Специфика медиапотребления в Восточной и Юго-Восточной Азии (на примере Китая, Южной Кореи и Сингапура)

Во внимание принимались и основные тренды и выводы, к которым приходят авторы исследований.

Ключевые направления анализа поведения аудитории

Анализ сформированной выборки показывает, что в последние пять лет академические исследования в сфере медиапотребления связаны в большинстве случаев с практиками использования социальных сетей в различных контекстах. В девяти из восемнадцати научных публикаций предметом исследования являются особенности взаимодействия пользователей с соцмедиа. Часто в фокус исследователей попадает молодая аудитория и то, как использование соцсетей влияет на формирование у этой социальной группы идентичности, привычек политической дискуссии и т.д. Стоит сказать, что потребление контента традиционных СМИ редко становится предметом анализа. Ученые все чаще концентрируются на цифровой среде и на том, как взаимодействие с контентом, представленным в онлайн-пространстве, влияет на поведение аудитории, ее установки и ценностные ориентиры. Большая часть иследований посвящена анализу взаимодействия с цифровыми медиа в целом, вне зависимости от того, идет речь о развлекательном контенте или о новостном. Только в четырех статьях говорится исключительно о потреблении новостного контента на разных платформах (Choi I., Axelrod, Kim J., 2015; Kim H., Choi Y., 2017; Wei, Lo, 2015; Song, Jung, Kim Y., 2017). Часто исследователи отталкиваются не от содержания (развлекательный или серьезный контент), а от платформы, через которую он распространяется. Также в некоторых случаях предметом исследования выступает онлайн- потребление какого-то определенного типа контента - например, видео (Dogruel, 2018).

Что касается теоретических направлений, которые используются в процессе анализа, то здесь можно выделить несколько подходов. Во-первых, нередко поведение аудитории рассматривается в контексте теории использования и удовлетворения потребностей (uses and gratification) (Billings, Broussard, Xu Q., Xu M., 2018). Этот подход предполагает, что процесс потребления медиа позволяет удовлетворить определенные потребности, которые существуют у людей. Речь может идти о потребности в получении информации, развлечении или создании социальных связей (последнее актуально в первую очередь для социальных сетей). Другой подход в проанализированных исследованиях можно назвать бихевиористским (Ashraf, Hou, Ahmad, 2018; Samson, Detenber, 2017). Медиапотребление, согласно этому подходу, во многом обусловлено личностными характеристиками человека, и преобладание тех или иных черт характера ведет к тому, что человек выбирает определенный вид контента в соответствии со своими психологическими особенностями.

Основные тренды в сфере медиапотребления: кейс-стади Китая, Южной Кореи и Сингапура

Как мы уже отметили, в проанализированной выборке чаще всего предметом анализа было использование соцсетей и других цифровых медиа молодежью. Процесс медиапотребления в большинстве случаев рассматривался либо как нечто самоценное, либо в контексте влияния медиа на формирование у аудитории определенных взглядов и установок. К примеру, ряд исследований посвящен связям между использованием соцсетей и политической активностью пользователей (Denemark, Chubb, 2016; Huang, 2018; Li X., Chan, 2017). Ученые отмечают, что культурный и политический контекст в значительной мере определяет поведенческие паттерны пользователей в разных странах азиатского региона. Например, политическое устройство влияет на особенности медиапотребления в Китае, Гонконге и на Тайване. Эти различия были проанализированы в рамках исследования, осуществленного группой ученых из Китайского университета в Гонконге. Однопартийная система КНР, демократическое устройство Республики Корея определенно накладывают отпечаток на то, каким образом пользователи в этих странах участвуют в политической коммуникации. К примеру, в Китае соцсети выступают в качестве альтернативной коммуникационной среды, т.к. традиционные медиа не справляются с задачей объективного информирования населения из-за давления государственной цензуры (Chen H.-S., Chan, Lee, 2016). В том же исследовании выявлены закономерности, которые работают вне зависимости от социополитического контекста. Например, ученые нашли корреляцию между наличием у пользователя лидеров мнений во френдленте и его вовлеченностью в политическую дискуссию. Чем больше у человека таких лидеров, тем выше вероятность, что он будет активно погружен в обсуждение насущных политических проблем и будет чаще высказывать свое мнение по политическим вопросам.

