Проблема китайской "угрозы" в слушаниях Конгресса США во второй половине 90-х годов XX века

Размещено на http://www.allbest.ru/

ПРОБЛЕМА «КИТАЙСКОЙ “УГРОЗЫ”» В СЛУШАНИЯХ КОНГРЕССА США ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 90-Х ГГ.XX ВЕКА

М.В. Поддубная

В последнее десятилетие XX в., по мнению ведущих американских и отечественных политологов и специалистов-международников, наблюдается стабильное повышение роли и значимости Китая в мире. Еще в начале 1990-х гг. эксперты Всемирного банка считали, что к 2010 г. Китай станет самой крупной экономической державой. В 1992 г. на него приходилось 10% мирового ВВП, а по прогнозу ЦРУ к 2020 г. Китай будет возглавлять список шести величайших экономик мира с ВНП в $20 трлн, далее идут США ($13,5 трлн). Отсюда некоторые американские специалисты делают вывод, что в дальнейшем Китай будет пытаться занять место в мире, соответствующее его географическим, экономическим и людским ресурсам, стремясь оказывать кроме экономического еще и политическое влияние. На данный момент, по мнению Грегори Фостера, Китай как минимум на грани становления великой державой. При этом следует отметить, что ряд стратегических сфер США и Китая действительно пересекаются.

Именно. исходя из всего вышеизложенного, в 1990-е гu/ в США разгорелась дискуссия по поводу выбора стратегии в отношении Китая. Xасто во второй половине 1990-х гu/ во время слушаний в Конгрессе США говорилось о переходном периоде, который происходил в мире в тот момент. и о месте Китая в складывающейся системе международных отношений. В связи с этим следует обратить внимание на выступления таких приглашенных экспертов, как генерал-лейтенант Патрик Хьюгес, директор ЦРУ Джон Дойч, профессор стратегии и политики военно-морского колледжа США Артур Уэлдрон, бывший директор контроля вооружений, сотрудник совета национальной безопасности в 1981-1987 гг. Свен Краймер, сотрудник службы министра обороны по приобретению и технологиям Поль Каминский, директор ЦРУ Джордж Тенет.

Во время слушаний в 1996-2000 гг. постоянно поднимался вопрос о военной модернизации и военном строительстве в КНР и о том, как это может сказаться на поведении Китая. Среди выступавших экспертов чаще всех обращались к этому вопросу Джон Дойч, Артур Уэлдрон, Свен Краймер, исполнительный директор исследовательского фонда Гуверовского института Гарри Ву, Джордж Тенет, председатель одного из комитетов Конгресса США Флойд Спэнс. Также следует выделить доклад комиссии по оценке межконтинентальной баллистической ракетной угрозы Соединенным Штатам Америки.

Из экспертных оценок, дающих не самые высокие оценки боеспособности китайской армии, следует отметить выступления Артура Уэлдрона, Патрика Хьюгеса и ассоциированного директора отдела международных отношений и торговли Гарольда Джонсона.

Особое внимание на слушаниях Конгресса США в 1996-2000 гг. занимала проблема распространения оружия массового поражения, технологий и товаров двойного назначения и роль Китая в этой деятельности. Из экспертных докладов по этой проблеме в данной работе широко использовались выступления Свена Краймера, профессора, директора проекта по контролю ядерного оружия Гарри Милхоллина, директора Института глобальных китайских отношений Университета Мэриленда Джеймса Лайлея, аналитика отдела международных отношений и национальной обороны исследовательской службы Конгресса США Ш. Кэна, Джорджа Тенета, Флойда Спэнса.

Зачастую проблема распространения связывалась экспертами с проблемой неадекватного экспортного контроля опасных вооружений, товаров и технологий двойного назначения в Китае. Следует отметить выступления сотрудника службы государственного секретаря США по контролю вооружений и международной безопасности Лайна Дэвиса, Гарри Милхоллина, заместителя помощника государственного секретаря США по нераспространению Роберта Эйнхорна, декана школы иностранной службы Джорджтаунского университета Роберта Галлучи.

Еще одной проблемой, обсуждаемой во время слушаний в Конгрессе, стал китайский шпионаж, шире всего освещенный в специальном совместном докладе директора ЦРУ Джорджа Тенета и директора ФБР Луиса Фриха. Также о шпионаже упоминалось в выступлениях Свена Краймера и во время совместных слушаний в Сенате США в 1999 г.

