История китайской письменности

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

РЕФЕРАТ

История китайской письменности

План

Введение

Алфавит и иероглифы

Происхождение китайского письма

Иньское письмо

Чжоуское письмо

Заключение

Использованная литература

Введение

Китайская иероглифическая письменность - исключительное явление среди современных письменностей. Это - единственная иероглифическая письменность мира, которая была изобретена за полтора тысячелетия до н. э. и продолжает существовать в наши дни. Иероглифические письменности, которые были изобретены практически во всех очагах древних цивилизаций - на Ближнем Востоке, в Южной Азии, Китае, Центральной Америке, исчезли, оставив после себя немногие памятники. И только китайская иероглифическая письменность на протяжении всей своей истории смогла приспособиться к меняющимся условиям развития китайской цивилизации и оставаться сложным, но приемлемым для Китая средством письма.

Знак китайского письма представляет собой сложную графическую фигуру. Его китайское название - цзы - "письменный знак"; в европейских языках он называется character - "знак", по-русски он по аналогии со знаками других иероглифических письменностей называется иероглиф. Необычность китайского письма всегда вызывала любопытство как ученых специалистов, так и многочисленных любителей. О ней существует большое количество литературы, однако научное изучение ее истории началось с конца прошлого века после открытия древнейших памятников китайского письма.

Алфавит и иероглифы

Графическое отличие иероглифических письменностей от алфавитных состоит в том, что знак иероглифического письма всегда сложнее алфавитных знаков, а число самих знаков достигает многих тысяч. В последнем словаре китайского языка их число достигает 70 тысяч. Ни одна из известных иероглифических письменностей не располагала таким количеством единиц. Пример китайского письма показывает какой величины может достигнуть число знаков иероглифической письменности при достаточно долгом ее существовании. От алфавитных письменностей иероглифические отличаются также принципом обозначения. Алфавитное письмо служит для передачи единиц плана выражения. Величина этих единиц бывает различна. Среди известных алфавитных письменностей имеются такие, которые обозначают отдельные фонемы, и письменности, которые обозначают целые слоги. Однако общий признак как фонемных, так и слоговых письменностей состоит в том, что обозначаемые ими лингвистические единицы, в принципе, не имеют собственного значения. Иероглифическое письмо обозначает значимые лингвистические единицы - слова и морфемы. Иначе говоря, оно непосредственно передает план содержания лингвистических единиц. Для этих двух видов письменности характерны совершенно различные отношения с тем языком, который они передают. Алфавитное письмо предназначено для какого-то определенного состояния одного языка: без соответствующих изменений оно не может быть использовано для другого языка или для другого состояния одного и того же. Иероглифическая письменность, наоборот, универсальна. Теоретически иероглифы могут быть использованы для письма на любом языке. Практически же для письма иероглифическим письмом наиболее приспособлены изолирующие слогоморфемные языки, где каждая морфема представляет собой слог. Об этом свидетельствует история китайской иероглифической письменности, а также многовековой опыт применения иероглифов для вьетнамского и некоторых тайских языков. Как показал опыт использования китайских иероглифов для письма по-японски и по-корейски, успешное применение иероглифов для агглютинирующих языков бывает возможным лишь при одновременном использовании алфавитного письма.

Из универсальности иероглифической письменности следует еще одно ее свойство: независимость знака от его чтения. Знак иероглифической письменности может иметь любое количество чтений в соответствии с числом языков, которые пользуются эти письмом. Так китайские иероглифы имеют не только китайское, но также и корейское, японское, вьетнамское чтения. Внутри Китая каждый иероглиф имеет как "национальное" чтение, так множество диалектичных. При этом во многих диалектах, особенно в южных, различаются два чтения одного и того же иероглифа: разговорное и литературное. Второе используется при чтении письменных текстов вслух и при произношении терминов науки и культуры.

Независимость от действительного произношения означаемой лингвистической единицы дает иероглифической письменности также и вневременные качества: при знании грамматики текст, написанный иероглифически письмом, может быть понят независимо от того, когда был написан, а его знаки могут быть прочитаны любым удобным способом. Так, например, тексты древних классических текстов сегодня могут быть прочитаны с национальным чтением иероглифов, с любым диалектным чтением, с японским, корейским, вьетнамским чтением совершенно независимо от того, как именно они читались в момент создания. Все эти свойства иероглифической письменности сыграли важную роль в необыкновенной устойчивости китайской традиционной культуры и в том, что китайская письменность сохраняется и в наше время.

