Журналистское образование в США: от журналистики к массовым коммуникациям

Размещено на http://www.allbest.ru/

Журналистское образование в США: от журналистики к массовым коммуникациям

Виниченко В.М.

Статья посвящена развитию журналистского образования в США с момента появления в начале ХХ в. первых школ и отделений журналистики. Рассматриваются основные этапы их превращения из узкоспециализированных учебных заведений в современные центры по изучению и подготовке кадров для достаточно широкой области массовых коммуникаций, включающей в себя помимо печатной и электронной журналистики такие сферы, как реклама и PR. Анализируются как основные движущие силы этого процесса, так и порожденные им противоречия, такие как разделение преподавательского корпуса американских школ журналистики на две противостоящие группировки -- “зеленых козырьков” и “икс-квадратов”, -- а также “феномен Вудстайна”.

Ключевые слова: журналистика, массовые коммуникации, журналистское образование, школа журналистики и массовых коммуникаций

Открытие в США первой школы журналистики положило начало тому, что автор статьи под красноречивым названием “Журналистика и колледж: сколько журналистики и когда?” в американском “Журнале высшего образования” от 1939 г. назвал не иначе как “оргией преподавания” [Pollard, 1939, p. 357]. К тому моменту в США, по данным журнала “Editor and Publisher”, количество колледжей и университетов, предлагавших учебные программы по журналистике, достигло почти 700 [Editor and Publisher, 1939, p. 8]. Но лишь не более 50 из них, по утверждению автора, заслуживали права именоваться полноценными школами и отделениями журналистики, поскольку остальные просто не располагали преподавательскими кадрами, обладающими необходимым опытом практической работы в журналистике. Их роль чаще всего исполняли “ни дня не проработавшие в газете” преподаватели английского языка и литературы, соглашавшиеся в соответствии с веяниями времени и пожеланиями руководства добавить к своим обычным курсам “немного журналистики” [Pollard, 1939, p. 358].

Но если “подобная политика и способна повысить привлекательность университетского каталога, то во всех остальных отношениях она граничит с ложью” [Ibid.] -- сурово предостерегал автор статьи. Не удивительно поэтому, что Американская ассоциация школ и департаментов журналистики (AASDJ), основанная в 1916 г., в частности для выработки стандартов подготовки будущих журналистов, к 1939 г. насчитывала всего 32 полноправных члена, и еще 12 находились на пути к этому статусу [Ibid., p. 357--358][1].

Типичная американская школа журналистики 20-30-х гг. прошлого века предлагала своим студентам определенный набор учебных курсов по истории журналистики, этике и праву СМИ, подготовке и редактированию новостных материалов, однако основная часть подготовки будущих журналистов приходилась совсем не на них. Стандартный учебный план школы журналистики, как правило, на три четверти состоял из дисциплин, преподаваемых в стенах колледжа гуманитарных наук (Liberal Arts ans Science), и лишь не более четверти его объема составляли упомянутые выше профессиональные дисциплины, основная часть которых в соответствии с требованиями AASDJ преподавалась в последние два года обучения. Лишь не более двух вводных либо обзорных курсов могли быть предложены студентам ранее этого срока [Ibid., p. 357].

В свою очередь не менее половины всех профессиональных дисциплин должны были составлять прикладные курсы, связанные со сбором, написанием и редактированием новостных материалов, поскольку в качестве основной цели всего обучения рассматривалась подготовка студентов к практической работе в редакции [Mirando, 2002, p. 80]. Но, несмотря на это, школам журналистики было по-прежнему далеко до признания в глазах профессионального журналистского сообщества. В 1936 г. в американской прессе получила широкое распространение карикатура, на которой убийственного вида редактор, прототипом для которого, по-видимому, послужил Чарльз Чапин[2], задавал пытающемуся устроиться на работу юноше саркастический вопрос: “И что же такое школа журналистики, могу я поинтересоваться?”

Созданный в США в 1933 г. профсоюз работников редакций газет, журналов и информационных агентств, Американская газетная гильдия также заняли в отношении школ и отделений журналистики негативную позицию, поскольку руководство гильдии опасалось, что обретение журналистикой статуса самостоятельной профессии лишит журналистов возможности заключать с работодателями коллективные договоры [ibid., p. 81--82].

