Лингвокультурологическое поле "духовность": структура и динамика

Размещено на http://www.allbest.ru/

ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОЕ ПОЛЕ "ДУХОВНОСТЬ": СТРУКТУРА И ДИНАМИКА

И.В. Гостева

Одним из методов исследования лингвокультурологических единиц в языковой картине мира является лингвокультурологическое поле. Этот феномен представляет собой совокупность единиц, в которых находит отражение соответствующий фрагмент культуры. Эти культурные единицы (концепты) объединены общим содержанием (В.В. Воробьев, Т.И. Кобякова, Л.А. Шкатова и др.).

В статье рассмотрены специфика и динамика лингвокультурологического поля "Духовность".

Интенсионал (имя поля и его инвариантный лингвокультурологический смысл) лингвокультурологического поля "Духовность" имеет следующее наполнение. Определение "духовность" в современном языковом сознании имеет двоякий смысл, так как в понимании духовности исторически сложились два направления: религиозное и секулярное. К. Касьянова обозначает "духовность" как "устремленность человека к стяжанию Святаго Духа" это и есть, на наш взгляд, изначальный смысл слова, в котором заключено христианское представление о духовности. "Но в настоящее время данный термин употребляется в обиходе, никак не связанном с религиозностью. Под ним понимается погруженность человека в возвышенные сферы: искусство, философию, глобальные проблемы бытия или <.> высокую мораль человека" [1]. Подобное определение духовности секуляризовано. Категория духовности в секулярном мировоззрении используется в нескольких значениях, зафиксированных в разных лексикографических изданиях: "внутренний мир человека в противоположность физическому, телесному" [2].

В "Словаре современного русского литературного языка" в 17 т.: "Духовная, интеллектуальная природа, сущность человека, противополагаемая его физической, телесной сущности; богатство духовного мира человека, высокий уровень нравственных, интеллектуальных потребностей, норм" [3]. В современном русском языке данная единица вернулась в активный состав словаря, стал актуальным ее смысл как "сферы религиозных интересов человека" [4] наряду с обозначением "духовного начала в человеке или обществе, свойств и проявлений духовной жизни" [5].

Высшие духовные ценности определяются социальной сущностью человека, его духовной природой. Духовное составляет сферу высших ценностей, связанных со смыслом жизни и предназначением человека. Духовность в христианском мироощущении неразрывно связана с "внутренним голосом" совестью человека, и воплощается в делании добра, индивидуальном и соборном, всеобщем "добротолюбии". "Само понятие о духе и производное от него понятие духовности имеет древнее церковное происхождение. Дух есть та сила, которую вдохнул Бог в человека, завершая сотворение его. Он есть искра богоподобия, горящая в душе человеческой... Совесть вот первое осязательное проявление духовной жизни... Кто вложил в душу властную потребность следовать в своей деятельности нормам морали и нравственности даже тогда, когда это грозит неудобствами и бедами? Кто определил сами нормы? Кто всеял в сердце наше жажду праведности и добра, отвращения к лицемерию, лжи и подлости? Бог, всемилостивый и всемогущий..." определил митрополит Иоанн (Снычев) [6].

Современные ученые, не отрицая непосредственной связи духовности и религиозности, расширяют концепт `духовность': "Предназначение церкви и религии быть проводником духовности... Человеческая духовность включает в себя три основных начала: познавательное, нравственное и эстетическое." [7]. Как мы думаем, на подобное расширение этого концепта могли также повлиять философские идеи школы В. Соловьева ("метафизика триединства" вера, знание, творчество).

