1.1 Просторечная лексика

Лексическую основу как разговорного, так и всех других стилей составляют общеупотребительные слова, обычные и широко распространенные названия предметов, явлений, качеств, действий и состояний.

На фоне общеупотребительной, или, как принято ее называть, нейтральной, лексики выделяются специфические слова, характерные для того или другого стиля речи. В толковых словарях такие слова сопровождаются стилистическими пометами, указывающими, в каком стиле данное слово имеет преимущественное хождение.

Так, например, слова разговорно-бытовых стилей, выступающих главным образом в форме устной речи, обозначены пометами: разговорные и просторечные. К разговорным относятся слова типа газетчик, толчея, уйма (множество), грызня, поблажка, погодить, жадничать; к просторечным - слова вроде раззява, парнюга, лупцовка, потрафить, изгадить, барахлить, оттяпать, трахнуть, кокнуть, нашкодить, обалдеть, намедни.

Лексический состав разговорной речи (далее РР) отличается стилистической пестротой. При явном господстве нейтральных слов, в РР вполне допустимы сниженные разговорные (болтать, болтанка, большущий) и даже просторечные и жаргонные слова (взбелиниться, балдеж). Рядом с подобными словами часто встречаются книжные слова (перпона, прецедент) и специальные (ротор, гамма-глобулин). При этом гораздо чаще, чем болтать, используется нейтральное говорить и т.д Распопова Т. А. Некодифицированная социально-оценочная лексика и ее использование в русском языке 80-90-х гг. XX в. АКД / Т. А. Распопова. - Орел, 1999. - C. 71..

Исследователь разговорной речи В.Д. Девкин считает необходимым выделить в лексике, используемой в разговорной речи, такие элементы, как:

1. Общеязыковой нейтральный пласт.

2. Разговорно -окрашенный, связанный с «бытовой номенклатурой», т.е. неактуальный для официального общения.

3. Разговорные дублеты и синонимы нейтральных номинаций.

4. «Несловарные» лексические средства, привлекаемые в живой беглой речи как замены регулярно применяемых лексем.

Особенностью лексики разговорной речи является преобладание первого, второго и четвертого элементов при несущественности третьего, поскольку разговорно-маркированные слова составляют не более 8-10% всего лексического фонда высказываний в обиходной речи и, что еще важнее, они для разговорных текстов факультативны. В большинстве случаев их использование обусловлено прагматически, а не информационно. В словарях помета (разг.) относится только к разговорным дублетам и синонимам нейтральных номинаций, т.к. они являются наименее важным в разговорной речи элементом. Однако надо подчеркнуть, что рассматриваемая помета не характеризует лексику разговорной речи, а лишь указывает невозможность употребления этой лексики в официальной речи из-за сниженного характера.

Основную часть лексики составляет разговорной речи - обычная, нейтральная, общелитературная лексика, не являющаяся специфичной для разговорной речи.

Необходимо отметить, что особенности деривационной системы русского языка в разговорной речи размываются. С одной стороны, лексическая система разговорной речи отличается большей противопоставленностью имени и глагола. Отглагольных существительных в разговорной речи немало, но они теряют способность выражать процесс, начинают обозначать только предметы, факты, события. С одной стороны, глагольные формы используются в разговорной речи при образовании предметных номинаций.

Например, дай чем потереть.

Кроме того, в разговорной речи широко употребляются местоимения.

Неофициальное, непосредственное общение, не оставляющее времени на поиск слова создает психологические предпосылки для появления сиюминутных окказиональных обозначений. При этом легче образуются новые существительные, чем новые словосочетания. Например, не история зарубежной литературы, а зарубежка. Этот пример относится к свернутым сочетаниям, использование которых также часто встречается в разговорной речи. При этом нередко использование существительных со сдвинутым значением, понятным только потому, что собеседники имеют общую базу. Например, «дай Марь Ванну» означает передать ей телефонную трубку (или же в домашнем обиходе так называют кастрюлю среднего размера) Лексика современного русского литературного языка. - М.: Изд-во "Наука", 1988. - C. 199. .

Специфика разговорной речи проявляется и в слове как знаке. Во-первых, слово в разговорной речи обычно имеет четкую направленность, оно обозначает конкретные предметы окружающего мира. При этом сигнификативное (образное) значение слова оказывается на втором плане.

«Возьми на столе». Имеется в виду не стол как вид мебели, а конкретный стол. В сознании говорящих возникают не образы, а конкретные предметы. Четкая направленность слова предельно конкретизирует его даже в случаях самого общего значения (бандура, штуковина и т.д.)

