Формат сотрудничества C5+1: основные участники, цели и механизмы взаимодействия

The purpose of the article is to analyze the experience of interaction between the Central Asian countries and external actors - USA, Russia, China, the European Union, Japan, and the Republic of Korea within the framework of the “C5+1” format.

The objectives of the article are:

1) to identify the features of the C5+1 cooperation format;

2) to identify the key interests and problems of interaction between the participants of the C5+1 format;

3) to determine the directions for further development of the C5+1 format.

Research methodology: the organizational theory of Daft R., the analysis of C5+1 cooperation format of Alekseenkova E.A., Nelson H., Tolipov F., works devoted to the study of the Central Asian countries and cooperation with them of Burke J., Otorbaev D. and others.

The relevance of study lies in the fact that at the moment new mechanisms of cooperation are being created in the world in the format of “Central Asian states + external actor”.

The “C5+1” format is a diplomatic initiative involving five Central Asian countries and one external partner country. The existing formats of cooperation differ in structure, content, effectiveness and satisfaction of participants with the results obtained.

The five Central Asian countries are seeking to expand economic and investment cooperation with the US. Russia and China primarily seek to strengthen their cooperation with the countries of Central Asia through various international organizations and initiatives such as the EAEU, the Belt and Road Initiative, the SCO and the CSTO. The European Union remains one of the least influential participants in Central Asia today. Japan does not associate its projects and programs with any political conditions, it has significant financial resources, which makes it a more attractive partner for the countries of Central Asia. Korea's main economic interest in Central Asia is access to resources and reduction of dependence on energy supplies from the Middle East.

The Central Asian countries are striving to establish partnerships and diversify their international relations. However, they will not be able to achieve this goal without resolving their own regional problems and economic difficulties. The C5+1 format will continue to work in the future, and also makes it possible to clarify and coordinate the interests of the states of the region, as well as those of “external” powers.

Keywords: Central Asia, multilateral cooperation, “5+1” format

Введение

Центральная Азия обладает обширными запасами природных ресурсов, значительным демографическим потенциалом и имеет транзитные возможности в центре Евразии. Однако эти потенциальные преимущества соседствуют с недостаточно развитыми политическими институтами, высокой конфликтогенностью, слабодиверсифицированной экономикой, разнообразными внешними и внутренними вызовами в области безопасности. Помимо региональных преимуществ, внешние акторы более склонны использовать ресурсы и дополнительные рынки, предлагаемые регионом, для продвижения своих экономических интересов.

В настоящее время страны Центральной Азии проявляют большее единство, чем когда-либо ранее. Регулярные консультации и укрепление внутрирегиональных связей свидетельствуют о росте региональной солидарности. За последние пять лет объем внутрирегиональной торговли вырос вдвое, а торговля стран друг с другом в Центральной Азии демонстрирует постоянный рост, однако внешняя торговля (за пределами региона) оказывается важнее в силу существенной ориентации на Китай и Россию. Так, рост товарооборота КНР с центральноазиатскими государствами за первую половину 2023 г. демонстрировал рост на 26,8% с Казахстаном, 26,8% с Узбекистаном, 27,6% с Кыргызстаном, 84,7% с Таджикистаном, а также 12,3% с Туркменистаном [1]. Еще большую роль регион начинает играть после начала Специальной военной операции. Используя институциональные рамки Евразийского экономического союза (ЕАЭС), Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и Содружества Независимых Государств (СНГ), а также высокую интеграцию стран, Россия значительно снизила угрозы национальной безопасности и смогла справиться с санкционным давлением.

С другой стороны, давление на Россию оказывало негативное воздействие и на деятельность данных организаций, а национальных рамок для купирования ситуации оказывалось недостаточно. В связи с этим потребовалась как самоорганизация государств Центральной Азии, так и политическая воля для создания новых механизмов, несмотря на определенные проблемы и разногласия между участниками такого рода объединений.

С точки зрения теории при рассмотрении данной тематики можно воспользоваться терминологией и логикой так называемой организационной теории и институционального анализа, представленных в рамках подходов Ричарда Дафта [2]. В данном случае новая система взаимодействия региона как организационного целого, в котором определены институциональные рамки, с некоторым количеством внешних акторов только создается, а ее основными составляющими являются связность (наличие формальных и неформальных элементов, связей и системы взаимодействия между самими странами) и структурная эквивалентность (сходство в позициях и месте в организационной структуре). Частью такой системы стал даже Туркменистан, хотя ранее государство заявляло о постоянном нейтралитете.

