Размещено на http://www.allbest.ru/

Оглавление

• Введение
• Глава I. Биография Н. И. Новикова
• §1.1 Юношеские годы
• §1.2 Работа в Уложенной Комиссии
• Глава II. Деятельность Н. И. Новикова
• §2.1 Издание сатирических журналов в Петербурге 1769-1779 гг
• §2.2 Увлечение масонством
• §2.3 Типографская и издательская деятельность в Москве 1779-1791 гг
• Заключение
• Список литературы


Введение

Николай Иванович Новиков - великая личность XVIII в. Он сыграл значительную роль в истории русского просвещения. Николай Иванович пытался при помощи науки и образования, а также издания журналов и книг исправить нравственное состояние общества. Новиков являлся одним из первых профессиональных издателей в России, деятельность которого оказала огромное влияние на развитие не только книгоиздательства, но и общественной и философской мысли.

Цель данной работы - изучить деятельность Н. И. Новикова.

Для достижения поставленной цели мной были определены следующие задачи:

- ознакомиться с биографией Н. И. Новикова.

- изучить сатирические журналы Н. И. Новикова.

- исследовать направления деятельности Н. И. Новикова.

Говоря об источниках и литературе, следует отметить, что при изучении данной темы мне пригодились книги Усовой С. Е., Светлова Л. Б. и Макогоненко Г. П., где представлена подробная информация о биографии Николая Ивановича, а также его деятельности. При изучении сатирических журналов Новикова мне очень помогло пособие «Сатирические журналы Н. И. Новикова».

Таким образом, я считаю, что моя работа актуальна и интересна, так как вся жизнь Н. И. Новикова может послужить примером не только для нашего поколения, но и для последующих.

Глава I. Биография Н. И. Новикова

§1.1 Юношеские годы

Николай Иванович Новиков - выдающийся писатель и просветитель XVIII в. Его книгоиздательская деятельность имела громадное значение для развития русской культуры и для распространения знаний среди народа. Новиковы были старинного дворянского рода. Фамилию свою произносили они с ударением на последнем слоге -- Новиковы -- от слова «новик». Так называли молодых людей, вступивших в службу. Николай Иванович Новиков родился 27 апреля 1744 г. в родовом поместье отца своего, отставного статского советника Ивана Васильевича, в селе Авдотьине Коломенского уезда Московской губернии. Отец Новикова служил при императоре Петре I во флоте, а затем, при Анне Иоанновне, в чине капитана перешел в статскую службу; при императрице Елизавете Петровне он вышел в отставку статским советником. У Ивана Васильевича было порядочное состояние: 700 душ крестьян, частью в Калужской, частью в Московской губерниях, и деревянный дом в Москве у Серпуховских ворот. После его смерти состояние это перешло к жене, а от нее к детям, которых у Ивана Васильевича, кроме сына Николая, было еще трое: сын Алексей, моложе Николая Ивановича, и две дочери. Был и еще сын, да умер во младенчестве. О детских годах Николая Ивановича мы имеем немного сведений. Знаем только, что он рос в благочестивой семье и сам был религиозен с раннего возраста; знаем также и о том, что грамоте учил его сельский дьячок, который, конечно, не мог передать ему никаких сведений, кроме уменья читать, да, может быть, с грехом пополам писать. Однако родители Новикова сознавали потребность в большем образовании для своего сына и в 1758 г. отвезли его в Москву, где с 12 января 1755 г. существовал уже университет, а совместно и одновременно с ним была основана дворянская гимназия. В эту-то гимназию, во французский класс, как значится по спискам, и отдан был Николай Иванович. Пробыл он там три года. Преподавание в этой гимназии велось в то время крайне плохо. Знаменитый впоследствии Фонвизин, отданный туда родителями около того же времени, рассказывает, например, о тогдашнем преподавании следующее: учитель латинского языка, для вразумления учеников на экзамене относительно спряжений и склонений, имел на кафтане пять пуговиц, обозначавших число склонений, а на камзоле четыре для обозначения числа спряжений. Самому Фонвизину, как он говорит, была присуждена по географии медаль за то, что он на вопрос: куда впадает Волга? - ответил: “Не знаю”. А перед ним два ученика сказали: один - “В Белое море”, а другой - “В Черное”. Тем не менее, и такое жалкое преподавание, по словам Фонвизина, заронило в него любовь к словесным наукам. Весьма вероятно, что оно зародило такое доброе семя и в Новикове, даже помимо его сознания. Учился он, по-видимому, плохо, потому что после трехлетнего пребывания в гимназии был исключен из нее «за леность» и «нехождение в классы», как значится в «Московских ведомостях» того времени. Тут следует заметить, что имена исключаемых за нерадение учеников, по решению университетской конференции, печатались в «Московских ведомостях» ко всеобщему сведению, для устыжения провинившихся. Вместе с Новиковым в числе исключенных значится и столь знаменитый впоследствии Потемкин.

О плохих успехах Новикова свидетельствует также и то, что после трехлетнего пребывания во французском классе он совершенно не усвоил себе этого языка и впоследствии говорил о себе как о человеке, совершенно невежественном в иностранных языках. Итак, в 16 лет Новиков поневоле окончил курс образования и поступил, по обычаю большинства молодых дворян, на военную службу. Отец его за два года перед тем умер. Новиков вступил на службу в лейб-гвардии Измайловский полк в январе 1762 г., как раз при воцарении Петра III. Служба при этом государе была тяжелой, и Новикову пришлось волей-неволей посвящать все свое время трудным и непривычным для него занятиям. Однако обстоятельства изменяются скоро в благоприятную для него сторону. 28 июня 1762 г. произошел государственный переворот. Екатерина была провозглашена императрицей. Измайловскому полку, начальник которого, граф Разумовский, многие офицеры и даже две роты солдат были посвящены в заговор, - суждено было сыграть видную роль в этом перевороте. Новиков стоял на часах у подъемного моста, перекинутого через ров, окружавший казармы, когда туда приехала Екатерина в сопровождении Алексея Григорьевича Орлова. Измайловцы первые приняли присягу Екатерине и получили за это много наград. Новиков был произведен в унтер-офицеры. Военная служба при Екатерине II вскоре приобрела совсем особый характер: она сделалась не столько службой, сколько светским времяпрепровождением. В гвардии празднества сменялись празднествами. Офицеры старались превзойти друг друга в роскоши и в безумных кутежах. Жить на широкую ногу, держать карету и, по крайней мере, четверку лошадей, роскошную квартиру и массу прислуги было для каждого из них почти обязательным. Бедные, боясь навлечь на себя презрение товарищей, тянулись за богатыми и впадали в долги. О службе мало кто думал. Императрица смотрела сквозь пальцы на разные служебные упущения, а между тем в полках происходили не только упущения, но подчас и злоупотребления. Вот в такой-то среде, проводившей жизнь в пиршествах и в погоне за наслаждениями, довелось служить Новикову. Но он, по-видимому, устоял от соблазна, и вместо того, чтобы тратить время на разгул и забавы, стал заниматься чтением и пополнять свое скудное образование.

