Журналы первой половины XIX века: форматы, темы, имена

Размещено на http://allbest.ru

Журналы первой половины XIX века: форматы, темы, имена

ВВЕДЕНИЕ

журнал вестник политический

Первая половина XIX века, стала временем особого подъема журналистики в России. Из 200 новых периодических изданий, вышедших с 1801 по 1830 г., только 77 приходятся на первое десятилетие. В начале XIX века журналистика изменилась, это было связано со смертью Павла I и восхождение на престол его сына Александра. Долгое время с его именем связывали надежды на демократические преобразования, отмену крепостного права, введения конституционной монархии. За это время «В Петербурге появилось 47 новых изданий, в Москве - 84, в провинции - 3»[1]. Многие из этих изданий не отличались периодичностью и закрывались, не успев открыться. Связано это с тем, что эту работу не воспринимали всерьез, а считали как хобби для дворян. Самым ярким журналом стал «Вестник Европы» Карамзина. В этот период появляются негосударственные издания, и вводится цензура.

Актуальность исследования:

Современный читатель должен больше интересоваться качественной литературой, понимать ее значение в масштабе культурного развития нашей страны и понимать, что прошлое России - это не только памятные даты, а еще и бесценный клад мыслей, переживаний и творчества интеллигенции, пережившей непростой период советской

Объектом исследования возникновение и развитие журнала в России. Предмет исследования - журналы первой половины 19 века.

Цель исследования: анализ журналов, их форматы, темы.

Задачи исследования:

- обозначение понятия "журнал" и его развития.

- обзор журналов первой половины XIX века;

- выявление специфики политического журнала;

- «Вестник Европы» как эталон политического журнала.

Его актуальность и новизна не должны определяться потребностями современного читателя. Скорее, данное издание само должно отвечать потребности узнать больше об истории своего народа и попытке читателя лучше понять специфику русской интеллигенции.

Методы исследования. Для решения поставленных задач в работе используется описательный метод, включающий в себя приемы анализа, интерпретации, систематизации обобщения.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что ее результаты способствуют дальнейшему изучению истории современных периодических изданий; кроме того, работа позволяет выявить принципиальные отличия между советскими печатными изданиями и изданиями сегодняшнего периода.

Список литературы состоит из научных книг, учебной литературы, собраний сочинений Герцена А.И., Писарева Д. И. и Добролюбова Н. А.

Глава 1. ИСТОРИЯ И РАЗВИТИЕ ЖУРНАЛИСТИКИ

Начало журналистике XIX века положил журнал «Вестник Европы», выходивший почти тридцать лет, с 1802 по 1830 год.. Однако после назначения его редактора Н. М. Карамзина в 1804 г. придворным историографом, он уходит из «Вестника», журнал теряет былую современность и злободневность: политические обзоры и публицистические статьи теперь появляются редко В начале двадцатых годов «Вестник Европы» был, по мнению В. Г. Белинского, «идеалом мертвенности, сухости, скуки и какой-то старческой заплесневелости». (Заметим, что через 38 лет после крушения первого «Вестника», растерявшего своих читателей, появился второй, более удачливый, о котором речь впереди).

Значительную роль в развитии общественной мысли и журналистики сыграло созданное в 1801 г. в Петербурге «Вольное общество любителей словесности, наук и художеств», от имени которого издавались альманах «Свиток муз» (1802, 1803), журналы «Периодическое издание Вольного общества любителей словесности, наук и художеств» (1804) и «Санкт-Петербургский вестник» (1812), который, по сути, явился первым в России критико-библиографическим изданием.

Возникают такие ведомственные и частные газеты, как «Северная почта, или Новая Санкт-Петербургская газета» (орган Департамента почт Министерства внутренних дел), «Санкт-Петербургские коммерческие ведомости», «Северная пчела» и другие.

На титуле «Северной почты» впервые появляется термин «газета». Правда, раньше всех это слово стало встречаться у Карамзина - для обозначения иностранных ежедневных органов печати. Со второй половины XIX века слово «газета» полностью вытеснило слово «ведомости» и совершенно обособилось от термина «журналистика», тогда как в первой половине XIX века некоторые газеты назывались по воле издателей еще журналами. «Северная почта», выходившая дважды в неделю на четырех полосах тиражом до 5400 экземпляров, содействовала развитию отечественной промышленности, торговли и сельского хозяйства. Слившись в 1811 году с «Санкт-Петербургскими коммерческими ведомостями», это издание стало выходить под названием «Коммерческая газета».

В 1811 г. появляется первое русское провинциальное издание «Казанские известия. Газета политико-учено-литературная». В 1821 г. на базе этой газеты был создан журнал «Казанский вестник».

И в других крупных крупных городах России началось издание местных журналов. Выходят «Восточные известия» в Астрахани, «Украинский вестник» в Харькове, расширилась издательская деятельность Академии наук, университетов, литературных обществ. Стали выходить «Экономический журнал», «Статистический журнал», «Медико-физический журнал», «Военный журнал», «Московские записки», «Артиллерийский журнал» и др.

В первом десятилетии века возникло 77 периодических изданий (преимущественно журналов) разного направления: либерального («Сын Отечества» Н. И. Греча, выходивший с 1812 по 1820 гг.), консервативного («Русский вестник»), буржуазного («Московский телеграф»). С благотворительными целями с 1813 г. стала выходить газета «Русский инвалид». Под идейным влиянием будущих декабристов находились журналы «Невский зритель» и «Соревнователь просвещения и благотворения». Незадолго до восстания декабристы начали выпускать журнал «Полярная звезда» (1823-1825) в Петербурге и альманах «Мнемозина» в Москве (27).

Различный подход к социальной действительности, свойственный изданиям различной ориентации, можно проследить по отношению их к войне 1812 года. «Сын Отечества» считает ее освободительной борьбой за национальную независимость Родины, показывая в зарисовках рядовых солдат, храбрых, выносливых, готовых пожертвовать собой за Отчизну. Иной взгляд у «Русского вестника» (1808-1820), издающегося писателем С.Н. Глинкой на средства московского военного губернатора Ф. В. Растопчина. «Вестник» рассматривал войну как защиту православной церкви, престола, помещиков, а к истинным «сынам Отечества» причислял только царя и дворянство.