Государства Центральной Азии с момента создания и обособления в рамках региона стали частыми площадками для проведения важных политических диалогов. Например, платформу для переговоров предоставил Саммит ШОС 2022 г., который прошел в Самарканде. В сентябре 2022 г. на Генеральной Ассамблее ООН состоялась министерская встреча в формате C5+1, на которой была объявлена новая Инициатива экономической устойчивости в Центральной Азии с фондом в 25 млн долл., нацеленная на поддержку устойчивого развития региона [3]. Председатель КНР Си Цзиньпин выбрал Астану и Ташкент в качестве своих первых зарубежных поездок после пандемии [4]. Собственно, в данном исследовании речь пойдет о создании новых механизмов сотрудничества в формате «государства Центральной Азии + внешний актор», которые отражены в формуле С5+1. Стоит отметить, что в таком формате отдельные государства сохраняют субъектность и максимально используют имеющиеся возможности для смягчения возникающих рисков. Государства Центральной Азии в рамках такого формата привлекают внимание большого количества государств, включая США, КНР, Южную Корею, Японию, Индию, Турцию, Иран и др. При этом каждая страна- участница этого типа взаимодействия имеет свои личные интересы в центральноазиатском регионе.

Формат сотрудничества С5+1 - это дипломатическая инициатива, состоящая из пяти центральноазиатских государств («5») и одной внешней страны- партнера («1»). Он функционирует как площадка для диалога, проводимого до 2023 г. на уровне министров иностранных дел, а также через регулярно созываемые форумы экспертного уровня. Различные аспекты модели сотрудничества 5+1 различаются по своей структуре, содержанию, эффективности и удовлетворенности участников достигнутыми результатами.

Взаимодействие государств Центральной Азии с США

Формат сотрудничества С5+1 является для США способом институционализации отношений с центральноазиатскими республиками, что было вызвано нарастающей геополитической напряженностью, возникшей после событий «крымской весны» в 2014 г., а также одним из элементов санкций в отношении России. Западные страны стремились привлечь потенциальных союзников РФ в новые форматы взаимодействия для геополитического противостояния. В свою очередь, государства Центральной Азии снижали риски от вторичных санкций, а также растущей конкуренции в сфере транспортно-логистических коридоров в Евразии. Транзитная инфраструктура в Центральной Азии стала ключевым фактором в свете сокращения торгово-экономического сотрудничества России со странами Запада. Это стимулировало пересмотр прежних маршрутов доставки товаров на континенте и подтолкнуло ведущих игроков к поиску альтернативных торговых маршрутов.

26 сентября 2015 г. Генеральная Ассамблея ООН в Нью-Йорке приняла решение, устанавливающее новые рамки для взаимных переговоров между странами Центральной Азии и Соединенными Штатами в качестве средства содействия дальнейшему диалогу [5]. Госсекретарь США Джон Керри организовал встречу министров иностранных дел Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана, приведшую к созданию инициативы многостороннего диалога, известной как Инициатива С5+1, в результате которой был подготовлен новый доклад о ее будущем [5]. Эта инициатива была направлена на укрепление взаимопонимания между Соединенными Штатами и странами Центральной Азии, а также на изучение совместных проектов, которые требуют сотрудничества между регионами.

Следует также учитывать присутствие Соединенных Штатов в регионе и значительное влияние USAID (United States Agency for International Development) на гражданское общество и общественную среду в некоторых странах Центральноазиатского региона. Например, USAID оказывает финансовую помощь министерствам и учреждениям Кыргызской Республики через проектные исследования по евразийской экономической интеграции.

Очевидно, что пять государств Центральной Азии стремятся расширить экономическое и инвестиционное сотрудничество с США в регионе. С другой стороны, США имеют интерес в создании нового консультативного механизма, который, хотя и в ограниченной степени, может противостоять интеграционным инициативам в регионе, возглавляемым Россией и Китаем. Ключевой целью визита Джона Керри было продемонстрировать решительное намерение администрации США сохранить значительное присутствие в Центральной Азии. Это остается актуальным, даже несмотря на вывод американских вооруженных сил из региона и отказ от программ американской помощи в области экономики и безопасности. США стремятся продолжать участвовать в формировании региональной повестки и обеспечивать свои интересы в Центральной Азии.

В ноябре 2015 г. министры иностранных дел пяти центральноазиатских государств и госсекретарь США совместно выступили с Самаркандской декларацией о партнерстве и сотрудничестве. Этот документ утвердил формат С5+1 для усиления сотрудничества в регионе. Данный формат включает в себя создание тематических рабочих групп по вопросам региональной экономики и торговли, охраны окружающей среды и использования возобновляемых источников энергии, а также управления угрозами региональной безопасности. Рабочие группы создают стратегии и проекты, которые работают в направлении улучшения сотрудничества, при этом делая упор на конкретные инициативы [6].

