Репрезентация образа России в зарубежном медийном дискурсе

Ключевые слова: дискурс, имидж государства, национальная идентичность, концепция, ассоциация.

Abstract: this article focuses on the representation of the image of Russia in the discourse of foreign media. Taking into account the definition of the image of the state as a special concept, the article claims the lexeme «Russia», as well as the identities associated with this image in political discourse.

Keywords; discourse, image of state, national identity, concept; association.

Впервые понятие «образ государства» ввел исследователь К. Боулдинг. Пытаясь объяснить причины конфронтации между различными государствами, он пришел к выводу, что «граждане имеют определенные образы (или представления) о своей нации по отношению к другим нациям, и эти образы отражают определенные ценности и эмоции» [1, 15]. «Оценки в отношении политических фактов и акторов, транслируемые определенной категорией СМИ, оказывают существенное влияние на формирование позиций лидеров мнений, а значит, и устойчивых восприятий образов действующих акторов на международном пространстве» [1, 96].

Процесс формирования имиджа предполагает выбор идентичностей и лексем, а также различных языковых средств, выходящих на поверхность оценочного и метафорического слоев соответствующего понятия. Анализ таких средств, участвующих в формировании образа России, необходим для выявления идеологических ценностей этого дискурса и стереотипов, которые он формирует в сознании людей. В этой связи проблема формирования образа России за рубежом в условиях дестабилизации отношений между Российской Федерацией и Западом по ключевым вопросам международной политики и появление национальных идентичностей и ассоциаций, дает возможность использования новых подходов к пониманию процедур и инструментов формирования медиаобраза. Ассоциация трактуется как ментальная связь между концепциями, событиями или психическими состояниями, которая обычно возникает из определенного опыта [2]. Рассматриваемые ассоциации в основном формируются в речи, где на звание концепта регулярно используется с другими лексемами. Таким образом, понятие и все связанные с ним ассоциации составляют концепт [3], включающий разные слои, например «метафорический» или сенсационный (визуальный, звуковой, тактический и др.) [3]. Роль и выбор метафорических конструктов в дискурсе определяется различными факторами: «от чисто декоративной риторики до идеологической позиции» [4, 407].

Анализируя роль медийного дискурса в создании национальной и альтернативной к ней идентичностей, целесообразно рассмотреть два ключевых аспекта формирования идентичностей: с одной стороны, это отношения между национальной идентичностью и постсоветской/восточнославянской наднациональной, а с другой стороны, соотношение советского и несоветского элементов внутри национальной идентичности. В обоих случаях происходит объединение публичных и частных дискурсов, однако медийный играет одну из ведущих ролей. Это обусловлено тем, что основополагающим признаком медийной системы государств, входивших в СССР (например, Украины, Белоруссии), выступает их «постсоветскость», то есть радикальное изменение общественной роли СМИ по сравнению с советским периодом развития и, одновременно, сохранение советских черт и признаков в самих медиа и их общественном контексте. лексема россия имидж государства

Перейдем к детальному анализу материалов СМИ, который охватывает различные дискурсивные уровни и явления. Так, главными элементами этой структуры являются тематические приоритеты анализируемого дискурса, концептуализированные как задания ежедневно актуальных для аудитории вопросов. Кроме того, важны способы подачи представленных событий. Как и общее наполнение телевизионного эфира и газетных полос, содержание новостей будем анализировать на примере одной недельной выборки шести наиболее популярных украинских телеканалов (07-13.09.2020) («Интер», «1+1», СТБ, «112 Україна», NEWSONE, «Україна»), которые различаются по параметрам: принадлежность к определенному собственнику, размер и характер аудитории, стиль и язык и т.п. Рассмотрим географическую структуру дискурса, прежде всего соотношение текстов об Украине и о мире. Для этого добавим тексты СМИ о связях Украины с другими государствами (двусторонние и многосторонние отношения между государствами и организациями).

