Проблема правового регулирования освоения трансграничных морских месторождений в рамках азербайджано-иранских отношений

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Кафедра международного права

Астраханский государственный университет

Проблема правового регулирования освоения трансграничных морских месторождений в рамках азербайджано-иранских отношений

Насибулин Роман Русланович, аспирант

Хурчак Николай Михайлович

The key words: shelf deposits, transboundary hydrocarbon resources, delimitation, energy dispute, modified median line, the Caspian Sea, the USSR, oil companies, production sharing contract, Alov, Araz, Sharg, Sardar-e-Jungal, joint development agreement, collaborating, the International agreement on the legal regime of the Caspian.

Каспийское море после глобальной трансформации международных отношений, заключающейся в распаде Советского Союза в 1991 году, рассматривалось морем разногласий, поскольку сформированные позиции новообразованных независимых государств и Ирана в отношении вопроса разделения Каспия, впоследствии обусловили возникновение противоречий в отношениях всех прикаспийских стран. Естественная экономическая ценность Каспийского моря, выраженная в высокой концентрации углеводородных природных ресурсов в регионе, а также сопернический интерес прибрежных стран, направленный на увеличение государственных финансовых резервов, стали основой для образования геополитического противоборства на Каспии.

История межгосударственных отношений Республики Азербайджан и Исламской Республикой Иран, по аналогии азербайджано-туркменским отношениям, также обусловлена отсутствием общепринятых механизмов международно-правового регулирования энергоресурсной деятельности на трансграничных участках Южно-Каспийского бассейна. В период с 1961 по 1962 года в Южно-Каспийском нефтегазовом районе, приблизительно в 120 км юго-восточнее от Баку был обнаружен гигантский блок газоконденсатных структур, месторождения Алов, Араз, Шарг, перспективы обозначенного блока составляют около 700 млрд. м3 газа и 90 млн. т конденсата. [1, c. 106 - 107].

Соперническая заинтересованность прибрежных государств в указанных трансграничных месторождениях обусловила возникновение напряжения в их отношениях, которое, прежде всего, было спровоцировано несогласованными действиями государств по осуществлению разработки спорных углеводородных ресурсов, разногласиями в позициях прибрежных стран по вопросу делимитации, а также отсутствием установленного взаимного законного порядка по освоению трансграничных нефтеносных залежей. Следует отметить, что даже организованные встречи прикаспийских государств с участием Азербайджана и Ирана, направленные, прежде всего, на сохранение и поддержание дружеских и добрососедских отношений, были не в силах сдержать страны от совершения грубых международно-противоправных деяний.

Одним из распространенных методов привлечения инвестиций как в топливно-энергетическую, так и в экономическую сферы государств является соглашение о разделе продукции. Применение данного типа соглашений широко распространено в мире и на постсоветском пространстве.

В целях реализации рациональной дипломатической и правовой политики инвестирования главой Азербайджана Г. Алиевым 20 июля 1998 года в Лондоне были подписаны три договора, в частности Соглашение о разделе продукции в отношении месторождений Алов, Араз, Шарг. Оператором по заключенному контракту являлся «Бритиш Петролеум».

По условиям Соглашения, образованный нефтяной консорциум состоял из норвежской компании Statoil и азербайджанской нефтяной компании (SOCAR), а далее к нему присоединились Exxon-Mobil, TAPO (турецкая нефтяная компания) и Alberta Energy. Целью обозначенного договора была эксплуатация самого глубоководного нефтяного месторождения, приблизительные глубины которого равнялись 300-800 метров. Посредством положений этого документа стороны определили площадь распространения действия контракта, которая составила 1400 кв. км., что, в конечном итоге, обусловило масштабность данного проекта. В соответствии с положениями Соглашения бурение трех нефтяных месторождений было запланировано на 2001 год [1, с 106 - 107]. Согласно установленному финансовым разделом соглашения порядку, сторона, объединяющая в себе зарубежные компании, гарантирует Азербайджанскому государству выплату в размере 100 млн. долларов, после выполнения Азербайджаном двух основных моментов, первый заключался в ратификации подписанного сторонами контракта в рамках Национального собрания Республики, второй момент был связан с запуском процедуры первой разведочной скважины. Также обязательства контракта предусматривали следующие финансовые выплаты Азербайджану: в размере 20 млн. долларов за каждый подтвержденный 100 млн. баррель нефти и 50 млн. долларов за старт непосредственной разработки месторождений.

