Фазы развития события "Выборы Президента России" в зеркале заголовков немецких медиатекстов

Размещено на http://www.allbest.ru/

Фазы развития события "Выборы Президента России" в зеркале заголовков немецких медиатекстов

Л.И. Гришаева

Постановка проблемы

Для лингвиста несомненный теоретический и прикладной интерес представляет изучение того, каким образом языковыми средствами конструируется реальность, как в дискурсе рождаются новые смыслы, как разноуровневые языковые средства приобретают несвойственные им первоначально функции, как реализуется функциональный потенциал этих средств.

Чтобы получить ответы на поставленные вопросы, адекватным объектом приложения лингвистических усилий следует признать языковые средства, обозначающие и/или характеризующие событие, поскольку событие "занимает особое место в жизни человека" [Арутюнова 1999: 510], "часто определяет ход дальнейшей жизни" человека [Арутюнова 1999: 510] и к тому же событие рассматривается человеком как "нечто, происходящее спонтанно, как независимое или не полностью зависящее от воли человека, который может ожидать или даже планировать то или другое событие, но далеко не всегда в состоянии обеспечить его наступление или предотвратить нежелательное событие" [Арутюнова 1999: 510-511]. Анализируя событие как ментальное образование, Н.Д. Арутюнова подчеркивает, что "события наполняют собой действительность" [Арутюнова 1999: 508], представляют собой "временные сущности" [Арутюнова 1999: 508], "личностны и социальны" [Арутюнова 1999: 509], имеют, выражаясь иначе, троякую локализацию: событие "локализовано в некоторой человеческой (единоличной или общественной) сфере, определяющей ту систему отношений, в которую оно входит; оно происходит в некоторое время и имеет место в некотором реальном пространстве" [Арутюнова 1999: 509].

По названным причинам материалом для анализа стали публикации немецких журналистов, подготовленные в период выборов президента России и освещающие это событие: 84 публикации, извлеченные в процессе сплошной выборки 6 июля 2012 года из издания "Spiegel online" за период с конца сентября 2011 по конец июня 2012 года, которые раскрывались по гиперссылке "Выборы президента России". Очевидно, что отобранный материал представляет лингвистический интерес по ряду причин. Во-первых, полученные тексты являются по своей сути результатом межкультурной коммуникации, сопровождающейся многочисленными парадоксами. Во-вторых, в этих текстах отражается диалектика единичного и общего, индивидуального и социального, постоянного и изменчивого, зависящего от воли человека и неподвластного ему, наконец, личностной и коллективной идентичности как адресанта, так и адресата анализируемых текстов. В-третьих, совокупность всех медиатекстов, написанных по одному поводу и по одной теме, можно без особой натяжки мыслить как одно медийное событие, которое целесообразно расчленить на отдельные фазы и изучать последние не только по отдельности, но и как совокупность, значимую в социальном отношении, как для российского общества, так и для других культурных пространств. Это вытекает из таких свойств события, как конкретность, отвлеченность от временной протяженности и от агенса, счетность, включенность в семиотический контекст [Арутюнова 1999: 519].

Таким образом, цель настоящей статьи можно определить как описание мотивов для выбора адресантом языковых средств, именующих В.В. Путина на разных фазах развития события "выборы". Такой подход необходим, чтобы понять, как системно нейтральные языковые средства, будучи погруженными в определенный дискурсивный континуум, приобретают аксиологические, главным образом негативные, смыслы и тем самым служат реализации в медийном пространстве манипулятивных стратегий.

В.В. Путин в медиапространстве

Вряд ли у кого-либо, кто более или менее тщательно следит за тем, как современные масс-медиа отражают в последние месяцы и годы актуальные события в России, возникнет сомнение в том, кто является ньюсмейкером и в традиционных, и в электронных СМИ, и в Интернет-коммуникации. Любопытно в этой связи отметить, что личность В.В. Путина, его способ общаться с разными субъектами политической коммуникации, его манера использовать языковые средства при решении разнообразных коммуникативных задач привлекают внимание не только политологов, но и лингвистов, а также переводоведов. Так, в 2010 году появилась книга "Феномен Путин" [Fleischmann 2010], в котором тщательно анализируется дискурсивная деятельность В.В. Путина. Э. Фляйшманн, называя его "самым влиятельным русским политиком" (den einflussreichsten russischen Politiker) [Fleischmann 2011: 229], обращает внимание на его умелое и парадоксальное формулирование своих мыслей (geschickter Formulierer), на использование разнообразных риторических приемов и широкой палитры лексических средств из разных исторических и политических эпох, а также сфер: советской (Zurьckgreifen auf sprachliche Stereotype der Sowjetzeit), религиозной (Zurьckgreifen auf den… religiцsen Wortschatz), инновационной (Vorliebe fьr Fortschrittswortschatz) и др. (ein entschlossener Kдmpfer, der …an Entschiedenheit und Deutlichkeit nicht fehlen lдsst) [Fleischmann 2011: 229].

