Де-глобализация и де-долларизация посткризисной мировой экономики: оценка сценариев

Размещено на http://www.allbest.ru/

Санкт-Петербургского государственного университета

Де-глобализация и де-долларизация посткризисной мировой экономики: оценка сценариев

Шавшуков В. М.

профессор кафедры экономической теории и экономической политики

доктор экономических наук

Аннотация

посткризисный глобализация кредитный финансовый

Глобальный кризис 2008-2009 гг. поставил принципиальные вопросы посткризисного развития мировой экономики. Cобытия в геоэкономике и геополитике, природные и техногенные катастрофы начала ХХI в. привели к кризису самой философии глобализации, поставили вопрос о ее обратимости. В статье отражена авторская концепция развития процессов глобализации, модификации ее архитектуры и лидерства

Ключевые слова: глобализация, глобальный кризис, лидер мировой экономики

Финансово-экономический кризис 2008-2009 гг. стал не просто первым глобальным кризисом ХХI века. Он стал кризисом человека, культуры, экономики, экологии, всех институтов современного мира. Остро поставлены как цивилизационные проблемы, так и социально-экономические вопросы, актуальные для всех стран, монетарных властей, инвесторов, производителей, потребителей.

Каково будущее глобальной экономики? Каков вектор развития ее архитектуры? Произойдет ли смена лидера мировой экономики? Обратима ли глобализация в посткризисный период?

Центробежные тенденции в ЕС, Латинской Америке, и других регионах мира не исключают сценария де-глобализации. За 30 лет истории глобализации выкристаллизовались очевидные угрозы для неконкурентных экономик и новые возможности для социально-экономического прогресса. Плодами глобализации воспользовались не только развитые страны, но и большая группы развивающихся -- Китай, Россия, страны ЮВА, Израиль, Индия, Бразилия, Аргентина, Мексика, Чили, ЮАР, страны Персидского залива, Турция, Восточная Европа.

Вместе с тем темпы роста благосостояния, концентрация доходов в странах ОЭСР угрожают традициям, обычаям, ценностям западной суб-цивилизации, более того стабильности основ демократического общества. Глобализация, открыв экономические границы, породила новые этнокультурные противоречия субцивилизаций. Они проявляют себя не только в непринятии стандартов «западного образа жизни», западного менеджмента в переданных в развивающиеся страны производствах, но и в цивилизационном конфликте в странах Европы. Идея европейской толерантности находится в серьезном кризисе. Рабочая сила из Турции, Балканских стран, Африки, Азии не смогла адекватно интегрироваться в общественные системы Англии, Франции, Германии, Бельгии, Швейцарии, Голландии, Скандинавских стран. Это ведет к усилению национализма в европейском сознании, обществе, политике, антиглобализму и протекционизму. На смену пан-глобализму может прийти региональный глобализм -- крупные региональные альянсы с общностью гео-экономических и гео-политических интересов, единым центральным банком, единой валютой, консолидированным бюджетом, общей монетарной политикой.

Ближайшее десятилетие XXI в. ответит на вопрос о будущности глобализации. Оно связано с поиском новых источников роста мировой экономики. В течение последних 30 лет такими источниками были рынки БРИКС, Восточная Европа, страны Персидского залива. В ближайшем будущем эти развивающиеся рынки уже не смогут обеспечить прежний экономический рост. Средние слои европейских стран, Японии и Северной Америки также исчерпали платежеспособный ресурс для придания импульса глобального экономического роста. Мировая экономика на рельсах технологического уклада второй половины ХХ в. исчерпала прежние источники роста.

Новым источником роста может стать высокотехнологический уклад и соответствующий спрос экономик и рынков «Большой двадцатки» (G20) на продукцию и технологии будущего поколения, способные решить экологическую, продовольственную, энергетическую безопасность человечества. Не случайно практически во всех антикризисных программах правительств G20 присутствовали мероприятия, направленные на модернизацию экономики, здравоохранения, образования.

