Макроэкономическая политика и институциональное развитие в нефтеэкспортирующих странах (на примере Азербайджана)

Вместе с тем международный опыт показывает, что положительный эффект достигается не автоматически. В настоящее время нефтяные фонды действуют в 21 из 31 ведущих нефтедобывающих стран, и анализ исполнения их бюджетов не показывает значимого воздействия самого факта существования фонда на степень стабильности ненефтяного дефицита. Эффективность данного макроэкономического института зависит от общего качества государственных институтов и экономической политики в целом, определяющих степень ответственности принимаемых решений, готовность правительства уступить лоббистскому давлению и тому подобных факторов.

Наблюдаемый в последние годы в Азербайджане рост нефтяного экспорта ставит вопрос: нет ли риска развития в этой стране «голландской болезни». В последние годы связь между сырьевым экспортом и долгосрочным развитием рассматривается более широко, в рамках концепции «ресурсного проклятия» (или «парадокса изобилия»), согласно которой страны, богатые природными ресурсами, в целом демонстрируют сравнительно слабые показатели развития. Межстрановые исследования выявили отрицательную связь ресурсного потенциала с темпами роста экономики и уровнем доходов при положительной связи с дифференциацией населения по уровню жизни.

Такая ситуация выглядит парадоксально, учитывая, что использование природного богатства, во-первых, вносит весомый прямой вклад в формирование текущих доходов, а во-вторых, может использоваться как источник финансирования долгосрочного развития. Тем не менее, в период 1970-1993 годов средние темпы роста в странах, богатых минеральными ресурсами, составляли лишь 0,8%. По этому показателю они в три-четыре раза уступали странам с бедной ресурсной базой.

Важными для понимания роли природного богатства в экономическом развитии представляются результаты исследования Мирового банка Where Is The Wealth of Nations?// World Bank, 2006., в котором представлены оценки национального богатства, включающие три составляющие: природный капитал, физический капитал и «незримый капитал». Последний отражает качество государственных институтов и человеческого капитала, степень доверия в обществе - то есть социальный капитал, накопленные научные знания и проч.

Согласно оценкам, полученным для 118 стран, удельный вес природного капитала в структуре национального богатства составляет в среднем лишь 5%. Основную же часть богатства (более 75%) составляет «незримый капитал». Оценки разительным образом отличаются для нефтедобывающих стран (см. таблицу 1). Располагая природным капиталом, более чем в три раза превышающим в подушевом исчислении его глобальную среднюю величину, эти страны имеют во столько же раз меньшую величину национального богатства. Объясняется это тем, что в нефтедобывающих странах на душу приходится вдвое меньший, чем в средней стране накопленный физический капитал и в 30 раз меньший «незримый капитал». В итоге вклад природного капитала в национальное богатство в нефтедобывающих странах оказывается гипертрофированным (достигая 59%), а «незримого капитала» - напротив, незначительным (лишь 9%). В таких странах, как Венесуэла, Иран или Россия расчетная душевая величина незримого капитала оказывается в 10-15 раз меньше среднемировой, а в некоторых нефтедобывающих странах (Алжире, Нигерии) даже отрицательной. Это означает, что ресурсно-зависимые страны производят меньше, чем они могли бы при имеющемся у них количестве природного и физического капитала.

Таблица 1. Расчетная величина национального богатства по отдельным нефтедобывающим странам, 2000 год

Источник: Where Is The Wealth of Nations? World Bank, 2006.

Существует несколько объяснений «парадокса изобилия», подкрепленных эмпирическими данными. На основании проведенного в диссертации анализа все механизмы данного явления делятся на три категории:

1. Макроэкономические механизмы («голландская болезнь», снижение нормы накопления, волатильность макроэкономических показателей).

2. Институциональные механизмы (борьба за ренту, ослабление заинтересованности властей в создании благоприятных условий для бизнеса).

3. Снижение качества экономической политики (ослабление бюджетной политики, закрытость экономики, недостаточные инвестиции в человеческий капитал, высокая дифференциация доходов населения).

«Голландская болезнь». Приток доходов от экспорта сырья ведет к удорожанию национальной валюты, одновременно капитал и трудовые ресурсы перемещаются в более прибыльные сырьевой и неторгуемый сектора (спрос на продукцию второго быстро растет благодаря повышению доходов). Как известно, повышение качества роста сопровождается накоплением опыта сложного производства и распространением прогрессивных технологий (то есть положительными экстернальными эффектами). Снижение же роли обрабатывающего сектора (деиндустриализация) ухудшает качество роста, замедляет долгосрочное развитие экономики в целом.

Сбережения и накопление. Эмпирические данные свидетельствуют, что природное богатство снижает норму сбережений и накопления и тем самым замедляет экономический рост. Теоретический анализ подтверждает, что ресурсное изобилие снижает предельную производительность капитала и, вследствие этого, уменьшает склонность к сбережениям. Иными словами, природный капитал вытесняет физический.

В диссертации отмечается, что само определение сбережений требует переосмысления для ресурсно-зависимых стран. Одним из источников их развития служит использование исчерпаемых природных запасов, поэтому при расчете чистых сбережений необходимо учитывать не только потребление физического капитала, но и изменение природного богатства. В этой связи для ресурсно-зависимых стран целесообразно рассматривать скорректированный показатель чистых сбережений, определяя его как обычные чистые сбережения за вычетом полученной природной ренты.

Согласно правилу Хартвика, для устойчивого долгосрочного развития ресурсно-зависимой экономики необходимо поддерживать положительную, или по крайней мере нулевую норму скорректированных чистых сбережений. Иными словами, природная рента не должна направляться на потребление, она должна капитализироваться. Если это условие выполнено, то национальное богатство будет расти, в противном случае после исчерпания природных запасов страна окажется беднее, чем была до начала их эксплуатации.

