Сравнительный анализ кризисов 2008 и 2014 годов в контексте проблематики устойчивости отечественного рынка финансового капитала

Интернет-журнал «НАУКОВЕДЕНИЕ» Том 7, №3 (май - июнь 2015) http://naukovedenie.ru publishing@naukovedenie.ru

Размещено на http://www.allbest.ru/

1

http://naukovedenie.ru 142EVN315

Интернет-журнал «НАУКОВЕДЕНИЕ» Том 7, №3 (май - июнь 2015) http://naukovedenie.ru publishing@naukovedenie.ru

1

http://naukovedenie.ru 142EVN315

Сравнительный анализ кризисов 2008 и 2014 годов в контексте проблематики устойчивости отечественного рынка финансового капитала

Вахрушев Дмитрий Станиславович

Терентьев Дмитрий Александрович

Вопросы устойчивости экономических систем являются объектом пристального внимания со стороны научного сообщества [5; 7; 6; 13; 16]. Тем не менее, современный этап экономического развития характеризуется периодом нестабильности, проявляющимся в многочисленных кризисных явлениях. В этой связи представляется весьма актуальным провести сравнительный анализ кризисных процессов в российской экономике в 2008 и 2014 годах. Такой ракурс рассмотрения позволит выделить общие черты и отличия данных кризисов, а также акцентировать внимание на наиболее значимых для отечественной национальной экономики факторов, как запускающих периоды неустойчивости, так и усиливающих негативную динамику значимых экономических процессов.

Прежде всего, нельзя не заметить, что существенное влияние централизованных фондов денежных средств государства (опосредующих функционирование сектора формирования и распределения общественных благ) на устойчивость рынка капиталов высвечивает ключевой кризисный фактор, лежащий на поверхности и «объединяющий» кризисы 2008 и 2014 гг. - снижение цен на нефть на мировом рынке. В 2008 году цена на нефть марки Brent снизилась со 142 долл. за баррель в июле до 39 долл. за барррель в декабре - то есть более чем в три раза. В 2014 году цены падали не так стремительно, однако динамика снижения по-прежнему существенная - со 115 долл. за баррель в июле до 57 долл. за баррель в декабре. Причем в начале 2015 года падение продолжилось - цены опускались ниже 50 долл. за баррель.

Влияние ценового фактора на отечественный рынок капитала и всю национальную экономику является комплексным, в то же время представляется целесообразным выделить два основных канала воздействия. Первый канал связан с тем, что нефтегазовые доходы являются важнейшим источником финансирования бюджетной системы РФ.

Для иллюстрации данного тезиса, прежде всего, представим данные о доходах расширенного правительства РФ (доходы консолидированного бюджета РФ и бюджетов государственных внебюджетных фондов) в 2007-2013 гг. (таблица 1), а также доходы бюджета расширенного правительства от налогообложения добычи нефти и экспорта нефти и нефтепродуктов за этот же период (таблица 2).

Таблица 1. Доходы бюджета расширенного правительства Российской Федерации в 2007-2013 гг. (% к ВВП) [15]

Таблица 2. Доходы бюджета расширенного правительства от налогообложения добычи нефти и экспорта нефти и нефтепродуктов в 2007-2013 гг. (% к ВВП) [15]

Из представленных данных видно, что доходы от налогов и пошлин, связанных с обложением нефти, газа и нефтепродуктов, составляют почти одну треть от общей величины уровня налоговых изъятий в ВВП. Тем самым налогообложение нефтегазового сектора стабильно обеспечивает около трети совокупных доходов (таблица 3).

Так, в 2013 году налоговые доходы от нефтегазового сектора составили 10,9% ВВП, от других видов деятельности - 22,4% ВВП. Немаловажно заметить, что, по данным Министерства финансов РФ, уровень налоговых изъятий в нефтегазовом секторе в три раза выше, чем аналогичные показатели в остальных видах деятельности: в 2013 году - 74,8% и 26,3% соответственно.

Это говорит о положительной динамике поступления нефтегазовых доходов на фоне роста объемов добычи нефти.

