Журналисты и война

Размещено на http://www.allbest.ru/

КУРСОВАЯ РАБОТА

Журналисты и война

Содержание

Введение

Глава 1. Ситуация с военной журналистикой в современном мире

1.1. Военная журналистика в России

Глава 2. Особенности сбора и подготовки информационно-аналитических материалов в зоне военных действий

2.1. Отношения между журналистами и военными

2.2. Стремление к объективности

2.3. Журналисты и международное гуманитарное право

Заключение

Список литературы

Введение

Военные конфликты в разных частях света особенно обострились в конце ХХ века. При этом развитие науки и техники сопровождает и поддерживает успешное внедрение новых идей и разработок в военную промышленность. Это привело к так называемой «глобализации» мирового сообщества, и наступлению «нового мирового порядка» - к примеру, объединению Европы, вступлению в ЕС стран бывшего социалистического лагеря. Военные конфликты, ранее бывшие локальными, теперь грозят развернуться по всему миру, не в последнюю очередь из-за развития науки и техники. Их характерная особенность - информационная открытость гражданам всего мира, хотя бы потенциальная. Ирак, Югославия, Афганистан, Чечня - войны последнего десятилетия продемонстрировали мировому сообществу, что их непосредственными участниками, а не только сторонними наблюдателями, стали журналисты.

Журналисты, также как и любые другие граждане, могут стать жертвами обстрела, могут стать заложниками и погибнуть от взрыва. Однако есть еще и специфика профессии, вследствие которой подобные риски для журналистов оказываются наиболее вероятны. Тем более высока вероятность разного рода рисков и угроз оказывается для журналистов, работающих в зонах социальных и военных конфликтов, в так называемых «горячих точках».

Помимо преодоления общих угроз безопасности, необходимости остаться живым и здоровым, перед журналистом стоит и другая задача: невзирая на все препятствия, выполнить свою работу.

Характерной особенностью последних лет стали и войны террористические, по своему размаху не уступающие войнам в обычном понимании этого слова. И здесь журналисты, вообще СМИ, показали, что они остаются реальной силой - они формируют общественное мнение, от них во многом зависит дальнейшее развитие событий, ведь, как мы знаем, главная ценность двадцать первого века - информация.

В связи с вышесказанным становится очевидной актуальность темы представленной курсовой работы - журналисты и война.

Цель работы - рассмотрение особенностей работы журналиста в зоне военных действий. При этом необходимо выполнить следующие задачи:

1. Рассмотреть разносторонний объем информации, связанный с военной журналистикой последних лет.

2. Проанализировать и выделить главные моменты.

Объект исследования - материалы о пребывании журналистов в зоне военных действий, сообщения информагентств, публикации в СМИ, интервью с журналистами.

Предмет исследования - характерные черты, определяющие ключевые моменты взаимоотношения журналистской профессии и ситуации, складывающейся в зоне военного конфликта.

Курсовая состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы.

Глава 1. Ситуация с военной журналистикой в современном мире

В жизни вообще и в экстремальных ситуациях в частности не бывает абсолютно схожих обстоятельств, умение найти единственно верное решение в любом затруднительном положении - индивидуальное умение. Однако на протяжении многих лет журналистами, работающими в «горячих точках», накоплен и определенный опыт, некоторые составляющие которого могут быть полезны для тех, кто еще только собирается работать в опасных для жизни условиях. Всего многообразия возможных ситуаций нельзя охватить никакими рекомендациями. Уменьшить степень риска - можно.

Число преступлений против журналистов увеличивается ежегодно. В 1982 году в мире было убито 9 журналистов, в 1984 - 14, в 1990 - 32. Очевидна и тенденция к росту числа подобных преступлений. В 1992 году погибли 65 журналистов, в 1993 году 74 журналиста были убиты и 47 похищены, еще 265 работников прессы были избиты и 311 - арестованы. По данным «Reporters sans frontiers» (RSF), в 1998 году во всем мире погибли 19 журналистов.

Во многих российских СМИ безопасность журналиста для руководства многих редакций стала «головной болью», и чтобы избежать подобных проблем, журналистам часто отказывают в командировках на войну, либо требуют составления расписки, в которой репортер освобождал бы редакцию от ответственности за то, что может произойти с ним во время опасной командировки. В 1997 году, после взятия в заложники очередной группы журналистов в Чечне, руководство крупнейших российских телеканалов приняло решение вообще в Чечню корреспондентов не посылать. Следствием подобной позиции стал информационный голод: информация о ситуации в Чечне бралась из различных второстепенных или официальных источников, картина происходящего оказывалась серьезно искажена.

