Актуализация категории эмотивности в немецком тексте

Размещено на http://www.allbest.ru

Актуализация категории эмотивности в немецком тексте

В. М. Зинченко

Введение понятия «эмотивности» в лингвистические исследования явилось прогрессивным вкладом в научное представление о многообразии языковых средств выражения. Как это свойственно большинству новых терминов, обозначения «эмотивность, эмотив- ный» используется различными исследователями неоднозначно, что в первую очередь связано с пока еще недостаточно точным определением исходного понятия, лежащего в основе номинаций«эмотивность, эмотивный», а именно понятия «эмоция» («Emotion»). Н.А. Красавский, исходя из отсутствия единого понимания и четкого терминологического разграничения родственных понятий «эмоция», «чувство», «аффект», «ощущение», использует термин «эмоция» как собирательное понятие [3, с. 30].

Считаем возможным при определении значения слова воспользоваться методом синонимизации, который является эффективным и информативным способом толкования значений слов. Так, Н.З. Котелова отмечает, что синонимизация позволяет определить внутриязыковые связи слова, дифференцировать его значения и установить границы употребления слова в пределах определенного значения в случае полисемии [2, с 13].

В русском языке слово эмоция стоит в словарях в одном синонимическом ряду со словами чувство, ощущение, аффект, настроение, а немецкое das Gefuhl соотносится с die Empfindung, die Stimmung, die Regung. Наиболее близко русская лексема эмоция и немецкая die Emotion стоят соответственно к лексемам чувство и das Gefuhl, близки по значению и их производные эмоциональный, чувствительный - emotional, fuhlbar, а также словосочетания выразить, проявить эмоции - Emotionen au&ern, zeigen; выразить, проявить чувства - Gefuhle au&ern, zeigen. Однако есть основания предположить, что лексема эмоция имеет более высокую степень абстракции, чем лексема чувство. Критерием здесь может быть тот факт, что хотя имя существительное эмоция и происходит от латинского глагола emoveo - волнуюсь, возбуждаю, в русском языке, как и в немецком, отсутствуют соответствующие однокоренные глаголы в отличие от чувствовать и fuhlen. В результате лексемы das Gefuhl и чувство имеют в своем значении семы «процесс», «результат процесса», а в лексемах die Emotion - эмоция такие компоненты не содержатся. Лексическая семантика слов эмоция и чувство совпадает при обозначении психологического состояния субъекта. Но чувство может быть и физическим восприятием (чувство холода, тепла, боли и т. п.), что в свою очередь придает лексеме чувство некоторое значение конкретности, т. е. реальной, вещественной определенности. Еще одна отличительная черта - абстрактное значение лексемы чувство многогранно, в результате чего слово используется в различных контекстах - чувство долга, ответственности, благодарности, таких значений нет у лексемы эмоция.

«Эмоция» - чисто абстрактная номинация, которая обозначает психологическое состояние субъекта, вызванное реакцией на определенную ситуацию. Н.А. Леонтьев отмечает, что эмоции представляют собой состояния субъекта, проявляющиеся в его внешнем поведении и выражающие оценочное личностное отношение к складывающимся или возможным ситуациям [4, с. 37].

Существуют отличия и относительно качественных характеристик понятий чувство и эмоция. Чувство может быть спокойным, нейтральным, созерцательным. Эмоции - это тоже чувства, состояния, но никогда не нейтральные. Они репрезентируют переживания либо с положительными (радость, счастье, восторг), либо с отрицательными характеристиками (печаль, страх, гнев, возмущение).

Таким образом, эмоция представляет собой психологическое состояние субъекта. Эмоция это положительная или отрицательная реакция субъекта на некоторую ситуацию. Поэтому эмоция никогда не является нейтральным состоянием. Манифестация эмоций в речи осуществляется с помощью особых эмотивных средств - эмоти- вов, хотя надо признать, что вопрос о едином понимании «эмотива» или «эмотивного знака» все еще находится в процессе уточнения.

Представляется справедливым мнение о существовании собственно эмотивной лексики, которая не имеет отдельного денотата и непосредственно манифестирует эмоции - это прежде всего междометия и инвективы - и так называемой оценочной лексики, которая позволяет описать эмоции. Так, Б. Волек предлагает различать понятийные и эмотивные значения, подчеркивая, что отношения эмотивного знака к его объекту (эмоции) отличаются от отношения понятийного знака к денотату. Такое разграничение она объясняет тем, что понятийные знаки конституируются отдельными понятиями, а эмотивные «прямыми» переживаниями, которые не преобразуются в понятия [1, с. 16].

