Саморегулирование в журналистике: уровни, аспекты, инструменты

Размещено на http://www.allbest.ru/

Саморегулирование в журналистике: уровни, аспекты, инструменты

Лазутина Галина Викторовна

кандидат филологических наук, старший научный сотрудник кафедры периодической печати факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова (г. Москва, Россия),

Панкеев Иван Алексеевич

доктор филологических наук, профессор кафедры истории и правового регулирования отечественных СМИ факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова (г. Москва, Россия),

Цель статьи - обозначить основные уровни понятия «саморегулирование профессии», выявить механизм действия саморегулирования в журналистике, рассмотреть, как оно проявляется в разных исторических обстоятельствах. Авторы характеризуют саморегулирование как процесс профессиональной рефлексии и обращают внимание на этические и правовые инструменты саморегулирования, выявляют причины, в силу которых в российском журналистском корпусе его эффективность в настоящее время снижается. Ключевые слова: саморегулирование в журналистике, профессиональная этика журналиста, право СМИ, журналист и редакционный коллектив, профессиональная общность.

Закономерности деятельности, равно как и закономерности любого явления объективного мира, складываются независимо от воли людей и образуют ее специфику - ее должное. Но протекает деятельность далеко не всегда в соответствии с этими закономерностями. Между должным деятельности и ее реальным осуществлением неизбежно существует разрыв, который создается людьми. Выступая в качестве субъекта деятельности, человек естественным образом вносит в процесс деятельности субъективные моменты:свои интересы,представления, предпочтения. Они нарушают объективный характер течения деятельности, нередко снижая ее результативность. Чтобы воспрепятствовать этому, общество на всем протяжении своего существования пытается выработать такие средства, которые помогут сократить разрыв между реальным и должным, уменьшая тем самым произвольное вмешательство человека в объективные процессы развития. Одним из таких средств является саморегулирование профессий.

Понятие «саморегулирование» сегодня в ходу. Однако чаще всего оно употребляется как интуитивно ясное. В сфере журналистики на сегодняшний день саморегулирование осознано в основном как деятельность специальных органов журналистского сообщества, направленная на поддержание оптимального функционирования медиаотрасли без помощи государственных усилий. Между тем, как показывают наблюдения, в действительности и объем, и содержание этого понятия много шире. Цель данной статьи - отчетливо обозначить основные уровни и аспекты саморегулирования.

Саморегулирование профессии как таковое: суть явления

Начнем с того, что представим саморегулирование профессии как явление коллективной или индивидуальной рефлексии, когда профессиональная практика подвергается ревизии сознания, коллективного или индивидуального. Понятно, что в основе этого явления - их прямая и обратная информационная связь. Поступая в сознание от действительности, проявляющейся в данном случае как профессиональная практика того или иного субъекта, информационные сигналы соотносятся с культурными кодами, хранящимися в памяти, и практика становится доступной оценкам и коррекции, точнее - коррекционному моделированию. Цель его, в подавляющем большинстве случаев, - приблизить реальную деятельность к ее объективной сути, к должному, предписываемому ей имманентными закономерностями. Этим и достигается развитие - не всегда быстрое, последовательное, но неизбежное: эволюцию можно нарушить, но отменить нельзя. Саморегулирование профессий в ряду механизмов саморегуляции общества как системы кибернетического типа играет роль двигателя общественного развития.

Дело в том, что профессия - не только социальная характеристика человека, передающая сведения о том роде деятельности, которым человек овладел в результате специальной подготовки и сделал для себя основным занятием, как утверждают словари1. Профессия одновременно есть объединение людей, которые занимаются однотипной деятельностью и связаны между собой условиями труда, системой вознаграждения за труд, системой представлений, образующих единое профессиональное сознание. Тем самым профессии оказываются особой формой социальной организации занимающихся трудом членов общества, позволяющей ему функционировать, удовлетворяя свои потребности и развиваясь.

Саморегулирование журналистики как профессии представляет собой все тот же процесс индивидуальной или коллективной рефлексии: сократить разрыв между реальной практикой профессиональной журналистской деятельности и ее исконным предназначением. И хотя преодолеть эту дистанцию полностью не дано (случаются периоды, когда разрыв даже увеличивается), тенденция приближения к должному насколько-то побеждает неблагоприятные условия и способствует развитию журналистики. Что входит в понятие «саморегулирование журналистской профессии», каков его объем? Ответить на этот вопрос нам помогает структура процесса саморегулирования, как она видится на текущий момент.