По состоянию на 28 декабря 1999 года в тюрьмах находилось 85 журналистов, которых власти разных стран преследуют за исполнение их служебного долга. В семидесяти странах мира свобода прессы остается иллюзорной. По сравнению с 1998 годом количество убитых в 1999-м журналистов увеличилось вдвое. Основная причина - многочисленные вооруженные конфликты. 28 журналистов погибли в зонах военных конфликтов: в Сьерра-Леоне - 10, в Югославии - 6, в Колумбии - 6, в Чечне - 3, в Восточном Тиморе - 2, в Ливане - 1. С 6 по 12 января 1999 года в Сьерра-Леоне были убиты 9 журналистов. В Колумбии шесть журналистов стали жертвами вооруженных группировок. Специальные корреспонденты немецкого журнала «Stern» Габриэль Грюнер и Волкер Кремер были убиты при невыясненных обстоятельствах в Косово вскоре после ввода армии. Жертвами военных экстремистов стали трое журналистов в Шри-Ланке, один - в Индии и один - в Турции. Трое журналистов из Нигерии погибли во время столкновений на почве этнической ненависти. В Конго 40 журналистов в течение минувшего года были задержаны секретной службой. На Кубе в течение года на тюремных нарах побывало 46 журналистов. Из них в декабре остались в заключении четверо. В Бирме находятся в заточении 13 журналистов, в Сирии - 10, в Китае - 9, в Эфиопии - 9. «Черным» же годом для журналистики «Репортеры без границ» считают 1994-й - тогда погибли 103 сотрудника СМИ. В докладе организации отмечается, что 11 из погибших в 1998 году репортеров занимались расследованиями коррупции и связей представителей власти с организованной преступностью. 4 журналиста были убиты в Колумбии, два - в России. По одному репортеру погибли в Бангладеш, Бразилии, Мексике, Таиланде и на Филиппинах. Восемь журналистов были убиты в различных конфликтах. Организация отмечает, что увеличилось количество арестованных журналистов - если в 1997 году их было 90, то теперь стало 93. Среди стран, где больше всего нарушается свобода информации, лидирует Турция. Здесь 260 журналистов задерживались полицией, а на 60 были совершены нападения. В Турции - стране, претендующей на членство в Европейском союзе, - четверо журналистов подвергались жестоким пыткам.

В 1999 году в мире были убиты 34 журналиста, большинство - намеренно. Больше всего (8 человек) погибло в Сьерра-Леоне во время боевых действий против повстанцев в столице страны. Шестеро журналистов были убиты в Югославии, пятеро - в Колумбии. Два представителя прессы были убиты и несколько десятков подверглись нападению со стороны противников независимости Восточного Тимора. По данным российского Фонда защиты гласности, за 1999 год в России при исполнении профессиональных обязанностей погибли 15 журналистов. Однако журналистов гораздо меньше стали арестовывать. В 1999 году за решеткой находились 87 представителей прессы из разных стран мира, что на 31 человека меньше, чем в 1998 году. Больше всего журналистов оказалось за 1999 год в тюрьме в Китае (19 человек), второе место по данному показателю у Турции (18 человек). По данным комитета, всего за последние 10 лет в связи с их профессиональной деятельностью в мире были убиты 458 журналистов .

Эти данные показывают, что ситуация с военной журналистикой, с журналистикой конфликта во всем мире, в том числе и в России, очень и очень непроста. И для того чтобы понять истоки существующего положения вещей, необходимо обратиться к истории.

1.1 История военной журналистики в России

Отношения власти с прессой в условиях войны складывались в России по-разному. Впервые военные корреспонденты как самостоятельный отряд журналистов заявили о себе во время Кавказской войны в прошлом веке. Тогда возникла парадоксальная ситуация: читатели центральных газет почти не имели достоверной, пусть даже запоздалой информации о боевых действиях - она отсекалась бдительной цензурой, только как подписчики издававшейся в Тифлисе газеты "Кавказ" получали более или менее правдивую картину событий. Авторами многих ее корреспонденций были офицеры действующих частей - они правдиво описывали события. Правда, не все начальники дивизий и отдельных отрядов одобряли такую деятельность своих подчиненных, поэтому многим из них приходилось скрываться под псевдонимами.

Впервые представители периодической печати (отечественной и зарубежной) появились в большом количестве в русской армии в годы русско-турецкой войны 1877-1878 годов - тогда отношение к ним военных было лояльным. Некоторые из них, например, известный писатель Всеволод Гаршин, предпочли узнать войну изнутри. Тогда при ставке находились писатель Всеволод Крестовский и знаменитый художник Василий Верещагин. Впрочем, с прессой тогда охотно сотрудничали и многие передовые офицеры, например, ставший впоследствии военным министром Алексей Куропаткин, будущий первый военный министр Болгарии Петр Паренсов. Нормальные отношения с прессой во многом объяснялись и тем, что делами печати при ставке Дунайской армии заведовал полковник Михаил Газенкампф - человек либеральных взглядов, бывший до своего назначения на Балканы профессором Академии Генерального штаба.

Нормально относился к представителям прессы командующий Кавказским корпусом Михаил Лорис-Меликов, также допускавший отечественных и иностранных корреспондентов в район боевых действий. Впрочем, одни скандал тогда все же случился: он был связан с корреспондентом The Times Уокером, который в ряде репортажей, опубликованных в нескольких британских изданиях, довольно нелицеприятно отзывался о порядках в русской армии и обвинял некоторых ее солдат и офицеров в жестоком отношении к пленным, мародерстве и грабежах. При этом он "забыл" рассказать читателям, что большинство допустивших бесчинства по отношению к противнику были представителями христианских наций Закавказья - по понятным причинам они не испытывали к туркам особых симпатий. Умалчивал Уокер и о том, как обращались турки с пленными русскими. В итоге английский корреспондент, как сказали бы теперь, лишился аккредитации при штабе.