И такое пристальное внимание к конкретной личности со стороны различных политических сил, а зачастую также диаметрально противоположных социальных групп, требует детального изучения под разными углами зрения. Одним из доказательств лингвистической значимости описания текстов, порожденных в связи и по поводу деятельности В.В. Путина, может служить тематический анализ статей, опубликованных в период последних избирательных кампаний (выборы в Государственную Думу и выборы президента) в России в период конца 2011 - начала 2012 годов. Так, из 84 публикаций, составивших корпус эмпирического материала для данной статьи, в заголовках и подзаголовках 71 статей имеется прямая отсылка к Путину - Путину-премьер-министру России, Путину-кандидату в президенты России, Путину-президенту России, политике Путина в разных социальных сферах, противникам Путина, избирателям В.В. Путина и т.д. публикация журналист межкультурный

Объяснительная сила лингвистического анализа медиатекстов

Комплексный лингвистический анализ статей, опубликованных в зарубежных средствах массовой информации и главным героем в которых прямо или опосредованно явился сегодняшний президент России, может быть чрезвычайно полезным в силу ряда обстоятельств.

Во-первых, анализ особенностей использования языка в сообщениях, написанных на протяжении нескольких месяцев на одну и ту же тему различными носителями одной языковой культуры, дает исследователю довольно надежные данные об особенностях функционирования языка, а также о способах организации взаимодействия между коммуникантами в известных условиях. Это обусловлено главным образом характером медиатекста как феномена. Медиатексты адресуются, прежде всего, коллективному субъекту, т.е. принимают во внимание знание, разделяемое всеми носителями конкретной языковой культуры. Медиатексты являются полиадресатными, поскольку их синхронно воспринимают разные носители языка и культуры, обладающие разной личностной, но одной коллективной идентичностью. Именно поэтому медиатекст обладает таким мощным потенциалом воздействия, что зачастую реципиент медиапродуктов воспринимает сконструированную медиаресурсами дискурсивную реальность как более реальную по сравнению с действительностью, существующей в его сознании параллельно с медийной фиктивной, сконструированной, реальностью. По этой причине воздействие медиатекста "влечёт за собой то или иное переструктурирование комплекса сведений о мире и в конечном итоге влияет на его [реципиента] деятельность в конкретных дискурсивных условиях" [Медиатекст 2010: 196]. Принимая во внимание мощность потенциала воздействия медиапродуктов на реципиентов и изучая средства, с помощью которых конструируется медийная дискурсивная реальность, нельзя, тем не менее, не осознавать, что "высказывания средств массовой информации не отражают отношения в обществе, а структурируют действительность в головах публики"[(Merten 2006: 41]. (Выделено мною. - Л.Г.)

По этой причине ясно, что изучение медиатекстов позволяет осмыслить повестку дня, значимую для общества в тот или иной период времени, т.е. установить, как медиа выстраивают иерархию значимости проблематики, релевантной для общества, как это считают сами медиа. Эту способность масс-медиа А.Г. Пастухов характеризует таким образом: "Вынесение на обсуждение общественности набора проблемных тем не всегда отражает объективную иерархию социальных проблем. Это связано не столько с умением убеждать или переубеждать, как принято думать, сколько со способностью медиа привлекать к себе общественное внимание и влиять на причины, лежащие в основе оценки или принятия того или иного решения. Иными словами, "медиа определяют не то, как человек думает, а то, о чём он думает"" [Пастухов 2010: 171]. (Выделено мною. - Л.Г.) Выражаясь иначе, анализ средств и способов "установления повестки дня" убедительно намечает "чувствительные" для общества сферы, малейшее воздействие на которые провоцирует прогнозируемую реакцию этого общества.

Во-вторых, анализ лингвистическими процедурами организации публикаций из одной и той же понятийной сферы позволяет выявить, с одной стороны, культурно-специфический когнитивный и интеракциональный инвариант, которым с большей или меньшей степенью осознанности владеют все носители языка и культуры, и принципы варьирования этого инварианта в зависимости от разнообразных дискурсивных факторов, с другой. Это необходимо для того, чтобы понять, как носители определенной культуры обычно сообщают друг другу конкретные сведения, о чем они предпочитают умалчивать и по какой причине, какая информация представляется им несущественной или не заслуживающей обсуждения в определенных коммуникативных условиях и т.п. Только на такой основе можно осмыслить, какой образ о том или ином политике и/или стране как коллективном субъекте сложился в культуре, выявить истоки его формирования у носителей этой культуры, а также исчислить наиболее эффективные дискурсивные стратегии, реализация которых позволяет субъектам медиадискурса надежно прогнозировать реакцию реципиентов медиатекстов на медиапродукты (см. подробнее, например, в [Языковые… 2009; Медиатекст… 2010]).