Но самое яркое издание тех лет - «Московский телеграф» (1825-1834 гг.), «телеграф идей», как его называли. Он издавался Н.А. Полевым, человеком купеческого звания, без систематического образования, который, по словам А. И. Герцена, «родился быть журналистом, летописцем успехов, открытий, политической и ученой борьбы». А вот что пишет В. Г. Белинский о журнале и его издателе: «Журнал с первой же книжки изумляет всех живостью, свежестью, новостью, разнообразием, вкусом, хорошим языком». Полевой «каждую книжку его издавал с тщанием, обдуманно, не жалея ни труда, ни издержек. И при этом он владел тайной журнального дела, был одарен для него страшною способностью». Угадав, что грамотный читатель интересовался уже не только литературой, но и политикой, хозяйством, торговлей, достижениями науки, Полевой решил сделать «Московский телеграф» массовым, энциклопедическим, привлекая к сотрудничеству известных ученых и писателей (в том числе А.С. Пушкина и А. Мицкевича). Он шел впереди читателя, воспитывал его вкус в отличие от других, кто или замыкался на узкий читательский круг, или шел навстречу широкому читателю, потакая его вкусам. Журнал был закрыт в 1834 г. из-за опубликованной рецензии Полевого на драму Н.В. Кукольника «Рука Всевышнего Отечество спасла»: рецензент высказывал мысль о том, что спасителем в 1612 г. был все-таки купец Минин. Через три года Полевой переезжает в Петербург, где становится неофициальным редактором журнала «Сын Отечества» и сотрудником «Северной пчелы», в 1841-1842 годах вместе с Гречем редактирует журнал «Русский вестник», в котором выступает против «Героя нашего времени» и стихотворений Лермонтова, против «Мертвых душ» Гоголя. В 1844 г. Полевой все же отошел от Булгарина и Греча, сближается с Краевским и начинает редактировать «Литературную газету» (выпустив всего несколько номеров, умер в феврале 1846 г.).

Для журналистики 1830-х годов характерно сокращение числа общественно-литературных изданий, но в то же время возрастает объем специальной периодики - экономической и научно-технической. В эти годы в русскую журналистику и литературу впервые проникают денежные отношения: введение гонорара способствовало профессионализации труда литератора и журналиста.

Газеты все еще отстают в своем развитии от журналов. Из частных изданий наиболее интересной была «Литературная газета» А. А. Дельвига и О. М. Сомова, в редактировании которой участвовал и А.С. Пушкин. Всем частным газетам, кроме реакционной «Северной пчелы» Ф. В. Булгарина (начала выходить с 1825 г.), запрещалось касаться вопросов политики. «Неужго, кроме «Северной пчелы», никто не смеет у нас объявить, что в Мексике было землетрясение, и что Камера депутатов закрыта до сентября?» - возмущался Пушкин в письме к П. А. Вяземскому 2 мая 1830 г.

В эти годы в провинции возникают новые газеты, которые носят официальный характер: в 1838 году в 42 губерниях стали выходить губернские «Ведомости», в последующие годы - во всех остальных регионах. Губернские «Ведомости» подчинялись губернатору и редактировались чиновниками по особым поручениям, газеты состояли из двух частей: официальной (постановления губернской администрации, награждения, кадровые перемещения, чинопроизводство, казенные объявления) и неофициальной (статьи по истории, географии, этнографии, произведения местных авторов, частные объявления о купле-продаже). Наиболее интересными были «Ведомости», в которых сотрудничали политические ссыльные. Например, «Владимирские губернские ведомости», неофициальную часть которых редактировал в 1838-1839 гг. А.И. Герцен, сосланный во Владимир.

В 1830--1840 гг. центральная фигура русской журналистики - В. Г. Белинский. Сначала он сотрудничает в московских изданиях - журналах «Телескоп» и «Московский наблюдатель», а также в газете «Молва», а в 1839 году переезжает в Петербург, где становится ведущим сотрудником и неофициальным редактором журналов «Отечественные записки» и «Современник». Два года как был убит на дуэли Пушкин, связанные с его именем журнал «Современник» и «Литературная газета» боролись с реакционным триумвиратом издателей: Н. И. Греч и Ф. В. Булгарин издавали журнал «Сын отечества» и газету «Северная пчела», а О.И. Сенковский - журнал «Библиотека для чтения».

1.2 Понятие «журнал». Возникновения журнала в России

Журнал - от французского слова journal, означающего собственно дневник, затем ежедневную газету; в русском языке так называются периодические издания, выходящие через большие, чем газета, промежутки времени. Общего слова, соответствующего русскому понятию "журнал", западно-европейские языки не знают: французы или говорят о journaux mensuels и hebdomadaires, в отличие от journaux quotidiens, или употребляют термин Revue, который не вполне покрывает соответствующее русское слово; у англичан периодические издания, помимо газет, обнимают еще reviews и magazines -- два понятия, объединяемых в одно нашим словом "журнал". Слово revue (review, обозрение) из английской и французской журналистики проникло и в другие западно-европейские страны: отсюда Rivista (итал.), Rundschau (нем.), Revista (испан.) и т. д [21;57]. Соответствующие нашим журналам заграничные издания представляют три господствующих типа:

1) издания ежемесячные, смешанного содержания, в которые входят беллетристика, популярно-научные и критические статьи и обозрение текущих явлений политических, социальных и литературных;

2) еженедельные журналы для семейного чтения, в изобилии издающиеся, главным образом, в Германии и Англии, в большинстве случаев иллюстрированные, с массою материала для легкого чтения;

3) издания специальные, посвященные какой-либо отрасли наук и выходящие обыкновенно четыре раза в год, реже -- ежемесячно или еженедельно. Особняком стоят возникшие в Англии, большею частью выходящие по четвертям года органы политических партий [22;43]. Иностранная журналистика представляет много черт, существенно отличающих ее от русской. Самый объем заграничных журналов в большинстве случаев меньше: их назначение -- не заменять книги, а давать возможность следить за текущею жизнью или доставлять материал для легкого чтения. Политическое значение имеют преимущественно газеты; из журналов многие и притом весьма популярные отличаются своею беспринципностью. Таковы в особенности журналы типа английских magazines, разнообразное содержание которых объединяется лишь интересом его для публики. В зависимости от этого менее значительна за границей и роль журналов в истории общественного развития. Идея литературного журнала возникла во Франции, благодаря Теофрасту Ренодо, периодически публиковавшему в своем "Bureau d'Adresse" рефераты на литературные и научные темы [23;50].