В годы русско-японской войны ситуация складывалась совсем по-другому: военные цензоры совершали грубейшие промахи - допускали, например, публикацию открытки с фотографией войск и подписью "Части 20-го армейского корпуса на позиции при Ляохе", или сообщений в центральной прессе об отбытии на войну тех или иных офицеров. В результате японская ставка, имевшая в своем распоряжении открыто публиковавшиеся списки офицеров Генерального штаба, легко могла установить, какие части через некоторое время прибудут на театр военных действий.

Злость за военные поражения цензоры и неудачливые военачальники вымещали на журналистах. Василий Немирович-Данченко писал в апреле 1905 года в "Русском слове": «некоторые корреспонденты попросили указаний, о чем можно и о чем нельзя писать. Главный Штаб ответил на это, что не находит возможным заводить переписку с ними. Не правда ли, как характерно это бюрократическое презрение ко всему, что не входит в пределы их касты! Даже теперь, после ряда неудач, пытаются прежде всего зажать рты, точно в общем молчании - спасение и если все общество сделается слепо и глухо - боевое счастье повернется к нам лицом, японцы будут разбиты и военная честь наша будет оправдана».

Некоторых журналистов просто высылали с театра военных действий. Фронтовые корреспонденты были наперечет. Некоторые из них по-настоящему прославились на той войне - например, Евгений Ножин, сумевший наладить контакты с некоторыми представителями командования гарнизона и 1-й Тихоокеанской эскадры и передававший свои репортажи из осажденного Порт-Артура почти до момента его падения. В то время благодаря своим корреспонденциям стали известны публиковавшиеся под псевдонимами капитан русской армии Антон Деникин и генерал-майор Михаил Алексеев.

Положение изменилось к лучшему в ходе Первой мировой войны, когда на полях сражений и в штабах фронтов и армий находились десятки и даже сотни корреспондентов газет со всей России. Значительную роль играло и то, что занявший весной 1915 года пост военного министра генерал Алексей Поливанов стремился к обсуждению обществом важнейших вопросов ведения войны и часто приглашал журналистов в свой кабинет. Без предубеждения относились к "акулам пера" морской министр Иван Григорович и многие командующие фронтами и флотами. Но это не мешало военной цензуре, находившейся в то время в подчинении одного из управлений Генерального штаба, время от времени употреблять свою власть против возможного разглашения военной тайны. Нередко полосы даже таких газет, как "Русское слово", "Русские ведомости" и "Новое время", выходили со значительными купюрами.

Положение изменилось вскоре после прихода к власти большевиков, которые уже летом 1918 года поставили цензуру, в том числе и военную, под строгий контроль ВЧК и запретили публиковать сведения о действительном ходе операций до их окончания, данные об антибольшевистских восстаниях до их подавления, а также сведения о приходе и отходе судов из портов Советской России. Разумеется, об иностранных корреспондентах на театре военных действий не могло быть и речи, а советских не пускали дальше штабов дивизий.

Похожая ситуация складывалась и в годы Великой Отечественной войны. Конечно, на поля сражений допускали наших и даже отдельных иностранных корреспондентов, однако их репортажи часто были далеки от реальности. Однако некоторые журналисты благодаря хорошим отношениям с военными добивались почти невероятного: Константин Симонов, например, отправлялся в тыл противника с разведывательной группой в Заполярье, а до этого ходил на боевое задание в составе экипажа подводной лодки Черноморского флота. В годы войны погибли военные корреспонденты Аркадий Гайдар, Евгений Петров, Павел Трошкин.

Когда советские войска вошли в Афганистан, о продолжении традиций военной журналистики не могло быть и речи. В первые годы войны цензура (впрочем, не только военная) не позволяла публиковать сведения даже о минимальных потерях наших войск, очень редкими были и сообщения о тяжелых боях.

В целом, в советское и в дореволюционное время, особенностью отечественной военной журналистики являлся тот факт, что освещением событий войны с непосредственным пребыванием на местах событий занимались, как правило, собственно военные журналисты, находящиеся на действительной военной службе. Массовое участие гражданских журналистов, представляющих огромное разнообразие СМИ, в освещении событий военных конфликтов является на постсоветском пространстве уже чертою последнего десятилетия.

С 90-х годов ХХ века в России появляются локальные военные конфликты и печальный список журналистов, погибших при исполнении служебных обязанностей.

В 1991 году двое журналистов были убиты в Латвии и трое погибли в Азербайджане (Карабахский конфликт). Журналистский мартиролог 1992 года: Таджикистан - 22 погибших, Грузия - 3, Азербайджан - 2, Россия - 1. В 1993 году в Таджикистане были убиты 17 журналистов, в Грузии - 15. В России убиты 10, на Украине - 3, в Казахстане - 2. По одному журналисту убиты в Литве и Туркменистане. В 1994 году в России были убиты 10 (из них 4 - в Чечне), в Таджикистане - 6, в Белоруссии и Грузии - по двое, в Армении - 1. В 1995 году, с началом первой чеченской кампании, Россия становится во главе мартиролога. В первые месяцы войны убито 14 журналистов.

