О выборе дальнейшей модели интеграции для Евразийского экономического союза

Размещено на http://www.allbest.ru/

2

О выборе дальнейшей модели интеграции для Евразийского экономического союза

А.А. ШИРОВ,

доктор экономических наук,

заместитель директора Института народнохозяйственного прогнозирования (ИНП) РАН,

Москва. E-mail: schir@ecfor.ru

В статье анализируется состояние интеграционных процессов на постсоветском пространстве. Констатируется, что после исчерпания мгновенных эффектов от создания ЕАЭС развитие интеграционных процессов утратило необходимый динамизм. В качестве условия сохранения положительного воздействия интеграции на экономический рост видится усиление структурно-технологической компоненты в деятельности интеграционного объединения, а также расширение и насыщение финансовыми ресурсами институтов развития ЕАЭС. Обосновываются целевые ориентиры увеличения затрат на исследования и разработки и увеличения вклада обрабатывающих производств в формирование ВВП стран ЕАЭС.

Ключевые слова: постсоветское пространство, экономическая интеграция, ЕАЭС, экономическая политика, модели интеграции

Key words: post soviet space, economic integration, EAEU, economic policy, models of inegration

финансовые ресурсы интеграция постсоветское пространство

Создание Беларусью, Казахстаном и Россией Евразийского экономического союза (ЕАЭС) с последующим присоединением к нему Армении и Киргизии стало прорывом в области интеграционных процессов на постсоветском пространстве. Были приняты важные решения в области унификации таможенного и технического регулирования, либерализации трудового законодательства на пространстве Союза.

Первый этап создания ЕАЭС сопровождался определенным ростом взаимной торговли товарами и услугами, увеличением взаимных инвестиций, что было связано с мгновенными эффектами от либерализации и унификации таможенного законодательства. Однако в дальнейшем эти положительные тенденции во взаимной торговле не получили продолжения из-за целого комплекса причин. Во-первых, в важнейшей экономике ЕАЭС - российской - начался период устойчивого снижения темпов экономического роста, что негативно повлияло на общие параметры спроса в странах ЕАЭС. Во-вторых, не получило необходимого импульса развитие производственной кооперации, наоборот, отмечалось сжатие объемов торговли промежуточной продукцией. В-третьих, отмечались неблагоприятные для взаимной торговли колебания валют. В-четвертых, не сформировались финансовые институты, настроенные на реализацию комплексных проектов на всем пространстве ЕАЭС. В-пятых, затормозился процесс накапливания взаимных прямых инвестиций [1].

Важнейшим фактором, повлиявшим на торгово-экономическое сотрудничество стран ЕАЭС, стало изменение конъюнктуры в мировой экономике. Поскольку вплоть до 2015 г. крупнейшие страны ЕАЭС - Беларусь, Казахстан и Россия - не смогли обеспечить необходимую гармонизацию принципов валютной и денежно-кредитной политики, то под влиянием внешнеэкономической ситуации происходило существенное изменение параметров ценовой конкурентоспособности товаров внутри экономического пространства ЕАЭС.

Изменение курса казахстанского тенге к рублю в 2014-2015 гг. негативно сказывалась на ценовой конкурентоспособности казахстанских товаров на российском рынке. Аналогичные периоды нестабильности взаимной ценовой конкурентоспособности ранее наблюдались и в торговле между Россией и Беларусью [2].

Отказ от жесткого коридора колебаний валютного курса и постепенный переход Национального банка Казахстана к методам инфляционного таргетирования стал важнейшим элементом гармонизации принципов денежно-кредитной и валютной политики в рамках ЕАЭС (макроэкономическая эффективность этого шага в обеих странах в статье не обсуждается), сразу снявшим остроту проблемы ценовой конкурентоспособности товаров при взаимной торговле между Казахстаном и Россией.

Крайне негативная тенденция, связанная с ухудшением кооперационных связей внутри ЕАЭС, - постоянное снижение доли торговли машиностроительной продукцией во взаимном товарообороте стран ЕАЭС, с 21,8% в 2012 г. (на фоне достаточно высоких цен на сырье) до 20,1% в 2013 г., 18,7% в 2014 г. и 16,7% к 2015 г. Поскольку в стоимостной объем машиностроительной продукции не включены так называемые секретные коды, эти данные можно рассматривать преимущественно как стоимостные объемы торговли гражданской машиностроительной продукцией. Особенно это коснулось торговли России и Беларуси: товарооборот машиностроительной продукцией (не включенной в секретные коды) снизился с 7,7 млрд долл. в 2012 г. до 3,8 млрд долл. в 2015 г.