Обратимость процессов глобализации подпитывается противодействием со стороны развивающихся стран и их рынков, ибо большинство из них уже воспользовались плодами глобализации. Но будущее они видят либо с военным «переделом мира», либо в арьергарде мирового финансово-экономического центра. Поэтому целесообразно еще раз вернуться к вопросу: что же дала миру глобализация -- только угрозы или широкие возможности, как для развитых, так и развивающихся экономик?

Беспристрастная статистика свидетельствует, что глобализация придала ускорение мировой экономике, создала дополнительные импульсы и точки роста, открыла новые возможности государствам и регионам, мировому развитию. Многие страны использовали преимущества глобализации. В их числе Южная Корея, Тайвань, Гонконг, Израиль, Сингапур, Китай. Вместе с тем она вызвала волну кризисов, привнесла в них новые явления и черты, придала им глобальный характер. Страны по-разному адаптировались к новым реалиям глобальной экономической среды. Одни сделали это быстрей, с меньшими издержками и в результате продемонстрировали более быстрое развитие и эффективные способы борьбы с бедностью. Путь других оказался более длительным и менее результативным. Страны СНГ и Восточной Европы находятся на начальном этапе формирования своих сегментов в новой архитектуре мировой экономики. В качестве плодов глобализации они испытали разрушительное давление волны кризиса 1997 г., прокатившейся от Азии через Россию к Бразилии. Их обрабатывающая промышленность, столкнувшись с чрезвычайно жесткой конкуренцией на международных рынках, до сих пор не может занять достойную нишу. В 2008-2009 гг. глобальная волна «финансового цунами» вновь накрыла эти экономики.

В актив глобализации можно отнести динамизм и процветание большинства стран Восточной Азии, одного из беднейших районов мира еще 40 лет назад. Политика этих государств была сориентирована на внешний мир, иностранные инвестиции, создание лицензионных производств и франшизу. По мере роста качества жизни стало возможным как повышение уровня организации и результатов производства, так и осуществление демократизации общества.

«Глобализация» в экономическом аспекте отражает рост интеграции экономик во всем мире, который проявляется посредством увеличения торговых и финансовых потоков. Этим термином также объясняют движение через границы рабочей силы и технологий. Характерным признаком глобализации является превышение стоимости выпуска лицензионных производств над оборотом мировой торговли.

Термин «глобализация» стал отражением научно-технического прогресса, сделавшего международные расчеты по торговым и финансовым потокам более быстрыми и легкими. Глобализация объясняет движение рыночных сил через национальные границы во всех сферах экономической деятельности человечества, будь то аграрные, промышленные или финансовые рынки. Поэтому глобализация -- это интеграция международных товарных и финансовых рынков в масштабах мировой экономики.

Международные рынки стали играть чрезвычайно важную роль. Они продвигают социально-экономическую эффективность производства посредством конкуренции и разделения труда. Специализация позволяет национальным экономикам, отраслям и компаниям фокусироваться на выпуске тех товаров и услуг, в производстве которых они обладают сравнительными преимуществами. Глобализация экономики, в свою очередь, предлагает странам и компаниям бьльшие возможности для выхода на крупные мировые рынки. Это означает, что они могут получить открытый доступ к большим потокам капитала, технологий, дешевым импортным товарам и емким экспортным рынкам.

Международные рынки уже доказали, что могут способствовать повышению эффективности компаний, росту их капитализации и ликвидности, следовательно, приносить реальные выгоды стране. Но рынки по своей природе не могут гарантировать странам роста эффективности их экономик и справедливого распределения выгод от глобализации. Учитывая эти обстоятельства, организации международного сообщества (ООН, МВФ, Всемирный банк, G20) поддерживают те страны, которые выбрали политику глубокой интеграции в мировую экономику.

