В отечественной научной литературе распространен термин "мировое хозяйство", который, как ни парадоксально, не всегда имеет полноценный аналог в иноязычных источниках. Перевод термина на иностранные языки обычно осуществляется посредством его отождествления с понятием "мировая (международная) экономика": в английском - world economy или international economics, во французском - йconomie mondiale, что можно рассматривать в качестве частичного фразеологического эквивалента с точки зрения теории перевода, но с точки зрения экономики признавать эти термины аналогами не в полной мере уместно. Примечательно, что в немецком языке, как и в русском, наравне применимы понятия "хозяйство" и "экономика" - Weltwirtschaft или Globalwirtschaft (мировое хозяйство) и Weltцkonomie (мировая экономика), однако гораздо более часто используемым является первое (например, Вольц рассматривает аспекты функционирования международных организаций в мировом хозяйстве [8]; Вёпель - валютно-финансовое содержание современного мирового хозяйства [9]; Шайде - макроэкономическую политику как элемент политики хозяйствования [7]). Такая подобность терминов обусловлена еще аристотелевским происхождением"экономики", однако сохранившаяся в русском и ряде других языков и утерянная в английском, на котором сейчас публикуются подавляющее большинство научных статей, дифференциация понятий позволяет конкретизировать теоретический аппарат и углубить исследования в этой области.

В данной работе авторы опираются на понятие "мировое хозяйство" и определяют его как неавтономную самовоспроизводящуюся сложную динамическую систему, основанную на сетях экономических связей между любого рода субъектами.

Термины "связи" и "отношения" также как экономика и хозяйство, зачастую используются экономистами как взаимозаменяемые аналоги. Сугубо не односторонний характер этого явления как системообразующего элемента мирового хозяйства определяет необходимость использования термина "связи", который подчеркивает зависимость структуры, функций, свойств и состояний каждого субъекта от структуры, функций, свойств и состояний других субъектов системы.

Стоит, кроме того, особенно отметить, что мировое хозяйство рассматривается как система связей не только между национальными хозяйствами, надгосударственными институтами и субъектами транснационального бизнеса, но и любыми другими экономическими субъектами, в том числе, например, домохозяйствами отдельно взятой страны, как составными элементами единой системы мирового хозяйства.

В свою очередь, экономические связи будем традиционно интерпретировать как связи между субъектами, необходимо обусловленные производством, распределением, обменом и потреблением.

В неавтономность системы вкладывается ее подверженность воздействию внешней силы, зависящей от времени. Параметр связи, который делает ее неавтономной, и представляет ключевой интерес в рамках данного исследования. При этом "внешняя" сила не нарушает условие самовоспроизводимости, а напротив, определяет его, так как именно "за счет способности к самовоспроизводству организм постоянно выходит за пределы замкнутого цикла метаболизма на базе освоения все новых и новых условий жизни", как отмечает выдающийся ученый Е.Я. Режабек [3]. Он же формулирует условие подъема такого рода системы на более высокий уровень организации как наиболее резкий уход от угрозы нарастания энтропии. При этом энергетически самым выгодным путем достижения этой цели является отнюдь не "разрушение во внепротивостоящего бытия, а возвышение собственного бытия" за счет "кооперации, объединения связей либо внутри системы, либо в союзе (содружестве) с однородными и (или) противостоящими ей системами в ее окружении" [3]. Отметим сразу, что постоянное движение рассматриваемой системы мирового хозяйства, то есть в том числе взаимодействие с другими внешними системами, определяет ее конкретные "координаты"в пространстве состояний, однако чрезвычайно высокая сложность системы не позволяет (по крайней мере пока) математически ее моделировать. Тем не менее, динамический характер системы обусловливает ее приведение к некоему конкретному состоянию, зависящему от текущего, в будущем. Он же позволяет, таким образом, говорить об эволюционном развитии мирового хозяйства как органически единой системы.