В-третьих, сфера функционирования медиатекстов - главным образом политический дискурс, в котором для участников политической коммуникации определяющим средством решения разнообразных когнитивных и коммуникативных задач является язык. Интерпретация языка как средства когниции и коммуникации позволила лингвистам по-новому осмыслить традиционные для языкознания проблемы, а также выявить новые проблемные области, синтезировав в том числе идеи "собственно когнитивной парадигмы научного знания, ориентированной на постижение деятельности человеческого разума в его связи с языком, с идеями коммуникативной лингвистики, а также с идеями семиотического порядка" [Кубрякова 2000: 9].

Подобный подход позволяет осмыслить и описать на перекрестке когниции и коммуникации, как человек использует в реальной коммуникации язык. В этой связи следует иметь в виду, что язык - универсальная семиотическая система с богатейшим функциональным потенциалом. Последний абсолютно неравноценен функциональной сфере и функциям ни одного другого культурного кода, которыми располагает любая культура. Поэтому при анализе особенностей функционирования языковых средств в тех или иных дискурсивных условиях следует учитывать, что с помощью средств культурных кодов, с одной стороны, фиксируются разнообразные сведения о мире и, с другой, активизируются соответствующие сведения при рецепции текстов.

Наконец, чрезвычайно важно осознавать, что современные медиа - важный инструмент и средство манипуляции "сознанием, в т.ч. через установление повестки дня, конструирование политической реальности" [Медиатекст 2012: 5]. Поэтому описывать медиатекст следует не только как сложный феномен политической коммуникации, реализуемый согласно сложившимся в культуре конвенциям, но и как фрагмент языковой культуры, в котором отражаются и ценностные ориентации, и стереотипы, и предубеждения, и способы организации разнообразных интеракций, и особенности использования разных культурных кодов.

Конструирование образа России через конструирование образа В.В. Путина в немецких медиатекстах

Цель анализа немецких публикаций о событиях вокруг выборов президента России в 2012 году (см. выше) можно сформулировать и как выявление средств и способов конструирования образа Путина и через него - образа России для носителей немецкого языка и культуры. Подобная интерпретация цели исследования обусловлена тем, что конструирование действительности языковыми средствами характеризуется тем, что "отношение знаний к реальности является … результатом адаптации" [Glaserfeld 2006: 333] субъекта. При конструировании действительности (1) субъект не присваивает знание пассивно, оно должно перерабатываться активным субъектом; (2) цель знания заключается в адаптации субъекта к миру, знание служит организации переживаемого субъектом, а не познанию онтологической реальности [Glaserfeld 2006: 333]. Поэтому знание о внеязыковой действительности соотносится не с тем, что существует само по себе, а с тем, что уже доказало в реальной действительности носителей культуры свою успешность [Glaserfeld 2006: 333].

Выбор немецкого журнала "Der Spiegel" в качестве источника материала для исследования обусловлен той ролью, которую это издание играет на информационном рынке. Как отмечают эксперты, этот журнал является самым значительным периодическим изданием Германии и самым крупным аналитическим журналом Европы [Presse-Portrдts: www.presse-im-handel.de; Der Spiegel: www.spiegel.de]. В нем рассматриваются важнейшие события политической, экономической, культурной и научной сферы жизни современного германского общества. В этой связи хочется высказать благодарность моим немецким коллегам и друзьям, которые помогли мне проверить интерпретацию публикаций с учетом мнения носителей немецкой культуры и немецкого языка. Особая благодарность - проф. Эльке Шерстяной, специалисту по новейшей истории. Важно отметить еще одно качество данного издания - его можно без особой натяжки позиционировать как издание скорее политического центра, что особенно значимо для анализа аксиологического потенциала медиатекстов.

Перед анализом взаимодействия медийной, публичной и политической повестки дня, как последняя выявляется в зеркале публикаций в прессе, следует сразу же высказать ряд условий, которые требуется соблюдать любому исследователю-носителю русской культуры, имеющему дело с публикациями о России.

(1) Анализируемые публикации адресуются носителям немецкой языковой культуры и не пишутся ни для исследователя, ни для носителей иной культуры. Поэтому исследователь должен при анализе принимать во внимание влияние на результат его рецепции публикаций о России разнообразных факторов, в частности и в особенности процессы селектирования информации через когнитивные рамки "свой - чужой" или "свой - другой" (см. подробнее об этом: [Гришаева 2007: 109-186, 187-208; 2009: 54-58; 2010: 80-100; Языковые… 2009: 201-279, 282-283]). От особенностей последних зависит количественный и качественный состав комплекса сведений о мире, активизируемый языковыми средствами, составляющими конкретный медиатекст.

(2) Оценки, высказываемые корреспондентами, публикующими заметки о России от своего имени или же в качестве представителей того или иного информационного агентства, не выражаются для того, чтобы привести в уныние или, наоборот, в состояние радостного возбуждения носителей русской языковой культуры. Эти оценки адресуются носителям немецкой культуры и основываются на немецких представлениях о мире, на немецких ценностных ориентациях, как они преломляются в том или ином издании и/или в сознании конкретного автора конкретной публикации, а также в коллективном сознании коллективного субъекта [Гришаева 2009].