Самаркандская декларация, принятая на первой встрече в рамках формата C5+1, определила следующие области для углубления шестистороннего экономического и политического сотрудничества:

а) взаимовыгодное сотрудничество в региональной торговле, транспорте и связи, энергетических связях и транзитных возможностях;

б) создание благоприятного делового климата в регионе;

в) решение проблем экологической устойчивости и влияния экологических изменений на регион;

г) сотрудничество в области «зеленых» технологий и энергетики;

д) вопросы безопасности и развития центральноазиатского региона, а также вопросы развития Афганистана;

е) международные и национальные инициативы по прекращению распространения ядерного оружия;

ж) развитие прав человека, создание демократических институтов.

Эти области стали основой для сотрудничества и дальнейшего развития С5+1 и были призваны способствовать укреплению отношений между США и странами Центральной Азии в различных сферах.

Важно отметить, что перечень важных аспектов международных отношений не включал сотрудничество в области предотвращения терроризма, контроля над оборотом оружия и наркотиков, поддержку развития Афганистана, признание его влияния на стабильность в регионе, создание зоны, свободной от ядерного оружия, и гуманитарное сотрудничество [7]. Это подчеркивает отсутствие на тот момент готовности Вашингтона к значительным инвестициям в решение региональных проблем.

Одним из возможных объяснений отсутствия амбициозных инициатив США, таких как «Экономический пояс Шелкового пути» в Китае, может быть предпочтение Конгрессом США формировать государственный бюджет в соответствии с указаниями администрации Трампа, которые сформировались после президентских выборов в США. Документ не привнес каких- либо примечательных нововведений, и его уникальной особенностью является лишь сам формат сотрудничества. Во время президентства Дональда Трампа интерес США к Центральной Азии был менее выраженным. Хотя саммиты в формате С5+1 проводились регулярно, американское представительство на них было снижено с уровня госсекретарей до помощников региональных координаторов. Однако с возвращением в Белый дом демократов под руководством Джо Байдена и началом новой администрации США вновь проявляют интерес к региону и его экономическим и транспортно-логистическим возможностям.

Ключевую роль в обеспечении базы для расширения американского экономического влияния в регионе играет Казахстан. Эта страна является лидером в привлечении прямых иностранных инвестиций из США в Центральную Азию [8]. Основные секторы, в которые инвестируют, включают горнодобывающую и обрабатывающую промышленность, а также торговлю. Следует отметить, что статистика за 2022 г ($28 млрд) отражает значительное увеличение прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в нефтегазовый сектор по сравнению с 2021 г. ($23,8 млрд.) [3]. В этом процессе, помимо США, активно участвуют транснациональные компании, зарегистрированные в Нидерландах.

Несмотря на объявление американской администрации в 2022 г. о возможных вторичных санкциях в отношении определенных стран постсоветского пространства, в основном в Центральной Азии, через территорию которых могла бы проходить незаконная продукция, был учрежден Секретариат С5+1. Его задачей стала поддержка процессов определения и продвижения общих приоритетов, координация коммуникаций между участвующими правительствами, а также планирование министерских встреч высокого уровня и других мероприятий. Аналогичным образом Американское агентство по оказанию помощи в целях развития (USAID) также участвует в развитии стран Центральной Азии.

В начале 2023 г. госсекретарь США Энтони Блин- кен совершил турне по Центральной Азии, посетив Казахстан и Узбекистан и приняв участие в состоявшейся в Астане встрече министров иностранных дел в формате C5+1. На пресс-конференции после встречи вице-премьер-министр Казахстана, министр иностранных дел Треуберди сообщил, что стороны обсудили такие вопросы, как борьба с терроризмом, продовольственная безопасность, энергетика и защита окружающей среды [9]. В августе 2023 г. на 78-й Генеральной Ассамблее Организации Объединенных Наций в Нью- Йорке состоялась историческая встреча лидеров группы C5+1 с президентом Дж. Байденом. На ней обсуждались вопросы стратегического сотрудничества между США и странами Центральной Азии. Речь шла о развитии партнерских отношений для решения вопросов торговли, экономических возможностей, политического диалога, инвестиций США, устойчивого развития, региональной безопасности, борьбы с трансграничной преступностью и гуманитарных вопросов [10]. Президент Дж. Байден также выразил готовность в скором времени провести встречу с лидерами C5+1 на их территории, что является историческим событием, поскольку ни один президент США ранее не посещал Центральную Азию во время своего пребывания в должности.