Непрерывная полоса кризисов 1990-х годов (Мексика, Таиланд, Индонезия, Южная Корея, Россия, Бразилия, Турция), финансово-экономический кризис 2008-2009 гг. дали серьезные основания для утверждений, что финансовые кризисы являются прямым и неизбежным результатом глобализации. Кризисы поставили перед всеми без исключения странами мира новые вопросы: почему глобализация делает управление финансами страны и корпорации более трудным? Какие новые требования она предъявляет к менеджменту? Как максимально учесть риски, связанные с открытостью системы национальных финансов и создающие дополнительные условия неопределенности управленческих решений? Как учесть риски космополитизма топ-менеджеров ТНК? Как сохранить государственные и корпоративные финансы от возможных разрушительных последствий их вовлечения в международные рыночные механизмы глобального движения капитала?

Эти вопросы отражают реальные угрозы системе государственных и корпоративных финансов: движение капитала в глобальной экономике не знает границ, способно смести слабые валюты, вызвать не только техническую коррекцию рынка, но и его обвал, более того -- представляет угрозу тем правительствам, которые проводят неэффективную макроэкономическую политику.

Международные рынки повинны в кризисах, прежде всего потому, что инвесторы адекватно не оценивают риски как финансовой периферии, так и финансового центра. В свою очередь, международные рейтинговые агентства, регулирующие и надзирающие органы не отслеживают вовремя негативные процессы в платежных балансах стран, капитальной базе и качестве кредитного портфеля банков. Кроме того, отсутствует информация о ряде международных инвесторов. В результате рынками овладевает чувство паники, выражающееся во внезапно изменившемся настроении инвесторов и быстром оттоке капитала.

Кризисы можно избежать, если правительства развивающихся стран, местные банкиры и промышленники не будут столь незащищенными от глобальных рынков капитала. И это признал еще в 2000 г. Исполнительный совет МВФ [1, р. 36]. Вместе с тем следует подчеркнуть, что новые индустриальные страны не добились бы впечатляющего экономического роста без международных финансовых потоков. Особая ответственность лежит на финансовых институтах и ЦБ стран финансового центра, ибо колыбелью глобального кризиса 2008-2009 гг. стала рецессия экономики США.

Последующие кризисы в ХХI в. станут продуктом взаимодействия денежно-кредитной политики государств и международной финансовой системы. В глобальной экономике кризисов не избежать, прежде всего, тем странам (включая высокоразвитые), правительства которых не знают, как упредить и противостоять ударам со стороны международных рынков. Преодолевшие кризис 1990-х годов страны обладают уникальным опытом антикризисного управления на государственном и корпоративном уровнях. И это помогло им смягчить волну кризиса 2008-2009 гг. Макроэкономическая стабильность, надежность финансового сектора, открытость экономики, прозрачность и хорошая управляемость -- вот самые главные рекомендации, которые следуют для стран, экономики которых стали сегментами глобальной экономики.

Расширение разрыва в доходах богатых и бедных стран стало актуальной темой обсуждений в ООН, МВФ, Всемирном банке, G20. Интеграция в глобальную экономику трудна для всех стран. Она требует приспособления системы национальных финансов к международным потокам капитала, предъявляет новые стандарты к управлению в условиях возросшей неопределенности и разнообразных рисков. Управление финансами государства и крупных корпораций детерминировано потоками международного капитала в реальные и финансовые активы, тенденциями международных рынков денег, капитала и валюты, настроениями инвесторов и кредиторов, конъюнктурой рынков углеводородного сырья, суверенными и корпоративными рисками, наконец, техническим прогрессом в информационных технологиях.

Ключевой проблемой формирования новой архитектуры глобальной экономики является вопрос о смене ее лидера.

Если США уже не в состоянии в ХХI в. выполнять роль локомотива мировой экономики, то в ближайшее время произойдет глубокая перестройка системы глобальных финансов, разделения труда, экономических стратегий рынков и стран.

