Последствия глобализации

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки Красноярского края

Красноярский колледж сферы услуг и предпринимательства

Контрольная работа

По дисциплине Глобализация

Специальность Гостиничный сервис

Выполнил:

Арефьева Т.С.

Проверил:

Семибрадченко К.В.

Красноярск 2014

Введение

Некоторые известные ученые и общественные деятели высказывают предположение, что ныне существующие границы все больше будут терять свое значение, если не соответствуют языковому и территориальному тождеству проживающих там наций. Как бы ни относиться к масштабам грядущих перемен на политической карте мира, обещающим стать одним из самых впечатляющих феноменов в новейшей истории, ясно одно: в глобальном смысле национальноэтническая проблема может стать и уже становится одной из самых болезненных. Некоторые ученые говорят о реальном глобальном этническом кризисе, охватившем нашу планету. Неконтролируемые национальные эмоции, которые в зависимости от конкретных обстоятельств приобретают формы обоснованного национального самоутверждения или агрессивного национализма, приводят к драматическим коллизиям практически на всех континентах, но особенно на «периферии» мировой цивилизации.

Неотъемлемой частью глобального этнического кризиса стали в последние годы противоречия на территории бывшего СССР, прежде успешно подавлявшиеся союзным центром и загонявшиеся вглубь. Речь идет не только о межнациональных распрях, но и о противостоянии внутри отдельных наций, разобщенных по региональному или клановому признакам, о территориальных спорах, сепаратизме, автономистких движениях и т. п. Важность научного осмысления современных национальноэтнических процессов вполне очевидна и не нуждается в особой аргументации. Заметим только, что в растущем потоке публикаций, посвященных проблеме обострения межэтнического (и межрелигиозного) соперничества, все чаще встречаются работы географического характера, свидетельствующие о том, что тысячи нитей связывают этнос с территорией (а в основе теории этногенеза, разработанной Л. Н. Гумилевым и взбудоражившей научную общественность в последние годы, лежит именно географическая интерпретация межэтнических отношений).

нация региональный конфликт сепаратизм

1. Региональные конфликты и конфликтообразующие факторы

Региональные конфликты - такие конфликты, которые возникают на основе противоречий, складывающихся между отдельными государствами, их коалициями или отдельными региональными субъектами социального взаимодействия внутри государства, они охватывают значительные географические и социальные пространства.

Особенности региональных конфликтов:

1. Они непосредственно связаны с глобальными. С одной сторон, они выступают, как одна их форм назревающих глобальных конфликтов. С другой стороны, они могут ускорить процесс созревания глобальных конфликтов;

2. Поскольку в основе региональных конфликтов лежат экономические, политические, религиозные и идеологические противоречия, постольку они проявляются в форме национально-этнических и религиозных столкновений. Они носят затяжной характер и оказывают непосредственное воздействие на всю систему международных отношений;

3. Региональные конфликты отличаются составом субъектов (административно-территориальные образования, этнические группы, государства или коалиции). Основную роль среди субъектов играют политические, экономические и национальные элиты;

4. Региональные конфликты отличаются зонами распространения. Они охватывают большие географические пространства (регионы) и значительные массы людей;

5. Региональные конфликты отличаются динамикой. Так, формирование образа конфликтной ситуации направляется элитами и происходит с активным использованием СМИ, а иногда - средств и методов информационной войны. Открытое конфликтное взаимодействие может протекать в формах войны, вооруженного конфликта, экономических санкций, идеологического противоборства.

Растущая экономическая и технологическая взаимозависимость государств, ускорение процессов интернационализации социальной жизни, политики, культуры делают современный мир целостным и в определенном смысле неделимым. В то же время возрастающее стремление стран, народов и групп населения к самоидентификации делают его все более неустойчивым и малопредсказуемым. Текущие изменения в политической географии мира становятся столь важными, что их иногда сравнивают с процессом, начавшимся после Вестфальского мирного договора 1648 г., который явился поворотным пунктом в формировании современных государств. Так, только 60 из нынешних почти 200 государств существовали в канун XX в. С другой стороны, лишь в первой половине 90х годов ООН приняла в свои члены более 20 новых государств. Некоторые известные ученые и общественные деятели высказывают предположение, что ныне существующие границы все больше будут терять свое значение, если не соответствуют языковому и территориальному тождеству проживающих там наций.

Реальная жизнь свидетельствует, что межнациональные конфликты не возникают по какой-либо жесткой схеме, поскольку на них, как правило, влияет огромное количество факторов, имеющих свою собственную природу эволюции и саморегуляции. К тому же, одни и те же факторы в различных регионах и при различных обстоятельствах проявляются поразному. По этой причине проблема типологии конфликтообразующих факторов носит в значительной мере схематичный характер.

2. Движение наций к самоопределению

В масштабе всего человечества национальный вопрос встает в противоборстве двух общих тенденций: 1) движения наций к самоопределению и независимости и 2) стремления к образованию крупных полиэтнических общностей, к формированию мощных супернаций, где органично были бы соединены этносы, различные традиции и культуры. Обе эти тенденции объективны, обе реализуются в воле и поступках миллионов людей. Нельзя какуюто одну из них признать преобладающей или более перспективной, поскольку обе они имеют одну и ту же цель: преодоление всех форм национальноэтнического неравенства или, иначе говоря, демократизацию межнациональных отношений.

Исследуя движение народов к самоопределению в странах Азии и Африки, многие авторы употребляют термин «антиимпериалистический» национализм народов, освободившихся от колониализма. Нередко он называется прогрессивным национализмом, ставшим своеобразным знаменем освободительной борьбы. Однако национализм такого рода, обусловленный стремлением избавиться от чужеземного господства и обрести национальную независимость, практически исчерпал себя. В Азии и Африке уже давно стали преобладать конфликты, связанные с недовольством национальных меньшинств внутри суверенных полиэтнических государств своим подчиненным, неравноправным, дискриминационным статусом.

