Приемы языковой игры в текстах газеты "Аргументы и факты"

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

Глава 1. Языковая игра в современной публицистике

1.1 Понятие языковой игры

1.2 Виды языковой игры

1.3 Свойств и функции языковой игры

1.4 Языковая игра в публицистическом тексте

Глава 2. Анализ и способы применения языковой игры в примере газетной статьи «Аргументы и факты»

2.1 Способы применения языковой игры в заголовках газеты

2.2 Анализ и функции языковой игры

Заключение

Литература



Введение

Язык СМИ очень понятный, гибкий и изменчивый. Кроме того, трудно переоценить роль СМИ в нашей жизни. Ни образование, ни другой тип и тип литературы не оказывают такого сильного влияния на общество, как средства массовой информации. Г. Я. Солганик пишет, что язык является средством массовой информации, он находится в центре стилистической системы русского языка, оказывая сильное влияние на все речевые жанры, практически на весь литературный язык [13]. До словесного распространения возникает много словесных инноваций, которые тестируются на языке средств массовой информации.

Медиатексты изобилуют различными типами лингвистических и художественных приемов. Именно с их помощью авторы текстов не только привлекают наше внимание, но и воздействуют на нас, часто формируют то или иное мнение, вызывают ту или иную реакцию общества.

Это исследование, в первую очередь, связано с личным интересом к языковой игре как к способу воздействия на адресата. Не секрет, что редакторы и издатели журналов и газет следят за тем, чтобы их работа была востребована, потому что на печатном рынке много конкуренции. Для успешной реализации журнал или газета должны быть интересными и полезными для читателя. Авторы статей используют технику языковой игры, чтобы привлечь внимание, повысить читательскую осведомленность о повседневной жизни, включить воображение и в конечном итоге вызвать интерес к рассматриваемой проблеме.

Данная курсовая работа посвящена языковой игре в заголовках СМИ. Статья основана на газете «Аргументы и факты».

Актуальность данной работы обусловлена необходимостью изучать использование различных методов языковой игры в газете «Аргументы и факты», так как в этой газете находятся различные и интересные статьи, в которых языковая игра применяется разными методами.

Цель: изучить приёмы языковой игры в текстах газеты «Аргументы и факты»

Задача:

Изучить методы применения языковой игры в публицистике;

Изучить заголовки статей в газете «Аргументы и факты»

Выявить приемы языковой игры в газете «Аргументы и факты»

Объект: языковая игра в публицистическом тексте

Предмет: разновидности, свойства и функции языковой игры в публикациях газеты «Аргументы и факты».

Материал исследования: публикации в газете «Аргументы и факты» за период 2003 года на тему спортивные новости и новостных газет. Всего 233 публикации.

Теоретическая значимость данной работы рассмотреть теоретические концепции языковой игры, ее методы, проанализировать конкретные языковые факты в медиатекстах.

Практическая значимость применение методов языковой игры в публикациях газеты «Аргументы и факты».

В первой главе рассматривается понятие языковой игры.

Во второй главе мы обсудим использование прецедентных текстов в газетных статьях.

В заключение мы рассмотрим хитрости языковой игры.

В приложении также перечислены все языковые игры, используемые в этой работе.



Глава 1. Языковая игра в современной публицистике

1.1 Понятие языковой игры

Термин «языковая игра» начал использоваться в лингвистике в середине XX века. Автором данного термина считается австрийский философ Л. Витгенштейн, отождествлявший языковую игру с речевой деятельностью и творчеством. Языковая игра по Витгенштейну - это «целое, состоящее из языка и тех видов деятельности, с которыми он сплетен» [1].

Несмотря на то, что термин «языковая игра» появился достаточно давно, наибольший интерес к данному языковому явлению появился только в конце XX века. В данный период времени языковая игра стала наблюдаться не только в художественной литературе и в неформальном обиходном общении, но и в других функциональных стилях, в частности, в медиатекстах, созданными СМИ [7]. Причиной распространения языковой игры на разные тексты и жанры стал процесс демократизации общества, что отразилось на русском языке в целом [2].

Термин «языковая игра» получает разные трактовки в трудах различных исследователей [14].

Так, В.З. Санников определяет языковую игру как некоторую языковую неправильность, осознаваемую говорящим и допущенную им намеренно [8]. При этом слушающий или читающий это выражение понимает, что в контексте разговора или текста это было сделано специально и стремится поддержать эту языковую игру. Более того, Санников сопоставляет понятия языковой игры и языковой шутки, говоря, что они определенно связаны с комизмом, неким отклонением от нормы, созданным для разнообразия речи или создания интеллектуальных шуток.

В свою очередь Т.А. Гридина считает, что языковая игра - это лингвокреативная речевая активность человека, связанная с нарушением языковых правил и тенденцией для реализации языковых возможностей языка и создания игрового кода коммуникации [5].

С. Ж. Нухов определял понятие языковой игры как форму речевого поведения человека, при которой языковая личность реализует творческую способность к проявлению в речи остроумия, сопровождающимся комическим эффектом в процессе коммуникации [6].

По мнению Е.А. Земской, языковая игра является реализацией поэтической функции языка, поскольку язык в рамках языковой игры используется с целью достичь эстетический или художественный эффект путем неканонического использования языка в речи [11].

Аналогичное мнение о языковой игре мы находим в исследовании М.Н. Кожиной, согласно которой языковая игра представляет собой тип речевого поведения, базирующийся на «деструкции речевой нормы с целью создания неканонических языковых форм и структур, приобретающих в результате этой деструкции экспрессивное значение и способность вызывать у слушателя / читателя эстетический и, в целом, стилистический эффект».

По мнению ученого В.И. Шаховского, языковая игра всегда является отклонением от языковых норм, однако эти отклонения допустимы [8]. Другими словами, для В.И. Шаховского, как и для В. З. Санникова, языковая игра - это не злокачественное нарушение языковых нормы, а способ создания эмоционально окрашенных новообразований в языке.