Основными средствами манифестации эмоций на языковом уровне являются специально окрашенная лексика, интонация и особые синтаксические структуры, все они реализуют в речи компонент негативной или позитивной оценки. В области изучения лексических эмотивов широко признанной среди лингвистов является теория Шаховского В.И., в которой предлагается различать аффективы, коннотативные эмотивы и виртуальные или потенциальные эмоти- вы [5, с. 25]. Аффективы, или, в нашем понимании собственно эмотивы, представлены междометиями и инвективами. Междометия позволяют субъекту выразить свое положительное или отрицательное отношение к определенному лицу или событию (Ach, aha, hopp- la, nanu, oh, pfui).

Инвективы, бранные слова, характеризуются в лингвистике как наиболее эмоциогенный слой языка (Menschenskind, Donnerwetter, Dummkopf, Idiot, Lump, Schinder, verdammt, verflucht). Основная функция инвективной лексики заключается в выражении агрессивной направленности по отношению к адресату и его негативной оценки.

В основе лексического значения эмотивных коннотативов лежит денотативный, понятийно-предметный компонент, а эмотивная сема является дополнительной, вторичной (Hund, Dreck, Mist, Schmutz, Schwein). Но в определенном контексте именно эмотивное значение оказывается доминирующим, оно актуализируется на основе ассоциаций, сформировавшихся в результате предыдущего опыта использования данной языковой единицы. эмотивность текст немецкий языковой

Der Turm kippt, Leila setzt sich auf Allerwertesten, die Sektkubel poltern zu Boden. Leila Mist verdammter! [7, с. 114].

В устной речи наряду с наличием эмотивной лексики важную роль играет интонация. В письменной речи эту функцию выполняет пунктуация - обычно употребление восклицательных и вопросительных знаков, троеточий. Пунктуация помогает читателю на основе его коммуникативно-прагматического и когнитивного опыта представить интонационный рисунок соответствующего предложения или реплики.

На уровне синтаксиса эмотивные лексемы и интонация взаимодействуют с особым оформлением структуры предложений, что позволяет говорить о синтаксических эмотивах. Синтаксическая структура предложения играет особую роль в оформлении эмотив- ной тональности текста, потому что именно предложение является той основной синтаксической единицей, в которой реализуются эмо- тивные значения отдельных лексем.

В арсенал синтаксических эмотивных средств входят различные типы предложений, среди которых имеются как чистые эмотивы, так и структуры, которые наряду с эмотивным значением имеют предметно-логическую отнесенность и поэтому выражают не только эмоцию, но и несут коммуникативно-понятийную нагрузку. Чисто эмотивные предложения редко встречаются в речи обособленно, обычно они включаются в серию следующих друг за другом предложений и являются зачином эмотивной речи, за которым следует логико-понятийное продолжение и описание персонажем своей реакции, своего понимания реальной ситуации. Как правило, реплики связаны между собой не только на уровне смысла, но и на структурном уровне. Предложения имеют однотипную синтаксическую конструкцию.

Отличительными характеристиками эмотивных синтаксических структур в немецком языке являются отклонения от обычного построения предложения, нарушения установленных закономерностей, что способствует выразительности, экспрессивности речи. Наиболее распространенным примером такого отклонения является вынос членов предложения за синтаксическую рамку сказуемого, а также постановка на первое место в предложении финитного глагола или именной части сказуемого.

Habe ich mich gewundert! [7, с. 16].

Da habe ich ja schonen Unsinn angerichtet mit meinem dummen Gerede. [6, с. 30].

К специфическим особенностям эмотивной речи в немецком языке относится преимущественное употребление восклицательных и вопросительных предложений, их нераспространенность, наличие предельной краткости или незавершенности предложений.

„Wie reden Sie mit einem Unteroffizier!“ brullte Himmelstoft, „ sind Sie verruckt geworden? Warten Sie, bis Sie gefragt werden! Was wollen Sie tun?“ [6, с. 27].

Одним из видов усеченных, эллиптических предложений являются безглагольные конструкции, при этом опущенные глаголы обычно легко восстанавливаются из контекста.

Und da treffen wir uns! Ausgerechnet wir beide! [7, с. 17].

Особое место в арсенале синтаксических эмотивных конструкций занимают номинативные предложения.

Gutiger Himmel! Unmogliches Geschopf! [7, с. 125].

Часто средством усиления выразительности эмотивной структуры служат содержащиеся в ней повторы.

Sofort beginnt er zu toben: „Lasst mich los, lasst mich raus, ich will hier raus!“ [6, с. 81].

Как особый вид синтаксического повтора можно рассматривать параллелизм лексико-синтаксической структуры предложения, который представляет собой полное или частичное тождество синтаксической конструкции и входит в арсенал эмотивных средств. В сочетании с другими стилистическими средствами синтаксический параллелизм может быть доминантным способом актуализации эмотивной функции.