Волатильность макроэкономических показателей. Неэластичность предложения сырьевых товаров по ценам делает мировые цены на них крайне волатильными (особенно выделяется в этом отношении нефть). Поскольку в экспорте ресурсно-зависимых стран преобладает первичное сырье, платежный баланс таких стран крайне чувствителен по отношению к непредсказуемым изменениям внешней конъюнктуры. Внешние шоки становятся источником масштабных колебаний основных макроэкономических показателей - цен, обменного курса, государственных расходов. Для развивающихся стран ситуация усугубляется неспособностью относительно слабого финансового сектора сгладить последствия этих шоков. Результатом становится снижение инвестиционной активности, экспортно-импортных операций и замедление роста экономики.

Общественные институты. Другой механизм возникновения «парадокса изобилия» связан со снижением качества государственных и социальных институтов в ресурсно-зависимых странах в результате «борьбы за ренту». Распределение доходов от использования природных ресурсов все больше определяется в этом случае не соображениями экономической эффективности или социальной справедливости, а частными интересами. Кроме того, в ресурсно-обеспеченных странах доходы и государства, и частного сектора в краткосрочном плане зависят в большей мере от колебаний внешней конъюнктуры, чем от развития производства. Следовательно, снижается заинтересованность государства в улучшении условий для предпринимательства, то есть нарушаются важнейшие обратные связи между бизнесом и властью.

Фискальная политика. Характерная черта большинства ресурсно-обеспеченных стран состоит в высоком уровне государственных расходов. В определенной мере это оправдано стремлением максимально широко распределить природную ренту среди граждан либо инвестировать рентные доходы в развитие общественной инфраструктуры. Однако при этом правительство, испытывая давление со стороны как групп интересов, так и общества в целом, зачастую принимает непосильные социальные обязательства или берется за реализацию масштабных инвестиционных проектов. В результате при ухудшении внешней конъюнктуры государство оказывается перед неприятным выбором: существенно сокращать бюджетные обязательства, что вносит дополнительный вклад в волатильность макроэкономических показателей, либо наращивать заимствования для финансирования расходов.

Человеческий капитал. Следующий механизм связан с недостаточным накоплением человеческого капитала в ресурсно-зависимых странах. Объяснением этого служит гипотеза о том, что ресурсные отрасли не требуют высокого уровня образования, а стимулы для получения образования - спрос на высококвалифицированных работников и уровень их вознаграждения - оказываются ослаблены.

Открытость экономики. В ответ на угрозу развития «голландской болезни» многие ресурсно-зависимые страны пытаются возвести барьеры для импортной продукции, вводя пошлины, квоты и целенаправленно поддерживая импортозамещение. Однако тем самым ограничивается импорт прогрессивных технологий, стандартов организации производства и корпоративного управления, затрудняется доступ к внешним источникам финансирования, ослабляется конкуренция и тем самым стимулы для инновационной активности производителей. В итоге в долгосрочном плане политика ограничения внешней конкуренции имеет противоположные последствия и замедляет развитие. И напротив, открытость экономики ослабляет негативное действие «ресурсного проклятия».

Анализ, проведенный в диссертации, приводит автора к выводу о том, что феномен «ресурсного проклятия» фактически оказывается условным, действующим лишь при определенных обстоятельствах. При высоком качестве институтов наличие природных ресурсов ускоряет развитие экономики, тогда как при слабых институтах развитие тормозится.

В диссертационном исследовании отмечается, что к числу важнейших тенденций развития мировой экономики в последние десятилетия можно отнести широкий процесс финансовой либерализации. Быстро увеличивались финансовые потоки между странами и стирались границы между национальными финансовыми рынками, которые постепенно превращались в тесно взаимосвязанные сегменты глобального, действующего по сравнительно близким правилам рынка.

В диссертации рассчитываются агрегированные индексы финансовой открытости на основе построенных М.Чинном и Х.Ито Chinn M., Ito H. A New Measure of Financial Openness, Journal of Comparative Policy Analysis: Research and Practice,v. 10, N3, 2008. индексов для отдельных стран, в том числе нефтедобывающих. Проведенные автором расчеты показали, что нефтедобывающие страны по уровню финансовой либерализации в целом находятся близко к среднемировому уровню. Интересно отметить, что открытость этих стран меняется вместе с ценами на нефть: увеличивается при удорожании нефти и снижается при ее удешевлении. Причина, вероятно, состоит в стремлении властей облегчить отток капитала в периоды ценового бума, чтобы компенсировать рост экспортных доходов. Однако оборотной стороной нередко становится, напротив, цикличность потоков капитала: рост в фазе подъема цен и отток при их падении. Такой цикл можно было наблюдать во многих нефтедобывающих странах в последние годы.

Стандартный взгляд на финансовую открытость состоит в том, что она несет с собой множество выгод. Привлечение внешних инвестиций расширяет возможности финансирования инвестиционных проектов, в результате чего увеличивается норма накопления, повышается фондовооруженность и ускоряется развитие экономики. В рамках этих представлений основной выигрыш от глобализации должны получать развивающиеся страны: типичным для них считается относительно низкий уровень сбережений.