В 1996 году в Чечне были убиты 19 человек. В последующие годы в списке стран СНГ, где убивали журналистов - Россия, Армения, Таджикистан, Узбекистан, Украина, Казахстан.

По данным российских правозащитных организаций, в 2000 году при выполнении или в связи с выполнением профессиональных обязанностей на территории стран СНГ погиб 31 журналист, в том числе на территории России - 20, Таджикистана - 3, Украины - 6, Грузии - 1, Казахстана - 1. Уже в первые месяцы 2001 года в России были убиты трое журналистов. Считаются пропавшими без вести 17 журналистов. За первый год первой чеченской войны на территории республики было ранено 30 журналистов, избиты 23, военнослужащие федеральных войск задержали 146 журналистов и намеренно обстреляли 100, подверглись угрозам 27, видео- и фотооборудование, аудиокассеты и диктофоны изымались 60 раз. В 1995 году в Чечне погибло 14 журналистов. В ходе гражданской войны и последующего процесса национального примирения в Таджикистане погибли 76 журналистов.

Глава 2. Особенности сбора и подготовки информационно-аналитических материалов в зоне военных действий

За время недавних войн журналисты выработали своеобразный свод правил поведения, помогающих представителям прессы успешно выполнять свои задачи. В них входят правила поведения непосредственно на месте военного конфликта, «рекогносцировка на местности», и правила формирования репортажа с места военного действия.

К примеру, тем, кто впервые решил выехать на столь серьезное мероприятие, рекомендуется прежде всего мысленно разбить предпринимаемую акцию на несколько промежуточных этапов: определить для себя способ проникновения на территорию, которая, как правило, очень серьезно заблокирована оцеплением, заранее сформулировать непоколебимые поводы для присутствия и нахождения на территории, где проводится антитеррористическая операция. Цели и задачи по своему масштабу должны превосходить аргументы для выдворения за пределы интересующей журналиста территории. Аргументы должны позволить выполнить редакционное задание таким образом, чтобы начальники, с которыми доведется столкнуться, помогли попасть в нужный район, встретиться с интересующими людьми.

Все интервью с военным персоналом должны записываться на магнитофонную пленку. Интервью с пилотами и экипажами самолетов могут проводиться только по окончании полетов. Временные ограничения для прессы, включая запрещение съемок и репортажей, могут устанавливаться из соображений безопасности. Ограничения будут отменяться сразу после решения проблемы безопасности.

Необходимо знать, что существует информация, разрешенная, для публикации и не разрешенная. Разрешенная - это информация об объектах, которые подверглись бомбардировкам, общее описание наземных баз и т.д. Информация, не подлежащая публикации - особая информация о количестве развернутых судов, наименования и места расположения особых формирований, информация о наступательных операциях, информация об операциях, которые были отменены или отсрочены.

Представители московского Центра экстремальной журналистики считают, что надо начинать поездку с личной психологической подготовки. Нужно готовить себя к тому, что можно оказаться в самых невероятных условиях, и необходимо заранее думать - как из таких условий выйти сегодня, как выйти завтра, как послезавтра. Следующее в психологической подготовке, что нужно отметить уже на месте, - это большое внимание ко всем деталям и обстановке. Журналист должен совершенно четко себе представлять, где он живет, где находится, где ездит, какие маршруты использует, каким транспортом пользуется, с кем из местных людей общается. Человек, впервые попадающий в сложную, критическую для него ситуацию, становится как бы слепым и глухим: он ничего не видит, ничего не замечает, купается в этой обстановке не по своей воле, а плывет туда, куда его несет течение. Поэтому в первые пять дней журналист, впервые попавший в подобную обстановку, будет слепым и глухим. Потом, через недельку, он обвыкнет, начнет адекватно воспринимать ситуацию, в которой оказался, и начнет работать.

Журналисту, попавшему в «горячую точку», необходимо ответить на каждый из этих вопросов: знаете ли вы, что такое информационный вакуум вокруг себя и как его создать? Знаете ли, как осмотреть свою автомашину тогда, когда вы в нее садитесь в "горячей точке"? Знаете ли вы, каковы признаки посылки бомбы-письма, бандероли-бомбы? Знаете ли вы группу и резус-фактор своей крови и крови своих родных и близких? Знаете ли вы то ближайшее место, где вам могут оказать помощь - как правовую, так и медицинскую. Знаете ли вы признаки готовящегося против вас террористического акта? Знаете ли вы, что такое словесный портрет, и умеете ли им пользоваться? Знаете ли вы, что делать, если вас предупреждают телефонным звонком о том, что у вас в офисе заложена бомба? Знаете ли вы, как вести себя, когда вас похищают? Знаете ли вы, как себя вести в плену? Знаете ли, как выбирать маршрут передвижения на машине? Умеете ли выявлять за собой наружное наблюдение? Знаете ли вы, что такое легендирование, как оно работает в условиях кризисных ситуаций? Умеете ли организовывать конспиративные встречи со своими контактами, от которых получаете информацию?