В России журналы, как и вообще периодическая пресса, были явлением искусственно привитым, неизбежно следовавшим за насаждением европейской культуры. Академия наук в 1755 г. начала издавать научно-литературный журнал "Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие", печатавшийся в 2000 экземпляров. Первый частный журнал, появившийся в 1759 г., -- "Трудолюбивая Пчела" Сумарокова -- был как бы предвестником того ряда сатирических листков, которые явились в 1769-1774 гг. и которым предшествовали еще "Полезное увеселение" (1760 - 1762), "Свободные часы", "Невинное упражнение" (1763), "Доброе намерение" (1764). Одновременно с сатирическими листками выходили и однородные Ж. Ф. А. Эмина "Адская почта" (1769); М. Д. Чулкова "Парнасский Щепетильник", "Пустомеля" (1770) [24; 4 - 10]. Журналы при Екатерине II служили не для пользы, а главным образом для "увеселения" и большим авторитетом не пользовались. "Письменная республика" то и дело извинялась "в своих погрешениях" перед читателями; журналисты заискивали перед публикой, молили ее о внимании и тщетно ждали от нее благосклонности. Издатель-редактор прошлого века был по преимуществу неисправимый чудак-идеалист, боровшийся с равнодушием мирно дремавшего общества. Когда сатирические журналы во время полемики с официозною "Всякой Всячиной" имели смелость коснуться щекотливых вопросов, то многим из них пришлось прекратить свое эфемерное существование. В журналах XVIII в. особенно выделяются две силы: Н. И. Новиков и императрица Екатерина II. Новиков, для которого публицистическая деятельность была живою потребностью, видел в журнале серьезное орудие прогресса, орудие борьбы с неправдою жизни, тогда как императрица являлась "любительницею российского слова", для которой литература была лишь отдохновением от государственных забот [24; 15].

1.3 Периодическая печать первой половины XIX века

В начале XIX века было много последователей Карамзина, не только в литературе, но и в критике и журналистике. Образцом для них служил «Московский журнал» Карамзина, страницы которого предоставляли читателям не только полезное, но и занимательное, приятное чтение.

Журналы карамзинистов издавались в основном в Москве, и номера их состояли из отделов изящной словесности и литературной критики. Защита сентиментализма, защита Карамзина и его «нового слога», желание услужить «прекрасным читательницам» - вот что было характерно для журналов «Московский Меркурий» (1803) П. И. Макарова, «Патриот» (1804) В. В. Измайлова, «Журнал для милых» (1804) M. H. Макарова и нескольких журналов князя П. И. Шаликова.

Первое место среди журналов карамзинистов принадлежит «Московскому Меркурию». Его издатель П. И. Макаров был очень способным критиком и журналистом.

«Московский Меркурий» издавался ежемесячно в течение 1803 г. и прекратился по причине смерти издателя. В журнале было пять отделов: «Смесь», «Российская литература», «Иностранная литература», «Уведомления» и «Моды». Критике принадлежала в нем ведущая роль. Половину, а иногда и более страниц в номере занимали статьи и рецензии.

Всего за год в журнале было напечатано свыше пятидесяти критических статей и рецензий, причем почти все они принадлежали издателю. Большое впечатление на современников произвели критические статьи Макарова о романах Жанлис и Радклиф, о повестях Вольтера, серьезный разбор сочинений поэта-сентименталиста И. И. Дмитриева и острая полемическая критика трактата А. С. Шишкова «Рассуждение о старом и новом слоге российского языка». В этих статьях Макаров выступил как талантливый последователь Карамзина, деятельный защитник сентиментализма.

Русские журналисты последующей поры с уважением отзывались о критических материалах в «Московском Меркурии». «Макаров острыми критиками своими оказал значительную услугу словесности», - писал А. Бестужев в «Полярной звезде» на 1823 г. Белинский, говоря о русской критике начала XIX в., рядом с Карамзиным всегда ставил Макарова, которого считал одним из создателей критики в России. Он подчеркивал, что статьи Макарова «отличались таким же направлением и таким же языком, как и статьи Карамзина». [25;135]

Несмотря на то, что «Московский Меркурий» был литературным журналом, он имел политическое направление умеренно-либерального характера, и оно сказалось в отношении журнала к языковой теории Шишкова.

В 1803 г. вышло «Рассуждение о старом и новом слоге российского языка» Шишкова и началась борьба между «шишковистами» и «карамзинистами», затянувшаяся на десять с лишним лет. Сам Карамзин в полемику не включился. В разгар ее он вообще отошел от журналистики. В защиту «нового слога» Карамзина выступили его ученики - самым рьяным из них был Макаров, напечатавший обстоятельную статью о трактате Шишкова в «Московском Меркурии». Он с большой последовательностью подверг резкой критике ориентацию Шишкова на церковнославянский язык, его недостаточное внимание к живому разговорному языку дворянского общества, безжалостно высмеял непризнание Шишковым иностранных заимствований и его собственное словотворчество.

В отличие от других карамзинистов, Макаров в полемике с Шишковым не ограничился чисто лингвистической стороной дела. Рассматривая развитие языка в неразрывной связи с развитием культуры и просвещения («язык следует всегда за науками, за художествами, за просвещением, за нравами, за обычаями»), издатель «Московского Меркурия» указал на реакционную направленность поскольку Шишков ратует за старые языковые формы, которые отражают устаревшие понятия и представления, он выступает противником прогресса, борется за восстановление рутины и косности.

