Языковая игра в английском языке и способы ее воссоздания при переводе сказки А. Милна "Винни Пух и Все-Все-Все"

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Курсовая работа

Языковая игра в английском языке и способы ее воссоздания при переводе сказки А. Милна «Винни Пух и Все-Все-Все



Введение

В современной лингвистике заметно усилился интерес к проявлениям творческой функции языка, одним из которых выступает языковая игра. В этой связи особенно актуальным представляется исследование художественного текста с высокой степенью языковой обусловленности, отличительной чертой которого является ориентированность автора на намеренное моделирование семантических, лексических, синтаксических, словообразовательных, прагматических аномалий. Последние помогают осознать заложенную в системе языка и отраженную в речи противоречивость и неоднозначность функционирования языковых единиц. Сложность феномена языковой игры а, именно каламбура, определяет неоднозначность подходов к интерпретации ее сути, эстетической и собственно лингвистической природы. Обращение к проблеме возможности трансляции языковой игры средствами другого языка объясняется стремлением лингвистов всесторонне исследовать проблемы индивидуально-авторского словотворчества, отступления от языкового канона, полей нормы и антинормы в языке. Настоящее исследование посвящено сопоставительному анализу языковой игры как художественного эксперимента автора в аспекте переводной множественности на материале английского и русского языков.

Объектом данного исследования является языковая игра, выступающая в рамках художественного произведения как художественный языковой эксперимент автора.

Предметом - каламбур, как разновидность языковой игры в аномалий Алана Милна переводчиков Б.В. Заходера, В. Руднева, Т. Михайлова, В. Вебер. Теоретическое изучение языковой игры в отечественной и зарубежной лингвистике имеет давнюю традицию. В нашей стране особенно активно проблема стала разрабатываться в аспектах языковой нормы и аномалии, лингвистического эксперимента, словесного творчества автора, лингвокреативной речевой деятельности в 80-90 годы 20 века в работах Ю.Д. Апресяна, Н.Д. Арутюновой, Т.В. Булыгиной, А.Д. Шмелева, Е.А. Земской, В. Падучевой, Б.Ю. Норманна, В. 3, Санникова, 0. А. Аксеновой.

Актуальность настоящего исследования обосновывается необходимостью изучения каламбура, как разновидность языковой игры.

Цель работы состоит в изучение каламбура, как вида языковой игры в текстах А.А. Милна. Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи: 1.обобщить результаты теоретических исследований языковой игры как категории лингвистической; 2.описать особенности языкового эксперимента переводчика в процессе воссоздания языковых аномалий автора; 3.провести сопоставительный анализ текстов сказки А.А. Милна.

Гипотеза исследования состоит в том, что языковая игра разных уровней, составляющие художественный языковой эксперимент автора, подлежат воссозданию посредством вторичного языкового эксперимента переводчика, в ходе которого происходит создание новой структуры текста, несущей в себе совокупность смыслов, отличных от первоначальных смыслов текста оригинала. Возможность трансляции языкового эксперимента автора средствами другого языка базируется на постулате множественности интерпретаций. Неоднозначность допустимых толкований компенсируется принципиальной множественностью их прочтений, результатом чего становится переводная множественность. В аспекте переводной множественности переводчик выступает как соавтор новой художественной ценности - текста перевода.

Эмпирической базой исследования послужил текст произведения А.А. Милна и переводы данного произведения на русский язык авторов Б.ВЗаходера, В. Руднева, Т. Михайлова, В. Вебер

Научная новизна работы заключается в комплексном подходе к феномену языковой игры и возможности его трансляции средствами иностранного языка. Исследована языковая игра с точки зрения создания в оригинале и воссоздания средствами другого языка; сопоставлены приемы языковой игры в английском и русском языках. Теоретическая значимость исследования выражается в том, что его результаты расширяют уже имеющиеся представления о языковой игре и авторских экспериментальных аномалиях. Практическая ценность работы состоит в возможности использования результатов исследования при чтении курсов по сопоставительной стилистике английского и русского языков, интерпретации текста, переводоведению. Методика исследования является комплексной и предполагает использование следующих методов: 1) синхронно-сопоставительного анализа; 2) трансляционно-переводческий метода; 3) семантико-стилистического анализа.