(3) Публикации о событиях в России в немецких медиа лишь опосредованно, через систему разнообразных когнитивных фильтров, отражают особенности медийной, публичной и политической повестки дня, характерной для России. Эти публикации, однако, организуют для немецкого общества медийную повестку дня относительно России. Другими словами, медиатексты дают разнообразную информацию о том, как себе представляют Россию носители немецкой культуры, как они интерпретируют события, свидетелями и/или участниками которых они стали.

Знакомство с отобранными публикациями выявляет один - на первый взгляд совершенно необъяснимый - парадокс. С одной стороны, после знакомства с этими публикациями остается стойкое впечатление о негативном отношении авторов статей к главному герою соответствующих статей, что может даже в отдельных случаях шокировать неподготовленного российского читателя. Однако, с другой стороны, пристальное изучение текста свидетельствует о наличие в нем минимального количества средств экспликации негативных оценок. Объяснить этот кажущийся парадокс можно только изучением средств и способов конструирования аксиологического фона, на котором сообщаемая нейтральными языковыми средствами информация приобретает негативный аксиологический ареол [Гришаева 2010]. Следует особо учитывать при этом влияние стереотипов сознания, которые, несомненно, влияют на конструирование дискурсивной реальности в медиапространстве как на этапе порождения медиатекста, так и на этапе его рецепции реципиентом с известной коллективной идентичностью (детальный анализ этого взаимодействия см. подробнее в: [Языковые … 2009; Гришаева 2009; 2010] о содержании немецких авто- и гетеростереотипов см., например, [Noelle-Neumann, Kцcher 2002]). Анализ средств и способов оформления заголовков является в этом смысле чрезвычайно информативным.

Особенности выбора номинативных средств в заголовках медиатекстов

Для характеристики средств и способов конструирования аксиологического фона в анализируемых медиатекстах необходимо проследить вероятную зависимость способов оформления заголовков и подзаголовков от этапа предвыборной борьбы, а также от типа текста, которым является та или иная публикация, и авторства. Интерес к заголовку основывается на том, что в медиатекстах действует закон так называемой "перевернутой пирамиды", согласно которому именно заголовок содержит наиболее значимую информацию, которая в статье раскрывается, дополняется, уточняется, комментируется и т.п. [Weischenberg 1998].

Для этого условно весь массив анализируемых текстов можно разделить на пять групп в зависимости от времени событий, о которых сообщается в статье, т.е., выражаясь иначе, от фаз изучаемого события. Правомерность такого подхода основывается в том числе и на том, что практически все медиасообщество трактовало все частные события, имевшие место в период сентябрь 2011 - июнь 2012 как взаимосвязанные и неоднократно отсылали своих читателей к разным этапам развития описываемого события:

(1) между выдвижением и выборами парламента (7 статей), например: Wahlkampf in Russland. Tricksen, tдuschen, drohen (27.11.2011), Russland. Unabhдngige Wahlbeobachter zu Geldstrafe verurteilt (02.12.2012);

(2) между выборами в парламент и выборами президента (42 статьи), например: Russische Prдsidentenwahl. Milliardдr will Putin in Stichwahl zwingen (18.01.2012), Proteste in Russland. Gorbatschow fordert Referendum ьber Verfassungsreform (29.01.2012), Prдsidentenwahl in Russland. Demo-Duell in Moskau (04.02.2012), Prдsidentschaftskandidat Prochorow. Pokerface gegen Putin (02.03.2012);

(3) в день выборов президента (8 статей), например: Rьckkehr in den Kreml. Die falsche Mehrheit (04.03.2012), Presseschau zur Putin-Wahl. "Der Zar ist plцtzlich nicht mehr unantastbar" (04.03.2012);

(4) перед вступлением в должность президента (20 статей), например: Nach Putins Wahlsieg. Resignation oder Protestakt (05.03.2012), Angebliche Wahlmanipulation. Altkanzler Schrцder nimmt Putin in Schutz (07.03.2012), Vereidigung als Prдsident. Putins Rьckkehr-Show (07.05.2012);

(5) после вступления в должность президента (5 статей), например: Дmtertausch in Russland. Medwedew beerbt Putin als Premier (08.05.2012), Absage fьr Camp David. Putin schwдnzt G-8-Gipfel (10.05.2012).