Таблица 3. Налоговая нагрузка на нефтегазовый сектор и влияние на доходы бюджетов расширенного правительства в 2007-2013 гг. (% к ВВП) [15]

^* Налоговая нагрузка на нефтегазовый сектор рассчитана как отношение всех налоговых, таможенных платежей и страховых взносов (ЕСН), уплаченных организациями, осуществляющими деятельность в области добычи сырой нефти и природного газа, и предоставление услуг в этих областях, к ВВП.

^** Налоговая нагрузка на нефтегазовую отрасль к ВВП по виду экономической деятельности рассчитана как отношение налоговых, таможенных платежей и страховых взносов (ЕСН) к ВВП по виду экономической деятельности (сумма валовой добавленной стоимости и чистых налогов на продукты).

Данные наглядно свидетельствуют о существенном влиянии ценовых изменений на мировом рынке энергоносителей на формирование доходной части российской бюджетной системы. В этой связи представляется весьма иллюстрационным мнение директора Департамент налоговой и таможенно-тарифной политики Министерства финансов РФ И.В. Трунина: «Налогообложение нефтяной отрасли в России устроено таким образом, что в условиях высоких цен бюджет забирает себе основную долю дополнительной выручки нефтяников. Но и при снижении нефтяных цен потери также несет в первую очередь бюджет. При снижении в 2015 году средней цены нефти со $100 до $50 за баррель выпадающие доходы бюджета только от нефтяных налогов, по нашим оценкам, могут составить около 2,1 трлн. рублей, а при более серьезном падении цены, до $40 в среднем за год, доходы бюджета могут снизиться уже на 3,1 трлн. рублей, что составляет 14% и 21% запланированных доходов федерального бюджета соответственно» [17].

Второй канал негативного влияния падения цен на нефть связан с тем, что сокращение доходов компаний нефтегазового сектора приводит к мощнейшему сокращению мультипликативного эффекта во всей экономической системе, обусловленного уменьшением расходов, в том числе инвестиционного характера. В результате происходят трансформационные процессы во всей совокупности экономических отношений, опосредующих функционирование общественного воспроизводства [1; 2].

Между тем стоит уточнить, что в рамках данной статьи нас интересует влияние ценовых изменений на рынке нефти не столько на национальную экономику в целом, сколько на устойчивость рынка капиталов. В этой связи важно акцентировать внимание на имеющей место институциональной норме поведения участников рынка - наличие устойчивых причинно-следственных связей обуславливает устойчивые негативные ожидания, на фоне чего наблюдается синхронизация экономического поведения, приводящая к снижению котировок на фондовом рынке, девальвации национальной валюты, ухудшению ликвидности рынка межбанковского кредитования. То есть возникает напряженность в узловых блоках экономических отношений на рынке капитала, ответственных за его устойчивое функционирование и одновременно провоцирующих его выход из устойчивого состояния, запускающих негативные сценарии развития.

Затронем еще один вопрос, заслуживающий внимания в контексте рассмотрения вопросов устойчивости рынка капиталов в условиях глобализации - насколько динамика цен на энергоносители на мировых рынках обусловлена тенденцией глобализации экономических отношений? Для ответа на данный вопрос можно обратиться к существующим в современной литературе точкам зрения на причины резких ценовых колебаний.

Среди них особо выделяется спекулятивная теория, объясняющая изменение котировок тем, что нефтяные фьючерсы в условиях глобализации превратились в инструмент помещения капитала. Для иллюстрации данного тезиса обратимся к данным 2008 года. В течение первого полугодия физически спрос на нефть на мировом вырос на незначительные 0,8% (в годовом выражении), между тем цена Brent возросла с 90 долл. в конце 2007 г. до 140 долл. в июле 2008 г. Объяснить такую несопоставимую ценовую динамику можно тем, что после первых признаков ипотечного кризиса в США наблюдалось снижение котировок на рынках акций, вследствие чего свободные спекулятивные капиталы были направлены инвесторами в активы, не связанные с кризисом - в частности, в сырьевые фьючерсы.