Свойства традиционной духовности осмысливаются как итог наблюдений и выводов, сделанных в разное время отечественными философами различных направлений (Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, А.А. Гусейнов, О.Г. Дробницкий, И.А. Ильин, Н.О. Лосский, А.И. Осипов, Л.А. Попов, П.А. Флоренский, А.С. и Д.А. Хомяковы). Итак, обращаясь к интенсионалу поля "Духовность", мы вкладываем в него и традиционное для русского языка религиозное содержание (восточно-христианское: возможность духовного преобразования для каждого человека; цель жизни христианина спасение души) и появившееся позднее общегуманистическое, отчасти сохраняющее религиозные компоненты:

1) нечто возвышенное, вечное, противопоставленное преходящему, "низменному" материальному миру, миру вещей;

2) стремление человека возвыситься над чувственными удовольствиями и многостяжанием;

3) нравственные, эстетические и интеллектуальные начала в человеке. Для русского языкового сознания в целом характерно православное понимание духовности и нравственности, непосредственно восходящее к евангельскому идеалу, христианским ценностям. Современное понимание духовности объединяет и светскую, и духовную культуры, светская духовность изначально базировалась на конфессиональных понятиях, затем отошла от них, особенно в советский период. Сейчас светское понимание духовности возвращается к православной аксиологии.

В структуре поля "Духовность" проявляется изоморфизм семантического и концептуального полей. Концептуальное поле представляет собой совокупность духовно-нравственных концептов, соотносимое с ним семантическое поле состоит из единиц духовно-нравственной лексики. Компонентный анализ лексико-семантической группы "Духовность" показал, что единицы в ее составе имеют общий интегральный признак "понятие духовности" и различаются по дифференциальным признакам "религиозная сфера", "аксиологические категории" и др. духовность интенсионал экстенсионал культурологический

Мы отобрали для исследования следующие духовно-нравственные концепты, находящиеся в поле "Духовность": благодать, блаженный, вера, дух, духовность, душа, закон, истина, крест, любовь, нравственность, ответственность, патриотизм, соборность, совесть, спасение, справедливость, страсть, целомудрие, честность. При выборе духовно-нравственных концептов для исследования мы опирались на данные современных (последнее десятилетие) толковых словарей, руководствуясь при этом православной христианской традицией как наиболее влиятельной в формировании концептуальной системы лингвокультурологического поля "Духовность". Ментальные единицы репрезентируются словами высокой лексики русского языка, ее духовно-нравственной составляющей.

Мы определяем, вслед за Ю.С. Степановым, единицы, составляющие поле "Духовность", как культурные концепты. Анализируемые единицы имеют высокую степень абстрактности, они развились из понятий. Для этих концептов (христианских в своей основе, а значит, наднациональных по своей сути) значимо именно данное понятийное ядро, они архетипичны. Собственно национально-культурные черты здесь выражены слабее, чем в концептах другого рода (конкретно-пространственных, родовых, материальных: русская семья, русская женщина, баня, изба и др.).

Поле "Духовность имеет иерархическую, неоднородную, многомерную структуру. Основной экстенсионал поля (классы (группы) концептов как единиц-единств собственно языкового и внеязыкового содержания в рассматриваемых духовно-нравственных концептах), как мы полагаем, распределяется следующим образом: ядро поля составляют концепты: вера, дух, духовность (имя поля), душа, истина, любовь, нравственность, совесть; центр: благодать, блаженный, закон, крест, ответственность, патриотизм, спасение, справедливость, соборность, страсть, целомудрие, честность; на периферии поля находятся ассоциации на эти концепты. В структуре поля ярко выражена шкала религиозной сферы (вера: благодать, блаженный, дух, душа, закон, истина, крест, любовь, нравственность, ответственность, соборность, совесть, спасение, страсть, благочестие, целомудрие) и шкала нравственно-этической сферы (нравственность: вера, закон, любовь, душа, ответственность, патриотизм, совесть, справедливость, честность, целомудрие).

Культурные концепты поля "Духовность" являются, образно выражаясь, "краеугольными камнями" в фундаменте русской аксиологии, они ценностны по своему содержанию, в ядерной зоне архетипы культуры. Изначально христианская духовность была неотделима от нравственности, что сказалось на формировании русского лингвокультурологического поля "Духовность". "Возлюби ближнего своего, как самого себя" основной принцип христианства, причем в Нагорной проповеди Иисус Христос велел любить всех людей, даже и наших врагов.