Во-вторых, в разговорной речи нередко используются знаки узкоколлективные, а не общерусского кода - быструшка (вермишель быстрого приготовления).

Возможно также использование слов, понятных только в рамках определенного учреждения, в пределах определенного города или страны.

Например, фраза «бобби протестуют!» в «Известиях» за 15.03.02. «Бобби» - это название полицейских, характерное только для Великобритании. Или же характерное только для Москвы разговорное название ДК им. Горбунова и рынка возле него звучит как «Горбушка».

Лексическая система разговорной речи имеет свои отличия. Она почти не имеет синонимических отношений. Это связано с тем, что в условиях непосредственного общения невозможен поиск наиболее точного слова, неточность обозначения компенсируется пониманием с полуслова.

Своеобразны антонимические отношения разговорной речи. Разговорный язык может обходиться меньшим набором слов, поэтому слово может выступать немаркированным членом многих противопоставлений.

Еще заметнее специфика разговорной лексики в ее речевом функционировании.

Так, очень характерна для разговорной речи окказиальная субстантивация прилагательных и прилагательных и местоимений. Рассмотрим пример.

- На чем ты их привезешь?

- На своей. (Здесь имеется в виду машина) Распопова, Т.А. Просторечные лексико-стилистические средства: принципы и приемы их использования // Структурно-семантический анализ единиц языка и речи: межвуз. сб. науч. тр. - Тула, 1997. - С. 44 - 46.

.

Существует определенная свобода в использовании слов: сдвинутые и синонимичные значения разговорной речи использует наиболее частотные компоненты синонимических рядов, основные представители смысловых полей и незнаменательную лексику.

Глава II. Разговорная и просторечная лексика в публикациях на страницах СМИ

разговорная просторечная лексика язык

Современные тексты, особенно газетные, особенно заголовки, и добиваются в первую очередь эффекта загадочности: привлечь читателя, заинтересовать его, заставить улыбнуться. В лексической картине современной речи очень заметен наплыв сленговых, арготических, жаргонных слов, что существенно меняет эмоционально-стилистическую систему русского языка. А так как устоявшаяся стилистическая система языка служит не только целям эстетики, но и наиболее экономной и точной передаче информации, то разрушение стилистической системы невольно способствует понижению информативности общения.

Процессы эвфемизации, дисфемизации, использование просторечных, жаргонных, арготических языковых средств существенно влияют на становление лексического строя языка. С одной стороны, в ежедневное употребление вносятся новые языковые единицы. С другой стороны, эти новые единицы имеют тенденцию заменять более сложные языковые конструкции и обороты Булыгина, Е. Ю. Проявление языковой агрессии в СМИ / Е. Ю. Булыгина, Т. Стексова // http://www.library.cjes.ru/online/.

Резкий рост вариативности средств выражения -- яркая примета современной речи в СМИ, особенно проявившейся в конце XX в. В работе "Языковые преобразования" В.Г. Гак Гак, В.Г. Языковые преобразования / В.Г. Гак. - М, 2001. - C. 43. отмечает, что вариантные формы в речевой практике позволяют решить "две важные задачи: коммуникативную и экспрессивную. Благодаря вариантности бесконечно разнообразятся выразительные средства языка, который получает возможность выражать тончайшие оттенки мысли. В этом экспрессивная функция вариантности. Ее коммуникативная функция заключается в том, что обеспечивает успех коммуникации. Быстрота обеспечивается использованием сокращенных форм слов и предложений. А также сдвигами в значении слов, что позволяет обозначить объект, если даже номинация осталась забытой''. Современные СМИ находят варианты не столько в книжной, сколько в разговорной лексике. Этот выход за пределы нормы публицистического стиля отражает общую тенденцию либерализации прессы, ее разрыв с прежней ориентацией на кормы официальной речи.

Использование разговорных и просторечных языковых элементов в текстах художественной литературы вполне допустимо и традиционно. Оно служит и созданию определенной словесно-художественной атмосферы повествования, соответствующей авторскому замыслу, и созданию речевого портрета героя, и формированию экспрессивности или стилизации текста. Разговорные и просторечные слова и выражения являются самым распространенным стилеобразующим средством в художественном тексте. Прежде всего потому, что живая народная разговорная стихия обладает огромным потенциалом как функционально-стилистических возможностей, так и художественно-выразительных средств, в ней представлен широкий диапазон эмоциональной оценочности, свободы в выборе языковых лексических элементов, их словообразовании и сочетаемости Скороходова, Е.Ю. Использование некодифицированной лексики в текстах СМИ / Е.Ю. Скороходова // http://www.modernlib.ru/go.php?url=http%3a%2f%2fwww.litres.ru%2fpages%2fbiblio_book%2f%3fart%3d635275%26lfrom%3d2272045.