Исходное звено, как правило, - выявление той стороны журналистской практики, которая воспринимается как нежелательная или даже недопустимая. Это может быть ущербный продукт деятельности - конкретный газетный текст, телевизионная передача, радиоэфир, документальный фильм, мультимедийная история; поведение журналиста, выходящее за рамки профессионализма; суммарный контент массовых информационных потоков, дезориентирующий аудиторию в современных ценностях, нарушающий гуманистическую направленность общественного движения. Журналистская практика многогранна, и любой ее компонент может дать повод для осознания расхождений с тем, как должно быть. Это и есть исходное звено, инициирующее процесс саморегулирования.

Следующий шаг - соотнесение ситуации, ставшей поводом к рефлексии, с кодом культуры, который выступает в качестве критерия для оценки и позволяет вынести эту оценку. В нашем случае в качестве такового должна выступать идеальная модель журналистики - выработанное обществом представление о ней, основанное на изучении имманентных закономерностей, присущих каждому из элементов деятельности: субъекту, процессу деятельности, средствам деятельности, наконец, продукту. Основанием для оценки выступает степень соответствия рассматриваемого компонента практики параметрам должного. Чем больше соответствия - тем выше оценка. Если соответствия не наблюдается, фиксируется дисфункциональный эффект.

Третье звено - формирование коррекционной модели того фрагмента журналистской деятельности, который обусловил необходимость профессионального саморегулирования. На разных уровнях саморегулирования это происходит по- разному. Для конкретного субъекта деятельности, давшего повод к акту саморегулирования, эта модель становится фактором, диктующим коррекцию профессионального поведения, приближая его к уровню должного. Для других членов журналистского сообщества она выполняет роль прецедента при решении аналогичных задач.

Можно было бы посчитать, что к трем названным звеньям и сводится объем понятия «саморегулирование профессии», если бы не требовалось различать уровни, на которых происходит этот процесс. Но различение уровней - необходимость, обусловленная структурой совокупного субъекта журналистской деятельности.

И это существенно расширяет объем рассматриваемого понятия.

Уровни саморегулирования профессии

Что представляет собой профессия как особая форма социальной организации членов общества? Атомарной ее частицей является человек - деятель, обладающий соответствующими компетенциями, усвоивший определенные навыки, разделивший представления о назначении своей деятельности и ее особенностях с остальными индивидами, входящими в профессиональное сообщество. В журналистской профессии такой деятель - журналист, способный создавать тексты о действительности, позволяющие совре-менникам уверенно ориентироваться в ней, несмотря на быстрый ход событий. Выбирая профессию журналиста, человек ставит себя перед необходимостью следовать всем тем правилам (этическим, методологическим, технологическим), которые помогают добиться максимальной адекватности медиатекста происходящему, и тратит специальные усилия для того, чтобы освоить данные правила. В этом - залог его личного профессионального успеха.

Но, что важно, его личный профессиональный успех недостижим в одиночку: журналистский текст попадает в общественный обиход через массовые информационные потоки, создание которых требует объединения усилий многих профессионалов. Так возникают «молекулярные образования» в журналистской профессии - редакционные коллективы, вбирающие в себя специалистов разных профилей, стараниями которых создаются различные типы массмедиа, ориентированные на многие слои общества. Однако общество, как целостная конфигурация, нуждается в том, чтобы действия разных массмедиа были упорядочены, согласованы, иначе в информационном поле не избежать хаоса, что неминуемо приведет к росту количества «шумов», искажающих представление людей о действительности и мешающих адекватной реакции на ее изменения. Поэтому в структуре журналистской профессии возникает тенденция к целостности: формируются национальные медиасистемы - образования, которые объединяют все массмедиа той или иной страны и сосредотачивают все идентификационные признаки профессии, создавая условия для превращения совокупного субъекта журналистской деятельности в сообщество единомышленников.

