Национальное государство в условиях формирования международных политических институтов

Размещено на http://www.allbest.ru/

Национальное государство в условиях формирования международных политических институтов

Боярский Максим Анатольевич, аспирант Санкт-Петербургского государственного университета экономики и финансов

Складывающаяся глобальная система взаимодействия международных политических институтов на современном этапе лишена структурирующего элемента, который мог бы уравновесить центры силы, выступить в качестве инструмента преодоления неизбежных противоречий в мировом масштабе. До последнего времени любой кризис разрешался путем создания идеологических балансиров. В качестве такого уравновешивающего начала исторически являлась конкуренция между ведущими религиями и хозяйственными укладами, соперничество между двумя социальными системами XX века: капитализмом и социализмом.

Необходимость в выстраивании подобного баланса А. Ивлев объясняет, во-первых, потребностью общества в консолидации, которая достигается только при наличии «образа врага», объединении против чего-то, а во-вторых, обязательным условием сохранения государств. С существованием «логики противоборства» не соглашается А.Г. Володин, считая ее традицией прошлого.

Позиция А. Ивлева, с одной стороны, в корне расходится с базовым принципом глобализации, предусматривающим как раз нивелирование любых существенных различий, препятствующих процессу унификации международных отношений. В то же время она справедлива с точки зрения ответа на вопрос о поиске нового эффективного «механизма компенсации», рычагов управления формирующимся глобальным обществом. Обеспечение стабильного существования мирового порядка достигается за счет его полицентричности и сбалансированности между ведущими центрами влияния. Ряд ученых не согласны с подобным утверждением, считая многополярную структуру международных отношений с множеством центров силы как раз самой неустойчивой, хаотической системой («борьбы всех против всех»). Это аргументируется тем, что из-за асинхронного развития государств, между ними возникает неравенство, вследствие чего работает «закон силы», который гласит: «как только государство достигает уровня экономической мощи и военного потенциала, адекватного мощи и потенциалу ведущих государств мира, оно требует для себя нового статуса, означающего передел сфер мирового влияния».

Одним из механизмов, обеспечивающих и гарантирующих стабильность международной системы, являются международные организации. Как отмечает Г.В. Мальцев, «наступила эра организаций и организационной власти с ее изощренным рациональным инструментарием управления в условиях массового индустриального и постиндустриального общества». Международные объединения способны с помощью единых процедур и добровольного членства выработать тактику и стратегию совместного поведения.

На то же указывает и И.И. Лукашук, считающий, что «действующие на постоянной основе организации доказали свою позитивную роль в урегулировании разногласий государств», так как «конфликты между членами одной и той же организации реже, чем с не участвующими государствами» и «чем в большем числе организаций государство участвует, тем шире его возможности в урегулировании расхождений».

Складывающаяся новая политическая система направлена на интенсификацию интеграционных процессов и объединение государств. Происходит радикальный пересмотр национальной государственности, которая подвергается двойному прессингу: воздействию международной и наднациональной общности сверху, локальных и региональных структур - снизу. Одним из аспектов потери современными государствами части своего суверенитета является размывание национальной юрисдикции над собственной территорией, утрата монопольного контроля над правовой системой. В качестве явных юрисдикционных «отступлений» государства можно рассматривать принцип примата международного законодательства над внутренним и предоставление наднациональным правоохранительным органам полномочий на осуществление функций правосудия по вопросам, традиционно считавшимся привилегией суверенных государств.

Именно неспособность адекватно, быстро и эффективно реагировать на изменения условий окружающей среды со стороны государства привело данный институт к кризису. Однако стоит обратить внимание на один парадокс. Как раз в эпоху глобализации отмечается заметное усиление роли ряда национальных государств и обострение различий между ними. По мнению Я.Н. Питерсе, возрастающее осознание культурных различий не просто не противоречит глобализации, это - ее функция, форма проявления своеобразного творческого конфликта. Он считает, что «интенсификация межкультурных коммуникаций, мобильность, миграция, торговля, инвестиции, туризм - все это способствует большему пониманию культурных различий», а стремление к их признанию, в свою очередь, «предполагает требования равенства, равных прав, одинакового отношения».