Кроме того, намеренное отступление от нормы, как правило, влечет за собой большую выразительность и экспрессию.

Важно рассмотреть, как использованные современными писателями разговорные и просторечные лексические элементы отражены в современных толковых словарях русского языка, а также насколько лексика, использующаяся в современной художественной литературе, близка словарному составу современного русского литературного языка.

Определяя эти пласты лексики как разговорный и просторечный еще раз укажем, что существующая традиционная дефиниция: это та лексика, которая характеризует устную обиходную речь носителей русского языка и которая традиционно делится на разговорную и просторечную ~ принимается с уточнением. С нашей точки зрения, разговорная лексика принадлежит кодифицированному литературному языку, неся на себе все нюансы разговорной экспрессии, без которых не существует реального речевого неофициального общения. Но если эмоциональная оценочность проявляется в яркой степени, снижая и огрубляя стилистику и семантику слова, то оно становится просторечным. Иначе говоря, в нашем понимании разговорно-сниженная лексика и есть просторечие.

Известна различная степень близости литературного языка и языка художественной литературы в разные исторические эпохи, причем значительно именно расхождение этих форм существования языка.

В эпоху дворянской культуры, и на это неоднократно указывал В.В. Виноградов, художественная речь была идеальной нормой литературного языка, да и само понятие литературного языка связывалось с литературой, а с конца XIX века литературный язык начал резко отделяться от художественной речи, находя опору в языке научной и газетно-публицистической прозы.

Происходящая в современном литературном процессе демократизация художественной речи: проникновение элементов разговорно-обиходного и разговорно-сниженного лексических пластов, а также диалектизмов (особенно у писателей-деревенщиков) - отражает не только новации языка литературы, но и произошедшие в самом литературном языке изменения, связанные с социокультурными изменениями в современном обществе: пренебрежение к нормам культуры речи, неправильное осознание свободы слова, неумелое ее использование, невозможность адекватного освоения огромной новой языковой информации, связанной с появлением неологизмов и иноязычных заимствований - все это влечет вульгаризацию современного русского языка, в котором возрастает употребление просторечной сниженной лексики и наблюдается обилие инвективов.

При обращении к современным лексикографическим работам становится совершенно очевидным, что на распределение стилистической квалификации слова в словаре влияет нынешний соперник художественной литературы - средства массовой информации, привлекая к себе все больше и больше общественного внимания и навязывая свои нормы использования языка в конкретных ситуациях. И хотя язык СМИ обвиняется в ограниченности, стандартизации выражений, стереотипных конструкциях, отсутствии должной выразительности, именно этот язык одновременно и воспроизводит усредненную речь сегодняшних носителей языка, и оказывает самое мощное воздействие на нее. Это реальный процесс, с которым нельзя не считаться исследователю языка.

Однако именно эта сфера - язык СМИ - игнорируется лексикографической практикой в связи с существованием некоего идеала литературного языка. Такая высокомерность лексикографов в совокупности

с законной и даже необходимой определенной архаичностью словаря влечет за собой результат: мы не получаем адекватных словарей современного языка. Подобные лексикографические издания могут так называться лишь условно. Ведь прямой объект толкового словаря -общепринятый современный литературный язык.

Справедливости ради укажем на то, что если бы в словаре в полном объеме, или почти в полном объеме, была представлена речь, которую мы слышим с экранов телевизоров или из современного радиоэфира, то, возможно, русский язык был бы представлен в словаре не только в нелитературном виде, но и в весьма деформированном и искаженном, поскольку, все же, образованные и интеллигентные люди, владеющие литературным русским языком, говорят по-русски совсем не так, как многие с экрана телевизора.

Возвращаясь к проблеме соотношения литературного языка и языка художественной литературы с точки зрения отражения стилистической дифференциации лексем в современных русских толковых словарях, нужно иметь в виду следующее. Конечно, каждый лексикограф понимает, что словарь литературного языка, т.е. нормативный словарь, не должен, да и не может являться словарем языка художественной литературы. Ведь на многих словах в художественной речи лежит печать индивидуального авторского мировосприятия и нагрузка создания языковой атмосферы, характерной для определенной сюжетной ситуации литературного текста, и, естественно, такое писательское словоупотребление не является объектом нормативного словаря.

