Реструктуризация индустриальной экономики и развитие её постиндустриальных секторов в условиях глобального кризиса: опыт Китая в контексте стратегий транснационализации компаний России и стран СНГ

Глобальный экономический кризис, «запущенный» во второй половине 2007 г. американским ипотечным кредитным дефолтом, с объективистской точки зрения выглядит как интегральное (общемировое) и дифференциальное (в разрезе стран и регионов) несоответствие структуры производства и потребления, а также как расстройство глобального денежного обращения, вызванного резким дисбалансом между стоимостью материальных и нематериальных активов. Несмотря на множественность специфических для каждой национальной экономики интерактивных проявлений этого кризиса, в целом, в аспекте рассматриваемой темы, он обнажает и некоторые общие черты:

1. Затруднение или неспособность большинства национальных экономик мира обеспечивать не только расширенное развитие, но и простое воспроизводство на основе существующей структуры производства. Это обуславливает необходимость реструктуризации локальных производств.

2. Необходимость в диверсификации структуры конечного потребления и мобилизации нового качества совокупного потребительского спроса. Особенно важно смещение акцентов в сторону расширения совокупной структуры спроса в пользу товаров и услуг производственно-сервисного, культурно-креативного, рекреационно-развлекательного и т.п. назначения.

3. Потребность в увеличении «пропускной способности» и повышения эффективности функционирования сферы обращения. В свою очередь, это означает необходимость реструктуризации социального капитала, существенного расширения социально - коммуникационных сетей и расширения арсенала применяемых социальных технологий.

Другими словами, глобальный кризис в его национальном проявлении означает неспособность страны обеспечивать комплексное развитие на основе существующей структуры экономики. Отсюда - особая острота проблемы поиска оптимальных путей и внутренних ресурсов для постиндустриальной реструктуризации национальной и местных экономик в условиях кризиса мировых инвестиционных ресурсов и изменяющихся глобальных «правил» регулирования.

В этих условиях возрастает серьёзный методологический интерес к 30 летнему опыту экономической реструктуризации Китая, выполненной в режиме «опоры на внутренние силы», в условиях «открытости миру», с минимальными стартовыми внутренними ресурсами и крайне ограниченными внешними возможностями.

С другой стороны, глобальный кризис означает и необходимость изменения старых оснований для разработки эффективной промышленной политики, адекватной внутренним и внешним возможностям страны. Действительно, магистральное воздействие глобального кризиса на национальные экономики индустриального типа состоит в сужении масштаба их рынков и деформации сферы обращения, угрозы распада технологических цепочек добавленной стоимости.

Стратегический путь противодействия этому в рамках государственной промышленной политики достаточно традиционен - целеориентированная модернизация ключевых производств и ведущих отраслей на основе технологий и оборудования более высоких технологических укладов. Однако, путь этот сложный, дорогостоящий, требующий привлечения больших объёмов внутренних (государственных и частных) и внешних инвестиций. Кроме того, многообразие форм собственности затрудняет реализацию единой государственной промышленной политики.

В этом смысле, более перспективным для России и других стран СНГ выглядит не технологический, а территориально-производственный подход, позволяющий повысить капитализацию регионов и стоимость находящихся там материальных и нематериальных активов с помощью стратегии их глобализации и транснационализации экономической деятельности предприятий и производств. Магистральный путь для этого состоит в создании соответствующих региональных систем транснациональной экономической деятельности, разработке адекватных стратегий и контуров стратегического управления проектного типа (государственно-административного, рыночно-экономического и общественного) [3, 124-125]. Трёхконтурность управления открывает широкое пространство для вовлечения социогуманитарного капитала в транснационализацию регионов посредством создания нового типа корпоративности. Такой новый тип корпоративности, по сути, означает переход к «многомерности самого социального пространства, включая в него такие проекции социальной активности индивидуумов и групп, как социальная креативность, социальная интерактивность и интеграция, открывая перспективу создания региональных систем гармонизации совмещённой деятельности - цивилизационно-культурного типа [4, c.8, 10, 13].

