Тенденции долгосрочной циклической динамики и перспективы мировой экономики

Размещено на http://allbest.ru

Тенденции долгосрочной циклической динамики и перспективы мировой экономики

Сn - сигнальный кризис, Тn - терминальный кризис.

Рис. 1. Метаморфозная модель системных циклов накопления капитала Дж. Арриги [7, 306]

Дж. Арриги и В. Пантин выделяют в каждом цикле два кризисных периода: «сигнальному» кризису в модели Дж. Арриги по своим характеристикам соответствует «структурный» кризис В. Пантина. «Терминальному» кризису, в результате которого происходит смена мирового доминанта и начинается бурный экономический подъем в реальном секторе - фаза «великих потрясений».

Несмотря на различия в датировке отдельных фаз циклов индустриального хозяйства, общие выводы авторов всех моделей в основном совпадают. «Британскому системному циклу накопления капитала» в модели Дж. Арриги, соответствуют «ценоз пара (угля)» Л. Бадалян - В. Криворотова, 7-й «сдвоенный» цикл (1-й цикл последней триады) В. Пантина и первая технологическая парадигма авторской концепции. «Американский системный цикл накопления капитала» - это, соответственно, «ценоз нефти», 8-й «сдвоенный» цикл (2-й цикл третьей триады) и 2-я технологическая парадигма.. Период формирования и доминирования третьей технологической парадигмы (5-го и 6-го технологических укладов) - это 7-й (последний) ценоз «газа» Л. Бадалян - В. Криворотова, заключительный «сдвоенный» цикл в модели В. Пантина и оставленный без названия в первой работе новый системный цикл накопления капитала Дж. Арриги, который зарождается в настоящее время [1].

Обобщая принципы построения и периодизации всех приведенных моделей, можно отметить следующие особенности, характеризующие каждый цикл индустриального хозяйства и отраженные на рисунке 2. Л. Бадалян и В. Криворотов вычленяют только центральный момент бурного развития каждой очередной геоклиматической зоны (II-я, центральная фаза рисунка). Именно он датируется как время существования ценоза. Переходные периоды зарождения и угасания техноценоза остаются за пределами периодизации, хотя они подробно анализируются в тексте работ.

Рисунок 2. Жизненный цикл накопления капитала (техноценоза, технологической парадигмы).

В модели В. Пантина рассматриваются первые две фазы жизненного цикла ценоза (технологической парадигмы), изображенные на рисунке: СК1 - структурный кризис, I - технологический переворот, ТК1 - фаза великих потрясений, II - революция международного рынка [2]. Следующий структурный кризис (СК2) рассматривается как начало нового цикла, а не сигнал об исчерпании потенциала развития цикла предыдущего, что подчеркивает Дж. Арриги и что отражено в предложенном им названии - «сигнальный» кризис. Тот же принцип (рассмотрение только I-й и II-й фаз цикла) заложен в концепцию технологических парадигм индустриального хозяйства.

«Долгий век» Дж. Арриги включает весь жизненный цикл ценоза (технологической парадигмы) от его зарождения до полного исчерпания потенциала развития. Но при более детальном анализе различных этапов цикла упор делается на II-й и III-й фазах, что наглядно отражено на рисунке 1. Сигнальный кризис (СК2) рассматривается не как начало нового цикла в модели В. Пантина, а как свидетельство обострения экономических проблем старого цикла из-за несовпадения «желаний» финансового капитала не снижать темпы самовозрастания и «возможностей» реального сектора экономики. Такой же акцент содержится в названии «терминальный» кризис (буквально - «конечный», ТК2). Поэтому исследование следующего цикла начинается с фазы II - периода бурного роста нового экономического лидера и новой модели накопления капитала.

Согласно всем моделям, современный экономический кризис означает окончание периода доминирования «экономики нефти» и основанной на ней американской гегемонии. Нефть, как и раньше, будет одним из основных энергоносителей индустриального хозяйства, а США еще долго будут оставаться одной из ведущих мировых держав. Но обеспечивать господство в мировом хозяйстве на основе инфраструктуры и технологий, связанных с переработкой нефти и использованием нефтепродуктов, Америке будет намного сложнее, чем в ХХ веке.