Однако «обаяние яркого художественного образа, психологически вполне объяснимое стремлением представить в словарной статье образцы русской классики, незаметное смешение понятия «языковая норма» с представлением о художественном идеале приводят академические словари к описанию фактов не только общелитературного языка, но и глубоко своеобразного и неповторимого писательского словотворчества.

Иногда в словари включаются окказиональные авторские новообразования, иногда практической лексикографией фиксируется личностно-поэтическое восприятие или употребление слова писателем, т.е. индивидуально-авторское значение (как семантическое, так и стилистическое). Но все же чаще современные словари не отражают той стилистической маркированности лексики, которую отдельные словарные единицы приобретают в текстах современных русских писателей.

В.В. Виноградов еще в середине XX века указывал, что границы современного русского языка начинаются «с 90-х годов XIX в.-- с начала XX вплоть до современности». А сегодня можно сделать поправку еще на полстолетия вперед, закрепляя и учитывая реальные кардинальные социальные изменения в России.

Общеизвестно, что к серьезной лексикографической проблеме относятся разногласия между теоретической стилистикой и лексикографической практикой. Так, членение языка на стили и стилистическое расслоение лексики, предпринимаемое в словарях, не совпадают, т.е. не всегда обнаруживаются прямые соответствия между тем или иным стилем и группой маркированной лексики. Соответствия могут быть лишь в деловом и научном стилях. Сложнее с разговорным стилем, хотя существует помета разг. и можно считать, что она все же в той или иной мере охватывает лексику, относящуюся к этому стилю. Публицистический стиль прямой связи с определенной лексикографической пометой не обнаруживает. А язык художественной литературы, обладающий ярко выраженной функциональной обособленностью, вообще лишен каких-либо специальных «художественных» лексикографических помет, поскольку отсутствуют специальные художественные лексические средства.

Таким образом, язык художественной литературы, точнее, ее словарный состав, по стилистическим лексикографическим принципам не идентифицируется и распределяется по другим группам, т.е. растворяется в общей языковой словарной картине.

Кроме того, при несуществующем (строже формулируя, не выделяемом теоретической стилистикой) книжном стиле в языке функционирует книжная лексика, получающая в словаре свою точную квалификацию с помощью пометы книжн. Правда, некоторые лексикографы отказываются от этой пометы, объясняя свое решение расширением границ употребления книжных слов: книжная лексика активно вторгается во все сферы речи, соседствуя с нарочитыми разговорными элементами и теряя свою «книжность». Но стилистическая маркированность книжной лексики при этом все же не разрушается, а сами слова не нейтрализуются.

Словарный состав языка современной художественной литературы преимущественно отражает не книжный и высокий стили, а разговорный и просторечный. При этом писатель пользуется подобными словами не столько для создания особого речевого портрета героя-современника, сколько самым естественным образом в своей авторской речи, скорее, не замечая, демонстрирует свой современный русский язык и реальный язык своего читателя Скороходова, Е.Ю. Использование некодифицированной лексики в текстах СМИ / Е.Ю. Скороходова // http://www.modernlib.ru/go.php?url=http%3a%2f%2fwww.litres.ru%2fpages%2fbiblio_book%2f%3fart%3d635275%26lfrom%3d2272045.

Регулярное отступление в средствах массовой информации от литературных норм подрывает основы русского литературного языка и носит негативный характер. Это не означает отрицания языковых изменений и утверждения необходимости сохранения всего прошлого. Это означает лишь то, что надо противиться проникновению в литературный язык всего того, что сейчас принято называть «ненормативной лексикой». И мнение тех, кто полагает, что ее введение в литературный язык вполне допустимо «при необходимости», мы не разделяем.

Так, писатель Борис Акунин принадлежит современной «массовой литературе», разрабатывает историческую тематику, удачно стилизует тексты, придавая им колорит салонности и изысканности. Выбранный нами рассказ Б. Акунина «Как вам это понравится?» (это глава из романа «Внеклассное чтение», которая печаталось и в журнальном варианте и как отдельное произведение) - о шестилетнем Мите Карпове, наделенном уникальными математическими способностями. Отец Мити мечтал показать одаренного мальчика императрице, и ему это удалось. Рассказ содержит и впечатления самого Мити о «малоэрмитажном четверге», о Екатерине, о Фаворите, о придворных, обо всем, что он увидел при дворе.