Кроме того, следует отметить выступления, в которых говорилось о политике вовлечения Китая. Например, Свен Краймер, Гарри Милхоллин и Гарри Ву считали, что она провалилась, а помощник и заместитель помощника государственного секретаря по восточно-азиатским и тихоокеанским отношениям Стэнли Роф, Джордж Тенет и Джефри Бэдер полагали, что только политика вовлечения способна превратить Китай в безопасного и открытого члена мирового сообщества и ценного партнера США.

Говоря о понятии “угроза”, американский генерал-лейтенант Патрик Хьюгес отметил, что вызовы в современном мире нуждаются в более точном определении. Ранее американское разведывательное сообщество традиционно фокусировало свое внимание на первичных элементах угрозы, таких как военная сила врага и системы оружия. Без сомнения, это аспект останется важным, но, по его убеждению, значение современных военных действий шире, так как на данный момент вооруженные силы могут быть использованы не по своему традиционному назначению.

Четче всех идею развития Китая и оценку его потенциала и последствий для США, соответствовавших мнению политической элиты исследуемого периода, сформулировал в 1999 г. директор ЦРУ Джордж Тенет: «Китай находится на подъеме в дипломатическом, экономическом и военном плане. Нет сомнений, что у Китая есть потенциал, чтобы повлиять на нашу безопасность в Азии. Но наличие этого потенциала из-за его амбиций и растущих военных возможностей представляет вызов или угрозу национальным интересам Соединенных Штатов».

Во время слушаний в Конгрессе США в 1996-2000 гг. неоднократно поднимался вопрос о месте Китая в системе международных отношений, росте его влияния, и возможной “угрозе”, которую может нести Соединенным Штатам Америки усиление Китая. При этом с такой постановкой вопроса соглашались и эксперты, приглашенные из разных институтов, и бывшие государственные служащие, и представители исполнительной власти США.

Следует отметить, что любые действия Китая в области модернизации технической оснащенности его армии вызывали бурную реакцию американских экспертов, даже несмотря на то, что США являются явным лидером в сфере вооружений. Прочитав доклады экспертов и стенограммы их выступлений, необходимо подчеркнуть, что военная модернизация и военное строительство в КНР зачастую связывались с поставками из бывшего СССР, а сейчас из России.

Эксперты отмечали, что именно экономический рост позволил Китаю осуществлять активную военную модернизацию, и закупать иностранные вооружения. В то же время Китай продолжал оказывать помощь в области вооружений и военных технологий другим странам. Это новая военная сила, по мнению Джона Дойча, начала изменять систему безопасности в регионе. Военные же учения Китая в Тайваньском проливе (в 1996 г.) увеличили напряженность и подняли серьезные вопросы о намерениях Пекина.

Профессор стратегии и политики военно-морского колледжа США Артур Уэлдрон также считал, что Китай -- страна с хорошим уровнем образования, имеющая сложные технологии. Он уже разработал ядерные и ракетные программы мирового уровня. Теперь он вкладывает деньги в сложнотехнологические военные закупки, также привлекает свои собственные технические ресурсы для военной модернизации.

Поэтому Артур Уэлдрон с высокой долей вероятности предполагал, что если спрогнозировать дальнейшее развитие, то вполне возможно увидеть Китай через 20 лет, производящим технически очень сложное вооружение, которое будет угрожать не только союзникам США и их интересам в Азии, но и самим Соединенным Штатам. «Для США важно принимать во внимание эту возможность и разрабатывать соответствующие планы для того, чтобы справиться с тем, что может возникнуть. Совершенно точно мы должны не отбрасывать эту возможность, а управлять риском с тем, что когда он действительно возникнет, наши силы будут адекватными». Таким образом, в 1996 г. многие эксперты приходили к выводу, что увеличение и модернизация военных сил Китая -- серьезная угроза безопасности Соединенных Штатов.

Эти оценки потенциала Китая разделяли большинство экспертов-китаеведов. Они полагали, что экономический рост помогает не только населению КНР, но и поддерживает политику, проводимую руководством страны. Финансовые поступления дают твердую валюту, что позволяет нанять сотни военных экспертов из бывшего СССР.

