Мали: битва за уран

Когда в Бомако случился переворот, туареги, объединенные в НДОА, решили использовать его для провозглашения независимого государства Азавад и привлечь для этого ситуативных союзников из числа названных исламистских организаций. В мае 2012г. лидеры радикальных исламистов из АД и сепаратисты из НДОА подписали договор о сотрудничестве. Однако не склонные к исламскому радикализму руководители и идеологи НДОА быстро поняли, что совершили стратегическую ошибку, поскольку это сразу отвратило от них весь цивилизованный мир. (Сам факт заключения соглашения между АД и НДОА давал основания французам говорить не только об угрозе распада государства Мали, но и об угрозе распространения в регионе радикального ислама.) Кроме того, большая часть туарегских племен воспротивилась идеям исламского фундаментализма и отказалась жить по законам шариата.

Нужно иметь в виду еще одно обстоятельство. АД хоть и имеет связи и с АКИМ и с Боко Харам, в её рядах мало кадровых военных, чего никак нельзя сказать о бойцах НДОА, которые в большинстве своем основном служили в ливийской армии. АД немногочисленна и плохо вооружена, в то время как бойцы НДОА вооружены новейшим французским оружием[lxii].

Все это побудило политических лидеров НДОА выступить с заявлением, что провозглашение независимости Азавада было лишь попыткой привлечь внимание международного сообщества к судьбе населения севера Мали, и объявили о своей готовности вступить в переговоры с официальным Бамако. Это немедленно спровоцировало вооружённый конфликт между сторонниками НДОА, с одной стороны, и боевиками АКИМ и «Движения за единство и джихад в Западной Африке» (ДЕДЗА) - с другой. Туареги не согласились жить по законам шариата и поругались с союзниками. 28 июня 2012 г. исламисты захватили штаб-квартиру туарегов в городе Гао, но были выбиты оттуда с большими для них потерями[lxiii].

Сепаратизм туарегов - это фактор всей постколониальной истории Мали. Да, сейчас удалось выбить какие-то вооруженные группировки из городков на севере страны. Но туареги растворились в песках Сахары и горах Сахеля. Границы в пустыне весьма прозрачны, а территория Азавада - это и Нигер, и Буркина-Фасо, и Алжир. Бомбить с воздуха кочевья туарегов? Убивать женщин и детей? Травить колодцы? Говорят, что будут уничтожать базы «террористов». Но им и базы не особо нужны. Они ведь кочевники, их дом - пустыня, их база - горб верблюда и джип «Тойота» с крупнокалиберным пулеметом. Omnia mea mecum porto! И договориться с ними нельзя, поскольку это неструктурированное, неинституализированное сообщество, состоящее из множества племен, вождей, религиозных группировок. Они объединяются, ссорятся, воюют друг с другом. Никто не может выступать от имени этого ситуативного множества на переговорах. Столкнувшись с регулярной французской армией, туареги отступили. Но они не побеждены и не намерены складывать оружие.

Что дальше?