Подобные конфликты, отражающие тенденцию движения наций к самоопределению, ассоциируются, например, с непрекращающимися партизанскими войнами курдов против иранских и иракских властей, длительными распрями между этническими группами в Бурунди, Руанде, Кении, Зимбабве; борьбой западносахарцев против Марокко и эритрейцев против центрального правительства в Эфиопии (последняя закончилась в 1993 г. провозглашением суверенного государства Эритрея); сепаратистскими движениями неарабоязычных племен на юге Судана и тамилов в ШриЛанке. Национальноэтнические коллизии, связанные с сепаратизмом, характерны также для нынешней Индии, представляющей собой один из крупнейших конгломератов различных этносов. Другая тенденция, имеющая целью создание супернаций, менее распространена в современном мире. Например, некоторые лидеры арабского мира пытаются образовать единый арабский «неохалифат». Но стремление к образованию крупных полиэтнических общностей присуще и народам многонациональных государств, при этом оно далеко не всегда «провоцирует» вспышки этнонационализма. В этой связи упомянем США, где многое делается для предупреждения этнической и расовой вражды, и где начались процессы национальной консолидации. Длительное время образ США устойчиво сравнивался с гигантским котлом, в котором представители сотен народов «переплавились» в американцев. Однако сегодня образ «котла» в США уступил образу огромного «лоскутного одеяла», в котором каждый лоскут, отличный от другого по размеру, форме, цвету, символизирует собой представителей того или иного народа, большого или совсем малого.

3. «Старение наций»

К числу факторов, способных дестабилизировать межэтнические отношения, относится процесс «старения» отдельных этносов, в частности западноевропейских. Факт прогрессирующего «старения» последних не нуждается в особых доказательствах. Это обусловлено главным образом снижением рождаемости и увеличением средней продолжительности жизни. (Особенно неблагоприятная обстановка складывается в Германии, Дании, Австрии, Бельгии, Италии, где коэффициент фертильности минимальный, что грозит сокращению численности населения этих стран через 50 лет примерно наполовину.) В сознании многих западноевропейцев сегодня поселяется страх перед перспективой угасания, поглощения чужеродными этносами. Последнее, разумеется, пока гипотетично, но в условиях нынешних демографических изменений в Европе большую, чем прежде, актуальность приобретают вопросы, связанные с межгосударственной миграцией населения и рабочей силы. Еще один источник напряженности в межнациональных отношениях -- беженцы и эмигранты. В условиях депопуляции населения Европейского региона миграционные контингенты пришлого населения, обладающего значительно более высокой рождаемостью, вносят значительные изменения в его национальную структуру. Например, в семьях выходцев из Индии, проживающих в Англии, число детей более чем в 2 раза выше соответствующего показателя для коренного населения. Это означает, что доля детей мигрантов, родившихся на территории европейских стран, значительно выше доли последних в населении принимающих стран. Особую проблему создают смешанные браки и связанные с ними вопросы гражданства. Именно с этим ассоциируются наблюдающиеся стихийные вспышки ненависти к «цветным» переселенцам, темпы ассимиляции которых отстают от темпов нарастания иммиграционных волн. Речь идет прежде всего о таких этноменынинствах, как арабы, индопакистанцы, турки, уроженцы стран Африки и Карибского бассейна. В средствах массовой информации часто пишут о конфликтных ситуациях, складывающихся между националистически настроенными молодыми людьми ФРГ, Великобритании и других западноевропейских государств и «цветными» переселенцами, что подтверждает тезис о теснейшей связи современной демографической ситуации в Европе с проблемой дестабилизации межэтнических отношений. Определенная напряженность, вызванная депопуляционными процессами, стала ощущаться также в отдельных странах Восточной Европы: в Венгрии, Болгарии и др. Естественная убыль населения России приведет к общему его «старению», а это, в свою очередь, внесет элементы напряженности на рынок труда. Уже сегодня костяк трудовых коллективов на многих предприятиях формируется из представителей «дальних этносов». «Старение» европейских наций не является исключением. Новый мировой рекорд по темпам «старения» нации устанавливает Япония. Конечно, существующее здесь жесткое законодательство относительно миграции не грозит Японии дестабилизацией межэтнических отношений. Однако и здесь может встать вопрос об иммиграции рабочей силы, и тогда проблема межэтнических отношений не заставит себя ждать.

По количеству тайных и явных столкновений Россия, разумеется, удерживает пальму печального первенства, и в первую очередь благодаря крайне многонациональному составу населения. Сегодня для неё типичны следующие конфликты:

- "статусные" конфликты российских республик с федеральным правительством, вызванные стремлением республик добиться большего объема прав или вообще стать независимыми государствами;

- территориальные конфликты между субъектами федерации;

- внутренние (происходящие внутри субъектов федерации) этнополитические конфликты, связанные с реальными противоречиями между интересами различных этнических групп. В основном это противоречия между называемыми титульными нациями и русским (русскоязычным), а также и не «титульным» населением в республиках

Ряд зарубежных и отечественных исследователей считает, что межэтнические конфликты в России происходят часто между двумя главными типами цивилизаций, характеризующими евроазиатскую сущность страны - западным христианским в своей основе и южным исламским. Еще одна классификация российских «болевых точек» основывается на степени остроты конфликта:

- зоны острых кризисных (военных конфликтов или балансирования на их грани) - Северная Осетия - Ингушетия;

- потенциально кризисные ситуации (Краснодарский край). Здесь основным фактором межнациональной конфликтогенности являются миграционные процессы, в результате которых обостряется обстановка;

- зоны сильного регионального сепаратизма (Татарстан, Башкортостан);

- зоны среднего регионального сепаратизма (Республика Коми);

- зоны вяло текущего сепаратизма (Сибирь, Дальний Восток, ряд республик Поволжья, Карелии и пр.).