Следует отметить, что языковая игра различается в контексте только тогда, когда она направлена на создание определенного эффекта. Однако в некоторых случаях слово или выражение, основанное изначально в результате языковой игры, становится привычной манерой выражения, стершимся штампом [16]. Используясь постоянно, оно теряет статус языковой игры. Сюда можно отнести, к примеру, «семейные словечки», употребляющиеся в рамках одной семьи. Например, самовар (чайник), ящик (телевизор), бренчалка (гитара).

На основе определений языковой игры, сформулированным различными исследователями, в данной работе под языковой игрой мы будем понимать лингво-креативную деятельность человека, связанную с намеренным нарушением языковых норм для создания эмоционально окрашенных новообразований с целью достичь эстетический, комический или художественный эффект [4].

1.2 Виды языковой игры

Язык - структура, имеющая две противоречивые тенденции: с одной стороны, тенденция гибкости, свободы, раскованности; с другой - тенденция правила и строгой согласованности [12]. Суть языковой игры заключается в сочетании «бурного вихревого движения и правила, свободы и ограничения» [13].

Можно выделить три типа языковой игры: игра с формой (устной или письменной); игра со смыслом (значением); игра с формой и со смыслом одновременно.

Игра с формой (устный вариант) - это игра со звуком. Это, главным образом, рифма, аллитерация, ассонанс, звуковой повтор, сближение паронимов или парономазов, ложное членение слов и фраз, контрепетрия (перестановка звуков) [18].

Игра со смыслом - неожиданное сближение иностранных слов и слов родного языка, использование синонимии, двусмысленности, трансформаций, аллюзий [19].

Игра со смыслом и формой одновременно - всевозможные анаграммы, мета граммы, логогрифы, генограммы, лип граммы, цепочки превращений, акростихи, абеседарии, палиндромы, пирамиды, ребусы, шарады, центоны, слова - «чемоданы», словари острословов (ложная этимология), различные варианты кроссвордов [16].

Все эти игры можно найти не только в поэтических текстах, но и в фольклоре, магических и ритуальных формулах, коммерческом и политическом слоганах, в заголовках книг и статей [10].

Возможно установление еще одной типологии языковых игр: игры свободные, творческие (поэзия, каламбур, игра слов) и игры по правилам (анаграмма, кроссворд), которые требуют определенного порядка.

При этом интересно отметить, что психологи и педагоги различают 2 стадии в развитии ребенка: более раннюю стадию свободной игры без правил и ограничений и более позднюю стадию игры по правилам, которая составляет часть процесса социализации.

Словесная игра существует в некоторых обществах как форма ритуального соревнования во владении языком: словесный поединок у современных турецких подростков 10-12 лет, состязания в красноречии (грузинские тосты на праздниках), русские частушки в сельской местности, ритуальная перебранка перед битвой у древних воинов.

В любом случае игра предполагает знание правильное усвоение кода, подразумевает это усвоение, а потом опирается на него [19]. Тот, кто плохо владеет языком, не может играть в языковые игры и плохо понимает тексты (например, поэтические), основанные на языковой игре.

Таким образом, игра со словом проявляет языковую компетенцию говорящего и тем самым позволяет реализовать людскую (игровую) и связанную с ней поэтическую функцию языка.

1.3 Свойств и функции языковой игры

Структурные особенности языковой игры все чаще становятся объектом лингвистических исследований. Уточнение данных категорий необходимо для более глубокого и полного понимания языковой игры как лингвистического и культурного феномена [20].

В структуре языковой игры могут быть выделены ядро и среда. Ядро языковой игры определяется нами как системная связь взаимозависимых и взаимоопределяемых знаков, связанных между собой семантически и/или синтаксически, среда - как минимальная, единая в смысловом отношении часть текста, позволяющая реализовать языковую игру и установить ее смысл.

Структура ядра зависит от особенностей языковой игры. В соответствии с классификацией механизмов создания языковой игры, основанной на специфике природы взаимодействия знаков, могут быть выделены семантический и синтаксический типы ядра [21].

Для обозначения знаков, используемых в языковой игре на семантической основе, предлагается использовать термин семантемы; для обозначения знаков, используемых при создании языковой игры на синтаксической основе, - синтаксемы.

В качестве знаков, составляющих ядро, могут быть использованы слова, сегменты слов и сочетания слов (свободные и устойчивые). Наиболее распространенным вариантом знака как компонента ядра языковой игры является слово.

Разумеется, влияние всего речевого отрезка и условий его использования на специфику языковой игры не является линейным. Именно поэтому можно найти огромное количество типологий и классификаций контекста, возникающих в зависимости от целей исследования. Проблема контекста каламбура разрабатывается в работах А. А. Терещенковой, В. В. Елисеевой, М. Захаровой, И. Г. Торсуевой и др. [22].

Так, под контекстом языковой игры вслед за И. Г. Торсуевой, которая определяет контекст как «фрагмент текста минус определяемая единица» [Там же], мы понимаем фрагмент текста, в котором используется языковая игра минус определяемая единица (языковая игра).

В структуре контекста языковой игры могут быть выделены микро-контекст, макро контекст и мета текст.

Микро-контекст языковой игры представляет собой ближайшее фразовое окружение языковой игры, как правило, это малая жанровая форма, например, анекдот (текст).

Следует отличать анекдот как текст и анекдот как речевой жанр (слова рассказчика + текст анекдота), который включает в себя мета текстовые вводы (представляющие собой импровизацию говорящего), данное разграничение предлагается в работе Е. Я. и А. Д. Шмелевых.

Макро-контекст языковой игры включает в себя микро контекст и мета текст, окружение языковой игры, позволяющее установить ее функцию в тексте как в целом (речевая ситуация, в которой рассказывается анекдот). Таким образом, макро-контекст представляет собой анекдот как речевой жанр.

В макро-контексте, так же как и в микро контексте, могут быть выделены аванконтекст - расположенная до языковой игры часть текста; пост контекст - расположенная после языковой игры часть текста.

Для иллюстрации данных положений приведем пример языковой игры на синтаксической основе:

Пессимисты считают, что коньяк пахнет клопами, а оптимисты считают, что клопы пахнут коньяком.

В данном случае ядро языковой игры представлено простым хиазмом (коньяк пахнет клопами, клопы пахнут коньяком), осложненным антитезой (пессимист/оптимист).