Происхождение китайского письма

Рассматривая происхождение китайской письменности, следует различать легенду и действительность. Столь значительное культурное достижение всегда соотносится в народном сознании с деятельностью важного культурного героя. Китайская традиционная история письма начиинается с эпохи первых мифических императоров Фу Си и Шэнь Нуна, когда для записи сообщений использовались шнуры с узелками и триграммы, состоящие из комбинации целых и прерванных линий. Таким образом, Фу Си и Шэнь Нун были не столько изобретателями письменности, сколько создателями процесса семиозиса - создания условных знаков для обозначения реальных предметов.

Первая знаковая система в истории китайской культуры состояла из двух элементарных знаков, из которых один представлял собой целую, а второй - прерванную прямую линию. Эти знаки объединялись в триграммы - гуа с неповторяющейся комбинацией целых и прерванных линий. Таких триграмм было восемь. Каждая из них имела некоторое значение, которое могло меняться в зависимости от той цели, с которой эти триграммы использовались. Триграммы могли сочетаться между собой попарно. Результатом такого сочетания в неповторяющиеся пары были 64 гексаграммы, которые представляли собой знаки не предмета, а ситуации, изложенной в прилагаемом двустишии, смысл которого истолковывал прорицатель. Эта простейшая знаковая система, естественно, не могла быть использована для записи сообщения на китайском языке, однако она имела принципиальное значение, потому что с ее помощью была усвоено представление о том, что всякое сообщение может быть закодировано с помощью письменных знаков. Задача состояла только в том, чтобы вместо знаков, имеющих множество ситуативных значений, создать такие знаки, которые имели бы одно постоянное значение. Отсюда оставался лишь один шаг до создания знаков для отдельных слов китайского языка. Связь триграмм с китайской иероглифической письменностью была хорошо понятна ранним филологам. В предисловии к словарю Шовэнь Цзецзы Сюй Шэнь писал: "Когда Фу Си стал правителем Вселенной, он первым создал восемь триграмм, а Шэнь Нун для нужд правления и передачи приказаний пользовался узелками на шнурах". Аналогичные высказывания имеются также в Ицзине, у Лао Цзы и у Чжуан Цзы. Расхождений по смыслу между ними нет, поэтому можно полагать, что все эти сведения восходят к одной и той же культурной традиции.

Далее, согласно мифу об изобретении китайского письма, последовала эпоха императора Хуан Ди. В годы его правления придворный историограф Цан Цзе создал нынешнюю иероглифическую письменность. Как утверждает легенда, на мысль о создании иероглифов его навели следы птиц на прибрежном песке. Глядя на них, он вдруг понял, что для создания графического знака, обозначающего предмет, совсем не обязательно рисовать сам предмет: условного знака, отличимого от другого условного знака вполне достаточно для его идентификации. Легенда гласит, что иероглифы, созданные Цан Цзе, были достаточно условными изображениям
предметов и потому назывались вэнь ("изображение, орнамент"). В дальнейшем стали создаваться более сложные знаки, состоящие из нескольких таких рисунков. Эти сложные знаки получили название цзы. В предисловии к словарю "Шовэнь цзецзы" говорится, что "придворный историограф императора Хуан Ди по имени Цан Цзе первым создал письмо на дощечках". Там же приводится, скорее всего, ложная этимология слова цзы "письменный знак" от слова цзы "рожденный", т. е. "производный" от нескольких знаков.

Существует и другой, традиционный взгляд на начальную точку истории китайской письменности, также основанный на мифологическом представлении о начале достоверной истории Китая. Согласно традиционной исторической концепции император Хуан Ди был реальным историческим лицом и правил Китаем в XXVI в. до н. э. В это же время при его дворе служил историограф Цан Цзе. Соответственно изобретение китайского письма тоже относится к этому времени. Сторонники такого взгляда на историю китайской письменности считают что она существовала еще до Цан Цзе, который выступил не столько как создатель новой, сколько реформатор уже существовавшей иероглифической письменности. В защиту такого взгляда на историю китайской письменности обычно приводятся косвенные соображения, однако, прямые свидетельства, указывающие на существование письма в ту отдаленную историческую эпоху, до сих пор отсутствуют.

По данным археологии ранняя история китайской письменности начинается с насечек на керамических сосудах, обнаруженных на раскопках всех неолитических культур Китая. Обычным местом на неолитической керамике, где находятся насечки, является венчик или днище сосуда.