Анализ сообщений из одной тематической сферы как единого дискурсивного целого позволяет усмотреть определенную динамику в развитии кампании и выделить фазы подъема интереса к событию, фазы кульминации в накале чувств, а также фазы спада и постепенной утраты интереса к персоне, вокруг которой медиа организовали всю медийную повестку дня. С этой точки зрения интересно, что явных изменений в тенденциях использования языковых средств в выделенных группах материала не прослеживается. Данный факт можно объяснить, с одной стороны, характером анализируемого издания. С другой стороны, отмеченная особенность обусловлена, несмоненно, и тем, что публичная и политическая повестка дня для германского общества имела в обсуждаемый период другие приоритеты, и журналисты, устанавливая медийную повестку дня, не могли не учитывать данное обстоятельство.

Анализируемые публикации представляют собой разные типы текста: сообщение (75 публикаций), запись бесед с россиянами (2 статьи), комментарий (3 публикации), интервью (4 публикации), которые в ряде случаев так и маркируются, например: комментарий - Putins Rьckkehr in den Kreml. Der Staat bin ich (25.09.2011), Rьckkehr in den Kreml. Die falsche Mehrheit (04.03.2012), Nach Putins Wahlsieg. Resignation oder Protestakt (05.03.2012), интервью - Russlands Botschafter im Interview. "Nato-Raketenabwehr vernichten" (03.12.2011), Milliardдr gegen Putin. "Im schlimmsten Fall droht Bьrgerkrieg" (30.01.2012), ARD-Doku ьber Putin. "Spielen wir doch Demokratie gegen Diktatur" (27.02.2012), Russlands AuЯenpolitik. "Putin ist egal, wer in Washington regiert" (05.03.2012), беседы с россиянами, причем журналисты специально подчеркивают, что они переводят/записывают мнения своих респондентов, цитируя нередко при этом дословно их высказывания: Massenprotest gegen Putin. "Wir Russen trauen keinem Angeber" (03.01.2012), Generation Putin. Ihr Traum ist das WeiЯe Haus (01.03.2012).

Характерно, что сообщения встречаются во всех пяти выделенных группах материала, комментарии - в первой, третьей и четвертой, интервью - во второй (три интервью) и третьей, а беседы с россиянами - во второй. Выбор журналистов в пользу того или иного типа текста представляется не случайным и имеющим, во-первых, отношение к конструированию аксиологического фона и, во-вторых, к функциональному потенциалу конкретного типа текста.

Так, тип текста "сообщение" должен быть информативным и давать читателям сведения, прежде всего, о событии. Поэтому соответствующие заголовки отличаются большим разнообразием: от маркирующих разными способами отношение журналиста к происходящему: Moskau. Tausende Russen protestieren mit Autokorso gegen Putin (29.01.2012), Prдsidentschaftswahlen. Putin unterstellt Opposition Mordplдne (29.02.2012), Abstimmung ьber Putin. Opposition zдhlt viele VerstцЯe bei Russland-Wahl (04.03.2012), до нейтральной констатации фактов: Kreml-Berater Surkow. Versetzt auf neuen Posten (27.12.2011), Siegesparade in Russland. Moskau fдhrt sein Waffenarsenal auf (09.05.2012).

Способы маркирования отношения журналистов могут быть разными. Например, отношение выражается использованием языкового средства, содержащего оценочную сему в семантической структуре лексемы: Medwedew feuert Russlands Finanzminister (ср. entlassen), Putins Triumph, или же единицей с определенным коннотативным потенциалом: 275 Minuten Putin-Show (ср. другой заголовок Presseschau zur Putin-Wahl), или сочетанием нейтрального языкового средства с оценочной лексикой: Gauck und Putin schwдnzen Feier in Moskau, Putins peinliche Mission Internet, либо именованием действий, имеющих негативную оценку со стороны носителей культуры: Opposition zдhlt viele VerstцЯe bei Russland-Wahl, Russische Punk-Provokateure, OSZE-Beobachter beklagen massive Wahlmanipulation.

Кроме того, можно по-разному именовать один и тот же объект действительности, что свидетельствует о разном профилировании одного и того же комплекса сведений, т.е. о том, как познающий субъект категоризует воспринимаемый им объект: демонстрации называются то GroЯdemo, Massendemo, Demo, то Demonstration. Разница в этих обозначениях заключается в том, что последняя лексическая единица нейтральна, а единица Demo употребляется, если говорящий солидаризируется с соответствующей акцией. Любопытно, что эти средства обозначения протестного движения доминируют в публикациях о второй фазе президентской кампании, т.е. на стадии перед выборами президента. Демонстрации именуются в заголовках и подзаголовках также и как Massenproteste, Proteste, Protest, Anti-Putin-Aktion, а также Medien-Kampagne. Различия в профилировании комплекса сведений основываются на грамматической и лексической семантике языковых средств, оформляющих заголовки. Так, множественное число существительного Proteste обозначает расчлененное на однородные единицы множество, а употребление существительного Protest в референции к нескольким акциям такого рода возможно при именовании некоторого множества однородных явлений как нерасчлененного единства. Существительное Anti-Putin-Aktion показывает, как говорящий категоризует конкретные действия, а использование единицы Medien-Kampagne активизирует сведения о подчинении нескольких действий, осуществляемых на протяжении определенного периода времени, реализации одной цели. Использование всех этих средств создает у реципиентов соответствующих текстов представление о массовости, мощности, организованности, осознанности протестного движения.