По логике циклической динамики лидерство в экономическом развитии смещается в азиатско-тихоокеанский регион. Наиболее вероятным претендентом на роль доминанта после завершения текущей понижательной фазы долгосрочного цикла большинство специалистов считают Китай. Как вариант рассматривается возможность разделения функций финансового и производственного центров соответственно между Японией и Китаем. Разумеется, ни западная цивилизация в целом, ни США не собираются мириться с утратой лидирующих позиций и всех преимуществ, которые обеспечивает экономическое доминирование, включая завышенный уровень потребления. В период кризиса экономическое и политическое противостояние уходящего и нового лидеров способно привести к открытой конфронтации, которая, скорее всего, будет реализована в целой серии «малых» региональных войн.

Детальный анализ закономерностей циклической динамики приводит к выводу о повторяемости общих закономерностей социально-экономического развития для циклов любого масштаба. Тогда три фазы развития индустриального хозяйства (независимо от их названий [3]) представляют собой последовательные этапы его зарождения (молодости), расцвета (зрелости) и исчерпания потенциала роста (старости) [4]. В общественных науках традиционно господствует точка зрения, что период максимального расцвета хозяйственной системы либо цивилизации совпадает с последним (наивысшим) этапом их развития. В качестве гипотезы можно рассмотреть предположение, что своего апогея хозяйственная система (как и цивилизация) достигает в средней фазе - в период зрелости, при изобилии энергетических и сырьевых ресурсов, высоких темпах экономического роста, расцвете науки, а также демографическом буме.

Жизненный цикл индустриального хозяйства, как и любой экономический цикл, графически описывается логистической кривой. Представляется целесообразным рассмотреть его точно так же, как выше анализировались системные циклы накопления капитала (техноценозы, технологические парадигмы).

Рисунок 3. Жизненный цикл индустриального хозяйства

На графике экономического роста индустриального хозяйства можно выделить три участка:

I - начальный этап постепенного зарождения и ускорения экономического развития;

II - средний, почти линейный участок экономического роста, в центре которого находится точка перелома;

III - заключительный этап, в течение которого потенциал развития постепенно выдыхается, происходит замедление темпов роста вплоть до нуля на вершине кривой.

Самый бурный подъем соответствует «линейному» участку, и даже замедление темпов роста после прохождения точки перелома логистической кривой не сразу осознается как радикальное изменение тенденции к росту на ее замедление. Увеличение богатства все еще идет достаточно высокими темпами, а норма прибыли, если и не растет больше, то и не снижается слишком сильно, так, чтобы заставить владельцев капитала быстро и полностью пересмотреть свои стратегии.

В жизненном цикле индустриального хозяйства «линейной фазе» соответствует «ценоз нефти» (период господства второй технологической парадигмы, центральный цикл третьей триады В.И. Пантина или американский системный цикл накопления капитала Дж. Арриги). Не исключено, что именно этот цикл является вершиной индустриального хозяйства, эпохой его наивысших научно-технических и культурных достижений, торжества гуманизма и антропоцентризма. Экономическая мощь, достигнутая доминантом данного цикла - Соединенными Штатами - настолько велика, что порождает иллюзии о незыблемости его мирового господства и желание любой ценой удержать ускользающее лидерство.

Последняя, третья фаза становится периодом экономии и максимально возможного повышения эффективности: сокращения рентабельности, приспособления к ужесточившимся ресурсным ограничениям, освоения малых природных и социальных ниш, поиска всех возможных (даже минимальных) резервов роста. Специалисты по экоэкономике называют этот процесс формированием экономики «малых серий» (или «малых форм») [5]. Переход к заключительному этапу не означает необходимости и неизбежности разрушения больших систем, сложившихся в течение ХХ века в период бурного экономического роста.

Но в современном мире создавать подобные большие системы, требующие огромных энергетических, материальных и трудовых затрат становится намного сложнее, чем в предыдущий период. Скорее, рациональным с точки зрения экономики станет дополнение существующих масштабных производственных и инфраструктурных объектов малыми хозяйственными формами, способными «утилизовать» даже минимальные запасы ресурсов, не представляющие интереса для корпораций и государств.