В октябре 2023 г. прошел первый саммит на высшем уровне в формате «Центральная Азия + США». Предыдущие встречи в этом формате ограничивались уровнем министров и ниже. Саммит в Нью-Йорке был ориентирован на демонстрацию основательности нового американского подхода к региону. Ранее такие встречи, как правило, имели символический характер и не всегда приводили к конкретным решениям в области многостороннего сотрудничества. На встрече подчеркнули необходимость учреждения деловой платформы в рамках формата С5+1, и в качестве движущей силы и потенциального главного спонсора этой инициативы может выступить USAID, которое известно своими проектами в области «мягкой силы» и «зеленой энергетики» в странах постсоветского пространства. Первая встреча лидеров в формате C5+1 заложила основу для развития многостороннего сотрудничества и определила широкий спектр общих региональных вопросов, которые могут стать предметом многостороннего диалога.

Сами лидеры Центральной Азии проявляют интерес к продолжению диалога с США в формате С5+1 по двум основным причинам. Во-первых, они стремятся сохранить баланс в своих внешних отношениях, учитывая актуальность политики многовекторности в регионе. В свете растущего влияния крупных мировых держав и общей актуализации интересов Глобального Юга страны Центральной Азии находят путь к достижению своих собственных целей в области экономики, внутренней политики и безопасности, удерживая баланс между основными мировыми игроками. Во-вторых, сотрудничество с США в экономических проектах представляет для них возможность привлечения дополнительных инвестиций в свою экономику.

Некоторые эксперты отмечают, что одним из неожиданных аспектов обсуждения стало предложение о начале диалога в формате C5+1 по вопросам, касающимся редких минералов, таких как хром, медь и литий. Эти минералы имеют важное значение для производства экологически чистых технологий в сфере энергетики [11]. Страны Центральной Азии, особенно Казахстан и Узбекистан, имеют значительный потенциал для стратегического использования своих месторождений минеральных ресурсов в геополитических интересах. Это особенно актуально, учитывая стремление Соединенных Штатов уменьшить свою зависимость от поставок важных полезных ископаемых из Китая. В настоящее время Китай является доминирующим игроком на мировом рынке важных минералов и крупнейшим поставщиком 26 ключевых минералов в США [5].

Понимание американским правительством того, что Центральная Азия приобретает стратегическое значение, включая транзитные маршруты, городские центры и международные партнерства, отражает три существенных глобальных изменения[12].

Во-первых, Соединенным Штатам следует расширить свои геополитические партнерства за пределы традиционных связей с Европой и Восточной Азией. На протяжении длительного времени Центральная Азия оставалась вне фокуса внимания не только США, но также ведущих европейских наций. Это внимание к региону в значительной степени расширяет сферу влияния не только России, но также других государств, таких как Китай, Индия, Иран и Турция, которые активно развивают свои партнерские отношения в экономической, промышленной и туристической сферах. Кроме того, путем углубления экономического сотрудничества с регионом Вашингтон также выигрывает от многовекторной дипломатии [13], предлагаемой президентом Казахстана К.-Ж. Токаевым, который активно продвигает Казахстан как международный центр для бизнеса, торговли и инноваций.

Во-вторых, в условиях формирующейся многополярности мира подъем менее развитых стран свидетельствует, что средние державы будут все более самостоятельно разрабатывать свои собственные стратегии и принимать решения независимо от западных инициатив. С развитием международного бизнеса и экономической открытости Казахстана и других стран Центральной Азии Соединенные Штаты больше не могут позволить себе игнорировать этот регион.

В-третьих, США имеют потенциал для установления доверительных отношений и сотрудничества с молодым поколением Центральной Азии, которое стремится к близким связям с Соединенными Штатами. Возможно, приход США в регион произошел позже по сравнению с Китаем и Россией, однако мягкая сила Соединенных Штатов, проявляющаяся в потребительской культуре и популярной молодежной культуре, остается привлекательной для молодого поколения, которое, скорее всего, будет искать возможности в США, а не в Москве или Пекине.

Несмотря на эти положительные инициативы, последние события указывают на то, что влияние Соединенных Штатов в регионе Центральной Азии, по всей видимости, уменьшается и становится менее значительным по сравнению с влиянием Китая и, в определенной степени, России. Растущее экономическое сотрудничество между Китаем и его ближайшими соседями в Центральной Азии создает новую динамику для этого региона, что, в свою очередь, требует от Соединенных Штатов разработки новых стратегий в отношении данного региона.