Сколь бы ни была недоступна человеку сущность времени, оно пронизывает все, что доступно нашим чувствам и разуму, и оно же порождает понятие движения, как способа существования бытия. Признавая движением любое изменение, то есть переход из одного состояния в другое, современная философия, обеспечивая надежное основание любой науке, в то же время устанавливает, что любое развитие - это движение, но не любое движение - развитие. Развитие - это изменение, направленное и качественное. Интересным представляется в этой связи, что эволюцию зачастую определяют как изменение, не сопровождающееся качественным преобразованием. Эволюция, при таком подходе, будто не входит в категорию "развитие" в отличие от революции, которую характеризуют как источник качественных изменений, то есть процесс возникновения нового, чего раньше не было. Однако, в этом соотношении эволюции и революции выражается закон перехода количественных изменений в качественные, который при этом является всеобщим законом развития природы, материального мира, человеческого общества и мышления [2]. Иначе говоря, развитие включает в себя и эволюцию, и революцию, и в этой связи невозможно развитие без революции, но и революция невозможна без эволюции. Таким образом, процесс эволюции - это саморазвитие, осуществляемое в соответствии с законом диалектического отрицания, но развитие как таковое обязательно подразумевает и революционную составляющую.

В связи с упомянутой динамичностью мирового хозяйства следует заметить, что революция в своей сути не является вопреки расхожему мнению точкой бифуркации - она представляет собой положение в пространстве состояний, предшествующее точке бифуркации ровно на один промежуток времени. То, как революцию (на уровне идеи) воспримет среда, как раз и есть точка бифуркации, в которой мировое хозяйство как система может совершить резкий скачок в любую сторону при малом изменении параметров. Качественное изменение, вызывающее этот резкий скачок, именуется "промышленным переворотом", "технологической революцией" и т.п. на обывательском уровне и описывает зачастую всю совокупность состояний системы до ее прихода к новой точке бифуркации (отсюда произрастают понятия технологических укладов, строев общества, в некотором смысле цивилизаций и т.д.). В действительности, точка бифуркации обязательно характеризуется кратковременностью и служит разделителем более длительных устойчивых режимов, хотя и не эквивалентна понятию революция.

В связи с вышесказанным, революционные изменения мирового хозяйства предлагается рассматривать как составляющие элементы его эволюционного развития. Здесь же оговоримся, что вышеупомянутое"расширение" во времени краткосрочного революционного процесса и "сужение" долгосрочного развития, имеющего место между революциями, связано со спецификой социального пространства-времени, заметно искаженного по сравнению с реально-физическим. Диалектическая сущность пространства-времени как внутренней структуры материальных процессов и, в частности, социального пространства-времени, как внутренней структуры деятельности социального субъекта, обусловливает допустимость таких погрешностей.

Так как основу мирового хозяйства формируют экономические связи, которые обусловлены производством, распределением, обменом и потреблением, логично предположить, что зарождение его будет иметь место в тот момент человеческой истории, в который впервые были реализованы эти процессы. С точки зрения истории человечества этот "момент" будет предшествовать точке бифуркации, то есть будет иметь революционный характер, а с точки зрения экономики - будет точкой начала координат, из которой произрастет хаотический аттрактор системы мирового хозяйства.

По мнению авторов, таким моментом является так называемая неолитическая революция, а точнее - момент перехода человека от присвоения к воспроизведению, взятый как агрегированная характеристика продолжительного этапа развития человечества, который принято называть "неолитической революцией". На этом этапе распад родовых общин привел к общественному разделению труда, в ходе которого земледелие отделилось от скотоводства, а ремесло - от сельского хозяйства, что привело к началу обмена продуктами труда. То есть образовавшееся производящее хозяйство породило появление излишка продуктов, что также послужило исходным импульсом развития мирового рынка, который сегодня признается крайне важным элементом-подсистемой еще более сложной системы мирового хозяйства.

Революционные изменения мирового хозяйства в широком смысле связаны в первую очередь с резким падением среднемировых транзакционных издержек, однако, это предмет отдельного исследования. Поэтому под мировым хозяйством в более узком смысле будем понимать совокупность производящих единиц, отдавая привилегию "хозяйствовать" тем экономическим субъектам, которые непосредственно участвуют в создании добавленной стоимости на этапе производства и на основании этого сделаем вывод, что и революционные точки-предбифуркации будут в первую очередь обусловлены революционностью изменений в процессе производства. Революцией в мировом хозяйстве назовем длительный процесс качественного изменения применяемых технологий производства и создания новых, приводящий к значительному прогрессивному развитию ключевых показателей уровня и качества жизни человека. Первая часть определения, то есть драйверы этого процесса, и является предметом данного исследования.