Однако представленные в диссертации данные свидетельствуют, что на самом деле ситуация была обратной: основным результатом активной финансовой либерализации последних лет стал быстрый рост оттока капитала из развивающихся стран и нарождающихся рынков. В результате чистый приток капитала в эти страны в 1999 году сменился его чистым оттоком в 2007 году. Чистый отток капитала из развивающихся стран был связан с накоплением ими валютных резервов (в основном за счет политики Китая и ведущих нефтедобывающих стран). По другим видам капитала показатели чистого притока капитала в развивающиеся страны и нарождающиеся рынки несколько улучшились. Вместе с тем обращает на себя внимание значительное снижение (с 84% до 37%) удельного веса прямых иностранных инвестиций в структуре притока капитала в развивающиеся страны. Таким образом, одновременно с ростом общего масштаба капитальных потоков происходили важные сдвиги в их структуре.

В диссертации обосновывается положение о том, что финансовая интеграция несет в себе немало рисков. Прежде всего, значительный приток капитала может привести к серьезным макроэкономическим проблемам, включая избыточную денежную экспансию (в силу трудностей проведения стерилизации), перегрев экономики, инфляционное давление, реальное укрепление национальной валюты и ухудшение счета текущих операций. Анализ, проведенный Всемирным банком, показал, что потоки краткосрочного капитала носят проциклический характер: приток увеличивается в периоды ускорения экономики и снижается в периоды замедления. Такая цикличность может быть опасна, если она связана не с изменениями внутреннего спроса, а с внешними факторами, например (применительно к нефтедобывающей стране) колебанием цен на нефть.

Еще один источник рисков связан с тем, что финансовая интеграция повышает требования к качеству общественных институтов. Особенно важны в такой ситуации ответственная макроэкономическая политика и здоровая финансовая система. Так, доступ на мировые рынки капитала, не подкрепленный жесткой бюджетной дисциплиной, нередко приводит к избыточным заимствованиям и наращиванию бюджетного дефицита и дефицита по счету текущих операций при низкой продуктивности государственных расходов. Поспешное открытие счета движения капитала также ставит страну перед серьезными рисками, если ее надзорные и регулятивные органы недостаточно сильны.

Как отмечалось выше, эмпирические данные не подтверждают стандартные представления об эффекте финансовой либерализации. Это обстоятельство требует принятия существенно модифицированного подхода к оценке ее последствий. В диссертации обосновывается такой альтернативный подход, основанный на следующих основных методологических положениях:

1. Положительный эффект финансовой либерализации не является гарантированным - он проявляется лишь при определенных условиях. Неподготовленная страна не может в полной мере воспользоваться потенциальными выгодами либерализации.

2. Взаимосвязь между экономической политикой и движением капитала носит двусторонний характер: не только решения правительства и центрального банка оказывают воздействие на потоки капитала, но и последние влияют на параметры политики и экономическую среду. Например, поскольку либерализация предъявляет повышенные требования к качеству макроэкономической политики, ее проведение ставит власти перед жесткой необходимостью проводить более ответственную и дисциплинированную политику.

3. Следует разделить анализ последствий притока капитала различного вида. С точки зрения финансирования инвестиционных проектов различные формы инвестиций имеют аналогичный эффект. Однако если исходить из «побочных» эффектов движения капитала, различия могут оказаться весьма значительными. В этом случае в качестве следующего шага необходимо выяснить, чем определяется состав капитальных потоков.

Страны, ориентированные на добычу природных ресурсов, имеют ряд важных специфических особенностей, которые необходимо учитывать, определяя задачи макроэкономической политики.

В ряде исследований подтверждено, что типичным для нефтедобывающих стран является проведение процикличной фискальной политики См. например: Sturm M., Gurtner F., Alegre J. Fiscal Policy Challenges in Oil Exporting Countries.// European Central Bank, Occasional Paper Series, 104, June 2009; Abdih Y., Lopez-Murphy P., Roitman A. et al. The Cyclicality of Fiscal Policy in the Middle East and Central Asia: Is the Current Crisis Different?// IMF Working paper WP/10/68, 2010.. Количественную характеристику степени процикличности фискальной политики дает расчетный показатель эластичности бюджетных расходов от цен на нефть. Построенные в диссертации оценки свидетельствуют, что в целом эластичность расходов консолидированного бюджета Азербайджана была очень близка к средней по остальным нефтедобывающим странам выборки, составляя 76%. Однако структура реакции кардинально отличалась: если в других странах сильнее росли текущие расходы, то в Азербайджане рост капитальных расходов был в пять раз более сильным. Только Саудовская Аравия имела близкие показатели реакции расходов.

Подход, который все чаще используется для оценки фискальной устойчивости в нефтедобывающих странах, основывается на модели перманентного нефтяного дохода. Эта модель позволяет определить устойчивую траекторию использования нефтяных доходов, а также прогнозировать сценарии экономической политики, соответствующие принципам фискальной устойчивости. Концепция устойчивого развития может основываться на двух типах критериев общественного благосостояния, на основании которых строится распределение чистого государственного богатства между поколениями:

· постоянное распределение определенной доли ненефтяного ВВП,

· использование постоянной в реальном выражении величины нефтяного богатства.

Проведенный в диссертации анализ показывает, что текущая фискальная политика в Азербайджане не содержит среднесрочных рисков. Тем не менее, необходима дополнительная оценка сценариев политики в долгосрочной перспективе. В диссертации исследуется, как проведение той или иной бюджетной политики влияет на развитие экономики.

Азербайджан испытал бум нефтяных доходов благодаря высоким ценам на нефть и большому (но, возможно, временному) росту добычи. При этом в последние годы в Азербайджане отмечался существенный рост расходов на фоне увеличения ненефтяного фискального дефицита. Концепция, основанная на расходовании постоянной доли нефтяного богатства по отношению к нефтяному ВВП, показывает, что текущая фискальная траектория является неустойчивой. Вместе с тем, концепция, основанная на критерии реального потребления чистого государственного богатства, допускает даже более высокий уровень дефицита в среднесрочной перспективе. Тем не менее это потребует сильной и труднореализуемой подстройки дефицита ненефтяного сектора с течением времени, учитывая прогнозируемое сокращение добычи нефти в ближайшие годы.