Тем не менее к концу 30-х гг. в США был сделан важный шаг, нацеленный на преодоление этого антагонизма, а также призванный объединить усилия академических кругов и профессионального сообщества в интересах журналистского образования. В 1939 г. пять влиятельных профессиональных организаций, таких как Американское общество редакторов газет (ASNE), Американская ассоциация издателей газет (ANPA), Национальная газетная ассоциация (NNA) и др. вместе с представителями ведущих школ журналистики сформировали Американский совет по образованию для журналистики (ACEJ)[3]. Шестью годами позже ACEJ разработал новую программу аккредитации, пройти которую во второй половине 40-х гг. смогли еще 40 школ и департаментов журналистики. В результате общее количество аккредитованных образовательных программ в области журналистики в США к началу 50-х гг. достигло 82 [Emery, Emery, 1984, p. 701].

Не менее жестким атакам в первой половине ХХ в. журналистское образование подвергалось и со стороны академических кругов. Одним из наиболее ярких его критиков в 30-40-х гг. ХХ в. выступил не кто иной, как президент Чикагского университета профессор Роберт Мейнард Хатчинс. Выступая в 1938 г. перед съездом Ассоциации ежедневных газет Иллинойса, он подверг уничижительной критике все разновидности профессионального образования в американских университетах, но в качестве наиболее негативного примера выделил школы и отделения журналистики [Pollard, 1939, p. 356].

Девять лет спустя в своем знаменитом докладе “Свободная и ответственная пресса” возглавляемая Хатчинсом Комиссия по свободе прессы подчеркивала: “Тот вид подготовки, который необходим журналисту сегодняшнего дня, -- это не обучение хитростям и не посвящение в механику профессии... ему необходимо самое широкое гуманитарное образование”. Более того, по мнению комиссии, школы журналистики оказались неспособны принять на себя функции независимых центров профессиональной критики в своей области, подобно школам юриспруденции, медицины или богословия [Свободная и ответственная пресса, 2005, с. 75].

Однако критику Комиссии по свободе прессы трудно признать полностью обоснованной, поскольку к тому моменту в США уже был сделан ряд важных шагов в указанном ею направлении. В 20-е гг. здесь появился целый ряд исследований в области истории журналистики и журналистской этики, позволивших дополнить прикладные курсы рассмотрением проблем профессиональной этики и социальной ответственности журналистов. Среди них “Этика журналистики” Нельсона Крофорда [Crawford, 1924], “Совесть газеты” Леона Флинта [Flint, I925], “Основные тенденции в истории американской журналистики” Уиларда Блеера [Bleyer, 1927] и ряд других. К тому же времени относится и появление первого научного журнала, посвященного исследованиям в области журналистики. Основанный в 1924 г. как “Journalism Bulletin”, в 1930 г. он сменил название на “Journalism Quarterly” и по сей день остается одним из ведущих в своей области. В разные годы пост его редактора занимали такие видные историки журналистики, как Франк Лютер Мотт и Эдвин Эмери.

Одной из ключевых фигур в становлении журналистики в качестве нового направления научных исследований был Уилард Блеер, стоявший у истоков ее преподавания в Университете Висконсина. В отличие от большинства первопроходцев журналистского образования, пришедших в университеты подобно Уолтеру Уильямсу из практической журналистики, Блеер, прежде чем приступить к ее преподаванию, успел получить докторскую степень (Ph.D.) в области английской литературы. Но журналистика не была для него абсолютно чуждой сферой: еще в студенческие годы Блеер основал в Университете Висконсина газету “Daily Cardinal”, издающуюся до сих пор [Encyclopedia of American Journalism, 2007, p. 52].

Свой первый факультативный курс по праву СМИ Блеер прочел для двадцати пяти студентов Университета Висконсина в 1904 г., а двадцать три года спустя он занял пост декана созданной здесь школы журналистики[4]. В том же 1927 г. Блееру удалось создать в рамках докторантуры (Ph.D. Program) по социологии и политологии дополнительную специализацию (minor) по журналистике. Этот шаг Блеера позволил придать исследованиям в области журналистики систематичный характер и привнести в них характерные для социологии количественные методы анализа, которые начинают использоваться для изучения содержания и читательской аудитории газет, их влияния на общественное мнение [Weaver, 2003, p. 50].