§1.2 Работа в Уложенной Комиссии

В 1767 г., когда начали отправлять в Москву молодых гвардейцев для занятия письмоводством в комиссии депутатов для составления нового Уложения, Новиков был взят в числе прочих как человек, выделявшийся образованностью среди своих товарищей. В комиссии он вел дневные записки по 7-му ее отделению и журналы общего собрания депутатов. Последние Новиков читал при докладах самой императрице, которая таким образом лично его узнала. Возможно, что Новиков в какой-то степени принимал участие в редактировании и подготовке публикации «Наказа» Екатерины II депутатам Комиссии. Он участвовал и в ведении «Дневной записки» диспутов на общих заседаниях Комиссии. Во время диспутов обсуждались многие серьезные общественные проблемы того времени: о сословном принципе, о положении крестьян, о развитии «третьего чина», о народном образовании и пр. Участие Новикова в занятиях комиссии имело, по всем вероятиям, большое влияние на его последующую деятельность. Тут перед ним открывались разнообразные вопросы русской жизни, высказывались различные мнения участников комиссии; он знакомился с русским судоустройством, с положением и бесправием крестьян; словом, перед ним развернулась полная картина русской жизни, со всеми ее темными сторонами и невежеством не только низших, но и высших классов. Мысль его невольно должна была сосредоточиться на двух вещах: на необходимости просвещения и борьбы с дикостью и невежеством средствами сатиры, для которой русское общество давало обильный материал. Окончив работать в комиссии, Новиков вернулся в Петербург. К этому времени в нем уже, вероятно, созрело решение посвятить свои силы литературе и отечественному просвещению. В 1768 г., будучи произведен в прапорщики лейб-гвардии Измайловского полка, он вышел в отставку поручиком армии. Новиков уходит в отставку, потому что работа в Комиссии убедила его в необходимости иной, независимой от правительства деятельности во благо сограждан и отечества. Весь предшествующий жизненный опыт предопределил выбор оружия этой деятельности: им должна стать литература.

Я считаю, что Новиков, выросший в дворянской семье, воспитывался как полагается этому сословию и это во многом ему помогло. Учеба в Москве заложила любовь к литературе, а пример отца помог Николаю Ивановичу стать порядочной и серьезной личностью. Именно благодаря своему сильному характеру и стремлению к поставленным целям Николай впоследствии и стал самостоятельно заниматься образованием. Не удивительно, что после усердных стараний его взяли в комиссию для занятия письмоводством. Итак, благодаря работе, Николай понял, чем на самом деле должен заниматься.

Глава II. Деятельность Н. И. Новикова

§2.1 Издание сатирических журналов в Петербурге 1769-1779 гг

В 1769 г. Новиков впервые выступил на поприще просветительной деятельности, которая продолжалась более двадцати лет, и благодаря которой имя Новикова заняло почетное место в ряду благороднейших и полезнейших деятелей нашего отечества. С 1769 до 1779 г. Новиков занимается изданием в Петербурге сатирических журналов, а также собиранием и изданием материалов по отечественной истории и литературе.

Сатирический журнал Новикова «Трутень» начал выходить в первых числах мая 1769 г. Издание имело большой успех. Спустя два месяца, в июле, понадобилось выпустить новым тиражом, вышедшие за это время 12 листов журнала. В 1769 г. всего вышло 36 номеров. Новиков был самым активным и плодотворным автором в своем журнале. В «Трутне» сотрудничали также писатели Ф. Эмин, А. Леонтьев, М. Попов, А. Аблесимов и др. Небезлюбопытно познакомиться с содержанием этого журнала: он состоял из статей в форме писем, разговоров, словарей и ведомостей, из стихотворений, остроумных объявлений, эпитафий и эпиграмм, направленных, главным образом, против общих недостатков того времени, хотя подчас не давалось пощады и отдельным лицам, если они того заслуживали. Сатира Новикова, как и вся его общественная деятельность, имела определенно радикальный характер. На первом плане стояла борьба против крайностей феодально-крепостнического строя. Красноречиво говорит об этом эпиграф, который предпослан к первой части «Трутня»: «Они работают, а вы их труд ядите». Эти слова взяты из притчи Сумарокова «Жуки и Пчелы». Такой эпиграф как нельзя лучше соответствует названию журнала «Трутень» - паразит, бездельник. Новиков так назвал свой журнал для сопоставления с названием сатирического журнала, издававшегося известным русским писателем А. П. Сумароковым (1717-1777), «Трудолюбивая пчела» в 1759 г.

Словами эпиграфа Новиков лаконично сформулировал свое представление о сущности отношений общественных классов России той эпохи. Все содержание первой части «Трутня» имело целью изобличить вопиющую несправедливость тунеядства господствующего класса дворян за счет порабощенного простого народа, в первую очередь крестьянства. Новиков ввел в свой журнал такой материал, которого тщательно избегала «Всякая всячина». Он первым поднял вопрос об ужасах крепостнического рабства.