Насечки на керамике неолитических культур были элементарны по форме. По технике исполнения они представляли собой черты сложной формы, нанесенные заостренным предметом на необожженные керамические изделия. Однако иногда встречаются насечки, сделанные по обожженным изделиям. Их форма варьирует от одной неолитической культуры к другой и только небольшое число простых знаков оказались общими для нескольких культур одновременно.

Историки китайского письма склонны рассматривать эти насечки как его древнейшие знаки. Если дело обстоит действительно так, то с наибольшей вероятностью можно подозревать, что они представляют собой древнейшие формы знаков для числительных. Различия графической формы и их состава в наборах знаков каждой неолитической культуры в отдельности означает, что все они обладали собственной письменностью. Ограниченность числа знаков позволила некоторым исследователям предполагать, что неолитическая письменность была алфавитной. Особое место в ряду насечек, принадлежащих разным неолитическим культурам, принадлежит насечкам культуры Давэнькоу, провинция Шаньдун. По результатам радиоуглеродного анализа стоянки этой культуры датируются третьим и даже пятым тысячелетием до н. э. Знаки на керамике культуры Давэнькоу отличаются большей сложностью по сравнению со знаками других как синхронных, так и более поздних неолитических культур. По своим графическим признакам они представляют собой рисунки вполне сходные с изображаемым предметом. Такое сходство позволяет предполагать, что именно они были наиболее ранними пиктограммами китайского письма. Отсюда же был сделан вывод, что китайская письменность имеет истоки, относящиеся не к середине второго, а к середине пятого тысячелетия до н.э.

Археологические исследования более поздних эпох истории материальной культуры Китая показали, что в начале второго тысячелетия до н.э. на керамике можно увидеть не одиночные знаки, а группы знаков, которые по своей графике напоминают знаки на иньских костях и панцирях. Так, на стоянке Учэн, провинн Цзянси, которая датируется началом второго тысячелетия до н.э. была обнаружена керамика с насечками, расположенными группами по 5-7 знаков. В отдельных случаях число насечек может достигать двенадцати. Такие группы знаков вполне могут рассматриваться как надписи. По своей графике насечки сходны со знаками иньского письма, но идентифицировать их со знакам иньского или современного китайского письма не удается. Эти знаки можно считать предшественниками иньского письма или его локальными формами. Ни одна из предполагаемых надписей не прочитана. Их исследование является задачей будущих поколений китайских палеографов.

Насечки на керамике продолжали существовать также и после изобретения письменности. Они остаются одним из характерных признаков керамики более поздних Исторических периодов Чуньцю (722 - 481 гг. до н.э.) и Чжаньго (481 - 250 гг. до н.э.). Технические различия между насечками и иероглифами особенно хорошо заметны на керамике из Байцзячжуана и Чжэнчжоу. Здесь на керамике из культурного слоя эпохи Чжаньго были обнаружены как насечки, так и надписи, сделанные иероглифами. При этом существенно, что насечки были выполнены вручную, а иероглифические надписи выполнены штампом. Различие в технике вполне объяснимо: гончары вряд ли были достаточно грамотны для того, чтобы делать надпись на каждом сосуде в отдельности, поэтому для орнаментальных надписей они пользовались готовым штампом, а для своих технологических целей - насечками, смысл которых был понятен им, но не был существенен для пользователей керамикой. Возможно, какая-то часть пользователей керамикой могла их прочесть.

На керамике иньского периода различие между насечками и иероглифами не было столь отчетливо. В Сяотуне и Дасыкуне, где было найдено большинство иньских гадательных костей, с самого начала раскопок постоянно попадались керамические сосуды с надписями. Знаки на этих надписях можно идентифицировать со знаками иньского письма, но тем не менее в целом их прочесть не удается. Некоторые исследователи полагают, что в этих поздних надписях знаки иньского письма смешаны с насечками, но причина смешения остается неясной. Такое же смешанное письмо, состоящее из иньских иероглифов и насечек, встречается при раскопках далеко за пределами иньской столицы на периферии империи Инь, а, может быть, и за ее пределами. В культурном слое Мацяо IV неподалеку от Шанхая, который хронологически соответствует среднему и позднему периоду Инь на Центральной Равнине, была обнаружена керамика со знаками-насечками и
настоящими знаками иньской иероглифической письменности.