Тем не менее, независимо оттого, к какой группе отнесут исследователи ту или иную конфликтную ситуацию, она имеет вполне реальные и печальные последствия. В 2000 г. В. Путин заявил в послании президента РФ Федеральному собранию: "Уже несколько лет численность населения страны в среднем ежегодно уменьшается на 750 тысяч человек. И если верить прогнозам, а прогнозы основаны на реальной работе людей, которые в этом разбираются, - уже через 15 лет россиян может стать меньше на 22 миллиона человек. Если нынешняя тенденция сохранится, выживаемость нации окажется под угрозой".

Разумеется, такая высокая концентрация «болевых точек» на территории России объясняется прежде всего крайне многонациональным составом населением, и поэтому многое зависит от общей линии правительства, поскольку все время будут открываться новые и новые очаги недовольства.

Межэтническая напряженность в ряде регионов будет сохраняться в силу того, что до сих пор не решены вопросы федеративного устройства, уравнивания прав субъектов федерации. Учитывая то, что Россия сформирована как по территориальному, так и по этнонациональному признаку, отказ от экстерриториального принципа российского федерализма в пользу экстерриториальных культурно-национальных противоречий и может привести к конфликтам.

Наряду с этническим фактором, очень важным является фактор экономический. Примером тому может служить критическое положение, сложившееся в российской экономике. Здесь суть социальных конфликтов, с одной стороны, состоит в борьбе между теми слоями общества, чьи интересы выражают прогрессивные потребности развития производительных сил, и, с другой - различными консервативными, отчасти коррумпированными элементами. Основные завоевания перестройки - демократизация, гласность, расширение республик и регионов и другие - дали людям возможность открыто высказывать свои и не только свои мысли на митингах, демонстрациях, в средствах массовой коммуникации. Однако большинство людей психологически, морально не были подготовлены к своему новому социальному положению. И все это привело к конфликтам в сфере сознания. В итоге "свобода", будучи используемой людьми с низким уровней политической и общей культуры для создания несвободы иным социальным, этническим, религиозным, языковым группам, оказалась предпосылкой острейших конфликтов, сопровождающихся нередко террором, погромами, поджогами, изгнанием неугодных граждан "чужой" национальной принадлежности.

Одна из форм конфликтов нередко включает в себя другую и подвергается трансформации, этническому или политическому камуфляжу. Так, политическая борьба "за национальное самоопределение" народов Севера, которую ведут власти автономий в России, - не что иное, как этнический камуфляж, Ведь они отстаивают интересы не аборигенного населения, а элиты хозяйственников перед лицом Центра. К примеру, политического камуфляжа можно отнести, например, события в Таджикистане, где соперничество таджикских субэтнических группировок и конфликт между группами народов Горного Бадахшана и доминирующими таджиками скрываются под внешней риторикой "исламская демократическая" оппозиция против консерваторов и партократов. Таким образом, многие столкновения скорее принимают этническую окраску в силу многонационального состава населения (то есть легко создается «образ врага»), чем являются этническими по сути.

4. Сепаратизм и региональные конфликты

Сепаратизм- от лат. sepaiatus - отдельный) - теория, политика и практика обособления, отделения части территории государства с целью создания нового самостоятельного государства или получения статуса очень широкой автономии. С. ведет к нарушению суверенитета, единства и территориальной целостности государства, принципа нерушимости границ и, как показывает опыт, может явиться источником острейших межгосударственных и межнациональных конфликтов. Вместе с тем нельзя не видеть, что причины С. очень часто бывают связаны с грубым нарушением прав человека и народов, национальных, расовых и религиозных групп (меньшинств). В этом плане С. может сыграть определенную, хотя и ограниченную положительную роль, как это имело место, напр., в борьбе против ига колониализма, за образование новых молодых национальных государств. С. сегодня создает немало сложных и острых проблем в жизни как развитых (Канада, Испания и др.), так и развивающихся (Индия, Пакистан, Ирак, многие африканские государства) стран. Крайне негативную роль С. сыграл в распаде СССР, бывшей Югославии, Чехословакии. Главный путь борьбы с С. - это уважение и реальное обеспечение прав и свобод человека и народов, гарантирование им достойных условий жизни и развития. Это, понятно, не исключает возможность правового ограничения и даже подавления незаконных действий воинствующих сил С., пытающихся использовать популистские лозунги С. в своих корыстных, антидемократических целях.

5. Географические типы сепаратизма

Современные очаги сепаратистских конфликтов могут быть сгруппированы в региональные блоки на основании следующих критериев:

1) географическая близость, 2) этнокультурная общность; 3) единый цивилизационно культурный фундамент (например, христианский, исламский, буддистско-индустский); 4) сходство исторического развития; 5) аналогий в действии факторов paзвития сепаратизма

6) уровень политической стабильности, 7) интенсивность конфликтов.

Сепаратистские движения в современном мире имеют свою региональную специфику, которая, в свою очередь, сказывается на особенностях использования экстремистских методов борьбы, включая террористические. В географически близких регионах эта специфика имеет общие черты, что объясняется общностью цивилизационного фундамента, сходством исторического развития, схожими факторами развития сепаратизма, уровнем политической стабильности и т. д. На основании этих критериев можно различить шесть региональных разновидностей сепаратизма, в которых, так или иначе, присутствует террористический компонент.

Западноевропейский сепаратизм (Северная Ирландия, Страна Басков, Каталония, Корсика) характеризуется ведущей ролью этноконфессионалы-юго и социально-экономического факторов. Считается, что очаги сепаратизма в Западной Европе находятся в состоянии устойчивого равновесия, а требования большинства сепаратистов носят ограниченный характер. Однако в последние десять лет усилилось влияние экстремистски настроенных групп сепаратистов в испанской Стране Басков, на Корсике, что привело к росту числа терактов и вынудило правительства Испании и Франции пойти на уступки перед угрозой серьезной дестабилизации обстановки;

Восточноевропейский сепаратизм (Чечня, Приднестровье, Абхазия, Южная Осетия, Косово) отличается тем, что очаги конфликтов в их современной форме возникли сравнительно недавно, и требования сепаратистов носят радикальный характер, т. е. нацелены на полную независимость. Уровень этно-конфессиональной нетерпимости выше, чем в Западной Европе, прослеживается тесная связь сепаратистских движений с криминальными структурами. Террористические акты носят более жестокий и масштабный характер, хотя и ограничены пределами государств или соседних регионов;