Среда, определяемая как минимальная в смысловом отношении часть текста, позволяющая реализовать языковую игру и установить ее смысл, совпадает по объему с микро-контекстом (текстом анекдота).

Основу ядра составляет взаимодействие знаков клопы/коньяк, находящихся в отношениях перекрещивания в простом хиазме. Антитеза пессимист/оптимист является составляющей среды языковой игры, так как без нее реализация и установление смысла языковой игры невозможны.

В данном случае микро-контекст (текст анекдота) и языковая игра (ядро и среда) совпадают. Следует отметить, что такое совпадение имеет место далеко не всегда; как правило, языковая игра является лишь частью анекдота.

Вслед за А. П. Сковородниковым, мы определяем языковую игру как «стилистическую основу или одну из стилистических основ малоформатных речевых жанров: афоризмов, эпиграмм, анекдотов, пословиц, скороговорок, загадок и пр.». Языковая игра, таким образом, выполняет стилистическую функцию по отношению к тексту анекдота, тогда как анекдот, в свою очередь, выполняет текст образующую функцию по отношению к языковой игре.

Итак, в иерархии функций языковой игры в дискурсивном медиапространстве основная роль принадлежит ударной функции. Подчиненное положение по отношению к нему занимает эстетическая функция, и в качестве производной от этих функций, состоящих из комбинированного действия надлежащим образом загруженной информации и стилистического способа ее представления, возникает идеологическая функция.

Далее рассмотрим функции языковой игры. Одной из основных функций языковой игры является шутка. Если дискредитация конкретного человека или описываемого объекта не является главной задачей шутки, другие функции языковой шутки и языковой игры выходят на первый план. Я сказал это хорошо. Хмельницкий в «Невском альманахе» 1846 года (цитата из статьи В.В. Виноградова «Натуралистический гротеск»): «После того, как я напал на слово, я играю как мяч ... Поверьте, если мы много раз так играли С мячом вы бы лучше научились говорить на языке, который не совсем гибок для разговорного языка».

Необходимо выделить еще одну чрезвычайно важную функцию языковой игры: языкотворчество. Находящийся в акте индивидуального творчества, он часто фиксируется в языке как новый, более яркий (и более дешевый) способ выражения мыслей.

Языковая игра - один из способов обогатить язык. Есть много явлений, которые можно квалифицировать как игру, которая перестала быть игрой. «Формульные выражения» - сравнения (сердитый как собака), метафоры (свежий ветер, железная воля), родительные конструкции (реки крови), композиционные конструкции (золото, а не человек) и т. д., которые уже стали лингвистическими. В течение долгого времени не осознавалось (и все еще не полностью осознавалось), что языковая игра бессознательно преследует не только краткосрочные интересы (интриговать, заставлять слушать), но и призвана достичь другой цели: развивать мышление и язык. В чем доминирует язык, полностью доминирует мысль. Мысль, для которой язык нашел короткое и ясное выражение, становится достоянием людей и популярной мысли, и эта мысль может подняться на следующий более высокий уровень. Язык усиливает результаты мышления.

Среди других функций языковой игры, как правило, желание развлечь себя и собеседника, а также желание заявить о себе - триумф из-за приспособленности к цели своего интеллекта или обнаружения отрицательной характеристики в других, из которых сам зритель свободен, что пробуждает его самодовольство; Языковая игра также является более тонким способом передачи мыслей через более творческий и выразительный контекст. Установка новизны формы, смещение акцента с того, что сказано, на то, о чем говорится, также придает заявлению эстетическую функцию.

1.4 Языковая игра в публицистическом тексте

Термин «языковая игра» был введен Людвигом Витгенштейном в «Философских исследованиях» (1953) и послужил отправной точкой развития концепции языковых игр. Витгенштейн рассматривал язык в деятельностном аспекте, отказываясь анализировать его сущность: «Языковой игрой я буду называть также единое целое: язык и действия, с которыми он переплетен»[23]

Развитие общественно-политических изданий в конце ХХ века поставило их в условия жестокой конкуренции. [24] Повышенная экспрессивность, лингвистические и графические способы привлечения внимания, а также зазывательная, эмотивная и идеологическая функции являются базовыми, но делают один аналитический журнал стилистически похожим на другой.[25] Языковая игра, помимо усиления экспрессии, дает возможность вести с читателем виртуальный диалог и создавать имидж автора текста, тем самым в определенной степени моделируя имидж самого издания.

Широкое использование языковой игры в медийных текстах стало одним из самых ярких признаков современного информационного пространства. По мнению С.И. Сметанина, «вирус» игры, проник сегодня в «информационно-аналитический материал телевидения и прессы» [19]. Не менее активен и научный интерес к этому явлению. Современная русская лингвистика характеризуется использованием медийных текстов (вместе с повествовательными и другими текстами) в качестве источника лингвистического материала для изучения языковых игр, а также особым вниманием к особенностям игровых приемов в медиа с точки зрения структуры, функции и дискурсивно-прагматическая мотивация.[20]

Для языковой игры используются ресурсы всех языковых уровней, но далеко не в равной степени. В основе стратегии исследования лежало трехчастное деление лингвистики: синтактика (грамматика) изучает «формальные отношения знаков друг к другу», семантика - «отношения знаков к их объектам», прагматика - «отношения знаков к их интерпретатору» Анна Вежбицкая показывает, что эти части не автономны: грамматика семантична, семантика прагматична, неотделима от человека, отражает общие свойства его природы. Семантика пронизывает все уровни: в морфологии значения передаются формами слов, в лексике - словами, в синтаксисе - служебными словами, конструкциями, порядком слов, интонацией. [26]

Таким образом, наиболее логичным представляется сегментация эмпирического материала по формальному признаку: выбирая только грамматические показатели [27]. Семантическая наполненность выявляется применительно к конкретным примерам, а прагматическая функция языковой игры приводится по умолчанию, так как языковая игра, реализованная в публицистических текстах общественно-политической направленности, принципиально диалогична и невозможна без прагматического вектора.