Докторантура Университета Висконсина становится кузницей кадров для многих других известных школ журналистики. Среди ее выпускников были Ральф Кейси, возглавивший отделение журналистики Университета Миннесоты, Фредерик Сиберт, стоявший у истоков колледжа журналистики в Университете Иллинойса, и Ральф Нафзигер, занявший пост декана Школы журналистики Университета Висконсин спустя четырнадцать лет после смерти самого Блеера.

“Когда первые школы журналистики были основаны в университетах Среднего Запада и Юга <...> идеальным преподавателем журналистики считался профессионал, способный поделиться полученными на практике навыками с молодыми людьми, намеревающимися ступить на ту профессиональную стезю, которую их преподаватель только что покинул” [Meyer, 1996]. Эта ситуация начинает меняться во многом благодаря ученикам Блеера, выступившим инициаторами важных и далеко идущих изменений в журналистском образовании. Во второй половине ХХ в. школы и отделения журналистики все чаще начинают приглашать для преподавания людей, получивших докторскую степень (Ph.D.) в области политологии, психологии либо социологии [Weaver, McCombs, 1980, p. 481]. Возникшая таким образом тенденция к интеграции методов социальных наук в исследования и преподавание журналистики несколько десятилетий спустя нашла свое выражение и на практическом уровне в виде нового направления, получившего известность как “прецизионная журналистика” [Ibid., p. 477]. Именно перу ее первопроходца, Филиппа Мейера, и принадлежит приведенная выше цитата.

Следующий качественный этап в развитии журналистского образования в США связан с ростом роли и значения коммуникационных исследований. Хотя их фундамент был заложен еще в первые десятилетия ХХ в. такими авторами, как Пол Лазарсфельд, Курт Левин, Гарольд Лассуэлл и Карл Хоуланд, становление коммуникативистики в качестве самостоятельного научного направления и академической дисциплины в США связывают, как правило, с именем Уилбура Шрамма, возглавлявшего с 1943 по 1947 г. Школу журналистики Университета Айовы.

Прежде чем занять этот пост Шрамм, как и Уилард Блеер, успел получить докторскую степень (Ph.D.) в области английской литературы, а после начала Второй мировой войны он в течение пятнадцати месяцев проработал в “Офисе военной информации” (OWI), где занимался изучением эффективности государственной пропаганды, нацеленной на поддержание военных усилий американского правительства. Именно тогда у Шрамма и зародился интерес к коммуникационным исследованиям. Но понимая всю трудность преодоления бюрократических препонов при создании нового научного направления, Шрамм после возвращения в Университет Айовы попытался реализовать свои планы в стенах уже существующей Школы журналистики [Medsger, 2005, p. 210].

В период его пребывания на посту декана основной упор в подготовке журналистов был перенесен с традиционных для школ журналистики практических курсов на такие дисциплины, как социология, экономика, политология [Mirando, 2002, p. 83]. Кроме того, Шрамм создал докторантуру по изучению массовых коммуникаций, выпускники которой Дональд Джексон и Чарльз Свэнсон стали в 1948 г. первыми американскими докторами наук, получившими ученую степень в области массовых коммуникаций [Journalism School History..., 2009].

За год до этого Шрамм покинул Университет Айовы, чтобы основать в Университете Иллинойса самостоятельный Институт коммуникационных исследований. Именно здесь под его руководством и при непосредственном участии были изданы в 1949 г. хрестоматия “Массовые коммуникации” [Mass Communications, 1949], а шестью годами позже -- сборник “Процесс и воздействие массовой коммуникации” [The Process and Effects of Mass Communication, 1954.], которые становятся ярким манифестом коммуникационных исследований как нового научного направления. Поворотным пунктом стал 1955 г., когда Шрамм был приглашен в один из лучших американских университетов -- Стэнфордский, где создал еще один центр коммуникационных исследований и докторантуру в той же области.

Хотя изучение собственно журналистики представляло для Шрамма и его учеников в лучшем случае второстепенный интерес [Medsger, 2005, p. 211], созданная ими модель коммуникационных исследований оказалась настолько привлекательной, что в течение следующего десятилетия она была скопирована многими американскими университетами.