В последующие годы американские специалисты продолжали изучать военное строительство в КНР. При этом отмечалось, что Китай модернизирует свои ракеты большой дальности и ядерное оружие, поэтому в случае кризиса он будет представлять бьльшую опасность, чем он представлял на тот момент. Также среди экспертов бытовало четкое мнение, что именно запуск Китаем ракет в 1996 г. в Тайваньском проливе спровоцировал острое противостояние с Соединенными Штатами[xi].

В научно-военном сообществе США преобладало мнение, что в течение следующих 15-ти лет угроза США и их национальным интересам возрастет. Однако фактически невозможно спрогнозировать политическое и экономическое развитие, которое может изменить природу ракетной угрозы в будущем. Было высказано предположение, что к 2015 г. Китай будет иметь десятки межконтинентальных баллистических ракет (МБР), нацеленных на США, плюс несколько десятков мобильных ракет наземного и морского базирования с меньшими ядерными боезарядами, появление которых частично стало возможным благодаря американским технологиям, полученным при помощи шпионажа. Это было одно из первых упоминаний о китайском шпионаже, которые, в последствии, привели к специальному расследованию конгресса США по этому поводу.

Следует отметить, что вопрос наращивания Китаем стратегических вооружений связывался экспертами с проблемой баланса/дисбаланса сил в Азиатско-тихоокеанском регионе. Однако, для более объективного понимания настроений политической элиты США в отношении Китая нельзя не сказать, что в своих выступлениях эксперты отмечали и значительные минусы китайских вооруженных сил.

Интересно, что зачастую те же самые эксперты, которые заявляли о растущей военной угрозе со стороны КНР, подчеркивали и значительные недостатки, которые, если собрать их воедино, способны свести на нет все усилия Пекина по наращиванию военного потенциала.

Так, Артур Уэлдрон полагал, что США не должны преувеличивать способность Китая стать военной супердержавой или вероятность того, что он может стать долгосрочным противником, так как этой возможности мешает множество факторов. Влиятельные державы, по его мнению, появляются не потому, что они сильно вооружены или запугивают и угрожают своим соседям, а потому, что они имеют устойчивые сильные институты власти, которые опутывают и дополняют своих соседей и действуют совместно.

Джефри Бэдер заявил, что, несмотря на то, что Китай имеет сильные стороны - огромное население, валютные резервы свыше $100 млрд, ядерный арсенал - день, когда Китай станет сверхдержавой еще далеко. Слабые стороны КНР все еще перекрывают ее сильные стороны. По различным оценкам количество китайцев, живущих за чертой бедности, составляло от 65 до 350 млн человек. В середине 1990-х гг. ВВП КНР на душу населения был меньше, чем у Индонезии. Не было ни одной технологической области, где Китай занимал бы лидирующие позиции. «В военном плане у КНР нет возможностей военного планирования, и вряд ли в ближайшее время таковые появятся».

Говоря же об импорте оружия, эксперты считали, что прежде чем эффективно использовать импортированное вооружение, Китай должен преодолеть ряд проблем. Так, ассоциированный директор отдела международных отношений и торговли Гарольд Джонсон заявил, что даже при модернизации могут возникнуть значительные проблемы, когда уровень подготовки, квалификации и образования военного персонала не будет соответствовать уровню, необходимому для эксплуатации передового оборудования. Покупая же иностранное вооружение, Китай становится зависимым от своих поставщиков.

Говоря о положении Китая, генерал-лейтенант Патрик Хьюгес отметил, что, несмотря на увеличение военного бюджета и действия по модернизации армии, вооруженные силы КНР страдают от слабости военного планирования, логистики, тренировки, командования и контроля. За время своего существования это сильно ограничивает военные возможности Китая. Делая вывод из всего вышесказанного, он утверждал, что разговоры о Китае как о будущем “равном конкуренте” США в военном плане не совсем оправданы. Генерал-лейтенант не отрицал тот факт, что это возможно, но был уверен, что подобное даже если и произойдет, то только гораздо позже 2010 г. К моменту же нового тысячелетия Китай, по его оценкам, должен был подойти с относительно маленькой долей военных сил, оснащенных современным оружием.

Таким образом, во время слушаний в Конгрессе США в 1996-2000 гг. среди приглашенных экспертов не было единого мнения по поводу потенциальной военной угрозы со стороны КНР. Более того, если суммировать все мнения, то скорее Китай просто беспорядочно наращивал количественное значение своих вооружений. Качественный же показатель, несмотря на все приобретения, оставался далеко позади США. Но, как отметил Поль Каминский, «даже если эта ситуация изменится, мы все равно будем обладать значительной военной силой сдерживания»[xvii].