Подходя более углублённо к необходимости реструктуризации экономики, как к проблеме, требующей своего решения с позиции расширения круга поиска путей оптимальной депроблематизации, следует дифференцированно подходить к её первичному, вторичному и третичному секторам в базисе принятых в мире (в рамках системы статистических показателей, гармонизированной с учётом требований баз данных ООН) индикаторов экономического развития. Это, в свою очередь, требует «выхода за пределы» того формата статистической отчётности, которая по инерции, в своей основе была сформирована в эпоху индустриализации, и перешла «по наследству» из СССР. При этом к первичному сектору экономики обычно относят «сырьевой» комплекс - сельское хозяйство, производящее органическое «сырьё» и горнодобывающую промышленность, производящую минеральное сырьё [5, 26]. В рамках вторичного сектора (энергетика, перерабатывающие отрасли, строительство, транспорт и связь), в зависимости от вида, используемого для промышленной переработки сырья, различают аграрную экономику и индустриальную экономику. Каждая из них отличается не только видом используемого сырья, но и способом структурирования, функционирования и управления продуктивным капиталом, как и типом производственных отношений, а также локализацией и ведущими факторами производства, а главное, - исторической формой первичных производственных структур [6].

Разный тип взаимодействия между аграрной и индустриальной экономиками фактически означал различные пути индустриализации стран. В КНР в 1978 г. из общего объёма валовой продукции сельской экономики 68,6 % приходилось на долю сельского хозяйства, а 31,4 % - принадлежало индустриальной экономике (в том числе: собственно индустриальное производство - 19,5 %, строительство - 6,6 %, транспортные услуги - 1,7 %, сфера торговли и обслуживания - 3,7 %). К 1994 г. доля сельского хозяйства снизилась до 25,7 %, а удельный вес аграрной экономики возрос до 74,3 % [7]. Первые 6 лет реформ (1978-1984 гг.) в Китае были связаны исключительно с реформированием сельской экономики и её реструктуризацией. Создаётся промышленность села, массово заимствуются индустриальные технологии в варианте минизавода как по производству продовольственных товаров, текстиля, строительных материалов, бумаги и т. п. на основе органического сырья, так и производству хим. удобрений, строительных конструкций, металлургии и энергетики на основе минерального сырья. Бурно развиваются все 5 видов кооперации на селе, а также торговля и бытовое обслуживание населения. На этом этапе было сформировано промышленное ядро аграрной экономики и создан особый тип сельских предприятий, в последующем получивших название, закреплённое принятым 29 октября 1996 г. отдельным Законом КНР - деревенско-поселковых предприятий. Согласно ст. 2 этого Закона, к таким предприятиям «относятся различные типы предприятий, которые учреждаются в деревнях и посёлках в пределах их юрисдикции при условии, что их капитал создаётся за счёт инвестиций сельскохозяйственных товариществ или фермеров и они принимают на себя обязательство поддерживать сельское хозяйство.

… Термин «их капитал» … означает, что участие сельхозтовариществ или фермеров в его формировании должно превышать 50 %, или менее, однако лишь при условии доминирующей роли таких товариществ или фермеров в данном предприятии».

За период с начала реформ в 1978 г. по настоящее время аграрная экономика прошла 4 этапа. На первом этапе (1978 - 1984 гг.) появляются первые машинно-тракторные станции по обслуживанию крайне немногочисленного парка сельхозтехники, но главное, - составленное из созданных в 1978 г. более чем 1,5 млн. таких предприятий технологическое ядро создало условия для интенсификации промышленной переработки сельскохозяйственного сырья и опережающего роста производительности труда в аграрной экономике по сравнению с сельским хозяйством, благодаря чему аграрная экономика, в которой по состоянию на тот момент занято всего 9,2 % работающих по найму в сельской экономике (28,565 млн. чел.), производила 31,4 % её валового продукта. Однако основная часть предприятий располагается преимущественно в приморских районах.

Второй этап (1985 - 1994 гг.) - этап активного импорта западных технологий и оборудования, начало активной экспортно-ориентированной деятельности деревенско-поселковых предприятий. Первые поступления валюты в КНР происходили из аграрной экономики, что позволило государству начать импорт современных промышленных технологий для полностью находящихся в государственной собственности предприятий индустрии.