Ближневосточный сепаратизм (Алжир, Палестина, Турецкий Курдистан, Ирак, Пакистан, Афганистан) характеризуется принадлежностью большинства противоборствующих групп к исламской цивилизации. Отмечается растущая активность на Ближнем Востоке исламских экстремистских групп, вмешивающихся в сепаратистские конфликты, преследуя собственные цели. Использование терроризма носит системный и практически повсеместный характер. При этом, в силу существования многочисленных и разнообразных экстремистских группировок довольно трудно установить тех, кто стоит за терактами, и их истинные цели. В этих условиях дополнительное значение имеет фактор этнического самосознания меньшинств региона, которые тоже часто выбирают радикальные методы борьбы за самоопределение (курды в Турции и Ираке, берберский вопрос в Алжире, проблемы узбекского и других меньшинств в Афганистане);

Азиатский сепаратизм (Джамму и Кашмир, Шри-Ланка, Южные Филиппины, Восточный Тимор) обусловлен многими этноконфессиональными противоречиями доколониального характера, возродившимися после получения независимости. Терроризм носит системный и масштабный характер, хотя и ограничен границами сепаратистских конфликтов;

Африканский сепаратизм (Южный Судан, Ангола,Сомали и т. д.) во многом имеет схожие черты с азиатской разновидностью сепаратизма. Хотя сепаратистские группы в меньшей степени институционализированы и сплочены (что объясняется сильным влиянием родо-племенной традиции), их активность и жестокость в выборе методов борьбы оставляет мало надежд на добровольное мирное урегулирование без вмешательства мирового сообщества;

Американский сепаратизм (Провинция Квебек в Канаде, штат Чьяпос в Мексике, Провинция Гренландия, остров Невис) наименее ярко выражен среди всех выделенных регионов. Это объясняется переселенческой структурой американских государств, малочисленностью и разобщенностью коренного населения. Насильственные методы используются весьма ограниченно (штат Чьяпос), либо не применяются вообще.

Причины и условия возникновения сепаратизма весьма разновариантны- своим появлением сепаратизм может быть обязан различным обстоятельствам, а именно: диспропорциям регионального развитая, существующей национальной дискриминации (в том числе, и в отношении политической власти) и нетерпимости, невозможности пробиться к власти в неразделенном государстве политической элите региона, отсутствию перспектив для творческого роста у средних слоев населения (к которым относятся творческая интеллигенция, технократы, менеждеры), демографическим изменениям, социально-экономическим проблемам, а также исторической памяти об утраченной независимости.

Преследуемые сепаратистскими движениями цели сводятся, в конечном итоге, к двум основным видам сепаратизма -- региональному и этническому, которые, в связи с этим, имеют ряд общих и отличительных черт.

Так, сепаратизм является следствием чрезмерно централизованного характера управления в государстве, неспособности или нежелания центральной власти решать местные проблемы, а также, в ряде случаев, социально-экономического кризиса общества.

Однако, если главная задача регионального сепаратизма состоит в создании более приемлемого политико-территориального устройства государства, то основной задачей этносепаратизма является создание собственной национальной государственности. В большинстве случаев этнический сепаратизм начинает проявлять себя, когда уже пустил корни сепаратизм региональный: своим возникновением этносепаратизм обязан существующим в данном регионе социально-политическим и экономическим проблемам и, как их следствие, этническим противоречиям.

В идеологическом плане основой этносепаратизма является национализм.