Далее последовало сокращение спроса на нефть во втором полугодии 2008 года - на 0,6% в третьем квартале и 2,2% в четвёртом квартале. Между тем уже в середине осени цена на нефть снизилась до 60 долл., а концу года опустилась ниже 40 долл. США за баррель. Причем такая динамика наблюдалась на фоне роста производства нефти в первых трех кварталах - на 1,8%, 1,9% и 1,2% соответственно, и снижения производства на 0,3% в четвёртом квартале [12]. В этой связи достаточно точным и показательным (хоть и несколько эмоциональным) представляется мнение М. Леонтьева, высказанное в октябре 2008 года: «…ровно ничего существенного ни с нефтью, ни с пшеницей не происходит. Потрясенные укреплением доллара биржевые спекулянты побросали свои сырьевые фьючерсы. И устремились, естественно, на FOREX» [11, с. 15]. В данном случае имеется ввиду наметившийся в середине 2008 года устойчивый рост курса американской валюты, на фоне чего с институциональной точки зрения нормой поведения участников рынка стало участие в формировании восходящего долларового тренда.

Справедливость спекулятивной теории, объясняющей оторванность ценовых изменений от фундаментальных факторов подтверждается данными 2009-2013 гг. В 2009 г. потребление нефти в мировой экономике сократилось существеннее - на 1,2% по сравнению с 0,7% в 2008 г., вместе с тем цена нефти марки Brent за 2009 год выросла в два раза и достигла уровня 80 долл. США за баррель к концу года. В дальнейшем в 2010-2013 годах спрос на нефть в мировой экономике возрастал в среднем на 1% в год, при этом цена нефти поднималась до 120 долл. и в целом стабильно находилась на уровне выше 100 долл. США за баррель [12].

Одним из известных сторонников спекулятивной теории является Уильям Ф. Энгдаль. По его мнению, «цена на сырую нефть формируется независимо от традиционного соотношения спроса и предложения. Она контролируется сложной системой финансового рынка и четырьмя основными англо-американскими нефтяными компаниями. Более 60% сегодняшней цены на сырую нефть - чистая спекуляция, продвигаемая трейдерскими банками и хедж-фондами» [18, с. 278].

В этой связи можно сделать вывод о том, что тенденция глобализации экономических отношений выступает своеобразным технико-инфраструктурным условием существенных ценовых колебаний на мировых рынках энергоресурсов спекулятивного характера. На этапе избытка денежной ликвидности инвесторы переоценивают все виды активов, в том числе и сырьевые фьючерсы. Обратная тенденция наблюдается в условиях дефицита ликвидности. То есть динамика ценовых изменений на рынке энергоносителей напрямую связана с тенденцией глобализации.

Второй кризисный фактор, объединяющий кризисы 2008 и 2014 гг., связан с доступом российских банков и компаний к зарубежным рынкам капитала. Наличие данного фактора связано с существованием сильной зависимости отечественной экономики от иностранного финансирования. И в 2008 г., и в 2014 г. неустойчивая динамика отечественного рынка капиталов была спровоцирована ограничением доступа российских компаний и банков к зарубежному финансированию. Хотя причины отличаются - в 2008 году сокращение притока кредитов из-за рубежа, в том числе в порядке рефинансирования уже имеющейся задолженности, было связано с ипотечным кризисом в США, вследствие которого потребность в капитале у иностранных банков и инвесторов резко возросла. О крайне негативном влиянии сокращения возможности иностранных заимствований наглядно свидетельствуют данные об источниках финансирования российских отраслей в сентябре 2008 года (рисунок 1).

Рисунок 1. Источники финансирования российских отраслей, сентябрь 2008 года (%) [3]

В 2014 году такой причиной стали санкции западных стран против России в связи с событиями вокруг Украины. Введенные в отношении ряда российских банков и компаний, санкции можно разделить на три группы. Первая группа санкций носит секторальный характер («список SSI» по классификации США) - попавшие в этот список компании и банки лишены возможности выходить на долговые рынки США и Европы, однако могут проводить свои платежи или платежи своих клиентов. То есть для данных участников рынка остаются доступными лишь внутренние источники финансирования. В связи с тем, что санкции этой группы распространяются прежде всего на государственные банки, около половины баланса банковского сектора отечественной экономики оказалось под санкциями [14, с. 54-66]. Вторая группа санкций связана с наложением более жестких ограничений, обусловленных невозможностью проведения ряда валютных платежей. В данный список попали незначительное число российский компаний в основном из оборонного сектора. Третья группа санкций связана с изменением условий ведения бизнеса с российскими эмитентами и отношением к российскому капиталу. В основном имеется ввиду изменение процедур контроля технического оформления сделок - в рамках санкционных ограничений иностранные банки обязаны проверять, не связаны ли платежи в пользу контрагентов с финансированием компаний или банков из санкционных списков.

