Атрибутивно-анафорические конструкции в русском языке и особенности их согласования

Размещено на http://www.allbest.ru/

АТРИБУТИВНО-АНАФОРИЧЕСКИЕ КОНСТРУКЦИИ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ И ОСОБЕННОСТИ ИХ СОГЛАСОВАНИЯ

Э. П. Лаврик

Согласование представляет собой универсальное явление, пронизывающее весь синтаксический строй языка. В русском языке оно обладает свойством изоморфизма и реализуется на различных ярусах синтаксической системы. Оно имеет как семантические, так и собственно грамматические средства взаимосвязи компонентов согласовательной конструкции. Следует отметить, что лишь узкое понимание согласования предполагает наличие согласования только в подчинительном словосочетании, при котором происходит уподобление зависимого компонента главному в роде, числе и падеже. Такое понимание согласования является традиционным и находит отражение прежде всего в академических грамматиках (Грамматика русского языка, 1954; Грамматика современного русского литературного языка, 1970; Русская грамматика, 2005), а также вузовских и школьных учебниках (Современный русский язык, 1999, с. 631-632; Современный русский язык, 2001, с. 599-601; В. В. Бабайцева, 2004 и др.). На самом деле круг конструкций, охватываемых согласованием, гораздо шире: это и координация главных членов предложения, и аппозитивное согласование, реализующееся между главным словом и приложением к нему, и атрибутивное согласование обособленного оборота, и атрибутивно-анафорическое согласование в сложном предложении, и тексто-анафорическое согласование, уподобление компонентов которого реализуется в пространстве текста. Состав категорий, в которых происходит уподобление компонентов согласовательной конструкции, также гораздо шире: помимо традиционных рода, числа, падежа, можно говорить и об одушевленности¹, и о лице (при согласовании участников предикативной связи). При этом в некоторых конструкциях происходит уподобление не по всем возможным категориям, а лишь по части.

В данной статье речь пойдет об атрибутивно-анафорическом согласовании. Оно имеет место в сложноподчиненных предложениях с придаточными определительными по логико-грамматической классификации или присубстантивно-атрибутивными по структурно-семантической классификации Л. Ю. Максимова.

Структура данных предложений предполагает наличие антецедента в главной части и анафорического местоимения в придаточной, то есть образуется антецедентно-анафорическая пара. Антецедент такого предложения обыкновенно выражается именем существительным в определенной форме или количественно-именным сочетанием, а анафорой служит относительное местоимение (который, какой, чей и др.), выступающее средством связи между главной и придаточной частью. Например: Девушки, которые много мечтают и по целым дням читают лежа и лениво все, что попадется им под руки, которые скучают и грустят, одеваются вообще небрежно [А. П. Чехов]; Она и ветеринар никому не говорили о переменах, какие произошли в их отношениях [А. П. Чехов]; Трости эти пали между старгородским духовенством как библейские змеи, которых кинули пред фараона египетские кудесники [Н. С. Лесков].

Связь, которая устанавливается между главным и зависимым компонентами в сложноподчиненном предложении (включающими антецедент и анафору), в определенной степени аналогична связи в атрибутивном подчинительном словосочетании, так как эта связь имеет предсказующий характер, и уподобление может происходить в тех же формах, что и в атрибутивном словосочетании.

В сложноподчиненном предложении может иметь место атрибутивно-анафорическое согласование в роде и атрибутивно-анафорическое согласование в числе. Компоненты согласовательной атрибутивно-анафорической связи уподобляются друг другу в категориях рода и числа. Узуальным является совпадение во всех возможных категориях, когда грамматические и семантические показатели компонентов согласовательной конструкции антецедента и анафоры совпадают.

Это совпадение реализуется последовательно в конструкциях с антецедентом неодушевленным именем существительным: Бог его знает, заговорил ли в нем книжный разум или сказалась неодолимая привычка к объективности, которая так часто мешает людям жить [А. П. Чехов]; Мне казалось, что важнее тех дел, которые делались в кабинете, ничего в мире быть не могло... [Л. Н. Толстой]; ...с улицы доносился шум, какой бывает только днем [А. П. Чехов].