В условиях отсутствия делимититрованных линий приведенные выше действия Республики Азербайджан, направленные на привлечение инвестиций посредством заключения соглашения с иностранными нефтяными компаниями, предметом которого явилось проведение мероприятий по разведке и разработке месторождений Алов, Араз, Шарг, спровоцировали возникновение ряда разногласий со стороны Исламской Республики Иран. Поскольку иранская сторона выдвинула протест о том, что часть нефтяных месторождений Алов, Араз, Шарг расположена в иранском секторе, и на этих основаниях выставила требования Азербайджану о прекращении какой-либо деятельности, связанной с эксплуатацией этих углеводородных залежей. Кроме того, следует отметить, что данный протест был выражен официальными лицами Ирана азербайджанским подданным в Тегеране еще в июле, за несколько дней до заключения обозначенного Соглашения [2, с 98].

Учитывая, что предпринятые Ираном дипломатические действия были оставлены Азербайджанским правительством без внимания, данное недопонимание впоследствии трансформировалось в настоящий международно-политический конфликт -- июльский инцидент 2001 года между Азербайджаном и Ираном. В результате случившегося инцидента назначенный по контракту оператор - «Бритиш Петролеум», наряду с британским правительством официально заявили, что возникшие межгосударственные противоречия в отношении трансграничных месторождений подлежат урегулированию заинтересованными сторонами в первоочередном порядке [3].

Итогом обозначенного эпизода азербайджано-иранских притязаний разведочные суда азербайджанской стороны были вынуждены покинуть контрактную площадь месторождений Алов, Араз, Шарг до наступления момента, когда все прикаспийские страны достигнут общего консенсуса по правовому статусу Каспийского моря.

В свете произошедших событий в Южно-Каспийском бассейне становится очевидным, что Каспийский регион находится в самом эпицентре конфликтов, возникновение которых, в первую очередь, обусловлено отсутствием единого регулирующего документа, а также постоянно протекающими несогласованными действиями прибрежных стран по извлечению прибыли с эксплуатации углеводородосодержащих залежей, расположенных на пересечении интересов двух и более государств.

В продолжение проведения исследования проблемы международно-правового регулирования разведки и разработки трансграничных месторождений ЮжноКаспийского района в рамках азербайджано-иранских отношений, следует также рассмотреть сложившуюся ситуацию относительно месторождения Сардар-е Джангал. В 2001 году в результате проводимых Ираном поисково-разведочных работ на Каспии, в 188 км от побережья провинции Гилян и 250 км к северо-западу от порта Нека в иранском секторе Каспия, на глубине 700 метров было обнаружено крупное нефтегазовое месторождение Сардар-е Джангал размером 24 км в длину и 16 км в ширину. По подтвержденным Министерством нефти Ирана сведениям суммарные показатели запасов нефти составили 8 млрд. баррелей и 1430х109 м³ природного газа. Спустя 10 лет посредством проведения разведочных работ на глубине 728 метров на месторождении Сардар-е Джангал был обнаружен нефтяной слой, который по предварительной оценке заключает в себе 2 млрд. баррелей высококачественной нефти [4]. К существенным особенностям месторождения Сардар-е Джангал следует отнести его географическое положение, ввиду отсутствия разграничительных линий в Южно-Каспийском бассейне, данное месторождение провоцирует одновременный интерес у двух и более государств, что обуславливает трансграничный характер обозначенного месторождения.

Однако, несмотря на данные обстоятельства, Исламская Республика Иран в целях укрепления своих позиций в рамках энергоресурсной деятельности на Каспии в одностороннем порядке инициировала запуск программы по разведке и разработке месторождения Сардар-е Джангал. В марте 2014 года во время проведения второй разведочной операции на глубине 2,44 км., был обнаружен очередной объемный нефтеносный пласт. К концу 2015 года Иран сообщил о готовности уже трех разведочных блоков 24, 26, 29 в Каспийском море к формированию пакетов инвестиционных проектов, в том числе и по разработке месторождения Сардар-е Джангал.

Иранская Республика, принимая во внимание установленную в результате проведения разведочных операций глубину залегания углеводородов месторождения Сардаре Джангал и других обозначенных блоков - 2500 метров, с учетом собственной ограниченности в финансовых возможностях относительно развития технологий глубоководного бурения, приняла решение о пересмотре существенных условий нефтяных контрактов Ирана, исключительно в целях формирования заинтересованности зарубежных нефтяных компаний участвовать в инвестиционном проекте по разведке и разработке доказанных депозитов.