Кстати, стоит отметить, что в гонку за развитием «институтов» включились и другие участники. В 2022 г. прошел первый саммит Россия - Центральная Азия, на котором присутствовали лидеры государств. В мае 2023 г. аналогичное мероприятие организовали с участием руководителя Китая. А в сентябре 2023 г. немецкие высшие должностные лица встретились с центральноазиатскими лидерами в рамках двустороннего саммита. Также было объявлено о намерении Японии провести встречу на самом высоком уровне [14].

Россия и Китай

Традиционные участники, особенно Россия и Китай, в основном сосредоточились на укреплении своих отношений со странами Центральной Азии через ряд международных организаций и инициатив, таких как ЕАЭС, инициатива «Пояс и путь», ШОС и ОДКБ. В отличие от других внешних участников, эти страны не начинали с формирования формальных структур сотрудничества вроде С5+1. Китай для развития выбрал двусторонние связи со странами региона и расширил инвестиционную, инфраструктурную и транспортную помощь региону для улучшения транзита и участия в мировых торговых маршрутах.

Несмотря на распространенные предположения о позиции России и Китая в отношении программы С5+1, они уделяют приоритетное внимание региону, прилагая усилия по активизации и укреплению связей со странами Центральной Азии. Низкий уровень интеграции и сотрудничества между малым и средним бизнесом и гражданским обществом в рамках взаимоотношений между Россией, Центральной Азией и Китаем (ЕАЭС и инициатива «Пояс и путь») был определен как важный вопрос, который необходимо решить.

Последующие встречи в формате С5+1 ознаменовались принятием министрами иностранных дел государств Центральной Азии и Российской Федерации Совместного заявления по стратегическим направлениям сотрудничества [15]. Этот документ можно рассматривать как программное заявление, в котором Россия выразила свой пересмотренный подход к региону [16]. Если сопоставить российский вариант формата С5+1 с ее стратегией в отношении Центральной Азии за последние 30 лет независимости, можно заметить, что идеи и ценности демократии в этом документе не находят своего отражения, что существенно отличает его от американской и европейской стратегий.

В настоящее время ЕАЭС начинает представлять собой не столько выгодную организацию для всех своих членов, сколько геополитическую цель России. США известны своим критическим отношением к ЕАЭС и даже выразили сомнения относительно вступления Узбекистана в этот союз. Вместе с тем все пять стран Центральной Азии возобновили свой пятисторонний региональный формат сотрудничества, известный как «Консультативные встречи». В этой ситуации странам региона приходится постоянно адаптироваться или более четко определять свои общие позиции. Можно сделать вывод, что российский формат С5+1 скорее ориентирован на Россию, чем на региональные интересы [17].

Что касается китайской стратегии, то Си Цзиньпин совершил свой первый визит в регион еще в 2013 г., находясь на посту президента Китая, и за последние 10 лет побывал в странах Центральной Азии семь раз. Китай, несмотря на задержку в создании формата С5+1, имеет давнее и значительное экономическое присутствие в регионе. В торговле Китай является либо наиболее значительным, либо вторым по значимости партнером. Китай также активно инвестирует в физическую и цифровую инфраструктуру в регионе. Тем не менее Пекин в течение долгого времени отдавал приоритет двусторонним отношениям с этим регионом. Региональные встречи не являются новым явлением, так как страны периодически собираются в рамках Инициативы «Пояс и путь» и ШОС, но эти встречи не ограничиваются исключительно пятью странами Центральной Азии и Китаем. В июле 2020 г. Китай организовал первую встречу министров иностранных дел всех пяти стран Центральной Азии в формате С5+1 [18]. Это событие было инициировано Китаем и фокусировалось на совместном сотрудничестве в решении проблем, связанных с пандемией и восстановлением экономики в регионе. Пекин, вероятно, видел подходящий момент для усиления своего влияния в Центральной Азии, учитывая перегруженность здравоохранительных систем стран региона и напряженную экономическую обстановку. В ходе этой виртуальной встречи Китай выразил готовность предоставить «зеленый коридор» для своих продуктов в Центральную Азию и увеличить закупки сельскохозяйственной продукции из этого региона [19].

12 мая 2021 г. в Китае (Сиань) состоялась вторая встреча министров иностранных дел в формате Центральная Азия - Китай. Министры обсудили такие вопросы, как укрепление взаимовыгодного сотрудничества, расширение транспортных связей, обеспечение непрерывности торговли, углубление экономических связей для обеспечения региональной безопасности, а также коллективное противодействие вызовам и угрозам. Анализ ситуации в Афганистане и восстановление его социально-экономической инфраструктуры также были основными направлениями для обсуждений [20].