Выделим следующие революционные изменения мирового хозяйства в узком смысле, явившиеся ключевыми этапами его эволюционирования, и совпадающие с так называемыми промышленными революциями, каждой из которых отводят примерно вековую (однако хронологически все сокращающуюся от революции к революции) продолжительность:

1. Первая промышленная революция (индустриальная революция), в ходе которой был осуществлен переход от ручного труда и мануфактуры к машинному, механическому труду и фабрике.

2. Вторая промышленная революция (технологическая революция), в результате которой, планета обросла сетью железных дорог и линий электропередач, а также было внедрено поточное производство.

3. Третья промышленная революция (цифровая революция), по итогам которой производство повсеместно перешло от аналоговых технологий к цифровым.

4. Гипотетическая четвертая промышленная революция, одним из результатов которой, как предполагается, может стать повсеместное использование так называемых технологий искусственного интеллекта.

Если затрагивать страновой аспект рассматриваемого процесса эволюции мирового хозяйства, то можно выделить достаточно четкий перечень "двигателей"промышленных революций, имевших место в человеческой истории, представленный в таблице 1.

Таблица 1 Страны-двигатели промышленных революций по принципу гражданской принадлежности изобретателей

Специфической чертой, объединяющей эти революции, следует признать сокращение физического энергетического присутствия человека в процессе производства. Во время каждой промышленной революции мир приближался к этому и сейчас приблизился вплотную - к квинтэссенции человеческого во всем. Преобразуя внешний мир, человек всё создает по образу и подобию своему и, будто бы стремясь заменить себя в экономических процессах, на самом деле только привносит себя же во все, чего касается человеческая деятельность. Причем происходит это движение по направлению "от периферии к центру" - сначала внешнее качество человека, его физическая сила, было подменено машиной, после, по-прежнему внешнее, скорость человека (но уже связанная и с более внутренней координацией), была компенсирована поточным производством, затем повсеместное использование информационно-коммуникационных технологий снизило необходимость в затратах уже внутренних качеств, в первую очередь вычислительных способностей. Теперь мы можем наблюдать как искусственный интеллект (в англ. artificial имеет также перевод "неприродный") готовится еще больше отдалить процесс производства от природы и приблизить его к человеку, привнеся в него такое сугубо внутреннее качество человеческой психики, как интеллект.

мировое хозяйство экономическое развитие

В эпоху неолита разрозненные охотники и собиратели перешли к общинному земледелию и скотоводству, подразумевающему уже упомянутое производство излишка, обусловленное ощущавшейся людьми потребностью в производстве большего, чем необходимо отдельно взятому - не ради собственного обогащения, но ради приобретаемой возможности получения необходимого многим: за счет малых издержек люди стали производить, распределять, обменивать и потреблять.

Сейчас распространено мнение о том, что Реформация была обусловлена причинами в основном экономическими: буржуазия нуждалась в иной церкви, не столь затратной и с меньшей властью членов клира над светом. Однако, по мнению авторов, Реформация, хотя и была отчасти реакцией на гипертрофированность роли церкви в экономике, но также была обусловлена распространением идей ренессансного гуманизма, отличавшегося соединением "добродетели и учености" [1]. Первым связал возникновение капитализма с Реформацией Макс Вебер [10]. Смещение догматики католицизма протестантской моральной практикой "мирского аскетизма" привело к возникновению форм ведения быта и хозяйственной деятельности, специфических для капитализма. Вебер увязывает этот процесс с грандиозным "расколдовыванием мира" и рационализацией. Роберт Мертон в своем фундаментальном труде "Наука, техника и общество в Англии XVII в." [6] эту мысль развивает. Согласно его мнению, интерес к научным изысканиям и, что немаловажно, когда мы говорим о промышленном перевороте, интерес к техническим наукам и профессиям, в Англии XVII в. был стимулирован привнесенными протестантизмом позитивной оценкой мирской деятельности, эмпиризмом, утилитаризмом и эксплицитным сомнением в авторитетах. В этой связи необходимо отметить, что само по себе "расколдовывание", рационализация, либерализация знаний вряд ли могли бы дать столь богатые плоды, если бы не сопровождались гуманистическими идеями. Изменение отношения к человеку, порожденное Ренессансом и закрепленное Реформацией, дало толчок науке и определило роль Англии и других европейских стран в первой промышленной революции.