Как видим, правила, регулирующие поведение на территории военного конфликта, для журналиста соблюдать жизненно необходимо. Но помимо умения сохранить себе жизнь корреспондент должен наладить отношения с непосредственными участниками военных действий - с военными.

2.1 Отношения между журналистами и военными

События последних лет убедительно свидетельствуют о том, что характер отношений между средствами массовой информации и военными ведомствами в различных странах примерно одинаков. Особенно, когда идет речь о боевых действиях.

В США проблема этих взаимоотношений впервые обозначилась во время вьетнамской войны. По убеждению журналистов, военные во Вьетнаме специально ограничивали их доступ к информации с целью ослабить влияние на формирование общественного мнения, исключить возможные несовпадения между оценками прессы и официальными сводками из районов боевых действий. В свою очередь, военные считали, что средства массовой информации привнесли в каждый американский дом ужасные картины крови и страданий, чем способствовали росту пацифистских настроений и в конечном итоге к поражению в войне. Аналогичная картина наблюдалась во время интервенции в Гренаде. Там журналисты не были даже допущены в район боевых действий. Но именно после Гренады было принято решение создавать в подобных случаях специальные информационные бригады, получающие централизованно всю информацию, которой сочтет нужным поделиться с ними военное командование.

Такой подход был реализован во время вторжения в Панаму в декабре 1989 года. Опыт получился неудачным. Сказалось непродуманное планирование, слабое техническое и транспортное обеспечение, невысокая мобильность информационных бригад.

В ходе подготовки и ведения боевых действий в Персидском заливе американцам пришлось снова решать эти проблемы. Сразу отметим, что формирование многонациональных сил для вторжения в Ирак уже сопровождалось широкой пропагандистской кампанией. Всячески восхвалялась американская военная техника и выучка солдат экспедиционного корпуса. Рисовались возможные жуткие для Ирака последствия войны, раздавались прямые угрозы в адрес Саддама Хусейна, сопровождавшиеся публичными рассуждениями о его наказании.

В ходе подготовки непосредственно к боевым действиям союзное командование широко использовало дезинформацию. Через средства массовой информации распространялись ложные сведения о перемещениях войск, о якобы больших трудностях в создании группировки на заморском ТВД, о необходимости продления срока подготовки к началу боевых операций. Кульминационным стало заявление о неготовности многонациональных сил к проведению операции, сделанное министром обороны США за несколько дней до начала войны.

Жесткая цензура была наложена на всю информацию, исходящую из районов расположения войск. Для общения с журналистами назначались только специально проинструктированные военнослужащие. В расположения войск допускались исключительно доверенные лица, давшие подписку о неразглашении. За обход цензуры полагался крупный денежный штраф или тюремное заключение.

На этапе развертывания группировки многонациональных сил для представителей СМИ были организованы ежедневные пресс-конференции на военной базе Дахран в Саудовской Аравии на значительном удалении от района боевых действий.

Централизованная информация дополнялась также ежедневными брифингами, проводившимися в Пентагоне. С начала наземной операции эти брифинги были отменены вплоть до особого распоряжения министра обороны.

Конечно, военное командование действовало с оглядкой на закон "О свободе печати", принятый в США. Однако препятствия журналистам чинились постоянно. Так, бригаде аккредитованных журналистов предоставлялись в основном только телевизионные каналы. Пользование проводной и радиосвязью было ограничено. Бдительность цензоров доходила до того, что журналистам в репортажах предлагалось заменять даже отдельные фразы. Например: "отчаянные летчики" на "великолепные летчики", "истребители-бомбардировщики" на "истребители" и так далее.

Некоторые репортажи из-за задержек, связанных с цензурой и предоставлением, и непредоставлением каналов связи, опаздывали настолько, что теряли всякий смысл. Наблюдались случаи, когда офицеры, приставленные к журналистам, в ответ на постановку последними неудобных вопросов, обвиняли их в антивоенных настроениях, не допускали на пресс-конференции, препятствовали выезду в войска. Проявляя рвение, некоторые американские журналисты тайком проникали в боевые порядки войск, что не всегда заканчивалось для них благополучно. Так, корреспондент компании "Си-Би-Эс" Боб Симанс был схвачен иракцами, избит, допрошен и помещен в тюрьму. Для его освобождения потребовалось вмешательство американского командования.

Кстати, при обнаружении военной полицией таких "папарацци" они задерживались и подвергались аресту. Неоднократно военные физически противодействовали нежелательным съемкам и отказывались давать интервью.

В целом военная цензура в зоне конфликта руководствовалась только государственными интересами стран коалиции. Любая информация в США, например, получала разрешение на выход в свет только тогда, когда на вопрос: нужна ли она народу Америки, мог быть дан однозначно положительный ответ.

В этой связи обращает на себя внимание тот факт, что во всех видеосюжетах о войне, показанных общественности, полностью отсутствуют сюжеты с ранеными и убитыми, лагерями для военнопленных, эпизодами боев на суше. Весь видеоряд западных СМИ в районе Персидского залива состоит из картинок "чистой войны", в основном воздушной, показывающей как высокоточное оружие уничтожает иракскую военную технику.