По мнению Национальной иранской нефтяной компании, новая модель нефтяных договоров сыграет роль привлекательного инвестиционного механизма. Так в августе 2016 года Совет министров Ирана утвердил Положение по новой модели иранских нефтяных контрактов [5]. Обозначенным Положением предусмотрена дифференциация контрактов на типы: по разведке, разработке и производству, а также контракты на разработку разведанных месторождений и обнаруженных структур, контракты по увеличению показателей и восстановлению существующих месторождений. Условиями Положения установлен 20 летний срок действия контракта с перспективой дальнейшей его пролонгации сроком на 5 лет. В соответствии с внутренним законодательством Иранской Республики в Положении об иранских нефтяных контрактах закреплено право Национальной иранской нефтяной компании на добычу нефти и газа с сохранением за ней правособственности на скважину. Исходя из условий Положения, финансовое вознаграждение участника проекта формируется в соответствии с понесенными расходами, учету подлежат как прямые, так и косвенные затраты. Кроме того нормы положения предусматривают процентный размер доходов иностранных нефтяных компаний, 50% доходов от извлеченных из недра нефтяных ресурсов и 75% доходов от извлечения газовых ресурсов [5].

Основная цель внедрения новых нефтяных контрактов заключается в стимулировании активности инвестиций в проекты, обусловленные высоким уровнем риска и сложности. Внешние способные оказать влияние факторы, предопределяющие образование тенденции риска в рамках реализации проекта освоения месторождения, а также факт применения подрядчиком (оператором) современных технологий являются ключевыми условиями, на основании которых формируется размер вознаграждения привлеченной нефтяной организации. Вместе с тем Национальная иранская нефтяная компания указала, что участие в проектах, предусматривающие определенные риски, открыто исключительно для опытного уровня компаний [5]. Посредством приведенного инвестиционного механизма, Иран тем самым продемонстрировал свою готовность к плодотворному сотрудничеству по осуществлению энергоресурсной деятельности в Каспийском море. В результате инициативных действий Ирана, направленных на развитие углеводородной деятельности в Каспийском регионе, совокупность британских, голландских и норвежских нефтяных организаций направили в адрес Национальной иранской нефтяной компании коммерческие предложения, связанные с совместным освоением нефтегазовых ресурсов Каспия.

Необходимо отметить, что, по мнению экспертов азербайджанской стороны, выполнение Ираном каких-либо работ на участке спорного месторождения без согласования с другими прикаспийскими государствами, в силу существующих межгосударственных договоренностей о временном приостановлении разработок углеводородосодержащих депозитов в тех акваториях, где происходит столкновение интересов прикаспийских государств является грубейшим нарушением норм международного права. Руководствуясь данной позицией, министр иностранных дел Азербайджана Э. Мамедъяров заявил, что «данное месторождение находится между Туркменией и Азербайджаном и не имеет никакого отношения к Ирану» [6]. Однако, давая совокупную оценку действиям Иранской Республики, с учетом произошедшего июльского инцидента в 2001 году, власти Азербайджана приняли решение урегулировать образовавшиеся разногласия по вопросу освоения трансграничного месторождения с Ираном посредством цивилизованных механизмов правового регулирования.

В этой связи 23 февраля 2016 года глава Республики Азербайджан И. Алиев прибыл в Тегеран с официальным визитом, где встретился с президентом Исламской Республики Иран Х. Рухани. По итогу этой встречи в двустороннем порядке были подписаны 11 меморандумов о взаимном понимании, целью этих документов является стабилизация основ сотруднических отношений по направлениям энергетики, экономики и транспортной инфраструктуры. Как усматривается из результатов приведенной выше встречи, сопернические стороны, в условиях комплексности своих отношений, а также преследующего всех прикаспийских государств фактора отсутствия единого свода правил регулирования на Каспии, преодолели политические барьеры, препятствующие их обоюдному экономическому и государственному развитию. Таким образом, в основание двустороннего сотрудничества был положен первый юридический камень [7].

Следующим этапным событием в рамках вопроса освоения трансграничных углеводородных залежей Южно-Каспийского бассейна является заключение Меморандума о взаимопонимании в отношении сотрудничества от 31 октября 2017 года, направленного на проведение исследований в целях развития месторождения Сардар-е Джангал и разведовочных нефтегазоносных блоков 24, 26 и 29 Каспийского моря, между Национальной иранской нефтяной компанией (NIOC) и Норвежской исследовательской группой (ORG) в Тегеране. Подписание сторонами указанного выше документа свидетельствует об успешности запущенного Ираном инвестиционного проекта [8].

В свете недавних событий, а именно состоявшийся 28 марта 2018 года официальный визит главы Иранской Республики Х. Рухани в Баку, в ходе которого Азербайджан и Иран совершили подписание Меморандума о взаимопонимании по вопросам совместной разработки морских нефтегазовых месторождений в Каспийском море, в частности и трансграничных углеводородов. Примечательно, что в обозначенном документе отсутствуют определенные ссылки на конкретные минеральные месторождения, но при этом стороны придали им статус значимости, посредством такого правового хода - временное исключение спорных моментов из отношений сторон обусловят формирование стабилизирующей основы, которая в дальнейшем будет способствовать урегулированию всех раннее возникших межгосударственных конфликтов. Президент Х. Рухани в рамках указанной встречи высокого уровня, упомянув о главном итоге инцидента 2001 года, что месторождения (Араз, Алов, Шарг) до настоящего момента остаются неразработанными, высказался, что “месторождения должны служить на благо обоих народов, а не оставаться взаперти в море”. Следует отметить, что данное изречение отражает определенный уровень прагматизма в контексте двустороннего соглашения [9, с. 31].