Даже изложенные здесь немногочисленные описания насечек, найденных на керамике в раскопках неолитических культур, иньского и раннего чжоуского времени, свидетельствуют о длительной эволюции китайского письма от простейших графических изображений, не связанных посредственно с языком, к знакам, передающим лингвистические единицы. Как известно, потребность в письменности возникает на том уровне развития цивилизации, когда требуется устойчивая коммуникация в обществе как во| времени, так и в пространстве. Для обеспечения устойчивой коммуникации в пространстве требовалось изобретение способа передачи, а для обеспечения ее во времени изобретение способа хранения информации. В обоих случаях это могло сделать только письмо.

Для создания письменности требуются как графические, так и технические условия. Материал, на который наносились знаки разного назначения, должен обладать такой поверхностью, которая соответствовала бы возможностям избранного орудия письма. Как и во всех остальных центрах цивилизации первым орудием письма в Китае был заостренный предмет, пригодный для нанесения тонких линий. Соответственно, материал для письма должен был обладать мягкой поверхностью. Как известно, гончарное производство в Китае достигло высокой степени совершенства, китайские гончары располагали разными способами нанесения орнамента и, вообще, любого изображения на сырые и обожженные изделия. Поэтому сырая или обожженная глина была вполне доступным материалом для письма. Однако самым древним дошедшим до наших дней материалом являются лопаточные кости крупных млекопитающих и панцири черепах. Для придания процарапанным линиям большей контрастности использовался черный краситель, который заполнял процарапанную бороздку. Существующие надписи на гадательных костях по большей части нацарапаны на поверхности костяного панциря и лишь часть из них нанесена тушью или иным подобным образом, все основные элементы техники письма - предмет, служащий поверхностью для письма, орудия для нанесения письменных знаков, краситель для более четкого их выделения на поверхности - уже присутствовали в технике иньского письма.

Археологи, занимающиеся китайской керамикой эпохи неолита и бронзы, а также исследователи истории китайского письма с полным основанием усматривают связи насечек на керамике со знаками иньской иероглифической письменности. Уже к настоящему времени опубликовано много статей, где тот или иной знак на керамике идентифицируется со знаком иньского письма. Не приходится также сомневаться, что графика этих знаков генетически связана с орнаментом и рисуночным декором на керамике того времени. Иначе говоря, насечки, орнамент, рисуночный декор на неолитической керамике создавали ту графическую среду, в которой формировалось иньское иероглифическое письмо. С изобретением иньского иероглифического письма насечки на керамике продолжали существовать как техническое средство гончарного производства. Таким образом, знаки - насечки на неолитической керамике вместе с орнаментом и декором представляют собой предписьменность, ту графическую среду, где могут возникнуть знаки письма. Все эти компоненты графической среды являются необходимой ступенью для создания настоящей письменности, которая передает лингвистические единицы регулярными письмеными знаками.

Иньское письмо

Первым источником сведений о древнейшем периоде развития китайской письменности являются надписи на гадательных костях, обнаруженных в большом количестве при раскопках последней столицы династии Шан, которая находилась на месте современной деревни Сяотунь уезда Аньян провинции Хэнань. По современному административному делению уезд Аньян входит в провинцию Хэбэй. Из "Бамбуковых анналов" известно, что шанский царь Пань Гэн в 14 год своего правления, т. е. в 1387 г. до н.э. перенес столицу из Янь на север в Мэн и назвал ее Инь.

Этот город оставался столицей династии Шан до конца существования в 1122 г. до н.э. Столица Инь не была городом в современном смысле этого слова, она была размещена на в нескольких селениях по обеим сторонам реки Хуанхэ. Поэтому к иньскому городищу относятся раскопки не только в Сяотуне, но также и в окрестных селениях.