Особое место во время слушаний в Конгрессе в 1996-2000 гг. занимала проблема распространения оружия массового поражения в мире и роль Китая в этой деятельности. При этом часто во время слушаний поднимался вопрос о бесконтрольной утечке технологий из бывшего Советского Союза, что, по мнению экспертов, могло значительно повлиять на безопасность как в Азии, так и во всем мире. Также эта обеспокоенность была вызвана тем, что один элемент [СССР] исчез из классического понимания баланса сил, а Россия уже не имела такого влияния, как ее предшественник.

Проблема же предупреждения распространения оружия массового поражения, как отмечалось в различных докладах, -- ключ к сохранению безопасности Америки в мире периода после холодной войны. Чаще всего Китай упоминался в связи с его участием в различных ядерных программах Ирана и Пакистана. китайский военный модернизация шпионаж

Ряд экспертов полагали, что необходимо вовлечь Китай в программу нераспространения и потому, что это важно для национальной безопасности США и потому, что Китай совершенно необходим в международных усилиях по прекращению распространения оружия. Китай является постоянным членом Совета Безопасности ООН, страной, обладающей ядерным оружием, влиятельным игроком на мировой арене, производителем широкого круга вооружений и технологий. Поэтому его желание играть положительную роль может сильно повлиять на всеобщий успех или неудачу что бы он ни делал: вел бы переговоры по соглашению о международном контроле вооружений и нераспространению, имел бы дело с региональными проблемами распространения оружия или сдерживал бы передачу потенциально опасных товаров и технологий.

В то же время, по общепризнанному мнению, в 1996-2000 гг., у США были серьезные проблемы с Китаем в области нераспространения оружия, и эти проблемы в основном возникли из-за китайского экспорта вооружений и технологий, в частности в Пакистан и Ирак.

Отсутствие надлежащего государственного контроля экспорта товаров двойного назначения, по мнению экспертов, стало одной из причин распространения оружия. Поэтому в рамках обсуждения проблемы нераспространения поднимался и этот вопрос. Эта ситуация, по их мнению, осложнялась тем, что Китай не имел эффективной государственной системы контроля над экспортом товаров двойного назначения и технологий. Даже когда Китай желал ввести ограничения, его способность это сделать в большом количестве случаев не заканчивалась успехом.

Как считали некоторые эксперты, способность Китая контролировать экспорт изменялась в зависимости от типа товара. Так заместитель помощника государственного секретаря по нераспространению Роберт Эйнхорн заявил: «экспорт специального ядерного оборудования и технологий, систем оружия, ракетных систем и специальных ракетных частей и технологий должен являться предметом процедуры государственного разрешения. Однако товары двойного назначения в ядерной, химической, биологической областях не являются в обязательном порядке предметом государственного контроля. У нас есть доказательства того, что очень часто решения об экспорте ядерных, химических и ракетных товаров принимаются самими производителями или экспортными объединениями без привлечения властей. Это проблема ненадлежащего уровня контроля усложняется быстрым ростом и децентрализацией определенных китайских производств (особенно химической) и их желанием получить прибыль». Так, по мнению Роберта Эйнхорна, передача химических товаров двойного назначения Ирану свидетельствует, что, как минимум, китайский экспортный контроль химической продукции работает не достаточно эффективно.

В свою очередь, 10 апреля 1997 г. во время слушаний в Сенате Конгресса США профессор, директор проекта по контролю ядерного оружия Гарри Милхоллин представил специальный доклад, посвященный Китаю и распространению оружия массового поражения. По его оценкам, к 1997 г. Китай снабдил Иран ингредиентами для производства отравляющего газа как минимум на 5 лет вперед. И эти поставки на тот момент продолжались. Китай, по его мнению, является также распространителем ядерного оружия в мире[xxii]. Здесь следует отметить один момент, касающийся Российской Федерации. Некоторые американские эксперты связывали угрозу, исходящую от КНР, с Россией и процессами, происходившими в тот момент в нашей стране: ослабление государственного контроля, отъезд зарубеж большого количества специалистов в области военных технологий и технологий двойного назначения и т.д.