Школы журналистики «меняют свое название на школы коммуникаций и превращаются в исследовательские центры, -- писал один из авторов американского “Журнала высшего образования” в 1963 г. -- В учебных планах крупнейших из них на курсы по теории коммуникаций и смежные дисциплины отводится столько же времени, сколько на подготовку и редактирование информационных материалов -- некогда самых важных предметов в подготовке будущих журналистов, а сегодня оставшихся таковыми лишь на уровне бакалавриата» [Wolseley, 1963, p. 39].

Следствием этого процесса становится разделение преподавательского корпуса американских школ журналистики на две группировки: “икс-квадратов” (chi-squares) и “зеленых козырьков” (green eyeshades) [Dickson, 2000, p. 69]. Первая объединяла тех, чьи интересы заключались прежде всего в проведении научных исследований, а ко вторым, получившим свое прозвище в память о зеленых солнцезащитных козырьках, популярных у газетных редакторов рубежа XIX--XX вв., относились те, кто настаивал, что “школы журналистики должны обучать журналистике”, и потому решающее значение придавали курсам, нацеленным на воспитание практических навыков сбора информации и подготовки журналистских материалов.

«Около половины преподавателей журналистики в колледжах и университетах располагают докторской степенью (Ph.D.) в одной из областей, традиционных для “икс-квадратов”, -- отмечал в 1977 г. известный американский журналист и медиакритик Бен Багдикян. -- Почти все остальные имеют степень магистра. Для полноценного преподавания журналистики необходимы опытные, состоявшиеся журналисты. Но, проведя большую часть жизни в СМИ, а не в стенах университетов, они, как правило, являются лишь бакалаврами, которые, согласно исследованию Американской ассоциации школ и отделений журналистики, составляют только 5% преподавательского корпуса колледжей и университетов. <...> Большинство университетов предпочитают сотрудников, приносящих с собой фонды и правительственные гранты, позволяющие выплачивать зарплаты и стипендии без дополнительных расходов с их стороны. Журналисты-практики имеют гораздо меньше шансов на получение подобных грантов, нежели доктора социологии. Будучи нанятыми, последние обладают большим весом в беспощадной борьбе за распределение средств и влияние внутри кампуса, поскольку имеют привычную ученую степень и им легче соответствовать традиционному требованию “публикуйся или погибай”[5]» [Bagdikian, 1977].

К началу 80-х гг. XX в. более половины школ и отделений, зарегистрированных в ежегодном списке журнала “Journalism Educator”, именовались отделениями и школами коммуникаций [Mirando, 2002, p. 84]. Следуя этой тенденции, в 1982 г. американская Ассоциация образования для журналистики (AEJ)[6] изменила свое название на Ассоциацию образования в области журналистики и массовых коммуникаций (AEJMC)[7]. Еще тринадцать лет спустя то же самое произошло и с двумя ведущими журналами Ассоциации -- “Journalism Quarterly” и “Journalism Educator”, добавившими к своему названию слова “Mass Communications”.

Пик дебатов между “зелеными козырьками” и “икс-квадратами” пришелся на 70 и 80-е гг. ХХ в., а их отголоски не утихли и по сей день. Тем не менее наличие ученой степени (Ph.D.), преимущественно в области массовых коммуникаций, постепенно начинает рассматриваться в качестве более важного требования для преподавания журналистики, нежели наличие практического опыта [Medsger, 2005, p. 211--212]. К середине последнего десятилетия ХХ в. 67% преподавателей американских школ журналистики имели докторскую степень (48% -- в области массовых коммуникаций, 4% -- в области юриспруденции, и еще 15% -- в сферах других наук). В то же самое время у 47% из них было менее 10 лет практического опыта работы в журналистике, а еще у 17% не было его вовсе [Ibid.].