Третья группа проблем анализируется автором при оценке опыта построения рыночной экономики в Азербайджане и решения задач макроэкономического управления, возникавших на различных этапах развития страны. Для оценки степени успешности проводимой экономической политики используется компаративистский подход: ключевые характеристики экономики сравниваются с типичными или средними параметрами по сопоставимым группам стран. Одну из групп, используемых для сравнения, образуют страны бывшего СССР, которые объединены с Азербайджаном длительным периодом общей истории и временем обретения независимости (см. таблицу 2). Другую группу составляют переходные экономики Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ), которые также столкнулись с необходимостью перехода от централизованного к рыночному хозяйству.

Анализ развития азербайджанской экономики позволяет выделить четыре основных этапа, примерно равных по длительности:

· Трансформационный спад (1992-1995 гг.);

· Стабилизация и восстановительный рост (1996-2000 гг.);

· Инвестиционный рывок (2001-2004 гг.);

· Экономический бум (2005-2008 гг.);

· Стабилизация темпов экономического роста (2009-2010 гг.).

За 1992-1995 годы объем производства в Азербайджане сократился более чем вдвое (и сильнее, чем в других странах бывшего СССР). Общие для всех переходных экономик проблемы, с которыми столкнулся Азербайджан, усугубились тем, что страна в этот период оказалась втянута в серьезный военный конфликт вокруг Нагорного Карабаха.

Таблица 2. Основные характеристики динамики ВВП в странах СНГ после обретения ими статуса суверенных государств

Источник: Межгосударственный статистический комитет СНГ

Инфляцию на этом этапе можно охарактеризовать как крайне высокую, граничащую с гиперинфляцией: уровень потребительских цен рос в среднем в 9,3 раза за год. Для сравнения, в России суммарный рост потребительских цен за этот период оказался почти в 6 раз меньшим. Денежная политика в данный период носила аккомодационный характер, следуя за повышением цен. Только за два года (1993-1994 гг.) денежное предложение, характеризуемое агрегатом М2, увеличилось в 113 раз.

На втором этапе развития, который относится к 1996-2000 годам, политика властей была направлена одновременно на макроэкономическую стабилизацию и проведение структурных реформ. Одним из приоритетов стала программа реформирования финансовой системы. Банковская система была открыта для иностранного капитала, позже были полностью отменены ограничения по его участию. Последовательно повышалось и число негосударственных банков: если в 1995 году их доля в активах составляла 20%, то в настоящее время она превышает 50%.

Особенно успешной на данном этапе оказалась политика макроэкономической стабилизации. Было принято решение о полном отказе от монетарного финансирования бюджетного дефицита, что потребовало серьезного оздоровления государственных финансов. Уже в 1995 году дефицит консолидированного бюджета снизился до 3,1% ВВП по сравнению с 13,3% ВВП в среднем в 1993-1994 гг. В период 1996-2000 гг. размеры дефицита оставались умеренными, составив в среднем 3,7% ВВП. Отказ от монетарного финансирования бюджета означал прекращение избыточной денежной эмиссии. В 1993-1994 годах манатная денежная база ежегодно увеличивалась в 10 раз, в результате чего размеры сеньоража достигли за этот период 14,2% ВВП. В 1996-2000 годах ситуация радикально изменилась: рост денежной базы замедлился всего до 16% в год, величина сеньоража уже в 1996-м упала до 1,8% ВВП.

Результатом принятых мер стала стабилизация потребительских цен. Их средний рост составил в 1996-2000 годах всего 2,7%. Средний темп инфляции по остальным странам СНГ в этот период был почти в 15 раз выше, составляя 39,4%. Переход за столь короткий срок от экстремально высокой инфляции к практически стабильному уровню цен можно считать одним из наиболее успешных примеров макроэкономической стабилизации в истории мировой экономики.

В результате формирования базовых институтов рыночной экономики и макроэкономической стабилизации спад сменился на данном этапе ростом производства. Среднегодовой темп роста ВВП в 1996-2000 годах составил в Азербайджане 7,1%, по сравнению с 3% в среднем по СНГ. К концу данного периода страна компенсировала более глубокий трансформационный спад производства в первые годы после обретения независимости.

В 2001-2004 годы резко ускорился процесс накопления, достигнув уникальных темпов: объем инвестиций в основной капитал увеличивался в среднем на 51% в год (см. таблицу 3). Одной из основных задач экономической политики на данном этапе развития был поиск источников накопления. Валовые внутренние сбережения в Азербайджане составляли в период 1996-2000 годов в среднем лишь 9,7% ВВП, тогда как амбициозные цели модернизации, которые ставит перед собой страна, требовали масштабных инвестиций. При выборе формы привлечения инвестиций предпочтение было отдано прямым иностранным инвестициям (ПИИ). Эта форма привлечения иностранного капитала имеет ряд важных преимуществ, в частности не создает потенциальных угроз макроэкономической устойчивости, поскольку движение капитала в этом случае не отличается непредсказуемой волатильностью.

Таблица 3. Норма сбережений и накопления (в % ВВП)

Источник: Статистический комитет Азербайджана

В среднем за 2001-2004 годы соотношение ПИИ к ВВП превысило 28%. По этому показателю Азербайджан вышел в мировые лидеры, в три с лишним раза опережая средние показатели по ЦВЕ и странам Балтии, более чем в 5 раз превышая показатель по СНГ и более чем в 7 раз превосходя среднее соотношение ПИИ к ВВП по странам БРИК.

