Религиозное сознание аудитории СМИ: тексты самовыражения массы как объект анализа

Размещено на http://www.allbest.ru/

Религиозное сознание аудитории СМИ: тексты самовыражения массы как объект анализа

Хруль В.М.

кандидат филологических наук

доцент факультета журналистики

МГУ имени М.В. Ломоносова

г. Москва, Россия

Религиозный сегмент сознания аудитории российских СМИ в силу ряда причин становится все более значимым для исследователей. Нам уже доводилось писать о специфичности религиозного этоса, его роли в ценностном диалоге в обществе и влиянии на процессы регулирования деятельности СМИ [Хруль, 2010Ь]. Однако в указанной работе речь шла главным образом о поведенческих аспектах (инициативах по моральному контролю информационного пространства), которые являются результатом процессов, происходящих в религиозном сегменте сознания аудитории.

В настоящей статье внимание обращено не на поведение аудитории, а на ее спонтанную текстовую деятельность, которая, по нашему убеждению, фиксирует существенные характеристики сознания, что представляется крайне важным для понимания интересов и потребностей, вкусов и предпочтений, проекций и ожиданий аудитории, детерминирующих в конечном итоге ее поведенческий выбор в информационной среде.

Поставляемые руководству СМИ данные медиаметрических исследований, фиксирующие главным образом факт контакта читателя, слушателя и зрителя с конкретным медиапродуктом и количественные характеристики аудитории, не выходят, как правило, на характеристики сознания. Между тем качественные и содержательные особенности сознания, в том числе религиозного, могут представлять особый интерес для медиаменеджеров, разрабатывающих информационную политику СМИ.

Причем религиозный сегмент сознания аудитории важен не только для традиционных моделей функционирования СМИ, связанных с рассмотрением аудитории как объекта воздействия, но и для новых моделей, которые предполагают «субъект-субъектные» отношения между СМИ и аудиторией с различными формами ее участия в формировании повестки дня и контента массмедиа [Фомичева, 2002].

«Нерелигиозная религиозность» и границы религиозного сегмента сознания

Религиозность определяется социологами, во-первых, как «характеристика сознания и поведения отдельных людей, их групп и общностей, верующих в сверхъестественное», и, во-вторых -- как «качество индивида или группы, проявляющееся в вере и в поклонении сверхъестественному». Фактически в этих двух определениях в свернутом виде присутствует программа исследования религиозности аудитории СМИ: через свойства сознания -- к качествам индивида и общности.

Философский словарь дает интегрированное определение религиозности, не разделяя характеристики сознания и качества индивида: «Религиозность -- мировоззренческая составляющая индивида и группы, выражающаяся в совокупности религиозных свойств сознания, поведения, отношений».

Индикаторами религиозности, как правило, являются содержание и интенсивность веры, интенсивность религиозного поведения и его место в общей системе деятельности; роль в религиозной группе, степень активности в распространении религиозных взглядов и место религиозных мотивов в общей системе мотивации поведения.

Серьезный вклад в исследования религиозности в России вносит постоянный семинар «Религия и общество» Московского центра Карнеги, результаты работы которого регулярно публикуются в сборниках под редакцией Алексея Малашенко и Сергея Филатова [Религия и конфликт; 2007; Религия и глобализация, 2009; Двадцать лет, 2009].

Возрастание религиозности аудитории в России определяется несколькими причинами количественного и качественного характера.

Во-первых, данные социологических исследований говорят о возрастании количества последователей разных религий в России.

К сожалению, не представляется возможным подтвердить полученные данные результатами статистических исследований, поскольку ни во время прошлой переписи 2002 г., ни во время нынешней Всероссийской переписи населения 2010 г. в переписной лист не была включена графа «вероисповедание», хотя об этом просили религиозные лидеры, чтобы получить более точные данные о количестве своих последователей.

Во-вторых, в информационной среде возрастает количество религиозной информации, направленной на формирование религиозного сознания. Например, в крупнейшем в России религиозном объединении -- Русской Православной Церкви -- за последние 20 лет появились сотни периодических печатных изданий, десятки радиостанций и несколько телеканалов, что представляет собой все более значимый сегмент медиасферы. Количественный рост религиозных СМИ наблюдается в последние годы и в российском исламе, и в иудаизме, и в протестантизме.

О формальном уровне религиозности можно судить по количественным статистическим и социологическим данным, а также и по степени развитости религиозного сегмента медиасферы, причем эта область изучена достаточно подробно.