Редакторский анализ позволяет выделить характерные для обозначенного типа публицистики приемы языковой игры, определить степень их качества и показать особенности их редактирования.[30]

Словообразование

[Составление рейтинга российских банков и главных акционеров]: «семнадцатибанкирщина». (Альманах «КоммерсантЪ. Рейтинг: 20 главных событий и тем 2005 года»).

Существительное получилось слишком громоздким за счет сложения числительного с составной основой «сем-на-дцать» и существительного «банкир-щина», образованного от «банкир» суффиксальным способом. Подобное словообразование оправдано только при числительном с простой основой: «семибанкирщина», к примеру. Здесь как раз появляется отсылка к «семибоярщине», прямых ассоциаций с которой автор не смог добиться в своем варианте.

«Евро союзники» («Итоги», № 40).

Ожидаемый и лаконичный окказионализм, образованный от сложного существительного «Евросоюз». Правда, в контексте статьи семантическое наполнение слова, как относящегося к объединенной структуре, сворачивает в сторону определения географического признака: речь идет о европейских партнерах РФ по бизнесу и промышленности. Слово сконструировано очень удачно, однако из-за обозначенной размытости смысла не имеет будущего вне контекста.

«Власть меняет концепцию отношений с олигархами: на смену «равноудалению» приходит их «равноприближение» («КоммерсантЪ. Власть», № 49, 2005).

«Равноудаление» - термин, впервые использованный в политическом дискурсе В. Путиным. На его основе, но используя принцип антонимии, автор конструирует новое слово с двумя основами: «равно-при-ближ-ение». Удачный, запоминающийся вариант.

«Ближнее Подъевропье» («Итоги», № 5, 2005).

Словосочетание грамматически полностью повторяет «ближнее за-рубежь-е». Главенствует здесь географический признак: местность под Европой. Существительное построено по аналогии: «подъ-европь-е». Излишняя географическая конкретность и очевидная аналогия с «ближним зарубежьем» вряд ли даст возможность широкого распространения, однако сам по себе прием выполнен удачно.

Фонетика «1/2ста» («Коммерсантъ. Власть», № 3, 2006).

Графическое решение - первая часть числительного заменена дробью «1/2», которая обозначает «половину», а в данном случае, так как выступает в качестве приставки, - реализуется в «пол-» и выглядит гораздо эффектнее, чем «полста».

«Гость без будущего» («Коммерсантъ. Власть», № 15, 2006).

Объектом языковой игры послужило название повести Кира Булычева «Гостья из будущего». Предлоги «из» и «без» схожи по звучанию и вполне взаимозаменяемы. Однако смена существительного женского рода на мужской отразилась негативно - нарушилось ритмическое соответствие. Правильным вариантом было бы «гостья без будущего».

«Взведенный курорт» («Коммерсантъ. Власть», № 17-18, 2006).

Речь идет о трагических событиях в городе Нальчике. Прием языковой игры: замена слова «курок» на близкое по звучанию «курорт». Сильно меняется оттенок смысла, поскольку «курорт» автоматически становится одушевленным существительным - определяет находящихся в городе людей и их психологическое состояние, что повышает экспрессивную функцию приема.

Морфология «Инвестнетмест» («Коммерсантъ. Власть», № 43, 2005).

Нарушение статуса словоформы. Слово сконструировано из трех: двух существительных и местоимения. Причем количество слогов в первом слове «Инвест» - названии строительной организации - равно количеству слогов в паре: «нет» + «мест», так как «мест» и «Инвест» - рифмуются, получается одно слово, которое само в себе содержит рифму. Существенным недостатком примера является графическое воплощение самого конечного слова, которое за счет сложности конструкции и обилия согласных становится трудным для восприятия.

«Суд и дед» («Коммерсантъ. Власть», № 42, 2005).

Обыгрывается фраза из судебного лексикона «суд идет». Пример не слишком удачного использования языковой игры: поскольку в существительном «дед» использован гласный «е», а не «ё», ассоциациативный ряд складывается не сразу, рождая первоначальное недоумение по поводу целесообразности использования слов в одном словосочетании. В таких случаях правильнее подбирать более четкую структуру обыгрываемых слов.

Лексика «Статистический советник» (Альманах «КоммерсантЪ. Рейтинг: 20 главных событий и тем 2005 года»).

В данном примере почвой для языковой игры послужило название книги Бориса Акунина и одноименный фильм Никиты Михалкова, усиливший ее известность. Речь в статье идет о роли опросов общественного мнения, количество публикаций которых пугающе растет в современных СМИ. Однако за счет дополнения прилагательного «статский» суффиксом «-ическ-» теряется ритмическое соответствие производного слова оригинальному и ассоциация с романом появляется не сразу. Более того, после возникновения ассоциативного ряда смысл словосочетания становится еще более непонятным, не ориентирующим читателя на содержание самой статьи. Заголовок не выполняет свою задачу ни в эстетическом, ни в функциональном отношении.

Феномен прецедентности основывается на общности социальных, культурных или языковых фоновых знаний адресата и адресанта. Источником прецедентных текстов, прежде всего, являются фразеологические единицы, последние при широком подходе могут включать в себя и афоризмы, и названия фильмов, книг, песен, и фрагменты рекламных роликов, и ставшие известными высказывания общественных деятелей, политиков и так далее. «Намекать на целые сферы, явления и акции» 4 путем обращения к известным читателям, т.е. прецедентным, текстам - один из излюбленных приемов языковой игры в создании журнальных заголовков, подзаголовков, названий рубрик и др.

Важно, что если текст не является прецедентным, т.е. хорошо известным, то, как показывает исследование Е. А. Земской, «возникает минус-эффект коммуникации».

Для публицистики характерны два способа применения прецедентных текстов: языковой игра заголовок окказионализм

1. Дословное использование, при этом само включение единицы в контекст выступает как средство экспрессии.

2. Изменение формы устойчивого выражения или слова, при которой трансформация формы служит рождению нового содержания.