Полученную после подсчетов структуру характеризует значительная для большинства медиа всего мира нациоцентричность и одновременно большое внимание к Западу (особенно США) и отношениям Украины с иностранными акторами. Чисто украинская повестка дня составила от половины до двух третей целого массива, о связях -- около четверти, а, собственно, о международных отношениях -- практически пятая часть. В новостных материалах, особенно газетных, материалы о Западе преобладают; одновременно есть большое количество текстов о странах «третьего мира», и намного меньше о соседних государствах. К тому же в новостные выпуски попадают только некоторые из них, прежде всего Россия, Белоруссия, Польша и Грузия. О Словакии, Венгрии, Румынии и Болгарии на протяжении этого периода они не сообщали вообще, а о Турции речь шла несколько раз. Одновременно доля информации о России продолжает оставаться стабильно высокой, что, в контексте Минских соглашений и решений о прекращении огня на Донбассе, актуально и вполне объяснимо Сегодня на Донбассе не фиксировались нарушения режима прекращения огня,-- штаб ООС.-- Режим досту-па: https://112.ua/ato/segodnya-ne-fiksirovalos-narusheniy- rezhima-prekrashheniya-ognya-shtab-oos-549546.html(дата обращения: 11.09.2020).. Количество новостных текстов, в которых упоминается Россия, продолжает демонстрировать высокий уровень, поскольку во многих из них речь шла об украино-российских отношениях, поэтому в категорию материалов об иностранных государствах они не вошли. Для большинства СМИ Россия не всегда выступает приоритетом, поэтому представлены только те российские события, которые являются актуальными с точки зрения международных отношений.

Преимущества «своего» над «чужим» и невнимание к «соседнему» ограничиваются несколькими критериями, в которых и проявляется украинская специфика медийного создания идентичностей. Во-первых, в новостях способ представления того или иного государства часто не отвечает важности, на которую указывает частота появления или упоминания. Можно сказать, что способ представления отвечает не столько географической близости государства, сколько культурной и политической. Этот тезис подтверждают материалы СМИ, посвященные катастрофам, интересным фактам и событиям, произошедшим в других «дальних» государствах. Что касается России, то в отношении нее большая часть украинских медиа используют такие словосочетания и метафоры, как «рука Кремля», «страна агрессор». Хотя другая часть демонстрирует противоположное отношение (разница особенно просматривается в печатных СМИ, так как некоторые телеканалы стремятся демонстрировать нейтральность).

Приверженность России проявляется не только в представлении ее отношений с другими, менее близкими Украине государствами, но и с самой Украиной. Особенно это заметно в тех ситуациях, когда нет единой точки зрения внутри украинского поли-тикума, поэтому издания или телеканалы могут демонстрировать поддержку не России против Украины, а одной украинской позиции против другой. Ярким примером такого дискурса стали материалы украинских СМИ о российском военном вторжении в конфликт между Грузией и Южной Осетией в августе 2008 г., в которых отчетливая апология России стала следствием избегания оценки ее действий в контексте последствий для Украины.Пророссий-ские общенациональные издания («Сегодня», «Факты и комментарии») достаточно выразительно поддерживали Россию, нейтрально представляя ее военные действия и политические заявления и не упоминая, какое воздействие эти действия оказали на мирное население. В свою очередь, утверждения руководства Грузии данные СМИ ставили под сомнение [5; 6]. Не допуская, что прецедент военного вторжения России в конфликт на территории суверенного государства свидетельствует о потенциальной угрозе для Украины (на этом настаивали критики вторжения, которые призывали активизировать усилия для вступления в НАТО) [6; 7]. Газета «Сегодня» представляла данную проблему с точки зрения воспрепятствования использования расположенного в Крыму Черноморского флота России в военных действиях против других государств. Правомочность действия России автор текста не рассматривал, а Украине предлагал действовать так, чтобы не стать препятствием для России.