На этом этапе к 1994 г. стремительно возрастающая численность деревенско-поселковых предприятий достигает почти 25 млн. (увеличившись в 16,4 раза по сравнению с 1978 г.), а общее число занятых в них работников составляет более 120 млн. чел. (увеличившись, соответственно, в 4,2 раза). Это позволило за счёт расширения интенсивного сектора сельской экономики увеличить удельный вклад аграрной экономики в общий показатель валовой продукции до 74,3 % при 25,7 % удельного веса занятых. Аграрная экономика уверенно осваивает центральные регионы страны.

На этом этапе происходит формирование собственного инженерно - технического персонала, достигшего к 1994 г. численности 1,87 млн. чел (около 1,5 % всех работающих в деревенско-поселковых предприятиях), что позволило сформировать ядра-зародыши будущих центров собственного научно-технического творчества. В результате, к концу этого этапа около трети добавленной стоимости в аграрной экономике создавалось за счёт собственных технологических нововведений. Впечатляет, что именно аграрная экономика сформировала стартовые экономические предпосылки как для создания будущей инновационной стратегии КНР, так и строительства его национальной инновационной системы (НИС).

Да и сам «супергород» - легенда современного высокотехнологического развития Шэньчжэнь, как проект стартовал на базе бывшей рыбацкой деревушки и за счёт начальных средств из аграрной экономики.

Третий этап (1995 - 2005 гг.) - этап бурного распространения деревенско-поселковых предприятий по всей стране и развития аграрной экономики на собственной, а не импортированной основе. Одновременно, это и этап уникального «формата» урбанизации - за счёт массового строительства малых городов («город в деревне») и бурного урбанистического развития городов за счёт сельских жителей («деревни в городе»). В планах 9-й пятилетки (1996-2000 гг.) на аграрную экономику возлагается роль локомотива новой индустриализации страны на основе собственных научно-технологических достижений. Из общей численности деревенско-поселковых предприятий отбираются 5,286 млн. наиболее мощных предприятий, чей годовой валовый доход превышает 10 млн. юаней. На них ориентируются «грантовые» программы Министерства АПК (в разные периоды менявшего своё название), стимулирующие амбициозные притязания на технологическое лидерство наиболее подготовленных из них для этой роли. В результате, отбирается более 50 тыс. предприятий - победителей национальных и провинциальных конкурсов на лучшую разработку получают «грантовую» поддержку своим инновационным предложениям и создают зародыши собственных исследовательских (R&D) центров, 1127 победили во Всекитайском конкурсе на лучший инновационный проект национального уровня. Массово на базе АЭ создаются собственные НИИ, технологические бизнес - инкубаторы, индустриальные и научные парки и т.п.

Новая индустриализация на основе собственного НТП выступила «мотором» реструктуризации аграрной экономики, постепенно увеличивая её инновационной частью и формированием зародышей будущих индустриальных технологических кластеров. Параллельно с «выращиванием» кластеров, связанной с этим урбанизацией сельской жизни, под влиянием аграрной экономики происходит также и реструктуризация традиционного сельского хозяйства (первичного сектора экономики). В результате, если в 1978 г. в КНР под растениеводство использовалось 150,1 млн. га пашни, из них 120,587 млн. га (80,34 %) - под выращивание зерновых, а 16,965 млн. га (11,3 %) - под товарные культуры (хлопок, масленичные, сахарные, овощи и фрукты), то в 2000 г. из общей площади 156,3 млн. га под зерновые использовалось 69,4 % (108,46 млн. га), а под товарные культуры (45,124 млн. га). Благодаря троекратному увеличению площадей под товарные культуры и применение интенсивных технологий, происходит значительное увеличение производства сельскохозяйственной продукции, как для потребления (производство фруктов выросло в 6 раз, овощей в 5 раз), так и в качестве сырья для аграрной экономики (валовая продукция масленичных увеличилась в 2,5 раза, а производство сахара - в 2 раза). При этом КНР полностью решает продовольственную проблему исходя из той структуры потребления, которая сложилась к концу ХХ столетия.

При этом под влиянием урбанизации, происходит увеличение общего спроса и изменение структуры потребления продовольствия, что, в свою очередь, реструктуризирующим образом влияет на рыночную трансформацию как первичного, так и вторичного секторов сельской экономики.