Выводы к первой главе

В русской лингвистике термин «языковая игра» встречается после публикации произведений Земского Е.А., Китайгородской М.В., Розановой Н.Н. [15], широкое научное использование, хотя лингвистические явления, описываемые этим термином, сами имеют довольно долгую историю изучения. Как указано в этой работе, это «те явления, когда говорящий «играет» с формой языка, когда свободному отношению к форме языка дается эстетическая задача, даже самая скромная. Это может быть простая шутка или более или менее успешная острота и игра слов, а также различные типы путей (сравнения, метафоры, перифрасы и т.д.)» [17]. В.З. Санников называет языковую игру «любым намеренно необычным использованием языка (например, для достижения художественного эффекта)» и рассматривает его как одну из форм языкового эксперимента, началом которого А.М. Пешковский и Л.В. Щербой [18].

Поэтому в лингвистике, в отличие от философии, принято соотносить содержание лингвистической игры не с прагматикой вокальных единиц, а с их структурой и их стилистической функцией. Современные исследования лингвистической игры в основном направлены на выявление ее структурных и стилистических особенностей в различных функциональных контекстах, в том числе в медиа.



Глава 2. Анализ и способы применения языковой игры в примере газетной статьи «Аргументы и факты»

2.1 Способы применения языковой игры в заголовках газеты

«Аргументы и факты» - ведущий российский еженедельник и абсолютный лидер среди российской прессы за рубежом. Издание издается на русском языке на 32-64 страницах (в зависимости от региона), имеет региональные приложения, широкую сеть корреспондентов и представительств за рубежом. Аудитория АиФ включает представителей всех возрастов, социальных групп и профессий [29]. Среди них сотрудники, творческий и технический интеллект, бизнесмены, политики и менеджеры. АиФ завоевал множество российских и международных наград. В 1990 году еженедельник АиФ, тираж которого составил 33,4 млн. Экземпляров, был включен в книгу рекордов Гиннеса как самый распространенный еженедельник в мире. АиФ является лидером на зарубежных рынках среди российских изданий. Газета широко известна во всех странах СНГ, США, Канаде, Австралии, Израиле и Европе. Реклама в газете АиФ может быть независимой или взаимодействовать с другими СМИ [28].

Языковые единицы, используемые в этой работе, являются названиями статей. Для нас важна проблема использования прецедентных текстов в заголовках.

Различают четыре типа названий, предлагая читателям свои семантические схемы понимания [32]:

заголовки, для понимания результирующего значения, на которое читателю не нужно ссылаться в статье (схема понимания «прямого понимания»);

заголовки, которые интерпретируются только после прочтения текста статьи (понимание «понимание со ссылкой на текст статьи»);

заголовки, которые интерпретируются немедленно, но требуют повторного толкования после прочтения текста статьи - так называемые заголовки с ложной интерпретацией (схема понимания «понимание с повторной интерпретацией»);

заголовки, в которых выражения вариантов использования, используются в их прямом смысле: в этих случаях тексты вариантов использования теряют свой подтекст, фон, поэтому такие заголовки действуют как заголовки с воображаемыми текстами (схема понимания «прямого воображаемого изображения»).

Перейдем к функциям заголовка. Е. А. Лазарева выделяет следующие функции заголовка [там же]:

номинативная функция (заголовок называет, обозначает текст);

информационная функция (активирует мышление читателя посредством стимулирования интереса, общения чего-либо);

рекламная функция (привлекает произвольное внимание к тексту статьи);

функция графической подсветки (непреднамеренно привлекает внимание различными графическими средствами);

Смыслообразующая функция (помогает понять смысл публикации);

имиджевая функция авторского отношения к предмету речи и тексту (помогает понять журналистскую концепцию);

оценочно-экспрессивная функция (участвует в формировании эмоционального воздействия на читателя);

Стилистическая или привлекательная функция (входит в создание стилистических текстовых эффектов);

мнемоническая функция (в целом помогает чтению и запоминанию газетных публикаций).

Поэтому прецедентный текст - это текст, который является элементом культурной памяти людей и регулярно используется в других текстах. Предыдущие тексты особенно активно используются на языке газеты [33]. В последние годы в практике газеты появилась новая форма создания заголовка - перефразировать: в предыдущей строке текста, используемой для заголовка, слово меняется, и предложение приобретает совершенно другое значение. Этот парафраз привлекает внимание читателей своей оригинальностью. Структура обычной декларации сохраняется. Использование прецедентных текстов в устной и письменной форме реализует процесс оживления накопленного культурного багажа. Ситуация с современным языком обычно требует от получателя умения соотносить форму и содержание.

Знания, необходимые для полного понимания современного разговорного языка и языка письменных произведений, особенно языка средств массовой информации, - это знание реальностей, художественных фильмов, художественных произведений, текстов популярных песен, стереотипных образов, стереотипных ситуаций, то есть все, что лежит в основе тематических текстов. Таким образом, понимание текстов, содержащих ссылки на прецедентные тексты, основано на повышенной разборчивой речевой активности получателя информации [34].

К данной теме мы вернемся во второй главе.

Согласно работам С.И. Сметаны, есть графическая игра, фонетическая игра, игра в словообразование, морфологическая игра, игра с сочетанием слов, игра с неоднозначностью, а также сочетание нескольких приемов. языковая игра в тексте [35].

«АМИРным путем» (АиФ. 2014. № 29; о футболисте Амире Натхо) - в данном случае автор хочет обратить внимание читателя именно на тот факт, что информация о футболисте данная статья основана.

Под графической игрой мы подразумеваем шрифт, цвет, пробел, пунктуацию (кавычки, скобки, дефисы, тире), обновляя элемент, который организует новое слово. Суть графической игры заключается в выделении той части слова, которая должна восприниматься как активный элемент, формирующий первоначальное значение.

«Бушечное мясо» (АиФ. 2004. № 37)

1. Фонетическая игра

Эта игра связана с изменением фонетической формы слова. В публицистическом тексте фонетическая игра, добавляя письменный язык к иллюзии спонтанной устной речи, решает важные предметные задачи. «Нарушение» в форме, т. е. Ссылка на удаление автоматизма из линии звука - смысл. Нестабильность фонетического состава слова, его очевидная принадлежность к очень известному и немного отличающемуся в то же время позволяет маркеру соотноситься с его первоначальным значением, а также с другим, значительно неожиданным и даже логически несовместимым. Медиатекст рисует фонетическую игру и устойчивые фразы, прецедентные явления, заменяя или изменяя буквы в традиционной речевой модели и раскрывая новые значения через паронимные связи.