6. Торговля оружием в современном мире

В условиях отхода от силового противостояния между Востоком и Западом и осуществления различных мероприятий по укреплению мер доверия между различными государствами, в том числе в области ядерной безопасности, вопрос о торговле вооружением и военной техникой (В и ВТ) приобрел особую актуальность как у нас в стране, так и за рубежом. Это обусловлено действием двух практически противоположных факторов. Во-первых, озабоченностью международной общественности распространением оружия в мире, а, во-вторых, стремлением стран - ведущих военных экспортеров за счет реализации своей продукции на внешнем рынке решить собственные проблемы, вызванные сокращением заказов на В и ВТ для национальных вооруженных сил. При этом показательно, что в отношении России представители стран Запада стараются акцентировать внимание именно на первом факторе, высказывая тревогу по поводу опасности, угрожаемой миру в результате российского экспорта вооружения. В данной связи целесообразно проанализировать реальную ситуацию, сложившуюся на мировом рынке В и ВТ в настоящее время. Имеющаяся в нашем распоряжении информация, позволяет сделать вывод, что в мировой торговле оружием на рубеже 80-90-х годов произошли значительные динамические и структурные изменения, обусловленные действием двух основных противоположных тенденций: наметилось общее сужение объема мировой торговли оружием; растет активность традиционных и новых поставщиков вооружения по предложению на экспорт своей продукции. Наличие первой тенденции вызвано рядом объективных причин. Первая: отход от силового противостояния между Западом и Востоком и прекращение эры "холодной войны" создали предпосылки для процесса сокращения вооруженных сил и вооружений в Европе, в результате чего уменьшилась потребность ВС государств - членов НАТО, а также стран, ранее входивших в Варшавский Договор, в приобретении новых В и ВТ. Вторая: тяжелое экономическое положение отдельных крупных традиционных импортеров вооружения из числа стран третьего мира, а также высокая стоимость большинства современных систем оружия ограничивают возможности этих государств по приобретению В и ВТ за рубежом. В данной связи можно отметить проблемы с осуществлением намеченных программ импорта В и ВТ, возникшие в последнее время даже у таких платежеспособных государств, как Саудовская Аравия и Кувейт, и вызванные снижением мировых цен на нефть. В качестве третьей причины следует выделить то, что с конца 80-х годов руководство бывшего СССР, а затем и России отказалось от прежнего курса на поддержку "дружественных режимов" из других стран, входивших в мировую систему социализма, путем льготных поставок им В и ВТ по целевым программам военной помощи (зачастую практически даром). Одновременно в связи с распадом мировой системы социализма сократилась потребность в оказании подобной помощи и у США. За период 1989-1993 г. ее объем снизился с 4,3 млрд. долл. в 1989 г. до 3,3 млрд. долл. в 1993 г. Поскольку большая часть этих сумм выделяется под целевые закупки американского вооружения, то уменьшение данного показателя способствовало снижению экспорта В и ВТ из США, правда в меньших размерах, чем это отмечалось у России. Четвертой причиной стало введение эмбарго на поставки оружия Ираку, Ливии, Югославии, практически полностью "закрывшее" емкие военные рынки данных стран, где ранее доминировал СССР. Пятой причиной можно считать курс руководства многих стран из числа прежних традиционных импортеров готовых образцов и систем оружия на активное развитие собственной военной промышленности (прежде всего это касается Индии, Бразилии, Израиля, ЮАР и Индонезии), за счет чего планируется повысить степень самообеспеченности в В и ВТ и устранить чрезмерную зависимость от иностранных поставщиков. Кроме того, в последние годы на мировом рынке увеличился поток В и ВТ, выводимых из боевого состава ВС стран НАТО и бывшего Варшавского Договора в связи с их сокращением, что снизило потребность государств-импортеров в приобретении новых более дорогих систем оружия. Для экспортеров, в качестве которых выступали главным образом ведущие страны НАТО, такой экспорт являлся важным средством эффективного избавления от излишков вооружения, образовавшихся в связи с выполнением Договора об обычных вооруженных силах в Европе, одновременно создавшим благоприятные условия для укрепления их военного влияния на флангах Североатлантического союза, находящихся в непосредственной близости от России. Что касается стран-импортеров, то они, приобретая "излишние" В и ВТ на замену утилизируемых устаревших образцов, получили возможность перевооружить свои войска на выгодных условиях. В качестве еще одной важной причины, снижающей общий спрос на новые системы вооружения, иностранные эксперты отмечают активизацию в различных странах работ по модернизации имеющихся В и ВТ, позволяющих при меньших затратах обеспечивать поддержание требуемого уровня технической оснащенности войск. Согласно оценкам специалистов министерства обороны США, в ближайшем будущем общая тенденция ужимания емкости мирового рынка вооружений сохранится: суммарный годовой объем экспорта В и ВТ во второй половине 90-х годов при пересчете на цены 1991 г. составит в среднем 25-29 млрд. долл., что будет на 54-60% меньше аналогичного показателя за 1981-1990 гг. (62,5 млрд. долл.). Данная тенденция должна была бы способствовать сокращению предложения вооружений всеми экспортерами и, в конечном итоге, привести к резкому ограничению уровня военных приготовлений в мире. Однако этого, к сожалению, не произошло, что было в значительной мере обусловлено той ролью, которую играет торговля оружием в деле обеспечения национальных интересов отдельных государств, и взглядами их руководства на сочетание в своей практической деятельности этих интересов с "общечеловеческими ценностями". В этом отношении следует, прежде всего, отметить позицию, занятую ведущими странами НАТО и предусматривающую наращивание экспорта своего вооружения. Такая постановка вопроса обусловливается, в первую очередь, чрезвычайно важной ролью, отводимой экспорту оружия в деле поддержания на требуемом уровне национальной военно-промышленной базы указанных государств, оказавшейся в чрезвычайно трудном положении из-за значительного сокращения заказов на В и ВТ для собственных вооруженных сил. При этом отмечается необходимость сохранения данной базы, которая призвана удовлетворять как текущие потребности своих ВС и войск союзников, так и тех, которые будут иметь место в условиях возможного кризиса и развертывания дополнительных воинских контингентов. Вероятность такого развития ситуации, учитываемой в планах военного строительства всех стран НАТО, обосновывается сохранением, несмотря на окончание "холодной войны" и общее улучшение ситуации в мире, угроз их безопасности, прежде всего из-за наличия нестабильности в России и многочисленных региональных конфликтов. Наряду с этим, ведущие страны НАТО продолжают рассматривать экспорт вооружений в качестве важного средства поддержки своих союзников и укрепления собственных политических и военных позиций в стратегически важных регионах мира. Наглядным примером в этом плане является наращивание после войны в Персидском заливе объемов поставок западного, прежде всего американского, вооружения государствам Ближнего Востока. Причем Израиль и Египет, являющиеся стратегическими союзниками США, большую часть американского вооружения продолжают получать по линии специальных программ военной помощи, ежегодный объем которых составляет 1,8 и 1,3 млрд. долл. соответственно. Это способствует значительному усилению позиций Соединенных Штатов не только в данных странах, но и в Ближневосточном регионе в целом. Одновременно, как подчеркивают западные эксперты, осуществление указанных программ, финансируемых из американского бюджета и носящих целевой характер, предусматривая закупки страной-получателем вооружения у США, служит важным средством государственной поддержки национальных военных экспортеров в деле продвижения их продукции на мировой рынок, где усиливается конкурентная борьба. В последнее время аналогичная тенденция начинает действовать и в отношении государств Центральной и Восточной Европы, заявивших о присоединении к программе "Партнерство ради мира" и о своих намерениях вступить в НАТО. В связи с этим возрастающий поток поставок западной военной техники данным странам будет способствовать расширению сферы действия Североатлантического альянса и приближению ее к границам России, даже без формального увеличения числа его членов. Кроме того, торговля оружием в современных условиях продолжает оставаться для стран НАТО выгодным видом бизнеса, приносящим значительные прибыли, улучшающим структуру внешнеторгового баланса и обеспечивающим дополнительную занятость. Экспорт вооружения позволяет им также снижать удельные затраты на приобретение современной военной техники в интересах национальных вооруженных сил, испытывающих значительные финансовые ограничения. Учитывая значимость торговли В и ВТ для обеспечения собственных интересов руководство стран НАТО осуществляет широкий перечень мероприятий, направленных на укрепление их позиций на мировом военном рынке и ослабление позиций конкурентов. Важное значение в этом деле отводится, в частности, проникновению на новые рынки, в том числе где ранее доминировал СССР (Россия). В результате с 1991 г., то есть с момента войны в Персидском заливе, единоличным лидером на мировом рынке военной техники стали США, доля которых в мировом экспорте основных видов обычного вооружения возросла с 29,8% в 1987 г. до 56,1% в 1994 г. (рис. 2). В то же время Россия (СССР) утратила свое былое ведущее место в торговле оружием (в 1987- 1989 гг. СССР занимал первое место по объему экспорта В и ВТ, обеспечивая 38-39% всех поставок). В 1992-1993 гг. доля России снизилась до 12-15%, а в 1994 г. составила всего 4,2%. Таким образом, в 1994 г. экспорт В и ВТ США превысил объем зарубежных поставок России в 14 раз (в 1987-1989 гг. СССР экспортировал оружия в сумме на 27% больше, чем США). Такое изменение географии мирового экспорта В и ВТ обусловливается крупномасштабными программами перевооружения ВС многих государств Ближнего Востока, укрепляющих свой оборонный потенциал в свете итогов войны в Персидском заливе, а также стран Азиатско-Тихоокеанского региона, где сохраняющиеся очаги нестабильности и быстрые темпы экономического развития ряда стран стимулируют осуществление ими многомиллионных программ импорта вооружения. Таким образом, в последние годы в мировой торговле оружием произошли значительные динамические и структурные изменения, вызванные рядом причин объективного и субъективного характера. При этом отмечается повышение роли экспорта В и ВТ в обеспечении национальных интересов ведущих поставщиков вооружения. Вместе с тем общая тенденция на сужение емкости мирового рынка оружия при наличии большого его предложения создает дополнительные трудности для деятельности экспортеров, вынуждая их к осуществлению дополнительных мер (часто нетрадиционных) по "проталкиванию" своей продукции за рубеж. В этих условиях ставится проблема поиска новых форм взаимовыгодного сотрудничества государств - ведущих экспортеров В и ВТ. Как показывает практика, акцентирование их внимания на учете только собственных интересов в данной сфере может привести к попыткам решить собственные проблемы за счет другого, что создает предпосылки к распространению оружия в мире. Так, США и их союзники по НАТО, вытесняя Россию с рынка государств Восточной Европы, подвигают ее на расширение поставок своей военной продукции другим странам, нуждающимся в современных В и ВТ и входящим в группу "риска", в частности Китаю. При этом развитие российско-китайского военно-технического сотрудничества, предусматривающее не только продажу готовых В и ВТ, но и передачу современных технологий, способствует развитию военного и военно-промышленного потенциалов Китая. А это может иметь долговременные отрицательные последствия с точки зрения возрастания угрозы безопасности не только для самой России, непосредственно граничащей с Китаем, но и для других стран, в частности Соединенных Штатов. То есть в условиях реализации ведущими западными державами курса на расширение НАТО на Восток, уже приведшему к появлению трещин в развитии сотрудничества по линии Запад-Восток, вектор российских контактов, в том числе военно-технических, все больше переориентируется на Юг и Юго-Восток. И задача здравомыслящих политиков и прагматичных экономистов и коммерсантов не допустить опасных перекосов в данных отношениях, чреватых образованием новых угроз. Бесспорно, что такое сотрудничество будет выгодно и России, и странам Запада, которые за счет данных связей могут получить передовые российские технологии, снизить свои затраты и расширить рынки сбыта собственной продукции. При этом Западу целесообразно рассматривать производство и экспорт российской высокотехнологичной и конкурентоспособной продукции оборонного назначения в качестве нашей специализации в рамках международного разделения труда. Покупатели оружия (страны третьего мира): Китай и Индия; Египет; Япония и ФРГ Экспортёры: 92% - развитые страны: Лидер - США, но РФ вытесняет США даже из Латинской Америки; Великобритания, Франция, Германия. Основным партнёром РФ является Китай - 45%. Важно, что каждая пятая сделка в мире НЕЛЕГАЛЬНАЯ.