Начнется де-долларизация национальных экономик и рынков. Этот феномен долларизации денежного рынка возник после Второй мировой войны, при котором доллар США широко применялся для операций внутри страны, вплоть до полного или частичного вытеснения национальной валюты. Такая долларизация характерна для развивающихся стран. Для остальных долларизированная экономика -- это такая национальная экономика, в которой домашние хозяйства, бизнес и государство формируют более 25% активов в долларах США. Долларизация экономики может быть де-юре и де-факто. Юридически только несколько стран перешли на использование в обращении доллара США. Среди них Бермудские о-ва, Британские Виргинские о-ва, Восточный Тимур, Маршалловы о-ва, Палау, Панама (1904 г.), Сальвадор (2001 г.), Тёркс и Кайкос, Федеративные штаты Микронезии, Эквадор (2000 г.). Фактически многие страны в золотовалютных резервах (ЗВР), международной ликвидности, активах, расчетах отдали предпочтение валюте ведущей экономики мира. Номинация активов в основной резервной валюте имеет свои преимущества и недостатки. К первым отнесем статус мировой резервной валюты, денежной единицы ведущей экономики мира, производящей 20% мирового ВВП (по ППС) [2, 3] (см. рис.1. Здесь и далее проводится сравнительный количественный анализ со второй экономикой мира -- Китаем), обладающей самыми емкими рынками товаров, услуг, денег, военной техники, определяющей вектор высоких технологий, потоки капитала в мировом масштабе. Недостатки привязки активов и международной ликвидности к одной валюте в условиях рецессии экономики США или глобального финансово-экономического кризиса реализуются в реальные угрозы платежному балансу, национальной валюте, экономической конъюнктуре. Для долларизированной экономики характерен отрицательный показатель по чистым международным резервам.

Рис. 1. ВВП в текущих ценах (ППС), 2011 г.

Составлено по: The National Accounts Main Aggregates Database http://unstats.un.org/ [Дата обращения: 15.04.2012 г.]

Для государства и компаний с их долларизированными балансами чрезвычайно опасна резкая и масштабная девальвация, ведущая к росту долга, банкротству, дефолту, финансовому кризису. В условиях плавающего валютного курса центральный банк в долларизированной экономике обречен на очень осторожное (без резких колебаний) регулирование обменного курса.

Де-долларизация мировой экономики потребует, во-первых, альтернативной резервной валюты, во-вторых, времени и денег для перехода рынков на новую валюту расчета. Несмотря на то, что в геоэкономике и геополитике накопились усталость от гегемонии США, смена вех в мировой экономике происходит закономерно, как результат общественно-необходимых потребностей. Исчерпан ли потенциал США? Готовы ли Китай, ЕС или БРИКС сменить лидера?

США, будучи одними из основных архитекторов глобализации, в полной мере воспользовались ее плодами. В 80-е годы США сделали фондовый рынок привлекательным для иностранных банков и брокеров. В результате чистый приток капитала в страну возрос с $19,4 млрд в 1980 г. до $153 млрд в 1987 г. Это способствовало усилению в конце ХХ в. позиций США в глобальной экономике: увеличились доля страны в мировом ВВП с 25 до 30%, рыночная капитализация -- с 30 до 50% ($12,5 трлн) [4] (см. рис.2).

Рис. 2. Макроэкономические индикаторы США и Китая, 2011 г.

Составлено по: The World Factbook 2012. Washington, DC: Central Intelligence Agency, 2012. https://www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/index.html [Дата обращения: 15.04.2012 г.]

Американская экономика к имеющимся конкурентным преимуществам (гибкость в расширении и диверсификации капитала, управлении персоналом и производстве новой продукции) получила дополнительные -- выгоды от глобализации.

С 80-х гг. ХХ в. по 2011 г. приток иностранных инвестиций в США устойчиво превышал отток. Несмотря на то, что с 1991 г. текущий счет платежного баланса страны был дефицитен (он вырос с $12 млрд в 1982 г. до $856 млрд в 2006 г.), он не представлял угрозу финансовой безопасности страны (см. рис.3.).

Рис.3. Текущий платежный баланс США и Китая, 2011 г., $ млрд

Составлено по: The World Factbook 2012. Washington, DC: Central Intelligence Agency, 2012. https://www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/index.html [Дата обращения: 15.04.2012 г.]