Во введении обосновывается актуальность курсовой работы, формулируются цели и задачи, описывается материал исследования, указывается теоретическая значимость и практическая ценность работы.



1. Языковая игра, как вид речевой деятельности

языковой каламбур милн английский

Языковая игра (нем. Sprachspiel) - термин Людвига Витгенштейна (которое он ввёл в «Философских исследованиях», 1953) для описания языка как системы конвенциональных правил, в которых участвует говорящий. Понятие языковой игры подразумевает плюрализм смыслов. [4, 14]

В отечественном языкознании термин вошел в широкий научный обиход после публикации одноимённой работы Е.А. Земской, М.В. Китайгородской и Н.Н. Розановой, хотя сами лингвистические явления, обозначаемые данным термином, имеют достаточно длительную историю изучения. Как указывается в данной работе, это «те явления, когда говорящий «играет» с формой речи, когда свободное отношение к форме речи получает эстетическое задание, пусть даже самое скромное. Это может быть и незатейливая шутка, и более или менее удачная острота, и каламбур, и разные виды тропов (сравнения, метафоры, перифразы и т.д.)». [9, 76]

Известный философ Людвиг Витгенштейн задается вопросом: «Что свойственно всем играм?» и убеждается в том, что любой из потенциальных признаков оказывается неприложимым к некоторым видам игр. Соперничество? - но его нет в пасьянсе. Победа и поражение? - но его нет в подбрасывании мяча. Ловкость и удача? - но его нет в шахматах. Развлечение - тоже не всегда имеет место. «Ты, в сущности, не знаешь, что ты имеешь в виду под словом игра», - говорит Витгенштейн. Но это не смущает нас, когда мы употребляем слово игра! В Большой Советской энциклопедии игра определяется так: «ИГРА, вид непродуктивной деятельности, где мотив лежит не в результате ее, а в самом процессе». Можно ли, однако, считать «непродуктивной деятельностью» футбольные, хоккейные, шахматные матчи, приносящие участникам и устроителям громадные прибыли, а зрителям - удовольствие от волнующего зрелища? Интересующий нас вид игры (языковая игра) также не подходит под приведенное выше определение игры: хорошая - это продукт, имеющий такую же эстетическую ценность, как любое произведение искусства. [4, 18]

Иногда считают, что языковая игра - это игра слов. Действительно, на обыгрывании лексической многозначности или омонимии построен основной, самый распространенный вид языковой игры - каламбур. Для языковой игры используются ресурсы всех языковых уровней. Игровая функция языка очень важна. Она освобождает подсознание, делает процесс постижения мира свободным, прямым и притягательным. «Человеческая культура возникла и развёртывается в игре, как игра…» [24, 54]

Психологи считают игру одним из основных свойств человеческой культуры. Авторы учебного пособия «Основы психолингвистики» И.Н. Горелов и К.Ф. Седов рассматривают игру как вид деятельности, который не преследует каких-то ярко выраженных конкретных практических целей: «Цель игры - доставить удовольствие людям, которые принимают в ней участие». Исследователи предлагают следующее определение рассматриваемого явления: «Языковая игра - феномен речевого общения, содержанием которого выступает установка на форму речи, стремление добиться в высказывании эффектов, сходных с эффектами художественно словесности» [5, 67]. Такого рода эффекты носят характер комического. Языковая игра имеет установку на комический эффект. В этом контексте весьма показательны присутствующие в работах М.М. Бахтина идеи о неофициальной природе смеха, создающего «фамильярный праздничный коллектив», противостоящий всякой официальной «серьезности». «Настоящий смех», - отмечал исследователь, - «не отрицает серьёзности, а очищает и восполняет её. Очищает от односторонности, окостенелости, от фанатизма и категоричности, от элементов страха или устрашения, от наивности и иллюзий, от дурной одноплановости и от однозначности…» [3, 17].

Фонетика, графика, орфография

Комическое впечатление производит шутливо-надрывное обращение А. Чехова в письме к брату Александру: «Братт!»