Данные о взаимной торговле высокотехнологичной продукцией позволяют сделать выводы о том, что на фоне общего ухудшения внешне- и внутриэкономической конъюнктуры наблюдается снижение уровня кооперационных связей между странами ЕАЭС, что негативно влияет на экономические эффекты интеграционного объединения.

Неблагоприятная макроэкономическая динамика в России стала, пожалуй, наиболее существенным фактором сдерживания дальнейшего расширения интеграции на постсоветском пространстве. Во-первых, в экономике РФ, составляющей более 80% от совокупного ВВП ЕАЭС, стал сильно сжиматься внутренний спрос, что отрицательно повлияло на все торговые потоки внутри объединения. Во-вторых, финансовые ограничения, связанные со снижением уровня доходов, не позволяли выделять достаточный объем средств для расширения инвестиционной деятельности и других видов макроэкономической поддержки нуждающихся стран ЕАЭС. В результате возник целый комплекс вызовов, на которые придется реагировать уже в кратко- и среднесрочной перспективе:

1) на фоне ухудшения экономической конъюнктуры возникают дополнительные трения в торгово-экономических отношениях между странами ЕАЭС, стимулируются двусторонние контакты с третьими странами и объединениями, минуя институты Союза;

2) изменение мировых пропорций торговли и появление новых крупных интеграционных объединений создает риски снижения общей конкурентоспособности стран ЕАЭС в мировой экономике;

3) недостаточный уровень взаимной инвестиционной активности постепенно ведет к сокращению даже нынешних масштабов взаимной кооперации;

4) отсутствие достаточно мощных специализированных институтов развития ведет к дефициту крупных интеграционных проектов, направленных на использование и развитие потенциала взаимодействия стран ЕАЭС;

5) сохраняются неадекватные разрывы в уровне жизни и эффективности производства между странами ЕАЭС.

Утрата динамизма интеграционных процессов ведет к разочарованию в перспективах развития ЕАЭС как у политических элит и бизнес-сообщества, так и у населения. Эти крайне неблагоприятные тенденции необходимо преломить, чтобы евразийская интеграция вновь могла бы стать важным драйвером развития экономик стран ЕАЭС. С этой целью следует активизировать долгосрочные эффекты интеграции, связанные с развитием кооперационных связей, выравниванием технологического уровня производства, гармонизацией инвестиционной и финансовой политики. Должна быть выстроена система действий, направленных на интенсификацию инвестиционной и производственной деятельности с использованием потенциала всех стран-участниц ЕАЭС. Требуется модернизация нынешней интеграционной модели, формирование дополнительных стимулов за счет согласования инвестиционной и промышленной политики.

Что же может вернуть динамизм интеграционным процессам внутри ЕАЭС? Прежде всего, это создание условий для формирования дополнительных доходов, связанных с развитием интеграции. Для этого необходима существенная перестройка производственных и финансовых потоков внутри объединения на основе значительного роста эффективности производства и последовательного выравнивания технологического уровня экономик стран ЕАЭС. Интеграционное объединение должно способствовать максимальному удлинению производственных цепочек, снижению издержек в конечной цене продукции, увеличению экспортного потенциала стран ЕАЭС. Это предполагает как структурную, так и институциональную перестройку торгово-экономических взаимоотношений внутри ЕАЭС.

Развитие и либерализация мировой торговли в последние десятилетия способствовали расширению межстрановых связей, предполагающих реализацию различных по своему характеру и охвату моделей интеграционных объединений (см., например [5, 6]). В настоящее время можно выделить два ключевых типа интеграционного взаимодействия: финансовый и производственно-технологический.

