Коммуникативные смыслы согласия и способы их вербализации в русском языке

Коммуникативные смыслы согласия и способы их вербализации в русском языке

Конец двадцатого - начало двадцать первого столетия в лингвистике отмечены доминированием в качестве основополагающего положения о том, что изучение языка может считаться адекватным лишь при описании его функционирования в процессе коммуникации. «Если прежняя (статическая по своей сущности) лингвистика в познании языка шла от таких языковых объектов, как текст, предложение, слово или его грамматическая форма, то деятельностная лингвистика (в лице, прежде всего, прагматики в самом широком понимании этого слова) отправляется от человека, его потребностей, мотивов, целей, намерений и ожиданий, от его практических и коммуникативных действий, от коммуникативных ситуаций, в которых он участвует либо как инициатор и лидер, либо как исполнитель «второй роли»¹.

Расширение рамок исследования и переход от внутрисистемного анализа к изучению языка во взаимосвязи со средой функционирования раскрывает возможности лингвистики рассматривать употребление языков в их социокультурном окружении в пределах речевых актов, регулируемых коммуникативными стратегиями и иллокутивными функциями.

Лингвистическая прагматика, складывающаяся на базе изучения отдельных высказываний и соотносимых с ними речевых актов, с 80-х годов активно вовлекает в орбиту своих интересов диалогические произведения. Диалог становится для прагматики объектом гораздо более привлекательным, интересным и, естественно, более сложным по сравнению с отдельными высказываниями. В диалоге высказывание перестает быть абстракцией, обретает зримые, конкретные формы и каузи- рует вполне конкретные результаты. На это согласия, коммуникативный смысл, интенция, обстоятельство обращает внимание лингвист Н. А. Комина: «Именно в диалогической речи можно наблюдать непосредственную связь коммуникативного намерения говорящего и результата его речетворческого процесса»².

В связи с изучением прагматики диалога приобретают особую актуальность вопросы прагматической связности реплик диалога. Эта проблема освещена в работах Н. А. Коминой³, Е. В. Падучевой⁴, А. Н. Баранова, Г. Е. Крейдли- на⁵, З. К. Темиргазиной⁶, Б. Т. Каримовой⁷.

При анализе диалогических структур мы исходили из необходимости рассматривать в единстве реплику-стимул и реплику-реакцию, ибо, как справедливо отмечали многие лингвисты, изучавшие особенности диалога, «тип реакции в большей или меньшей степени задается самим речевым стимулом, программируется им»⁸.

В рамках данной статьи мы будем анализировать речевые акты согласия и попытаемся определить их коммуникативно-ориентированные смыслы или прагмазначения.

Фактический материал исследования был извлечен из художественных произведений русской литературы - «Двенадцать стульев» И. Ильфа, Е. Петрова⁹, «Мастер и Маргарита» М. Булгакова¹⁰, «Стилист» А. Марининой¹¹, «Замуж не напасть» Л. Кондрашовой¹², «Место под солнцем» П. Дашковой¹³). Выбор данных произведений для анализа обусловлен спецификой исследования, требующей наличия большого количества диалогических единств. Так, нами было вычленено более 1000 единиц речевых актов согласия, представляющих диалогические единства в окружении минимального контекста, достаточного для прагматического анализа.

Выбор названного речевого акта для исследования обусловлен несколькими причинамиэкстралингвистического и собственно лингвистического характера.

Во-первых, речевой акт согласия имеет высокую частотность реализации в речевой коммуникации, во-вторых, это свидетельствует о том, что он занимает значительное место в речевом общении, причем не ограниченное какими-то коммуникативными стилями и другими условиями: он частотен и в повседневных бытовых разговорах в семье, между приятелями, на улице, в официальной обстановке, на работе, в транспорте и проч. В-третьих, лингвисты обращались к описанию речевого акта согласия в методических целях в различных практических руководствах, грамматиках, словарях по изучению языков как иностранных, но речевой акт согласия недостаточно осмыслен в науке с теоретической точки зрения, не до конца прояснена его интенциональная природа.

Трактовка значений согласия привлекала внимание О. В. Озаровского¹⁴, А. А. Сотниковой¹⁵, Т. Н. Колокольцевой¹⁶ и др. Однако оценки и интерпретации согласия до сих пор остаются весьма разноречивыми. Анализ имеющихся точек зрения на сущность согласия в коммуникации показывает, что наиболее полное представление согласия, на наш взгляд, дает Т. Н. Колокольцева. «Согласие - это констатация правильности и приемлемости мнения собеседника, оценка этого мнения как соответствующего действительности, выражение сходства позиций, взглядов коммуникантов»¹⁷.