Однако Макаров не был «опасным» вольнодумцем: он не собирался во всей глубине вскрывать реакционный политический смысл теории Шишкова, чей призыв к восстановлению «истинно народных основ жизни» был на деле призывом укреплять самодержавие и крепостничество. Резкая полемичность выпадов «Московского Меркурия» против Шишкова диктовалась прежде всего интересами просвещения; Макаров вместе с другими сторонниками монархического либерализма опасался, как бы реакционные установки Шишкова не сказались отрицательно на реформах правительства в области просвещения, которых нетерпеливо ждали в обществе. А опасения эти имели под собой реальную почву, так как «Рассуждение» Шишкова произвело сильное впечатление при дворе.

По существу, спор между шишковистами и карамзинистами - это спор внутри дворянского лагеря между открытыми крепостниками и умеренными либералами. Более передовая часть дворянства, и прежде всего публицисты-просветители, группировавшиеся вокруг петербургского Вольного общества любителей словесности, наук и художеств, в начале XIX в. вели борьбу на два фронта - и против архаического слога Шишкова, и против жеманно-изысканного, метафорического слога Карамзина.

«Дружеское общество любителей изящного»

В 1801 г. в Петербурге было создано Вольное общество любителей словесности, наук и художеств (вначале оно называлось «Дружеское общество любителей изящного»), сыгравшее значительную роль в развитии передовой русской общественной мысли и журналистики. Учредителями общества выступили молодые писатели И. М. Борн и В. В. Попугаев. В состав его входили писатели и переводчики, художники и архитекторы, публицисты и ученые-исследователи. Многие члены Вольного общества служили в различных департаментах и канцеляриях на небольших должностях или занимались преподаванием

Вольное общество любителей словесности, наук и художеств - первое в России объединение разночинной интеллигенции: подавляющее большинство его участников - молодые люди недворянского происхождения, выходцы из мелкочиновной, купеческой и духовной среды. Были здесь и «незаконнорожденные» дети известных аристократов, жестоко страдавшие от своего ложного положения (например, И. П. Пнин).

Общество не отличалось единством мнений. В нем образовалось два крыла: левое - радикально-демократическое и правое - умеренно-либеральное. Левое крыло представляли И. М. Борн, В. В. Попугаев, И. П. Пнин, поэт и лингвист А. X. Востоков и др. Правое крыло - историк и переводчик Д. И. Языков, писатели и журналисты А. Е. Измайлов, Н. П. Брусилов и др.

Поскольку первая книжка «Периодического издания» оказалась и последней, участники Вольного общества любителей словесности, наук и художеств, оставшиеся без своего печатного органа, начали сотрудничать в двух петербургских журналах, издатели которых были связаны с Вольным обществом, - в «Северном вестнике» и «Журнале российской словесности».

«Северный вестник», общественно-политический и литературно-критический журнал, выходил ежемесячно в течение 1804-1805 гг. Издавался он директором канцелярии министерства народного просвещения И. И. Мартыновым, который не входил в Вольное общество любителей словесности, наук и художеств, но близко стоял к его правому крылу.

В журнале довольно широко была представлена внутренняя политика России: печатались статьи по вопросам общественного и государственного устройства, по законодательству, просвещению, воспитанию; помещались переводы античных и новейших европейских авторов (Тацита, Гиббона, Монтескье и др.), в которых затрагивались эти же вопросы (например, в ряде номеров «Северного вестника» был напечатан почти полный перевод «Естественной политики» Гольбаха).

«Северный вестник» сообщал зарубежные и русские научно-литературные новости, с этой целью были заведены отделы «Смесь», «Разные известия», «Известия об ученых обществах в России», «Известия об иностранных ученых обществах» и др. Иногда в этих отделах под видом нейтрального материала помещались политически острые произведения. Так, в № 1 за 1805 г. был перепечатан отрывок «Путешествия из Петербурга в Москву» Радищева (глава «Клин»), отданный как описание поездки, предпринятой одним «чувствительным» автором. По сравнению с «Периодическим изданием» и «Северным вестником» в «Журнале российской словесности» немного было статей на социальные темы. И однако журнал Брусилова отличался ярко выраженной публицистической направленностью, которая пронизывала многие художественные произведения. Вместе с сентиментальной повестью, каким-нибудь «Посланием к Хлое» или «Триолетом Оленьке», в журнале печатались произведения высокой гражданской лирики, исполненные пафосом обличения и негодования, сатиры в стихах и прозе. Лучшие из них принадлежали И. П. Пнину, одному из руководителей левого крыла Вольного общества.

«Журнал российской словесности» - единственное в начале XIX в. периодическое издание, в котором сатирические материалы печатались не от случая к случаю, а регулярно. В них оживали традиции русской сатирической журналистики XVIII в. - литературный опыт Сумарокова, Новикова, Фонвизина.

После прекращения «Любителя словесности» Петербург на некоторое время остался без литературного органа, но уже в 1809 г. члены Вольного общества А. Е. Измайлов и А. П. Бенитцкий приступили к изданию научно-литературного журнала «Цветник». Он выходил в 1809-1810 гг., причем в 1810 г., после смерти Бенитцкого, в редактировании принимал участие П. А. Никольский. «Цветник» отражал те изменения, которые произошли в Вольном обществе в результате победы его правого крыла. Главное внимание членов общества было сосредоточено теперь на разработке вопросов научных и литературных, а не на политике и философии, как в первые годы.

Большой заслугой «Цветника» является серьезное внимание к вопросам критики; в течение 1809 г. в журнале было напечатано более двадцати статей и рецензий, из которых двенадцать написал Бенитцкий. В начале XIX в. считалось, что только подлинно художественные произведения могут претендовать на отзыв в журнале. «Цветник» был одним из немногих периодических изданий, которые отошли от подобного воззрения на предмет критики. Что касается редакторов журнала Бенитцкого и Никольского, то они были первыми в России критиками-профессионалами.

В последний год своего существования Вольное общество любителей словесности, наук и художеств выпускало «Санкт-Петербургский вестник», который издавался с января по октябрь 1812 г. под руководством Д. В. Дашкова, избранного в 1811 г. президентом общества. К этому времени общество, совершенно отойдя от политики, ограничило круг своей деятельности литературой и чистой наукой. Как и в «Цветнике», в «Санкт-Петербургском вестнике» ведущее положение занимал отдел критики, причем сотрудники журнала рецензировали не только произведения изящной словесности, но и книги по различным отраслям знаний. За десять месяцев журнал дал отзыв почти о сорока книгах.