Сами выборы чаще именуются нейтрально: russische Prдsidentenwahl, Wahlkampf in Russland, Prдsidentschaftswahlen, Russland-Wahl, однако встречаются и откровенно оценочные характеристики и избирательной кампании, и ее результатов: satirischer Wahlkampf(-Ausblick), а также оценка выборов сквозь призму отношения избирателей к личности Путина: Abstimmung ьber Putin.

Способов именования оппонентов Путина также несколько: существительные разных семантико-структурных классов, обозначающие множество формой множественного или единственного числа: Opposition (im Aufwind), Putin-Gegner, Hunderte Demonstranten, Superreiche in der Politik, Zehntausende Putin-Gegner, Zehntausende gegen Putin, Playboys, Paten, Patrioten, активизирующие сведения либо о расчлененном, либо нерасчлененном единстве, а также существительные, обозначающие либо одно лицо, либо любого представителя определенного класса: Prдsidentschaftskandidat, Putin-Herausforderer, Putin-Gegner, Putins treuester Gegner, Milliardдr gegen Putin, Wahlgegner. Характерно, что и в этом случае доминируют нейтральные средства, хотя есть и метафорические как для обозначения коллективного субъекта (Russlands Schneerevolution), так и единичного субъекта (Fьr immer Nummer zwei, Pokerface gegen Putin). Другими словами, очевидно преобладание нейтральных по своему аксиологическому потенциалу единиц.

Победа Путина в выборах также называется по-разному: нейтрально: Sieg fьr Putin. Nach Putins Wahlsieg; Zum dritten Mal Prдsident. Reaktionen auf Putin-Wahl; или амбивалентно: Putin kehrt ins Prдsidentenamt zurьck. Wladimir Putin feiert seinen "sauberen Sieg"; или однозначно с оценкой: "Das ist keine Wahl, das ist eine Imitation". Однако в последнем случае корреспондент высказывает не свою оценку, а цитирует мнение своего собеседника и маркирует это специальными средствами - кавычками.

Информационный комплекс "подзаголовок + заголовок" дают реципиенту более или менее четкое представление о позиции Путина как кандидата на высшую должность, что чрезвычайно важно для выборной кампании. Способы передачи мнения Путина различны; например, журналисты используют глаголы говорения: Putin wettert gegen USA und Nato. Staatsfernsehen meldet mehrere Attentatsplдne gegen Putin. Putin unterstellt Opposition Mordplдne, или цитируют его высказывание: Wladimir Putin feiert seinen "sauberen Sieg". Такими способами они сохраняют дистанцию между собственным мнением как журналиста и содержанием цитаты.

Тип текста "комментарий" содержит наряду с информацией о событии также оценки и анализ причин развития события в том или ином русле (ср. характер оценки с датой публикаций): от негативной, опосредованной использованием прецедентного феномена, оценки события перед парламентскими выборами: Putins Rьckkehr in den Kreml. Der Staat bin ich (25.09.2011), через однозначную негативную оценку результата президентских выборов: Rьckkehr in den Kreml. Die falsche Mehrheit (04.03.2012), Nach Putins Wahlsieg. Resignation oder Protestakt (05.03.2012).

Типы текста "интервью" и "беседа", передавая мнения разных людей, могут лишь опосредованно свидетельствовать о характере оценки обсуждаемой действительности со стороны журналиста в качестве интервьюера: Russlands Botschafter im Interview. "Nato-Raketenabwehr vernichten" (03.12.2011), Milliardдr gegen Putin. "Im schlimmsten Fall droht Bьrgerkrieg" (30.01.2012), ARD-Doku ьber Putin. "Spielen wir doch Demokratie gegen Diktatur" (27.02.2012), Russlands AuЯenpolitik. "Putin ist egal, wer in Washington regiert" (05.03.2012). Оценочность суждения относительно того или иного объекта и/или субъекта передается при этом через выбор интервьюируемого, через манеру журналиста задавать вопросы, строить взаимодействие в целом и т.п. Для этого во всех заголовках используются кавычки как маркер прямого цитирования; все подзаголовки лишь констатируют что-либо (Russlands AuЯenpolitik), информируют читателей об особенностях интервьюируемого (Milliardдr gegen Putin) или источника информации (ARD-Doku ьber Putin, Russlands Botschafter im Interview).

Таким образом, можно отметить, что в публикациях о президентских выборах в России доминируют номинативные стратегии Под номинативными стратегиями понимаются действия носителей языка и культуры по выбору определенного языкового средства из массива изофункциональных при решении ими конкретных когнитивных и коммуникативных задач (см. подробнее о различиях между когнитивными, номинативными и дискурсивными стратегиями в [Гришаева 2007; 2009; Языковые … 2009]). прямой идентификации, что реализуется использованием средств именования соответствующих элементов внеязыковой действительности: президент называется президентом, выборы - выборами, протест - протестом и т.д.