Оправдывая такую позицию, главный редактор И. Гужва сообщил, что она отвечает национальным интересам Украины. В публикациях подобного рода Россия выступала «большим братом», ухудшение отношений с которым из-за конфликта с третьей стороной могут ухудшить отношения с самой Украиной. При этом настолько явная поддержка России в этом конфликте не была доминирующей среди украинских СМИ. Популярные газеты и телеканалы стре-мились обеспечить нейтральность и сбалансированность своих представлений. Большинство медиа называли эти события «грузинско-осетинским конфликтом», несмотря на активную роль в них России, а часть СМИ вообще старались избегать какого-либо обозначения этих сторон, указывая просто на «войну на Кавказі». Упоминание в новостях обозначения «война России с Грузией» встречалось реже, чем «грузинско-южноосетинский конфликт» [8]. В текстах СМИ российских военных называли «миротворцами»: этот статус имели российские подразделения в конфликтных зонах на территории Грузии до начала введения отдельного числа военных и техники. Украинские СМИ трактовали образ России и позицию Кремля как творцов мира, а не войны. Кроме того, относительно Грузии (как и формально относящуюся к ней Южную Осетию и Абхазию) журналисты называли «республикой», а не «страной», «государством», употребляя этот термин в давнем значении административно-территориальной единицы СССР. По мнению Б. Бахтеева, важно было «создать впечатление, будто они являются аномальными субъектами международного права, а их правосубъектность -- неполноценна» [9].

Использование источников российского происхождения на русском языке, соответственно, многие исследователи также трактовали не с точки зрения технологической эффективности, а с точки зрения культурной близости России к Украине, ее главную геополитическую роль в мире и, в частности, на постсоветском пространстве. Это способствовало большему использованию русского языка и российской информационной инфраструктуры в сравнении с англоязычной. Можно заключить, что использование российских источников и сведений должно было свидетельствовать об идеологической приемлемости последних.

Еще одним важным фактором создания/поддержания особенного места России в идентичности украинских граждан является постоянное внимание СМИ к российской культуре. Долгое время доминировали материалы о российских селебрити, нежели чем об украинских, при этом часто не указывалась национальная принадлежность российских деятелей. Так, Михаила Ульянова представили как «легендарного актера театра и кино, незабываемого "маршала Жукова” и героя "Ворошиловского стрелка”» [10]. Таким образом, с помощью подобных практик поддерживается представление о принадлежности России к информационному пространству Украины. На телевидении главным фактором создания зависимости/отношения российского к «свому» -- то есть украинской идентичности как подчиненной или не противоречащей общей для обеих стран постсоветской/восточнославянской -- является использование российских продуктов и тех украинских, которые ориентированы на вкусы российской аудитории. Эта симпатия обусловлена не только идентификацией российского социально-культурного контекста, но и популярностью, «близостью» для украинской аудитории российских актеров, певцов, юмористов -- которая одновременно и создает их постоянное присутствие в сопутствующих культурно-потребительских практиках. Поэтому они не только используют русский язык, утверждая его как язык украинского общества, но и представляют общественные контексты, которые выглядят как российские или неопределенно-восточнославянские. Что касается упоминаний географии и истории, то она рассматривалась в контексте общей с Россией, прежде всего советской, что способствовало усилению советской составляющей созданной в СМИ украинской идентичности. А, как известно, в современной Украине центральное место в созданном историческом нарративе занимает отношение к ее советскому прошлому (отсюда «люстрация» и пр.), ведь с первых лет независимости ее легитимация основывалась на осуждении и критики советского режима.

Таким образом, смысл одних и тех же политических событий или процессов обусловлен множеством контекстов. Происходит искаженная подача смыслов в заранее предусмотренных дискурсом отношении. Исследователь М. Берендеев называет это воздействие «семиотическими инверсиями», под которыми подразумевает процедуру искажения или полного изменения смысла (в том числе его онтологических, аксиологических и когнитивных параметров) с последующим его укоренением в определенной знаковой и культурной системе (включая язык) [11, 97].

