Страны центральноазиатского региона сквозь призму интересов Ирана

Размещено на http://www.allbest.ru/

Страны центральноазиатского региона сквозь призму интересов Ирана

Алькеев А.К.

Сакадеева Т.

Аннотации

Ключевые слова

"экспорт исламской революции", внешнеполитическая доктрина, движение "Талибан", интернационализация, стратегические связи, метод "модифицированной средней линии", Варшавский блок, статус-наблюдателя, иранская ядерная программа, "виртуальное ядерное государство".

В начале 1990-х гг., сразу же после развала СССР, политика Ирана по сотрудничеству с новыми государствами Центральной Азии стремительно активизировалась. Некоторые наблюдатели региональных процессов, нередко утверждают, что активизируя политику в регионе, Иран помимо официальных интересов, заодно следовал и продолжает следовать одному из важных идеологических концептов своей внешней политики - идее "экспорта исламской революции" ("...возрождение ислама в Средней Азии стало органической составной частью устремлений нынешних правителей Ирана", - писал в 1990-х гг. З. Бжезинский [1]. Ислам, будучи, религией и идеологией играет ведущую роль во внутренней и внешней политике ИРИ. Данный фактор стал причиной уникальной тенденции в международных отношениях на Ближнем и Среднем Востоке: принятие и закрепление в качестве внешнеполитической доктрины идеи "экспорта исламской революции" Ираном.

Key words

"export of Islamic revolution", foreign policy doctrine, Taliban movement, internationalization, strategic ties, "a modified margin", the Warsaw block, the status of observer, nuclear program of Iran, "virual nuclear state".

In the beginning of 1990-s, shortly after the fall of the USSR, Iran has promptly livened up among the Central Asian states. Many observers of regional processes often state that Iran, having livened up, followed and still follows one of the most important ideological conceptions of its official foreign policy - the idea of "Islamic revolution export". Islam, being both the religion and ideology, plays leading role in domestic and foreign policy of Iran. This factor has become the reason for the unique tendency in international relations on the territory of Middle East: adoption of the idea of "Islamic revolution export" as foreign policy doctrine.

Исламские принципы пронизывают всю внутреннюю политику государства и социально-экономическую жизнь иранского общества. Поэтому культурно-идеологический интеграционный фактор является одним из самых значимых. Однако, в плане возможности использования своей культурно-идеологической привлекательности Иран не может рассчитывать на многое. Во-первых, шиитская доктрина Ирана изначально показалась неприемлемой. Противоречия во взглядах суннитов и шиитов доказывает и тот факт, что после прихода к власти в Афганистане Движения "Талибан", с самого начала не скрывавших своих антииранских настроений, Тегеран активно поддерживал силы, которые вели борьбу против талибов. При этом, Иран встал на путь взаимодействия с такими странами, как Россия, Индия, Узбекистан и Таджикистан. Одна из причин антиталибовского выбора Тегерана - отношение Движения "Талибан" к сторонникам суннитского направления в исламе.

Во-вторых, этнически Центральная Азия более связана с тюркским наследием, а значит с соперницей Ирана- Турцией. Если же рассуждать о применимости Ираном этнических параметров, то единственными зацепками могут быть этнолингвистические близкие к нему Таджикистан и Афганистан [2]. Подхватив эту идею, Исламская Республика Иран лелеет мечту о создании фарсиязычного союза государств, в который вошел бы сам Иран, Таджикистан и Афганистан. Этот вопрос поднимался и во время визита в Тегеран таджикского президента Эмомали Рахмона на трехсторонней встрече глав Таджикистана, Афганистана и Ирана. "Между нами нет языкового барьера. Единственно, в Афганистане этот язык называют дари, в Таджикистане - точики, а в Иране - фарси. Но это три ростка одного корня. У нас не только общие история и культура, у нас и проблемы одинаковые. И нам нужно объединиться, чтобы решать их", - отметил в интервью посол Ирана в Таджикистане Алиасгар Шердуст.

Тем не менее, политика президента Ирана М. Ахмадинежада во многом направлена на то, чтобы превратить ИРИ не только в ведущую региональную державу, но и в лидера всех мусульманских стран, сгладив традиционные противоречия между суннитами и шиитами.