Важно отметить, что приток капитала в форме ПИИ не сводился в Азербайджане, как это нередко происходит в других странах, к передаче прав собственности зарубежным владельцам. Прямые иностранные инвестиции были неразрывно связаны с динамичным накоплением физического капитала. Норма накопления основного капитала увеличилась в данный период до 42% ВВП, а среднегодовые темпы роста инвестиций в основной капитал составили 51%. К 2004 году их объем в постоянных ценах более чем в 5 раз превышал уровень 2000 года и в 19 раз превышал уровень 1995 года. Эффект мультипликатора от прямых иностранных инвестиций по оценкам составил 3, что подчеркивает их важную роль в развитии экономики.

В 2005 году начался новый период развития страны, который можно охарактеризовать как «экономический бум». Проведенные в предшествующие годы масштабные инвестиции в нефтедобывающий сектор привели к его взрывному росту. Задача макроэкономического управления состояла в том, чтобы превратить нефтяной бум в двигатель рекордного роста экономики в целом (включая и ненефтяной сектор).

В период 2005-2007 годов темпы роста ВВП постоянно превышали 25% в год. В 2008-2009 году, в условиях мирового финансового кризиса рост несколько замедлился, однако оставался высоким (более 9%). В целом за последние пять лет физический объем ВВП, несмотря на кризис, вырос в 2,6 раза, при среднегодовом темпе роста 21%. В рассматриваемый период Азербайджан стал абсолютным мировым лидером по темпам роста экономики.

Рост добычи и экспорта нефти радикально изменил ключевые макроэкономические показатели. В первую очередь это касается внешнего баланса: на смену значительному дефициту счета текущих операций (28-30% ВВП в 2003-2004 году) пришел последовательно растущий профицит, достигший к 2008 году 36% ВВП. В то же время в отрицательную область ушел счет операций с капиталом и финансовыми инструментами (поскольку основная волна притока капитала сменилась репатриацией капитала иностранными инвесторами). Вклад темпов роста нефтяного и ненефтяного секторов в обеспечение темпа роста экономики Азербайджана в целом показан в таблице 4. Более чем в 7 раз выросли государственные доходы, в структуре которых резко повысился вклад поступлений из нефтяного сектора. Все это выдвинуло новые вызовы, связанные с макроэкономическим управлением в принципиально новых условиях.

Таблица 4. Развитие нефтяного и ненефтяного сектора в Азербайджане

Источник: Центральный Банк Азербайджана

Центральное место в решении задач, решаемых в ходе развития Республики Азербайджан, занимает бюджетная стратегия. За период 2005-2008 годов доходы государственного бюджета в номинальном выражении росли в среднем на 64%. Перед страной стоял выбор: сберегать основную часть государственных доходов с тем, чтобы обеспечить долгосрочное сглаживание расходов, либо использовать полученные дополнительные ресурсы, давая импульс развитию экономики.

Бюджетная стратегия, реализуемая в Азербайджане, гибко сочетает элементы различных подходов. В период 2005-2008 годов расходы государственного бюджета быстро увеличивались: примерно в той же мере, в какой росли доходы.

Для долгосрочного сглаживания расходов и перераспределения части сверхдоходов государства, полученных в период благоприятной внешней конъюнктуры, в пользу будущих поколений в 1999 году был создан Нефтяной фонд, куда перечислялись доходы от реализации проектов в нефтедобывающем секторе, от транспортировки нефти по территории страны и от управления активами фонда. Часть средств, поступавших в Нефтяной фонд, использовалась для реализации инфраструктурных проектов (как в нефтяной, так и в других отраслях), а также для решения приоритетных социальных задач. Оставшиеся средства сберегались: в целом за период с начала операций Нефтяного фонда более половины поступивших доходов было направлено на сбережения.

И, наконец, на фоне мирового экономического кризиса в 2009-2010 гг. наступает нынешний этап развития экономики Азербайджана, который совпадает с периодом стабилизации темпов добычи нефти и ожиданиями их снижения в последующие годы. Происходит снижение темпов экономического роста до уровня ниже 10%, стабилизируются бюджетные расходы, растет настороженность по поводу обеспечения долгосрочной устойчивости государственного бюджета. Назревает необходимость выработки новой экономической стратегии по сокращению двойных ненефтяных дефицитов (ненефтяной фискальный дефицит и ненефтяной дефицит текущего счета платежного баланса). Требуется ускорить процесс диверсификации экспорта на базе существенной капитализации несырьевого торгуемого сектора экономики и развития человеческого капитала.

Четвертая группа проблем раскрывается в диссертации в ходе анализа трансформации нефтяного богатства в долгосрочное развитие Азербайджана.

Степень уязвимости экономики Азербайджана по отношению к тем или иным негативным воздействиям оценивается на основе сравнения с показателями двух групп стран, находящихся на аналогичной стадии развития. Одна выборка состоит из ресурсно-зависимых стран, имеющих сопоставимый с Азербайджаном душевой доход. Вторая выборка включает наиболее успешно развивающиеся в последнее десятилетие страны категории «переходные экономики» и «развивающиеся рынки», не относящиеся к числу ресурсно-зависимых.