Наиболее ярким представителем модели первого типа является Европейский союз (ЕС). С некоторыми оговорками к подобному типу интеграции можно отнести и модель, реализуемую в ЕАЭС. При формировании институтов ЕАЭС в качестве образца в той или иной степени использовался уникальный, и, возможно, лучший опыт создания крупного объединения, предполагающего глубокую интеграцию во всех сферах экономической деятельности, реализованный в ЕС. На опыте ЕС базировались значительная часть интеграционных соглашений и принципы формирования наднационального регулирующего органа - Евразийской экономической комиссии (ЕЭК).

Эта интеграционная модель ориентирована на перманентное расширение внутреннего рынка интеграционного объединения на основе финансовых, производственных и организационных ресурсов крупнейших стран. Включение в союз новых государств дает возможность (до тех пор, пока это позволяют ресурсы лидеров интеграции) обеспечивать расширение спроса на производимую продукцию за счет подтягивания менее развитых стран к лидерам, на основе увеличения объемов внешнего кредитования, выравнивания параметров бюджетной и финансовой обеспеченности. При этом в значительной степени консервируется страновая специализация и не происходит значимого трансфера технологий, то есть не поддерживается целенаправленное опережающее выравнивание уровня эффективности производства внутри интеграционного объединения. В то же время увеличение спроса позволяет ведущим странам обеспечивать рост доходов, который позволяет поддерживать финансовую устойчивость и технологическую конкурентоспособность системообразующих стран, а также обеспечивать достаточно быстрый рост уровня жизни в периферийных странах. Гармонизация финансовой системы внутри интеграционного объединения в данном случае предполагает постепенное создание наднациональных финансовых институтов и формирование валютных союзов. Второй тип интеграции предполагает приоритет трансфера технологий над развитием финансовых механизмов. В рамках этой модели интеграции, характерной для США, лидирующие страны используют потенциал менее развитых стран для развития производств с меньшим уровнем издержек. Таким образом, рост дополнительных доходов возникает, преимущественно, со стороны предложения. В этих условиях главным критерием для развития тех или иных производств является уровень формируемой итоговой добавленной стоимости. Такая форма интеграции выгодна и для развивающихся стран, поскольку дает возможность обеспечить доступ к технологическому перевооружению и вписаться в глобальные потоки производства продукции и создания добавленной стоимости. Отрицательный эффект данной модели - длительное сохранение значимых разрывов в уровне развития и неравномерном распределении доходов между лидерами и периферийными странами (табл. 1).

Таблица 1. Конституирующие признаки финансово-институциональной и структурно-технологической моделей интеграции

Источник: составлено автором

Ключевой проблемой интеграционных процессов в ЕАЭС является ограниченность финансовых ресурсов и общего рынка объединения, которая не позволит полностью реализовывать модель, основанную на значимом расширении спроса. И даже если предположить, что Россия, где внутренний спрос находится под существенным давлением, со временем создаст механизмы его стимулирования, трудно рассчитывать на то, что имеющихся ресурсов будет достаточно для реализации сколь-нибудь значимой программы поддержки спроса на внутреннюю продукцию на всем пространстве ЕАЭС. Во всяком случае, это потребует значительных институциональных изменений в банковской системе, выстраивания дополнительных межгосударственных каналов финансирования. В связи с тем, что внутренний рынок ЕАЭС остается в мировом масштабе достаточно ограниченным, так или иначе придется искать пути для увеличения доли стран ЕАЭС в мировом экспорте. Кроме того, доминирование России по всем макроэкономическим показателям не позволяет рассчитывать на достаточные эффекты от расширения совокупного спроса при присоединении к ЕАЭС новых участников.

Следует также признать, что выстраивание системы институтов ЕАЭС не было синхронизировано с их насыщением реальными ресурсами и полномочиями, что снижает эффективность деятельности наднациональных органов, особенно по направлениям, связанным с координацией и развитием инвестиционной, производственной и научно-технологической деятельности.

На наш взгляд, приоритетом в развитии интеграционной модели на постсоветском пространстве должно стать постепенное усиление производственно-технологического взаимодействия, направленного на удлинение цепочек переработки сырья и производства конечной продукции, что предполагает модернизацию интеграционной модели с целью усиления ее структурно-технологической компоненты. Это позволило бы обновить производственную базу в странах ЕАЭС, создать источники доходов, позволяющих повысить макроэкономическую устойчивость всего объединения. Однако для этого потребуется существенная институциональная перестройка, связанная с высокими рисками.

