Перспективы гуманизации системы институциональных и ценностных трансформаций глобальной современности

Размещено на http://www.allbest.ru/

Перспективы гуманизации системы институциональных и ценностных трансформаций глобальной современности

Зинченко В.В.

Современные изменения в природе развитого индустриального общества привели к тому, что узкоспециализированный анализ рыночного механизма не может уже дать реального представления о структуре общественной системы: государство стало неотъемлемым элементом функционирования экономики, и в определенном смысле все общество преобразовано в экономический аппарат и, наоборот, наблюдаем масштабное явление государственно-политического интервенционизма в экономическую систему [8, 52]. Капитализм уже на ранних стадиях своего развития, создавая общенациональный рынок продуктов материального производства, объединяет на базе этого рынка ранее разрозненные и самобытные гражданские образования, подчиняет их единственной централизованной власти, вводя общеобязательные стандарты регуляции человеческой жизни (в основном с помощью экономических рычагов). В этих условиях манипулирование духовными потребностями проявляется лишь опосредованно, как производное от экономического и отчасти политического манипулирования.

То, что иногда проявляется в качестве поверхностных феноменов, в действительности характеризует существенные тенденции, которые подсказывают не только иные перспективы изменений, но и такой переворот, который по глубине и ширине выходит далеко за пределы ожиданий традиционной общественной теории. С точки зрения исторического прогресса каждая новая ступень развития человеческого общества отличается от прошлого тем, что создает новые предпосылки для материальной и духовной интеграции человечества как выражения основной тенденции этого общественно-исторического развития. Для современной обществоведческой и экономической наук интеграция развитых обществ в современной «неокапиталистической» (или по другой терминологии, «неоиндустриальной»), фазе их развития является объектом серьезных исследований, которые показывают, каким образом современным развитым государствам удается институализировать и контролировать социальные взаимоотношения (в частности, в исследованиях П.Кругмана, Д.Стиглица, Д.Нейсбита, Ю.Хабермаса, Р.Курца, Т.Майера, К.Оффе, О.Лафонтена, А.Турена и др.). Поэтому актуальными стали вопросы определения глобальной трансформации мироустройства, системного характера происходящих на планете изменений, общих закономерностей истории. Прошлое и будущее не существуют сами по себе как полностью автономные пространства, поскольку слиты в едином потоке времени истории главным субъектом исторического действия - человеком. Вряд ли мы поймем суть происходящих на планете изменений, если не опознаем эти резонирующие со временем длинные волны истории.

У современного неоиндустриального общества в свою очередь, появляется способность и возможность сдерживать социальные качественные изменения, которые привели бы к установлению существенно отличных институтов, новому направлению производственных процессов, новых форм человеческого существования. Это сдерживание социальных изменений является одним из знаменательных достижений развитого неоиндустриального общества. В условиях развитого индустриального общества наука и техника впервые в истории человечества предоставляют господствующим социальным силам такие средства массовой коммуникации (и манипуляции) сознанием людей, которые позволяют «одномерно» определять направление их мыслей, особенно социально-политические убеждения, моделируя типы экономико-потребительских потребностей, форм поведения (прежде всего общественного). Потребности, с которыми отождествляет себя индивид, по своей сути являются средством господства и подчинения в руках властвующих и управляющих. Новые средства экономической, общественной интеграции, которые открывают более широкое пространство для обмена деятельностью и гармоничного развития человека господствующая система ставит на службу своим корпоративным интересам. Подвергая идеологической обработке массы, она разрабатывает и внедряет стандарты и материальной, и духовной жизни, формируя «массовую культуру», которая подавляет индивидуальное своеобразие массового потребителя. Целью этого является формирования одномерного, некритически мыслящего индивида, отчужденного от объективного, а тем более негативного отношения к социальной действительности. Не только рабочая сила, но и все человеческие ценности становятся товаром, то есть человеческие отношения опредмечиваются, отовариваются. Во все более широких сферах производственной и общественной жизни указания теряют форму приказа и с помощью манипуляции, которая использует социальную технику, превращаются так, что индивиды подчинены им сами сознательно и свободно исполняют свои обязанности. В итоге манипуляция превращается в универсальную структуру духовной репрессии, устраняя любые формы экономического протеста, социальной критики и действенную оппозицию. «Принудительный контроль за широкими общественными сферами имеет организационные формы, которые способствуют закреплению определенного социально-экономического положения, искусственному сглаживанию определенных хозяйственно-социальных неурядиц, он вызывает к жизни своего рода длительную институализированную реформу, так что саморегуляция капитализма благодаря «самодисциплине» представляется возможной» [6, 164].