Несмотря на особый социополитический контекст в странах Восточной и ЮгоВосточной Азии, ученые часто отмечают, что идеи конфуцианства до сих пор имеют большое значение в некоторых государствах региона и отражаются на процессе медиапотребления. Китай, Южная Корея и Сингапур принадлежат именно к этой категории стран. Концепция уважения к старшим, непререкаемость авторитетов и неприятие критики по отношению к власти также отражаются на поведенческих паттернах пользователей контента в традиционных СМИ и новых медиа. Так, большее доверие к информации в традиционных СМИ, на наш взгляд, связано как раз с консерватизмом и традициями конфуцианства. В одной из публикаций, попавших в нашу выборку, проводится метаанализ существующих исследований в сфере потребления контента в «конфуцианской» Азии. Авторы показывают, что в Китае использование социальной сети Weibo коррелировало с участием пользователя в политической дискуссии: если пользователь читал новостную информацию в соцсетях, вероятность того, что он будет участвовать в политической дискуссии, увеличилась (Skoric, Zhu, Pang, 2016).

В другом исследовании авторы пытаются найти зависимость между использованием соцсетей и проявлением активной гражданской позиции в офлайн-жизни в таких сферах, как экология, образование и политика. Ученые провели опрос 897 студентов и пришли к выводу, что количество друзей в соцсети не всегда влияет на их в политическую и гражданскую активность. Однако публичная активность в соцсетях, как правило, свидетельствует о том, что человек будет проявлять свою гражданскую позицию и в офлайн (Huan, Francis, Lin, 2016).

Корее, а конкретнее - среди представителей поколения так называемых миллениалов. Результаты анализа показали, что молодежь в обеих странах предпочитает получать новостной контент, используя мобильные телефоны и планшеты. Однако корейские респонденты оказались более консервативными по отношению к качеству новостей и их достоверности. С их точки зрения, тот контент, который распространяется традиционными СМИ (телевидением и печатью), всегда более надежен, чем новости, опубликованные в Сети (Choi I., Axelrod, Kim J., 2015).

В другой научной публикации изучается поведение пользователей Интернета в Южной Корее на предмет того, намеренно ли они избегают новостной контент из-за информационной перегрузки (Song, Jung, Kim Y., 2017). В процессе анализа ученые доказали, что такое явление действительно существует. Пользователи начинают использовать ресурсы «кураторской журналистики», чтобы оставаться информированными, но в то же время избегать необходимости читать большой объем сообщений.

Потребление новостного контента посредством мобильных устройств также становится предметом анализа в последнее время. В статье, посвященной тому, как китайские пользователи читают новости с экранов своих смартфонов, исследователи приходят к выводу, что владельцы этих гаджетов довольно часто используют их не только для развлечения, но и для чтения серьезных новостей. Кроме того, в Китае, где традиционные СМИ сильно подвержены цензуре, чтение новостей онлайн помогает получить больше информации из альтернативных источников. Поэтому авторы исследования называют мобильный телефон агентом социально-политических перемен (Wei, Lo, 2015).

Несколько исследований, попавших в выборку, посвящены тому, как молодежь в азиатских странах потребляет развлекательный онлайн-контент. В одной из публикаций проведен анализ того, как респонденты в Южной Корее, Бразилии и Индии смотрят видеоконтент онлайн, какими устройствами они пользуются и что думают по поводу наличия такой возможности просмотра видео в современной цифровой среде. Как показывают результаты исследования, во всех трех странах онлайн-просмотр видео рассматривается опрошенными как некая ценность, которая ассоциируется с возникновением глобальной цифровой экосистемы и универсальным правом доступа к данным. Также в процессе исследования был зафиксирован рост мобильного потребления во всех трех странах (Evans, McDonald, Bae, Ray et al, 2016). В другой статье анализируется использование социальной платформы, которая позволяет делиться короткими видео (Chen Z., 2018).

В выборку попала одна публикация, в которой анализу подверглись способы, используемые родителями в Сингапуре для регулирования потребления контента своими детьми. Ученые провели опрос среди родителей и пришли к выводу, что чаще всего старшие в семье спрашивают у детей, что они смотрят/читают онлайн (Shin, Li B., 2017). Родители также стараются ограничивать использование гаджетов временными рамками, однако они не предлагают детям потреблять только определенный тип контента и редко сидят с ними в одной комнате, чтобы проконтролировать процесс потребления тех или иных медиа. Также выделяется из общего ряда статья, посвященная тому, как китайские студенты, обучающиеся в Гонконге, потребляют медиаресурсы (Peng, 2016).