В случае, если антецедент выражен именем существительным одушевленным, наряду с узуальным, грамматическим, согласованием может иметь место семантическое согласование, указывающее на реальное значение рода антецедента. Формально (грамматически) значение рода антецедента выражается посредством анафорического местоимения. Это характерно прежде всего для антецедентов имен существительных одушевленных: Мужчина <...> щурит глаза на своего старого, тощего пса, который бежит впереди и обнюхивает кустарник [А. П. Чехов]; На свисток, кроме рябчика, прилетела та самая ореховка, которая сидела на четырех яйцах и теперь вывела птенцов, безобразных, с огромными ртами [М. М. Пришвин]. Если антецедентом является имя существительное, родовая принадлежность которого не маркирована грамматическими показателями, анафора в придаточной части является единственным средством указания на реальный род антецедента и всей атрибутивно-анафорической пары.

Одной из таких разновидностей являются иноязычные наименования лиц, не соотносящихся с типами склонения русских имен существительных. Например: Семья Ладлоу три брата и их отец в один прекрасный момент сталкивается с молодой прекрасной леди, которая изменит их жизнь, их мысли и их чувства. [Анна Ковалева. Телекино в субботу //Известия. 2002.11.29]; Там была какая-то мадам, которая интересовалась, так ей за это голову отрубили, хорошенькая карьера, а? [Максим Горький. Жизнь Клима Самгина].

Другая группа антецедентов имена существительные общего рода. Их родовая принадлежность в определенном контексте актуализируется только посредством анафорического местоимения: Этот мир я обретаю заново, как пьяница, который выходит из запоя. [Вампилов Александр. Прошлым летом в Чулимске]; Девочка осуждающе-строго взглянула на попрошайку, которым оказался сидевший за тем же столом солдат, не замечая плитки шоколада, что выглядывала из прямого, как палка, рукава солдатской шинели, где пряталась почти целиком рука дающего. [Олег Павлов. Карагандинские девятины, или Повесть последних дней // Октябрь. 2001. № 8].

К существительным общего рода примыкают и те имена существительные, которые служат маркерами профессии, должности или социального статуса личности, или, как их часто называют, функциональные и реляционные имена существительные. В предложениях с существительными данной семантической группы анафорические местоимения также являются маркерами реального пола антецедента: Одна зубной врач, которая сказала, что, если он не начнет заниматься, она ему сделает что-то очень больно с зубами, а другая Ирина Александровна Антонова. [Юрий Башмет. Вокзал мечты]; Однажды, когда она выслушивала его, зашёл тот высокий, светловолосый, светлоглазый, похожий не то на Христа, не то на философа Хомякова, молодой интеллигентный врач, который однажды его перевязывал, а неделю тому назад заходил в его камеру вместе с прокурором. [Юрий Домбровский. Факультет ненужных вещей]; Она надолго приковала к себе внимание, ее постулаты дискутировались и опровергались, причем в этом процессе активно участвовал сам автор, который впоследствии неоднократно комментировал и пересматривал положения своего знаменитого выступления. [И. М. Савельева, А. В. Полетаев. Знание о прошлом: теория и история. Том 1: Конструирование прошлого].

Антецедент существительное в сложноподчиненном предложении с придаточным присубстантивно-атрибутивным вступает в согласовательные связи по трем линиям: уже названной нами атрибутивно-анафорической (между частями сложноподчиненного предложения), атрибутивной (участники которой антецедент определяемое слово и определение к нему) и опосредованно-предикативной линии связи «подлежащее сказуемое» в придаточной части.

Рассмотрим взаимодействие трех компонентов, связанных согласовательными связями: «главный компонент зависимый компонент предикат». Родовые характеристики всех трех компонентов могут совпадать при формальном согласовании, например: Уотсон, который говорил, что может сделать из дюжины здоровых детишек специалиста любого типа: врача, адвоката, художника и даже попрошайку и вора независимо от их таланта и склонностей, расы и происхождения (нечто подобное заявлял позже и «народный» академик, который в пику генетикам утверждал, что «люди у нас не рождаются, а становятся». [Игорь Лалаянц. Социо Рацио Эмоцио? //Знание сила. 2003. № 10.].