Благодаря идеологическим манипуляциям наступает конец и относительной самостоятельности индивида (и в экономической деятельности в частности, и в общественной - в целом). Он больше не имеет никаких свободных собственных мнений: «Содержание массовой веры является непосредственным продуктом бюрократий, господствующих в экономике и государстве, и их сторонники тайно служат исключительно своим автоматизированным и узкогрупповым (и потому неистинным) интересам» [2, 22]. Идеология проявляется как «порочное сознание», которое целеустремленно используется господствующей группой для духовного покорения людей, их подчинения существующему укладу. Это обусловливает также формирование индивидуального «репрессивного мышления», которое по своей сути является некритическим в восприятии сформированной общественной деятельности. Это дополняется организованной системой манипуляции сознанием масс при содействии систем массовой информации. Формируются даже стандартизированные языковые формы, которые являются орудиями универсального манипулирования и целью которых является утверждение системы приспособления и подчинения людей господствующей группировке. Исследователи называют эту ситуацию репрессивной толерантностью (терпимостью), в результате функционирования которой у человека формируется отчужденное сознание и податливость к манипулированию его действиями [13, 13].

Отсутствие согласия между членами мирового сообщества относительно идеалов и механизмов утверждающегося на планете строя чревато нарастанием как подспудного, так и все более открытого соперничества новых исторических проектов, международных систем и социальных мотиваций. Со временем подобное соперничество может стать источником коллизий не менее значимых и судьбоносных, чем традиционные формы конфликтов между странами и народами. На рубеже третьего тысячелетия, во взаимодействии и столкновениях схем мироустройства, культурных архетипов, региональных и национальных интересов, рождается многомерный Новый мир будущего века. Если в XXI веке не будет условий для свободной самоорганизации государственной власти, то можно прийти к заключению, что в грядущем столетии человечество не сможет вступить в эпоху ноосферы. Её формирование представляется нам как процесс самоорганизации устойчивых целостностей в природе и обществе, в многополюсном мире в целом. Ученые предполагают, что процесс ноосферогенеза будет идти неравномерно на Земле, что связано с различием социально-экономических условий в разных странах и континентах. В отдельных странах данные процессы могут происходить наряду с другими самоорганизационными процессами в экосистемах, сознании, в итоге образуя своеобразные «острова» ноосферы. На пороге нового тысячелетия возникает опасение: смогут ли общественные науки ответить на вызовы истории, или же проекты будущего ограничатся философским дискурсом, политическими и идеологическими спекуляциями, политически корректной риторикой.

Критическая социально-экономическая теория и модели общественного развития, которые разрабатываются в рамках концептуальных направлений современного неомарксизма и постмарксизма, концентрируются на необходимости обстоятельного анализа феноменов власти и управления, общества и моделей менеджмента в его подсистемах (экономики, политики, государства). Однако, в отличие от других теоретических концепций, управленческих практик и исследовательских программ, целью анализа делиберативной концепции не является исключительно фиксация и констатация существующей общественно-государственной и экономико-производственной данности. Напротив, критический анализ социума предусматривает выявление существующих антагонистических, отчуждающих факторов, которые деформируют производственную и общественную коммуникацию. Критическая теория указывает, что на данный момент в обществе (во всех его сферах) во многом господствуют фальшивые потребности, навязываемые определенными социальными группировками с целью притеснения индивидуальной, групповой и творческой свободы. Эти потребности закрепляют отношения господства и подчинения, продуцируя эксплуатационный труд, агрессию, социальные конфликты, экономическую и общественную несправедливость. Навязываются стереотипы потребностей, поведения и общественных отношений, которые способствуют фиксации этих отношений - т.н. «репрессивных потребностей» [12, 15].