Этот процесс усиливается под влиянием интенсификации урбанизации КНР.

Так, в 1990 г. населения Китая составляло 1,433 млрд. чел., из которых 841,420 млн. чел. (73,59 %) - сельское население, а 309,910 млн. чел. (26,41 %) - городское. Городские жители в этот период проживали в 476 городах провинциального значения, среди которых 291 - с населением до 200 тыс. жителей, 117 - с населением 200 - 500 тыс., 28 - от полумиллиона до 1 млн. жителей, 22 - от 1 до 2-х млн. чел. и 9 городов с населением более 2-х млн. чел.

Через 10 лет общее количество таких городов возросло до 663, из них: с населением до 200 тыс. - до 352, до полумиллиона - до 218, «миллионеров» - до 53, до 2-х млн. - до 27, а число городов с населением более 2-х млн. - выросло до 13. При этом мы видим наиболее интенсивный рост (почти удвоение) количества городов с населением 0,5 - 1 млн. жителей.

В целом, по состоянию на 2001 г. в КНР насчитывалось 40,370 тыс. городов и посёлков городского типа с административным статусом городов, из них 20,358 тыс. - это города и 20,012 тыс. - это посёлки, выросшие благодаря развитию аграрной экономики.

При этом для городов характерна высокая концентрация населения (включительно с «деревнями в городе»), промышленности и торговли, а также городской (муниципальный) тип устроения власти. Для посёлков характерно отсутствие такой концентрации, а также сельский тип администрирования.

Типичный в этом отношении, широко известный в Китае и мире город, созданный аграрной экономикой, - Вэньчжоу (пров. Чжэцзян). Этот город начинался с обустройства узкой полоски земли на побережье, где местная власть в середине 1980-х гг. разрешила строительство домов, продав крестьянам право пользования землёй по 42 м² на домохозяйство, а также предоставляя за деньги право на строительство. Крестьянские инвестиции в Вэньчжоу к середине 1990-х превысили 10 млрд. юаней. В результате вырос современный город с населением 130 тыс. жителей, а также 138 новых посёлков.

Благодаря бурному развитию аграрной экономики новые китайские города, начиная с середины 1990-х активно «выходят за рубеж», активно расширяя границы «чайнатаунов» в мировых столицах и больших городах. В частности, в одном лишь Париже проживает более 300 тыс. выходцев из Вэньчжоу, в центральной его части расположена улица Вэньчжоу, а также ещё 3 других китайских улицы в 3-й префектуре французской столицы.

В целом, в 1990-х гг. рыночные реформы в КНР, первоначально «выращенные» и «обкатанные» в рамках аграрной экономики, широко распространяются и на индустриальный сектор. В результате, под влиянием, как индустриализации, так и урбанизации, происходит активная реструктуризация, как существующей экономики, так и её новой, обеспечивающей общий рост части. Так, в 1992 г. темпы роста ВВП Китая составляли 14,2 %, из которых 9,11 % (или 64 %) обеспечивались сельской, а 5,09 % (или 36 %) - городской экономикой. В 2000 г. (после выхода из кризисных 1998 - 99 гг., когда темпы роста снизились до 7,8 % и 7,1 % соответственно), из 8 % общего роста больше половины или 58,3 % обеспечивались уже городской, а 41,7 % - сельской экономикой.

Более детальные представления о роли и значении аграрной экономики в реструктуризации экономики КНР позволяют получить данные, представленные в табл. 2.

Таблица 1

Некоторые показатели развития деревенско-поселковых предприятий КНР за период 1978 - 1998 г.

Наиболее впечатляющий пример быстрого роста за счёт аграрной экономики демонстрирует город Дончжун (пров. Гуандун). В середине 1980-х это была деревенька Чанг с населением 30000 чел. и обрабатываемой площадью в 1330 га земли, используемой преимущественно под выращивание сельскохозяйственной продукции. В 1998 г. - это город с населением 300000 чел. и такой структурой занятых, где доля сельского хозяйства составляет 0,2 %, а аграрная экономика - 98 %.