Гармоничное сочетание экономических субъектов различного масштаба на основе сетевой интеграции - это традиционная форма организации производства в странах азиатско-тихоокеанского региона. Подробный анализ этого феномена, а также других особенностей социально-экономической организации восточных обществ (в том числе «революции прилежания») приводится в работе Дж. Арриги «Адам Смит в Пекине» [5]. Показательно, что подъем государств Востока не сопровождается появлением принципиально новых технологий, ресурсов и продуктов.

Скорее он представляет собой успешную адаптацию и реализацию научно-технических достижений западной цивилизации, которая до сих пор продолжает оставаться лидером в области высоких технологий. Не исключено, что основная функция западной цивилизации в истории человечества - это поиск и прорыв, а восточной - отбор и закрепление инноваций, способствующих выживанию человека в условиях жестких ресурсных ограничений, которые на определенном этапе не удается преодолеть.

Выше уже отмечалось сочетание двух процессов: «сжатия времени» и «расширения пространства». Начиная с промышленной революции каждый цикл развития индустриального хозяйства (независимо от его названия) носил глобальный характер. Британская империя хотя и уступала по масштабам и могуществу американской, но имела точно такой же мировой характер.

Не случайно сегодня постоянно проводятся параллели между периодами рубежа XIX-ХХ и ХХ-XXI веков как двумя исчерпавшими себя этапами глобализации: «по-британски» и «по-американски». Принципиальное отличие приведенных циклов состоит в том, что Британская империя с помощью «дипломатии канонерок» осваивала в основном прибрежные зоны. Если англичане проникали в континентальные области, то только в отдельных регионах (в первую очередь в Индии) и не для организации производства, а в основном для обыкновенного колониального грабежа.

Америка по сравнению с Англией продвинулась глубже в освоении континентальных областей, сначала на собственной территории, а затем и на территории других государств. Нельзя не признать справедливость вывода В.Л. Иноземцева: «Начиная с XVIII века и до сих пор около 80 процентов глобального валового продукта создавалось и создается в регионах, удаленных от побережья океанов и морей не более чем на 100 миль» [11, 19].

Но одновременно нельзя не согласиться с гипотезой Л.Г. Бадалян и В.Ф. Криворотова о том, что каждый раз новый цикл экономического развития (новый ценоз в терминологии авторов) начинался в зоне, гораздо менее удобной для жизнедеятельности, чем уже освоенные ранее. Для обозначения таких зон авторы использовали замечательный по краткости и точности термин «неудобье» [8, 63]. В современном мире «неудобья», пригодные для экономического освоения, располагаются все дальше от побережья, в глубине материков, причем геоклиматической зоной, которая станет основой последнего «ценоза газа», Л.Г. Бадалян и В.Ф. Криворотов считают территорию Сибири.

Дополнительным стимулом для проникновения в континентальные области может стать глобальное потепление, способное привести к повышению уровня мирового океана и затоплению прибрежных зон с исторически высокой плотностью населения. Фактически к концу последнего цикла индустриального хозяйства экономическому освоению будут подвергнуты все пригодные для этого территории планеты.

Как отмечает Дж. Арриги, «каждый последующий системный цикл накопления, позволивший сделать состояние Западу, становился возможным благодаря формированию невероятно сильных территориально-капиталистических блоков правительственных и деловых организаций, которые обладали более широкими возможностями в деле расширения или углубления пространственных и функциональных возможностей капиталистического мира-экономики по сравнению с предыдущим блоком. Сегодня складывается впечатление, что этот эволюционный процесс достиг или вот-вот достигнет своих пределов» [7, 445]. Расширяться дальше человечеству будет некуда - только в космос, что невозможно без радикального изменения психофизических характеристик самого человека.

Третья стадия индустриального хозяйства («фаза старости») - это этап оптимизации мировой экономики. Ее чрезмерно перекашивание в пользу любого доминанта (Запада во главе с США или Востока во главе с Китаем) чревато потерей устойчивости и саморазрушением. Индустриальное хозяйство может и должно трансформироваться в более жизнеспособную систему, имеющую:

1) «плоскую» иерархию;

2) несколько примерно равных по экономическому потенциалу центров силы со своими зонами влияния;

3) смешанный (сетевой) механизм взаимодействия, включающий субординационные и координационные связи.