Необходимо концептуально разрабатывать теорию о необходимости изменения эксплуатационных и антагонистичных отношений между людьми во всех сферах общественной и индивидуальной жизни и формировать практические модели осуществления этого. В качестве цели развития человечества должно рассматриваться постоянное историческое продвижение к тотальной свободе и развитие человеческой эмансипации. Отношения антагонизма, построенные на модели эксплуатации, прежде всего в сфере экономики, приводят к появлению и сохранению феномена отчуждения, противостоя человеческому взаимопониманию, и являются основным катализатором социальных конфликтов. Целью анализа критической социальной теории является определение ключевых черт и механизмов построения общества, в котором нет независимых от воли людей общественных и производственных отношений, то есть общества, в котором упразднены отношения принуждения и господства одних людей над другими. Контроль над процессами производства и общественного функционирования должен перейти к непосредственным участникам общественного производства (как в отрасли материального производства, так и в сфере продуцирования идей и управленческих решений).

Многие исследователи описывают постиндустриальное общество как последнюю «формацию» в эволюционном ряду естественно-стихийного развития человечества, как западную модель, закат евроатлантических ценностей. В этом, по сути, фиксируется невозможность функционирования модели неустойчивого развития и вероятность глобального катаклизма. Постиндустриальное общество, вырастая из общества индустриального, в значительной степени детерминировано своим прошлым. Вместе с тем устойчивое общество во многом зависит от образа представляемого будущего, что и определяет, в частности, методологический спектр изучения данных процессов. Если к постиндустриальному обществу применимы традиционные методы исследования цивилизационного процесса как естественноисторического развития, то к последующему устойчивому развитию необходимо подходить в определенной степени с позиций созидательно-конструктивного и ноосферно-футурологического подхода. В мире происходит глобальная революция в информационном пространстве, скорость и масштаб которой напрямую характеризуется конкретной ситуацией в каждом государстве. Причем ее темпы и глубина не всегда оказываются в прямой зависимости от уровня научно-технического развития конкретного общества.

Глобальная сущность устойчивого развития диктует не только необходимость почти одновременного по историческим масштабам перехода суверенных государств к новой цивилизационной парадигме, но и усиление интегративных тенденций в мировом сообществе. Устойчивое развитие общества ведет к глобальной конвергенции стран и других субъектов мирового процесса при различиях в уровне социально-экономического развития, этнических, культурных и прочих особенностях государств с целью сохранения человечества и биосферы. В условиях значительных темпов глобализации, меняющих сегодня состояние мира, необходима иная аксиологическая стратегия. В новой системе ценностей должна присутствовать ответственность перед природой, перед будущими поколениями. Поиск таких ценностных ориентиров - задача индивидов, социумов, всего человечества. Он может осуществляться с учетом культурно-национальных особенностей в форме диалога. Результатом такого подхода может стать некая система ценностей, которая изменит стратегию современного развития, ориентированную на идеалы потребительского общества. В результате диалога культур могут возникнуть новые ценности, отличные от традиционалистских и техногенных. Возможно, для этого понадобится духовная революция, сопоставимая с той, которая произошла в эпоху Ренессанса. На наш взгляд, в этом наиболее перспективный, хотя и трудный для реализации сценарий.

В работах Р.Курца, Г.Райхельта, Ю.Хабермаса, О.Лафонтена, М.Хаммера, А.Негри обращается внимание на взаимосвязь общественно-коллективных действий, интерперсонального взаимодействия творческих лиц с типом политической идеологии социума. Представляется существенным и обоснованным утверждение, что эффективные гражданские ассоциации любого уровня и типа осуществляется не на основе решений большинства и даже не на основе консенсуса, а на почве внутренней согласованности общественных ориентиров и ценностных стремлений. Общественные реформы сами по себе не способны решить фундаментальные противоречия, которые раздирают современный мир. Необходимы также и радикальные социально-революционные изменения, которых можно достичь лишь благодаря широким массовым действиям и развитию системы самоорганизации и самоуправления. Поэтому делиберативная экономико-политическая концепция сохраняет в своем арсенале классическое учение о перманентной социальной революции (Э.Мандель, А.Горц, А.Бадью, М.Хардт), под которой понимается необходимость солидарных действий общества и человечества относительно решения вышеупомянутых проблем.