Сейчас французов вполне искренне приветствует большая часть коренных жителей страны. В основном это представители земледельческих оседлых племен сонгай, фульбе, манде. Историческая память этих темнокожих граждан Мали травмирована давними конфликтами с воинственными кочевниками - туарегами, маврами, арабами - «белыми людьми пустыни» (конфликт имеет еще и расовые коннотации). Речь идет преимущественно о представителях традиционного, умеренного ислама суннитского толка, которые не приемлют перспективы конструирования шариатского государства. Для этой части населения страны - 85-90% малийцев[lxiv] - французская интервенция сейчас приемлема, поскольку она предотвратила большую кровь. А она неизбежно пролилась бы, если бы туареги и исламисты двинулись на юго-запад. Вероятно, французов сейчас поддержит и некоторая часть туарегских племен, в частности, отколовшаяся от «Ансар ад-Дин» группировка «Исламское движение Азавада». Эта группировка, состоящая целиком из малийцев и контролирующая район Кидал в 1500 км к северо-востоку от Бамако, выступает за мирное решение проблем северных территорий[lxv]. Не секрет, что французская дипломатия, стремясь сохранить свое практически эксклюзивное право разрабатывать урановые месторождения Мали и Нигера, еще недавно делала ставку именно на туарегов. Поскольку президент А.Туре в своей внешнеполитической стратегии начал все больше ориентироваться на Китай, Франция в последний период его правления вела закулисные переговоры с лидерами Национального движения за освобождение Азавада[lxvi]. На встречах в Париже они обещали искоренить в регионе «Аль-Каиду», пресечь наркотрафик и предоставить французам преференции на урановых разработках[lxvii]. Создание «суверенного» Азавада рассматривалось французской дипломатией как «второй выход из норы». Теперь же туареги (большая их часть), озлобленные и оттесненные с мест традиционных кочевий, начнут партизанскую войну. Они будут гонять караваны с наркотиками по транссахарским тропам, торговать оружием, нападать на города и гарнизоны малийской армии, на военные базы миротворцев, на служащих французских компаний, захватывать заложников.

Сейчас наиболее предпочтительный для Франции сценарий - это замещение французской армии голубыми касками ООН. Вероятно, в миротворческом контингенте французские солдаты выступят в новом амплуа[lxviii]. Скорее всего, им будут аккомпанировать ограниченные контингенты войск членов Экономического сообщества стран Западной Африки (ECOWAS), но особых надежд возлагать на этих миротворцев не приходится. Военные базы войск ООН будут размещаться, скорее всего, в районах активной деятельности французской корпорации «Areva», занимающейся разработкой и поиском новых залежей урана в Нигере и Мали. А военные инструкторы из стран Евросоюза займутся перевооружением и обучением малийской армии, ведь это проще и дешевле, нежели организовывать военные экспедиции[lxix].

Как только ситуация немного стабилизируется, французы имитируют президентские выборы, на которых победит их ставленник. Возможно, это будет нынешний «назначенный президент» Д.Траоре, но после всех политических катаклизмов последнего времени рассчитывать на честную победу ему не приходится; в стране его называют не иначе, как «затычкой». Хотя в сложившейся ситуации французы, скорее всего, не будут слишком щепетильными. Экс-премьер М.Диарра также имеет мало шансов занять президентское кресло: французы не захотят видеть во главе Мали политика, который в самые острые моменты консультировался по телефону с Бараком Обамой.

С точки зрения международной безопасности оптимальным выходом из сложившейся ситуации представляется изгнание исламских фундаменталистов из Сахеля, достижение консенсуса между туарегами и Бамако по поводу искомой степени автономии северных территорий, проведение легитимных выборов на территории всей страны, обеспечение политического и экономического суверенитета Мали в полном объеме. Восстановление экономики этого государства возможно только в том случае, если малийцы получат возможность диверсифицировать свою экономическую политику и выбирать себе партнеров, руководствуясь экономической целесообразностью, а не «особыми отношениями» с бывшей метрополией.

К сожалению, этот сценарий не вписывается в постмодернистское понимание международного права, которое трактуется теперь как право сильного.

Библиография

1. Радов З. Сторонники Каддафи принесли войну в Мали // Комсомольская правда. 2012. 27 февраля.

2. Цилюрик Д. После путча Мали грозит раскол // Независимая газета. 2012. 3 апреля.

3. Лукьянов Г. В. Ливийско-суданские взаимоотношения в 1969-1989 годах//Исторический журнал: научные исследования, №5-2012

4. Кривушин И. В. Гражданские войны в Африке в период независимости//Исторический журнал: научные исследования, №1-2011

5. О.Г. Карпович Ядерная программа Ирана в фокусе внешней политики США // Национальная безопасность / nota bene. - 2013. - 1. - C. 128 - 130.

6. Филиппов В.Р. Буркина Фасо: политический кризис 2011 года // Международные отношения. - 2013. - 4. - C. 424 - 438.

Размещено на Allbest.ru