Что касается качественных характеристик религиозного сознания аудитории СМИ, то они гораздо менее изучены и поэтому представляют особый интерес для исследователей. Важный вопрос философского характера о границах религиозного сегмента массового сознания выходит за рамки данной статьи, однако нам представляется важным хотя бы констатировать существенный для их определения феномен, который можно было бы назвать «нерелигиозной религиозностью».

У этого феномена есть, по крайней мере, два важных аспекта.

Первый связан с наличием религиозного сознания среди людей, которые не принадлежат к религиозным организациям. Как отмечают социологи Елена Кофанова и Марина Мчедлова, «среди людей, не являющихся последователями определенных конфессий, также высок уровень духовных исканий, порядка 30% заявляют о своей сильной и даже глубокой религиозности, что свидетельствует о потребности в поиске трансцендентного основания».

Этот эмпирически зафиксированный факт говорит о наличии религиозных элементов в сознании формально невовлеченных в религиозные практики россиян, т.е. религиозный сегмент в массовом сознании распространяется за пределы сознания общности людей, которые являются последователями различных религий.

Косвенным подтверждением наличия феномена «нерелигиозной религиозности» является отмеченный социологами рост доверия к самой массовой религиозной организации в России -- Русской Православной Церкви (и не только со стороны православных).

Другой аспект, оборотная сторона отмеченного выше феномена «нерелигиозной религиозности» -- это опять же эмпирически зафиксированное отсутствие веры при формальном соблюдении практик разных религий.

Как уже отмечали исследователи, религиозное сознание последователей ряда исповеданий отличается внутренней противоречивостью и фрагментарностью [см.: Старые церкви, 2000], местами оно не соответствует вероучению той религии, которой по самоопределению следует данный индивид, причем данные явления носят не индивидуальный, а массовый характер.

Многократно в результате опросов общественного мнения было установлено, что число респондентов, заявивших о своей принадлежности к той или иной религии, оказывалось существенно больше числа верующих в Бога. В частности, это было зафиксировано исследованиями Центра «Религия в современном обществе» Института социологии РАН.

Результаты коллег подтвердила и социолог Наталья Зоркая из Левада-Центра, отметив при этом, что «православие в современной России -- этнический, а не религиозный признак: “Я русский, а значит, православный” -- вот основная мысль».

Феномен «нерелигиозной религиозности» признается и самими религиозными лидерами.

«Люди, ничего не знающие о Боге или имеющие о Нем самые смутные, ложные представления, научаются купаться в проруби, креститься у икон, ставить свечи, и все это -- без Христа, -- заявил настоятель одного из московских монастырей, глава Синодального отдела по культуре Московского Патриархата архимандрит Тихон Шевкунов. -- На наших глазах создается суррогат религии, который выдается за православие. И люди входят в эту странную религию, потому что не имеют реального представления о том, что такое Церковь на самом деле. Последствия этой псевдорелигиозной жизни без живого общения с Богом очевидны как для человеческой души, так и для национально-религиозного сообщества: это строительство дома на песке».

Таким образом, с одной стороны, у формально неверующих людей религиозный сегмент может иметь существенное влияние на все сознание индивида в целом и формировать устойчивый этос, основанный на допущении трансцендентного начала, и с другой -- у формально верующих людей религиозный сегмент сознания может вообще никак не проявляться или конвертироваться в обыденные ритуалы без веры в трансцендентное. Этот вывод вносит существенную поправку в теоретические представления о религиозности россиян.

Описанные выше особенности религиозного сегмента массового сознания были выявлены главным образом при помощи традиционных социологических методов.

Вместе с тем возможен и иной способа добычи знания о религиозном сознании аудитории СМИ, при котором в качестве объекта исследования используются тексты, представляющие собой продукт ее спонтанного самовыражения (в дальнейшем -- тексты массового сознания).

История подхода

Традиция изучения самовыражения аудитории СМИ глубоко укоренена в истории кафедры социологии журналистики факультета журналистики МГУ, причем не только в последнее десятилетие ее официального существования, но еще и в «прото-форме», когда была образована Социологическая группа, впоследствии переименованная в Лабораторию по изучению функционирования печати, радио и телевидения.

Интерес к аудитории на кафедре всегда сопровождался поиском адекватных методов получения знания о ней -- от осваивания уже известных до разработки новых методик и процедур, как это было в условиях известного Таганрогского проекта [47 пятниц, 1969-1972].