В 2022 г., во время празднования 30-летия отношений между Си Цзиньпином и президентами стран Центральной Азии, было объявлено о создании «Китайско- Центральноазиатского сообщества с общим будущим». В своей ключевой речи на саммите Си Цзиньпин сформулировал четыре фундаментальных принципа усилий в данном направлении [21]. Главные принципы этой инициативы включают в себя:

1. Диалог и сотрудничество: содействие диалогу и сотрудничеству между Китаем и странами Центральной Азии с целью решения совместных вызовов и достижения общих целей.

2. Взаимовыгодное партнерство: развитие партнерских отношений, которые приносят взаимную выгоду и способствуют развитию обеих сторон.

3. Совместное строительство инициативы «Пояс и Путь»: совместные усилия в строительстве инфраструктуры и развитии торговых и экономических связей в рамках инициативы «Пояс и Путь» для улучшения региональной интеграции и сотрудничества.

4. Совместное развитие и благосостояние: поощрение развития и благосостояния всех стран-участниц, а также укрепление связей и сотрудничества для достижения общих целей и процветания региона.

Руководители Китая и стран Центральной Азии утвердили формат своих регулярных саммитов, которые будут проводиться раз в два года поочередно в Китае и государствах Центральной Азии. Следующее собрание запланировано на 2025 г. и состоится в Казахстане [18].

Европейский Союз (ЕС)

Европейский Союз также осознает важность государств Центральной Азии, особенно в свете санкций против России. Несмотря на потенциальный риск того, что поддержка стран Центральной Азии может способствовать попыткам России обойти санкции, ЕС понимает, что любые ограничения, примененные в отношении стран Центральной Азии, могут повысить вероятность их приближения к России и Китаю. Кроме того, для европейских компаний, стремящихся выйти из России, Центральная Азия стала ключевым направлением.

Стратегия для развития Центральной Азии, впервые представленная в 2007 г., была пересмотрена Европейским союзом в 2015 г. с целью улучшения результатов в Центральной Азии. Несмотря на это, Генеральный директорат по внешним связям Европейского парламента подчеркнул, что ЕС по-прежнему является одним из самых слабых участников в Центральной Азии.

Отсутствие стабильных торговых отношений между Европейским союзом и Центральной Азией привело к заметному разрыву в региональной торговле, в то время как демократические ценности, согласованные с ЕС, воспринимаются региональными лидерами как потенциальная угроза их выживанию. Экономическому развитию в регионе по-прежнему препятствует коррупция, которая также ослабляет силу международной экономической помощи в регионе, и положение в области прав человека не улучшается. «Семинары гражданского общества» и Европейский инструмент в области демократии и прав человека (European Instrument for Democracy and Human Rights; EIDHR) являются одними из инструментов, которые ЕС использует для укрепления отношений с другими странами. Также наращивает свою работу в регионе Европейский фонд за демократию (European Endowment for Democracy).

В последние годы ЕС стремился развивать двусторонние отношения с государствами Центральной Азии вместо использования многосторонних форматов, подобных Китаю. Поэтому сегодня нельзя говорить о существовании формата С5+1 между ЕС и Центральной Азией. Однако ЕС признает необходимость встраивания в текущую ситуацию и попыток воздействия на развитие региона изнутри.

27 октября 2022 г. в Астане состоялся исторический региональный саммит между лидерами стран Центральной Азии и Европейским Союзом. Президент Европейского Совета Шарль Мишель также присутствовал на мероприятии. В свете сложного времени для Европы и региона в целом участники обсудили перспективные и многогранные возможности сотрудничества. Особое внимание уделялось значению Центральной Азии как связующего звена между Европой и Азией. Была высказана идея согласования транспортных маршрутов Центральной Азии и ЕС, включая систему Трансъевропейской транспортной сети (TEN-T) [22].

Участники саммита также обсуждали в рамках встречи энергетическое сотрудничество. Учитывая текущую геополитическую обстановку и энергетический кризис в Европе, ЕС выразил интерес к разнообразным источникам энергии. Казахстан и Туркменистан представляют хорошие альтернативы в этом контексте. Партнеры также выразили интерес к улучшению транспортной инфраструктуры для перевозки энергоресурсов, особенно с учетом текущих обстоятельств с каспийскими трубопроводами. В рамках обсуждения «зеленой» энергии стороны проявили интерес к усилению устойчивых и экологически чистых аспектов сотрудничества.

Также были обсуждены проекты, которые государства Центральной Азии внедряют для укрепления потенциала афганского народа. В частности, участники оценили промежуточные результаты пилотного проекта, направленного на обучение афганских женщин в казахских и узбекских университетах, а также специальных образовательных программ в кыргызских, таджикских и туркменских учебных заведениях.