Дефицит покрывался иностранными инвестициями, прежде всего, Китаем и нефтедобывающими странами. Характерны показатели докризисного 2005 г. Размер зарубежных активов американских резидентов составлял $9,6 трлн, а иностранных в США -- $12,5 трлн с чистой международной инвестиционной позицией $2,8 трлн При этом размер прямых иностранных инвестиций в США в 2006 г. составил $184 млрд, а список прямых инвесторов возглавляли ведущие европейские экономики Великобритания и ФРГ [5].

С 80-х гг. США научились и привыкли жить в долг. В 1980 г. он составлял $909 млрд (33,3% ВВП), а в 2011 г. вырос до $14,972 трлн (99,7% ВВП) (см. рис.4).

Рис.4. Макроэкономические индикаторы США и Китая, 2011 г.

Составлено по: The World Factbook 2012. Washington, DC: Central Intelligence Agency, 2012. https://www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/index.html [Дата обращения: 15.04.2012 г.]

Но это обстоятельство не снижало инвестиционной привлекательности страны и ее суверенных рейтингов. Во-первых, потому, что ФРС и Казначейство США ни разу не объявляли дефолт и исправно обслуживали внутренний и внешний долг, во-вторых, держателями около 50% требований по долгу являлись не резиденты, а главным инвестором в казначейские обязательства была вторая экономика мира -- Китай (имевший в докризисном 2006 г. в своем портфеле U.S. T-bills на сумму $801,5 млрд). Наконец, в-третьих, американский фондовый рынок был более доходным, чем европейский (15% годовых v.s. 12%). В 2011 г. нерезиденты США владели 10% торгуемых финансовых активов, включая корпоративные акции и облигации [6].

Кроме финансирования американской промышленности и государственного долга, прямые выгоды от глобализации с 1980 по 2011 гг. США извлекли из опережающих среднегодовой рост ВВП темпов прироста чистой стоимости домашних хозяйств (8,3% v.s. 2%), роста ВВП на душу населения с $28 тыс. до $48 тыс. (см. рис.5), снижения совокупной налоговой нагрузки на бизнес с 18,2% от ВВП до 15,2% [7].

Рис. 5. ВВП на душу населения США и Китая (ППС), 2011 г.

Составлено по: The World Factbook 2012. Washington, DC: Central Intelligence Agency, 2012. https://www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/index.html [Дата обращения: 15.04.2012 г.]

Несмотря на глобальный финансово-экономический кризис 2008-2009 гг., США сохранили позиции ведущей экономики мира, которая в 2011 г. произвела $15,04 трлн ВВП по паритету покупательной способности (ППС), (1 место в мире, 20% мирового ВВП), обеспечила $48 тыс. ВВП (по ППС) на душу населения (11 место) и среднюю заработную плату $47,390 в год, произвела на экспорт $1,5 трлн товаров, 90,8% которых являлись высокотехнологичной продукцией органической химии, транзисторы, авиадвигатели, самолеты, компьютеры, телекоммуникационное оборудование, автомобили, военная и медицинская техника [7]. Структура американской экономики отражает, с одной стороны, высокую технологическую основу и производительность труда в промышленности и сельском хозяйстве, с другой -- доминирование услугопроизводящих отраслей, работающих на потребительский и инвестиционный спрос, информационную и финансовую инфраструктуры (см. рис.6 и рис.7).

Рис.6. Доля секторов экономики в ВВП США, %, 2011 г.

Рис. 7. Доля секторов экономики в ВВП Китая, %, 2011 г.

Составлено по: The World Factbook 2012. Washington, DC: Central Intelligence Agency, 2012. https://www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/index.html [Дата обращения: 15.04.2012 г.]

США -- крупнейший в мире прямой инвестор (более $3,3 трлн), в авангарде которого идут 133 американские компании из списка ТОР 500 крупнейших ТНК мира [7;8, Р.1012].