Данные структурные особенности профессии и определяют наличие трех уровней ее саморегулирования: уровень индивидов, редакционных коллективов и профессионального сообщества в целом2. С большей или меньшей степенью осознанности саморегулирование на этих уровнях осуществлялось всегда, хотя и с некоторыми особенностями. Так, в России советского периода (как и в других республиках СССР) оно было подчинено «партийному руководству» - внешнему регулированию функционирования СМИ со стороны коммунистической партии. Принцип партийности печати (СМИ) обязывал журналистов и редакции выполнять задачи, которое ставила перед ними партия. Фактически журналистское сообщество было переведено в положение ее отдельного сегмента, которому вменялось в обязанность вести массы по пути, указанному партией. Исконное предназначение журналистики, требующее ее самостоятельности, независимости от сил влияния, игнорировалось, и саморегулирование профессии превращалось в способ подчинения журналистского сообщества одной из сил влияния.

Но интересно, что даже в этих условиях саморегулирование профессии периодически проявляло себя в своем подлинном значении - на уровне личности или редакционного коллектива. На индивидуальном уровне «попадание в должное» и стремление ему соответствовать зависело от степени профессионального дарования и морального потенциала журналиста. Талант журналиста даже тогда оказывался фактором, способным пре-одолеть ограничения, препятствующие выполнению профессиональной миссии, хотя и ценой больших нервных затрат. Есть целая плеяда журналистов того периода, имена которых останутся в истории жур-налистики как символ честного служения профессии, обществу, человеку.

Саморегулирование профессии на уровне редакционного коллектива, как правило, было связано с личностными особенностями главного редактора, формировавшего редакцию и редакционную политику в соответствии со своим представлением о профессии. «Золотой век» того или иного издания определялся степенью профессиональных возможностей и гражданской зрелости его лидера, умевшего сделать генеральной линией издания профессиональную миссию журналистики, создавая в коллективе соответствующий климат. Самоуправление проявлялось здесь как складывающиеся традиции: одни - для поощрения желательных моделей поведения, другие - для выражения непримиримой реакции на линии поведения. саморегулирование журналистика профессия

Сегодняшний день наших СМИ говорит о том, что саморегулирование профессии, отечественная модель которого начала было успешно формироваться (Казаков, Федотов (ред.), 2009-2017), уже дает сбои. Они связаны с идентификационным кризисом, переживаемым профессией. Порожден он целым рядом объективных и субъективных обстоятельств, сопутствующих историческому процессу.

Распад Советского Союза и последовавшая за ним трансформация экономического и социально-политического устройства России привели к серьезным переменам и в медиасфере страны. Изменились экономические и организационные условия производства и распространения массовой информации; трансформировался менеджмент отрасли; новый вид обрела типология и структура СМИ; по-новому стал проявляться профессионализм журналистского корпуса. Но самой болезненной из всех перемен оказалась деформация группового профессионального сознания. Во многом она связана с появлением принципиально новых условий существования журналистики:

1. В ряды редакционных сотрудников влилось большое число лиц, имеющих склонность к журналистской деятельности, но не получивших специальной медийной подготовки. С зачислением в штат редакции они, согласно Закону о СМИ, автоматически обретали статус профессионального журналиста, и уже это определяло произвольный характер их представлений о профессии.

2. Появление фигуры владельца СМИ, обусловленное новыми экономическими отношениями, вызвало в индустрии массмедиа ориентацию на обеспечение прибыли для владельца путем поставки в массовые информационные потоки медиаконтента, производимого данным СМИ. Среди медиаменеджеров и отчасти среди журналистов стал утверждаться взгляд на журналистику как отрасль бизнеса, не имеющую ничего общего с социальной миссией.

3. Новые коммуникационные технологии, основанные на дигитализации, сделали принципиально открытым для всех вход в систему технически опосредованных социальных коммуникаций. Это стимулировало создание конкурентной для институциональных СМИ среды: наряду с их продуктом - структурированными массовыми информационными потоками - в коммуникационном пространстве в виде «социальных сетей» четко обозначились потоки массовой информации, создаваемой в неформализованном межличностном общении.

Все это привело к тому, что групповое профессиональное сознание журналистского сообщества перестало быть носителем единых профессиональных ценностей, общего представления о предназначенности профессии и ее основных особенностях. Для лиц, вступающих на путь профессионального журналиста, обычный процесс идентификации нарушился: возник ее кризис.