К числу основных отличий аграрной от индустриальной экономик в КНР на этом этапе следует отнести нижеследующие:

1. Доминирование негосударственной формы собственности;

2. Доминирование лёгкой промышленности;

3. Доминирование малых и средних предприятий;

4. Доминирование внутренних инвестиций, происхождением из сельской экономики;

5. Доминирование ареалов компактного проживания с собственной субкультурой - деревенским образом жизни в городе («деревня в городе») и городским - в деревне («город в деревне»).

Четвёртый этап - с 2006 г. по настоящее время. Этот этап характерен двумя доминирующими тенденциями:

1. Расширением и уплотнением урбанизированных ареалов городов и посёлков, повышением уровня их секторальной специализации и концентрации высокотехнологических сегментов экономики. Вокруг мегаполисов формируются новые высоко индустриализированные и высоко технологизированные города-спутники с преимущественно секторальной моноспециализацией. Система «мегаполис + спутники» начинает приобретать характер своеобразных «хабов» (hub). На основе таких хабов осуществляется переход от моноцентричных градостроительных моделей (по принципу: «один город - один центр») к полицентричным («один город - много центров») и формируются целые новые регионы уплотнённой урбанистической застройки. Например, логистическая зона «Binhai New Area» с центром в г. Тяньцзинь около Пекина, где зона такой застройки составляет 2238 км².

2. Параллельно индустриализированные с помощью аграрной экономики регионы начинают трансформироваться в сетевые. В них начинают формироваться инфраструктурные механизмы и инструменты доступа к мировым инновационным и инвестиционным ресурсам и системам как в рамках провозглашённой ещё в 1978 г. «политики открытости», так и более поздней «стратегии выхода за рубеж». В рамках последней китайские инвестиции начинают выходить вовне системно, в том числе и с целью совместного строительства специальных экономических зон (свободных, «бондовых», индустриально-демонстрационных, инновационных и т. п.).

В целом, в 2008 г. общая добавленная стоимость сельской экономики достигла 4,187 трлн. юаней, из них на долю сельского хозяйства приходилось 56,439 млрд. юаней, остальное - на долю аграрной экономики, в том числе перерабатывающая промышленность - 2,935 трлн. юаней, строительство - 266,6 млрд. юаней, транспорт - 218,9 млрд. юаней, торговля - 390,9 млрд. юаней, туризм - 224,76 млрд. юаней, остальное - 88,09 млрд. юаней [7].

Что касается путей реструктуризации индустриальной экономики КНР за счёт «новой индустриализации», то здесь пакет методов сводится к комбинированному использованию достаточно традиционных современных подходов в рамках технологической парадигмы в сочетании с методологией и инструментарием, «обкатанным» в рамках развития аграрной экономики и урбанизации. Эта тема хорошо освещена в обширной отечественной, а также китайской литературе [8].

Именно с аграрной экономикой связана интенсификация и инноватизация сельской экономики. На её основе сегодня происходит наращивание более высоких «биотехнологических» финишных этапов «value - chains».

Следует методологически отделить индустриальный её сектор от постиндустриального сектора, как существенно различающихся по структурно-функциональной организации, а также способам и формам корпоративного управления. Фактически это разные виды экономической реальности.

Наиболее отчетливо выражены различения между двумя видами индустриального сектора (аграрная экономика и индустриальная экономика) и двумя видами постиндустриального сектора (инновационная экономика и креативная экономика) в Китае. Это различение усугубляется специфическими структурно-функциональными особенностями национальной инновационной системы КНР. Эта структурированность по четырем видам экономики значительно облегчает выработку стратегии реструктуризации индустриального сектора на основе опыта Китая. Кроме того, особенности функционирования китайской национальной инновационной системы с «локомотивной» и слабо использованной в России и странах СНГ ролью территорий (субъектов федерации, областей и регионов), а также региональных органов государственного управления и местного самоуправления, делает этот опыт особенно перспективным для постсоветских переходных экономик.

Достаточно характерный образец, стимулирующий отечественное производство диверсификации конечного и промежуточного потребительского спроса на товары и новые (по содержанию и качеству) услуги, а также увеличения «пропускной способности за счет инвестиций в социальную и коммунальную инфраструктуру, дают решения недавно состоявшейся 2-й сессии ВСНП 11-го созыва в Китае.

***