«Не о деле думают, а о теле» (АиФ, № 10): в заголовке - слова Н.Э. Черномырдин о политиках в Украине, которые вбивают клин между русским и украинским населением.

«Дома без огня не бывает» (АиФ, №17, октябрь 2003);

«Ни фЭГЭ себе» (АиФ. 2009. № 14);

«Бандидаты наук» (АиФ, №11, март 2013);

2. Лексико-семантическая игра

Данная игра игра слов построена на отношениях полисемии, омонимии или антонимии:

«Роман с Англией вылился для Павлюченко в 12 голов» (АиФ, № 7, 2016) - об игре Романа Павлюченко в английском клубе;

«Прибыло или убыло?» (АиФ, № 23, 2008)

«Жизнь собачья и человеческая» (АиФ, № 11, 2005)

3. Словообразовательная игра

Так как демократическая пресса не принимает готовые формы, которые были проверены на идеологическую правильность, процесс понимания новых явлений и перевода этого нового в медиатексте сопровождается желанием журналистов выразить свое видение, их понимание события или проблемы творчески воплощается в конструировании случайных слов, слов «по случаю» и «по случаю». Читатель втягивается в текст-кроссворд, текст-шараду. Технически любая морфема может сочетаться с другой. Кроме того, важно, имеет ли смысл новое слово, оправдано ли его появление в языке. Словообразовательная деятельность в тексте основана на словообразовательных формантах: суффикс словообразование, префикс словообразование, словосочетание, имена людей и сокращения могут также использоваться в качестве основы словообразовательной игры.

«Вестерн и «якутстерн» (АиФ, 2014, № 3)

«Американская ГорБушка» (АиФ, декабрь 2010, №20)

«ЕГЭзаморочество» (АиФ, март 2013, №21)

Семантические трансформации и словообразовательные акценты нередко обозначаются шрифтовыми выделениями доминирующего элемента:

«Кто выступил за отмену КТ0?» (АиФ, № 17, 2003) - о решении российских властей отменить в Чечне режим контртеррористической операции, обозначенной аббревиатурой КТО;

«Как поДУМАли о нас?» (АиФ) - о решениях Государственной думы, не направленных на улучшение ситуации встране;

«Куриная подНОЖка» (АиФ, № 7, 2007) - о «ножках Буша» и необходимости заботиться о своем производителе;

Кто защитит от обмАнников? (АиФ, № 24, 2013) - об обменных пунктах, занимающихся обманом людей.

Выразительные заголовки, содержащие прецедентные тексты с тем или иным преобразованием:

«Утомленные школой» (АиФ, № 7, 2007)

Использование нескольких средств выражения в одном названии повышает их выразительность:

«Китай впервые показывает зубы» (АиФ, № 19, 2015) - метонимия и фразеологический оборот;

«Что есть, когда ничего нет?» (АиФ, № 17, 2010) - одновременное обыгрывание омонимии глагола есть и антонимии одного из глаголов: есть (в значении «имеется») и нет (не имеется).

4. Морфологическая игра

Основой этой игры является использование слова в другой морфологической категории, чуждой ему. Внешне эта игра напоминает имитацию нелитературного языка, который выступает против литературных норм. Но с точки зрения содержания, грамматика, которая является необычной для слова, развивает новые значимые и эмоциональные эффекты в тексте.

Соответствующие словом игры

Суть этой игры заключается в нарушении правил совместимости слов для дополнительных эффектов. Преодоление фиксированных семантических, грамматических, синтаксических и стилистических отношений приводит к новым отношениям между языковыми единицами и объектами, людьми, ситуациями, возникающими в медиатексте. Скорее всего, это желание вырваться из клише, присущих журналистскому стилю, банальным фразам, когда раскрывается конкретный предмет.

«Дядя Степа всех времен» (АиФ, №8, август 2009): 13 марта Сергею Михалкову исполнилось бы 100 лет.

Игровые ситуации, которые лежат в основе композиционного и концептуального решения материала, языковые инструменты, которые облегчают их организацию, представляют мир как игру, и хотя, по сути, компоненты игры приводят к сокращению [38]. С информационной стороны высказывания они насыщают текст одновременно с точки зрения активности его восприятия и восприятия значений в текстовых и языковых единицах [40]. Использование аллюзий, построение ассоциативных цепочек, разрыв линейных отношений из-за необычных шаблонов словообразования поддерживают интерес к истории и организуют особый процесс ее восприятия [41]. Эта функциональность требует понимания правил игры со знаком - звуком, морфемой, словом, умением сравнивать разные значения одной и той же лексической единицы в определенном контексте, чтобы настроить параметры для связей между словами. Построенный таким образом журналистский текст дает читателю альтернативное представление о мире [42]. Очевидно, что в эпоху высокоразвитых информационных технологий эти документы представляют собой увлекательное чтение, за которым следует процесс декодирования кода, мышления, мышления и принятия решений.

2.2 Анализ и функции языковой игры

Насколько мы можем судить, подход, основанный на понимании игры как своего рода «непродуктивной деятельности, мотивом которой являются не ее результаты, а сам процесс» [34], преобладает при принятии решения о функции языковой игры и их иерархия. Согласно этому подходу, главная роль отводится эстетической функции, возникающей в результате отношения «к новизне формы, смещая акцент с того, что сказано, на то, как оно сказано» [35]. Варианты терминологического обозначения этой функции, встречающиеся в научной литературе, такие как «поэтический» [36] и «развлекательный» [37], добавляют дополнительные нюансы к его пониманию, не оказывая принципиального влияния на суть явления. Разновидности эстетических функций также можно рассматривать как увеличение удобства общения, переход к более тонким средствам передачи мыслей, имитацию чьей-то речи38, функцию «смягчения» речи [39], чтобы привлечь внимание слушателя [40] и т. д.

Помимо эстетической функции, в работах, посвященных языковой игре, выделяется ряд других функций. Например, В.З. Санников говорит об обучении (языковая игра - «замечательный учитель литературы»), камуфляжной и психотерапевтической функциям (смеется как «единственный общедоступный способ борьбы с окружающим злом») [41], а также упоминает функцию сокращения (дискредитирующую в терминологии других исследователей). Е.А. Земская и ее коллеги пишут об использовании языковой игры для реализации эмоциональной (выразительной) функции языка, когда говорящий выражает свое отношение к тому, о чем он говорит [42].