В научной литературе проблематика влияния санкций на российскую экономику активно разрабатывается [8;14;9;10]. Анализ имеющихся публикаций показывает, что большинство авторов единодушны в том, что если раньше финансирование экономики в большой степени осуществлялось за счет зарубежных финансовых ресурсов и внешних рынков, то теперь главным источником финансовых ресурсов становится внутренний рынок.

Действительно, ограничение доступа к иностранному капиталу стало причиной резкого сокращения внешнего долга России (см. таблицу 4).

Таблица 4 Внешний долг РФ в 2013-2014 гг., млн. долл. США

Как видно из представленных данных, стремительный рост внешнего долга наблюдался вплоть до середины 2014 года, с начала 2013 года прироста составил 15% - внешний долг вырос с 636 до 732 млрд. долл. США. При этом рост внешнего долга корпоративного сектора составил 23% - с 365 до 450 млрд. долл. США. Обратим внимание, что сокращение внешнего долга во второй половине 2014 года осуществлялось более высокими темпами. В целом внешний долг РФ сократился на 22%, снижение долга корпоративного сектора составило 19%. При этом долг банковского сектора начал сокращаться раньше - за 2014 год снижение составило 25%. Фактически речь идет о том, что российские корпорации и банки вследствие санкций не только лишились доступа к новым кредитам, но и не смогли рефинансировать и реструктурировать уже имеющуюся задолженность. Такая ситуация, в свою очередь, выступает дополнительным дестабилизирующим фактором российского рынка капиталов, так как приводит к росту спроса на иностранную валюту в условиях необходимости своевременного возвращения иностранных кредитов.

В контексте методологии институционализма немаловажно заметить, что с позиции институциональной теории негативное влияние санкций обусловлено не только сокращением возможностей зарубежного фондирования, но и ростом трансакционных издержек отечественных компаний и банков, а также нарушением инерционности контрактных взаимодействий как с иностранными, так и с российскими контрагентами.

Третьим значимым фактором, спровоцировавшим кризисные процессы как в 2008-м, так и в 2014 годах, по нашему мнению, является стремительный отток капитала, также непосредственно связанный с глобализационными процессами. По итогам 2008 года чистый отток частного капитала из России составил 129,9 млрд. долл., по итогам 2014 г. - 151,5 млрд. долл. [19]. При этом как в 2008, так и в 2014 гг., наибольший отток наблюдался осенью, в период «запуска» кризисного сценария функционирования рынков капиталов.

На поверхности отток капитала наиболее существенно проявляется в снижении котировок на рынке акций, что, в свою очередь, запускает каскад негативных последствий. Так, снижение стоимости российских ценных бумаг вызывает рост напряженности на рынке межбанковского кредитования, поскольку ценные бумаги являются наиболее популярным залоговым инструментом. Сокращение межбанковских кредитов провоцирует проблемы с ликвидностью у отдельных участников банковского рынка и одновременно приводит к росту процентных ставок. Кроме того, возникает обратный эффект: остро нуждающиеся в ликвидности банки вынуждены продавать имеющиеся в портфелях ценные бумаги, что приводит к дальнейшему снижению их котировок. При этом на фоне падения стоимости акций сокращается и возможность Банка России по кредитованию кредитных организаций в рамках кредитов, представляемых под залог рыночных активов. Анализ показывает, что причины оттока во многом носят политический характер - в 2008 году из-за напряженности в отношениях с Грузией, в 2014 году - с Украиной.