Значительная часть этих исследований связана с именем профессора Бориса Андреевича Грушина, который в ряде случаев был их вдохновителем и научным руководителем.

Именно он одним из первых обратил внимание на то обстоятельство, что исследовательская парадигма, связанная с традиционными социологическими исследованиями, использующая методы массовых и экспертных опросов, контент-анализа, фокус-групп и т.п., которая с развитием технологий постоянно расширяет область своего бытования и применения своих по преимуществу количественных методов, не является единственно возможной при изучении массового сознания и отдельных его сегментов, или «полей».

Отдавая должное традиционным, испытанным и доминирующим способам получения знания об аудитории, Грушин в годы преподавания на факультете пытался подступиться к получению знания о массовом сознании с другой стороны, используя «мягкие» методы исследования, прежде всего -- методы анализа текстов, функционирующих в массовом сознании на любой из возможных стадий своего существования -- производства, распространения, потребления.

Вообще говоря, реальными объектами изучения проявлений массового сознания могут быть не только тексты, но и поведение массы, однако изучение поведения кажется малоэффективным (хотя теоретически вполне возможным) и требующим заведомо большего количества ресурсов. А тексты, напротив, с течением времени фиксируются все легче. Кроме того, здесь уместно вспомнить слова известного исследователя Т.М. Дридзе, которая полагала, что «...самый процесс формирования культуры и общественного сознания... невозможен вне актов коммуникации, вне текстовой деятельности индивидов» [Дридзе, 1980. с. 19].

В конце своей жизни, проведя сотни опросов и количественных исследований, социолог Б.А. Грушин все-таки считал, что «анализ текстов позволит ответить на вопрос о массовом сознании гораздо более полным и надежным образом, нежели это удается сделать с помощью традиционных опросов общественного мнения» [Хруль, 2010а, с. 75].

Традиция изучения массового сознания через тексты массы развивалась на факультете журналистики неравномерно. Повышенный интерес к этой области проявлялся в начале 70-х гг., когда А.И. Верховская занималась письмами читателей, в середине 80-х гг., когда работал грушинский семинар, породивший ряд взаимосвязанных курсовых и дипломных работ, большинство из которых не опубликованы, а также в конце первого десятилетия нового века, когда интерес к добыче знания о массовом сознании, «перемалывая тонны словесной руды», проявили молодые сотрудники кафедры социологии журналистики [Аникина, 2010].

Сегодняшние исследования в этой области опираются прежде всего на предложенную Грушиным классификацию текстов массы. Среди текстов массы в зависимости от типа субъектов он выделял тексты, порождаемые самой массой, где масса -- создающий субъект', тексты, порождаемые специалистами (журналистами, деятелями культуры и др.) и потребляемые массой, усваиваемые ею и, следовательно, становящиеся частью ее сознания, где масса -- объект воздействия', тексты, порождаемые аналитиками (философами, социологами и др.), где масса -- объект изучения, описываемый в текстах.

На наш взгляд, наибольший интерес для исследования сознания представляют спонтанные тексты массы, поскольку они, как правило, несут в себе не подвергшиеся внешнему воздействию содержательные и иные характеристики, анализ которых может быть наиболее плодотворным.

В условиях развития новых информационных технологий в силу гораздо большей, чем прежде, доступности массивов текстов, сравнительной легкости их фиксации и -- что особенно важно -- обилию спонтанно рожденных массой текстов это исследовательское направление становится очень привлекательным [Современный, 2003; Хруль, 2006]. Причем эвристический потенциал подобных проектов связан не только с экстенсивным развитием «вширь» за счет наращивания объема объекта анализа, но и с интенсивным развитием «вглубь» за счет работы над методологией и методикой исследований с «доводкой» их под новые массивы текстов, собрать которые ранее было крайне затруднительно.

Тем не менее, попытки подобного рода во времена трудных «полевых работ» также были, и они достойны упоминания. Одна из первых -- книга Грушина “In pivo veritas” [Grushin, 1985], где был собран пражский пивной фольклор. Позже -- в середине 80-х гг. прошлого века -- были собраны и проанализированы политические анекдоты, загадки, пословицы, поговорки и другие формы современного неподцензурного фольклора, беседы попутчиков в купе пассажирского поезда, надписи на столах в аудиториях, религиозные тексты, песни Высоцкого, Окуджавы, Пугачевой, Леонтьева и письма поклонников к двум последним «звездам», школьные сочинения, отклики на фильм Ролана Быкова «Чучело», отзывы посетителей выставки картин Ильи Глазунова в Манеже и др.