С «Санкт-Петербургским вестником» в русскую журналистику вошел новый тип издания - критико-библиографический журнал.

Участник Вольного общества Н. И. Греч вспоминал: «Санкт-Петербургский вестник» прекратился на десятой книжке, в октябре 1812 г. Тогда было не до литературы: большая часть членов разбрелась в разные стороны. Общество закрылось. Но и без тревог той эпохи оно прекратилось бы само собою. В нем не было общего интереса, не было единства воли и направления».

ГЛАВА 2. «ВЕСТНИК ЕВРОПЫ», КАК ПЕРВЫЙ ПОЛИТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ

«Вестник Европы» (1802 - 1830) Н.М. Карамзина стали примером для других литературных журналов в России и играли большую роль в развитии журналистики. ««Вестник Европы» был самым долговечным из всех литературных журналов первой трети XIX, он просуществовал двадцать девять лет, причем в течение первого пятнадцатилетия это был основной литературный журнал»[20] «Вестник Европы» один из самых долговременных изданий. Он выходил почти тридцать лет. Естественно, состав редакции и главный редактор не раз менялись. Идея о выпуске такого журнала принадлежала московскому книгопродавцу И.В. Попову, и на место редактора был приглашен именно Карамзин. В течение нескольких лет он руководил изданием журнала. [1]

Журнал выходил раз в две недели и совмещал в себе общественно - политическую и литературную тематику. Ориентировался на дворян столицы и провинций. Состоял из отделов «Литература и смесь» и «Политика». Заслугой Карамзина стало то, что он вывел политику в самостоятельный отдел. В её помещались статьи и заметки политического характера, касавшиеся не только России, но и Европы, политические обозрения, переведенные Карамзиным или им самим написанные, речи государственных деятелей, манифесты, отчеты, указы, письма и т. д [26;242]

Карамзин, как и другие современники, тяжело переживал деспотизм правления Павла. Поверил либеральным речам Александра I. «Вестник Европы» издавался в духе либерализма, восхваляя деятельность правительства. Так же Карамзин призывал помещиков быть гуманными и великодушными в обращении со своими крестьянами; он верил в возможность подобного рода отношений в условиях крепостной России.

В «Вестнике Европы» 1802 - 1803 гг. Карамзин писал о том, что по его мнению должно быть в русской жизни. Например, он прославлял «сердечную связь» монарха с подданными и помещика с крестьянами, то есть говорил не о реальных отношениях, а об мечте о подобном отношении. Можно сказать, что он позволил себе давать «урок» царю, как управлять государством и крестьянами.

В 1804 году Карамзин отходит от руководства «Вестника Европы» и становится придворным историографом. Ближайшие 7 лет редакторы менялись. В 1804 году редактором был писатель - сентименталист П.П. Сумороков, с 1805 по 1807 год - профессор Московского университета М.Т. Каченовский, в 1808 - 1810 гг. - В. А. Жуковский (в 1810 совместно с Каченовским). В 1811г. Каченовский, оттеснивший Жуковского от редактирования «Вестника Европы», становится бессменным редактором журнала до самого его прекращения в 1830 г. (только в 1814 г. в связи с болезнью Каченовского его на посту редактора временно заменил беллетрист и переводчик В. В. Измайлов, при котором в печати дебютировали Пушкин, Грибоедов, Пущин, Дельвиг и другие молодые поэты).

После ухода Карамзина, в журнале нет положительных качеств - современность и злободневность. Политические обзоры и публицистические статьи почти не появляются; отдел «Политики» сводится к простому перечню фактических известий. В период войны с Францией (1806-1807) «Вестник Европы» открыто проводит антифранцузскую линию. С каждым годом в журнале заметно усиливаются консервативные тенденции, чему активно содействовал Каченовский.

При Каченовском большое место отводится научным статьям, особенно по русской истории. Под влиянием Каченовского «Вестник Европы» ведет защиту «Рассуждения о старом и новом слоге российского языка» А. С. Шишкова, решительно выступает против критиков-карамзинистов и прежде всего против П. И. Макарова, автора острой критической статьи о трактате Шишкова в «Московском Меркурии» 1803 г. Каченовский даже предоставляет Шишкову страницы «Вестника Европы» для ответа своим литературным противникам (1807, №24).

В годы редакторства Жуковского (1808-1810) ведущим отделом «Вестника Европы» становится отдел литературный. Сам Жуковский сотрудничал в журнале как поэт и прозаик: он напечатал в журнале больше двадцати стихотворений и такие ставшие известными произведения, как баллады «Людмила», «Кассандра», поэму «Громобой», повесть «Марьина роща». Жуковский привлек в журнал новых сотрудников - К. Н. Батюшкова, Н. И. Гнедича, П. А. Вяземского, Д. В. Давыдова и др. При Жуковском в журнале печаталось много критических и теоретических статей по вопросам литературы; большую часть их написал (или перевел) сам поэт.

«В начале двадцатых годов «Вестник Европы» был идеалом мертвенности, сухости, скуки и какой-то старческой заплесневелости». [20]

Весной 1918 издание «Вестник Европы» прекращено советскими властями.

2.1История создания журнала

В ноябрьском номере «Московских ведомостей» в 1801 году было напечатано следующее заявление Карамзина: «С будущего января 1802 года намерен я издавать журнал под именем «Вестник Европы», который будет извлечением из двенадцати лучших английских, французских и немецких журналов. Литература и политика составят две главные части его. Первая часть украсится всеми цветами новых произведений ума и чувства в Европе Политические известия будут сообщены в некотором систематическом порядке и как можно скорее ». Идея создания журнала принадлежит не самому Карамзину, а Ивану Васильевичу Попову - одному из арендаторов Московской университетской типографии, который предложил Николаю Михайловичу взять на себя его редакцию. Тогда же была обговорена сумма оплаты Карамзину: 3000 рублей в год. Это был первый случай оплаты редакторского труда.