Любопытны также шутливые подписи, например подпись одного из Полторацких, совмещающая буквы и цифры: 1,5 цкий, или подпись переводчика Федора Федоровича Фидлера - Ф.Ф.Ф. либо: Ф3 (эф в кубе) или Надпись

I You

Морфология

[Разговор детей]: - Мне сам папа сказал…

- Мне сама мама сказала…

- Но ведь папа самее мамы… Папа гораздо самее (К. Чуковский. От двух до пяти).

Сенечка….Мария Сергеевна, я вас любил без нахальства, вежливо, как Данте свою Петрарку (В. Шкваркин).

Комический эффект производит образование сравнительной или превосходной степени от слов, ее не имеющих: Пусть ты черт. Да наши черти / Всех чертей / В сто раз чертей (А. Твардовский. Василий Теркин)

Словообразование

Языковая игра может состоять, в частности, в нарушении ограничений на образование притяжательных прилагательных. Ср.: Глаза у него [Керенского] бонапартьи и цвета защитного френч. (В. Маяковский).

Другое широко распространенное явление - нестандартное использование увеличительных и уменьшительных суффиксов. Вот еще несколько примеров из произведений Салтыкова-Щедрина: Проектцы; поэтцы и поэтики; шалуненок; шалунище; болтунище.

Синтаксис

Некоторые синтаксические конструкции допускают двоякое понимание, и это позволяет использовать их в языковой игре: Какой-то господин, участник похоронной процессии, обратился к соседу: «Вы не скажете, кто покойник?» - «Точно не знаю. Думаю, что как раз тот, что едет в передней карете» (Жюль Ренар).

Деепричастный оборот может указывать на простую одновременность не связанных между собой событий, но может также содержать обоснование того, что описывается в первой части предложения, ср.: [Семейная сцена]: «Я была дурой, выходя за тебя замуж!» - «Да, но я был тогда так увлечен тобой, что этого не заметил».

В ряде случаев шутка строится на намеренном нарушении принципов сочетаемости слов: Уехал поездом, вернулся ослом. Сегодня вечерней лошадью я возвращаюсь в мою милую Одессу. (кинофильм Неуловимые мстители).

Стилистика

На свадьбе спортсмена женщина обращается к молодому человеку:

- Простите, это Вы жених?

- Нет, я выбыл в четвертьфинале.

[Признание в любви студента-математика]: Наташа, родная, желанная! / Изранил меня треугольник страстей / Заела любовь многогранная (М. Исаковский. Формула любви).

Нелепость содержания подчеркивает особенности газетного стиля, в частности, его склонность к штампам и претензию на достоверность и точность информации.

Большой комический заряд содержится в так называемой макаронической речи, где смешиваются слова и формы из разных языков, ср.: Ардальон Панкратьевич (нос свеклой, глаза - тусклые) вошел в палату и (кислым голосом):

- Мать, поднеси чарочку.

Ардальоновы девы всполохнулись, закивали туловищами, учиняли политес с конверзационом: - Пуркуа, фатер, спозаранку водку хлещете? (А. Флит, пародия на Петра I А. Толстого).

Языковая игра - это «способ организации текста, который имеет в своей основе нарушение правил употребления языковой или текстовой единицы»

Языковая игра в сатирическом тексте создается:

1. намеренным столкновением в контексте противоположных, лексически несовместимых значений слов и в употреблении слов в несвойственном для них значении;

2. употреблением просторечной лексики и стилистически разнородных элементов;

3. противопоставлением высокое - низкое, официальное - неофициальное;

4. обыгрыванием иностранных слов;

5. клише и фразеологизмами, которые употребляются как в неизменном, так и в трансформированном виде.