Проведенный политический диалог подтверждает, что ЕС намерен следовать своим политическим целям, описанным в его стратегии по Центральной Азии 2019 г. С учетом нынешних геополитических и энергетических вызовов в Европе ЕС стремится сохранить свои присутствие и интересы в Центральной Азии, одновременно обеспечивая поставки энергоресурсов из этого региона, о чем, в частности, свидетельствуют визиты глав государств ЕС в страны Центральной Азии в 2023 г. В ноябре 2023 г с официальным визитом Казахстан и Узбекистан посетил Э. Макрон. Развитие эффективных транспортных маршрутов и установление новых связей стоят в центре сотрудничества между ЕС и странами Центральной Азии.

Устойчивое развитие выступает основной ценностью Европейского союза, также ЕС уделяет большое внимания долгосрочному развитию, а не краткосрочным целям. Он признает, что конкуренция с Россией и Китаем в регионе не всегда может быть правильным выбором, и рекомендует сосредоточиться на конкретных экономических проектах и сотрудничестве в области безопасности. ЕС будет продолжать укреплять свою политическую и финансовую помощь в области образования, улучшения прав человека и гражданского общества, которые являются одними из наиболее важных областей.

Япония

Япония была первой страной, которая инициировала формат сотрудничества между Центральной Азией и Японией на уровне министров в 2004 г. За ней в 2007 г. последовала и Южная Корея. На протяжении 2017 г. многосторонняя инициатива С5+1 привлекала больше внимания к региону Центральной Азии со стороны других международных участников. Следует отметить, что Япония внесла значительный вклад в сотрудничество с Центральной Азией, предлагая формат C5+1 для этого региона еще в 2004 г. Данный формат продолжает быть актуальным, и в декабре 2022 г. министры иностранных дел пяти стран Центральной Азии встретились в Токио вместе со своими японскими коллегами.

В настоящее время Япония предлагает официальную поддержку для содействия развитию граждан региона путем оказания помощи. Партнерство с ней предполагает работу с такими глобальными учреждениями, как UNDP и UNODC, в различных областях. Япония в партнерстве с Европейским Союзом является активным участником конференций по управлению безопасностью границ (CABSI). Программы стажировок в Институте Азии и Дальнего Востока (UNAFEI) также доступны для решения проблем предупреждения преступности и борьбы с правонарушителями.

В 2015 г., развивая свои партнерские отношения с государствами Центральной Азии, Япония впервые в истории организовала визит главы своего государства в страны этого региона. Результатом визита с договоренностями на общую сумму 27 млрд долл. США, стало утверждение основного направления совместной работы на ближайшие несколько десятилетий. Цель состояла в том, чтобы стимулировать развитие сельского хозяйства в Центральной Азии на основе интеграции японских технологий и опыта в сельскохозяйственном секторе. В ходе визита также был упомянут всеобъемлющий доклад о работе, проделанной в области борьбы с незаконным оборотом наркотиков, укрепления контроля над государственными границами для устойчивого развития, включая предотвращение стихийных бедствий и улучшение положения женщин в регионе.

Помимо поддержки региональных социально-экономических проектов, Япония также готова оказывать поддержку в области технологий и развивать финансовый сектор. Подход Японии к региону отличается тем, что она не согласовывает какие-либо проекты или программы с определенной политической повесткой дня, она обладает значительными финансовыми ресурсами, что делает ее более привлекательным союзником для стран Центральной Азии, особенно во времена экономических спадов.

Кроме того, взаимодействие Японии с регионом, похоже, не обусловлено какими-либо конкретными геополитическими или другими проблемами. Ожидается, что экономическое доминирование Японии в регионе возрастет в ближайшие годы.

Республика Корея

Основанный в 2007 г. Форум сотрудничества Корея - Центральная Азия направлен на решение сложных многосторонних и двусторонних вопросов.

Политические, социально-экономические и культурные аспекты сотрудничества отражены в переговорах между странами и включают сотрудничество в области энергетики, природных ресурсов, инфраструктуры, информационных технологий, сельского хозяйства, науки и техники, медицины и здравоохранения, финансов, легкой промышленности и образования.

Южная Корея может служить образцом для стран Центральной Азии. Поскольку Южная Корея в настоящее время формирует экономическое партнерство с центрально-азиатскими странами, она инвестирует в ключевые отрасли, такие как добыча урана, нефти, газа и других природных ресурсов, а также в инфраструктуру, транспорт и др.

Основной задачей Кореи в Центральной Азии является доступ к ресурсам и снижение ее зависимости от поставок энергии с Ближнего Востока, поскольку 97% энергии, которую использует страна, импортируется.

Зависимость Кореи от ядерной энергетики связана с ростом импорта урана, что приводит к увеличению инвестиций в уранодобывающую промышленность.