Когда неблагополучно разрешаются базисные кризисы развития личности, психология фиксирует в сознании личности состояние спутанной идентичности, толкающей человека на путь асоциального поведения (Эриксон,1996). Похоже, что подобное состояние спутанной идентичности возникает и в групповом профессиональном сознании, когда в развитии профессии случается идентификационный кризис. Это означает, что не следует ожидать эффективности от усилий по саморегулированию профессии в такой ситуации. Более того, она ставит под вопрос и саму возможность подобных усилий, поскольку значительная часть медиасообщества игнорирует тот инструментарий, который журналистская профессия выработала за время своего существования для целей саморегулирования. О каком инструментарии речь?

Инструменты саморегулирования профессии

История человечества свидетельствует: на всем ее протяжении жизнеспособность общественного организма обеспечивалась благодаря взаимодействию морали, права и государства. Они выступили как важнейшие факторы устойчивости и развития общества. Любая сфера общественной жизни, любой вид социальной деятельности дают возможность проследить, как проявляют себя на том или ином конкретном уровне мораль, право и государство. Они обнаруживают свое значение через всеобщие закономерности моральных, правовых и гражданских3 отношений общества. Кроме того, мораль и право проявляют себя и через закономерности, присущие определенному виду деятельности. Относится это и к журналистике. Выступая в качестве профессиональной журналистской морали и профессионального права СМИ, они оказываются базой для создания инструментов, способных в определенной степени приближать реальную практику журналистики к уровню ее должного. В число таких инструментов во всех развитых странах мира входят нормы профессиональной этики и законодательство о СМИ. Однако специфика конкретно-исторических условий жизни в каждой стране накладывает свой отпечаток и на содержательный компонент упомянутых институций, и на характер их использования.

В силу известных исторических обстоятельств4, в России профессиональная этика журналиста заявила о себе в последней четверти прошлого века. К этому времени мировое журналистское сообщество уже накопило определенный опыт профессионально-этического регулирования своей деятельности - опыт саморегулирова-ния профессии на основе представлений, образовавших этический сегмент профессионального сознания. У корпуса отечественных журналистов такого опыта не было. Наладить процесс обеспечения социальной ответственности журналистики за счет ее внутренних ресурсов сразу после объявленной в стране перестройки было трудно. Поэтому первый этический кодекс, принятый Союзом журналистов России в 1991 г., с самого начала вызвал в журналистской среде скептическое отношение и оказался скорее декларацией, чем рабочим документом (Лазутина, 2017: 91-114). Российская модель саморегулирования журналистской профессии - комплекс этических представлений, отражавших существующее знание о должном журналистики и провозглашавших ее принципы, нормы, механизмы их внедрения в практику, - начала формироваться в трудных условиях. Очень скоро этот процесс натолкнулся на препятствия, о которых говорилось выше. В профессии обозначился идентификационный кризис. Для российского корпуса журналистов он обернулся, кроме всего прочего, мощными центробежными тенденциями. Целостность профессионального журналистского сообщества была нарушена. Сегодня оно представляет собой собрание лиц с разными мотивацией деятельности, представлениями о должном журналистики, пониманиями необходимых качеств журналистского продукта и личностных особенностей журналиста. В таких обстоятельствах нормы профессиональной этики теряют свои инструментальные возможности. Этические основы саморегулирования профессии не могут обеспечить его эффективности.

Примерно так обстоит дело и с правом СМИ, если рассматривать его как источник инструментов саморегулирования. Однако процесс такого осмысления серьезно осложняет история «вызревания» этого термина в научном аппарате медиаведения. Понятие «медиаправо» («право СМИ», «право массмедиа») в современном его виде возникло сравнительно недавно, в конце прошлого века, в связи с развитием системы социальных коммуникаций для обозначения той части информационного права, которая законодательно регулирует поведение лиц, имеющих отношение к сфере действия СМИ.