7. Региональные конфликты на территории бывшего СССР

Армяно-азербайджанский конфликт из-за Нагорного Карабаха. Подоплека армяно-азербайджанского вооруженного противостояния, начавшегося в 1988 г., сложна и многопланова. Помимо историко-культурного соперничества с элементами межнациональной розни здесь имел место и собственно территориальный спор из-за Нагорного Карабаха. Идеи национального самоопределения, взятые на вооружение с конца 80-х годов интеллигенцией и общественно-политическими объединениями (Комитет «Карабах», Армянское общенациональное движение, Народный фронт Азербайджана и др.) в Армении и Азербайджане также оказали влияние на развитие данной конфликтной ситуации. Немалую роль в разжигании конфликтной ситуации сыграли и маневры тогдашнего союзного центра, намеревавшегося ослабить и расколоть национально-освободительные движения в республиках Закавказья, сохранить их в орбите своего влияния. Наконец, завязавшаяся с 1993 г. интрига вокруг каспийской нефти и путей ее транспортировки превратилась со временем в существенную помеху, препятствующую разрешению конфликта, а также и в важный фактор геополитического соперничества в регионе.

Поскольку речь идет о незаконченной войне между Арменией и Азербайджаном - двумя независимыми государствами, признанными международным сообществом и его организациями (ООН, Совет Европы, ОБСЕ и др.), конфликт между ними относится к категории межгосударственных. Но это одновременно и государствообразующий конфликт ввиду того, что армяне Нагорного Карабаха, изменив административный и политический статус Нагорно-Карабахской автономной республики Азербайджана (НКАО), ставят своей целью создание собственной государственности: в 1992 г. они объявили себя независимым государством - Нагорно-Карабахской Республикой (НКР). В ходе боев Армия НКР установила контроль над семью прилегающими к Нагорному Карабаху азербайджанскими районами, превратив их в так называемую зону безопасности. Несмотря на то, что районы, входящие в эту зону - за исключением Лачинского и Кельбаджарского - остаются незаселенными и неосвоенными, власти НКР уклоняются от обсуждения вопроса об их освобождении, пока от Азербайджана не будут получены гарантии безопасного проживания армянского населения Нагорного Карабаха. Хотя переговорный процесс вокруг карабахского урегулирования длится уже не первый год, подходы сторон к большинству спорных вопросов конфликта кардинальным образом различаются.