Но если “зеленые козырьки” и уступили доминирующие позиции “икс-квадратам”, то до полного их поражения, если оно вообще возможно, еще очень далеко: любая американская школа журналистики, включая самые именитые, всячески стремится заполучить в свой штат одного или нескольких известных журналистов, в идеале -- обладателей Пулитцеровской премии. журналистское образование школа

Взрывной рост количества американских школ и отделений журналистики в первой половине XX в. был обусловлен спросом на журналистское образование: к 1938 г. количество студентов, изучающих журналистику, достигло шести тысяч. В течение следующих четырех лет оно несколько сократилось, зато в период с 1944 по 1948 г. возросло до шестнадцати тысяч -- показателя, который будет достигнут вновь лишь в 1965 г. [Mirando, 2002, p. 84].

Резкий всплеск интереса к журналистскому образованию в 1944-- 1948 гг. стал частью общенациональной тенденции, возникшей в США в результате принятия “Солдатского билля о правах” (GI Bills of Rights) 1944 г., призванного облегчить возвращение к мирной жизни ветеранов Второй мировой войны. Одна из статей этого закона предусматривала государственную оплату высшего либо профессионального образования в размере до 500 долл. в год. В течение десяти лет действия “Солдатского билля о правах” его сумели получить 7,8 миллиона американских ветеранов [GI-Bill History, 2009].

Среди основных причин медленного роста в 1950-е гг. количества студентов, изучающих журналистику, автор статьи, появившейся в 1963 г. в американском “Журнале высшего образования”, называл негативный имидж газетных репортеров, сложившийся под влиянием художественной литературы и кинофильмов, опасения, вызванные закрытием в 50-е гг. целого ряда некогда знаменитых и процветавших изданий, а также ошибочное восприятие журналистики как низкооплачиваемой профессии [Wolseley, 1963, p. 37--38].

Однако эти слова были написаны буквально накануне того, как ситуация изменилась самым радикальным образом. В течение 12 лет после 1965 г. количество американских студентов, изучающих журналистику, возросло в четыре раза и достигло к 1977 г. 64,5 тысячи. Число американских университетов, в которых существовали собственные школы и отделения журналистики, увеличилось к этому моменту до 266 [Weaver, 2003, p. 51]. Пик популярности журналистского образования в США пришелся на 1974 и 1975 гг., когда количество поступающих в школы и на отделения журналистики выросло на 20 и 21% соответственно [Bagdikian, 1977].

В 1977 г. известный американский журналист и медиакритик Бен Багдикян окрестил этот всплеск “феноменом Вудстайна”, -- производным от имен двух главных героев “уотергейтского скандала” в США, начинающих репортеров газеты “Washington Post” Боба Вудворда и Карла Бернстайна. «Их модель выглядела неотразимой, -- писал Багдикян. -- Вудворт и Берстайн были молоды, неопытны и не слишком перспективны в глазах своего руководства. Работая в городе и газете, где командные высоты занимали лучшие журналисты страны, два новичка превзошли их всех и превратились в национальных героев. Их книги стали бестселлерами, а они сами -- миллионерами. Их образы запечатлены в фильме “Вся президентская рать ” <...> И если им это удалось, то почему любой другой выпускник средней школы не сможет сделать того же?» [Ibid.].

Однако резкий взлет популярности журналистского образования имел обратную сторону. Если в начале 1960-х гг. на каждого выпускника американской школы либо отделения журналистики приходилось четыре-пять открытых вакансий в СМИ [Wolseley, 1963, p. 38], то к середине следующего десятилетия больше половины из них не могли найти для себя работы по специальности[8]. В дальнейшем ситуация несколько улучшилась, тем не менее спрос на журналистские кадры по-прежнему заметно отставал от предложения. В течение предпоследнего десятилетия ХХ в. число школ и отделений журналистики в США возросло с 304 до 413, количество студентов в них -- с 91 до 143,4 тыс., тогда как число рабочих мест в американских СМИ с 1982 по 1992 г. выросло лишь на 10 тыс., с 112072 до 122015 человек [Weaver, 2003, p. 52].