Таким образом, объективно экономика США даже после глобального кризиса 2008-2009 гг. сохраняет позиции ведущей экономики мира с хорошими перспективами в новом технологическом укладе ХХI в. Международные рынки и центральные банки в своей стратегии учитывают это обстоятельство. Даже в ходе кризиса они ушли в «долларовую гавань», солидарно отдав на Forex предпочтение доллару США. 44% расчетов на рынках реальных и финансовых активов осуществляется в этой валюте. Не случайно, что в структуре валютных резервов центральных банков доллар США по-прежнему занимает весомую долю 60% [7] (см. рис.8).

Рис.8. Международные резервы (валюта и золото) США и Китая, 2011 г., $ млрд

Составлено по: The World Factbook 2012. Washington, DC: Central Intelligence Agency, 2012. https://www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/index.html [Дата обращения: 15.04.2012 г.]

В посткризисной мировой экономике альтернативы США в настоящее время нет.

Япония (имевшая в 2010 г. ВВП в размере $4,3 трлн или 5,7% мирового ВВП (здесь и деле по ППС) [9;10] с начала 90-х гг. ХХ в. находится в перманентной рецессии, отягощенной техногенной аварией в марте 2011 г. на атомной электростанции в г. Фукусима.

Зона ЕС остается на пороге второй волны кризиса, в значительной степени вызванного долговым кризисом романских стран. Германия ($2,9 трлн, или 9,3% мирового ВВП) и Франция (соответственно $2,1 трлн и 2,8%) [9;10], с одной стороны, отягощены обязательствами по сохранению Европейского союза и евро, с другой -- не являются мировыми лидерами нового технологического уклада. Наконец, средние страты Европы не являются ведущим источником роста мировой экономики с точки зрения роста производительности труда, потребления, потребительских и инвестиционных тратт.

Китай (доля в мировом ВВП 2010 г. -- 14,7%), столкнувшись в ходе кризиса с сокращением международных товарных рынков, переориентировался на внутренний спрос. Доля личного потребления в ВВП составляет всего 40% (в Индии он равен, например, 61%), экспорта 35% [11, 12]. Поскольку емкость и покупательная способность внутреннего рынка значительно уступали международному, то это привело к сокращению темпов производства ВВП страны с 10-11% в 2006-2007 гг. до 9,2% в 2010 г. и 6% в 2011 г. [9;10]. В 2012 г. ожидается 5%. Стимулирование внутреннего спроса (в 2009 г. его рост составил 16,9%) и политика ликвидации разрыва в доходах между городом и деревней, экономическими центрами (Пекин, Шанхай) и провинцией обусловили рост заработной платы и соответственно уровня инфляции (по итогам 2011 г. он составил 5,4%) [13;14;15] (См. Рис. 4). В протекционистской валютной политике фиксированного курса юаня Китай вынужден под давлением рынков и основных торговых партнеров медленно повышать курс национальной валюты к доллару США (в марте 2012 г. он составил 6,32) [16].

Экономика страны, ставшая в созданных в 80-е гг. ХХ в. особых экономических зонах «фабрикой мировых брендов» на основе переданных производств, не готова выполнить роль технологического лидера ХХ в. Хорошее копирование другой продукции и технологий не может заменить способность и возможность к инновационной экономике. Китайская экономика, создавшая в 2011 г. около $11 трлн ВВП, имеет очевидную перспективу торможения, роста инфляции и растущей неудовлетворенности населения отсутствием политической демократии. Китайский юань может быть сильной валютой для взаимных расчетов внутри БРИКС, но для глобальных товарных и финансовых рынков этого не достаточно. Юань в ближайшем будущем не готов заменить в качестве резервной валюты доллар США, а КНР американскую экономику в качестве объективного и общепризнанного лидера.

Наконец, нельзя игнорировать роль демографического фактора в экономическом росте. Несмотря на абсолютное преимущество Китая в численности населения (1,3 млрд чел. в КНР vs 310,4 млн чел. в США) и сравнимые показатели продолжительности жизни (74,68 лет vs 78,37 лет) [17], страна столкнется в середине XXI века с серьезными проблемами сокращения численности населения и его старения (см. рис.9).