Наиболее важным элементом политики интенсификации интеграционных эффектов должно стать пространственное перераспределение производственного потенциала внутри стран ЕАЭС. Оно решит сразу несколько важнейших задач: повышение эффективности производства по всем направлениям, снижение социальной напряженности в странах ЕАЭС с более низким уровнем доходов, сокращение избыточной и неэффективной миграции, ускорение процесса технологического сближения и расширение экспортного потенциала.

В связи с тем, что такое перераспределение производств внутри пространства ЕАЭС связано с целым комплексом факторов, прежде всего, ограниченностью финансовых ресурсов для помощи менее обеспеченным странам Союза, необходимо рассмотреть возможность постепенного перераспределения производств, ориентированных на внутренний рынок ЕАЭС, в пользу стран с недостаточным уровнем промышленного производства и низкими производственными издержками (Армения, Киргизия). Для Казахстана это - развитие новых высокоэффективных обрабатывающих производств, ориентированных на выпуск конечной продукции как для внутреннего рынка ЕАЭС, так и на экспорт.

Также следовало бы существенно увеличить в структуре взаимного товарооборота между Казахстаном и другими странами ЕАЭС долю промежуточной продукции. Сейчас она находится на низком уровне. Например, в соответствии с расчетами [3, 4], при поставках машиностроительной продукции в Казахстан из России и Беларуси более 85% приходится на товары конечного спроса, что наглядно характеризует уровень вовлеченности в кооперационные связи в области машиностроительных производств. Для Беларуси важнейшей задачей в среднесрочной перспективе должна стать модернизация имеющегося производственного потенциала и перезагрузка системы кооперационных связей с Россией и другими странами ЕАЭС.

Необходимость структурной перестройки промышленного потенциала стран ЕАЭС связана не только с его недостаточной эффективностью. Мировая экономика постепенно входит в фазу замедления темпов роста торговли и реиндустриализации развитых стран. Еще недавно постиндустриальные экономики с постоянно снижающейся долей промышленности в структуре ВВП казались достаточно устойчивыми, а их возможности по повышению доходов за счет финансовых инструментов и использования производственного потенциала развивающихся стран считались неограниченными. Однако после кризиса 2008-2009 гг. ситуация уже не выглядит столь однозначно. Развитые страны, сохранившие достаточно значимую промышленную составляющую (например, Германия), менее болезненно пережили период финансово-экономической нестабильности. В связи с этим стабилизация вклада промышленности в ВВП и развитие на собственной территории высокотехнологичных производств считается одним из важных элементов повышения макроэкономической устойчивости в развитых странах.

Изменение подхода стран лидирующих в экономическом развитии к размещению своих производств может существенно изменить пропорции обмена в мировой экономике, а также параметры мировой торговли. В этих условиях страны ЕАЭС должны быть готовы парировать угрозы такого развития событий и в то же время использовать возможности, связанные с изменением структуры товарных рынков.

Следует отметить, что в период ускорения интеграционных процессов на постсоветском пространстве (2012-2015 гг.) сохранялась устойчивая тенденция снижения роли обрабатывающих производств. Единственным исключением стала Россия, которой удалось за счет реализации программ в оборонном, химическом и агропромышленном комплексе даже в условиях ухудшения экономической конъюнктуры обеспечить рост доли обрабатывающей промышленности в структуре ВВП. Тем не менее, вклад промышленности в структуру ВВП для большинства стран ЕАЭС ниже, чем в среднем по мировой экономике (14,7% в 2014 г.), экономике Германии (22,6%), значительно отстает от КНР (30%), но сопоставим с экономикой США (12,3%) (рис. 1).

Источник: Всемирный банк, расчеты автора.

Рис. 1. Доля обрабатывающей промышленности в структуре валовой добавленной стоимости в 2012 г., 2015 г., %

С учетом того, что страны ЕАЭС являются классическим примером развивающихся, осуществляющих догоняющее развитие, экономик, дальнейшее снижение вклада обрабатывающей промышленности в ВВП не соответствует стоящим перед ними задачам. Лишь расширение промышленного потенциала способно обеспечить необходимый уровень роста эффективности производства и позволить в дальнейшем наращивать объемы экспорта. То есть создаст условия для повышения долгосрочной устойчивости экономического роста.