"Всякая нравственность выходит из религии, ибо религия есть только формула нравственности", писал Ф.М. Достоевский [8]. Современные богословы также указывают на данную особенность: "Здоровые нравственные понятия любого из нас неизбежно тяготеют к евангельскому идеалу. Воцерковление же дает точку опоры этому природному тяготению, сообщает нравственным понятиям стройность, полноту и определенность" [9]. Нравственную составляющую поля в философии понимают как относящуюся к морально-нравственной области человеческого бытия. "Нравственное начало предполагает способность и потребность человека выйти за пределы своего эгоистического "я" и деятельностно утверждать добро" [10]. Концепты, относящиеся к нравственной части поля, входили в его ядерную и центральную зоны.

В советской идеологии религиозные концепты были вытеснены из общественного сознания, произошло разделение поля и, фактически, подмена духовности нравственностью. Религиозный компонент поля ушел на "задворки" концептуальной системы под воздействием атеистической пропаганды и, как следствие, поле "Духовность" было значительно обеднено, "выхолощено". Из 20 рассматриваемых нами концептов в нем остались лишь 9: ответственность, закон, любовь, нравственность, душа, патриотизм, совесть, честность. Остальные были подвергнуты "идеологической обработке" и перестали иметь отношение к традиционной духовности, из них было "вытравлено" малейшее напоминание о религиозности, либо присвоены негативные коннотации (спасение, блаженный):

- блаженный традиционно-христианские компоненты этого концепта, который объективирует в русском языке сразу несколько смыслов представленных в словаре Г. Скляревской". 1. Одно из именований некоторых святых (блаженный Августин). 2. Именование святого подвижника, отказавшегося от всех благ мира, от общепринятого образа жизни, добровольно принявшего нищету, скитания и образ умалишенного ради спасения (Василий Блаженный). 3. Христианский подвижник, аскет, <.> юродивый (Блаженный Матвей-Затворник)". В разговорной речи это слово часто обозначает человека недалекого ума либо вовсе ненормального, помешанного (Да он блаженный какой-то! Что это за блажь тебе в голову взбрела?). Видимо, слово блаженный в этом случае ассоциируется со словом блажь "прост. Причуда, сумасбродство, дурь" (ср. блажной) В Большом академическом словаре: "Разг. Глуповатый, чудаковатый (в старом языке синоним юродивого, у которого неразвитость ума считалась знаком отрешения от мира, "святости")". Такой смысл был актуализирован в советскую эпоху.

Близка по смыслу к слову блаженный лексема юродивый. Часто она употребляется с отрицательной и иронической коннотацией, присвоенной советскими идеологами, выражает негативное отношение к подобному человеку как к психически неполноценному (Что ты юродствуешь! т. е. ведешь себя неприлично, ненормально, неадекватно), концепт укоренился в современном сознании как синоним к слову "сумасшедший". В традиционном понимании это человек, который возложил на себя духовно-аскетический подвиг юродства, заключающийся в отказе от мирских благ и общепринятых норм жизни, принятии на себя образа человека, не имеющего разума, и смиренном терпении поругания, презрения и телесных лишений [11];

- спасение. В советском языковом сознании для этого концепта был актуален компонент "избавление от какой-либо беды". Для православного христианина спасение это высшая цель всей его земной жизни, спасаться - означает строить свое бытие в соответствии с евангельскими заповедями, чтобы наследовать жизнь вечную. Залог христианского спасения воскресение Иисуса Христа, Спасителя мира, искупившего человечество от рабства греху, от обреченности на вечную гибель.