Безусловно, фактор «оттока капитала» тесно связан с предыдущим - «ограничением доступа к иностранному капиталу». Однако при более детальном рассмотрении отличия становятся более явными. В первом случае речь идет о том, что спекулятивный иностранный капитал, вложенный в российские активы, выводится за пределы страны, во втором - о невозможности привлечения российскими контрагентами иностранного капитала из-за рубежа.

Обобщим проанализированные факторы (см. табл. 5).

Таблица 5 Основные факторы, обусловившие начало кризисных процессов в 2008 и 2014 гг.

В заключение отметим, что проанализированные факторы тесно взаимосвязаны и обладают кумулятивным эффектом, взаимоусиливая друг друга. В целом же исследованные кризисы выступают формой проявления экономических противоречий, сопровождающих развитие национальной экономической системы [4], при этом высвечивают и дополнительно актуализируют известную проблему существенной зависимости российской экономики от ситуации на мировых рынках энергоносителей и возможности доступа к иностранному капиталу.

Литература

экономика мировой рынок энергоноситель

1. Алексеева Н.А., Корняков В.И. О классическом уровне теории общественного воспроизводства // Многоуровневое общественное воспроизводство: вопросы теории и практики. 2011. № 2(17). С. 8-17.

2. Алексеева Н.А., Корняков В.И. О тенденциях динамики органического строения капитала и производства // Многоуровневое общественное воспроизводство: вопросы теории и практики. 2012. № 3. С. 324.

3. Бзежинский Д., Логвинова Н., Макеев Н. Капитальный экзамен // Профиль. 2008. № 40. С. 18.

4. Вахрушев Д.С. Противоречия переходной экономики России и механизм их разрешения: диссертация на соискание ученой степени кандидата экономических наук. - Ярославль, 2000.

5. Вахрушев Д.С. Самоорганизация и динамическая устойчивость экономических систем: теоретико-методологические аспекты. Диссертация на соискание ученой степени доктора экономических наук. - Кострома, 2004.

6. Волощенко А.Е., Гуськов Г.В., Прокопенко Н.А. Устойчивость функционирования объектов экономики. М., 2001. 7. Гусаров Ю.В. Управление: динамика неравновесности. М.: Экономика, 2003. 382 с.

7. Ершов М. Какая экономическая политика нужна России в условиях санкций? // Вопросы экономики. 2014. № 12. С. 37-53.

8. Клинова М., Сидорова Е. Экономические санкции и их влияние на хозяйственные связи России с Европейским союзом // Вопросы экономики. 2014. № 12. С. 67-79.

9. Кравченко Л. Экономические санкции против России: вызовы и угрозы [Электронный ресурс] // Центр научной политической мысли и идеологии. Режим доступа: http://rusrand.ru/events/ekonomicheskie-sanktsii-protiv-rossiivyzovy-i-ugrozy.

10. Леонтьев М. Большой финансовый коллайдер // Профиль. 2008. № 40. С. 15.

11. Милов В. Почему нефть дешевеет и при чем здесь ФРС США? [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://slon.ru/economics/pochemu_desheveet_neft_i_pri_chem_zdes_frs_ssha1169472.xhtml.

12. Мунин П.И. Теория устойчивого развития: Информационные основы. М.: ЛИБРОКОМ, 2009. 312 с.

13. Орлова Н.В. Финансовые санкции против России: влияние на экономику и экономическую политику // Вопросы экономики. 2014. № 12. С. 54-66.

14. Основные направления налоговой политики РФ на 2015 год и на плановый период 2016 и 2017 годов // Официальный сайт Министерства финансов РФ [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://old.minfin.ru/ru/search.

15. Соловьева С.В., Власов Ю.С. Устойчивое развитие: методология и методики измерения. - М.: Экономика, 2011. 358 с.

16. Трунин И.В. Кто выигрывает от налогового маневра [Электронный ресурс] / И.В. Трунин // РБК. Ежедневная деловая газета. Режим доступа: http://daily.rbc.ru/opinions/economics/05/02/2015/54d2617c9a79470ed51aa22e.

17. Энгдаля У.Ф. Столетие войны: англо-американская нефтяная политика и Новый Мировой Порядок. СПб., 2008. 400 с.

Размещено на Allbest.ru