В подобных условиях “феномен Вудстайна” должен был довольно быстро исчерпать себя. Однако в действительности произошло нечто прямо противоположное: «С началом нового столетия газетная индустрия США лишилась еще нескольких тысяч рабочих мест, что породило ощущение страха и неуверенности в отношении будущего газет, -- отмечал в 2007 г. журнал “Columbia Journalism Review”. -- Но, как оказалось, темные тучи, сгущающиеся над журналистикой, пока не отпугнули студентов от школ журналистики» [Renshaw, 2007]. И действительно, согласно данным ежегодного исследования журнала “Journalism & Mass Communication Educator”, к 2007 г. число студентов 474 американских школ и отделений журналистики достигло рекордной цифры -- 214642 человек [Becker et al., 2008, p. 201--202], и более того ожидается, что в соответствии с общенациональной тенденцией оно будет возрастать вплоть до 2017 г. [Ibid., p. 201]

Чем же объясняется столь странное противоречие? Естественно, не “феноменом Вудстайна”, еще в 1993 г. утверждал на станицах “American Journalism Review” бывший декан Школы журналистики Университета Мэриленда Рииз Клегхорн. Его истинными причинами выступали два взаимосвязанных фактора: во-первых, довольно резкий взлет популярности журналистского образования среди женщин, а во-вторых, как следствие этого бурное развитие в школах журналистики новых специализаций, -- радио- и телевизионной журналистики, рекламы и PR, -- пользующихся у женщин большей популярностью по сравнению с традиционной печатной журналистикой [Cleghorn, 2009].

И действительно, уже к концу 1970-х гг. прошлого века женщины составляли большинство студентов американских школ журналистики, а к 2007 г. этот показатель вырос до 63%, на 6% превысив среднестатистический показатель для всего высшего образования по США в целом [Becker etal., 2008, p. 210].

С другой стороны, как свидетельствуют данные мониторинга трудоустройства выпускников школ журналистики и массовых коммуникаций, ежегодно проводимого специальным центром при Университете Джорджии, традиционные печатные СМИ, выступавшие в момент появления первых школ журналистики основным работодателем их выпускников, сегодня составляют далеко не самую главную сферу приложения их сил. Так, в 2008 г. лишь чуть более половины из них (50,9%) сумели найти для себя работу в сфере коммуникаций [Becker et al., 2009, p. 33], к которой авторы исследования относят ежедневные и еженедельные газеты, теле- и радиовещание, потребительские журналы, отраслевые и специализированные издания, интернет-СМИ, а также рекламные агентства и PR-службы. К сожалению, начиная с 2005 г. данные мониторинга не содержат информации о распределении выпускников между этими категориями, но в 2004 г. оно было следующим: 13,9% из них получили работу в ежедневных и еженедельных газетах, 15 -- в сфере вещания, 9,4 -- в области PR, 9,9 -- в рекламном бизнесе, 3,1 -- в потребительских журналах, 2 -- в отраслевых и специализированных изданиях, 0,8% -- в интернет-СМИ [Becker et al., 2005, p. 7].

В 1904 г. Джозеф Пулитцер предсказывал: “Еще до конца столетия школы журналистики будут повсеместно приняты как одна из разновидностей специализированного высшего образования, подобно школам права или медицины” [Pulitzer, 1904, p. 642]. Как это ни парадоксально, но его прогноз оправдался лишь отчасти. Пулитцер наверняка был бы удивлен, что и сегодня Колумбия остается единственным американским университетом из “Лиги плюща”[9], в котором существует Школа журналистики.

Сто пять лет назад Пулитцер намеревался основать колледж, назначением которого “станет выпуск более совершенных журналистов, которые смогут выпускать газеты, способные лучше служить обществу” [ibid., p. 678--679], и он наверняка был бы разочарован тем, что сегодня лишь менее трети выпускников американских школ журналистики и массовых коммуникаций находят себе применение в области журналистики. “Ведь кто такой журналист? -- писал Пулитцер, -- Не бизнес-менеджер, издатель или собственник. Журналист -- впередсмотрящий на мостике государственного корабля. <...> Сквозь шторм и туман он пытается разглядеть опасности, грозящие впереди. Он не думает о собственном вознаграждении и прибылях издателей. Его цель -- заботиться о безопасности и благополучии людей, доверяющих ему” [ibid.].

Список литературы

1. Американа: Англо-русский лингвострановедческий словарь / Под ред. Г.В. Чернова. Смоленск, 1996.

2. Свободная и ответственная пресса: Общий доклад о средствах массовой коммуникации / Подгот. Комиссией по вопросам свободы прессы в США. М.: ВК, 2005.