Как видно, сам Карамзин понимал, что заниматься чем-то неслыханным для России: никогда раньше национальных политических журналов не было, хотя и предпринимались попытки: например, в 1790 году ученик Новикова П. А. Сохацкий начал издавать «Политический журнал» (с переменой названия выходил до 1830 года), но это было полностью переводное предприятие -- дословная копия гамбургского консервативного издания. Никакой роли в русской общественной жизни журнал этот не сыграл.

Журнал Карамзина, напротив, был очень популярным, причем с первого выпуска. Во многом это обуславливалось известностью самого Карамзина: к тому времени уже состоялась публикация «Писем русского путешественника» (1791-1792) и повести «Бедная Лиза» (1792), которые прославили писателя. Но успех мероприятия превзошел все ожидания. Периодика XVIII в. не являлась долговременной, а журнальные рубрики (критика, политика и т.д.) не были строго разграничены, поэтому издание «Вестника» следует признать новым этапом в истории русской журналистики. Издатель был вынужден допечатывать журнал с первого номера. И как журналист, и как писатель Карамзин был профессионалом и умел обеспечивать себе широкую аудиторию. «Вестник Европы» выходил дважды в месяц в течение двух лет под руководством Карамзина. Журнал продолжал существовать и после, до 1918 года, когда был запрещен. В наше время тоже существует издание с таким названием, которое, по замыслу, продолжает дело основателя.

В первом номере Николай Михайлович во вступительной статье изложил суть дела, за которое он принялся с невероятным усердием. В статье «Письмо к издателю» [27; 3-8] Карамзин от имени читателя из азиатской глуши дает совет быть человеколюбивым, а не осторожным, а помимо этого излагает жалобу на «бедность литературы» и подчеркивает ее наибольшую значимость из всех искусств в родной стране. Относительно политики азиатский читатель, выказав комплименты молодому монарху, пишет, что она не обещает быть слишком объемной, поскольку «вся Европа, наскучив беспорядками и кровопролитием, заключает мир, который, по всем вероятностям, будет тверд и продолжителен».

Опыта в области издательского дела у Николая Михайловича хватало: в 1785 году молодой Карамзин, после отставки из петербургского гвардейкого полка, приезжает в Москву, где знакомиться с видными литераторами своего времени: А. М. Кутузовым, А. А. Петровым и Н. И. Новиковым. Николай Иванович Новиков (1744 - 1818) был прирожденным организатором и принимался за проекты один шире другого. Среди его в замыслов, воплотившихся в жизнь, были «Городская и деревенская библиотека» (1782-1786), «Вечерняя Заря» (1782), «Покойщийся Трудолюбец» (1784-1785), первый русский журнал для детей «Детское чтение» (1785-1789).

Лозунгом Новикова было - общественная самодеятельность, идущая не за и не против, а мимо государственной машины. Именно этого не могла ему простить Екатерина II, поскольку вся дворянская пирамида во главе с ней была беспомощна, была лишней, нужной лишь самой себе. Его деятельность была эффективной, он мог увлечь за собой людей пылким красноречием, а также имел талант сосредотачивать вокруг себя талантливых людей. Ему удалось сколотить тесную группу единомышленников, которых объединяли общие взгляды: вера в необходимость просвещения, личного усовершенствования, отрицание насилия, стремления повлиять на власть имущих при помощи литературы, восприятие влияния французской культуры на русскую как враждебной, патриотизм, страсть к просветительству. В этом круге оказался Карамзин и большинство идей Новикова усвоил и пронес через всю жизнь. Карамзин переводил для «Детского чтения», писал стихи, перевел и опубликовал «Юлия Цезаря» Шекспира и «Эмилию Галотти» Лессинга. В такой атмосфере Карамзин находился 4 года, упорно занимаясь самообразованием, после чего он уехал в путешествие по Европе (1789-1790) [26;36-38]. Это путешествие вылилось в знаменитые «Письма русского путешественика», которые принесли известность писателю.

Произошли перемены в личной жизни Николая Михайловича: в 1801 году он женился на Лизе Протасовой-Плещеевой, долгое время воспеваемой им под именем Аглаи. Николай Михайлович был счастлив и благодарил проведение за милую жену. Но его супруге не был сужден долгий век и скоро она оставила писателя с новорожденной дочерью Софьей на руках.

Вступление в новое столетие ознаменовалось крупными переменами в жизни страны. Новый император Александр I взошел на престол и Карамзин встретил его хвалебной одой на восшествие. Однако если сравнить это приветствие с приветствием Павла , то можно заметить, что на нового императора не возлагалась надежд на олицетворение «свободы и милости», а лишь скромно подчеркивалось, что «равенство - одна мечта». Деятельность Карамзина в «Вестнике Европы» (1802-1803 гг.) неразрывно связана с общественным климатом начала царствования Александра I, существенным смягчением отличавшего царствование Павла I жесткого цензурного режима, и установкой нового императора на реформы. К тому же новый император был благосклонен к Карамзину - недаром некоторое время спустя аугустейшая особа поручила писателю написание «Истории государства Российского». Сам Карамзин отводил душу в работе, поскольку был глубоко подавлен после смерти любимой жены.

Итак, приступая к работе над журналом «Вестник Европы», Карамзин понимал, что ничего подобного в его стране еще не выходило, поскольку журналов о политике раньше не выпускалось. Но у него были все шансы преуспеть в этом деле: во время своего путешествия по странам Европы, он своими глазами наблюдал за происходившем там (во время Великой французской революции он находился в Париже), познакомился с выдающимися европейскими журналами и готов был начать нечто подобное в России. В то же время благодаря кружку Новикова он имел четкую жизненную установку и массу знакомых среди выдающихся дворян, которые позже помогали ему в издании «Вестника …», а также определенный опыт работы в печатных органах. Помимо этого он уже был известным состоявшимся писателем. Личная драма способствовала тому, чтобы писатель погрузился в работу с головой, а политические события (на трон взошел новый император) создавали благоприятный климат для начинания новых периодических изданий.