Если же согласование семантическое и необходимо актуализировать реальный род антецедента, то это значение рода вербализуется анафорическим местоимением и согласуемым с ним глаголом сказуемым в форме прошедшего времени: Местный врач, который неоднократно обследовал девочку, обнаружил определенного рода расстройство, что зафиксировано в записях от такого-то числа, добился от нее признания, после чего пригрозил юноше пистолетом, из которого впоследствии тот и был убит. [Орлова Тамара. Ловушка для ящериц // Октябрь. 2003](уподобление антецедента, анафоры и предиката в роде и числе); Взял свой лист и пошел к доктору, доктором оказалась тот самый врач, которая принимала меня по этому же самому поводу в прошлом году. [Вадим Сидур. Памятник современному состоянию] (уподобление анафоры и предиката в роде и числе, расподобление антецедента и анафоры в роде).

В конструкциях с антецедентом обозначением лиц по профессиональному и социальному положению, абсолютное большинство которых относится к грамматическому мужскому роду, наиболее типичным является согласование в роде по форме антецедента и определяемого слова к нему, семантическое согласование между антецедентом и анафорой. Например: По определению Мелодии Бити, одного из самых известных специалистов по созависимости, «созависимый это человек, который позволил, чтобы поведение другого человека повлияло на него...» [Грани. Общественно-публицистический журнал Ставропольского края. 2006. № 2]; Но пришла шалая, жадная до любой новизны Светлана Воскресенская, классный хореограф, которая понимала меня с полужеста (слов все равно не хватало). [Алла Сурикова. Любовь со второго взгляда]. Выражение реального значения пола поддерживается также формой рода предиката (глагола прошедшего времени) она совпадает с формой анафоры, которая выступает чаще всего в роли подлежащего придаточной части: К нам вышла та красивая женщина-педагог, которая поразила меня своей пышной причёской, и сказала папе, что я принята в школу [И. А. Архипова. Музыка жизни]; Позвонила по мобильному своему доктору, которая была в это время в ресторане. [Рождение ребенка это чудо. Что вы чувствовали в тот момент? // Лиза. 2005].

В конструкциях с главным компонентом, являющимся наименованием профессии, согласование с определяемым словом по форме превалирует. Лексемы, обозначающие профессии, обычно относятся в русском языке к мужскому роду, поэтому определение к антецеденту стоит в мужском роде. Использование женского рода является необычным, встречается в 8 % случаев и чаще всего является отклонением от стилистической нормы, характерным для разговорной речи. Например: Есть одна врач которая наблюдает Катерину (очень титулованная врач с большим авторитетом) так она говорит столько деток в реанимации лежит после курсов уринотерапии ето никто не считает впрочем вам решать помажте лицо недельки эдак 2 есле улучшения будут-то помогло только окружающим сожалею представляете запах который будет вас сопровождать? [Красота, здоровье, отдых : Красота // Форум на eva.ru. 2005]. Неслучайно языковой материал, извлеченный из Национального корпуса русского языка, дает нам на этот случай примеры, зафиксированные в живой разговорной речи или в материалах Интернет-форумов, являющихся ее своеобразным письменным отражением.

Следует отметить, что в конструкциях атрибутивного согласования в простом предложении, в которых реальный пол референта высказывания не эксплицируется посредством иных показателей (как в атрибутивно-анафорических конструкциях, где род эксплицирован анафорой и предикатом), частотность семантического согласования выше и составляет 43 % употреблений. Верю, верю, вздохнув, отозвался артист, эта сквалыга не то что племяннику-чёрту не скажет этого. [Михаил Булгаков. Мастер и Маргарита]; Нет, этот сквалыга за копейку удавится. [Эдуард Володарский. Дневник самоубийцы].