Открытию иньской письменности предшествовала интересная история. В некоторых пекинских аптеках в прошлом веке продавались так называемые кости дракона, которые представляли собой фрагменты панцирей черепа, лопаточных костей крупных млекопитающих с нанесенными на них непонятными знаками. Кости дракона продавались как лекарственные вещества и в истолченном виде, использовались некоторыми врачами китайской медицины для лечения ран. В конце прошлого века этими костями и особенно надписями на них заинтересовался военный министр цинского правительства Ван Ижун, который дал распоряжение выяснить их происхождение. Проведенное его подчиненными расследование показало, что панцири и кости с непонятными знаками доставляются в Пекин из города Аньяна соседней провинции Хэнань. Местное население, разумеется, давно знало о них: эти кости часто находили при земляных работах. Ввиду того, что они принадлежали крупным млекопитающим и черепахам, которых уже давно не было в этой местности, суеверное население считало их драконовыми костями. Зловещие предметы, попадавшиеся при земляных работах, собирали и выбрасывали в колодцы, которые считались местом обитания драконов. Часть этих костей попадала в руки бродячих торговцев, которые сбывали их в пекинские аптеки. Ван Ижун оценил важность этих надписей как ранних образцов китайского письма и приступил к составлению коллекции. Одновременно с ним к сбору коллекций приступили некоторые китайские любители древности и христианские миссионеры, работавшие в Аньяне. Когда материалов накопилось достаточно для их исследования, этими коллекциями занялся выдающийся китайский историк и палеограф Ван Говэй, которому удалось прочитать надписи на нескольких десятках предметов. В результате его трудов удалось определить, что эти надписи относятся к последнему периоду истории династии Шан. По содержанию они представляют собой запись вопросов духам предков при гадании, запись ответов на них, указание на то, сбылось ли предсказание. Гадание на костях происходило следующим образом: жрец-гадатель нагревал участок кости раскаленным металлическим стержнем. От нагревания на ней образовывались трещины, форма и направление которых толковались как положительный или отрицательный ответ на вопрос. Один и тот же вопрос мог задаваться несколько раз в разной форме, все они записывались там же. При каждом гадании указывались дата и имя гадателя, такая структура надписей на гадательных костях давала возможность определить их датировку и последовательность во времени, установить имена и хронологию правителей последних столетий династии Шан, а также основных событий в государстве и семье правителя, по поводу которых эти гадания совершались. С технической точки зрения задачу, которую решал Ван Говэй, можно определить как дешифровку иньской иероглифической письменности. Обычно дешифровка письменностей проводится с помощью билингвы - параллельной надписи, сделанной известной письменностью. При дешифровке иньского письма исследователь не располагает билингвой, на основании которой можно реконструировать знаки иньского письма с помощью какого-либо другого известного письма или с помощью китайского письма современного вида. Свойствами билингвы максимальной степени обладает словарь Шовэнь цзецзы, составленный в I в. н.э. где содержатся древние начертания знаков китайского письма. Однако задача исследователей иньского письма была усложнена тем, что те древние начертания, которые приведены в этом словаре, относятся к значительно более позднему времени, примерно V-III вв до н. э. Эти начертания по своему графическому облику были ближе к знакам иньского письма, но никоим образом не совпадали с ним. Другим важным источником реконструкции иньского письма явились начертания знаков в подлинных надписях на бронзовых сосудах и колоколах эпохи Чжоу, которые помогали идентификации знаков иньского письма со знаками современного вида. Процедура реконструкции иньского письма представляла собой идентификацию знаков на гадательных костях и древних знаков из указанного словаря с помощью начертаний на чжоуской бронзе. Идентификация знаков иньского письма с современными иероглифами через знаки словаря Шовэнь Цзецзы и надписей на бронзе как метод реконструкции иньского письма оказался достаточно эффективным, несмотря на то, что он исключал возможности для произвольных толкований иероглифики иньского письма. Кроме того, обнаружилась область, где его применение оказалось невозможным. Как выяснилось в ходе дешифровки, не все знаки иньского письма вошли в надписи на бронзовых изделиях и в другие эпиграфические памятники эпохи Чжоу. Поэтому для этих знаков ни графическая идентификация, ни определение значения по принятому в настоящее время методу невозможны. Очевидно, что реконструкция значения этих иероглифов возможна лишь при наличии благоприятного контекста. В настоящее время издан опус надписей на иньских гадательных костях, который пополняется по мере появления новых находок. Стоит специально отметить, что в настоящее время реконструкция ограничивается значениями иероглифов иньского письма. Их чтение по настоящее время остается неизвестным из-за отсутствия транскрипций. Исследования Ван Говэя по дешифровке иньского письма были продолжены следующим поколением китайских палеографов и успешно развиваются в настоящее время.

Большое сходство с иньским иероглифическим письмом наблюдается в оригинальной письменности, которая распространена в волости Шанцзянъюй уезда Цзянюн провинции Хунань. Эта иероглифическая письменность используется исключительно женщинами и поэтому называется женским письмом в отличие от китайской иероглифической письменности, которая называется мужским письмом. В настоящее время сохранились тексты женского письма, начиная с XIX в. Местные жители сообщают, что существовали и более старые письменные памятники этого письма, но они были уничтожены в период борьбы с суевериями. По своим принципам обозначения женское письмо по существу ничем не отличается от китайского: оно содержит знаки пиктографической и идеографической категорий. Среди них имеется множество таких, которые используются главным образом как слоговые фонетические знаки, что приближает письменность по ее типу к слоговому алфавиту. Се-Чжиминь, основной исследователь этого письма, полагает, что оно непосредственно восходит к иньскому письму. Более вероятным представляется независимое изобретение знаков женского письма, однако в любом случae это письмо представляет чрезвычайный интерес.