Разрекламированный СМИ Виктор Ерофеев принадлежит постмодернизму в его широком литературоведческом понимании. Его творчество вызывает интерес, в большей степени спровоцированный скандалом, чем собственно художественно-литературными достоинствами. Почти любому его произведению присущ эпатаж и скандал, характерный, по мнению писателя, постутопическому состоянию современного человека и общества. Свой поиск мы остановили на его произведении (относительно приличном) «Пятиконечная звезда», представляющем собой сюрреалистический рассказ о поезке писателя в Италию и о его откровениях по поводу любви, точнее, Любовей, которых у каждого человека, с его точки зрения, пять и которые предстают в различных авангардистских существах с кошачьей или песьей мордами, или с головой дельфина и под.

Прозаик Виктор Пелевин представляет постмодернизм в его оригинальном русском варианте. Он виртуозно переделывает чужие тексты, фантазируя, обыгрывая и по существу издеваясь над хрестоматийными произведениями классиков. Его рассказ «Девятый сон Веры Павловны» (опубликован в журнале «Звезда») об уборщице мужского туалета на Тверском бульваре Вере Павловне, в жизнь которой неожиданно ворвалась перестройка, невероятно изменив все вокруг. И хотя «жить постепенно становилось все лучше», Вера стала замечать что-то странное и гадкое, а порой и страшное в этой новой жизни. А сон Веры, выявивший все ее страхи, ~ лишь аллегория на ее плавание «по безбрежному океану бытия».

Сергей Толкачев относится к «писателям Литературного института», принадлежит современному русскому реализму, который сегодня определяется через отношение к модернизму, точнее, к его отрицанию. Собственно в этом конфликте реализма и модернизма состоит драматургия развития современной русской литературы, что и позволяет ей развиваться в различных направлениях и вырабатывать разнообразные художественные средства выражения. Ограничив объем текстов двадцатью пятью страницами, мы выбрали первые четыре главы романа С.Толкачева «Бертолетова соль и грим». При чтении выясняется, что так называется популярный журнал, о главном редакторе и о сотрудниках редакции которого и идет речь в романе. Но поскольку журналистам по роду их деятельности приходится общаться с разными людьми и оказываться в разнообразных ситуациях, то и пространство текста заполнено огромным количеством персонажей и событий.

Творческий метод Татьяны Толстой продолжает традиции русского классического реализма, но развивается в современном направлении к художественной системе постмодернизма. В рассказе «Кина не будет», где уже само название содержит неправильную просторечную форму.

Появление в тексте определенного стиля элементов другого, "чужой" лексической единицы является довольно устойчивой тенденцией в функционировании текстов разных коммуникативных сфер. Пресса чутко реагирует на новую речевую практику и принимает ее, тиражируя языковой вкус современников. Наблюдения за практикой прессы последнего десятилетия позволили отметить своеобразие использования в медиа-тексте иностилевых элементов.

В первую очередь хотелось бы определить причины использования отдельных видов некодифицированой лексики в публикациях печатных СМИ последних лет. В процессе исследования публикаций российской прессы были выделены такие элементы нелитературного языка, как просторечие; жаргонизмы, арготизмы; инвектива, бранные слова.

Использование просторечия.

В газетной речи наблюдается взаимодействие книжного и разговорного вариантов литературного языка, а также сильное влияние просторечия на язык СМИ.

Журналисты нередко используют самые ходовые, широко распространенные слова и выражения разговорно-бытовой лексики: «Правым обломали рога» (Коммерсантъ; 8.12.99). «Отечество на троих» (Время МН; 1999, № 46).

В письменную речь активно проникают элементы неофициального межличностного общения:

«Рокировка на все четыре; стороны" (.Время МН; 1999, №48);

"Вот и создается впечатление, что кинотеатры -- это далекое "совковое" прошлое (Аргументы и факты; 2000, № 42).

«Годами дурью мучились» (Время МН; 1999, № 50),

Это следствие сознательного сдвига в стилевой установке, необходимость которого диктуется новой ситуацией в обществе.

Справедливо было бы отметить, что часто использование просторечия в СМИ обусловлено применением ее различными публичными персонами - политиками, актерами, деятелями шоу-бизнеса. СМИ всего лишь фиксируют такого рода речевые особенности.

Использование жаргонизмов и арготизмов.

В языке прессы присутствуют, помимо просторечных и разговорных, элементы подъязыков, ограниченных экстралингвистическим признаком. В сущности, все, что обреталось в раскованной бытовой речи (и многое сверх того), сейчас допускается в письменные тексты, во всяком случае, в сферу масс-медиа. В литературный обиход входят иногда целые группы образов, ранее характерных только для жаргона. Типичный пример -понятия наехать, накатить, достать, напрячь, в смысле "сделать объектом каких-либо, обычно преступных действий".