Демократическое самоуправление должно быть достаточно гибким, то есть массы и индивид должны иметь возможность свободно выбирать из числа разнообразных альтернативных проектов. Эволюция гражданского общественного развития, порожденного социальными коммуникативно-управленческими моделями и гуманистическими этическими учениями, в современный период привела к четкому разделению в политико-экономической практике так называемых “традиционных либеральных” и “субсидиарных” течений. Традиционная демократия классического типа в экономике и политике стремится лишь к несущественным коррекциям в имеющемся типе общества, либерального в своей основе, не изменяя его сущности. Это приводит к общественной стагнации и потере политико-идейного своеобразия.

Субсидиарная делиберативная демократия (термин так называемой “Субсидиарной социальной школы”, которая охватывает обществоведческие исследования таких экономистов, социологов, политологов, правоведов, как Р. Шольц и Н. Тренкле, Э. Лохоф и А. Белгарт, Ф. Шандл, Р.Курц и Г.Райхельт, О.Лафонтен и Т.Майер, Г.Вайссер и С.Миллер и проч.) считает, что завоевания экономической и политико-правовой демократии привели к закреплению в развитых государствах гражданско-политических свобод, формально-юридическому равенству всех граждан, широкой системы социальной защиты. Это состояние является удобной основой для постепенного формирования последующего, более эффективного общественного развития. Речь идет об изменении сущности общества - дополнении к имеющимся социальным завоеваниям расширенной системы отношений самоуправления (в общественной, производственной и политико-государственной сферах), уменьшения пространства отношений администрирования, наемничества и эксплуатации. В общественной сфере субсидиарная демократия, исходя из своих идейных принципов, практического опыта и поставленной цели тотального преодоления эксплуатации и отчуждения, не может позволить себе концентрироваться исключительно на сугубо акционированных и парламентских формах экономико-политической деятельности. Поскольку акционерно-собственническая (экономическая сфера) и формально-парламентская (политическая) деятельность направлены, одновременно: 1) на формирование группы капиталистов-собственников, ориентированных на т.н. “идеальную предпринимательскую цель” - неограниченное увеличение прибыли любыми средствами (в том числе и антиобщественными); 2) на профессиональных политиков кланового типа, которые используют сферу политического управления для лоббирования в государственной деятельности своих финансово-промышленных интересов. Это может привести к концентрации сфер экономического и политического управления в руках некоторых замкнуто-псевдоэлитарных группировок. Это превращает управление в клановую привилегию. В то же время это отчуждает от управленческой экономико-политической деятельности и управленческой культуры широкие слои населения, активность которого в таком случае проявляется эпизодически, - во время получения дивидендов, выборов, акций гражданского неповиновения, стачек или массовых беспорядков. Делиберативная демократия (от латин. deliberatio - “обсуждение”) выступает за привлечение к повседневной управленческой экономико-политической деятельности большинства населения, охватывания его сферой экономического и политического просвещения. Самоорганизационная управленческая экономико-политическая деятельность может происходить в нескольких формах. Первая форма - расширение сферы т.н. “общественности” - форм деятельности граждан в деле саморганизационного самоуправления своей повседневной, профессиональной, творческой жизнью через расширение сферы свободных от системы государственной власти ассоциаций и объединений, в которых люди осуществляют реальное управление собственной судьбой с учетом аналогичных потребностей и прав других. Это приводит к сочетанию деятельности с целью решения собственных повседневных бытовых, профессиональных и других узкогрупповых и классовых интересов с общеобщественными, что также стимулирует общественно-управленческую активизацию граждан. Вследствие этого управленческая экономико-политическая деятельность превращается из эпизодической в перманентную, активно-эволюционирующую. Вторая форма - это методы экономико-политического давления (акции гражданского неповиновения, забастовки, революционные действия и т.п.), которые вынуждают изменять сущность государства и его органов - превращать его из защитника узкогрупповых потребностей в выразителя и регулятора интересов общеобщественных. Самоорганизационная управленческая экономико-политическая деятельность не позволяет консервироваться общественной системе и методам управления, стимулирует их эволюцию в направлении постоянной демократизации.

Это приводит к увеличению зависимости управленческой экономико-политической сферы от гражданской общественности, благодаря ее всегдашнему влиянию на принятие общественно значимых решений. Осознание возможности своего реального воздействия на управленческие процессы, способствует формированию “опережающего реформационного мышления” (по терминологии О.Лафонтена - современного неомарксистского теоретика и бывшего председателя Социал-демократической партии Германии, ныне - лидера Левой партии Германии, возглавляющего ее марксистскую платформу и являющего одним из признанных западных теоретиков современного марксизма) [15, 11] у представителей общественно-управленческой деятельности, которое не приспосабливается к имеющейся экономико-политической реальности, а, наоборот, формирует ее развитие - поскольку свободное, нерепрессивное мышление создает схемы и формы будущего реформирования общества. Оно становится революционным фактором, который обусловливает постоянную гуманизационную эволюцию общества.