Вместе с тем имеются также и стратегии косвенной идентификации и характеризации, что достигается через активизацию разнородных интертекстуальных связей (Putins Krцnung), косвенное сравнение (Der Zar ist tot, lang lebe der Zar, Show), а также активизации интердискурсивных связей между отдельными фазами развития президентской кампании как единого дискурсивного целого (Der entzauberte Zar - "Der Zar ist plцtzlich nicht mehr unantastbar" - Der Zar weint), например, повторами уже использованных обозначений (Rьckkehr in den Kreml - Putins Rьckkehr - Putins Rьckkehr-Show) или же многократным именованием одного и того же явления одним и тем же способом (gegen Putin (в смысле против Путина) - 26.02.2012, 27.02.2012, 02.03.2012, 10.03.2012 и др.).

Многоаспектный анализ средств оформления комплекса "заголовок + подзаголовок" показывает, что при всем разнообразии в реализации номинативных стратегий авторы изучаемых публикаций стремятся разными способами передать своему читателю дифференцированные сведения о России и происходящих там событиях, прилагая максимальные усилия для разграничения позиции журналиста (и издания, в котором они работают) и мнения разных людей, с которыми они более или менее тесно контактируют. На этом фоне, тем не менее, прослеживаются явные тенденции к персонализации событий, к их эмоционализации, т.е. в конченом счете стратегии конструирования аксиологического контекста. Это, однако, достигается не преимущественным использованием оценочных средств именования лиц, событий, действий и т.п. или прямой отсылкой к ценностным ориентациям, а сложной игрой прямых и косвенных авто- и гетеростереотипов, имманентных немецкому коллективному субъекту, активизируемых при рецепции медиатекста опосредованно, через связь с ценностными ориентациями. Другими словами, авторы анализируемых публикаций прибегают преимущественно к косвенным средствам выражения аксиологического заряда, к импликациям. Это свойственно всем пяти группам эмпирического материала. Поэтому нейтральные средства обозначения реалий российской действительности, активно действующих политических персон из разных партий и социальных групп и др. реципиент может воспринимать сквозь негативный аксиологический ореол.

Выводы

Значимое для конкретной культуры событие в медиапространстве может интерпретироваться и/или подаваться либо как самостоятельное явление, либо как одна из фаз некоего целого. При этом оно имплицитно и/или эксплицитно погружается в аксиологический контекст. При восприятии медиатекста информация, селектируемая по разным основаниям, концептуализируется и категоризуется при сопоставлении с такими структурами сведений о мире, как: (1) ценностные ориентации, значимые для лингвокультурного общества, (2) культурные табу, актуальные в данный период в соответствующей лингвокультурной общности, (3) оценочные прямые автостереотипы, (4) оценочные прямые и переносные гетеростереотипы, (5) когнитивная рамка "свой - чужой" или "свой - другой", (6) соотношение "картина мира коллективного субъекта - картина мира конкретного субъекта", а также (7) интерпретация медийной, публичной, политической повестки дня, как она рисуется в конкретном медийном издании.

Выделяются два способа конструирования аксиологического контекста: эксплицитный и имплицитный. Последний для медиатекстов является более важным, поскольку он не очевиден для реципиента и тем самым обладает мощным манипулятивным потенциалом, не воспринимаемым реципиентом как таковой.

Имплицитный способ основывается на активизации сведений о ценностных ориентациях, актуальных для общества, на апелляции к культурным символам, на активизации сведений о категорических и менее определенных запретах и табу, а также на апелляции к прямым и косвенным оценочным авто- и гетеростереотипам. Эти сведения становятся когнитивной фоном, на котором категоризуются и концептуализируются сведения, являющиеся когнитивной фигурой в актуальном акте медийной коммуникации.

При первом же, эксплицитном, способе адресант медиатекста использует разнородные языковые средства (лексические, словообразовательные, морфологические, синтаксические, стилистические, текстограмматические) с оценочным потенциалом, не пренебрегая также и иными способами конструирования аксиологического фона. Единицы оценочной семантики реципиент медиатекста распознает как таковые и вне контекста, поэтому адресанты медиатекста не склонны перегружать свои тексты такими единицами, предпочитая более тонкие средства воздействия на эмоциональную и когнитивную сферу реципиента. Последний способ выражения как фактуальной, так и аксиологической информации через медиатекст и в медиатексте является также чрезвычайно эффективным и для реализации стратегии поддержания имиджа средств массовой коммуникации как объективных, как излагающих только факты, а не их интерпретацию.