Семантическое согласование избирается как предпочтительное в предложениях с антецедентом склоняемым именем собственным: Ты как Зоркий глаз, которая все видит [из разговора] атрибутивно-анафорическая связка указывает на реальный род. Гораздо более редкими являются случаи согласования по форме, прежде всего в стилистически окрашенных конструкциях: Говорят, что Юрий Олеша был Зубилом, которое всесторонне освещало жизнь железной дороги [газета «Труд» пример Е. Н. Степанова].

На стыке главной и придаточной части предложений с присубстантивно-атрибутивными придаточными происходит также согласование в числе между антецедентом и анафорой. Основным и наиболее частотным является согласование по форме, когда числовые значения антецедента и анафоры совпадают. Это также связано с изофункциональностью атрибутивной и атрибутивно-анафорической связи, какую мы наблюдаем при согласовании в роде. Например: Сандро тот человек, который всех нас возвращает к реальности жизни, который наполняет дни энергией солнца. [Светлана Ткачева. Тамара Гвердцители: «Не умею учиться на чужих ошибках» // 100% Здоровья. 2003.01.15]; Рабочих мест в крупной промышленности, на которые они рассчитывают, объективно нет: мы работаем эффективнее, оборудование стало лучше. [Елена Семенова. Олигарх без галстука // Аргументы и факты. 2003.01.29]; В записях мы встречаем ряд имен, которые указывают, что Кюхельбекер сразу же познакомился с выдающимися литературными и общественными деятелями, сразу же очутился в самом центре интеллектуального Парижа. [Юрий Тынянов. Французские отношения Кюхельбекера].

В качестве антецедента в таких конструкциях могут выступать:

- имена существительные в форме единственного или множественного числа: Он, в частности, сказал и об Андрее, что, мол, приехал профессор, наш бывший студент, который добился больших успехов, но студентом был большим шутником, как и многие студенты тех лет. [Лев Дурнов. Жизнь врача. Записки обыкновенного человека]; Однако применение жесткого каркаса для системы и форма реализации надстроек также имеют существенные недостатки, на которые необходимо обращать особое внимание... [В. Ф. Безъязычный, А. Ю. Татаринов, М. В. Тимофеев. Проблемы внедрения CAD/CAM систем в промышленности];

- цельные словосочетания с количественно-именным значением: Ведь она и его включила в ряд людей, которые «не хотели думать»: Шкловский, Тынянов, Эйхенбаум, Гуковский, цвет литературоведения двадцатых годов, о чем с ними можно было говорить? [Герштейн Эмма. Мандельштам в Воронеже (по письмам С. Б. Рудакова) (1985-2002)]; И с этим он вырвался и побежал в дом, а из леса показалась толпа людей, которые несли что-то тяжелое и объемистое. [Н. С. Лесков. На ножах];

- цельные словосочетания со значением совместности: Свадебный поезд в церковь отправлялся так: впереди ехали верховые («вершники»); на передней подводе дружка с подружьем, которые держали икону и венчальные свечи; на второй невеста со свахой или со своей крестной; на третьей сваха с провожатым и другие. [Свадьба тюменских старожилов // Народное творчество. 2004.10.18];

- ряд однородных членов предложения: Цветность воды определяется наличием в ней биохимически стойких органических веществ (ОВ) гуминовых веществ и фульвокислот, которые поступают в реку преимущественно с поверхностным стоком. [Экологическое состояние р. Москвы на территории Раменского района Московской области //Геоинформатика. 2004.09.26].

Семантическое согласование имеет место лишь в тех случаях, когда антецедентом является ряд однородных членов и согласование анафоры происходит только с одним компонентом этого ряда: В конкурсе участвовали школьницы/ врач одна/ домохозяйки и студентка какая-то/ которая первое место и заняла [из разговора на улице].

Семантическое согласование является значимым с коммуникативной точки зрения. Это доказывается и особенностями актуального членения предложений данного типа. Предложение, выполняя в тексте коммуникативно-синтаксические функции, выступает носителем актуального членения, или функциональной перспективы. Движение информации в предложении носит поступательный характер: от известного к неизвестному, от данного к новому, от темы (Т) к реме (R). Как известно, основными средствами актуального членения предложения являются интонация и порядок слов.