"Но первый же звонок этим лохам развеял мечты..." (Аргументы и факты, 4.11.1998).

"Мотавшая сроки братва формировала за решеткой..." (Мегаполис-Экспресс; 16.06.1999).

"Шухер, ребята, проверка!" (Московский комсомолец; 11.11.2000).

Применение подобной лексики в СМИ обеспечивает именование специфических для данной речевой общности реалий, не имеющих нейтральных в стилистическом отношении общепринятых обозначений, и с другой стороны характеризуют представленную социальную среду с точки зрения особенностей ее существования.

Так средства массовой информации играют роль «плавильного котла» языков различных социальных групп, создавая подобие единообразия языка в целом. Освоение разговорных единиц, жаргона, просторечия, сленга в письменной речи дает новые способы сочетаемости этих слов, новые словообразовательные модели, вскрывает их выразительный потенциал. Все это влияет на характер инноваций в языке, определяет его динамику и позволяет корректировать существующие нормы.

2.2 Место разговорной и просторечной лексика в языке современных писателей

Основной процесс связан с перемещением лексических элементов из периферийных сфер языка в центр системы. К таким элементам относятся жаргон, разговорные элементы, просторечие. Они объединяются по признаку "сниженность" в сравнении с нейтральным уровнем литературного языка. Данные элементы широко употребительны и в языке газет, и в теле- и радиовещании, и в речи образованных слоев населения.

Отметим, что именно подобные категории слов позволяют увеличить экспрессивность текста. В современных газетах максимально экспрессивными часто являются заметки в разделе «Новости» в колонке обозревателя.

Именно в них встречается максимальное количество разговорных, просторечных, жаргонных слов. Именно использование этих слов придает тексту некую критичность, ироничность или же резкость (если речь идет о злободневных событиях). Именно через использование стилистически окрашенных слов читатель наиболее ярко и четко представляет позицию автора.

Элитная "Независимая газета" публикует рецензию на научное издание стихотворений В. А. Жуковского под названием "Академический ужастик" (НГ, 10.06.2009). Жаргонизм ужастик (от слова ужас) называет страшное произведение искусства (фильмы, рассказы и пр.).

Шутливый рифмованный ответ-бессмыслица на вопрос "Почему?" - "По кочану" (иногда с продолжением "и по (сырой) капусте"; преимущественно в речи молодежи).

Иллюстрация из газеты: "Почему мы все считаем в долларах, а таможня - в дойчмарках и евро? Ответ ясен: по кочану" (Мир за неделю, 30.11.2009).

Разговорные и просторечные элементы менее широко включаются в современную речь. Процесс включения подобных сниженных элементов в литературный текст лингвисты нередко называли термином "демократизация языка".

Факты употребления сниженной лексики в речи литературно-говорящих людей и

К лексике устной речи относятся слова, характерные для устных разновидностей коммуникативной деятельности. Лексика устной речи неоднородна. Вся она располагается «ниже» нейтральной лексики, но в зависимости от степени «степени снижения», от степени литературности эту лексику делят на две большие группы:

1)Разговорная лексика;

2) Просторечная лексика.

К разговорной лексике относятся слова, придающие речи оттенок непринужденности, неофициальности (но не грубо-просторечные слова!). С точки зрения принадлежности к разным частям речи разговорная лексика, как и нейтральная, разнообразна. В нее входят:

1. Существительные: Здоровяк, остряк, чепуха;

2. Прилагательные: Безалаберный, расхлябанный;

3. Наречия: Наобум, по-свойски

4. Глаголы: Огорошить, прихвастнуть, халтурить;

5. Междометия: Лга, баи, ой.

Разговорная лексика, несмотря на свою «сниженность», не выходит за пределы русского литературного языка. Лексика просторечная «ниже» по стилю, чем разговорная, поэтому она находится за пределами строго нормированной русской литературной речи. В просторечной лексике можно выделить три группы: 1) Грубовато-экспрессивная лексика грамматически представлена существительными, прилагательными, наречиями, глаголами:

Дылда, зануда, обормот;

Задрипанный, пузатый;

Вдрызг, паршиво, сдуру;

Дрыхнуть, облапошить, расчухать.