«Голландская болезнь». Поддержание обменного курса, соответствующего фундаментальным показателям экономики и обеспечивающего международную конкурентоспособность производства (в особенности в ненефтяном секторе), является актуальной задачей, постоянно находящейся в центре внимания денежных властей Азербайджана. В условиях растущих цен на нефть ЦБА ставил перед собой задачу нейтрализовать импорт внешней инфляции за счет достижения таргетируемого уровня укрепления номинального эффективного курса (см. диагрмму 1). Следует отметить, что к концу 2008 года реальный эффективный курс маната лишь незначительно превосходил его уровень в 1998-2000 годах.

Диаграмма 1. Динамика реального обменного курса маната (дек. 1995=100). Источник: Центральный Банк Азербайджана

Одним из главных приоритетов политики, проводимой Центральным банком и правительством Азербайджана, является поддержание долгосрочной макроэкономической стабильности. Проведенный в диссертации сравнительный анализ свидетельствует, что по всем ключевым макроэкономическим показателям стабильности Азербайджан имеет лучшие результаты, чем в среднем другие ресурсно-зависимые экономики. Сравнение с нересурсными странами дает смешанные результаты: Азербайджан превосходит их по одним показателям и уступает по другим. Очень высока стабильность обменного курса маната к доллару - его волатильность ниже, чем у всех несырьевых экономик и большинства нефтедобывающих стран. Вместе с тем, в условиях волатильности цен на нефть платой за стабильность обменного курса отчасти становится неустойчивость инфляции (хотя ее средние темпы в Азербайджане ниже, чем в большей части других стран).

Сбережения. В последние годы отличительной чертой экономики Азербайджана служил исключительно высокий уровень сбережений. В среднем в 2005-2007 годы валовые внутренние сбережения составляли 53% ВВП, валовые национальные сбережения 49%. По этому показателю Азербайджан уступает лишь Китаю, превосходя все остальные страны. При этом высоки сбережения как государства, так и частного сектора: в среднем за последние три года первые составили 10% ВВП, вторые - 43% ВВП.

Последние годы были отмечены динамичным развитием финансового сектора - важнейшей отрасли экономики Азербайджана, аккумулирующей существенную часть национальных сбережений. За пять лет (2004-2008 гг.) банковский кредит вырос более чем в 10 раз (в 6 раз сверх инфляции), величина отношения кредитов к ВВП - в два раза, монетизация экономики (соотношение М2 к ВВП) - в три раза.

Бюджетная политика. Существенная часть государственных доходов поступает из нефтяного сектора, их доля в консолидированном бюджете повысилась с 34-36% в 2003-2004 годах до 79% в 2008 году. Быстрый рост нефтяного сектора и увеличение собираемости доходов в ненефтяном секторе обеспечили значительное увеличение поступлений в консолидированный бюджет, выросших за пять лет (2004-2008 гг.) в реальном выражении в пять с половиной раз.

Политика расходов была направлена на поиски компромисса между достижением нескольких целей. Прежде всего, решалась задача максимально широкого распределения в обществе части нефтяного богатства. Была существенно увеличена заработная плата работникам бюджетной сферы, значительно повышены пенсии, создана система адресной социальной поддержки. Значительное увеличение государственных расходов внесло важный вклад в повышение уровня жизни - результатом стал рост уровня жизни и снижение численности населения с доходами ниже прожиточного минимума.

Далее, значительная часть средств направлялась на реализацию инфраструктурных проектов. Проведенные капиталовложения позволили ликвидировать «узкие места» в электроэнергетике, водоснабжении и транспортной системе. В результате, с одной стороны, были улучшены условия жизни населения, а с другой стороны, созданы возможности для появления новых предприятий в пищевой и легкой промышленности, других перерабатывающих отраслях.

Наконец, оставшиеся средства сберегались с помощью механизма Нефтяного фонда в рамках политики макроэкономической стабилизации и перераспределения нефтяных доходов между поколениями. Параллельно с накоплением средств в Нефтяном фонде снижалось соотношение государственного внешнего долга к ВВП. Этот показатель упал к концу 2008 года до уровня 6% ВВП, по сравнению с пиковым значением 24% ВВП в конце 2001 года.

Управление нефтяными доходами. Широко применяемый нефтедобывающими странами способ обеспечения краткосрочной и долгосрочной стабильности макроэкономических показателей состоит в выделении доходов государства, поступающих из нефтяного сектора, и управление ими в специальном режиме. В Азербайджане с 2001 года действует Государственный нефтяной фонд Азербайджанской Республики (ГНФАР), куда полностью направляются все доходы от реализации соглашений о разделе продукции в сфере нефтедобычи. Управление нефтяными доходами направлено на достижение оптимального баланса между их использованием на нужды сегодняшних поколений и накоплением в виде резерва для последующих поколений. Часть средств фонда перечисляется в бюджет, часть направляется на финансирование приоритетных проектов, в основном связанных с развитием общественной инфраструктуры и часть сберегается (путем инвестирования в иностранные ценные бумаги). В целом за период с начала операций Нефтяного фонда 51% поступивших доходов было направлено на сбережения. В 2005-2008 годах поступления в Нефтяной фонд составляли в среднем почти треть доходов консолидированного бюджета страны, с тенденцией к увеличению: в 2008 году их удельный вес в доходах превысил 60%.

Институциональные изменения. В последние годы в Азербайджане проводится систематическая работа по улучшению институциональной среды для ведения бизнеса. Эти усилия были оценены Всемирным банком, который поставил Азербайджан на 38-е место (среди 183 стран) в рейтинге по легкости ведения бизнеса, то есть впереди 80% стран, включая Италию, Испанию, Чехию, почти всех стран СНГ и всех стран БРИК.

Открытость экономики. Экономика Азербайджана имеет высокую степень открытости, что демонстрируют показатели соотношения объема внешней торговли и ВВП, масштабы привлечения иностранных инвестиций. В среднем за последние 5 лет первый показатель превысил 60%, а второй составил 7,7% ВВП.