Для такой системы базовым является принцип общественной ответственности. Способность к ответственности означает подчинение ее требованиям: “быть могущим” связано с “быть обязанным”. “Ответственность является составляющей свободы действующего субъекта: я отвечаю за свои действия, невзирая на то, существует ли объект ответственности, который - рано или поздно - привлечет меня к ней” [2, 32]. Этим обусловливается ответственность и зависимость состояния каждого за аналогичное состояние другого. Равный для всех уровень свободы и справедливости является возможным при наличии солидарности: каждый член сообщества должен отвечать за свои действия, заручаясь аналогичной ответственностью по отношению к себе со стороны других членов. Происходит сочетание самой ответственности и совместной ответственности (со-ответственности). репрессивное мышление ответственность гуманизм

Вместе с принципом ответственности, каждый при такой системе также получает частицу общественного или предпринимательского дохода и управленческих возможностей пропорционально индивидуальному вкладу в общее дело. Это становится стимулом и мотивацией к творческому, инициативному саморазвитию каждого участника общественных и производственных процессов. Благодаря этому обеспечивается достижение цели демократического делиберативного уклада - состоянию гуманизма, индивидуальной свободы и общественной солидарности вместо состояния конфликтной социально-политической борьбы, антагонистичной непримиримости и господства эксплуататорских отношений. Человеческий род сможет спасти себя и мир вокруг себя, лишь установив гармонию между людьми и между человеком и природой, лишь поставив взаимопомощь и солидарность на место конкуренции и принуждения, господства и подавления. Но этому соответствуют другие, альтернативные сегодняшним формы взаимоотношений людей, а следовательно, и новое общество. Найти гармонию с природой и с людьми - это означает преодолеть отчуждение, диктат со стороны внешних сил, угнетение и индустриальное разделение труда. Это означает заменить государство, бюрократию и иерархию социальной и личностной автономией и самоуправлением отдельных людей и их ассоциацией, а конкуренцию и взаимную борьбу эгоистов - солидарной взаимопомощью, добровольной координацией интересов и потребностей.

Происходит изменение системы взглядов на научно-технический прогресс как разумно контролируемое средство достижения необходимых материальных предпосылок реализации морально-ценностных ориентиров. Прогресс науки и техники прежде понимался как улучшение условий человеческой жизни и тем самым он отождествлялся с общественным прогрессом, утверждением гражданского общества. “В конечном итоге люди должны были понять, что в ходе истории еще нигде план разума не был очевидным, наоборот все большим становилось явным преобладание неразумности. В связи с катастрофами нашего времени был поставлен вопрос о несовпадении научно-технического прогресса с социальным” [7, 107]. Было допущено отождествление разумности человеческого бытия как культурно-исторического явления с материально-производственной рациональностью, которая не выходит за пределы утилитаризма и прагматизма. Без критики инструменталистского разума невозможно анализировать взаимодействие техники и свободы.

В качестве отдельной сущности человек может называться моральным лишь тогда, когда он является способным владеть своими влечениями, а как общественная сущность он является лишь тогда моральным, когда он сознательно держит под своим контролем хозяйственные и социальные потребности и подчиняет их гуманным целям. В создании антигуманного типа “индустриального общества”, которое стало результатом негуманистической ориентации их сознания, виноватыми являются сами же люди и как существа, которые морально ответственны за свое будущее, должны разрешить его противоречие, чем откроют себе путь к своей свободе. Человек лишь тогда подчинит технический мир и действующие в нем угрозы, когда он сможет уверенно подняться над этим миром, когда он данные ему в руки средства материальной силы поставит на службу развития своей свободы, когда он сможет превратить себя из объекта в субъект общественных сил и управления, то есть когда он из объекта манипуляции превратится в свободно действующего человека - из исполнителя превратится в творца.