Объект анализа и способы его фиксации

Разумеется, неожиданно ворвавшийся в академическую жизнь Интернет принес социологам и новые инструменты, и новое «поле», и новые соблазны.

Довольно быстро выявились преимущества и недостатки Интернета в использовании в новой коммуникационной среде традиционных социологических методов. К достоинствам коллеги обычно относят экономию ресурсов, большой объем выборки и возможности для ее «ремонта», возможность быстрого «пилотажа» и корректировки опроса «на лету», широту охвата респондентов, их достижимость. Кроме того, при проведении интернет-опросов наблюдается широта возможного охвата предметных областей, значительно более низкий уровень влияния интервьюера на респондента и высокий уровень доверия к исследованию, причем появляется возможность исследовать деликатные темы, которые и закрыты для публичного обсуждения.

Разумеется, социологи стараются использовать такие особенности новой коммуникационной среды, как мультимедийность и гипертекстуальность, а также возможности автоматического сбора дополнительной информации о респондентах при помощи киберсчетчиков и специального программного обеспечения (адрес компьютера, время заполнения опросника, регион проживания и др.).

Кроме того, в случае цифровой фиксации данных с развитием компьютерных технологий их обработка с применением аппарата математической статистики занимает значительно меньше времени, чем раньше, когда даже ручной ввод данных был делом гораздо более хлопотным и долгим.

Однако смещения выборки и проблемы с репрезентативностью, динамика социального пространства в Интернете, возможность многократного участия в опросе одного и того же лица и неконтролируемого искажения данных приводят к тому, что сторонники традиционных методов до сих пор настороженно относятся к интернет-исследованиям.

Тем не менее, можно привести много ситуаций, когда Интернет выступает мощным катализатором исследований и предоставляет исключительные, неведомые ранее возможности, особенно при использовании «мягких» социологических и культурологических методов. В частности, это возможность доступа к труднодостижимым группам и откровенность респондентов.

Для исследования текстов массового сознания Интернет используется прежде всего как «рудник», где можно достаточно легко обнаружить «золотую жилу», ее локализовать и добыть, не промывая вручную песок, для дальнейшего «химического» (содержательного), «физического» (структурного) или иного анализа.

Для более эффективного анализа массивов спонтанных текстов самовыражения массы, на наш взгляд, следует придерживаться нескольких критериев отбора.

Эти тексты должны:

-- «залегать» компактно;

-- появляться более-менее «синхронно» (в течение небольшого промежутка времени);

-- быть «сфокусированными» по тематике.

Более того, в ряде случаев обстоятельства появления текстов и специфика Интернет-ресурса позволяют достаточно уверенно строить предположения о демографических чертах аудитории (чаще всего -- о ее возрасте и регионе проживания).

От любви до ненависти

Одна из таких «золотых жил», которая находится «в работе» у автора данной статьи уже второй год, -- это сайт lovehate.ru.

Сайт является своеобразным «центром кристаллизации» мнений, форумом, «агорой», куда посетители приходят для того, чтобы выразить свое мнение по поводу разных тем, причем мнения поляризуются по заданной создателями сайта «шкале»: «я люблю -- я ненавижу». Поощряется развернутое, аргументированное описание своей точки зрения (и таких текстов -- большинство), что позволяет исследователям «отлавливать» большое количество предикатов данного предмета для дальнейшего качественного анализа.

Ежедневно на сайте появляются десятки новых сообщений по самым разнообразным вопросам, причем мнения «за» и «против» представлены в наглядном виде.

По состоянию на 1 октября 2010 г. на сайте было зарегистрировано 163 378 пользователей (82 971 мужчин и 80 407 женщин), которые высказали свое отношение к 64 206 предметам (темам), причем общее количество сообщений составило 776 880.

Регистрация обязательна для всех, причем не зарегистрировавшиеся участники не могут писать сообщения. Пользователи, у которых ни одного сообщения, через месяц удаляются.

Чтобы нагляднее показать архитектонику сайта и разнообразие мнений, высказываемых его посетителями, можно обратиться к теме, непосредственно связанной с религиозным сегментом массового сознания, поскольку в ней выражается любовь/ненависть к Богу.

Эта тема -- одна из самых больших на сайте, что само по себе показывает внимание массового сознания к религиозной сфере, к трансцендентному (и Богу, в частности).