Более сильные в индустриальном и экономическом плане государства сегодня демонстрируют и более выраженное стремление к упрочению своих внутренних основ, вплоть до применения авторитарных рычагов управления. Для некоторых укрепление национального государства является средством удовлетворения экономического интереса, своего рода проявлением экономического прагматизма («глобального эгоизма»), стремлением политических и экономических элит, используя идею нации, к извлечению известной прибыли из трудно контролируемых процессов глобализации. Кстати, в качестве проявления такого «глобального эгоизма», можно рассматривать и абсолютный суверенитет национальных государств, идущий вразрез с общемировыми ценностями и веяниями времени, а значит, создающий питательную почву для международной конфликтогенности и хаоса многовластия.

Становится все более ограниченным и иллюзорным контроль современного государства и над собственной территорией за счет экономического, военного, политического и информационного проникновения других государств, прежде всего, мировых и региональных сверхдержав, развития интеграционных процессов и образования различного рода межгосударственных объединений и блоков.

Еще большим фактором воздействия на государство, чем конкуренция между ними, является подчинение государств интересам ТНК и других транснациональных организаций, которые также располагают средствами контроля над территорией. Это очень важный момент, связанный как с глобализацией, так и со снижением способности государства конкурировать, выполнять свои функции на надлежащем уровне.

В.Д. Дзодзиев считает интеграцию и демократизацию как внутри государства, так и в межгосударственных отношениях, с одной стороны, важнейшими потребностями стран и народов в экономической и политической областях, но с другой - причиной постепенного и противоречивого изживания государственного суверенитета, который утрачивает такие «классические» свойства, как абсолютность, неделимость и неограниченность.

В то же время передачу государством части своих функций на наднациональный уровень можно расценивать не как его слабость, а наоборот, проявление силы, точного расчета. По линии «национальное государство - суверенитет - глобализация» образовалось фундаментальное противоречие в виду того, что эти явления находятся в определенном антагонизме из-за разнонаправленности определяющих их суть процессов. Нивелирование указанного противоречия, с одной стороны, возможно через появление новых форм публично-властной организации современного общества, а с другой - через выстраивание глобальной иерархии государств, что может привести к своеобразному «перетеканию» суверенитета от одних субъектов к другим. При этом, как отмечает А.И. Неклесса, в общественном сознании и формирующемся пространстве международных отношений закрепился «новый обычай» в качестве специфической нормы своеобразного «протоправа». Характерные черты которого: нечеткость законодательной базы, превалирование властной политической инициативы над юридически закрепленными полномочиями и сложившимися формами поведения государств на международной арене, неформальный характер ряда влиятельных организаций, анонимность и принципиальная непубличность значительной части принимаемых решений.

Все это может свидетельствовать о довольно низкой степени легитимности формирующегося глобального порядка, в связи с чем, можно предположить, что одной из задач международного права на предстоящую перспективу будет как раз поиск средств и механизмов легитимации глобального порядка.

Жестким тестом на право политического первенства становится способность эффективно и наилучшим образом решать широкий комплекс проблем, определять краткосрочные и долговременные приоритеты, вырабатывать цели развития. По мере нарастания глобализации, считает Ю.В. Шишков, все большая часть государственного суверенитета перераспределяется между локальными, региональными и всемирными регулирующими институтами по принципу субсидиарности, согласно которому властные полномочия национальных государств делегируются на тот институциональный уровень - надгосударственный либо субгосударственный, - на котором данная конкретная общественная потребность удовлетворяется наилучшим образом.

Именно этот принцип лежит в основе Евросоюза (ЕС), способ организации которого считается одним из наиболее удачных. Однако и этот институт сегодня переживает не лучшие времена: провал «Лиссабонской стратегии» и европейской Конституции обнажают серьезные препятствия на пути европейской политической интеграции. Несмотря на распространенный миф о передаче части суверенитета стран-членов ЕС на наднациональный уровень, по факту члены ЕС сохраняют суверенные права фактически во всех основных сферах: оборона, юстиция, образование, внешние энергетические связи, социальная и миграционная политика. Как отмечает Т.В. Бордачёв, «правительства хоть и клянутся, что полностью передали на наднациональный уровень права по регулированию внешнеторговых отношений, но сохраняют все возможности блокировать невыгодные для них шаги евробюрократии».