Технологическая революция не была бы революцией, если бы не сопровождалась столь резким развитием железных дорог и электрификацией. Известно, что средняя стоимость перевозок, благодаря строительству множества железных дорог, в то время невероятно снизилась - как минимум в 25 раз [5]. Могли ли получить столь же стремительное и масштабное развитие угледобывающая и нефтяная отрасли, тяжелая промышленность, если бы транспортные издержки не упали так резко? Создание электрического телеграфа, прокладка трансатлантического телефонного кабеля, патентование телефона явились успешным внедрением электричества в быт и хозяйство. Электричество было также применено для наладки трамвайного сообщения и вскоре стало неотъемлемым атрибутом поточного производства. Сугубо научные достижения, как то: изучение электричества, совершенствование метода получения стали, изобретение парового двигателя были так легко восприняты мировым хозяйством в особенности потому, что они позволили человечеству выстроить мощную систему связей, с помощью которой стало возможно пожинать плоды объединения в разнообразных областях - объединения наук (например, физическая химия), объединения пространств (железные дороги), объединения людей (телефонная связь). По сути, можно говорить о сжатии измерения Пространство-время.

Следующее резкое сжатие указанного измерения произошло в период цифровой революции. Не имея ни малейших намерений преуменьшить вклад таких великих ученых, как Чарльз Бэббидж, Джон фон Нейман и Алан Тьюринг, нельзя не признать, что следующий истинно качественный скачок в развитии мирового хозяйства был осуществлен благодаря Интернету. До тех пор, пока информационные технологии использовались исключительно для управления механизмами и вычислений, не были подвержены коренному слому традиционные методы ведения бизнеса, а экономические отношения - резкой смене траектории развития. Но создание, развитие и разрастание сети, связавшей все и вся, действительно изменило мировое хозяйство.

Сетевизация экономики и общества, достигшая, казалось бы, своего предела в результате цифровой революции, теперь берет новые рубежи. В первую очередь это облачные и нейросетевые технологии, а также блокчейн дали возможность человечеству пересмотреть всю систему связей в мировом хозяйстве. Мы пока не видим повсеместного внедрения этих технологий в производство, качественно трансформирующего последнее, но наличие огромного потенциала в них очевидно, как минимум ввиду того, что эти технологии соответствуют выделяемым признакам революционного этапа развития мирового хозяйства: объединение ранее отдельных систем и создание новых за счет объединения ранее отдельных элементов, усиление имеющихся и возникновение новых связей, синергия.

Создание искусственного интеллекта само по себе не сможет подорвать устои нашего общества и преобразовать мировое хозяйство. Это одновременно представляется как разочарование, так и утешение для человечества. Искусственный интеллект, как отдельное явление, не несет в себе потенциал объединения. Аналогично тому, как сам по себе компьютер и изменил отчасти мир, но лишь благодаря Интернету мировое хозяйство было преобразовано кардинально. Именно поэтому, например, сейчас столь часто употребляется термин "блокчейн" - даже не внедрив его повсеместно, человечество интуитивно ощущает огромный потенциал технологии, которая может объединить, усилить связь, причем как это ни парадоксально звучит децентрализовано.

Здесь нельзя не заметить, что огромной проблемой, нависшей над человечеством сегодня, является технократическая трактовка происходящих глобальных изменений, подразумевающая подмену целей средствами. Технологии, сейчас столь резко и масштабно развивающиеся благодаря человеческому разуму, им же вдруг были подняты на пьедестал целей деятельности, сместив с него самого человека.

Ряд тенденций сегодняшнего дня наводит на мысль, что вероятность дальнейшего следования по ветви аттрактора, ведущей мировое хозяйство к неблагоприятному исходу, чересчур высока. Пока мы, хоть и предчувствуем угрозы этих процессов, не в силах математически точно описать их и дать выверенный и точный прогноз развитию человечества (к чему, быть может, и не стоит стремиться). Вместе с тем, Фридрих фон Хайек писал: "экономическую науку можно обозначить как метатеорию - теорию о теориях, создаваемых людьми для уяснения того, как наиболее эффективно обнаруживаются и используются различные средства для достижения всевозможных целей" [4]. В этой связи остается только надеяться на то, что главной целью, которой будут следовать существующие и новые теории, методологии и методы, создаваемые в рамках экономики (и не только), останется Человек, потому что, во-первых, исключительно человеческое начало является движущей силой мирового хозяйства, и, во-вторых, объединение людей всегда давало и будет давать больше для экономики, чем сами по себе машины, программы и алгоритмы, насколько бы эффективными они ни были.

Литература