Концепт "Нравственность" в советский период был "опорочен", как и понятие "духовность". Из последнего был выхолощен весь религиозный христианский смысл (об этом было сказано выше), с нравственностью (шире моралью) произошло другое. Данное понятие, непосредственно связанное с христианским законом Господа, а в философии с нравственным законом у И. Канта и других философов, было изменено советскими идеологами. Установленное вместо этого понятие "моральный кодекс строителей коммунизма" было, в свою очередь, "опорочено" самим ходом событий. В советском обществе постулировались разные системы морали: буржуазная и советская, т. е. само это понятие подчинялось "классовому принципу", а единой морали не было. "Ведущим принципом морального кодекса является преданность делу коммунизма <...> Нетерпимость к порокам старого мира и непримиримость к врагам коммунизма, мира и свободы народов моральный кодекс советского человека причисляет к важным принципам коммунистической морали, выражающим ее революционную направленность и боевой дух" [12]. Даже общечеловеческий принцип "Не убий!", по наблюдению Ю.С. Степанова, в советском обществе звучал как "если враг не сдается, его уничтожают!" (М. Горький) [13]. Нам представляется очевидным, что для современного россиянина, вполне познавшего губительность такого мировоззрения для жизни человека вообще (репрессии, межнациональные войны и пр.) данный принцип абсолютно не приемлем. Ю.С. Степанов считает, что в нашем обществе превалирует "этика интеллигенции", которая восходит к "моральному кодексу" А.П. Чехова [14]. В ее основе лежит чувство личной свободы и достоинства. Также в числе условий этого кодекса можно назвать: благотворительность, любовь и уважение к родителям, мирное сосуществование с людьми, уважение к чужой собственности, чистосердечность и правдивость, уважение своего таланта, эстетичность и пр.

В советский период произошли определенные изменения и в составе некоторых из концептов поля "Духовность" (в основном были затронуты ядерная и центральная зоны поля): "слои" концептов, актуализировавшиеся в последнее время, были пассивными, "историческими" в эпоху тоталитаризма. Данные концепты значительно деформированы вследствие направленной идеологизации языка и формирования атеистического общественного языкового сознания.

Для более точного анализа состояния поля "Духовность" и концептов в его составе нами были изучены материалы газет советского периода (40 изданий), "Комсомольской правды" и "Советской индустрии" 1980-1984 годов (конца тоталитарного периода своеобразного, на наш взгляд, итога работы советской идеологии). В то время фактически не было религиозных изданий, поэтому нам пришлось исследовать только политический дискурс. Анализ материала показал следующее: а) наиболее актуальны концепты долг, дружба, жизнь, мир, сотрудничество, счастье, труд;

б) духовно-нравственные концепты, отобранные нами для исследования, в данных газетах практически совсем не встречаются; в) концепт нравственность синонимичен концептам мораль, идеология (На конференциях определяются меры по дальнейшему улучшению идейно-политического и нравственного воспитания молодежи, ее физической закалки ("Комсомольская правда", № 67, 08.02.1982 г.); с ним связана антиномия буржуазный советский); в текстах пропагандируется материализм, интеллектуальные, творческие и трудовые достижения советских людей.

В советский период под влиянием атеистической идеологии произошли следующие трансформационные процессы во многих ядерных и центральных концептах поля "Духовность": а) присвоение отрицательных коннотаций "опорочивание", перевод из положительной плоскости в отрицательную; б) идеологизация (выведение на первый план светского компонента концепта, замещение и забвение религиозного компонента "выхолащивание" концепта, обеднение его смыслового содержания). "Слои" концептов, образно выражаясь, перетекали один на место другого: из актуального в исторический. Основные концепты поля "Духовность" в процессе своего формирования претерпели значительные изменения в структуре и содержании: "ядро" концепта обрастало новыми слоями в зависимости от господствующей культурно-идеологической парадигмы и системы общественных отношений. Менялись моральные установки общества менялся ценностный континуум концепта. Это напрямую сказывалось и в структуре (актуализация одних слоев концепта и "архивация" других), и в содержании (появление новых наслоений в концепте и забвение неактуальных компонентов).