Образ государства ассоциируется с теми ролями, которые выполняются им не только на международной арене в процессе взаимодействия с различными участниками международной политики, но и внутри государства. В ходе данных процессов формируется идентичность государства как национально-территориального и культурного образования. Таким образом, можно зафиксировать, что познание государством самого себя не может протекать без восприятия и анализа всех участников отношений и тех дискурсов, которые существуют в публичном пространстве. Важно также понимать, что любой образ является реконструкцией фрагмента реальности, который передается с помощью языка-рецептора. Любой дискурс зависим, и мы должны устремить свой исследовательский интерес к грамматике, семиотике, локальной семантике, синтаксису, структуре, аргументации и т.д. и попытаться в самом общем плане ответить на вопросы: как «они» говорят о «нас»? как складывается образ «нас» в тексте или речи? Лексическая система языка выступает своеобразным барометром общественных изменений и предпочтений членов языкового коллектива и обусловлена экстра- лингвистическими факторами, такими как, например, активная культурная экспансия США в мировом масштабе или российская (постсоветская) в информационное поле и украинскую идентичность. Как и другие идеологические разногласия в обществе, отношение к разным событиям и образам прошлого является предметом обсуждения в медийных практиках. Некоторые из информационных продуктов могут собирать массовые аудитории и оказывать большое влияние на общественное представление относительно обсуждаемых проблем -- особенно, если производство и демонстрация медийных продуктов часто выступает ответом на актуализацию этих проблем благодаря их нарушению в других дискурсах, в особенности в политическом.

ЛИТЕРАТУРА

1. Алефиренко Н. В. Проблемы вербализации концепта: Теоретическое исследование / Н. В. Алефиренко.-- Волгоград: Перемена, 2003.

2. Klein S. Learning: principles and applications / S. Klein.-- Newbury Park, CA: Sage Publications, 2012.-- 485 р.

3. Хмельцов А. И. Когда «они» говорят о «нас»: политический дискурс-анализ и семиотика внешней политики в междисциплинарной перспективе / А. И. Хмельцов.-- Режим доступа: http://www.russcomm.rU/rca_biblio/h/hmeltsov.shtml(дата обращения: 18.06.2020).

4. Tsirkunova S. Through the prism of metaphor: a case study of the US and UK political discourse on the Ukraine conflict / S. Tsirkunova// ActaScientarum. Language and Culture, 2016.-- № 38 (4).-- Р. 405-412.-- Режимдоступа: https://www.doi: 10.4025/actascilangcult.v38i4.29503 (датаобращения: 13.09.2020).

5. Ковальчук И. Кавказская война / И. Ковальчук // Сегодня.-- 2008.-- 9 авг.-- С. 2.

6. ЛиховійД. Росія, яку я ненавиджу / Д. Лиховій// УМ.-- 2008.-- 12 авг.-- С. 3.

7. Сандул Ю. Росія демонструє, що терени колишнього СРСР -- це її «внутрішній двір» / Ю. Сандул.-- ГПУ -- 2008.-- 12 авг.-- С. 9.

8. Негайно припинити вогонь ігісти за стіл переговорів пропонує Дмитру Медведеву Міхаіл Саакашвілі.-- Новини, Перший.-- 09.08.2008

9. Бахтєєв Б. «Новинки про війнушку» / Б. Бахтєєв // Телекритика.-- 2008.-- 15 авг.

10. Куницкая Р. Уже год, как не стало «Маршала Жукова» / Р. Куницкая // Сегодня.-- 2008.-- 25 марта.-- С. 25.

11. Берендеев М. В. Семиотические инверсии в формировании политического образа в медиадискурсе (на примере образа России в СМИ Германии) / М. В. Берендеев // Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. Серия: Гуманитарные и общественные науки.-- 2017.-- №3.-- С. 94-102.

Размещено на Allbest.ru