 0,7 тонн условного топлива (т.у.т.), в том числе нефти -- 0,3 т.у.т., а в 2000 году, соответственно -- 0,4 и 0,17.[23] В дальнейшем можно ожидать продолжения тенденции экономии энергии на единицу продукции, но темпы сокращения энергоемкости будут падать, так как она имеет свой потолок.

Что касается использования возобновляемых ветряной, солнечной, геотермальной и биоэнергии, то из-за высокой капиталоемкости эти виды энергии в обозримой перспективе не способны заменить нефть, газ или уголь. Поэтому нельзя исключать, что взоры вновь будут обращены к атомной энергетике, произойдет пересмотр политики свертывания этой отрасли и оживет интенсивное строительство атомных электростанций.