При этом «главным условием некатастрофического перехода к новому мировому порядку» является «адаптация США к растущей экономической мощи восточноазиатского региона» [6, 184].

Одновременно финальный этап индустриального хозяйства может стать периодом максимальных рисков, если новые лидеры возьмут на вооружение традиционные схемы накопления капитала за счет наращивания финансовых инструментов и извлечения с их помощью все большего объема спекулятивных доходов.

С каждым новым циклом накопления капитала на этапе турбулентности возрастал разрыв между реальным и финансовым секторами экономики. Возможности компьютерных технологий в создании квазиденежных инструментов сегодня таковы, что этот разрыв может стать необратимым и привести к грандиозному краху всей реальной экономики и индустриального хозяйства в целом.

Чтобы предотвратить негативное развитие событий, необходима продуманная и действенная система ограничений объемов финансового капитала, спекулятивных операций и величины процентной ставки. В условиях, когда естественная норма процента (в среднем соответствующая темпам экономического роста) постепенно приближается к нулю, попытки увеличивать банковский процент для извлечения сверхдоходов из кредитно-финансовых операций превращают банкиров в ростовщиков и разоряют основную массу населения планеты, не только в отсталых, но и в развитых государствах. капитал экономика цикл ресурс

Завершающая фаза индустриального хозяйства станет поиском более эффективных форм организации глобальной экономики, обеспечивающих ей как минимум «долголетие», как максимум - возможность в острой, но не конфронтационной конкурентной борьбе найти выход на новый, более высокий уровень развития (действительно постиндустриальный). Последнее практически исключено при сохранении одного доминанта, жестко контролирующего все политическое и экономическое пространство и препятствующего поиску альтернатив.

Особая роль в «оптимизационном» сценарии выпадает России. Сохранение ее территориальной целостности и субъектности в мировой экономике при проведении политики неприсоединения становится решающим фактором стабилизации глобального мира, поддержания баланса между Западом и Востоком.

Библиография

1. «Азиатский» или «китайский», о чем свидетельствует название последней книги Дж. Арриги «Адам Смит в Пекине» [7].

2. Схематичность и условность рисунка не позволяет отразить еще одну особенность модели В. Пантина: в ней продолжительность кризисных фаз гораздо дольше, чем периодов стабильного устойчивого развития.

3. Техноценоз, системный цикл накопления капитала или технологическая парадигма. Возможно, перечень терминов этим не исчерпывается, появятся и другие. В результате «естественного отбора» в общественных науках закрепится самое точное и удобное название.

4. В терминологии Ю.В. Яковца, который в жизненном цикле цивилизации выделяет фазы становления, зрелости и дряхления [13, 52].

5. По аналогии с принципами, на основе которых формируются природные системы (биоценозы) - максимальному разнообразию и оптимальному сочетанию больших, средних и малых форм, позволяющему заполнить все природные (социальные) ниши.

6. Арриги Дж. Адам Смит в Пекине. Что получил в наследство ХХI век. - М.: «Институт общественного проектирования», 2009.

7. Арриги Дж. Долгий двадцатый век: Деньги, власть и истоки нашего времени. - М.: Изд. Дом «Территория будущего», 2006.

8. Бадалян Л.Г., Криворотов В.Ф. Россия и Китай: перспективы взаимодействия в новых энергетических условиях // Проблемы Дальнего Востока. - 2007. - № 2.

9. Ефимчук И.В. Ограничения и перспективы инновационного развития в условиях глобализации / Инновационное развитие экономики России: национальные задачи и мировые тенденции: В 2-х т. Т. 1. - М.: «МАКС Пресс», 2008.

10. Ефимчук И.В. Технологическая пирамида индустриального хозяйства // Механізм регулювання економіки. - 2008. - № 3. - Ч. 1.

11. Иноземцев В. О разумной энергетической политике // Свободная мысль - XXI. -2006. - № 9-10.

12. Пантин В.И. Циклы и ритмы истории. - Рязань, Изд-во «Аракс», 1996.

13. Яковец Ю.В. История цивилизация. - М.: «ВЛАДОС», 1997.

Размещено на Allbest.ru