Следующий немаловажный фактор, придающий большую значимость центральноазиатсому вектору внешней политики Ирана - геополитический. Иран имеет непосредственную геополитическую связь с двумя из пяти стран центральноазиатского региона, а именно, граница с Туркменистаном, составляющая 992 км. и граница по Каспийскому морю, связывающая ИРИ с Казахстаном. На сегодняшний день Каспий остается одним из важных пространств сосредоточения интересов безопасности Ирана и ее соответствующей взаимозависимости как на центральноазиатском (Казахстан, Туркменистан), так и кавказском направлении (Азербайджан), и с Россией. Военная уязвимость Ирана здесь связана, во-первых, с наличием у прибрежных стран военно-морских возможностей, способных поражать объекты в северной прикаспийской зоне ИРИ.

Во-вторых, с возможностью дальнейшей интернационализации водоема и появлением здесь ВМС третьих стран, в особенности - США, Турции и других членов НАТО. Основные ВМС ИРИ сосредоточены в Персидском заливе, Каспий же традиционно рассматривается как второстепенный театр [3]. Это обуславливается тем, что именно Персидский залив пока что остается зоной наиболее вероятного удара со стороны США и их союзников. Однако, пытаясь противостоять усиливающимся стратегическим связям США и Европы с Азербайджаном и Казахстаном, Иран начал модернизировать свои каспийские силы, включая формирование специальной морской полиции в составе военного флота. Тем самым власти Ирана отчетливо дают понять, что подобного рода шаги вызваны " иностранным раздражителем".

Позиции прикаспийских стран принципиально отличаются друг от друга, если Иран и Туркменистан предлагают разделить море на пять равных частей, так, чтобы каждой стране досталось по 20 %, Казахстан, Российская Федерация и Азербайджан настаивают на методе " модифицированная средняя линия"- раздел дня моря по срединной линии, зависящей от протяженности береговой линии прикаспийских государств. Морская поверхность при этом остается в общем пользовании. РФ, Азербайджан и Казахстан уже заключили соответствующие договора, Иран и Туркменистан - нет. И, следовательно, при разграничении каспийского дна Россия должна получить 19%, Азербайджан - 18%, Казахстан- 27%. Соответственно на их долю придется 64 % дна Каспийского дна, а из оставшихся 36% Иран может получить от 11 до 14% [4]. политика исламский прикаспийский

В целом же, основным фокусом иранских интересов в прикаспийском регионе, стимулирующимся неэкономическими факторами остается безопасность ИРИ с севера от угроз со стороны США для военно-политического давления на Иран. И в этом Ирану, удалось заручиться поддержкой прикаспийских государств, что, в частности, отразилось в ходе Тегеранского саммита глав прикаспийских государств в октябре 2007 года, где наравне с правовыми аспектам и будущего статуса моря согласовывались позиции и по вопросам безопасности. Итоговая декларация фиксировала отказ от предоставления своей территории для использования другими странами в случае агрессии или каких-либо военных действий в отношении одного из прикаспийских государств[5].

В нынешних условиях международной обстановки Иран больше всего нуждается в обеспечении безопасности страны перед лицом внешних угроз и это обстоятельство делает все более актуальным вопрос вступления Ирана в ШОС. В настоящее время ИРИ имеет в ШОС статус наблюдателя, но в марте 2008 года Тегеран подал официальную заявку на членство в организации. Особо следует обратить внимание на время подачи заявления Ирана на членство ШОС, так как исходя из даты подачи, можно выявить основную цель, которую преследует ИРИ в рамках сотрудничества со странами ШОС. Можно сделать вывод, что после принятия 3 марта с.г. Советом Безопасности ООН третьей по счету резолюции № 1803 против Ирана из-за невыполнения этой страной требований по прекращению обогащения урана, чувствуя надвигающуюся опасность дальнейшего ужесточения санкций или даже военного конфликта, Иран ищет спасения в членстве ШОС. Между тем возможность военного столкновения с Ираном, судя по откликам американской печати, все более усиливается. На этом фоне Иран предпринимает меры для максимального обеспечения своей безопасности. Здесь не приходится сомневаться в том, что основным замыслом Ирана является стремление максимально обезопасить себя от возможного военного удара. А это может быть обеспечено только за счет сближения с Россией и Китаем.

Сразу после подачи заявки ИРИ в ШОС Ричард Бучер, заместитель Министра иностранных дел США, выступая в Конгрессе, выразил особую обеспокоенность по поводу просьбы Ирана о членстве в этой организации и акцентировал внимание на секторе безопасности ШОС и добавил, что "ШОС не является Варшавским Блоком, и в случае, если организация проявит тенденцию к развитию в данном направлении, США не станут молчать".