Грязная сторона войны, кровь, боль и страдания не попали на экран американского и европейского обывателя. А ведь Ирак потерял в этой войне до 180 тысяч человек убитыми, пленными и ранеными.

Победоносная интервенция и характер ее освещения в СМИ в целом позволили председателю Комитета начальников штабов США Колину Пауэлу заявить, что теперь, наконец, США оставили Вьетнам в прошлом. То есть избавились от пораженческого синдрома. При этом военные остались в убеждении, что в определенных ситуациях СМИ могут представлять опасность, которую необходимо контролировать.

Аналогичного мнения придерживаются и рядовые американцы. Согласно опросу общественного мнения, проведенного в США сразу после окончания войны, 83 процента американского населения считало, что СМИ плохо справились со своими обязанностями. 80 процентов поддержали введение на этот период ограничений на информацию. 60 процентов полагали, что контроль над СМИ в таких ситуациях должен быть усилен.

Существуют ли формальные универсальные правила, регулирующие работу журналистов в боевых зонах? По мнению заместителя редактора журнала "US News and World Report" Питера Керри, который в качестве репортера освещал операцию "Буря в пустыне", общих правил, как таковых, не существует. Для этого достаточно сравнить несколько конфликтных ситуаций последнего десятилетия. Очевидно, насколько разными были условия, в которых приходилось работать журналистам. Специфичен, например, опыт войны в Персидском Заливе - операции "Буря в Пустыне", когда командование международных сил вкупе с властями Саудовской Аравии, с чьей территории велась операция, пыталась ограничить доступ прессы к месту событий, к войскам, что вполне удалось. Война в Персидском заливе была уникальным событием, когда журналистам приходилось освещать события с территории страны, управляемой авторитарным режимом. Многим журналистам было отказано в аккредитации, поскольку их взгляды не нравились саудовским властям. Уже попав в страну, журналистам пришлось подчиниться жестким ограничениям, введенным военными штабами. Вся информация, в основном, поступала с брифингов, в войска журналистов допускали только с провожатыми. Можно сказать, что это было проявление естественного в таких случаях желания военных не дать журналистам доступа к информации, которая могла бы помочь противнику. Тем не менее, как считает Питер Керри, это была серьезная ошибка генералов, которую они не повторили ни в бывшей Югославии, ни в Сомали, ни во время высадки войск на Гаити. Там журналисты обладали, по сути дела, полной свободой передвижения и общения с войсками. Военные, как правило, устанавливают свои нормы поведения или функционирования журналистов в зонах их ответственности во время ведения боевых действий. Они могут заставить журналистов получить пропуска, аккредитации, потребовать от них находиться в одном месте. Все это может оправдываться, скажем, необходимостью предохранения этих тайн, либо обеспечением безопасности работы репортеров. Резоны для запретов могут быть разнообразными. Решение о том, как себя повести в такой ситуации, остается за журналистом. Он может покинуть зону ответственности армии и действовать по своему усмотрению, либо попытаться добыть информацию вопреки армейским запретам. Во многом свобода действий журналиста, освещающего конфликтные ситуации, зависит от уровня демократичности государства, где ему приходится работать. Если эти ограничения введены армией, то корреспондент может рассчитывать на то, что ему нечего опасаться со стороны центральных властей, что обвинения, которые могут ему вменяться военными, не имеют законной силы, естественно, если журналист не уличен в шпионаже или ином серьезном преступлении.

2.2 Стремление к объективности

Не бывает журналистики стопроцентно объективной и беспристрастной, как не бывает журналистики независимой без изъянов. Другое дело, что объективность, беспристрастность и независимость - это те идеалы, к которым нужно и можно стремиться.

При освещении вооруженного конфликта (как и любого социального конфликта, любой ситуации противостояния) идеальным для СМИ является отражение позиций обеих сторон конфликта. Этот же принцип должен распространяться и на информацию. Яркие примеры несоблюдения этого принципа - в постсоветской истории. К примеру, практически все средства массовой информации стран СНГ в ходе гражданской войны в Таджикистане придерживались позиций только одной, правительственной стороны, никак не отражая точку зрения на события оппозиции. В российских СМИ, особенно телевизионных, эта тенденция сохранилась и в последующий период. В результате эти СМИ оказывают правительству Таджикистана медвежью услугу, регулярно вызывая своими публикациями раздражение представителей оппозиции и поддерживающей оппозицию части населения. Понятно, что это мало способствует развитию процесса национального примирения в республике. Другая крайность проявилась в ходе первой чеченской кампании в России. Ввиду того, что командование федеральной войсковой группировки не всегда и не в должной степени оказывалось готово предоставить журналистам исчерпывающую информацию о развитии событий, журналисты были вынуждены искать иные источники информации. Перехватив инициативу, главным и едва ли не основным источником информации для журналистов, работавших непосредственно в республике (использование сообщений агентств и других вторичных источников московскими редакциями не в счет), стала чеченская сторона. Понятно, что это обстоятельство создавало немало перекосов в формировании у зрительской и читающей аудитории общей информационной картины происходящего на Северном Кавказе. Ситуация диаметрально изменилась во второй чеченской кампании и можно, вероятно, предполагать, что и здесь общая картина далека от идеально объективной.