Во время вышеупомянутых слушаний (10 апреля 1997 г) другой эксперт, Джеймс Лайлей, подчеркнул, что, имея дело с Китаем и нераспространением оружия, выявляются две основные проблемы: утечка программного обеспечения, технологий и персонала в Китай, в основном из России; и, в свою очередь, утечка программного обеспечения и технологий из Китая, в основном в страны Южной Азии и Ближнего Востока.

По мнению директора Института глобальных китайских отношений Университета Мэриленда Джеймса Лайлея, когда Китай продает оружие таким странам как Иран, он увеличивает свои преимущества. Во-первых, получает деньги для собственных вооруженных сил. Во-вторых, Китай обращается к мусульманским странам на уровне правительства, а, в свою очередь, эта страна будет меньше поддерживать радикалов-мусульман на северо-западе КНР. В-третьих, это напоминает США, что Китай - игрок на международной арене, и что он может заставить США чувствовать себя неуютно, заявляя о поставках Соединенными Штатами оружия Тайваню, который КНР рассматривает как часть Китая.

Поэтому Китай рассматривается разведывательным сообществом США как один из самых серьезных распространителей технологий оружия массового поражения в мире. Более того, по мнению Флойда Спэнса, «Китай усиливает свои политические и военные связи с Россией с тем, чтобы изолировать дипломатию США и ограничить американское влияние в регионе. Это не похоже на действия “стратегического партнера”». Таким образом, политические эксперты Соединенных Штатов Америки оценивали результат в области нераспространения оружия со стороны Китая как разочаровывающий.

По словам Роберта Эйнхорна «нераспространение было одним из основных приоритетов стратегии вовлечения Китая, как потому, что это важно для безопасности США, так и потому, что Китай, обладая ядерным оружием, являясь постоянным членом СБ ООН и производя широкий круг вооружений, стал совершенно необходимым актором в международных усилиях по ограничению распространения оружия».

Оценивая будущее влияние КНР, эксперты приходили к заключению, что многосторонние отношения с Китаем, скорее всего, будут самым трудным и важным аспектом внешней политики США на многие годы вперед.

Говоря же о сути этих отношений, хочется выделить мнение американской стороны, которое в своей основе имело идею заставить Китай усилить политику нераспространения. В частности подчеркивалось, что в данный момент США должны требовать следующее: «Китай должен присоединиться к группе стран-поставщиков ядерного оружия; Китай должен прекратить распространение любого оружия массового поражения, включая ракеты, химическое и биологическое оружие; Китай должен выполнять свое обязательство ввести систему экспортного контроля». Таким образом, предлагалось подвести черту под политикой вовлечения, которая, по мнению многих экспертов, себя не оправдала.

Часть экспертов придерживалась противоположного мнения. Они были уверены, что безопасный и открытый Китай будет важным членом мирового сообщества и ценным партнером США, а этого можно достичь через политику вовлечения. Например, помощник государственного секретаря по восточно-азиатским и тихоокеанским отношениям Стэнли Роф был уверен, что именно политика вовлечения Китая поможет решить многие проблемы, включая увеличение экспорта США в Китай с тем, чтобы уменьшить торговый дефицит Америки. Также он был уверен, что именно политика вовлечения сможет снять напряженность в вопросе распространения ОМП и поможет вовлечь Китай в политику нераспространения оружия в мире.

Директор ЦРУ Дж. Тенет заявил: «Мы не можем гарантировать, что новый механизм контроля экспорта будет эффективен. И китайское правительство, и китайские фирмы имеют длительные и тесные отношения со странами, наращивающими вооружение, и мы не уверены, что китайские компании полностью разделяют обязательства, взятые китайскими лидерами. Наблюдая за Китаем и его поведением в отношении режима нераспространения, следует констатировать, что отмечается больше прогресса в области ядерных технологий, чем в ракетной. Более того, изменения в аппарате, связанном с оборонной промышленностью (включая подразделения, связанные с экспортным контролем) создают потенциал для более эффективной работы».

По мнению Стэнли Рофа, более конструктивные отношения с Китаем в интересах США, так как Китай уже является глобальным актором, поэтому его нельзя игнорировать. Из всего этого он делает вывод, что историческая задача интеграции Китая в международное сообщество требует сложной, рациональной стратегии вовлечения.