Радикальность самоуправленческого гуманизма проявляется в определении предпосылок перехода человека к настоящей человечности. Гуманистическая ориентация человека должна связываться с окружающим миром, но в той мере, чтобы человек не отказывался от самоуважения, с миром, в котором хозяйство, общество и государство очеловечены, “в котором равенство, свобода и братство могут господствовать не как лозунги, а как живая действительность и все это через поддержку в историческом мире действующей реальности по масштабу достоинства человека ” [9, 109].

Современные экономические, технологические, политические и социальные изменения отображают процесс глубокого преобразования нашего мира. Основной вопрос заключается не в том, состоятся ли в будущем изменения, а в том, кто будет контролировать этот процесс.

“Человеческое господство вступило в новую дименциональность, превратившись в тотальное господство над собственным родом, когда отдельный человек стал заложником неограниченной власти чуждых ему сил и, кроме того, очутился перед необходимостью жить по-новому, что, вместе взятое, означает высшую меру личностного акта объединения ответственности” [8, 169]. Ответственность за настоящее и будущее связана с перспективой формирование достойного человека бытия. Не каждый экономический рост являет собой прогресс. Необходимо учитывать связанность экономического роста на основе НТР с переосмыслением ответственности за научно-техническую деятельность с точки зрения угроз для человеческого будущего. Трансформировавшись в глобальные проблемы, преобразующая деятельность человека, в первую очередь по отношению к природе, не просто ставит мир перед дилеммой прогресса или регресса, а несет в себе конечные предпосылки бытия или небытия. Количественный прогресс ведет не только к желаемым экономическим вариантам, но в эволюционной перспективе может привести к уничтожению всего человеческого рода.

“Так как человек является существом открытым и в нем заложены разнообразные потенциальные возможности, все зависит от того, в каких условиях он существует. Следовательно, новый, более совершенный уклад, достойный человека, является возможным и в то же время необходимым” [10, 73].Эта объективная возможность и моральная необходимость реализуется в процессе совместной политико-правовой ответственной деятельности людей по формированию делиберативного общества. Поставленные в отношения взаимозависимости, взаимной выгоды и взаимной ответственности, движимые не страхом и корыстолюбием члены общества осуществляют свое самоутверждение в человеческом достоинстве общественно творческих личностей.

Идея свободы должна стать ориентиром освобождения человека от естественных и социальных тягот. Свобода предусматривает не только освобождение от унизительных зависимостей нищенства, притеснения и страха, но в то же время она является и требованием к каждому развивать свои индивидуальные способности, а также ответственно участвовать в формировании ценностных ориентаций, научно-технического, культурно-духовного знания, общественного прогресса. Гражданский самоуправленческий строй и принципы демократии стремятся к такому обществу, в котором каждый человек мог бы свободно развивать свою личность и ответственно участвовать в политической, экономической и культурной жизни.

Список литературы

1. Christoph K. Solidaritдt. - Baden-Baden: Nomos, 1999. - 223 S.

2. Dannemann R. Das Prinzip Verdinglichung. - Wiesbaden: Panorama, 2005. - 166 S.

3. Fuchs A. Solidaritдt der Sozialpolitik. - Bonn: Taschenbuch-Verlag, 2003. - 227 S.

4. Kurz R. Schwarzbuch Kapitalismus. Ein Abgesang auf die Marktwirtschaft. - Munchen: Ullstein, 2010. - 456 S.

5. Lafontaine O. Fortschritt und Solidaritдt. - Bonn: Reinbek Verlag, 2009. - 228 S.

6. Ludtz P. Die Ideologie des Sozialdemokratismus in der Sicht der Komunisten. - Hamburg: Das Vorwarts Buch, 1993. - 397 S.

7. Mark S. Dialektisches Denken in der Philosophie der Gegenwart. Die Ideen des Marxismus und die Reform der Demokratie. - Kцln-Hannover: SPD-Verlag, 1997. -224 S.

8. Meyer Th. Grundwerte und Wissenschaft im demokratischen Sozialismus. - Berlin/Bonn: J. H. W. Dietz Verlag, 2008. - 246 S.

9. Meyer Th. Grundwerte, Wissenschaft, konkrete Utopie. - Hannover: Fackeltrager Vlg., 2011. - 287 S.

10. Schmidt A. Beitrage zur marxistischen Erkenntnistheorie.- Frankfurt a.M., Suhrkamp, 1998. - 264 S.

Размещено на Allbest.ru