Изначально законодательство о СМИ (а это десятки законов и подзаконных актов) сообществом и трактовалось именно так: средство регулирования медийных отношений, медийного поведения человека с помощью установленных законом норм. Принятый в 1991 г. Закон РФ «О средствах массовой информации» по сей день остается одним из самых демократичных в данной сфере. Безусловно, основным методом был и остается императивный, основным принципом - свобода не должна пониматься как вседозволенность. Однако, проводя запретительную, ограничительную и принудительную политику, государство не просто демон-стрирует свои властные позиции, но и защищает интересы общества и личности. Особенно явно необходимость правового регулирования видна в современных условиях, когда новые технологические возможности коммуникаций значительно опережают психологические возможности аудитории. Даже при активно действующем законодательстве общество не защищено от экстремизма и фейковых новостей, а личность - от диффамации, клеветы и разглашения персональных данных. В условиях отмены цензуры (т.е. необходимости предварительного согласования материалов с государственными органами) СМИ вольны по своему усмотрению подавать сообщения. Ответственность наступает после публикации - как санкция за принятое редакцией решение, если оно противоречит закону. Следовательно, профессиональное сообщество должно ориентироваться в нормах закона, необходимость которых, как правило, обусловлена теми же причинами, что вызывают и появление норм этических. Поэтому нередко формулировки их похожи. Оптимально, если реакция на закон определяется не страхом перед наказанием, а пониманием самой сути ограничений, которые создаются для противодействия терроризму, экстремизму, рассекречиванию охраняемых тайн, вмешательству в частную жизнь и т.д. На наш взгляд, это возможно при верной трактовке таких понятий, как «общественный интерес», «баланс интересов» и, как ни парадоксально, «принудительное саморегулирование» (на принципах комплаенс-контроля). Но это требует, чтобы такая трактовка была заложена и в формулировках закона. Всяческого одобрения заслуживает законотворческая деятельность, направленная на уточнение первоначаальных формулировок, если в них обнаружилась нечеткость. Один из примеров - отмена так называемого «закона о блогерах», который активно обсуждался в СМИ как затрагивающий интересы не столько блогеров, сколько профессиональной журналистики. Второй пример - исключение из Уголовного кодекса РФ статьи «Оскорбление» (с 2011 г. это считается административным правонарушением).

Саморегулирование профессии невозможно без осознания профессионалами ограничений, которые в Законе о СМИ отражены, в частности, в статьях «Недопустимость злоупотребления свободой массовой информации» и «Недопустимость злоупотребления правами журналиста». Прогнозируя увеличение запретительных мер в сфере СМИ, некоторые исследователи объясняют логичность этого процесса вызовами, возникающими в условиях информационных войн, и не всегда корректным освещением социально негативных явлений: «Именно этот процесс - введение новых запретительных норм права - должен быть по-настоящему демократичным, консенсусным и многосторонним. Государство, гражданское общество, журналистская общественность должны быть едины в понимании задач и содержания запретительных мер и ограничений СМИ, если к таким мерам и ограничениям будут вынуждать новые угрозы и обстоятельства» (Суходолов, Рачков, Бычкова, 2018: 204). При этом авторы подчеркивают, что все эти ограничения должны дополняться этическими нормами журналистского сообщества и профессиональной культурой СМИ. Механизмы регулирования разные, но каждый из них направлен на усиление профессиональной ответственности.

Безусловно, когда речь идет о право- установлении, возникает и проблема правоприменения. Но в контексте данной статьи мы говорим не о регулирующих государственных органах, а о том, как влияют и могут повлиять - прямо или косвенно - принудительные нормы на процесс саморегулирования. В частности, они могут мотивировать сообщество использовать демократические процедуры для изменения законов. Но для этого необходимо, чтобы сообщество было готово гарантировать эффективность мер воздействия, выработанных им самим, а это пока проблематично. Например, излишне подробное освещение трагических событий на Дубровке осложнило ситуацию во время теракта, создав угрозу жизни и здоровью людей; затем это стало причиной появления в законе нормы об особенностях освещения контртеррористической операции. Даже такие логичные и обоснованные, закрепленные в кодексах действия, как признание редакцией прав читателя на опровержение и на ответ, в действительности не всегда работают. Но эти права должны быть реализованы. Следовательно, в законе появляются нормы, которые принуждают редакцию делать то, что можно было бы сделать добровольно.