США, напротив, относится к молодой нации и по прогнозам ООН в 2011 -2050 гг. будет иметь более высокие темпы роста населения (1,4 раз vs 1 в Китае) и долю молодежи в возрасте до 15 лет (20% vs 17% в КНР).

Рис.9. Демографические показатели США и Китая. Прогноз ООН на 2011-2050 гг.

Составлено по: Population Reference Bureau. 2011 World Population Data Sheet. [Дата обращения: 15.04.2012 г.]

Очередные задачи G20 и международных экономических организаций.

Глобальный кризис 2008-2009 гг. впервые выявил желание, возможности и способности G20 солидарными действиями эффективно его купировать. Но нерешенность системных проблем мировой экономической системы и поиск новых источников роста в условиях нового технологического уклада придали кризису вялотекущий характер, создали ожидания «второй волны». В этих условиях необходимы солидарные действия G20 для создания условий глобальной финансовой стабильности и новых источников развития мировой экономики.

ЕС крайне необходимы более высокие темпы экономического роста, укрепление мер защиты европейской экономики и более глубокая интеграция.

Решение этих проблем возможно в рамках двух коридоров: погашения суверенного долга и долгосрочного обеспечения финансовой стабильности. Преодоление долгового кризиса романских стран это дело не только Германии и Франции, но всей евро зоны, как системная проблема ЕС. Ее решение возможно не только на путях повышения бюджетной дисциплины, но и бюджетной интеграции. Финансовая стабильность ЕС может быть достигнута Европейским механизмом финансовой стабильности (ЕФСБ), Советом ЕС по управлению системными рисками, согласованным подходом по рекапитализации кредитных институтов и постоянной поддержкой со стороны ЕЦБ ликвидности банков.

США, как ведущей экономике мира, принадлежит особая роль и ответственность. Мировая экономика получит новый импульс роста, если США решительно сократит бюджетный дефицит, уменьшит бремя задолженности домашних хозяйств по ипотечным кредитам.

Япония, как третья экономика мира, призвана МВФ в самое ближайшее время сократить государственный долг и провести реформы, направленные на повышение долгосрочных темпов экономического роста. Страна способна повторить «экономическое чудо» на волнах High-tech.

Китай, БРИКС, страны развивающихся рынков с высоким профицитом счета текущих операций и большими ЗВР могут стать ключевым источником роста мировой экономики путем переориентации национального роста с экспорта на внутреннее потребление.

МВФ и группа Всемирного банка должны сфокусироваться на политике обеспечения глобальной финансовой стабильности, новых источников роста мировой экономики и решения цивилизационных проблем человечества.

Литература

1. IMF Annual Report 2000 -- Washington, 2000.

2. IMF, World Economic outlook Database, 2009 www.seekingalpha.com Nov.20, 2009.

3. www.cia.gov, 2011[Дата обращения: 09.03.2012].

4. The Economist. 1999. Jan.

5. www.USA.org. [Дата обращения: 08.03.2012].

6. www.econ.lib.org [Дата обращения: 09.03.2012].

7. www.cia.org. [Дата обращения: 09.03.2012].

8. International Financial Statistics. -- W.: IMF, 2006.

9. www.worldbank.org. [Дата обращения 18.03.2012]

10. www.imf.org. [Дата обращения 18.03.2012]

11. www.okm.1917.org. [Дата обращения 17.03.2012]

12. www.vzgl/vz23-58. [Дата обращения 17.03.2012]

13. Российская газета. -- 30.12.2012.

14. РИА «Новости» 06.58.02.

15.www.utto.ru/news/201201/12 www.finnotes.com/inflation-usa-10-2011/ [Дата обращения 18.03.2012].

16. www.russia.сhina.org.cn/news/ [Дата обращения 18.03.2012].

17. The National accounts main Aggregates Database http://unstats.un.org/

18. The World Factbook 2012. Washington, DC: CIA, 2012 https: www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/index.html

Размещено на Allbest.ru