Die Bucherrucken stehen nebeneinander. Ich kenne sie noch und erinnere mich, wie ich sie geordnet habe. Ich bitte sie mit meinen Augen: Sprecht zu mir, nehmt mich auf - nimm mich auf, du Leben von fruher, - du sorgloses, schones - nimm mich wieder auf [6, с. 121].

Лексические, фонетические и синтаксические эмотивные средства реализуются в речи и служат выражением эмоционального состояния говорящего. Включение эмотивных высказываний персонажей в текст позволяет автору формировать в целом эмо- тивную семантику текста и вызывать определенные эмоциональные восприятия у читателя. В результате общее содержание текста наряду с рациональной информацией приобретает эмотивную окраску и возникает возможность говорить о функционировании лингвистической категории эмотивности в тексте. Вопрос о том, какие тексты следует понимать как эмотивные, не получил своего однозначного разрешения. С одной стороны, утверждается, что не могут существовать эмоционально нейтральные высказывания, так как любой текст способен воздействовать на читателя или слушающего, вызывать у них определенные размышления и эмоции. С другой стороны, эмотивными считаются только такие тексты, которые передают эмоциональную информацию с помощью эмотивных средств, при этом в состав эмотивных средств кроме собственно эмотивов - вербального выражения эмоций - включаются слова, которые описывают, характеризуют эмоции. Рассмотрим высказывания такого типа на языковом материале романа Э. М. Ремарка «На западном фронте без перемен».

„Du Lump, willst du 'raus - du Hund, du Schinder, du willst dich drucken?“ Er verglast, ich schleudere seinen Kopf gegen die Wand - „Du Vieh“ - ich trete ihn in die Rippen - „Du Schwein“ - ich stofte ihn vor- warts mit dem Kopf voran hinaus [6, с. 95-96].

Данный отрывок является ярким примером эмотивного текста. Инвективы Lump, Schinder, коннотативные эмотивы Hund, Vieh, Schwein как обращение к человеку однозначно манифестируют эмоцию гнева, возмущения. Эмотивную семантику отрывка дополняют и синтаксические структуры, которые включают элементы так называемого ломаного синтаксиса - отсутствие глагольной связки: Du Hund, а не Du bist Hund, а также вопросительные предложения, нарушение порядка слов в вопросительном предложении. Данные языковые средства, используемые в речи героя, свидетельствуют о его повышенном эмоциональном состоянии. Пауля приводит в ярость поведение их бывшего сержанта из учебного батальона, который теперь на фронте прячется в траншее во время атаки. Эмоциональный взрыв Пауля представлен не только его речью, но и описанием его действий, которые изображаются дополнительно словами автора. Предложения, описывающие кинетику, действия героя ich schleudere seinen Kopf gegen die Wand, ich trete ihn in die Rippen, ich stoRe ihn vorwarts mit dem Kopf - хотя роман и написан в Ich-Form - не являются эмотивами. Они лишь сопровождают эмо- тивную речь, позволяют автору более наглядно изобразить эмоциональную ситуацию:

„Setz dich zu mir“, sagt meine Mutter. Sie sieht mich an. Ihre Hande sind weift und kranklich und schmal gegen meine. Wir sprechen nur ei- nige Worte, und ich bin ihr dankbar dafur, daft sie nichts fragt... „Mein lieber Junge“, sagt meine Mutter leise. Wir sind nie sehr zartlich in der Familie gewesen, das ist nicht ublich bei armen Leuten, die viel arbeiten mussen und Sorgen haben [6, с.113].

Второй отрывок рисует встречу Пауля, приехавшего с фронта домой в краткосрочный отпуск, с уже тяжело больной матерью. Сцена описывает материнскую и сыновью нежность. Кульминацией данного отрывка является номинативное предложение „Mein lieber Junge“. Это чистый эмотив. Мать не зовет сына, предложение не имеет продолжения. Она произносит эту фразу в паузе их немногословной беседы. Указанное предложение не несет никакой рациональной, понятийно-предметной нагрузки. Его единственная функция - выразить вербально эмоцию нежности, любви матери. Данный эмотив способствует формированию эмотивного содержания текста, в котором отношения матери и сына представлены в основном словами автора.