2.2 Сотрудники и содержание

Весь «Вестник Европы» - это как бы единый монолог издателя, выражающий его политическую утановку [26; 287]. Но «сочинять Журнал одному трудно и невозможно; достоинство его состоит в многообразии, которого один талант (не исключая даже и Вольтерова) никогда не имел», - так пишет Карамзин во вступительной статье «Письмо к издателю»[27;3-8]. Эту статью многие исследователи выделяют как программную, и в ней автор дает понять, что принимается за дело не в одиночестве. Однако если полистать сам журнал, то можно заметить, что статьи в основном были анонимными.

Журнал с первого номера четко делился на 2 части: первая - литература и смесь, вторая - политика. Издание состоит в основном из переводов литературных произведений и статей из европейских журналов, а также отечественных писателей. Среди тех, кто печатался в первом разделе мы видим Г. Р. Державина, В. А. Жуковского, И. И. Дмитриева, В. Л. Пушкина, К. Н. Батюшкова, П. А. Вяземского, М. М. Хераскова, Ю. А. Нелединский-Мелецкого, Д. В. Давыдова - по сути, вокруг Карамзина собрался весь цвет литературы конца XVIII века.

Все литераторы, участвовашие в издании «Вестника», были близкими друзьями Николая Михайловича и были родственны ему по духу, были карамзинистами. Основой общественной и литературной концепции карамзинистов была вера в прогресс: нравственное улучшение человека, политическое улучшение государства, успехи разума и прогресс литературы составляли для них разные грани единого понятия цивилизации. Отношение к ней было безусловно положительным. Литература мыслилась как существенная составная часть этого поступательного развития, и успехи ее не отделялись от общих успехов просвещения.

Поскольку тексты в журнале в основном были анонимны, то трудно определить, авторами каких статей был каждый из названных выше литераторов. Но доподлинно известно, например, что литературной известностью Жуковский обязан Карамзину: в конце 1802 года в "Вестнике Европы" была опубликована элегия "Сельское кладбище" - вольный перевод произведения английского поэта-сентименталиста Томаса Грэя. Элегия очень органично и глубоко связана с сентиментализмом Карамзина, была выдержана в духе журнала (его литературной части).

Сам Карамзин активно печатался в этом журнале. Он весьма последовательно излагал аудитории свои взгляды. Например, он стал автором статей «О случаях и характерах в Российской истории, которые могут быть предметом художеств» О случаях и характерах в Российской истории, которые могут быть предметом художеств [28;28-47] «О любви к отечеству и народной гордости» [29;56-70] и некоторых других, которые в эпоху галломании и стеснения говорить на родом языке преподавали урок патриотизма соотечественникам. Мысль Карамзина была проста: «Должно приучить россиян к уважению собственного».

Из своих произведений в «Вестнике…» он опубликовал повести Марфа Посадница, "Рыцарь нашего времени", "Моя исповедь". Помимо этого он переводил статьи зарубежных журналов и газет, а так же писал всевозможные послания: «Письмо к издателю», «История слез»[30;18-22] «Письмо госпожи Жанлис из Швейцарии»[31;22-24], «Великодушное дело Тверского Дворянина»[32;49-52] ,«Забавные Шотландские Графы»[33;31-33] и т.д.

Однако не все убеждения Карамзина были политического характера. Так, красной нитью сквозь литературную часть издания прошла следующая мысль Карамзина: он разделял точку зрения Фридриха Шлегеля, что художественное мнение не является художественным произведением, а потому в своем журнале старался обходиться без литературной критики. Уже в «Письме к издателю» он пишет: «Пиши, кто умеет писать хорошо: вот самая лучшая критика на дурные книги!» Однако самому писателю было трудно обойтись без выражения своего мнения о каком-либо произведении. Например, книжка номер 9 за 1803 год начиналась со статьи «О Багдоновиче и его сочинениях». В ней Карамзин рассказывал об авторе «Душеньки»: рассказав о жизни Багдановича, Карамзин обратил внимание «на сильный, хороший стих, счастливое слово, искусный переход от одной мысли к другой». Евгений Осетров, писатель и литературовед, исследователь творчества Карамзина, считает, что с этой статьи началась отечественная литературная критика.

Таким образом, при работе над журналом Карамзин привлекал своих друзей-литераторов, однако из-за анонимности трудно определить авторство статей. Но сам карамзин подчеркивает, что работал над изданием не в одиночку, хотя Лотман и считает «Вестник Европы» монологом издателя. Журнал состоял из двух частей - литературы и политики, как было заявлено изначально и чему автор не изменил на протяжении двух лет, хотя и создается впечатление, что второй части автор отдает предпочтение.

2.3 Основные жанры

Хотя журнал «Вестник Европы» и позиционировался в равной степени литературным и политическим, все же политика автора интересовала больше. Но это мало повлияло на разнообразие жанров, поскольку оно характерно и для того, и для другого разделов.

При повествовании о политике Карамзин часто использовал не только аналитические жанры журналистики (корреспонденция, комментарий, статья, письмо, обозрение), но и художественно-публицистические (очерк, фельетон, история). Но не стоит забывать и о литературной части журнала, в которой печатались разные повести Е. Осетров замечает, что на страницах журнала Карамзин выступает мастером эпистолярного жанра. Дествительно, в каждом номере можно найти по нескольку примеров письм-посланий, причем разного рода: «Письмо к Издателю», «Письмо из Генуи от 12 Декабря»[34;72-74] и многие другие. Карамзин не зря избирает именно этот жанр: во-первых, в журнале в основном публиковались анонимно, в том числе и сам редактор, во-вторых, было удобно излагать свое мнение с позиции стороннего наблюдателя, в-третьих, журнал писал и о внешней политике, а письма из заграничных государств казались читателю более достоверными, чем размышления соотечественника, проживающего в России.

Для Карамзина, который любил родную страну и пытался вызвать те же чувства у соотечественников, был очень симпатичен жанр памфлета, особенно когда речь заходила о французской моде и образовании за границей («Письмо из Парижа», «Женские парики», «Странность», «Нынешний вкус») В этом отношении любопытен памфлет «Китайские газеты», он привлекает внимание не только тем, что уже в названии упоминает не европейскую страну, а азиатскую, но и своим размером. Она рассказывает о газетах в Китае, которые издавна печатаются и славятся верностью, что за ложное известие в такой газете однажды был казнен чиновник, а цензором является сам император. Наверняка это не была заметка, поскольку говориться о событиях 1798 года, и в то же время делается акцент на влияние аугустейших особ на издательскую деятельность.