В ходе нашего исследования нами было выделены следующие прагмазначения согласия: согласие-подтверждение, согласие-одобрение, согласие-разрешение, согласие-обещание, согласие-договор, согласие-уступка, частичное согласие, неуверенное согласие, согласие-допущение, вежливое согласие, пассивное согласие, ироническое согласие, ложное согласие. Рассмотрим каждое из этих видов согласия на примерах русскоязычной художественной литературы

Согласие-подтверждение представляет собой такой тип согласия, при котором говорящий, признавая истинность суждений собеседника, выражает одинаковую с ним позицию и подтверждает пропозицию реплики-стимула.

«Как у вас хорошо, ребята, прямо душа отдыхает».

«Да, - кивнула Клара, -- у нас хорошо. Живем дружно вот уже тридцать пять лет» (П. Дашкова «Место под солнцем»).

Согласие-подтверждение возникает как речевой акт - реакция на реплику-стимул, представляющее собой утверждение, предположение. Интенция подтверждения реализуется при помощи таких лексических единиц: да, правда, прав, верно, точно, еще бы, еще как, а как же и др., частичного или полного повтора реплики-стимула.

Согласие-одобрение - это тип согласия, при котором говорящий позитивно оценивает коммуникативную позицию партнера и / или его неречевые действия. Согласие-одобрение возникает как речевой акт-реакция на стимульную реплику в форме речевого акта предложения, сообщения, вопроса и вербализуется лексемами положительной оценочной семантики: хорошо, прекрасно, великолепно, правильно и др.

«Прошу прощения, - раздался голос Андрея,

- может быть, накрыть обед?»

«Это правильно, гостей надо кормить. Даже незваных» (А. Маринина «Стилист»).

Согласие-разрешение является коммуникативным ходом, в котором говорящий позволяет своему собеседнику совершить спрашиваемое (желаемое) действие. Разрешению обычно предшествует реплика-стимул, представляющая собой просьбу дать разрешение, позволение что-либо совершить, предложение. Рассматриваемая интенция реализуется при помощи реплик типа Можно; Разрешаю; Пожалуйста; Конечно; Ради бога и др. Разрешение также эксплицируется при помощи некоторых форм глаголов, описывающих действие, которое говорящий разрешает совершить своему партнеру по общению (пример- модель: Можно я пойду гулять? - Иди).

«Женя, разрешите мне немного похозяйничать?»

«Пожалуйста», - благодарно соглашается она, и вдвоем, в четыре руки, они сооружают стол (Л. Кондрашова «Замуж не напасть).

Согласие-обещание - это тип согласия, представляющий собой определенные речевые и неречевые действия, выполнимые собеседником в будущем. Обещание возникает как ответная реакция на просьбу, требование дать обещание, упрек, порицание и др. Так как обещание всегда ориентировано на действия собеседника в будущем, то выражается оно, как правило, глаголами в форме будущего времени или наречиями типа обязательно, непременно, безусловно и др.

«Константин Иванович, передайте, пожалуйста, Маргарите, сегодня съемка не в двенадцать, а в половине второго».

«Хорошо, обязательно передам», - проговорил он бодро...(П. Дашкова «Место под солнцем»).

Согласие-договор понимается нами как речевое действие, в котором говорящий принимает условия своего собеседника и, таким образом, все участники общения достигают какого-то компромисса в переговорах.

«Как вы думаете, где она (картина) лучше всего будет смотреться? Я бы хотел повесить ее в кабинете, там я провожу больше всего времени, и мне будет приятно на нее смотреть».

«Договорились», - подхватил Андрей (А. Маринина «Стилист»).

Речевой акт согласия с прагмазначением договора возникает как ответная реакция на предложение, просьбу и может эксплицироваться репликами Договорились!; Идет!; По рукам!; Согласен!

Согласие-уступка - это такой коммуникативный ход, в котором адресант, не имея искреннего желания выполнять предписываемое ему действие, все-таки поддается требованиям адресата, являясь зависимым от него либо преследуя какие-то свои личные цели. Инвариантное значение согласия сопровождается коннотацией уступки в репликах Ладно; (Ну) так (уж) и быть; (Ну) что ж; Будь по- твоему и др. Так, при выражении реакции на побудительные высказывания эти реплики обычно означают: «Я слышал твою просьбу (распоряжение) и согласен выполнить его (ее), но без особого желания».