Европейский союз еще не сформировался как действительно самостоятельный политический субъект, однако с каждым днем факт его «присутствия» в международных делах становится все более весомым. Общая внешняя политика и политика в области безопасности Евросоюза не выглядит полностью беспомощной и неэффективной. Надо понять, что она не может и не должна проводиться в жизнь так же, как внешняя политика отдельных стран. Следовательно, и оценивать ее не следует с тех же позиций, с которых принято анализировать политику Франции или Германии.

Глобализация ведет не только к усилению взаимозависимости и взаимосвязи между государствами, но и создает условия для формирования системы иерархий между ними. Процесс «иерархизации», с одной стороны, обусловлен возрастающей ролью таких стран, как Россия, Индия, Китай наряду со все еще действующим экономическим лидером - США, с другой стороны - ослаблением контролирующей роли универсальных международных организаций.

Так, Организацию Объединенных Наций (ООН), которая в свое время оказалась не способна остановить вооруженный конфликт, некоторые эксперты все чаще сравнивают с Лигой Наций (1919-1939 гг.) и, в случае провала реформирования Организации, предрекают ей исчезновение как органа глобального управления. Однако, вне зависимости от вариантов развития событий, ООН с множеством подконтрольных ей профильных организаций, несомненно, останется важным институтом для формирования положений международного права и в качестве площадки для обсуждения международных проблем.

В свою очередь, национальные государства в условиях жесткой глобальной конкуренции стремятся к региональной, в первую очередь, экономической интеграции, которая позволяет не только минимизировать отрицательные стороны глобализации для каждой страны, но и наиболее эффективно решать проблемы регионального и глобального масштаба.

Такие организации, как Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС), Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) или институты, созданные специально для решения конкретных задач, не только способствуют развитию экономического сотрудничества в регионе, но и формируют условия политической стабильности. Не меньшую выгоду от таких объединений получают и небольшие государства, поскольку в основе союза, как правило, лежит условие равноправия его членов.

Причем деятельность союза не отменяет те схемы сотрудничества, которые страны-члены ранее наработали с другими государствами и организациями. Конечно, учитывая степень развития того или иного международного союза, еще рано говорить о формировании самостоятельных региональных политических субъектов, однако не исключено, что в процессе реформирования они будут набирать все больший политический вес.

международный политический идеологический конкуренция

Литература

1. Бордачев Т. В. Суверенитет и интеграция // Россия в глобальной политике. № 1. 2007.

2. Бэттлер А. Контуры мира в первой половине XXI века и чуть далее (теория) // Международная экономика и международные отношения. № 1. 2002.

3. Володин А. Г. «Сверхцивилизация» vs. «противоцентр»: логика противоборства уходящего века. М.: Экономика, 2001.

4. Дзодзиев В. Д. Проблемы становления демократического государства в России. М.: AdMarginem, 1996. Неклесса А.И. Управляемый хаос / Научный Совет РАН «История мировой культуры». Вып. 4. М., 2003.

5. Ивлев А. Субпрогресс: введение в теорию персонифицированного государства // Русский журнал. №1. 2000.

6. Ильин М. В., Иноземцев В.Л. Мегатренды мирового развития // Центр исследований постиндустриального общества. М.: Экономика, 2001.

7. Лукашук И. И. Глобализация и международное сообщество // Право и политика. №4. 2000.

8. Мальцев Г.В. Понимание права. Подходы и проблемы. М.: Прометей, 1999.

9. Питерсе Я. Н. Глобализация и культура: три парадигмы // Этнос и политика: Хрестоматия. Авт.-сост. А.А. Празаускас. М.: УРАО, 2000.

10. Тарасов И. Н. Перспективы внешнеполитического единства ЕС // Международные процессы. Том 6. № 1. 2008.

11. Шишков Ю. В. Внешнеэкономические связи в XX в. - от упадка к глобализации // Международная экономика и международные отношения. № 8. 2001.

Размещено на Allbest.ur