Средствами конструирования аксиологического потенциала медиатекстов являются все вербальные и невербальные коды с их разнообразным функциональным потенциалом, специфической функциональной сферой, а также использование технических и коммуникационных возможностей медиаресурсов и современных каналов коммуникации. Эти средства можно также описывать в качестве маркеров аксиологического контекста, задаваемого информационным комплексом "заголовок + подзаголовок" как для конкретного текста, так и для некоторого фрагмента дискурса в медиапространстве.

Рецепция публикаций об инокультурной реальности заведомо погружается реципиентом в аксиологический контекст, поскольку вся информация об иной культуре воспринимается либо сквозь когнитивную рамку "свой - чужой", либо "свой - другой". Поэтому и анализ таких публикаций должен задумываться и осуществляться как изучение средств и способов конструирования аксиологического фона.

Аксиологический потенциал заголовка медиатекста базируется как на его свойствах в качестве компонента текста, задающего рамку восприятия содержания всего текста, так и на особенностях медиатекстов и медиапространства, для которых коллективное знание, разделяемое всеми членами общества, а также апелляция, прежде всего, к коллективному субъекту и разделяемому всеми носителями культуры знанию являются решающими и для их бытования в медиапространстве, и для воздействия на потенциальных реципиентов.

Функции заголовка, и прежде всего номинативно-информирующая и аттрактивная, реализуются через сложно организованную систему аксиологических рамок, сквозь которые происходит селекция сведений о мире как на этапе порождения, так и на этапе восприятия медиатекста.

Аксиологический потенциал текстов компьютерно-опосредованной коммуникации способен к потенцированию из-за гипертекстуальности и возрастания значимости дистантной связи между относительно автономными блоками гипертекста. Предсказывать рецепцию гипертекста на коммуникантов практически невозможно из-за индивидуальности решений со стороны актуального реципиента по следованию за гиперссылками в конкретных текстах, совокупно составляющих весь гипертекст. Поэтому объектом изучения при анализе аксиологического потенциала медиатекста в компьютерно-опосредованной коммуникации должен быть отдельный текст как интенциональная, функциональная, тематическая, содержательная, синтаксическая и формальная целостность в ее связи с другими такими же целостностями.

Список использованной литературы

1. Арутюнова, Н.Д. Язык и мир человека. М., 1999.

2. Fleischmann, E. Das Phдnomen Putin. Der sprachliche Hintergrund. Leipzig, 2010.

3. Fleischmann, E. Philologisch-translatologische Untersuchung als Komponente interdisziplinдnerer Forschung // Translationsforschung - Tagungsberichte der LICTRA IX. Leipzig International Conference on Translation & Interpretation Studies 19.-21.5.2010. 10 Leipziger Studien zur angewandten Linguistik und Translatologie / Hrsg. von Peter A. Schmitt / Susann Herold / Annette Weilandt. Frankfurt am Main, 2011. Teil 1. S. 229-241.

4. Медиатекст: стратегии - функции - стиль. Орел, 2010.

5. Merten, Kl. Agenda-Setting-Approach // Das groЯe Lexikon. Medien und Kommunikation / Hrsg. von Leon R. Tsvasmann. Wьrzburg, 2006. S. 41.

6. Пастухов, А.Г. Agenda setting или установление повестки дня в медиатексте / Медиатекст: стратегии - функции - стиль. Орел, 2010. С. 171 - 185.

7. Языковые средства конструирования имиджа субъекта в политической коммуникации: коллективная монография. Воронеж, 2009.

8. Гришаева, Л.И. Индивидуальное использование языка и когнитивно-дискурсивный инвариант "Языковая личность". // Вопросы когнитивной лингвистики. № 1. 2006. С. 16-22.

9. Гришаева, Л.И. Особенности использования языка и культурная идентичность коммуникантов. Воронеж, 2007.

10. Кубрякова, Е.С. Вступительное слово к круглому столу, посвященному рассмотрению традиционных проблем языкознания в новом свете. // Традиционные проблемы языкознания в свете новых парадигм знания. М., 2000. С. 3-10.

11. Glaserfeld, E. von. Wissen als Konstrukt // Das groЯe Lexikon. Medien und Kommunikation / Hrsg. von Leon R. Tsvasmann. Wьrzburg, 2006. S. 333-334.

12. Presse-Portrдts: www.presse-im-handel.de

13. Der Spiegel: www.spiegel.de

14. Гришаева, Л.И. Средства и способы создания аксиологического контекста // Медиатекст: стратегии - функции - стиль. Орел, 2010. С. 80 - 100.

15. Гришаева, Л.И. Роль стереотипов в конструировании и восприятии образа страны // Языковые средства конструирования имиджа субъекта в политической коммуникации. Воронеж, 2009. С. 242-279.

16. Noelle-Neumann, E. R. Kцcher. Allensbacher Jahrbuch der Demoskopie 1998-2002. Mьnchen, 2002. Band 11.

17. Weischenberg, S. Nachrichtenschreiben. Opladen, 1998.

Размещено на Allbest.ru