И, наконец, Н.И. Мы находим понимание Клушиной функций языковой игры, которая больше других отражает особенности этого феномена в средствах массовой информации: «Языковая игра в ономастике становится мощным механизмом оценки, который контролирует общественное сознание» [43]. Если принять это утверждение, можно добавить, что сферой применения этого механизма является не только ономастика, но и вся языковая практика газеты, и, во-вторых, прояснить, что это, по сути, функция языковой игры в средствах массовой информации.

Попробуем вкратце объяснить, почему роль эстетический функции доминирует в данном изучаемом газете дискурсе и в его основном поддискурсе - новостях. Следует сразу отметить, что эстетическая функция и все ее указанные разновидности различаются авторами в основном для повседневного языка. Здесь, по сути, языковая игра способствует снижению официальности, представлению альтернативных точек зрения, формированию множественных чтений, а также влияет на интенсивность восприятия и ассимиляционной активности [44].

Следует иметь в виду, что одним из основных отличий между прямым устным общением и общением через средства массовой информации является его посредничество или посредничество [45]. Условия этого посредничества, экономические и идеологические, достаточно строго регламентируют правила «представления товаров» на информационном рынке. Как отмечает Л.А. Васильева, «любое издание, газета, электронная продукция - это информационный проданный продукт. <…> И даже продукт высочайшего качества не поступит в продажу, если вы не позаботитесь о его привлекательности, упаковке и доступной цене [46]. «Концепция маркетинга (продукта и производства) подразумевает завоевание потребителя, в том числе посредством использования «оригинальных методов и форм представления материалов (оригинальность, язык, стиль, эффективность и т. д.)» [47]. В соответствии с требованиями становится очевидным, что эстетический мотив «наслаждения процессом», сопровождающий языковую игру, вряд ли может быть преобладающим в производстве новостей.

Игра в таком «производственном и маркетинговом контексте» не может быть просто «эстетическим дополнением» к информации, но становится средством достижения институциональных целей, которые определяются условиями экономической и идеологической конкуренции. Отсюда следует, что если в современных средствах массовой информации существует такая активная «потребность» в языковой игре, это свидетельствует о ее значительных прагматических возможностях, использование которых позволяет определенным средствам массовой информации поддерживать и повышать свою конкурентоспособность.

Разумеется, вышесказанное не отрицает эстетическую функцию языковой игры, а скорее переводит ее во вспомогательный статус по отношению к влияющей функции, которая является системообразующей в средствах массовой информации. Другими словами, «красивый» с элементами игры или совершенно игровой способ представления информации не направлен на удовлетворение «эстетических потребностей» получателя, а скорее на оптимизацию воздействия информации на него. Слушать «эстетику» в репортаже о событии, конечно же, в художественном и публицистическом жанрах, в новостном дискурсе нельзя рассматривать как простое «украшение» языка.

Выводы ко второй главе

К сожалению, заголовки не всегда являются примером успешной работы журналистов. Стремление к нестандартности и оригинальности иногда не совпадает с наличием языкового вкуса и уровнем языковой компетенции авторов. Ошибки включают двусмысленные и запутанные заголовки, которые вводят в заблуждение относительно содержания статьи:

«Всем по кочану» (АиФ, № 6, 2006) - обыгрывается известное разговорно-жаргонное выражение «по качану» (то есть это не имеет значения), но в данном случае конструкция имеет прямое значение - в статье рассказывается, как выращивание капусты помогает жителям башкирского села выживать. Название «Удивительная рыбалка» (РГ, № 96) также не полностью соответствует теме и основной идее статьи: оно относится к изобретению двумя обычными жителями села Кемерово лодки, которая может пролететь над любой поверхности и двигаться через воду, лед и снег. Главным в публикации является именно информация об этом необычном изобретении, а не о рыбалке. Заголовок в РГ звучит неоднозначно (№ 67). «Вы не пересаживаете» - о Мишель Обаме, которая сломала грядки у Белого дома.

Двусмысленность может быть обусловлена неправильным порядком слов: Трудные времена помогут пережить живность и огород (АиФ, № 17).

Не вызывают положительных эмоций заголовки, включающие грубую, жаргонную, вульгарную лексику: Вирус со свиным рылом (РГ, № 77); На ЕГЭ помогут «шпоры» и чудо (Тр., № 72); Лукашенко совсем «отвязался» (АиФ, № 23) - употреблено недопустимое по отношению к президенту жаргонное слою. Использование подобных слов не свидетельствует о хорошем вкусе журналиста, а нам, читателям, все-таки хотелось бы видеть в газете нормальную, красивую русскую речь.



Заключение

В данной курсовой работе было показано, как языковая игра проявляется в газетных заголовках и газетных статьях и как ее проявления помогают текстам влиять на получателя.

Лингвистическая игра служит не только «украшением» текста, но и средством более глубокого общения с получателем.

Мы рассмотрели некоторые теоретические концепции термина лингвистическая игра, и мы попытались дать свое определение. По нашему мнению, языковая игра - это преднамеренное нарушение или изменение обычных лексических и грамматических форм слова и предложения с целью оказания влияния на получателя.

Кроме того, мы рассмотрели проблему художественных текстов в заголовках журналов и газетных статьях, изучив типы заголовков и функции заголовков. Текстовый падеж - это текст, который является элементом культурной памяти людей и регулярно используется в других текстах. Мы обнаружили, что в последние годы в практике газет и журналов появилась новая форма создания заголовков: переформулировка, которая позволяет сделать вывод, что роль предыдущих текстов в создании заголовков для журнальных и газетных статей является исключительной.

Рассмотрев методы языковой игры, а именно графическую игру, фонетическую игру, игру создания слов, морфологическую игру, игру совместимости слов, игру неоднозначности, а также сочетание нескольких методов языковой игры в тексте, можно предположить, что языковая игра очень эффективный метод воздействия на читателя, потому что он заставляет вас «работать» не только головой, но и эмоционально.