«Ты перчатки не хочешь снять?» - как бы между прочим спрашивает Евгения.

«Думаешь, стоит?»

«Ага. А заодно и руки помоешь».

«Ты и мертвого уговоришь» (Л. Кондрашова «Замуж не напасть»).

Частичное согласие есть тип согласия, при котором говорящий признает высказывание или коммуникативную позицию собеседника отчасти верной, правильной.

«Вы научный работник?» - спросила Лиза.

«Да, в некотором роде», - ответил Ипполит Матвеевич, чувствуя, что со времени знакомства с Бендером он вновь приобрел несвойственное ему в последние годы нахальство (И. Ильф, Е. Петров «Двенадцать стульев»).

Частичному согласию может предшествовать утверждение или предложение. Реализуется оно при помощи лексем и выражений отчасти, частично в некотором роде, в какой-то степени и др., которые выражают неполноту согласия.

Неуверенное согласие рассматривается нами как тип согласия, при котором говорящий колеблется дать однозначный ответ, являясь некомпетентным в данном вопросе или находясь в состоянии эмоционального возбуждения. Данная интенция может быть выражена лексемами кажется, возможно, вероятно, вроде, будто и пр.

«Это Жарова стихи?»

«М-м... Кажется» (И. Ильф, Е. Петров «Двенадцать стульев»).

Согласие-допущение - это тип согласия, при котором адресант признает возможность истинности суждения собеседника.

В ситуациях согласия-допущения, а также частичного и неуверенного согласия используются такие средства гипотетической модальности, как наверное, кажется, может, возможно. Они передают коммуниканту информацию

о том, что сообщение возможно, однако говорящий не уверен в реальности осуществления сообщаемого. Употребление этих модальных единиц снижает степень категоричности согласия, тем самым делая высказывание согласия менее вежливым.

«Я готов спорить, что через самое короткое время слухи поползут по всему городу».

«Это может быть, прокуратор» (М. А. Булгаков «Мастер и Маргарита»).

Вежливое согласие - это этикетное согласие, возникающее как ответная реакция на предложение, приглашение, пожелание партнера. Данная интенция вербализуется выражениями С удовольствием, Пожалуйста.

«А вы (будете водки)?»

«Судовольствием!» (М. Булгаков «Мастер и Маргарита»).

Пассивное согласие представляет собой речевое действие, не требующее от адресанта обдуманных решений (т. е. адресант отвечает адресату рефлекторно). Как правило, это за- тренированные реакции на известные стимулы типа подай - вот держи.

«Подай кетчуп, будь добра».

«Держи» (А. Маринина «Стилист»).

Ироническое согласие есть тип согласия, при котором говорящий с определенной насмешкой и порой издевкой подтверждает мнение собеседника. Ироническое согласие может быть выражено репликами (А) как же!; А то! То-то же!

«Вы думаете, что он подвергается опасности?»

«Кто в советской России не подвергается опасности, тем более человек в таком положении, как Воробьянинов? Усы, Елена Станиславовна, даром не сбривают» (И. Ильф, Е. Петров «Двенадцать стульев»).

Ложное согласие понимается нами как чисто формальное согласие, фактически являющееся несогласием. Данное прагмазначение согласия вербализуется любыми лексемами утвердительной семантики. Для правильной интерпретации намерения говорящего необходимо обращение к интонации и широкому контексту.

«А может, он их специально убивает, - предположил Коротков. - Например, они ему надоедают».

«Ага, надоедают, - подхватила Настя.

- И он ищет себе на замену точно такого же. А в чем смысл? Шило на мыло менять» (А. Маринина «Стилист»).

Итак, проанализировав диалогические единства, содержащие речевой акт согласия, мы попытались выявить разнообразные коммуникативные смыслы согласия. Все эти прагмазначе- ния согласия могут быть отнесены к полному или неполному согласию. Вслед за лингвистом М. К. Любимовой под полным согласием мы пониманием согласие, «когда мнение, намерение, желание адресанта полностью совпадает с мнением, намерением, желанием адресата, что выражается в реплике-реакции»¹⁸. «Неполное согласие - это такое согласие, когда мнение, намерение, желание адресанта совпадают с мнением, намерением, желанием адресата, но говорящий в реплике-реакции высказывает определенное условие, при котором он согласится с собеседником, или в согласии говорящего присутствует неуверенность с мнением собеседника и т. д.»¹⁹. Отнесенность того или иного коммуникативного смысла согласия к полному или неполному согласию показана в таблице 1.