Единство любого сообщества людей обеспечивается и поддерживается благодаря единому коду коммуникации, с помощью которого происходит обмен информацией между его членами. Средствами коммуникации могут служить как слова, так и материальные символы. Символы создаются предметами, жестами, изображениями. Они образуют словесный, предметный, визуальный коды сообщений. Примечательной особенностью коммуникации является то, что одно и то же сообщение может быть закодировано по-разному. Так некое историческое событие может быть изложено как эпос в устной форме, как факт истории в письменной форме, представлено как танец, пантомима или театральное действо.

Однако в основе любой невербальной коммуникации в конечном счете лежит речь: любой образ при его осмыслении описывается речевыми средствами. Особенность письма как явления культуры состоит в том, что оно посредственно перекодирует человеческую речь в зрительные образы. Пути этого перекодирования могут быть разными. В обозначении смысловых единиц речи возможны разные пути. Один из них реализован в письменности майя, где каждый знак описывает некоторую ситуацию, поэтому однозначного соответствия знака и словесного описания там не бывает, но сама ситуация описывается верно. По такому же принципу построена письменность народа носу в Южном Китае. Другой путь состоит в создании знаков письменности, непосредственно связанных с единицами языка. Деление речи на отдельные звуки является трудной задачей, которую цивилизации на всех континентах решали много столетий. Значительно более естественным и наглядным является деление речи на смысловые единицы. Эта задача везде была решена успешно. Поэтому повсюду тория письма начинается с иероглифических письменностей, где каждый знак представляет ситуацию в целом или отдельную ее часть как особый предмет. Соединение знака для отдельного предмета со значимой единицей речи - морфемой или слогом происходит позднее. B настоящее время можно лишь предполагать, что в действительности обозначали знаки иньской письменности - предметы или слова. Однако достаточно последовательная грамматика этих надписей свидетельствует о том, что иньское письмо уже было связано с речью. Проблема состоит только в том, в какой мере в них был отражен иньский язык.

Техника формирования зрительных образов для передачи речи на языке народа Инь порождена его традиционной культурой. Как известно, знаки-символы могут быть самыми обычными предметами как, например, лавровый венок - символ победы, а оливковая ветвь - символ мира и т. п. Знаковую функцию имеют также жесты, которые в визуальных жанрах искусства - театре и танце - помимо смысловой несут также и эстетическую функцию.

По своей семантической структуре иньское письмо состояло, в основном, из пиктографических знаков. Пиктограммы иньского письма представляли собой схематизированное изображение одного предмета: горы, солнца, текущей воды и т. п. Рисуночные знаки создавались прежде всего для изображения предметов с явно выраженной внешней формой. Для обозначения действий и процесса создавались сложные знаки - идеограммы, состоящие из нескольких простых изображений. Знак "возделывать земли представлял собой изображение человека, который в руке держит двузубую мотыгу, "ловить рыбу" - изображение рыбы, сети и двух рук, "грести" - изображение лодки и человека с веслом в руке. Процесс создания знаков иероглифического письма можно показать на примере двух знаков. Один из них представляет собой простую пиктограмму “глаз", другой - сложное изображение, состоящее из пиктограммы "глаз" и пиктограммы "рука", имеет значение "смотреть". Функция знака "рука" в этом сложном изображении состоит в том, что значение знака "глаз" он превращает в значение "смотреть". Смысл такого сочетания состоит в соединении изображения активного органа зрения с некоторым жестом рукой, указывающим на то, что орган выполняет свойственные ему функции.

Степень детализации изображения в разных случаях могла быть различной. В отличие от современных иероглифов внутри знаков иньского письма стандартные графические единицы-графемы не выделялись. Число черт в составе знака зависело от желания пишущего передать в своем изображении большее или меньшее число деталей. Исследователи иньского письма указывают на сходство графического стиля иероглифов, изображающих животных, со стилем зооморфного орнамента, который встречается на различных предметах материальной культуры эпох Инь и даже предшествующих исторических эпох. Это означает, что в своих истоках китайская иероглифическая письменность связана с изобразительным искусством и с орнаментом. Это делает понятным причину, по которой знаки китайского письма были названы словом вэнь "узор".

Каждая черта в составе письменного знака имеет определенный структурный смысл и предметную семантику.