В Беларуси ситуация более сложная. Существующая доля промышленности в структуре ВВП и ее преимущественная ориентация на российский рынок, а также отсутствие значимых вводов новых производственных мощностей создают очевидные риски для макроэкономической стабильности, связанные с сохранением текущих параметров эффективности белорусской экономики и дальнейшим снижением уровня российско-белорусской торговли продукцией обрабатывающих производств.

Комплекс взаимодействий в производственной сфере как критически важный элемент дальнейшего развития интеграционных связей на постсоветском пространстве должен включать в себя три основных направления - научно-техническое, инвестиционное и производственное.

Конечной целью реализации программы промышленной реиндустриализации стран ЕАЭС должно стать выстраивание системы эффективного взаимодействия, направленного на наращивание экспортного потенциала объединения. В этом случае можно рассчитывать на значительные макроэкономические эффекты как на этапе модернизации промышленного потенциала, так и на этапе его использования. В практическом плане речь идет о создании максимально длинных и замкнутых производственных цепочек при производстве потребительских товаров, химической, металлургической продукции и всех видов машиностроительной продукции, устранение неоднородности вовлеченности стран Союза в глобальные цепочки создания добавленной стоимости [4].

Ключевой проблемой ряда экономик ЕАЭС, не позволяющей развивать промышленный потенциал, является недостаточное повышение технологического уровня экономики из-за ограниченности прямых затрат на исследования и разработки, а также недостаточного объема импорта технологий из-за рубежа (рис. 2). Только в России и Беларуси объем совокупных затрат на НИОКР Под совокупным объемом затрат на исследования и разработки понимается сумма внутренних затрат на исследования и разработки, а также косвенных, содержащихся в стоимости ввозимых товаров и импортируемых услуг. превышает 2% от ВВП, и лишь в России объем прямых затрат на исследования и разработки составляет более 1% ВВП. Это не позволяет сокращать технологическое отставание ЕАЭС от развитых стран и препятствует технологическому сближению в рамках самого объединения. В результате возникает устойчивая зависимость экономик от импорта, сдерживающая возможности экономического роста.

Источник: Всемирный банк, расчеты ИНП РАН.

Рис. 2. Совокупные затраты на НИОКР к ВВП в странах ЕАЭС в 2014 г., %

Гармоничное развитие стран ЕАЭС должно сопровождаться увеличением совокупного объема затрат на исследования и разработки. В среднесрочной перспективе в качестве целевого ориентира может быть выбран уровень в 2,5% ВВП. При этом для Беларуси, Казахстана, Киргизии и Армении объем внутренних затрат на исследования и разработки должен вырасти до 1% ВВП, а для России как лидера технологического развития ЕАЭС - не менее чем до 2% ВВП.

Приемлемый уровень затрат на технологическое развитие должен обеспечить структурные изменения в экономиках стран ЕАЭС, позволяющие сформировать устойчивый рост дополнительных доходов. По нашим оценкам, необходимым условием расширения потенциала экономического роста в странах ЕАЭС должно стать постепенное увеличение доли обрабатывающих производств в структуре ВВП до уровня в 15-18% в перспективе ближайших 5-7 лет.

Реиндустриализация на пространстве ЕАЭС не может опираться исключительно на модернизацию существующих производственных мощностей. Даже в России и Беларуси, обладающих наиболее значимым промышленным потенциалом, невозможно длительное значимое наращивание объемов производства на имеющихся конкурентоспособных предприятиях. Это означает, что придется создавать новые производства, а возможно, и целые секторы экономики, обеспечить их вовлечение в производственные циклы на территории ЕАЭС, а затем - и выход на мировые рынки. Для этого потребуются достаточно крупные инвестиции за счет как финансовых институтов, так и возможностей отдельных компаний. В связи с этим возникает необходимость развития специализированных институтов, ориентированных на финансирование проектов в производственной сфере. Имеющихся в настоящий момент механизмов (например, Евразийский банк развития) для этих целей недостаточно, прежде всего, из-за ограниченности ресурсов.