1) Грубовато-экспрессивные слова звучат чаще всего в речи недостаточно образованных людей, характеризуя их культурный уровень. Нельзя, однако, сказать, что они не встречаются в речи людей культурных и образованных, то есть следящих за своим языком. Экспрессивность этих слов, их эмоциональная и семантическая емкость позволяют иногда кратко и выразительно показать отношение (чаще всего - отрицательное) к какому-либо предмету, человеку, явлению.

2) Грубо-просторечная лексика отличается от грубовато-экспрессивной лексики большей степенью грубости: Мурло, хайло, хрюкало, харя, репа, рыльник, печка (в значении «лицо»). У этих слов сильно выражена экспрессия, способность передавать отрицательное отношение говорящего к каким-либо явлениям. Чрезмерная грубость делает эту лексику недопустимой в речи культурных людей.

3) Собственно-просторечная лексика, к которой принадлежит сравнительно небольшое количество слов. Нелитературность этих слов объясняется не их грубостью (они не грубы по значению и экспрессивной окраске) и не их бранным характером (они не имеют бранной семантики), а тем, что они не рекомендованы к употреблению в речи культурных людей: Давеча, загодя, небось, отродясь, тятя и др. Собственно-просторечная лексика называется также простонародной и отличается от диалектной только тем, что употребляется и в городе, и в деревне.

Основная задача публицистического жанра - убедить адресата в правильности позиции автора, в необходимости скорейшего решения обозначенной в письме проблемы. Это требует от журналиста умения убеждать, понимания психологии своего адресата, знания практических и теоретических наработок по вопросам информационного воздействия. Кроме того, автор излагает проблему, опираясь на логически выверенную аргументацию, следовательно, ему необходимо знание истории вопроса, умение анализировать уже предпринятые в решении ситуации шаги, понимание реальных возможностей что-либо изменить в лучшую сторону.

Использование в этом жанре просторечных и жаргонных слов вполне допустимо, поскольку и характеризует личность написавшего письмо, и активно формирует отношение к описываемому событию, явлению, факту. Метафоричный язык жаргона хочет все скрыть и все сказать одновременно. Со временем те или иные жаргонизмы становятся нормативными, как, например, случилось с такими словами, как "тусовка", "крыша", "разборка".

Кстати, эмоционально-экспрессивная сторона жаргонизмов бедна: господствуют две основные эмоции - положительная и отрицательная. Это свойство ограничивает возможности применения жаргонизмов в художественной литературе, но что касается публицистического текста - он совсем не боится этого. Чтобы придать тексту выразительности, журналист усиливает воздействие на читателя различными "спецэффектами", в том числе и жаргонной лексикой. А в эпистолярном жанре для того, чтобы ему доступно объяснить свою точку зрения на описываемое событие, вполне достаточно тех самых двух эмоциональных характеристик - положительной и отрицательной.

Когда же речь идет о событиях с явно уголовной подоплекой, говорить о которых в письме можно лишь не называя конкретных цифр и фамилий, журналист и подавно опирается на соответствующую лексику, стремясь точнее дать представление о собственной позиции. Уже не редкость на страницах печати такие жаргонизмы, как "дети беспредела", "крестные отцы" или "шестерки". А иногда авторы создают эффект антонима, используя словосочетания, вызывающие определенные ассоциации с жаргонизмами: "предел власти" - "беспредел".

Таким образом, многие слова проходят путь от жаргона - к просторечию, входят в широкое употребление. Просторечие включает слова, свойственные речи малокультурных слоев городского населения, слова, находящиеся за пределами литературной нормы. Разговорная просторечная лексика включается в публицистику как общедоступная для понимания, несущая резкую оценочную окраску: сбацать, балдеть, крутой, бардак (беспорядок), нал (наличный), баксы, наколоть (обмануть) и многие другие. Ведь это, в основном, жаргонизмы, прочно укрепившиеся в разговорной просторечной лексике.

В современной прессе довольно часто можно встретить просторечные слова. Особенно часто такие слова попадаются в молодежных изданиях.

Например, в журнале «YES!» (август 2005 г.) в статье «Идеальный мужчина» автор пишет: « …меня тащат к двоюродной бабушке во Флориду…». Слово тащат является разговорным. Или «После каждого убийства иностранца в России оживают самые дохлые политические программы» (ст. «Заказной цинизм», МК №75 (24.138) от 08.04.2006). Слово «дохлые» здесь употребляется в значении «слабые». Или «Таких цыган уже нету почти» (МК № 85 (24.148) от 20.04.2006 ст. «Чистая кровь»).