В иньском иероглифическом письме четкое деление иероглифа на графические элементы еще отсутствует. Если возвратиться к рассмотренным выше примерам, то приведенные там знаки не могут быть четко разделены на графические элементы. Знак "возделывать землю" представляет собой изображение человека с мотыгой в руках, но не графический комплекс "человек"+"мотыга".

Четкое деление иероглифов на графические элементы связано с дальнейшим развитием иньского письма и с превращением простых или составных иероглифов в стандартные знаки китайской иероглифической письменности. Несмотря на отсутствие графического стандарта для знаков иньской письменности и отсутствия четкого выделения графических элементов в
составе, можно определенно говорить о наличии в иньской
иероглифической письменности знаков-пиктограмм или знаков-идеограмм. Как и во всех иероглифических письменностях, в иньской письменности заметны признаки фонетизации: в надписях на гадательных костях имеется небольшое число знаков, которые используются фонетически (фонетическим называется такое использование знака, при котором он обладает не своей обычной референцией, но передает чтение другой лингвистической единицы с тем же звучанием, т. е. в случае слогоморфемного языка он по существу выступает как слоговой знак). В китайской филологической традиции фонетическое использование знака называется заимствованием, а иероглиф, использованный как слоговой знак, считается заимствованным.

Как и многие древние письменности, иньское иероглифическое письмо на гадательных костях и панцирях черепахи имело явно выраженную сакральную функцию. Одно время считалось, что использование письма в империи Шан ограничивалось пределами императорского двора в столице Инь, но уже в 40-х годах гадательные кости были найдены в раскопках по всей территории империи Шан. Повсеместное распространение гадательных костей свидетельствует о том, что гадания, подобные императорским, проводились и в резиденциях других правителей. Примечательно, что гадание на костях и панцирях сохранялось в первые годы следующей династии Чжоу и только потом вышло из употребления.

О светском употреблении иньского письма свидетельствуют также и нечитаемые надписи на керамике. Поэтому иньское письмо, вероятно, применялось также и в повседневной жизни. Не вполне ясно, какие материалы использовались для письма. Трудно представить себе, что в то время уже существовала тушь и какое-нибудь средство для ее нанесения на поверхность. Бамбуковые пластинки вполне подходили бы для этой цели, но об их использовании в качестве материала для письма в то время ничего не известно. Поэтому можно быть уверенными в том, что знаки иньского письма наносились острым предметом на кость, панцирь черепахи, деревянную планку или на поверхность необожженной глины.

Чжоуское письмо

При переходе от династии Шан к династии Чжоу ритуал, безусловно, оказался той областью общественной жизни, где произошли наиболее существенные перемены. Одним из атрибутов чжоуского ритуала были бронзовые ритуальные сосуды и колокола с надписями. Те и другие были обязательной принадлежностью ритуала жертвоприношения в честь предка, прославившего семью и удостоенного милости императора Чжоу. Обряд жертвоприношения, для которого требовались специально изготовленные сосуды с надписями, совершался также после разного рода пожалований и после совершения важного юридического акта - решения суда, размежевания земель и т. п. В этих случаях в надписях на жертвенных сосудах излагалось, кто и за какие заслуги получает назначение на должность или иную милость, и в чем состоит решение суда. Таким образом, ритуальные сосуды выполняли функцию жалованных грамот и судебных постановлений для подтверждения прав и привилегий их владельца. Исследование языка надписей на ранних чжоуских ритуальных сосудах убеждает в том, что в качестве письменного языка чжоусцы использовали тот же самый язык, на котором были сделаны надписи на гадательных костях. С течением времени язык надписей на бронзе изменялся, что представляется вполне естественным, потому что чжоуская династия правила почти тысячу лет.

Несмотря на то, что надписи на гадательных костях эпохи Шан встречаются на всей территории шанского государства, сколько-нибудь заметных локальных вариантов иньского иероглифического письма не засвидетельствовано, что позволяет говорить как об уязвимости его распространения, так и о достаточно последовательном соблюдении норм начертания его знаков. В настоящее время трудно установить причину, по которой при династии Чжоу в китайском письме стали развиваться локальные вариации. Одна из наиболее вероятных причин состоит в том, что письменность стала применяться в более широких масштабах и ее функции расширились. Возможно, именно в то время появилась административная переписка между частями огромного по масштабам того времени государе с метрополией. В каждой административной единице существовали собственные скриптории, которые при составлении различных административных документов должны были найти или изобрести письменные знаки для обозначения предметов, которые дотоле никогда не упоминались в письменных документах. Не приходится сомневаться том, что для обозначения одного и того же референта в разных частях страны могли создаваться различные знаки. Локальные варианты конкурировали между собой на общеимперской сцене, в результате чего, естественно, повсеместное распространение получали наиболее удачные формы знаков. Несмотря на естественные процессы отбора наиболее удачных знаков, естественно предполагать, центральная власть также принимала меры к унификации письменности.