Как талантливый сатирик Новиков сумел с исключительной, почти документальной правдивостью показать действительное положение крепостнической деревни. В ряде сатирических образов помещиков - Безрассуда, Вертяева, Скудоума и других одичавших от скуки бездельников публицист мастерски обнажает истинное лицо феодального барства. Так, помещик Недоум желает, «чтобы на Земном шаре не было бы других тварей, кроме благородных, и чтоб простой народ совсем был бы истреблен, о чем неоднократно подавал он проект…». Дворянин Змеян убежден, что всякий помещик должен быть «тираном своим служителям и не прощать им ни малейшей слабости, чтоб они и взора его боялись, чтоб они были голодны, наги и босы, и чтоб одна жестокость содержала сих зверей в порядке и послушании».

В печатаемых объявлениях остро высмеиваются тупоголовые дворянчики: «Молодого российского поросенка, который ездил по чужим землям для просвещения своего разума и который объездив с пользою, возвратился уже совершенною свиньей, желающие посмотреть, могут видеть его безденежно по многим улицам сего города».

Резко критиковал «Трутень» бюрократизм, взяточничество, неправосудие. В нескольких коротеньких объявлениях красочно обрисованы нравы тогдашней администрации: «В некоторое судебное место потребно правосудия 10 пуд, желающие в поставке оного подрядиться, могут явиться в оное место»; «Недавно пожалованный воевода отъезжает в порученное ему место и для облегчения в пути продает свою совесть. Желающие купить могут его сыскать в здешнем городе».

Говоря о “Трутне”, нельзя умолчать о полемике, которую вели между собою “Трутень” и “Всякая всячина”, или, лучше сказать, скрывавшиеся за ними Новиков и императрица Екатерина. Спор возник из-за нравственных вопросов и воззрений, но не в этом было дело: Екатерина II, очевидно, не ожидала, что сатира пойдет так далеко и будет касаться самых основ жизни, самых слабых и наиболее больных ее сторон. Она, по всей вероятности, думала, что “Всякая всячина” будет образцом для других сатирических журналов, что они будут обличать скупость, глупость, невежество, щеголей и щеголих, петиметров и кокеток по возможности безотносительно, чтобы чтение, наводя на добрые размышления, доставляло приятное развлечение.

Полемика между “Трутнем” и “Всякой всячиной” началась, как это нередко бывает, с частных и неважных случаев. Так, например, “Трутень” изобличил какую-то светскую барыню, совершившую в лавке кражу и велевшую потом избить купца, когда тот, не желая осрамить ее при публике, явился к ней на дом за получением украденного. Обличение это не понравилось “Всякой всячине”, и она ответила, что к слабостям человеческим надо относиться снисходительно. На это “Трутень” возражал, что странно считать воровство пороком и преступлением в одних случаях, когда воруют простолюдины, и только слабостью в других случаях. «Всякая всячина» сердилась все более и более и говорила обидные вещи «Трутню», тот менее раздражался, но в долгу также не оставался. В полемике этой приняли участие и другие журналы, причем сторону Новикова приняли почти все, за исключением только Чулковского “Ни то ни сё”, который в этом случае присоединился ко “Всякой всячине”. А если обратить внимание на вышедшие в 1772 г. комедии императрицы “О, время!” и “Именины г-жи Ворчалкиной”, в которых сатира отличается большей определенностью и значительной резкостью, то можно думать, что и императрица несколько склонилась на сторону взглядов Новикова. И в отношениях ее к нему не только не последовало ухудшения, а как будто бы они даже изменились к лучшему. Любопытно сопоставить цифры тиражей правительственной «Всякой всячины» и «Трутня» Новикова. Первый лист «Всякой всячины» вышел в количестве 1692 экземпляра, 12 следующих листов - по 1500 экземпляров, 51 лист - по 1000 экземпляров и последние 6 листов - по 500 экземпляров. 1-8 листы «Трутня» (1-я часть) вышли в количестве 626 экземпляров, 9-й лист - 826 экземпляров, начиная с 13-го до 36-го листа, т.е. до конца 1769 г. - по 1240 экземпляров. Эти данные красноречиво свидетельствуют о том, как реагировала тогдашняя общественность на полемику между журналами, на чьей стороне были ее симпатии. Долго придерживаться своего обличительного курса «Трутень», однако, не смог. Новиков находит нужным изменить даже эпиграф. Ко второй части «Трутня» уже предпослан другой эпиграф, тоже позаимствованный из притчи А. П. Сумарокова: «Опасно наставленье строго, где зверства и безумства много». Действительно, «Трутень» в 1770 г. прекращает свои строгие наставления. Сатирический элемент в нем становится все слабее, его заменяют голая нравоучительность, отвлеченные рассуждения, любовные песенки. Новиков посвящает журнал высокопоставленным, влиятельным персонам, помещает торжественные реляции о всяких дворцовых торжествах, а печатать что-либо в прежнем духе не решается. В журнале печатаются письма читателей, в которых слышатся жалобы на то, что «Трутень» 1770 г. нерадивее «Трутня» 1769 г. «Трутень» прекратил свое существование. Значительный интерес представляет своеобразное типографское и художественное оформление первого и второго изданий «Трутня» 1769-1770 гг. Новиков уделял этой стороне дела самое серьезное внимание.

Издание выходило в виде тетрадки в 10-12 страниц, составлявшей один нумерованный лист журнала. Тщательно компоновались титульные листы с эпиграфом и виньеткой. В первом издании виньетка изображала крылатого амура, восседающего на лире, которая лежит на скрещенных пальмовой и дубовой ветках: амур держит в руке лавровый венок, который должен увенчать человеческие добродетели. Более сложная виньетка на титульном листе второго издания работы гравера Н. Кирсанова: тут и сатир, сидящий на пригорке; и осел, гадающий на картах; и помещик, размахивающий палицей, и т.д. Орнамент и титульные шрифты второго издания разнообразнее. Типографские виньетки в тексте здесь связаны с содержанием журнала.

С ноября 1770 г. Новиков пытался через подставного издателя, некоего маклера Фока, начать издание другого сатирического журнала - «Пустомеля». Но по неясным причинам вышло всего два номера этого издания. В статьях этого журнала нет особой социальной заостренности, сатирическому элементу в виде нескольких портретов уделено немного внимания, и то не без оглядки и осторожности. Наиболее яркое сатирическое произведение в «Пустомеле» - напечатанное без подписи известное «Послание к слугам моим - Шумилову, Ваньке и Петрушке», принадлежащее перу знаменитого комедиографа Д. И. Фонвизина.