Здесь следует отметить, что спор о том, нужна ли политика вовлечения Китая в международные дела для решения конкретных вопросов мировой политики, или от нее стоит отказаться, так как она себя не оправдала, являлся одним из ключевых моментов в слушаниях Конгресса США в 1996-2000 гг.

Интересно, что многие эксперты, приглашенные из различных исследовательских институтов, считали, что политика вовлечения в отношении Китая провалилась. Они полагали, что политика Б. Клинтона является непоследовательной, а ослабление влияния Соединенных Штатов в АТР приводит к тому, что КНР все чаще проводит свою независимую политику на международной арене.

За политику вовлечения выступали эксперты, представляющие исполнительную власть США. Они были уверены, что только с помощью такой стратегии можно превратить Китай в надежного и безопасного партнера, что только с помощью интеграции Китая возможно привлечь его к решению проблем безопасности в регионе.

Китайский шпионаж -- еще один момент, на который эксперты обращали особое внимание в 1996-2000 гг. По их оценкам, активность Китая в области шпионажа (технологический, военный) к середине 1990-х гг. сильно увеличилась. В Конгрессе США звучали различные заявления, например, что: «администрация Клинтона игнорирует многочисленные предупреждения о том, что Китай крадет или покупает передовые технологии двойного назначения, что в будущем подорвет нашу военную безопасность и торговую конкурентоспособность. Следует отметить, что Китай использует как свои военные и деловые связи, так и своих заграничных студентов для технического шпионажа»;

«утечка американских технологий уже бьет по нам посредством резкого увеличения китайских вооружений, военных и экономических действий»;

«в соответствии с последними данными Китай украл информацию о самом передовом ядерном оружии США. Это, конечно, недопустимо и вопрос состоит в том, как предотвратить это в будущем».

В 1999 г. было высказано мнение, что иностранный шпионаж, скорее всего, увеличится. Так, например, отмечалось, что «Китай сумел получить значительную информацию по ядерному оружию посредством шпионажа, контакта с учеными из США и других стран, публикаций и конференций.

В 1998 г. последовали многочисленные обвинения Китая в шпионаже. По этому факту в 1999 г. Конгресс США провел расследование. В докладе, представленном Конгрессу 12 декабря 1999 г, отмечалось, что организации, не связанные с разведывательной деятельностью, такие как частные компании, исследовательские институты и оборонные подразделения, проводят нескоординированный сбор информации для получения информации и технологий. Китайская разведывательная служба имеет большой опыт использования своих студентов, обучающихся заграницей, для сбора информации. Много китайских студентов в США усиленно изучают науки и способны собирать широкий круг информации, которая необходима КНР для достижения технологического успеха.

При этом в докладе отмечалось, что по большей части военная информация добывалась из западных публикаций.

По поводу экономического шпионажа было заявлено, что китайцы, работающие заграницей, собирают информацию через открытые источники такие, как университетские библиотеки США, исследовательские институты, Интернет и базы данных. Ученые КНР через программы научного обмена получали информацию через национальные лаборатории США. Программы по улучшению сотрудничества между двумя странами создали атмосферу обмена информацией, создавая уязвимость для охраны технической разведки США.

Также отмечалось, что, как и остальной мир, китайское правительство различными способами продолжало добиваться влияния на Конгресс США, включая приглашение членов Конгресса посетить КНР, лоббируя голосующих этнических китайцев и известных граждан США, вовлекая американские коммерческие интересы.

Таким образом, из доклада следует, что некоторые секреты действительно были украдены из лабораторий, но большую часть информации Китай получил из публичных источников и от американских корпораций (путем покупки ядерных технологий на открытом рынке).

Так как после распада СССР США остались единственной сверхдержавой, то сферой своих интересов они считают не какой-то отдельный регион, а мир в целом. Совершенно очевидно, что такое устремление внешней политики США стало возможным в результате того, что в последнее десятилетие XX в. произошло коренное изменение системы международных отношений, когда исчезли одни акторы и стали набирать силу другие. Одним из таких членов мирового сообщества, роль которого, по мнению многих экспертов, постоянно возрастает, стал Китай. Именно этим объясняется тот факт, что Соединенные Штаты в 1990-е гг. внимательно наблюдали за любыми действиями Китая, его внутренней и внешней политикой. В употреблении снова стало фигурировать понятие “китайская угроза”.