Вместе с тем, данные доклада «Об условиях для внешней торговли» Всемирного экономического форума показывают, что по агрегированному рейтингу открытости экономики, отражающему все условия для внешнеторговых отношений, Азербайджан занимает 70-е место, опережая 42% участвовавших в обследовании стран (включая Бразилию, Индию и Россию).

Одним из приоритетов Азербайджана остается присоединение к ВТО. Это даст импульс приближению таможенных процедур к лучшим стандартам, станет серьезным шагом к повышению открытости экономики.

Человеческий капитал. Азербайджан имеет достаточно высокий охват детей и молодежи начальным, средним и высшим образованием (96%, 83% и 15% соответственно). Уровень грамотности среди населения в возрасте 15 лет и старше составляет 99% по сравнению, например, с показателями 88% в Малайзии, 82% в Иране и 78% в Саудовской Аравии.

Государственные расходы Азербайджана на образование составляют 2,7% ВВП. В других странах рассматриваемых выборок бюджет тратит на образование от 1,4% (в ОАЭ) до 8,1% ВВП (в Ботсване). В среднем по этим выборкам расходы на образование составляют 4,3% ВВП.

Представляется, что одна из задач бюджетной политики состоит в повышении приоритетности инвестиций в человеческий капитал в структуре государственных расходов. Вместе с тем международный опыт свидетельствует, что само по себе увеличение финансирования не гарантирует достижения лучших результатов, если оно не сопровождается институциональными изменениями в сфере образования и здравоохранения.

Подводя итоги проведенного рассмотрения, автор диссертации делает вывод о том, что по большинству показателей, определяющих успешное развитие стран, богатых природными ресурсами, Азербайджан не уступает ни другим экспортерам природных ресурсов, ни странам, лидировавшим в последнее десятилетие по темпам экономического роста. Анализ указывает на необходимость продолжения усилий по созданию благоприятной макроэкономической и институциональной среды, максимально эффективному использованию доходов получаемых от использования природных ресурсов.

Следует выделить три направления, требующих в настоящее время повышенного внимания экономических властей Азербайджана.

1. Снижение зависимости бюджета, платежного баланса и экономики в целом от нефтяного сектора. В среднесрочной перспективе решение проблемы требует дополнительного привлечения иностранного капитала. При этом для того, чтобы это не повысило риски для макроэкономической устойчивости страны, основная часть притока капитала должна происходить в форме прямых иностранных инвестиций. В более далекой перспективе главным средством решения проблемы должно служить увеличение ненефтяного экспорта. В настоящее время его величина невелика (порядка 10% ненефтяного ВВП). Решение данной задачи в свою очередь требует продолжения усилий как по общей модернизации среды ведения бизнеса в стране, так и по расширению возможностей для внешней торговли.

2. Поддержание относительно низкого уровня реального обменного курса маната. Это обеспечит внешнюю конкурентоспособность несырьевого сектора, а возможным решением в условиях либерализации счета операций с капиталом станет поддержание государственных расходов на уровне, адекватном критериям макроэкономической стабильности.

3. Стимулирование инвестиций частного сектора. Несмотря на то, что общая норма сбережений до кризиса, в 2008 году, была исключительно высока (валовые национальные сбережения превышали 50% ВВП), норма накопления в последние годы имела тенденцию к снижению. Стимулы для частных инвестиций могут быть усилены, в частности за счет снижения налоговой нагрузки в ненефтяном секторе. В целом ставки по прямым налогам в стране могут быть снижены до конкурентоспособного в регионе уровня (до или чуть ниже среднего). Приоритетом при этом представляется снижение налога на прибыль и ставок социальных отчислений, что одновременно увеличит инвестиционные ресурсы производителей и повысит привлекательность инвестиций в экономику.

4. Дальнейшая оптимизация уровня и структуры государственных расходов. Общую величину расходов необходимо оптимизировать в соответствии с долгосрочными возможностями консолидированного бюджета. После завершения программы улучшения инфраструктуры соответствующие расходы могут быть значительно сокращены. Часть высвобождающихся средств следует направить на инвестиции в человеческий капитал: образование и здравоохранение. Важным потенциальным способом повышения эффективности бюджетных расходов служит использование в государственном секторе элементов рыночных механизмов и частно-государственного партнерства.

Пятая группа проблем поднимается в диссертации при анализе возможности модернизации и новых институциональных изменений в экономике Азербайджана.

В работе исследуются вопросы конкурентного положения и выбора наиболее перспективных направлений отраслевого (ненефтяного) развития, социальной модернизации и повышения экономической активности населения, а также изучается социокультурный капитал модернизации.

Преобладание высокой доли нефтяного сектора в ВВП (более 60%) и в экспорте (более 95%) требует минимизации рисков, которые связаны с факторами (1) волатильности экспортных доходов, (2) неполного использования существующих и потенциальных сравнительных преимуществ страны, (3) формирования существенных межотраслевых диспропорций в уровнях занятости и доходов и (4) ограничения масштабов распространения импульсов роста и модернизации по территории страны. Первые два фактора характерны для экономик с развивающимися рынками и имеющих высококонцентрированную структуру экономической специализации. Важность третьего фактора в случае Азербайджана усиливается тем, что при высокой доле нефтегазового сектора в объеме производства его доля в совокупной занятости невелика, следовательно, рост доходов экспортного сектора затрагивает лишь ограниченное число занятых. Четвертый фактор связан с тесной взаимосвязью между структурой экономической специализацией страны, с одной стороны, и структурой территориального распределения экономической активности, с другой.