Через два года, в 1772 г., Новиков вновь выступает как издатель сатирического журнала, на этот раз названного «Живописец». Чтобы обезопасить себя, Новиков посвятил новый журнал императрице Екатерине II. Он не пожалел для нее восторженных слов и комплиментов и, между прочим, вновь изложил свою программу литературно-сатирического творчества.

Новиков с прежним пылом начал бичующую критику пороков и главной социальной язвы того времени - крепостничества. Разоблачению крепостничества посвящены статьи уже первых страниц нового журнала. Новиков показал тип свирепого рабовладельца в лице помещика Худовоспитанника. Безграмотный отставной офицер, живя в своей деревне, тиранит подневольных ему крестьян, относится к ним, как к иноземным неприятелям, против которых когда-то воевал. «Там рубил неверных, а здесь сечет и мучит правоверных. Там не имел никакия жалости, нет у него и здесь никому никакой пощады; и если бы можно ему было со крестьянами своими поступать в силу военного устава, то не отказался бы он их аркибузировать».

В «Живописце» были напечатаны: известная антикрепостническая статья «Отрывок путешествия» в*** И*** Т***», автором которой, возможно, был А. Н. Радищев, и «Письма к Фалалею», принадлежащие, как предполагают, перу Фонвизина. В этих и других произведениях дана резкая критика дворянского произвола и показана безрадостная картина тогдашней народной жизни.

Критика крепостнических порядков снова вызвала резкое недовольство Новиковым. Особенно много толков вызвал «Отрывок путешествия в*** И*** Т***». «Правда, что многие наша братья дворяне пятым вашим листом не довольны, однако ж, ведайте и то, что многие за оной же лист и похваляют вас»

Во второй части «Живописца», как некогда было и с «Трутнем», сатирический элемент постепенно сходит на нет. В июне 1773 г. журнал прекратил свое существование. Первое издание и его последующие переиздания оформлены с большим вкусом в типографском и художественном отношениях.

В 1774 г. Новиков издавал журнал «Кошелек». В силу ряда обстоятельств (строгих запретительных мер правительства в связи с восстанием Пугачева) он не мог в новом журнале касаться вопросов крепостничества и ограничился осмеянием галломании русских дворян, противопоставляя ей «древние российские добродетели». После этого Новиков окончательно прекращает издание сатирических журналов.

В течение нескольких лет, до 1774 г., Новиков работал в Коллегии иностранных дел переводчиком. Служба для него была, вероятно, второстепенным занятием. Ведь в это же время широко развернулась его издательская деятельность. Выходят сатирические журналы и ряд таких серьезных книг, как «Опыт исторического словаря о русских писателях» (1772), «Древняя Российская Вивлиофика» (собрание старинных документов и рукописей) и пр.

В это же время Новиков организовал первое издательское предприятие - «Общество, старающееся о напечатании книг». История его возникновения такова. В 1768 г. было основано «Собрание, старающееся о переводе иностранных книг», которое ставило своей целью ознакомить русское общество с лучшими произведениями западноевропейской литературы. Руководителем собрания стал Г. В. Козицкий. Среди переводчиков были такие выдающиеся деятели, как актер И. А. Дмитревский, писатели А. Н. Радищев, М. И. Попов, А. А. Львов, М. А. Матинский и др. Однако из-за скудости средств и недостатка организаторской инициативы Собрание не смогло издать свои переводы. В бесплодных попытках издать что-либо было потрачено несколько лет.

За осуществление изданий переводческого Собрания взялся Н. И. Новиков. В 1773 г. он совместно с продавцом книг К. В. Миллером приступил к организации «Общества, старающегося о напечатании книг». Девиз общества звучал так: «Согласием и трудами».

За время своего краткого существования Общество выпустило в свет немного книг, всего 18 изданий. Среди них было несколько очень ценных произведений мировой литературы, как, например, «Путешествие Гулливера» Свифта, комедии Гольдони («Домашние несогласия», «Лжец»), разнообразные исторические труды: «Размышления о греческой истории или о причинах благоденствия и несчастья греков» Де-Мабли (перевод А. Н. Радищева), «Кая Юлия Цезаря записки о походах его в Галлию», «Географическое, историческое, хронологическое, политическое и физическое описание Китайской империи».

Однако издания эти продавались плохо, и главным образом вследствие этого деятельность общества скоро прекратилась. На плохую продажу книг сетует и сам Новиков.

В 1773-1774 гг. он самостоятельно издал ряд книг, как, например, сочинения Феофана Прокоповича, «Краткая повесть о бывших в России самозванцах» М. М. Щербатова, и др. Лично, без поддержки издательского Общества, предпринял он издание и такого объемного труда, как «Древняя Российская Вивлиофика, или Собрание разных древних сочинений, как-то: Российские посольства в другие государства, редкие грамоты, описание свадебных обрядов и других исторических и географических достопамятностей и многие сочинения древних российских стихотворцев в 10 томах». Это издание было осуществлено в течение 1773-1775 гг.

Н. И. Новиков хорошо понимал важность изучения прошлого русского народа и истории России. В предисловии к «Вивлиофике» он указывает, что многие читатели «с великим любопытством читать будут описания некоторых обрядов, в сожитии предков наших употреблявшихся; с не меньшим удовольствием увидят некое начертание нравов их и обычаев и с восхищением познают великость духа их, украшенного простотою. Полезно также знать нравы, обычаи и обряды древних чужеземских народов, но гораздо полезнее иметь сведения о своих прародителях».

Изданием «Древней Российской Вивлиофики» Новиков положил начало научной систематизации исторических материалов. В Вивлиофике впервые были опубликованы многие неизвестные до того времени исторические документы о жизни и деятельности выдающихся государственных деятелей Древней Руси, грамоты русских удельных князей, наказы воеводам, договорные грамоты с новгородцами, документы о русских посольствах за границу, например: «Описание посольства стольника и наместника Боровского Петра Ивановича Потемкина, отправленного от царя Алексея Михайловича в 1667 году в Испанию», «Список посольства стольника и наместника Переславского Ивана Ивановича Чемоданова в Венецию в 1656 году». В издании помещены и материалы общего характера, как, например, «Записки о Сибири», «Грамота о строении первого в России корабля, именуемого «Орел»; «Сказка о Стеньке Разине 1672 года» (манифест царя о крестьянском восстании» и другие исторические материалы).