В левой колонке, где выражают свое мнение люди, которые любят Бога, 691 пользователь оставил 1023 сообщения, а в правой колонке, где люди говорят о своем негативном отношении к Богу, 476 пользователей оставили 664 сообщения.

Представление об архитектонике темы, стилистике и других особенностях текстов можно получить из небольшого фрагмента, который мы сочли возможным привести в данной статье:

При чтении текстов бросаются в глаза жесткость и эмоциональность высказываний, порожденные анонимностью субъекта и принципиально бесцензурной и ненормативной природой информационной среды в сети.

Следует при этом принять во внимание то обстоятельство, что в случае «сайта мнений», каковым является lovehate.ru, мы имеем дело с принципиальной спонтанностью самовыражения массы, где нет модерации и «ремонта».

Разумеется, совокупность посетителей сайта не является репрезентативной для генеральной совокупности -- всего общества, но в случае качественных исследований «мягкими» методами это не представляется критичным.

Важно отметить, что левая и правая колонки -- «команды» любящих и ненавидящих -- находятся в процессе коммуникации, они вступают между собой в диалог и стараются убедить оппонентов в правильности своего отношения к Богу.

Ко времени написания данной статьи проведены полевые работы по фиксации 11 массивов текстов, непосредственно связанных с религиозным сегментом массового сознания (количество текстов в каждом массиве указано на момент его фиксации): «Бог» (1687), «Атеизм» (1218), «Христианство» (209), «Библия» (160), «Православие» (221), «Католичество» (117), «Ислам» (398), «Иудаизм» (36), «Буддизм» (112), «Сатанизм» (220), «Мистика и магия» (72); а также 5 опосредованно связанных с религией массивов: «Аборты» (1072), «Жизнь» (860), «Любовь» (500), «Смертная казнь» (493) и «Гороскопы» (82).

Среди массивов есть совсем небольшие, но представляющие качественный интерес прежде всего с точки зрения набора предикатов и характера аргументации. Предварительный анализ показал, что определенные особенности восприятия и осмысления массовым сознанием определенного предмета или явления уже можно выявить на сравнительно небольших массивах текстов.

После пилотажного исследования для анализа массивов текстов сайта lovehate.ru была разработана карточка содержательного анализа, в которой фиксировались:

-- предмет высказывания,

-- знак отношения к нему,

-- предикаты,

-- уровень рассмотрения проблемы, явления, темы,

-- функциональный тип высказывания,

-- способы аргументации в высказывании,

-- способы обоснования позиции

В настоящее время кодификация текстов в общем завершена и начинается этап анализа таблиц.

Нам представляется, что результаты изучения данных массивов вкупе с результатами количественных социологических исследований религиозности россиян, проведенных различными организациями при помощи традиционных методов, смогут приблизить теоретиков и практиков журналистики к пониманию существенных характеристик религиозного сегмента сознания аудитории СМИ.

Список литературы

религиозный сегмент массовый сознание

1. 47 пятниц. Информационный бюллетень ИКСИ АН СССР и ССА. -- М., 1969-1972.

2. Аникина М.Е., Хруль В.М. К доказательству «гипотезы Грушина» // Открывая Грушина. -- М., 2010.

3. Двадцать лет религиозной свободы в России / Под ред. А. Малашенко, С. Филатова. -- М., 2009.

4. Дридзе Т.М. Язык и социальная психология. -- М., 1980.

5. Религия и глобализация на просторах Евразии / Под ред. А. Малашенко, С. Филатова. -- М., 2009.

6. Религия и конфликт / Под ред. А. Малашенко, С. Филатова. М., 2009.

7. Современный городской фольклор. -- М., 2003.

8. Старые церкви, новые верующие. Религия в массовом сознании постсоветской России / Под ред. К. Каариайнена, Д. Фурмана. -- М.: Летний сад, 2000.

9. Фомичева ИД. СМИ как партиципарные коммуникации. -- М., 2002.

10. Хруль В.М. Историческое сознание аудитории российских СМИ: возможные подходы к изучению //Теория и социология СМИ. -- М., 2006.

11. Хруль В.М. История одного семинара // Открывая Грушина. -- М., 2010а.

12. Хруль В.М. Религиозный этос как фактор регулирования журналистской деятельности: теоретические предпосылки и практические препятствия // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. -- 2010b. -- № 5.

13. Grusin В. In Pivo \feritas [Истина -- в пиве. Сентенции, афоризмы и иные примечательные тексты в пражских ресторациях и пивных. На чешском языке]. -- Praha: Merkur, 1985.

Размещено на Allbest.ru