В то же время, обращаясь к опыту российских СМИ, можно вспомнить то, как в свое время некоторыми московскими СМИ освещался конфликт в Нагорном Карабахе. Многие редакции находили способы показать этот конфликт с двух точек зрения: как армянской, так и азербайджанской. Если редакция имела, скажем, материал своего корреспондента из Армении, то из Азербайджана, где корреспондента по каким-то причинам не было, заказывался материал местным журналистам.

Журналистика, в конечном итоге, должна быть нравственно ориентированной. Каждый человек, который сталкивается с горем, бедой, с преступлением, так или иначе оценивает эти явления, и если он об этом говорит, пишет, то эта оценка выражена в композиции, в компоновке. Она уже в самом взгляде: человек обращает внимание на те детали, которые ему необходимы, и не обращает внимания на что-то другое. Можно сказать, что журналисты просто свидетельствуют о тех событиях, которые происходили на их глазах. Но этоне совсем так. В журналистике самый высокий жанр - это жанр репортажа. Но при этом журналистике не ограничена простым информированием. Журналист - это человек, свидетельствующий о бедах и преступлениях, но не обязательно о бедах и преступлениях - он свидетельствует о жизни, о своем отношении к этой жизни.

Журналисты - прежде всего наблюдатели социальных бед. Когда была принята Декларация прав человека, те страны, которые ее подписывали, были далеко еще не в состоянии соблюдать нормы этой Декларации. Она была как бы маяком, выступала неким идеальным образом, к которому эти страны двигались и продолжают двигаться. Журналист, в этом смысле, пытается перевести высокий язык религиозных понятий на язык социальной обыденности. Он - фактически свидетель некоего грандиозного гражданского процесса, который ведет народ против произвола власти. Журналист - представитель общества, которое развивается через противодействие произволу властей.

2.3 Журналисты и международное гуманитарное право

Журналисты, профессиональный долг которых - находиться там, где происходит вооруженное столкновение, и принимать непосредственное участие в освещении этих событий, нормами международного гуманитарного права (МГП) рассматриваются как гражданское население и лица, которые оказались на территории вооруженного конфликта. Нормы МГП говорят о том, что гражданские лица могут потерять право на защиту, предоставляемую МГП, если они вступают в вооруженные формирования, если они берут в руки оружие и даже если они находятся рядом с различными военными объектами, поскольку в этом случае никто не сможет гарантировать им жизнь, так как военные объекты будут подвергаться нападению в первую очередь.

Главной международной гуманитарной организацией, к чьим функциям относится контроль над соблюдением норм МГП, является Международный Комитет Красного Креста (Полумесяца). Наряду с МККК в зонах вооруженных конфликтов часто работают и другие международные организации, с которыми приходится сталкиваться журналистам. Это миротворческие силы ООН, это Организация безопасности и сотрудничества в Европе - ОБСЕ, это такие неправительственные международные гуманитарные организации как “Врачи без границ”, “Международная амнистия”, “Репортеры без границ”, миссии Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев и ряд других неправительственных организаций, цель которых - оказать содействие в первую очередь гражданскому населению, которое вовлекается в вооруженный конфликт.

Существует несколько видов защиты, предоставляемой МГП журналистам. Статья 79 Дополнительного протокола № 1 регламентирует защиту, предоставляемую журналистам. Следует обратить внимание на первый и второй параграфы данной статьи, которая говорит о предоставлении защиты журналистам как гражданским лицам. Дело в том, что после второй мировой войны ООН со своей стороны предлагала установить определенные положения о защите журналистов. В частности, ООН предлагала сделать специальные опознавательные знаки для журналистов, ввести определенный учет журналистов, создать базу данных, создать международную организацию, которая могла бы регулировать направление журналистов в различные “горячие точки”.

Однако сами журналисты, многие международные журналистские организации выступили против инициатив ООН. Одной из причин, почему журналисты были против такой защиты, являлось опасение, что подобная защита на самом деле будет определенным инструментом давления на журналистов, будет препятствовать их профессиональной работе в зоне вооруженных конфликтов. Надо сказать, что эти опасения были небезосновательны, поскольку огромное количество примеров на международном уровне подтверждали, что осуществлялись попытки не допускать журналистов к освещению тех или иных проблем, связанных с вооруженным конфликтом.

При стабильной ситуации и мирной жизни для защиты различных прав человека применяется национальное законодательство отдельно взятого государства. Но когда идут вооруженные конфликты, законодательство, рассчитанное на мирную жизнь, не может быть применено, поскольку война может ограничить права человека или помешать их осуществлению. В такое время вступает в силу законы международного гуманитарного права, которое состоит из двух разделов: “Женевское право” и “Гаагское право”. Основанные на всемирно признанных нормативных актах, они защищают интересы каждого индивидуума.