За три года вышло 10 частей «Вивлиофики». Впоследствии, в 1788-1791 гг. Новиков выпустил «вновь исправленное, умноженное и в порядок хронологический по возможности приведенное издание «Вивлиофики» в 20-и частях.

После этого Академия наук стала выпускать «Продолжение Российской Вивлиофики». Издание это длилось до 1802 г. В 1894 г. первое издание «Вивлиофики» (1773-1775 гг.) было переиздано земской публичной библиотекой в г. Мышкине Ярославской области.

«Российская Вивлиофика» оказала большое влияние на развитие исторической науки и не потеряла своего значения до наших дней.

С целью ознакомления русского общества с жизнью и бытом Древней Руси Новиков издал и другой труд - «Древняя Российская Идрография, содержащая описание Московского государства рек, притоков, озер, кладезей и какие на них города и урочища, и на каком они расстоянии». Это был ценный памятник русской исторической географии, который потом несколько раз переиздавался.

В 1776 г. Новиков наметил к изданию сборник исторических материалов «Сокровища древностей Российских», но это издание, к сожалению, не вышло. Возможно, оно было заменено книгой «Повествователь древностей Российских, или Собрание разных достопамятных записок, служащих к пользе истории и географии Российской». Материалы этого сборника позже были включены целиком во второе издание «Древней Российской Вивлиофики», выходившего в 1788-1791 гг. В 1776 г. были, кроме того, изданы: «История о невинном заточении ближнего боярина Артамона Сергеевича Матвеева» и первая часть «Скифской истории» (история татар и турок), написанная в конце XVII в. Андреем Лызловым. Все эти труды прививали русским читателям любовь и интерес к историческим знаниям. В этом же году была издана «Илиада» Гомера в переводе Петра Екимова и «Жизнеописание двенадцати цезарей» Светония в переводе М. Ильинского.

В 1777 г. Новиков предпринял еженедельное периодическое издание «Санкт-Петербургские ученые ведомости». Это был по преимуществу библиографический журнал, в котором печатались рецензии на литературные и научные новинки, объявления о выходе в свет различных книг. Журнал этот, однако, большого успеха не имел. Всего вышло 22 номера «Ведомостей» вместо предполагавшихся 52-х.

По моему мнению, период деятельности Николая Ивановича в Петербурге с 1769 по 1779 гг. был весьма плодотворным. В эти годы он выпустил в свет такие журналы как: «Трутень», «Пустомеля», «Живописец», «Кошелек». В своих журналах он выступал против крепостничества, изобличал пороки и произвол помещиков. И так как он был талантливым сатириком, то умело это делал. Хочу еще раз обратить ваше внимание на то, что в Петербургский период Новиков не только занимался изданием журналов, но также и работал в Коллегии иностранных дел переводчиком, положил начало научной систематизации исторических материалов, издав «Древнюю Российскую Вивлиофику», которая имеет большое значение и в наши дни. Также хотелось бы отметить, что Николай Иванович организовал издательское предприятие, которое выпускало книги в свет. Одним словом деятельность Новикова в Петербурге привнесла немалый вклад в историю России.

§2.2 Увлечение масонством

Прежде чем перейти к подробному рассказу о том, на каких условиях Новиков был принят в масоны, и о дальнейшей его деятельности в качестве масона, мы должны вкратце рассказать, чем было масонство вообще в Западной Европе XVIII в., откуда оно взялось и каким образом перешло к нам. Масонство впервые появилось у нас в 50-х гг. XVIII в. Оно пришло к нам вместе с теми новыми идеями, которые стали около этого времени проникать из Европы в Россию. У масонов было множество условных знаков, по которым они узнавали друг друга среди непосвященных. Места их собраний назывались ложами. Прием в братство нового члена производился после его предварительного испытания и присяги, которая обязывала его подчиняться отечественным законам и сохранять масонские тайны. Обряды этого приема и принятия присяги были обставлены более или менее торжественными церемониями. Масоны занимались исканием мудрости, или, как они говорили, "строением храма мудрости", совершенствующей нравственность человека.

Новиков вступил в масонство в 1775 г. Благодаря своим блестящим способностям, старанию и энергии Новиков сделал быстрые успехи в познании таинств и ритуала масонских «градусов» и «степеней» и уже в 1776 г. Стал во главе ложи «Латона», принадлежавшей к масонству немецкого толка, введенному в России бароном Рейхелем. В масонстве Новиков искал высших идеалов нравственности и человеколюбия, масонство казалось ему спасением, убежищем от острой политической борьбы и суетной действительности, в нем видел он возможности для мирного и безболезненного достижения общественного благоденствия и культурной жизни нравственно-воспитательными средствами.

С этой целью он основал в сентябре 1777 г. ежемесячный журнал "Утренний свет", вся выручка с которого должна была идти на содержание сначала одного, а потом двух училищ для бедных детей и сирот. Таким образом, Новиков начал два дела сразу: проповедь религиозно-нравственных идей и практическое дело помощи нуждавшимся в просвещении. "Утренний свет" был журналом отвлеченно-философского характера. В предисловии к нему говорится, что цель журнала - предлагать "врачевание и укрепление" душам соотечественников и возвысить значение человеческой личности, которая есть центр мироздания.