Государства Центральной Азии в настоящее время изучают преимущества и недостатки инвестиций в корейские технологии, и именно это побудило страны Центральной Азии уделять первоочередное внимание укреплению своих связей с Кореей. В целом сотрудничество между Кореей и странами Центральной Азии охватывает несколько форматов, но в основном фокусируется на взаимных экономических интересах и подкрепляется историческими и культурными связями [7].

Заключение

В качестве выводов можно отметить следующее: инициатива С5+1 была определена как средство укрепления сотрудничества между странами Центральной Азии и их международными союзниками путем содействия периодическим обменам мнениями, которые классифицируются как новый многосторонний формат. Это поддерживает региональную стабильность, которая способствует экономическому росту, включающему максимальную численность населения. Геополитическое и экономическое значение Центральной Азии повышается появлением новых каналов и платформ для диалога между региональными и международными участниками.

Последние три десятилетия независимости подтвердили, что страны Центральной Азии являются не просто бывшими республиками СССР, которые поставляли продовольствие, энергию и металлы в европейские части бывшего Советского Союза. Для стран Центральной Азии процесс перехода от роли поставщика сырья для советской системы к действительно независимой экономике оказался намного сложнее, чем ожидалось в начале 1990-х гг. В то же время они осознали, что для достижения новых уровней процветания необходимо участвовать в мировом сотрудничестве и партнерстве с другими странами, а также быть готовыми к внесению необходимых изменений.

Украинский кризис будет способствовать изменению внешнеполитического курса крупных государств, в частности России. Государства Центральной Азии не только укрепят свои связи с Индией, Китаем и Ираном, но и продолжат расширять сотрудничество с Соединенными Штатами, Японией и Республикой Корея. Расширение взаимодействия между странами Центральной Азии и их соседями приведет к ослаблению существующего регионального порядка и будет способствовать формированию более гибкой структуры в регионе. Государства Центральной Азии при отсутствии серьезных внутренних противоречий будут укреплять форматы взаимодействия в рамках собственного региона, а также на этой основе выстраивать отношения с «внешними» государствами. Они будут стремиться к развитию, охватывая более широкий контекст Азии, вместо ограничения себя ролью в рамках Евразии. По мере нарастания напряженности между Россией и Европейским Союзом Россия также будет активно ориентироваться на Азию, следуя своей стратегии «Поворот на Восток» [23].

Китаю, свою очередь, открываются как перспективы, так и трудности в Центральной Азии. С одной стороны, страны в этом регионе готовы углублять сотрудничество с Китаем. С другой стороны, увеличивающаяся фрагментация и сложность могут оказать влияние на стабильность в регионе. В ответ на текущую ситуацию Китай может продолжать поддерживать стратегическое сотрудничество с Россией и оставаться ведущей силой в содействии региональной стабильности. Тенденция к фрагментации в Евразии подразумевает, что Китай может пересмотреть свой подход к взаимодействию с регионом в целом и адаптировать свою дипломатическую стратегию, учитывая особенности и изменения в различных субрегионах. Недавний саммит Китай - Центральная Азия, проведенный в мае 2023 г. в Сиане, служит хорошим примером конкретных корректировок, внесенных Китаем, чтобы лучше соответствовать потребностям данного субрегиона [23]. При этом необходимо учитывать, что Китай будет оставаться важнейшим элементом поддержания стабильности в регионе: он не только обладает ресурсами для такого рода политики, но и готов оказывать влияние на ситуацию в Центральной Азии. В частности, он может повлиять на Афганистан, который в ускоренном темпе строит канал Куштепа для отвода воды из Амударьи, что негативно скажется на государствах ЦА, расположенных ниже над уровнем моря [24].

Различия в институциональной структуре, содержании, эффективности и уровне удовлетворенности среди участников моделей сотрудничества С5+1 коренятся в различных факторах. Все вышеуказанные внешние участники хотят остаться в регионе и продолжать расширять свое влияние. Очевидно, что страны Центральной Азии стремятся к установлению партнерских отношений и диверсификации международных связей. Однако они не смогут достичь этой цели без разрешения своих собственных региональных проблем и экономических трудностей. Отсутствие компетентности и недостаточное качество человеческого капитала для совершенствования экономики - ключевые проблемы, с которыми сталкиваются государства Центральной Азии в настоящее время. Способность государств этого региона обучать квалифицированных специалистов с необходимым уровнем компетенции играет важную роль. Сама платформа С5+1 будет работать и в дальнейшем, она позволит уточнить и согласовать интересы государств региона, в том числе по отношению к «внешним» державам.

Список источников