Приведенные перечни значений согласия вряд ли могут претендовать на статус строгих классификаций, но они отражают многоцвет- ность и сложность рассматриваемого интенци- онального значения.

Таблица 1. Коммуникативные смыслы согласия

Для выражения интенции согласия в русском языке используется определенный набор языковых средств. Выбор того или иного способа выражения согласия зависит от типа стимульной реплики, обстановки общения, характера взаимоотношений коммуникантов и других прагматических факторов.

Примечания

1. Аристов, С. А. Коммуникативно-когнитивная лингвистика и разговорный дискурс / С. А. Аристов, И. П. Сусов // Лингвистический вестник : сб. науч. тр. Вып. 1. Ижевск, 1999.

2. С. 5-10.

3. Комина, Н. А. Коммуникативно-прагматический аспект английской диалогической речи : автореф. ... канд. филол. наук. Киев, 1984.

4. С. 5. Автор подчеркивает, что именно в диалоге высказывание имеет конкретного автора и обращено к слушателю, отмечается единство места действия и сиюминутность речепроизводства.

5. См.: Комина, Н. А. Прагматическая структура констативного блока реплик в диалоге // Языковое общение и его единицы. Калинин, 1986. С.60-66.

6. См.: Падучева, Е. В. Прагматические аспекты связанности диалога // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1982. № 4. Иллокутивную зависимость реплики-стимула от реплики-реакции автор именует «иллокутивным согласованием» (С. 306).

7. См.: Баранов, А. Н. Иллокутивное вынуждение в структуре диалога / А. Н. Баранов, Г. Е. Крейдлин // Вопр. языкознания. 1992. № 2. Авторы выделяют «иллокутивно зависимые» и «иллокутивно независимые» речевые акты (С. 86).

8. См.: Темиргазина, З. К. Интенциональная обусловленность речевых актов // Вестн. Казах. национал. ун-та. Сер. филологич. 2000. № 3.

9. С.3-4.

10. См.: Каримова, Б. Т. Интенциональная взаимообусловленность речевого акта в дискурсе : автореф. . канд. филол. наук. Павлодар, 2006. 21 с.

11. Арутюнова, Н. Д. Некоторые типы диалогических реакций и «почему»-реплики в русском языке // Филолог. науки. 1970. № 3. С. 45.

12. См.: Ильф, И. А. Двенадцать стульев. Золотой теленок : романы / И. А. Ильф, Е. П. Петров. М., 1987. 672 с.

13. См.: Булгаков, М. А. Мастер и Маргарита // Избр. М., 1988. С.12-383.

14. См.: Маринина, А. Б. Стилист : роман. М., 1997. 432 с.

15. См.: Кондрашова, Л. И. Замуж не напасть : роман. М, 2003. 333 с.

16. См.: Дашкова, П. В. Место под солнцем : роман. М., 1998. 464 с.

17. См.: Озаровский, О. В. Способы выражения согласия - несогласия в современном русском языке // Рус. язык в национал. школе. 1974. № 6. Под согласием автор понимает констатацию тождества точек зрения разных субъектов речи относительно какого-то явления действительности (С. 70).

18. См.: Сотникова, А. А. Диалог и условия реализации в нем семантико-коммуника- тивной категории согласия - несогласия // Вестн. Ленинград. гос. ун-та. Сер. История. Языкознание. Литературоведение. 1987. Вып. 4, № 23. Автор характеризует согласие как семантико-коммуникативную категорию диалога, основанную на проявлении оценочного отношения говорящего к высказыванию партнера по общению (С. 58).

19. См.: Колокольцева, Т. Н. Специфические коммуникативные единицы диалогической речи. Волгоград, 2001. 260 с.

20. Там же. С. 74.

21. Любимова, М. К. Интенциональные смыслы согласия и несогласия в русских и немецких дискурсах совещаний и переговоров : автореф. . канд. филол. наук. Тамбов, 2004. Согласие и несогласие, по мнению автора, это континуум, который представляется в виде шкалы, где крайние точки - это интенциональные смыслы, ярко выражающие согласие и несогласие, а зона перехода - интенциональные смыслы, где согласие и несогласие имеют минимальные различия (С. 6).

22. Там же. С. 7.