Большая часть статей "Утреннего света", и прозаических, и поэтических, явилась переводами из лучших греческих, латинских, немецких, английских, французских и шведских писателей. Так, например, в нем были помещены переводы из сочинений Платона, Плутарха, Ксенофонта, Сенеки, Вергилия, Юнга, Бэкона, Паскаля, Виланда, Геснера и других. Из этих авторов журнал черпал статьи философские, нравственные, педагогические и поэтические, причем ни одна из них не выражала направления журнала, которое уяснялось лишь из совокупности статей, выбранных редакцией. Попадались в журнале и статьи оригинальные, но их было меньше. Из числа этих статей многие носят отвлеченно-мистический характер; в них указывается на ничтожность земной жизни, ей противополагается смерть, которая легче и лучше жизни. Однако, быть может, бессознательное чувство меры не позволяло Новикову заходить слишком далеко в этом направлении. Поэтому рядом со статьями, выражающими самый мрачный взгляд на земную жизнь, читатель встречает тут же целый ряд статей, восхваляющих природу и жизнь на ее лоне. Городу противопоставляется деревня с ее простотой и свободой. Жизнь людей среди природы описывается самыми восторженными красками, и описания эти носят подчас сентиментально-идиллический характер. Есть в журнале статьи, направленные против энциклопедистов и их учения. Последнему противопоставляется учение о бессмертии души. Статей чисто масонских в узком смысле слова очень немного. Вообще, все содержание журнала проникнуто философским духом и уважением к разуму и науке. "Утренний свет" является, таким образом, первым популярным философским журналом в России. Несмотря на свой отвлеченный характер, журнал этот имел успех, что доказывается уже тем, что он выписывался в 58 городах и местечках России. Такому распространению его способствовало отчасти то обстоятельство, что он был тесно связан с училищами, основанными Новиковым. Журнал поддерживал училища, а училища, в свою очередь, поддерживали журнал, так как многие желавшие быть полезными училищам выписывали его, платя за него сумму большую, чем того требовала установленная подписная плата.

Императрица Екатерина, знавшая, конечно, о существовании "Утреннего света" и об училищах, из которых одно даже было названо в ее честь Екатерининским, отнеслась и к тому и к другому очень холодно. Екатерина не любила масонства.

Новиков жил и работал в Петербурге до 1779 г., а в апреле этого года переехал в Москву. Переезд этот произошел по следующим обстоятельствам. В 1778 г. Новиков познакомился и даже близко сошелся с московскими масонами, князем H. H. Трубецким и М. М. Херасковым, которые приезжали в Петербург по масонским делам. Они стали убеждать Новикова переехать в Москву, а Херасков, получивший в июне 1777 г. звание куратора Московского университета, предлагал ему и дело, а именно: взять в аренду университетскую типографию, которая была тогда в очень жалком положении и не давала почти дохода. Херасков полагал, что дело это вполне соответствовало призванию Новикова. С другой стороны, он был уверен, что в руках Новикова дела типографии поправятся, и она будет давать доход университету. Новикову понравилось это предложение. Он съездил в Москву, познакомился лично с делом и решил принять предложение. В начале 1779 г. петербургская ложа, в которой Новиков был уже мастером стула, закрылась, и он переехал в апреле в Москву. Туда же вскоре перебрались и те из петербургских масонов, с которыми Новиков больше всего сошелся: Кутузов, Чулков и Тургенев.

Итак, вступив в масоны, Николай Иванович продолжил свою издательскую деятельность, издав журнал «Утренний свет». Из-за масонских дел Новиков переехал в Москву, где продолжил свою деятельность, о которой можно узнать в следующем параграфе.

новиков журнал энциклопедист масонство

§2.3 Типографская и издательская деятельность в Москве 1779-1791 гг

Новый период издательской деятельности Новикова начался в 1779 г., когда он арендовал на десять лет типографию Московского университета, считавшуюся убыточным предприятием. Вместе с типографией Новикову перешла университетская книжная лавка и газета «Московские ведомости» Весной того же года он и поселился в здании типографии над Воскресенскими воротами (в 1782 г. типография и магазин были переведены в купленный Новиковым дом на Лубянской площади). Типографию Новиков принял в крайне запущенном состоянии: оборудование было изношено, шрифты однообразны и неполны, рабочие невежественны. Но выдающиеся предпринимательские и организаторские способности помогли ему в короткий срок преодолеть все затруднения. Он быстро нашел необходимые средства и всего за год полностью реконструировал типографию, так что она, по свидетельству современников, стала лучшей в России и ни в чем не уступала хорошо поставленным типографским предприятиям Европы. Вслед за тем Новиков значительно усовершенствовал систему распространения книг. Он завел комиссионеров, вступил в сношения с книгопродавцами и чрезвычайно оживил книжную торговлю в России. Его усилиями впервые были организованы книжные лавки в Архангельске, Вологде, Казани, Киеве, Полтаве, Пскове, Рязани, Риге, Симбирске, Смоленске, Тамбове, Твери, Ярославле. Он организовал лавки даже в некоторых селах. Благодаря хорошей постановке сбыта книга стала проникать в самые отдаленные захолустья, и скоро не только Европейская Россия, но и Сибирь стала читать. Но, прежде всего, пример Новикова вызвал сильное оживление книжной торговли в Москве и Петербурге. По свидетельству Карамзина, в 1775 г. в Москве были только две книжные лавки, ежегодный оборот которых едва достигал 10 000 рублей. А уже в начале 1780-х гг. в столице насчитывалось около двадцати лавок, а ежегодный оборот одного только Новикова составлял несколько десятков тысяч рублей. Современники писали, что его книжная лавка у Воскресенских ворот по спросу на свой товар соперничала с модными магазинами на Кузнецком мосту.

С каждым годом предприятие Новикова ширилось. В 1782 г. московские масоны организовали филантропическое просветительское «Дружеское ученое общество». В 1784 г. «Общество» образовало «Типографическую компанию» и устроило свою типографию на 19 печатных станках. В 1785 г. «Компания» приобрела для своих нужд громадный Гендриковский дом на Садовой улице, где кроме типографии было размещено общежитие для типографских рабочих, аптека, больница и пр. К исходу 80-х гг. капитал компании составлял 200 000 рублей. По тем временам это было колоссальное предприятие. Чистый ежегодный доход его никогда не бывал менее 40 тыс. руб., а в иные годы доходил до 80 тыс. Это давало Новикову возможность платить своим авторам и переводчикам неслыханные прежде авторские гонорары. Заботясь о художественных достоинствах своих изданий, он обыкновенно заказывал или покупал сразу два-три перевода одного и того же сочинения, печатал лучший из них и уничтожал остальные. Он обращал большое внимание на качество и характер издаваемых книг. При его типографиях постоянно работали талантливые художники и граверы. Правда, настоящих иллюстраций в книгах Новикова почти не было -- он ограничивался аллегорическими гравюрами и виньетками. Шрифты всегда были крупные и четкие, переплеты прочные, большей частью кожаные.