В целом, по оценкам экспертов, чрезмерное и быстрое усиление Китая невыгодно США. С точки зрения американских национальных интересов, наиболее желательным была бы постепенная трансформация Китая в более демократическое (по западным стандартам) общество, усиление экономической взаимозависимости между Китаем и дружественными США странами. Глобальным же противоречием между стратегией США и стратегией Китая является то, что если США стремятся к сохранению своей военной и политической гегемонии в АТР, то есть к сохранению статуса мирового лидера, то Китай стремится сломать “статус quo”. Для этого КНР стремительно увеличивает свою военную мощь, энергично модернизирует экономику. Поэтому американские эксперты весьма серьезно относятся к оценкам и прогнозам угроз со стороны Китая, но выражают определенное сомнение по поводу возможности Китая бросить в ближайшее время вызов США на глобальном уровне.

Следующим фактором, которому эксперты уделяли много внимания, стало военное строительство и военная модернизация в Китае. Так отмечалось, что КНР имеет возможность доставки межконтинентальных баллистических ракет (МБР) к территории США. Эксперты говорили о роли военных закупок, приобретений технологий Китаем.

Но, в то же время, специалисты США реально оценивали состояние вооруженных сил КНР, полагая, что мощь китайских вооруженных сил сильно преувеличена. Китай, по их мнению, располагает очень незначительным количеством современных видов вооружений и по этому показателю отстает от многих своих соседей. При этом модернизация китайских вооруженных сил остается крайне проблематичной. В целом же эксперты приходили к выводу, что даже если это положение изменится, у США будет достаточно сил и средств для сдерживания Китая или даже противостояния.

Но, именно в связи с военной модернизацией в Китае, во время слушаний в Конгрессе США был поднят вопрос о нераспространении оружия массового поражения, технологий и товаров двойного назначения и других вооружений в мире и роли Китая в этом процессе.

По мнению экспертов, военная модернизация в КНР несет угрозу больше в свете передачи этих вооружений третьим странам, нежели возможность его непосредственного использования Народно-освободительной армией Китая. Отмечалось, что в какой-то мере Китай стал транзитным пунктом при перетекании технологий и вооружений из бывшего СССР в страны с “недемократическими” режимами, недружественные США. Также постоянно дискутировался вопрос неадекватного экспортного контроля товаров и технологий двойного назначения в Китае.

В связи с проблемами распространения и военного строительства в Китае во время слушаний в Конгрессе США был поднят вопрос о “китайском шпионаже”. Результаты были крайне интересными, так как из специального доклада следовало, что КНР не столько воровала информацию и технологии, сколько просто довольно свободно получала их на открытом рынке, из библиотек, исследовательских центров, то есть просто вела аккуратный сбор информации.

Еще одним моментом, на который следует обратить внимание, стал “спор” двух групп по поводу политики вовлечения Китая, которую на тот момент проводила администрация Билла Клинтона. Первая группа - те, кто был против политики вовлечения, призывая к политике сдерживания и зависимости (в основном военные эксперты, эксперты различных фондов и представители предыдущей республиканской администрации); они считали, что политика вовлечения себя не оправдала, а лишь снизила влияние США в АТР и позволила Китаю вести себя как ему хочется, без оглядки на Соединенные Штаты; Вторая группа - те, кто был за проведение политики вовлечения (в основном представители исполнительной власти), полагая, что только такая политика способна сделать поведение Китая более предсказуемым и ответственным.

Подводя итог, следует отметить, что, несмотря на то, что почти все эксперты отмечали важность для СЩА конструктивных отношений с КНР, их мнения, на мой взгляд, все же можно разделить на три группы: Первая группа выступала за партнерские отношения с КНР, считая, что в ближайшие десятилетия Китай не сможет реально противостоять США. Вторая группа (в основном представители исполнительной власти) предлагали снизить конфликтный потенциал Китая с помощью политики вовлечения. Третья группа (в основном представители предыдущих администраций) выступали за жесткие меры, направленные на сдерживание Китая, за возврат к политике, которая проводилась предыдущими администрациями.

Как видно из вышеизложенного, проблема «китайской “угрозы”», в том числе военной, возможного соперничества между США и КНР на международной арене будет и впредь находиться в центре внимания правящей и научной элиты Соединенных Штатов Америки. Этот фактор, несомненно, будет оказывать влияние, преимущественно противоречивое, на стабильность и предсказуемость международных отношений, деятельность международных организаций, прежде всего ООН.

Размещено на Allbest.ru