Границы одного и того же явления в сфере массовой информации по-разному могут быть увидены законодателем, правоприменителем, журналистом, аудиторией. Запрещено пропагандировать насилие и жестокость. Но на телеэкране и в ряде печатных изданий такие материалы в избытке. Значит, журналист, потакая «вкусам» части аудитории, во имя рейтинга нарушает профессионально-этические нормы, оправдывая это несовершенством юридического инструментария, т.к. в законодательстве не всегда четко толкуется термин «пропаганда» применительно к тем или иным сведениям. Однако речь надо вести не о возможности оправдать свои действия и остаться безнаказанным, а о том результате, который отрицательно скажется на аудитории. Сообщая о негативных явлениях, СМИ не должны создавать привлекательные образы и модели поведения, по сути, рекламируя их. Но, несмотря на рекомендации госорганов о том, как освещать проблемы суицида, криминала, потребления наркотиков и т.д., в ряде СМИ мы видим вербальные и визуальные материалы, целью которых не всегда является анализ или осуждение. Это может быть сделано без умысла, для привлечения внимания публики, но свидетельствует о критериях, которые редакция считает допустимыми лишь потому, что наказание может не последовать. Но ответственность журналиста перед аудиторией и коллегами основана не на страхе перед законом. Язык вражды нельзя использовать прежде всего в силу собственных убеждений в том, что он недопустим.

Требуется время, чтобы профессиональное журналистское сообщество увидело в законе не только аспект принуждения, но и аспект саморегулирования профессии, отражающий границы ее свободы. Одной из задач саморегулирования журналистской профессии должно стать формирование в журналистской среде уважения к закону.

Начало XXI в. позволяет убедиться в том, что процесс осознания этой роли медиаправа в обществе движется. Скажем, в деятельности медиапалаты Общественной коллегии по жалобам на прессу подход к законодательству о СМИ как средству саморегулирования профессии вполне утвердился (можно считать знако-вым, что один из авторов Закона о СМИ, М.А. Федотов, был председателем Большого жюри Союза журналистов, а сегодня возглавляет Общественную коллегию по жалобам на прессу). Однако мы не можем утверждать, что такое понимание права СМИ стало устойчивым элементом правосознания каждого журналиста. В лучшем случае оно проявляет себя на уровне индивида как когнитивный диссонанс, свидетельствуя о том, что до осознания потенциала правового аспекта саморегулирования рядовым журналистам еще далеко (Панкеев, 2017: 204).

Как видим, в данный момент говорить об эффективных инструментах саморегулирования журналистской профессии в нашей стране не приходится, какой бы аспект его мы ни рассматривали - этический или правовой. В такой ситуации первостепенной задачей медиасообщества становится необходимость восстановления собственной дееспособности. Имеется в виду возвращение себе тех свойств, которые гарантируют, что продукт журналистики обеспечит обществу уверенную ориентацию в действительности, не сбивая его с пути, предначертанного эволюцией. Для развития института саморегулирования профессии это - необходимое условие.

Примечания

1 Современный толковый словарь русского языка / под. ред. С.А. Кузнецова. М.: Ри- дерз Дайджест, 2004. С. 649.

2 Наличие региональных отделений Союза журналистов России создает условия для возникновения полицентричности на этом уровне самоуправления; это нужно иметь в виду, когда речь идет о профессиональном сообществе журналистов в России.

3 Гражданские отношения в данном случае - это отношения гражданина и государства, описываемые в законодательстве как система взаимных прав и обязанностей.

4 В советский период, когда руководство страной осуществляла КПСС, регулирование деятельности прессы осуществлялось на основе принципа партийности, замещавшего собой и право, и этику.

Библиография

Лазутина Г.В. Профессиональная этика журналиста. М.: Юрайт, 2017. С. 91-114. Настольная книга по медийному саморегулированию / под ред. Ю.В. Казакова, М.А. Федотова. М.: Творческий центр ЮНЕСКО, 2009-2017. Вып.1-7.

Панкеев И.А. Журналист и журналистика: единство противоположностей? // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10: Журналистика, 2017. № 5. С. 119-207.

Суходолов А.П., Рачков М.П., Бычкова А.М. Запретительная политика государства в сфере средств массовой информации: анализ законодательства и правоприменительной практики. М.: ИД «Аргументы недели», 2018.

Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М.: Прогресс, 1996.

Размещено на Allbest.ru