Чтобы понять значение Новикова в истории русского просвещения, надо в общих чертах представлять себе, в каком состоянии находилось оно во второй половине XVIII в. Вообще печатная книга получила в русском обществе более или менее широкое распространение лишь во времена Петра I. Однако книги, издаваемые в то время, едва ли могли приохотить публику к чтению: большей частью это были сухие учебники, которые читали по долгу службы.

Художественная литература открылась русской публике только в царствование Елизаветы, когда появились любовные песенники, мещанские трагедии и сентиментально-пикантные романы, в изобилии изготовлявшиеся на Западе.

Все эти сочинения, заполнявшие во времена Новикова книжный рынок, волновали воображение и чувства, но ничего не давали уму и сердцу. В 1782 г. в одной из своих статей Новиков скорбел о том, что пустые романы раскупаются вдесятеро быстрее наилучших переводных книг серьезного содержания.

Став во главе типографии, Новиков ни в коей мере не собирался потакать сложившимся взглядам, хотя широкий выпуск романов сулил ему верную прибыль. Свою цель как издателя он видел в воспитании у публики подобающего вкуса. Поэтому он старался печатать прежде всего высокохудожественные и серьезные произведения. Современники, оценивая деятельность Новикова, утверждали, что он не распространял, а создавал в русском обществе любовь к наукам, терпеливо прививая ему охоту к чтению. Он мечтал сделать чтение ежедневной потребностью грамотного человека и в значительной мере достиг этого. (В 1780 г. при университетском книжном магазине в Газетном переулке Новиков основал первую в Москве общедоступную библиотеку). Благодаря ему, русское общество впервые получило огромное количество ценных и полезных книг, а также пособий по самым разным направлениям знаний, практическим наукам, искусству и художественной литературе. Он впервые издал ряд словарей по экономике, юриспруденции, агрономии, медицине, ботанике, географии, математике и т. д., чем способствовал широкой популяризации этих наук. Кроме того он напечатал большое количество специальных пособий (к концу 1785 г. им было выпущено более 30 учебников, разноязычных букварей, словарей, грамматик и т. п.). Всего же за десять лет им было издано около 1000 названий книг, каждая из которых вышла тиражом до 2000 экземпляров. Это было неслыханно для России. Достаточно сказать, что в 1781-1785 гг. Новиков издавал треть всех выпускавшихся в России книг, а в 1788 г. еще больше -- 41 %. Благодаря Новикову, русский читатель впервые получил хорошие переводы многих знаменитых западноевропейских классиков, в том числе Клопштока, Юнга, Голдсмита, Руссо, Вольтера, Шекспира, Филдинга, Бомарше, Тассо, Монтескье, Фенелона, Коменского, Мольера, Лессинга, Дидро, Свифта, Ричардсона, Камоэнса, Смоллетта, Стерна, Сервантеса, Мильтона, Апулея, Гомера и т. д. Много и охотно издавал Новиков известных русских писателей.

Им, например, было подготовлено и выпущено 10-томное (по сей день самое полное) собрание сочинений Сумарокова. Неоднократно издавал он книги Майкова, Хераскова, Эмина, Комарова, Веревкина и др. Он выпустил шеститомное «Собрание российских песен» и другие многотомные издания, вроде «Исторического описания российской коммерции» Чулкова (в 21 томе) и «Деяний Петра Великого» Голикова (в 12 томах).

За всем этим Новиков не забывал и о периодической печати. Руководимые им «Московские ведомости» превратились из казенной и скучной газеты в интересное издание, в котором каждый факт подавался живо и занимательно.

Уже в 1780 г. количество подписчиков газеты увеличилось в шесть раз. В качестве приложения к «Московским ведомостям» стал выходить журнал «Экономический магазин» -- своеобразный сборник различных агрономических советов на самые разные случаи жизни. В 1785 г. Новиков наладил издание первого русского детского журнала «Детское чтение для сердца и разума».

Кроме того, в разные годы выходили другие приложения к «Московским ведомостям»: специальный женский журнал «Библиотека для дамского туалета», «Городская и деревенская библиотека», а также первый научно-популярный журнал «Магазин натуральной истории химии и физики». Выпускал Новиков и масонские журналы под разными названиями, в которых печатались религиозные и нравственные сочинения. Он очень серьезно относился к идеалам масонства и провозглашаемой им цели нравственного совершенствования и исправления человека.

В период усилившейся реакции, вызванной пугачевским восстанием и революционными событиями в Северной Америке, подробные сведения о которых сообщались в периодических изданиях, выпускаемых Новиковым, правительство начинает преследовать новиковские предприятия. Деятельность Новикова, за которой Екатерина давно пристально следила, теперь представляется ей особенно опасной.

Навлек на себя неудовольствие Екатерины Новиков по следующему поводу: в середине XVIII столетия орден иезуитов потерпел повсеместно в Европе поражение и стал отовсюду изгоняться. Гонимые иезуиты нашли убежище в России и сумели расположить к себе императрицу. Между тем Новиков в одном из своих «Приложений» к «Московским ведомостям» 1784 г. напечатал «Историю ордена иезуитов». Автор отнесся довольно снисходительно к иезуитам; он признал за ними даже некоторые заслуги. Но вместе с тем он предъявляет иезуитам и некоторые обвинения. Так, например, он говорит, что иезуиты хотели создать государство в государстве, что цели их были направлены к приобретению власти и к обогащению, а средства, употребляемые для достижения этих целей, были часто непозволительны, и прочее.

Иезуиты быстро сообразили, что, несмотря на всю сдержанность этой статьи, она для них невыгодна. Они обратили на нее внимание императрицы и постарались ей внушить, что появление статьи есть акт неуважения к ней. Императрица рассердилась и послала полицмейстеру Архарову указ о запрещении печатать в Москве «ругательную историю иезуитского ордена», а если она уже вышла -- отобрать экземпляры у получивших ее лиц. Приказание это было в точности исполнено.