Структурная сложность предложения свидетельствует о его семантической и коммуникативной сложности, на что указывает неединственность фразового ударения. Для характеристики сложных предложений обычно используют теорию многоступенчатого актуального членения, когда наряду с основной темой и ремой, выраженной частями сложного предложения, выявляются на следующих уровнях дополнительные смыслы, дополнительные ремы.

На уровне общего актуального членения в сложноподчиненном предложении при прямом порядке слов выделяется Тема главная часть сложноподчиненного предложения, и Рема придаточная. Для придаточных присубстантивно-атрибутивных расположение главной и придаточной частей имеет фиксированный характер: главная часть (главный компонент согласовательной конструкции), выполняющая роль темы, находится в препозиции, придаточная часть (зависимый компонент), являющаяся ремой высказывания, в постпозиции по отношению к главной части. Главная часть сложноподчиненного предложения с придаточным присубстантивно-атрибутивным является информативно недостаточной и требует распространения, поэтому придаточное является чаще всего смысловым центром высказывания (ремой).

Необходимостью актуализации информации в придаточном объясняется наличие в предложениях подобного типа семантического, а не грамматического согласования. Семантическое согласование в этих случаях актуализирует реальный род и/или реальное число референта высказывания, что является информативно важным. Рема имеет двойную функциональную направленность: внутри предложения она противопоставлена теме, за рамками предложения она вступает в смысловые отношения с ремами соседних предложений. Таким образом, создается рематическая доминанта. Г. А. Золотова выделяет несколько типов рематических доминант². Для текстовых фрагментов, содержащих описание места, характерна предметная доминанта, для характеристики персонажа, предмета качественная, для динамики действия акциональная. Статальная доминанта характерна для описания состояния (природы, среды, лица). Статально-динамическая доминанта показывает изменение состояния, переход от состояния к действию, а импрессивная описывает субъектно-оценочное восприятие действительности. Для придаточных присубстантивно-атрибутивных наиболее распространена качественная доминанта. Это доминирование объясняется самой спецификой имени прилагательного или его функционального аналога, каковым является в исследуемых предложениях придаточная часть:

«Ломоносов книжного дела» так называется выставка (Т), которая открывается в понедельник в Российской государственной библиотеке (РГБ) (R). [Российская государственная библиотека посвящает свою выставку юбилею Алексея Суворина //РИА «Новости». 2004.09.13]; В результате, в явном выигрыше от новых тарифов останется только тот абонент (Т), который действительно много (от 250-300 минут) разговаривает (R). [Юрий Мамаев. Ставят новые рекорды // Дело (Самара). 2002.06.02].

Однако не исключается и актуализация других значений, например, посессивности: Но есть среди кандидатов человек, чья биография и на войне, и в мирной жизни выделяет его среди многих уважаемых и достойных людей. [Федор Бармин.

Демократия хороша при выборе меню // Спецназ России. 2003.08.15]; импрессивности: Узнав их ближе, Нехлюдов убедился, что это не были сплошные злодеи, как их представляли себе одни, и не были сплошные герои, какими считали их другие, а были обыкновенные люди, между которыми были, как и везде, хорошие, и дурные, и средние люди. [Л. Н. Толстой. Воскресение]3 и другие.

Таким образом, атрибутивно-анафорическое согласование в русском языке служит не целям установления подчинительных отношений, а целям координации анафорических элементов с их антецедентами, которые соотносятся с одним и тем же денотатом, и является одним из проявлений согласования как уподобления грамматических форм и значений.

Примечания

согласование грамматический семантический анафорический

1 См.: Иомдин, Л. Л. Автоматическая обработка текста на естественном языке : модель согласования / Л. Л. Иомдин. М., 1990.

2 См.: Золотова, Г. А. Роль ремы в организации и типологии текста / Г. А. Золотова // Синтаксис текста / отв. ред. Г. А. Золотова. М., 1973. С. 56-61.

Языковой материал извлечен из Национального корпуса русского языка (www.ruscorpora.ru)

Размещено на Allbest.ru