В 90-е годы ХХ века в России тоталитарная система разрушается и изменяется культурная парадигма: с одной стороны, возвращается традиционная русская культура с ее христианской основой, с другой происходит насаждение западных идеалов под лозунгом "демократизации общества", прагматизма; наблюдаются процессы американизации и дальнейшей секуляризации культуры. В постсоветский период (конец ХХ начало ХХІ века) начинают восстанавливаться традиционные парадигматические отношения в нашем мировоззрении и языке: после многих десятилетий атеизма религиозное сознание входит в нашу жизнь, функционируют соответствующие ментальные и языковые единицы. Содержание поля в конфессиональном (православном) и светском (политическом) дискурсах сейчас в основном детерминировано: а) целями (стать святым, подобным Богу самосовершенствоваться в соответствии со светским идеалом); б) моделями мироустройства религиозной и светской.

Вместе с атрибутами и традициями Православия и их номинациями в языковой картине мира наблюдается тенденция к "реставрации" лингвокультурологического поля "Духовность" и его основных концептов с христианским ценностным наполнением. Очевидна еще одна тенденция: восстановление "традиционных", архетипических компонентов концептов и архаизация советских наслоений. В последнее время, на наш взгляд, христианское понимание нравственности начинает актуализироваться в российском обществе. Духовность и нравственность вновь объединяются в одном лингвокультурологическом поле, частотна переходная единица духовно-нравственный. В языковую действительность возвращаются традиционные для русского менталитета духовно-нравственные ценности, выраженные в слове. Русская аксиология была сформирована под влиянием православной культуры; в наши дни как христианские ценности, так и вся сфера духовно-нравственного в языке обрели особую актуальность в жизни россиянина.

Примечания

1. Касьянова К. О русском национальном характере / К. Касьянова. М.: Академ. проект; Екатеринбург: Деловая кн., 2003. С. 158.

2. Скляревская Г.Н. Словарь православной церковной культуры / Г.Н. Скляревская; Рос. акад. наук, Ин-т лингвист. исслед. СПб.: Наука, 2000. С. 222.

3. Словарь современного русского литературного языка: в 17 т. Т. 1 / [Л.П. Алекторова и др.]; Акад. наук СССР, Ин-т рус. яз. -2-е изд., перераб. и доп. М.: Рус. яз., 1991. С. 531.

4. Скляревская Г.Н. Словарь православной церковной культуры. С. 222.

5. Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова; Рос. акад. наук, Ин-т рус. яз. им. В.В. Виноградова. 4-е изд., доп. М.: Азбуковник, 1999. С. 85.

6. Высокопреосвященнейший Иоанн. Одоление смуты / Митр. Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн. СПб.: Царское дело, 1995. С. 126.

7. Философия. Ч. 2: Основные проблемы философии / Н.Ф. Бучилло, В.И. Кириллов, С.И. Попов и др.; под ред. В.И. Кириллова. М.: Юристъ, 1997. - с. 248-249.

8. Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч.: в 30 т. / Ф.М. Достоевский. Т. 24. Л.: Наука, 1972-1990. С. 168.

9. Высокопреосвященнейший Иоанн. Одоление смуты. С. 128.

10. Философия. Ч.2: Основные проблемы философии. С. 249.

11. Некрасова (Гостева) И.В. Изменения в структуре национальных духовно-нравственных концептов / И.В. Некрасова (Гостева) // Вестн. Челяб. гос. пед. ун-та. - 2006. № 6, ч. 3. С. 201-202.

12. Философская энциклопедия / гл. ред. Ф.В. Константинов. Т. 4. М.: Сов. энцикл., 1964. С. 265-266.

13. Степанов Ю.С. Константы: словарь русской культуры / Ю.С. Степанов. 3-е изд., испр. и доп. М.: Академ. проект, 2004. С. 772-773.

14. Там же. С. 786.

Размещено на Allbest.ru