3. Bagdikian B.H., Woodstein U. Notes on the Mass Production and Questionable Education of Journalists // The Atlantic, March 1977. <http://www.theatlantic.com/ doc/197703/journalism-school> Accessed February 25, 2009.

4. Becker L.B., Vlad T., Vogel M. et al. Enollments Increase, with Slightly Higher Percentages of Male Students // Journalism & Mass Communication Educator. 2008. Autumn.

5. Becker L.B., Vlad T., Coffey A.J. 2004 Annual Survey of Journalism & Mass Communication Graduates. James M. Cox Jr. Center for International Mass Communication Training and Research Grady College of Journalism & Mass Communication University of Georgia Athens, GA August 12, 2005.

6. Becker L.B., Vlad T., Olin D. et al. 2008 Annual Survey of Journalism & Mass Communication Graduates. James M. Cox Jr. Center for International Mass Communication Training and Research Grady College of Journalism & Mass Communication University of Georgia Athens, GA August 5, 2009.

7. Bleyer W. Main Currents in the History of American Journalism. Boston: Houghton Mifflin Co., 1927.

8. Cleghorn R. Getting It Wrong for 16 Years (At Least) // American Journalism Review. June 1993. <http://www.ajr.org/Article.asp?id=1710>. Accessed June 3, 2009.

9. Crawford N.A. The Ethics of Journalism. N. Y.: A A. Knopf, 1924.

10. Dickson T. Mass Media Education in Transition: Preparing for the 21st Century. Mahwah, New Jersey, L.: Lawrence Erlbaum Associates, Publishers, 2000.

11. Editor and Publisher. 1939. Vol. 72. N 4. 28 Jan.

12. Mass Communications: A Book of Readings Selected and Edited for the Institute of Communications Research in the University of Illinois / Ed. by W.L. Schramm University of Illinois Press, 1949.

13. Emery M.l, Emery E. The Press and America: An Interpretive History of the Mass Media. 5th ed. New Jersey, 1984.

14. FlintL.N. The Conscience of the Newspaper. N. Y.: D. Appleton & Co., I925.

15. GI-Bill History <http://www.gibill.va.gov/GI_Bill_Info/historyhtm>. Accessed February 21, 2009.

16. Journalism School History, The University of Iowa, Timeline. <http://www.uiowa.edu/~jhistory/Timeline.html> Accessed February 21, 2009.

17. Encyclopedia of American Journalism / Ed. by S.L. Vaughn. CRC Press, 2007.

18. Medsger B. The Evolution of Journalism Education in the United States // Making Journalists: Diverse Models, Global Issues / Ed. by H. Burgh de Routledge; L., N. Y, 2005.

19. Meyer P. Why journalism needs Ph.D.s // The American Editor. September, 1996. <http://www.asne.org/kiosk/editor/september/meyer.htm> Accessed June 23, 2009.

20. Mirando J.A. Training and Education in Journalism // W.D. Sloan, L.M. Parcell (Eds.) American Journalism: History, Principles, Practices / Jefferson, North Carolina, and London: McFarland & Company, Inc., Publishers. 2002.

21. Pollard J.E. Journalism and the College: How Much Journalism and When? // The Journal of Higher Education. 1939. Vol. 10. N 7. October.

22. The College of Journalism // The North American Review. J. Pulitzer. Vol. 178. N 570. 1904. May.

23. J. Renshaw. Glass Half Full // Columbia Journalism Review. 2007. September/ October.

24. The Process and Effects of Mass Communication. Urbana, University of Illinois Press, 1954.

25. Weaver D.H. Journalism Education in the United States // R. Frцhlich, Ch. Holtz-Bacha (Eds.) Journalism Education in Europe and North America: An International Comparison / Cresskill, New Jersey: Hampton Press, Inc., 2003.

26. Weaver D.H., McCombs M.E. Journalism and Social Science: A New Relationship? // The Public Opinion Quarterly, Vol. 44, No. 4. Winter, 1980.

27. Wolseley R.E. The New Job for Schools of Journalism: The Past and Present Status of Training for Mass Communication // The Journal of Higher Education. January. 1963. Vol. 34. N 1.

Размещено на Allbest.ru