Доктор Сейед Мохаммад Али Хосейни, представитель Министерства иностранных дел Ирана в своей ноте, последовавшей в ответ на заявление Заместителя Министра иностранных дел США отметил следующие моменты:

1. недостаточная осведомленность американских внешнеполитических деятелей по вопросу о содержании и процессе развивающейся мирной интеграции азиатских стран;

2. зависимость США от устаревших представлений прошлого века и желание сохранить свое неоспоримое преимущество в отношениях с другими регионами мира;

3. нежелание США допустить создания сильной структуры в азиатском регионе, принимая во внимание то, что членами ШОС являются два постоянных члена Совета Безопасности ООН, а именно Китай и Россия.

Однако, следует отметить, что основным фактором для принятия Ирана полноправным членам ШОС является принципиальное согласие всех членов организации. Пока его вступление в ШОС лоббирует только Таджикистан, Узбекистан и Казахстан меньше других проявляют инициативу в развитии отношений и сотрудничества с Ираном. В своей внешней политике эти страны ориентированы на Турцию и на развитие двухсторонних и многосторонних отношений со странами региона и со странами Ближнего Востока.

В целом же, включение Ирана в ШОС, с одной стороны, могло бы превратить эту организацию в мощный военно-политический блок, однако, с другой стороны, в случае приема ШОС получит в "наследство" целый пакет острейших проблем, одной из которых являются напряженные отношения Ирана с Западом по вопросу об иранской ядерной программе, присоединение этой страны к ШОС на фоне обостренных отношений Ирана, в частности с США, могло бы означать смелый вызов западным странам.

Развитие ядерной программы Ирана прямо или косвенно влияет на отношения как и с мировым сообществом в целом, так и со странами Центральной Азии в частности. США поощряют все страны центральноазиатского региона, в отказе от торговли и прочих отношений с Ираном, чтобы оказать давление на него и "сесть в одну лодку" с международным сообществом в отношении его беспокойства относительно иранской ядерной программы. Например, в 2010 году официальный представитель Госдепартамента Иэн Келли США выступил с резким заявлением по поводу полученной информации о том, что Иран и Казахстан тайно договорились о поставке в Исламскую Республику 1,350 тысячи тонн уранового концентрата. Авторы доклада для МАГАТЭ отметили, что запасы урана у Тегерана близки к концу, что может помешать завершению ядерной программы страны. (По сравнению с Казахстаном, добывшим только за 2009 год более 8, 5 тысяч тонн руды, объемы добычи урана в Иране составляют около 20 тонн руды в год.)

Обвинение о сделке в предполагаемом размере на 450 миллионов долларов опровергло и министерство иностранных дел Казахстана и в то же время, спецслужбам не удалось установить роль в готовящейся сделке правительства Казахстана [6].

Выступая на открытии Берлинского Евразийского клуба в феврале 2012 года с трибуны Германского совета по внешней политике, Президент РК направил месседж руководству Ирана. Нурсултан Назарбаев напомнил о казахстанском опыте отказа от ядерного оружия и заявил, что получил взамен заметный объем инвестиций, что позволило улучшить технические возможности разработок исключительно в мирных целях и успешно развиваться дальше [7].

Сам же Иран уверяет мировое сообщество, что цель существующего режима на деле состоит в том, чтобы сделать Иран "виртуальным ядерным государством", другими словами, государством, которое освоило все стадии процесса обогащения урана и соглашается использовать его в исключительно мирных целях. В качестве примеров можно привести Канаду и Германию, которые как и ИРИ являются участниками Договора о нераспространении ядерного оружия. Официальный Тегеран, готов тут же дать обещание подчиниться требованием дополнительного протокола о контроле со стороны МАГАТЭ в случае, если Вашингтон и его союзники пойдут навстречу планам Ирана [8].

Список источников и использованной литературы

1. Бжезинский З. Великая шахматная доска. М.: 1993г.

2. Дж. Айвазов. Постсоветское пространство сквозь призму интересов безопасности Ирана // Сардар, № 1, 2010.

3. R. Mamedov, Military - Political Activity in the Caspian in the Post- Soviet Period// Central Asia and the Caucasus, № 4(46), 2007.

4. Н.З. Тер-Оганов. Иран, проблема статуса Каспийского моря и энергоресурсы// Институт Ближнего Востока, 21 февраля 2008. http:// www.limes.ru/rus/stat/2008/21-02-08.htm

5. Павел Лакийчук. Региональная система безопасности на Каспии. Между " Caspian Guard и КАСФОР// Чорноморьска безпека, № 1(5), 2007.

6. Новости стран мира http://i-news.kz/news/2010/01/12/762485.html

7. В мире http://www.timesru.com/world/2012/2/08/174429/1

8. Арбатов А.Г. Иранский ядерный узел.- //Азия и Африка сегодня, № 2, 2010.

Размещено на Allbest.ru