Языковая игра не только обогащает наш язык новыми единицами, служит для более тонкой, оригинальной и переносной передачи значения, но также проверяет наши умственные способности, стимулирует наше воображение, погружает нас в мир бесконечных ассоциаций и скрытых значений и, наконец, доставляет нам удовольствие интеллектуал.

Хотелось бы закончить эту курсовую работу словами В. З. Санниковой: «Эта языковая игра является и отличным учителем литературы, забавным собеседником и отличным утешителем-психотерапевтом».



Литература

1. Сидоров К.Б. Игра // Современная западная философия: Словарь / Сост. Малахов B.C., Филатов В.П. М., 2017. С. 110.

2. Цит. по: Богданова Д.С. Игра // CD Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия, 2019. www.RM.ru

3. Жбанков М.Р. Игра // Новейший философский словарь / Сост. А.А. Грицанов. Минск, 2018. С. 252.

4. Сметанина С.И. Медиа-текст в системе культуры (динамические процессы в языке и стиле журналистики конца XX века). СПб., 2016. С. 177.

5. Большой энциклопедический словарь. 2-е изд., перераб. и доп. М.; СПб., 2017. С. 434.

6. Ким М.Н. Технология создания журналистского произведения СПб.: Изд-во Михайлова В.А., 2016 С. 252.

7. Витгентштейн Л. Философские работы. Часть I. М., 2017.

8. Сметанина С.И. Указ соч. С., 2016 176-179.

9. Витгенштейн Л. Указ. соч., 2018 С. 83.

10. Кобозева И.M. «Теория речевых актов» как один из вариантов теории речевой деятельности. Вступ. ст. // НЗЛ. Теория речевых актов. М., 2016. С. 13-14.

11. Земская Е.А., Китайгородская М.В., Розанова Н.Н. Языковая игра // Русская разговорная речь. Фонетика. Морфология. Лексика. Жест / Отв. ред. Е.А. Земская. М., 2018. С. 172-214.

12. Санников В.З. Об истории и современном состоянии русской языковой игры // ВЯ. 2017. №4. С. 3.

13. Санников В.З. Русский язык в зеркале языковой игры. М., 2018.

14. Сметанина С.И. Указ. соч. С. 179.

15. Тертычный А.А. Аналитическая журналистика, 2017. С. 252-256;

16. Добросклонская Т.Г. Вопросы изучения медиатекстов (опыт исследования современной английской медиаречи). Изд. 2-е, стереот. М., 2018. С. 57-60.

17. Сметанина С.И. Указ. соч., 2016 С. 181-252.

18. Сметанина С.И. Форсированная информация: приемы интерпретации новостей в СМИ. // Речевая коммуникация: секреты успеха / Тез. Междунар. конф. М., 2016. С. 43.

19. Гончарова Е.Л., Шишкина И.П. Интерпретация текста. Немецкий язык: Учеб. пособие. М., 2016. С. 266.

20. Ср. иначе: Дроняева Т.С. Новости в газете с точки зрения организации текста // Язык СМИ как объект междисциплинарного исследования: Часть 2. / Отв. ред. М.Н. Володина. М, 2017. С. 307-308.

21. Негрышев А.А. Информирование или воздействие? (о некоторых композиционных особенностях новостного газетного текста) // Язык. Человек. Общество / Международный сборник научных трудов (к 60-летию профессора В.Т. Малыгина). Отв. ред. Н.В. Юдина. СПб.; Владимир, 2018. С. 101-109.

22. Баранов А.Н. Введение в прикладную лингвистику. М., 2001. С. 27-28, а также: Олкер Х.Р. Волшебные сказки, трагедии и способы изложения мировой истории // Язык и моделирование социального взаимодействия / Сб. ст. (перевод). Общ. ред. В.В. Петрова. М., 2017. С. 408-440.

23. Дейк ван Т.А. Структура новостей в прессе // Он же. Язык. Познание. Коммуникация / Сб. работ. Сост. В.В.Петрова. М., 2017. С. 228-267.

24. Богданов Н.Г., Вяземский Б.А. Справочник журналиста. Лениздат. М., 2017. С. 162.

25. Шостак М. Интервью. Метод и жанр., 2016 С. 434.

26. Сметанина С.И. Медиа-текст в системе культуры., 2018 С. 178.

27. Грабельников А.А. Работа журналиста в прессе. М.: Изд-во Рипхолдинг, 2016 С. 172.

28. Санников В.З. Об истории и современном состоянии русской языковой игры., 2016 С. 9.

29. Сметанина С.И. Медиа-текст в системе культуры., 2016 С. 177.

30. Виноградова Е.А. и др. Указ. соч., 2017 С. 174.

31. Куликова Н.И. Общие особенности публицистического стиля // Язык СМИ как объект междисциплинарного исследования: Учебное пособие / Отв. ред. М.Н. Володина. М., 2018. С. 286.

32. Якубов В.З. Об истории и современном состоянии русской языковой игры. С. 9.

33. Бурковская М. О. Учебное пособие по интервью С. 174.

34. Ким М.Н. Жанровая характеристика интервью. Жанры в журналистском творчестве: Материалы научно-практического семинара, 2017 С. 287.

35. Сметанина С.И. Медиа-текст в системе культуры., 2017 С. 180-181.

36. Негрышев А.А. Механизмы медиации в новостийном дискурсе: Учебное пособие. Владимир, 2016, а также нашу статью «О роли СМИ в межкультурной коммуникации (к постановке проблемы)» в вып. 3. настоящего журнала (2016).

37. Лоззан Э.Р. Постулаты речевого общения в контексте «язык лжи» // Методы исследования политического дискурса: актуальные проблемы содержательного анализа общественно-политических текстов. Минск, 2017. С. 135.

38. Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурсa. М.; Волгоград, 2016. С. 141-142.

39. Ухванова-Шмыгова И.Ф. Юмор в политическом дискурсе печатных СМИ // Методы исследования политического дискурса: актуальные проблемы содержательного анализа общественно-политических текстов. Вып. 2. / Сост. и общ. ред. И.Ф. Ухвановой-Шмыговой. Минск, 2018. С. 149.

...