Позиция официального Баку базируется на тезисе отстаивания территориальной целостности азербайджанского государства. При этом обсуждение проблемы Нагорного Карабаха обставляется рядом предварительных - и явно неприемлемых для другой стороны - условий. Баку требует, в частности: отмены законодательных актов, меняющих статус спорной карабахской территории, которую продолжает считать своей; возвращения семи прилегающих к Нагорному Карабаху районов, оккупированных армией НКР, что составляет, по подсчетам азербайджанской стороны, 20% территории Азербайджана; разоружения и роспуска Армии НКР. Лидеры Азербайджана прилагают огромные усилия, чтобы заручиться поддержкой мирового сообщества, стремясь представить конфликт не борьбой карабахских армян за самоопределение, а агрессией Армении и захватом ею чужих земель с вытекающими отсюда международно-правовыми последствиями.

Стержнем позиции Армении является вопрос о безопасности армянского населения Нагорного Карабаха и такое решение карабахской проблемы, которое было бы приемлемо для НКР. Официально не признавая Нагорно-Карабахскую республику, армянская сторона поддерживает право НКР на самоопределение. По мнению президента Армении Роберта Кочаряна, «важно, чтобы решение карабахского конфликта было найдено его сторонами, а не навязано международным сообществом»2. Вместе с тем объективно Армения заинтересована в установлении мира с Азербайджаном: во-первых, это позволило бы ей наладить нормальные взаимоотношения с соседями и мировым сообществом; во-вторых, дало бы возможность подключиться к выгодным экономическим проектам, связанным, в том числе, и с транспортировкой каспийской нефти.

Лидеры НКР стремятся убедить мировую общественность в том, что «народ Карабаха» ведет национально-освободительную борьбу и потому республика должна быть признана воюющей стороной. Тем самым НКР претендует на прямое участие в переговорах по урегулированию конфликта, чему противится азербайджанская сторона.

Неурегулированность конфликта усугубляется неблагоприятным социально-экономическим фоном, политической нестабильностью во всех участвующих в конфликте государствах. Сохраняется и внутриполитическая нестабильность во всех государствах, участвующих в конфликте. 27 октября 1999 г. группа террористов расстреляла армянский парламент, в марте 2000 г. было совершено покушение на президента НКР Аркадия Гукасяна, а в Азербайджане обстановку повышенной нервозности создают слухи о проблемах со здоровьем президента Гейдара Алиева и его планы передачи власти назначенному им преемнику (на этом посту Алиев видит своего сына Ильхама). По мере того, как растет число тех, кто разочаровался в возможности решения конфликта на пути переговоров, в Азербайджане все громче заявляет о себе «партия войны». Тревожной тенденцией в этой республике становится также увеличение числа сторонников так называемых ваххабитских движений, которые представляют серьезную оппозиционную силу.

Постоянное присутствие беженцев, которых в массе своей так и не удалось возвратить в места их довоенного проживания, затрудняет восстановление подорванных войнами хозяйств. По данным Госкомстата Азербайджана, в 1998 г. в стране было зарегистрировано 233 тысячи беженцев из Армении и Узбекистана (в основном турки-месхетинцы) и 604 тысячи вынужденных переселенцев3. В Армению в 1988-1992 годах из Азербайджана переместилось 360 тысяч беженцев и вынужденных переселенцев4. В обеих странах беженцы оказывают дестабилизирующее воздействие на экономику, поскольку оттягивают значительную долю государственных расходов.

Одной из наиболее болезненных проблем стала вынужденная миграция. Выезжают по преимуществу городские жители, многие из которых имеют высшее образование или являются высококлассными техническими специалистами. На миграционные настроения большое влияние оказывают такие факторы, как неурегулированность карабахского конфликта, внутриполитическая нестабильность, резкое падение жизненного уровня населения, отсутствие работы и перспективы. За последнее десятилетие из Армении уехало до полутора миллиона человек5, включая и тех, кто вынужден был бежать из Азербайджана, но так и не сумел обустроиться на исторической родине. В Азербайджане практически не осталось армян. Только в Нагорном Карабахе, который Азербайджан продолжает считать своей территорией, их насчитывается около 130 тыс. Усилился отток из страны этнических азербайджанцев, а также русских. Например, в Москве и Московской области имеют регистрацию, то есть прописку, 800 тысяч азербайджанцев, а их общее число, по неофициальным данным, достигает 1-2 миллионов человек.

Но позитивным все же остается то, что переговорный процесс усилиями многочисленных посредников не прерывается. В последние годы он активизировался и проходил в формате двусторонних встреч азербайджанского и армянского президентов. Тем не менее, действенного прорыва в разрешении карабахской проблемы в ходе нескольких раундов переговоров Алиев-Кочарян добиться не удалось. По-прежнему далеки от разрешения противоречия между конфликтующими сторонами относительно таких принципиальных вопросов, как статус Нагорного Карабаха, ситуация с занятыми Армией НКР азербайджанскими территориями, положение беженцев.

Абхазия.

Сложная и достаточно запутанная история отношений грузин и абхазов была усугублена действиями националистических политиков, которые в конце 80-х - начале 90-х годов искусственно раздули этнические разногласия. Двигателями конфликта стали и групповые интересы. Задолго до военной фазы грузино-абхазского противостояния активизировалось абхазское политико-идеологическое движение, в котором требования равноправия абхазской культуры и языка играли подчиненную роль, а на первый план выдвигалась идея национального самоопределения. Противоречия углубились в период президентства Звиада Гамсахурдиа (1990-1992 гг.), который взял курс на создание по этническому принципу «единой грузинской нации», что усугубило межнациональные проблемы в Грузии в целом и укрепило опасения абхазов относительно будущего своей автономии. Тем более, возник прецедент: упразднение Юго-Осетинской автономной области и создание на ее месте «Цхинвальского района».