Было бы целесообразно рассмотреть возможность формирования крупных производственных корпораций, осуществляющих производственную деятельность на всей территории ЕАЭС, с перспективой дальнейшего выхода на внешние рынки. Одним из возможных способов финансирования в данном случае может быть развитие единого рынка корпоративных облигаций стран ЕАЭС, который мог бы способствовать перераспределению свободных финансовых ресурсов и их направление на цели реиндустриализации.

В качестве наиболее перспективных производственных цепочек, которые могли бы обеспечить повышение уровня добавленной стоимости в структуре производства на территории стран ЕАЭС, можно рассматривать следующие комплексы:

1) добыча и переработка нефти - химическое производство - выпуск резиновых и пластмассовых изделий;

2) добыча и переработка металлических руд - металлургия - производство готовых металлических изделий;

3) комплектующие - узлы и агрегаты - машиностроительная продукция инвестиционного назначения.

Кроме того, приемлемым уровнем эффективности должны обладать производства, ориентированные на потребительский спрос: текстильное и швейное, а также пищевое.

Модернизация производственного потенциала - необходимое условие для обеспечения постепенного наращивания вклада чистого экспорта в структуру формирования ВВП стран ЕАЭС. Увеличение доли этих стран в мировом экспорте может происходить параллельно с выстраиванием механизмов интеграции по направлениям Запад - Восток и Север - Юг. В условиях нарастания процессов регионализации создание мощного Евразийского интеграционного взаимодействия, сочетающего в себе интересы и конкурентные преимущества Европы, Китая и стран постсоветского пространства, могло бы дать дополнительный импульс развитию мировой экономики.

Подведем некоторые итоги.

? Увеличение длящихся эффектов от качественного изменения взаимодействия между странами и развития интеграционных процессов в ЕАЭС возможно только при существенных изменениях в структуре производственных взаимодействий, связанных с развитием кооперационных связей, выравниванием технологического уровня производства, гармонизацией инвестиционной и финансовой политики.

? Пока у ведущих стран ЕАЭС отсутствуют необходимые ресурсы для реализации финансово-институциональной модели развития, базирующейся на расширении спроса и опережающем выравнивании параметров уровня жизни внутри интеграционного объединения.

? Наличие существенных вызовов, связанных с дальнейшим развитием ЕАЭС, требует в ближайшей перспективе усиления структурно-технологической компоненты интеграции, предполагающей удлинение процессов производства и переработки продукции внутри объединения, разворачивание производств в странах с меньшим уровнем издержек.

? Странам ЕАЭС требуется собственная согласованная программа реиндустриализации, так как дальнейшее снижение вклада обрабатывающей промышленности в ВВП создает риски для макроэкономической стабильности и повышения качественной составляющей экономической динамики.

? Необходимым условием требуемых структурных изменений должно стать увеличение полных затрат на исследования и разработки за счет внутреннего финансирования, так и импорта результатов НИОКР из других стран.

? Модернизация производственного потенциала стран ЕАЭС требует развития специализированных институтов, ориентированных на финансирование проектов в производственной сфере и их насыщения соответствующими ресурсами. Для этих целей может быть задействован потенциал финансовых институтов развития и отдельных крупных компаний, чья деятельность может носить межгосударственный характер.

Литература

1.Винокуров Е.Ю. Опыт региональных интеграционных объединений: уроки для ЕАЭС //Евразийская экономическая интеграция. - 2015. - № 2 (27). - С. 94-97.

2.Винокуров Е.Ю., Цукарев Т.В. Экономика ЕАЭС: повестка дня //Евразийская экономическая интеграция. - 2015. - № 4 (29) - С. 7-21.

3.Кадочников П.А. Перспективные вопросы расширения участия России в глобальных цепочках добавленной стоимости // Российский внешнеэкономический вестник. - 2015. - Т. 2015. - № 2. - С. 8-13.

4.Экономическая и технологическая кооперация в разрезе секторов ЕЭП и Украины / ЦИИ ЕАБР. - 2013. - 96 с.

5.Головнин М.Ю., Захаров А.В., Ушкалова Д.И. Экономическая интеграция: уроки для постсоветского пространства //Мировая экономика и международные отношения. - 2016. - Т. 60. - № 4. - С. 61-69.

6.Либман A., Винокуров E. Региональные организации: типы и логика развития //Доклад ЦИИ ЕАБР. - 2016. - Т. 37. - С. 88.

Размещено на Allbest.ru