Например в своем интервью Сергей Зверев говорит такую фразу: «Мне все по фигу» (ст. «Каждому по моде» МК №75 (24.138) от 08.04.2006) или в той же статье «Модный телеведущий запустил букетом цветов в зал. Попал по золоченому кумполу Ксюши из группы «Блестящие»». Здесь имелось в виду, что ведущий попал букетом по голове Ксюши. «Запустил» - просторечное слово. Лучше было написать «кинул букет цветов в зал».

К сожалению, день ото дня журналистские тексты все больше наполняются просторечными словами, вытесняя литературный язык.

Заключение

Просторечная лексика - слова со стилистически сниженным, грубым и даже вульгарным оттенком, которые находятся за пределами литературной речи. Собственно просторечной называют лексику нелитературную, используемую в устной обиходной речи, при этом не грубую, не обладающую особой экспрессией.

Критерием, по которому различают просторечную лексику и разговорную лексику, может быть только коммуникативный статус слова, сфера его распространения.

Просторечная лексика присуща яркая образность, экспрессия некоторой грубости и непринужденности, оценочностью. К просторечной лексики относят также вульгаризмы, бранные, фамильярные слова.

Лесика разговорной речи характеризуется прежде всего тем, что в ней существует развитая система специфических способов номинации (называния). Наиболее ярко разговорные особенности проявляют себя в синтаксисе при построении разного рода высказываний и текста.

В лексической картине современной речи очень заметен наплыв сленговых, арготических, жаргонных слов, что существенно меняет эмоционально-стилистическую систему русского языка.

Резкий рост вариативности средств выражения -- яркая примета современной речи в СМИ, особенно проявившейся в конце XX в.

Использование разговорных и просторечных языковых элементов в текстах художественной литературы вполне допустимо и традиционно. Оно служит и созданию определенной словесно-художественной атмосферы повествования, соответствующей авторскому замыслу, и созданию речевого портрета героя, и формированию экспрессивности или стилизации текста. Разговорные и просторечные слова и выражения являются самым распространенным стилеобразующим средством в художественном тексте.

Словарный состав языка современной художественной литературы преимущественно отражает не книжный и высокий стили, а разговорный и просторечный. При этом писатель пользуется подобными словами не столько для создания особого речевого портрета героя-современника, сколько самым естественным образом в своей авторской речи, скорее, не замечая, демонстрирует свой современный русский язык и реальный язык своего читателя.

Основная задача публицистического жанра - убедить адресата в правильности позиции автора, в необходимости скорейшего решения обозначенной в письме проблемы. Использование в этом жанре просторечных и жаргонных слов вполне допустимо, поскольку и характеризует личность написавшего письмо, и активно формирует отношение к описываемому событию, явлению, факту.

Список литературы

1. Булыгина, Е. Ю. Проявление языковой агрессии в СМИ / Е. Ю. Булыгина, Т. Стексова // http://www.library.cjes.ru/online/

2. Гак, В.Г. Языковые преобразования / В.Г. Гак. - М, 2001. - 288 c.

3. Иванова, Е.А. Культура речи: учеб.-метод. пособие / Е.А. Иванова. - Ростов-н / Д., 2009. - 464 с.

4. Культура русской речи: энцикл. слов.-справ. / под ред. Л.Ю. Иванова, А.П. Сковородникова, Е.Н. Ширяева и др. - М.: Флинта :Наука, 2007. - 840 с.

5. Лексика современного русского литературного языка. - М.: Изд-во "Наука", 1988. - 449 с.

6. Распопова Т. А. Некодифицированная социально-оценочная лексика и ее использование в русском языке 80-90-х гг. XX в. АКД / Т. А. Распопова. - Орел, 1999. - 278 с.

7. Распопова, Т.А. Просторечные лексико-стилистические средства: принципы и приемы их использования // Структурно-семантический анализ единиц языка и речи: межвуз. сб. науч. тр. - Тула, 1997. - С. 44 - 49.

8. Русский язык и культура речи: учеб. для вузов / под ред. В. Д. Черняка. - М. : Высш. шк., 2006. - 496 с.

9. Скороходова, Е.Ю. Использование некодифицированной лексики в текстах СМИ / Е.Ю. Скороходова // http://www.modernlib.ru/go.php?url=http%3a%2f%2fwww.litres.ru%2fpages%2fbiblio_book%2f%3fart%3d635275%26lfrom%3d2272045

10. Справочник журналиста / редакционный коллектив. В 2-х томах.- М.: Юридический мир, 2006.

Размещено на Allbest.ru