В августе 1992 г. Э.Шеварднадзе, сместивший З.Гамсахурдиа в ходе военного переворота, попытался подчинить Абхазию силой оружия: на территорию автономии были введены части Национальной гвардии и регулярной армии Грузии и начались кровопролитные бои. Подписанное в Москве 3 сентября 1992 г. соглашение о прекращении огня не было выполнено, как и соглашение о «территориальной целостности Республики Грузия». 27 сентября 1993 г. абхазскими войсками был взят Сухуми и окончательно разгромленный грузинский десант вынужден был покинуть Абхазию. 4 апреля 1994 г. стороны подписали Заявление о мерах по политическому урегулированию грузино-абхазского конфликта. 14 мая 1994 г. было подписано соглашение об отправке в зону конфликта сил СНГ, которые в соответствии с решением Совета глав государств СНГ были размещены 23 июня 1994 г. в "зоне безопасности" на двенадцатикилометровой территории по обе стороны реки Ингури, в Гальском районе Абхазии и Зугдидском районе Грузии.

За время проведения миротворческой операции в зоне грузино-абхазского конфликта погибло 85 миротворцев, в одном только 2001 г. было зафиксировано 70 инцидентов со стрельбой, более 20 фактов покушения на людей и более 120 случаев разбойных нападений.

С 3 сентября 1992 г. грузино-абхазский конфликт находится в сфере внимания Совета Безопасности ООН. По решению последнего в зоне конфликта присутствует миротворческая миссия ООН (МООННГ), которая призвана наблюдать за соблюдением перемирия и оказывать содействие миротворческому контингенту СНГ. В 1994 г. для содействия переговорному процессу была даже учреждена «Группа друзей Генерального секретаря ООН по Грузии», в которую вошли Франция, Германия, Россия, Великобритания и США.

Несмотря на усилия региональных и международных посредников и миротворцев, политического урегулирования конфликта так и не произошло, поскольку не удалось решить ключевой вопрос - статус Абхазии и характер ее отношений с Тбилиси. Зашли в тупик и переговоры о возвращении беженцев.

Грузинская сторона настаивает на том, что данный конфликт является чисто внутренним (гражданской войной), и возражает против его трактовки как «грузино-абхазского», поскольку это узаконивает притязания абхазской стороны на особый статус. Тбилиси заинтересован в скорейшем завершении конфликта с Абхазией, поскольку сюда стали вмешиваться нефтяные интересы: обеспечение безопасности терминала в Супсе и самого нефтепровода Баку-Супса, который прокладывается неподалеку от зоны конфликта. Руководители Грузии готовы обсуждать с абхазскими лидерами статус автономии, но при выполнении предварительных условий, главное из которых - возвращение грузинских беженцев в Гальский район, который они покинули во время войны 1992-1993 гг. Их численность оценивается грузинской стороной в 200 тысяч человек10. В результате действий грузинских экстремистов из так называемого «Белого легиона», нападавших на абхазов в Гальском районе, еще 30-40 тыс. грузин бежало отсюда11. После относительной стабилизации обстановки, а также в результате принятого абхазскими властями 1 марта 1999 г. решения, позволяющего грузинским беженцам вернуться в родные места, несколько десятков тысяч (по утверждению Ардзинбы - более 60 тысяч12) беженцев вернулось в Гальский район. Из них более 97% участвовали в выборах президента Абхазии 3 октября 1999 г.

Абхазская сторона не возражает против заключения с Тбилиси договора - федеративного, конфедеративного либо союзного, но не приходится сомневаться, что это - лишь эвфемизмы для реализации идеи обособления от Грузии и создания независимого государства. Официальные лица Абхазии предлагают отношения «равного партнерства» в рамках конфедерации, на что официальный Тбилиси пока не соглашается, предпочитая обсуждать варианты федерации или «общего государства».

Южная Осетия

В ХХв. осетины оказались разделенным народом: Республика Северная Осетия в составе РФ - место жительства большей их части, а меньшая часть живет в Южной Осетии, на севере Грузии.

До конца 80-х гг. осетины, жившие в Юго-Осетинской АО Грузии (упраздненной в 1990г.), могли частично осуществлять свое право на национальное самоопределение. Но в 1989г. начался грузино-осетинский конфликт: осетины требовали укрепления своей автономии, а грузины, наоборот, стремились ее уничтожить. В результате военных действий в 1990-1992гг. погибли сотни мирных жителей, десятки тысяч грузинских и осетинских беженцев потеряли кров. К 1999г. государственный статус Южной Осетии так и остался спорным.

После завершения в 1992 году боевых действий в зоне конфликта и ввода в республику миротворческих сил СНГ, положивших конец вооруженному противостоянию с Грузией, здесь воцарилось относительное спокойствие. Миротворческий контингент СНГ и военные наблюдатели ООН осуществляют контроль за соблюдением Соглашения о принципах мирного урегулирования конфликта, подписанного Грузией и Россией 24 июня 1992 г. Но идея национального самоопределения сохраняет в Южной Осетии свою притягательность. Она проявляется и в дискуссиях по вопросу о «воссоединении Южной Осетии и России», и в принятии ряда законодательных актов. Так, 8 апреля 2001 г. на проходившем в республике референдуме была принята Конституция Республики Южная Осетия, первая статья которой гласит: «Республика Южная Осетия является независимым, суверенным, демократическим государством». Официальный Тбилиси расценил принятие конституции как «еще одно проявление сепаратизма и нежелания вести конструктивный диалог по урегулированию грузино-осетинского конфликта». Эти разногласия свидетельствуют о том, что конфликтный потенциал на этой части грузинской территории сохраняется, а значит - до урегулирования конфликта с Южной Осетией все еще далеко. А конфликт в Абхазии еще серьезнее осложняет позиции грузинского руководства.