Безусловно данные встречные шаги являются только началом мирного существования государств. Но, тем не менее, подписание азербайджано-иранского Меморандума о взаимопонимании возможно рассматривать в качестве прорыва в рамках продолжительной проблемы, который будет в силах оказать влияние как на двусторонние отношения спорящих сторон, так и на общую ситуацию на Каспии в целом. Следует отметить, что нефтяные чиновники Азербайджана недавно выразили свою заинтересованность в сотрудничестве с Ираном по осуществлению мероприятий разведки и разработки месторождения Сардаре Джангал, что будет являться возможным в силу подписанного Меморандума. Образование стабилизации в отношениях между Азербайджаном и Ираном, наряду с устойчивостью российско-казахстанских связей, возможно рассматривать в качестве убедительного прецедента относительно существующего спора по трансграничным месторождениям между Республиками Азербайджан и Туркменистан. Поскольку использование единообразных подходов в рамках осуществления совместной разработки трансграничных месторождений обуславливает прослеживаемый в российско- казахстанских соглашениях положительный результат. В изложенном ракурсе подписание Азербайджаном и Ираном данного меморандума является веской предпосылкой для дальнейшего мирного урегулирования трансграничных углеводородных споров.

Тем не менее, рассматривая развитие азербайджано-иранских отношений, на фоне сложившейся мировой практики совместного освоения углеводородных ресурсов, следует указать, что для закрепления стабильности в обозначенных межгосударственных отношениях, прибрежным государствам необходимо в дальнейшем вступить в соглашение о совместной разработке трансграничных минеральных природных источников. Заключение между Азербайджаном и Ираном такого соглашения обусловит образование обязательственных правовых рамок для сторон, которые впоследствии позволят разрешить устоявшуюся проблему в Каспийском регионе, выраженную в односторонних действиях прибрежных государств по освоению углеводородных месторождений, залегающих в районах с неопределенной юрисдикцией.

Принимая во внимание произошедшие события 2001 года в рамках азербайджано-иранских отношений, предложенное заключение соглашения о совместной разработке будет являться эффективным механизмом регулирования вопросов недропользовательской деятельности государств на трансграничных месторождениях, который в дальнейшем может стать основой для разрешения открытого вопроса делимитации между Азербайджаном и Ираном, а также сможет оказать существенное влияние на сложившуюся ситуацию по вопросу определения правового статуса Каспийского моря.

морской трансграничный месторождение

Литература

1. Алиев И. Каспийская нефть Азербайджана М.: Известия, 2003. с. 106-107.

2. Aghai Diba Bahman “The Law&Politics of the Caspian Sea in the Twenty-first Century The Positions and Views of Russia, Kazakhstan, Azerbaijan, Turkmenistan with Special Reference to Iran”//IBEX Publishers, Inc. Maryland USA, 2003. p. 174.

3. Aghai Diba Bahman The speech in the middle east Institute. Washington DC. Sept. 19, 2001. URL: http://www.payvand.com/news/01/sep>.

4. Information-analytical journal Caspian energy, December, 2015. URL: http://www.caspianenergy.net/en/oil-and-gas/29413-iran-needs-technologies-for-oil- production-in-the-caspian

5. Iran's new petroleum contract. United Kingdom, February, 2017. URL: http://www.cms- lawnow.com/ealerts/2017/02/irans-new-petroleum-contract?cc_lang=en

6. Информационно-аналитический и мониторинговый портал Общественного объединения «За права человека» 8 ноября 2015 г. URL: https://haqqin.az/news/56656

7. The article in Islamic Republic News Agency, February, 2016. URL: http://www.irna.ir/en/News/81975880

8. Российское Информационное Агентство IRAN.RU, Ноябрь 2017. URL: http://www.iran.ru/news/economics/107382/Norvegiya_i_Iran_podpisali_MOV_o_sotr udnichestve_na_mestorozhdeniyah_Kaspiyskogo_morya

9. The Jamestown Foundation Global Research & Analysis. Eurasia Daily Monitor Volume: 15 Issue: 52, April, 2018. URL: https://jamestown.org/program/azerbaijan-iran-reach- breakthrough-on-disputed-fields-in-the-caspian-sea/

Размещено на Allbest.ru