Man kann nicht begreifen, dass uber so zerrissenen Leibern noch Menschengesichter sind, in denen das Leben seinen alltaglichen Fort- gang nimmt. Und dabei ist dies nur ein einziges Lazarett, nur eine einzi- ge Station - es gibt Hunderttausende in Deutschland, Hunderttausende in Frankreich, Hunderttausende in Russland. Wie sinnlos ist alles, was je geschrieben, getan, gedacht wurde, wenn so etwas moglich ist! Es muss alles gelogen und belanglos sein, wenn die Kultur von Jahrtausenden nicht einmal verhindern konnte, dass diese Strome von Blut vergossen werden, dass diese Kerker der Qualen zu Hunderttausenden existieren. Erst das Lazarett zeigt, was der Krieg ist [6, с. 177].

В данном отрывке представлены размышления героя романа Пауля Боймера, которые тождественны позиции автора, о жестокости и бессмысленности войны как социального явления. Эмоциональным отрывок воспринимается уже в своем зачине благодаря употреблению неопределенно-личного местоимения man, которое придает личным размышлениям героя значение обобщения. Далее, эмоциональная окраска отрывка формируется с помощью его особой синтаксической структуры - параллелизм, повторы, наличие восклицательного предложения. На уровне лексики эмоциональность передается использованием словосочетаний zerrissene Leiber, Strome von Blut, diese Kerker von Qualm, семантического противопоставления ein einziges Lazarett - Hunderttausende, а также отдельных слов с отрицательным значением sinnlos, belanglos. Центральным пунктом эмоционального содержания данного отрывка является восклицательное предложение Wie sinnlos ist alles, was je geschrieben, getan, gedacht wurde, wenn so etwas moglich ist! Оно обладает такими важными признаками эмотивных предложений как использование придаточных предложений с относительными местоимениями wie, was, нераспространенность и безличность предложений, употребление форм Passiv.

Однако, эмотивность вышеприведенного текста не является высокой, он не содержит лексических эмотивов. Его основное предназначение заключается не в обозначении определенной эмоции, в данном случае - гнева, негодования, а в рациональном, понятийнопредметном изложении причин и обстоятельств возмущения героя, а именно в описании бесчисленных человеческих страданий во время войн. И даже центральное, восклицательное предложение не является чистым эмотивом по той же причине. Его основная функция состоит не в выражении эмоции, а в представлении ее содержания, манифестирующего возмущение, которое оформляется в виде эмотивной синтаксической структуры.

Таким образом, мы видим неоднозначность эмотивного содержания текстов, обусловленную различием использования в них эмотивных средств. Первый отрывок, который построен на эмотивном речевом высказывании Пауля представляет собой образец собственно эмотивного текста. Речевые высказывания эксплицируют эмоцию гнева, а слова автора лишь дополняют иллюстрацию эмоциональной сцены. Степень эмотивности второго и третьего отрывков в целом не является высокой. Они отличаются от первого отрывка тем, что в них преимущественно не манифестируются, а описываются определенные эмоциональные модальности, а эмо- тивные элементы используются для того, чтобы вызвать у читателя определенную психологическую реакцию и усилить его восприятие логико-понятийного, рационального содержания текста. Поэтому было бы правильным использовать термин «эмотив», «эмотивный» только для характеристики текстов, представляющих собой речевые высказывания, в которых субъекты речи манифестируют определенную эмоцию, а тексты, которые описывают эмоциональное состояние героев, можно характеризовать как эмотивно окрашенные.

Следует отметить разную направленность эмотивных и эмотив- но окрашенных текстов. В собственно эмотивных текстах манифестируемые эмоции направлены от субъекта речи к другому субъекту или объекту изображаемой автором ситуации, то есть направленность эмотива реализуется, в первую очередь, внутри текста. Содержание эмотивно окрашенных текстов направлено от автора текста к читателю, данная направленность реализуется за пределами текста. Основываясь на противопоставлении эмотивных и эмотивно окрашенных текстов, можно согласиться с мнением о том, что не существует эмоционально нейтральных высказываний, так как включение в текст любого содержания эмотивных элементов придает ему эмотивную окраску.

Список литературы

Волек Б. Типология эмотивных знаков// Язык и эмоции. Сборник научных трудов. - Волгоград: Перемена, 1995. - С. 12-24.

Котелова Н.З. Значение слова и его сочетаемость. - Л.: Наука, 1975. - 164 с.

Красавский Н.А. Эмоциональные концепты в немецкой и русской литературах. - М.: Гнозис, 2008. - 374 с.

Леонтьев А.Н. Потребности, мотивы, эмоции. - М.: Изд-во МГУ, 1971. - 40 с.

Шаховский В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. - М.: Изд-во ЛКИ, 2008. - 204 с.

Remarque E.M. Im Westen nichts Neues. - Koln: Kiepenheuer&Witsch, 2002. - 219 с.

Strahl R. StUcke. - Berlin: Henschelverlag Kunst und Gesellschaft, 1982. - 143 с.

Размещено на Allbest.ru