Николай Михайлович обещал в ноябрьском номере «Московских ведомостей» в 1801 году «политические события сообщать в некотором систематическом порядке и как можно скорее» в своем новом журнале. Но как писатель, он также не мог не выражать личного мнения о том или ином событии. Поэтому такие статьи как «Париж от 5 Ноября», «О нынешней войне и «Известия и замечания» (ряд статей, которые помещались в конце каждого номера), повествовашие об актуальных событиях, вполне соответствуют жанру корреспонденция. Помимо этого есть несколько статей в жанре комментарий: автор публиковал речь какого-либо законадательного или исполнительного органа европейской страны, или речь королевской особы, или обозначает какое-либо событие, после чего давал к ней некоторые пояснения и выражал собственное мнение на этот счет. Такими статьями являются «Истинный смысл народного согласия на вечное Консульство наполеона Бонапарте» Истинный смысл народного согласия на вечное. Истинный смысл народного согласия на вечное Консульство. «Несколько слов о новой Французской Конституции», «Речь Роменского Повета Маршала Василия Полетики, произнесенная им в собрании Дворянства в Полтаве», «Речь Консула Бонапарте, читанная им ее Тайном Совете».

Франция не была единственной страной, которая интересовала издателя. Он также писал о Соединенных Областях Американских «Джефферсон, Президент Соединенных Областей Американских»[34;62-66], об Италии, Англии, Германии, и других странах.

В начале XIX века, как и сейчас, из печатных изданий узнавали о смерти выдающихся современников. Эта тенденция не обошла и «Вестник Европы». В №9 от 1803 года появился материал под названием «Эпитафия Эпитафиям, сочиненная одним из Авторов Эпитафий». Стихи появлялись в журнале нечасто, несмотря на его литературную направленность наравне с политической. Одним из таких единичных случаев были «Стихи на смерть Сен-Ламберта»[36;52-53], «Стихи на скорпостижную смерть Петра Афанасьевича Пельского» и «Прохожий» Прохожий»

О начале издания журнала «Вестник Европы» Карамзин предупредил читающую публику статьей в «Московских ведомостях», где говорилось, что новый журнал будет представлять собой «извлечение из двенадцати лучших английских, французских и немецких журналов». Большая часть материалов в «Вестнике …» позиционировалась как переводы из различных журналов, хотя, по замечанию Лотмана, источники назывались неясно и иногда перевод не соответсвовал оригиналу. В то же время в журнале так и не появилось обозрения. Зато в журнале было достаточно выписок: «Выписка из Лондонских Журналов», «Выписка из Лондонских ведомостей», «Шутки Парижских Журналистов на счет Английских Министров», «Анекдоты и мысли, переведенные из Французских Журналов». Несмотря на то свое пренебрежительное отношение к литературной критике, все же одна статья-рецензия и в то же время биография закралась в журнал - «О Богдановиче и его сочинениях»[37;3-17].

Она была написана через 4 месяца после смерти русского поэта Ипполита Федоровича Богдановича по материалам, предоставленным братом писателя Иваном Федоровичем Богдановичем, который откликнулся на просьбу Карамзина в статье «О смерти Автора Душеньки» рассказать о жизни умершего.

Карамзин не просто рассказал об основных событиях, произошедших с Богдановичем в течение его жизни, он проанализировал, насколько его семья, образование и остальное повлияли на становление личности и духовной жизни. Он прослеживал шаги его творчества: например, Богданович занимался переводами в возрасте двадцати лет, а Карамзин в своей статье приводит строки из этих переводов.

Работая над журналом, Карамзин не отходил от поставленных изначально целей: оповещать читателях о главных событиях внешней и внутренней политики, о новых произведениях литературы отечественной и заграничной. Для первых целей требовались емкие и лаконичные тексты, а для вторых нужно было печатать то, что получали от авторов, и часто это были не басни или стихи небольшого размера, а, например, повести. Помимо этого автор часто привлекал внимание общественности к порокам и губительным тенденциям, для чего использовал такие жанры, как памфлет. Но в целом журнальные материалы «Вестника Европы» отвечали требованиям современной журналистики: емкости и лаконичности в пределах традиций своего времени.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В развитии литературной журналистики начала XIX в. большое значение имеет журнальная деятельность Н. М. Карамзина. Его «Московский журнал» (1791--1792), а затем «Вестник Европы» основанный в 1802 г., явились примером и образцом для последующих литературных журналов в России.

«Вестник Европы» был самым долговечным из всех литературных журналов первой трети XIX в.: он просуществовал двадцать девять лет, причем в течение первого пятнадцатилетия это был основной литературный журнал.1

Заслуги Карамзина в области развития журналистики справедливо оценил еще Белинский. «До Карамзина у нас были периодические издания, -- писал Белинский в статье о Н. А. Полевом (1846), -- но не было ни одного журнала: он первый дал нам его. Его „Московский журнал“ и „Вестник Европы“ были для своего времени явлением удивительным и огромным, особенно если сравнить их не только с бывшими до них, но и с бывшими после них на Руси журналами, до самого „Московского телеграфа“. Какое разнообразие, какая свежесть, какой такт в выборе статей, какое умное, живое передавание политических новостей, столь интересных в то время! Какая, по тому времени, умная и ловкая критика!»[6].

В течение пятилетия с 1815 по 1819 г. «Вестник Европы», пытаясь определить свою позицию в литературной борьбе этих лет, устанавливает иерархию литературных авторитетов и канонизацию классиков, начиная от Тредиаковского, Кантемира, Сумарокова до новейших авторов -- Жуковского и Батюшкова. Не отрицая новых талантов, журнал в общем становится хранителем традиций классицизма и защитником авторитетов. Основным критиком журнала в этот период был Мерзляков. В области философской журнал продолжал бороться с немецким идеализмом; это выразилось в нападениях на Канта и его последователей, которых «Вестник Европы» характеризует как «самое несчастное» направление философии.