Первым известным опытом кодификации графического китайского письма является список иероглифов Ши Чжоу пянь "Книга историографа Чжоу", составленный при правлении Сюань Вана еще в эпоху западной династии Чжоу. По преданию этот список состоял из 15 глав, где иероглифы были расположены в некотором осмысленном порядке. Возможно, что уже в этом списке иероглифы были расположены по предметным категориям, какие наблюдаются в более поздних списках. Графическая форма знаков китайской иероглифической письменности называется да чжуань "Великая печать". Как выглядели знаки из списка Ши Чжоу, можно судить по весьма ограниченному числу таких знаков, засвидетельствованных в словаре Шовэнь Цзецзы. Один из вариантов этого письма можно увидеть на нескольких надписях, относящихся к VIII в. до н. э., т. е. немного позднее того времени, когда был составлен Ши Чжоу пянь. Графическая форма знаков китайского письма, засвидетельствованная на каменных барабанах, называется шигу вэнь "письмо на каменных барабанах". Десять таких барабанов были обнаружены на территории бывшего государства Цинь еще эпоху династии Тан (618-782 гг.), когда в Китае впервые пробудился интерес к письменным памятникам прошлого. Письмо того же типа встречается на знаменитой пинъянской стеле, которая была найдена тоже на землях бывшего царства Цинь.

В эпоху династии Цинь (221-206 гг. до н.э.) были проведены две реформы. В начале своего правления император Цинь Ши Хуан-ди учредил графику дачжуань, а позднее - графику сяочжуань («малые знаки»). В это же время был основан официальный список из 3300 иероглифов. Теперь каждый знак имел неизменную форму написания.

Наряду с официальным письмом в частной переписке стало употребляться письмо лишу («деловое письмо»), в котором, в отличие от чжуань, появляются упрощения повторяющихся компонетов различных иероглифов. Тем самым была выяснена структурно-смысловая членимость иероглифов.

Во время правления династии Хань произошло окончательное оформление китайской иероглифической письменности(1-2 вв. н.э.). К этому времени были выработаны три основных стиля письма:

уставное письмо, чжэншу (не допускало никаких отклонений от нормативов)

полууставное письмо, синшу (допускались отдельные вариации и сокращения иероглифов)

скоропись, цаошу (буквально - «травяное письмо»; крайне мало ограничений в правилах написания)

В древние времена иероглифы гравировали палочкой из бамбука или металла, которой можно было рисовать линии всех форм и одинаковой толщины. При династии Цинь полководцем Мэн Тянем была изобретена кисть для письма.

В китайских словарях число иероглифов достигает 70 тысяч. Однако большая часть этих иероглифов не имеет широкого употребления в наше время. Подсчитано, что словарный состав сочинений периода «Воюющих государств» (Чжань Го, 722-481 гг. до н.э) не превышает 2500 иероглифов, а для чтения современных китайских периодических изданий достаточно знания 3000 иероглифов.

Заключение

Таким образом, мы видим, что китайская письменность является уникальным явлением в ряду прочих письменностей, как, впрочем и вся китайская культура является неповторимой и интересной для изучения. Иероглифическая письменность прошла несколько этапов развития, и, несмотря на многочисленные попытки реформаторов изменить ее, сделав более доступной для народа, общие принципы иероглифического письма остаются неизменными на протяжении десятков столетий.

Использованная литература:

китайская письменность иероглиф письмо

1. Пособие по иероглифике к учебнику «Практический курс китайского языка» (в двух частях). Кондрашевский А.Ф. Москва. Издательство “Муравей”, 2000 г

2. Введение в китайский язык. Софронов М. В. Москва. Издательство “Муравей”, 1996 г

3.Китайская цивилизация Малявин М.А. Москва. Издательство “Муравей”, 2000 г

4. Срединное государство. Введение в традиционную культуру Китая. Алимов И. А. и др. Издательство “Муравей”,1998.

5.Страноведение Китая. Кочергин И. В., Щичко В. Ф. Москва. Издательство “Муравей”, 2001 г

Размещено на Allbest.ru