В смысле собственно нормотворчества международное гуманитарное право началось с первой Женевской конвенции, которая была принята в 1864 г. на заседании Комитета Красного Креста, в присутствии представителей 16 стран мира.

“Женевское право” охраняет интересы военных, вышедших из строя, и лиц, не принимающих участие в боевых действиях. Оно состоит из четырех Женевских конвенций 1949 г. и двух Дополнительных протоколов к ним 1977 г., которые составляют свод положений, насчитывающий около шестисот статей, которые представляют собой систему правил, нацеленных на защиту индивидуума во время вооруженных конфликтов.

“Гаагское право” обуславливает права и обязанности воюющих сторон при проведении военных операций и ограничивает выбор средств нанесения ущерба. Это право явилось, в основном, результатом Гаагских конвенций 1899 г. В него входят положения, относящиеся к статусу военнопленных, раненных, лиц потерпевших кораблекрушения во время военных действий на море и гражданских лиц на оккупированных территориях и т. д.

В одной из статей Женевской конвенции говорится о правах журналистов, находящихся зонах военных действий: “Журналисты, находящиеся в опасных профессиональных командировках в районах вооруженного конфликта, должны рассматриваться как гражданские лица и пользоваться защитой в качестве таковых. Журналист может получить удостоверение личности, подтверждающее его статус журналиста”.

Данная статья является фундаментальной базовой основой права журналиста в “горячих точках”. После принятия 4-й Женевской конвенции также были предложены некоторые протоколы к ней, касающиеся журналистов. Например, протокол о том, чтобы журналисты в зонах военных действий носили отличительные эмблемы. Окончательно этот протокол еще не принят. Вся конвенция в целом рассматривает журналиста как гражданское лицо.

Заключение

В нашей работе мы рассмотрели различные стороны такого явления, как журналист на войне. Выяснилось, что его поведение и пребывание в зоне военного конфликта имеет определенные характеристики и описывается некоторыми ключевыми моментами.

Во-первых, число преступлений против журналистов увеличивается ежегодно. Журналистов убивают, они попадают в тюрьмы и в плен, они становятся заложниками у террористов. Чем больше войн - тем больше журналистов погибает. Все это позволяет сделать вывод, что журналист сегодня - полноправный участник военного конфликта, такой же, как и военные. Это подтверждает и обращение к истории военной журналистики в России. Видно, что представители прессы и в XIX веке играли важную роль для развития общества, для информирования его о настоящем положении дел в стране и за рубежом.

Во-вторых, журналист, который хочет не только хорошо исполнить свои служебные обязанности но и остаться в живых, должен соблюдать определенные меры безопасности, которые можно назвать сводом правил и рекомендаций для участника военного конфликта. Как правильно наладить контакт с враждующими сторонами, как обезопасить себя от нападений, как суметь определить благоприятный момент для получения информации и т.д. - все это выработано военным опытом многих и многих представителей прессы.

В-третьих, пребывание журналиста на войне характеризует его отношение с военными. Как правило, они не считают журналиста своим союзником, и порой складывается парадоксальная ситуация, когда информацию о происходящем прессе намного проще получить у зачинщиков военных действий или у террористов, чем у представителей военного командования. Случалось и так, что военные препятствовали получению объективной информации о ситуации. Налаживание отношений с офицерским составом - пожалуй, одна из самых важных составляющих пребывания журналиста в зоне военных действий.

Четвертое - журналисту необходимо стремиться к максимальной объективности в освещении событий. Это тем более важно, когда речь идет о войне. Помимо чисто прагматических соображений, здесь отражается и нравственность журналиста, темные и светлые стороны его личности.

Пятое - всякий представитель прессы, оказавшийся на войне, защищен, по крайней мере формально, законом. Он является объектом международного права, хотя чрезвычайно часто его права грубейшим образом нарушаются.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что проблема журналиста на войне очень серьезна и обостряется с каждым годом. Журналист стал неотъемлимой частью информационного пейзажа зоны военных действий, и во многом поэтому конфликтующими сторонами он рассматривается как удобная мишень, или как раздражающий фактор. По всей видимости, об облегчении участи военного корреспондента можно будет говорить только тогда, когда напряженная обстановка в мире начнет разряжаться, и количество военных конфликтов начнет уменьшаться.

журналист военный конфликт

Литература

1. Абрамов В. Методика работы журналистов в особых условиях.

2. Аптекарь П. Пером и шпагой. Вести лента ру (www.vesti.lenta.ru). 1.03.2000 г.

3. Бабицкий А. Человек должен возвращаться к своим ошибкам/"Индекс/Досье на цензуру". № 3, 2000 г.

4. Князев А. Журналистика конфликта.

1. Национальная безопасность. Информационный бюллетень № 38. М., 1997 г. - с. 57. 5. Никитин А., Поварницын Б. Рекомендации журналистам, выезжающим в "горячие точки".

6. Нуждин Т. Памятка журналисту, работающему в "горячей точке".

7. Панфилов О. Боевые действия в Чечне. Уроки и выводы.

8. Справочник для журналистов, работающих в районах военных действий.

Размещено на Allbest.ru