Деятельность «Дружеского общества» продолжалась, однако члены его не пользовались больше свободой в своих поступках. У них теперь появился сильный враг в Москве. Врагом этим был граф Брюс, человек суровый и деспотичный. Брюс ненавидел масонов, подозревая их в проповедовании идей, подрывающих власть и существующий порядок. Он писал донесения на масонов императрице и вообще вредил им где только мог. В это время в Западной Европе случилось событие, связанное с разоблачением замыслов ордена иллюминатов, благодаря которому правительство стало смотреть на масонов с враждебностью.

Настроенная против масонов Екатерина отправила в октябре 1785 г. в Москву два указа: один -- графу Брюсу, другой -- архиепископу Платону; указами этими повелевалось произвести осмотр всех имевшихся в Москве частных училищ, школ и пансионов с целью узнать, как преподается в них Закон Божий.

Московский губернский прокурор, получив предписание от Брюса, сделал опись книгам, продававшимся у Новикова, и отправил эту опись, с приложением по экземпляру каждого сочинения, архиепископу Платону. Новиков был призван к Платону для испытания его в Законе Божием.

Сообщая об испытании Новикова в вере, московский архиепископ высоко отозвался о самом издателе и, подробно ознакомившись с выпущенными им книгами, писал: «Что же касается до книг, напечатанных в типографии его, Новикова, и мною рассмотренных, я разделяю их на три разряда. В первом находятся книги собственно литературные, и как литература наша доселе крайне еще скудна в произведениях, то весьма желательно, чтобы книги в этом роде были более и более распространяемы и содействовали бы к образованию. Во втором я полагаю книги мистические, которых не понимаю, а потому не могу судить оных. Наконец, в третьем разряде суть книги самые зловредные, развращающие добрые нравы и ухищряющие подкапывать твердыни святой нашей веры. Сии - то гнусные и юродивые порождения так называемых энциклопедистов следует исторгать, как пагубные плевела, возрастающие между добрыми семенами».

В 1786 г., вероятно вследствие негласного распоряжения правительства, были закрыты все масонские ложи в Москве, и собрания в них прекратились. О розенкрейцерстве, существование которого тогда было тайной, никто не догадывался, и распоряжение о закрытии лож его не касалось.

В июне 1786 г. произошла отставка Брюса. На его место был назначен Еропкин, человек чрезвычайно энергичный, но вместе с тем добрый и благородный. А в августе 1786 г. на прусский престол взошел Фридрих Вильгельм, относившийся враждебно к России. Король этот был ревностным масоном. Он приблизил к себе главу берлинского масонства, Вельнера, и сделал его впоследствии министром духовных дел. Наши розенкрейцеры приняли розенкрейцерство от Вельнера и считались под его начальством. Теперь они оказались, таким образом, под начальством лица, приближенного к монарху враждебной нам державы.

Наступил 1787 г. Почти повсеместно свирепствовал голод. К голоду присоединилось еще новое бедствие: война с Турцией. Казалось бы, императрица, удрученная такими заботами, должна была временно забыть о масонах. Но она издала в июне 1787 г. указ, которым воспрещалось печатание книг религиозного содержания в светских типографиях, а Новикову велела отказать в возобновлении контракта на содержание университетской типографии и издании «Московских ведомостей».

Над масонами очевидно собиралась гроза. Барон Шредер, бывший некогда членом «Дружеского общества», но давно ненавидевший Новикова, уехал в 1787 г. за границу. Живя в Германии, Шредер тем не менее следил за тем, что происходило в России. Зная о гонениях, обрушенных на масонов, он нашел это время самым удобным для отмщения Новикову. С этой целью он стал писать ему из-за границы о каких-то таинственных делах, будто бы известных Новикову. Письма эти, конечно, не доходили по адресу: они задерживались на почте, возбуждая против Новикова сильные подозрения, и впоследствии были поставлены ему в вину.

Между тем дела «Типографической компании» шли все хуже, и наконец, с общего согласия ее членов, в ноябре 1791 г. был подписан акт о ее ликвидации. Новиков оставил за собой дом у Никольских ворот, но принял на себя долги общества, достигавшие тогда 300 тысяч рублей. К этому времени Новиков овдовел и стал уже безвыездно жить в Авдотьине, занимаясь воспитанием своих детей и племянников.

Но недолго пользовался Новиков спокойной жизнью в Авдотьине. Императрица уже решила с ним покончить и дожидалась только предлога. Ей была доставлена «История об отцах и страдальцах соловецких», написанная и когда-то напечатанная старообрядцами, а потом перепечатанная неизвестно кем (может быть, и действительно Новиковым), вероятно, в видах сохранения редкого раскольничьего документа. Екатерина заподозрила Новикова, который, по дошедшим до нее слухам, устроил даже у себя в имении тайную типографию, и указом от 12 апреля 1792 г. предписала генерал-губернатору Прозоровскому произвести у Новикова внезапный обыск -- как в Авдотьине, так и в его московском доме.

Утром 22 апреля лица, уполномоченные Прозоровским, прибыли в Авдотьино и приступили к делу. Шрифтов и церковных литер не оказалось, но зато найдены были книги, напечатанные в тайной розенкрейцерской типографии. Это так подействовало на Новикова, что он захворал. С ним стали происходить частые обмороки, поэтому его не решились везти тотчас же в Москву, а оставили в Авдотьине. Между тем в Москве тоже производились обыски. Тут было найдено 20 книг, продажа которых была запрещена в 1786-1787 гг., и 48 напечатанных без указанного дозволения. Книгопродавцы были призваны к ответу и показали, что книги эти они получали от Новикова и развозили их по ярмаркам.

Прозоровский, получивший известие, что Новиков оставлен в Авдотьине по случаю болезни, послал туда гусарского майора князя Жевахова. Через два часа по прибытии Жевахова в Авдотьино Новикова уже везли под конвоем в Москву, где он был тотчас же доставлен к Прозоровскому, который допросил его, а затем отправил под домашний арест.

Императрица решила передать Новикова знаменитому в то время сыщику Шешковскому.

Шешковский предложил Новикову вопросные пункты, на которые тот должен был отвечать письменно. Новиков отвечал на 57 вопросных пунктов и еще 18 дополнительных. Говорят, что по окончании допроса Шешковский предложил Новикову дать подписку о том, что он отрекается от своих убеждений и считает их ложными. Но тот отказался это сделать.