Таким образом, в сфере вопросов управления экономической структурой перед Азербайджаном стоят два стратегических вызова. Первый состоит в обеспечении опережающего роста ненефтяных отраслей промышленности и сектора услуг, который призван обеспечить высокую степень диверсификации структуры экономики, максимально полное использование ее сравнительных преимуществ во внешней торговле, повышение темпов роста ВВП и доходов населения за счет появления новых «локомотивов развития», сглаживание диспропорций в доходах населения в зависимости от сектора занятости и региона проживания.

Второй вызов заключается в совершенствовании территориальной организации экономики Азербайджана с целью максимально полного использования позитивного потенциала влияния Бакинской агломерации на развитие экономики страны, оптимизации размещения конкурентоспособных производств в регионах, где наблюдается наиболее благоприятная комбинация факторов, необходимых для развития соответствующих производств (наличие природных и человеческих ресурсов, близость рынков, локальные агломерационные эффекты), создания «центров притяжения» экономической деятельности вне Баку, обеспечивающих основанное на рыночных принципах распространение импульсов экономического роста из столицы в регионы.

Природа этих вызовов задает отраслевые и территориальные направления модернизации экономической структуры экономики Азербайджана. Для взаимоувязывания отраслевой и территориальной модернизации экономики принципиальное значение имеет обеспечение инфраструктурных условий развития тех видов бизнеса, которые обладают высокими шансами формирования бизнес-кластеров на конкретных территориях. Другим важным условием повышения качества структуры экономической специализации является совершенствование региональных рынков труда. На основании анализа статистики занятости и доходов в работе делается заключение о том, что модернизация занятости, потребительского поведения и, шире, социальных институтов пока наиболее вероятна в пределах Бакинской агломерации. В остальных регионах для этого необходимо улучшить условия. Только при расширении влияния столичной агломерации, стимулирующем рост окружающих территорий, а также при ускорении развития второго центра страны - Гянджи, становятся прогнозируемыми модернизационные сдвиги на региональных рынках труда, а также в социальных практиках населения в сфере трудового и потребительского поведения.

Совершенствованию экономической специализации Азербайджана в среднесрочной перспективе, как показано в диссертации, способствует значительный предпринимательский потенциал населения, наличие тесных персональных бизнес-связей в странах - основных экспортных рынках, рост внутреннего рынка как «трамплин» для повышения конкурентоспособности за счет эффекта масштаба, позитивные импульсы спроса из нефтяного сектора (через промышленные заказы и расходы специалистов-экспатов). В то же время анализ хозяйственных практик показал, что на пути совершенствования экономической специализации необходимо решить определенные институциональные вопросы, связанные с высокой долей государства в собственности на экономические активы, прямым и косвенным субсидированием за пределами государственного сектора, ограниченным кругом компаний, имеющих выход на экспортные рынки, проблемой формирования вертикальных цепочек добавленной стоимости, качеством продукции и механизмами контроля за его соблюдением, системой подготовки квалифицированных кадров и развитием рынка труда, поддержкой компаний, выходящих на внешние рынки и т.д.

Переходя к анализу социальных аспектов модернизации, автор акцентирует внимание на трех глобальных трендах, определяющих ее контекст: это (1) перемещение глобальной конкуренции c рынков ресурсов и инвестиций в сферу компетенций и человеческого капитала, (2) обострение конфликта между карьерными намерениями и семейными функциями, а также (3) смещение «центра принятия решений» относительно судьбы конкретного человека «от клана к индивиду». По мере ослабления родового и семейного влияния на экономическую и социальную судьбу индивида оно заменяется социальными функциями государства, друзей, институтов гражданского общества. В частности, на этапе перехода от клановых отношений к расширенной семье появилось государственное пенсионное обеспечение. Представители старших возрастных групп перестали поддерживать преданность клановым принципам в своей семье. Переход от многопоколенной семьи к двухпоколенной (родители и дети) сопровождался развитием системы детских дошкольных учреждений. Высокая пространственная мобильность человеческого капитала и экономическая независимость женщин либерализовали институт брачных отношений, привели к созданию сектора государственных и рыночных услуг для пожилых людей.

Одним из условий успешной модернизации в социальной сфере становится гармоничное распределение функций по социальному обслуживанию и обеспечению благосостояния между рынками, государством и семьями. Если государство и рынки не способны взять на себя часть социальных полномочий, возникает угроза модернизационного разрыва, а сама модель перераспределения, собственно, и определяет суть национальных социальных доктрин. На первый план сегодня выходят проблемы развития человека, инвестиций в человеческий капитал, повышения экономической активности и производительности труда. Обусловлено это тем, что главное конкурентное преимущество современной развитой страны связано с качеством человеческого капитала и факторами, которые непосредственно обеспечивают жизнедеятельность людей. Это долгосрочный ресурс, и важно не упустить момент, когда формируется коридор возможностей для вложения прибыли от конкурентных преимуществ на сырьевых рынках в качество человеческого капитала. Речь идет об образовании, здравоохранении, жилье, инфраструктуре, пенсионном обеспечении и социальной защите.

В отличие от большинства бывших республик СССР и европейских стран, Азербайджан отличается приростом численности населения и лучшей демографической и экономической структурой населения. Соответственно, демографический потенциал создает предпосылки для роста ВВП за счет увеличения числа экономически активного населения. Одновременно с этим высокая доля детей указывает на то, что активизация населения должна сопровождаться развитием услуг по уходу за детьми. Потенциал численности трудоспособного и экономически активного населения создает окно возможностей для конкуренции с производителями Китая и Турции за рынки сбыта на пространстве стран СНГ.