Каламбур как вид яыковой игры

Каламбур (франц. calembour), вид языковой игры, основанный на объединении в одном тексте либо разных значений одного слова, либо разных слов (словосочетаний), тождественных или сходных по звучанию. [6, 32]

Самый распространенный вид каламбура - каламбур, основанный на многозначности слова, ср.: Верно, что и курица пьет, но кто видел ее пьяной?! (Журн. «Сатирикон»)

Втоpой по употpебительности вид каламбуpа - обыгpывание сходства в звучании слов или словосочетаний (так называемая парономазия). Вот несколько пpимеpов парономазии: От гуpии до фуpии один шаг (В. Аpдов. Почки)

Распpостpаненный пpием каламбуpной игpы - изменение звучания существительных (наpицательных или собственных) с целью их пеpеосмысления. Сюда относится, в частности, наpодная этимология, когда говорящий по незнанию норм литературного языка или же в шутку меняет звучание непонятного по своей внутренней форме иностранного слова, сближая его с понятными словами родного языка (ср. гульвар вместо бульвар; полуклиника вместо поликлиника). Иллюстpацией каламбуpного изменения имен собственных могут служить злые и остpоумные пеpеделки фамилий, принадлежащие В. Буpенину: Кузьма Распpогоpький - Максим Гоpький, Невмеpович-Вpальченко - Немиpович-Данченко, Вакс Калошин - Макс (Максимилиан) Волошин. Каламбур, как и любая шутка, позволяет обойти цензуру культуры и выразить те смыслы, которые (по разным причинам) находятся под запретом: в «каламбурной упаковке» непристойность становится допустимой шалостью, грубость - подтруниванием, откровенная чушь - загадочным глубокомыслием. Почему это возможно? Видимо, потому, что кроме прямого, буквального смысла в каждом каламбуре есть добавочный смысл, причем разный для разных видов каламбура. Анализировать тонкую игру смыслов в каламбуре - дело сложное, почти безнадежное. С тpудностью мы сталкиваемся, исследуя каламбуp и пытаясь понять, почему «нам было так смешно». И все-таки попытаемся это сделать, хотя бы на одном относительно простом примере: Она была завита, как овца, и так же развита (Э. Кроткий).Частный случай каламбура образуют каламбурные рифмы (рифмы-каламбуры). Так называются «омонимические» и «составные рифмы».

Каламбуpному обыгpыванию подвеpгаются все типы омонимов:

- полные омонимы (слова, совпадающие во всех фоpмах по звучанию и написанию): Люблю, когда звенят лугами косы… / Но мне милей моей любимой косы!. / Ты не смотpи на эту слабость косо (Н. Глазков);

- омофоны (слова, совпадающие по звучанию, но не по написанию): Все говоpят: он Вальтеp Скотт, / Но я, поэт, не лицемеpю. / Согласен я: он пpосто скот, / Но что он Вальтеp Скотт - не веpю (Лицейские эпигpаммы);

- омогpафы (слова, имеющие одинаковое написание, но pазличное удаpение):Не может быть
Надежной спайки,

Покуда есть

Пайки и пaйки (В. Оpлов);

- омофоpмы (слова, совпадающие лишь в некотоpых из своих фоpм): - Да, кстати о саpдинках, - сказал Деликатес, - они… ты их видала, конечно? «Да, на таpе… - начала было Алиса, запнулась и попpавилась: - В банке!». «В банке? Стpанно, - удивился Деликатес, - в мое вpемя у них, помнится, не водилось лишних денег!» (Л. Кэpролл. Алиса в стpане чудес, в пер. Б. Заходера)

- омонимия слова и словосочетания (или двух разных словосочетаний): Область pифм - моя стихия, / И легко пишу стихи я; / Без pаздумья, без отсpочки / Я бегу к стpоке от стpочки, / Даже к финским скалам буpым / Обpащаясь с каламбуpом (Д. Минаев)

2. Анализ использования каламбура, как вида языковой игры в тексте А. Милна и переводов данного произведения

Расскажем немного о книге, написанной А. Милном Винни Пух, который представляет собой две самостоятельные книги: «Winnie-the-Pooh» (1926) и «The House at Pooh Corner» (1929) - был написан в годы расцвета западноевропейской и американской прозы. Вспомним, какую большую роль в Винни Пухе играют вымышленные, виртуальные животные-монстры: Woozle, Heffalump (Слонопотам), Jagular (оказавшийся Тиггером. Каковы же характеры персонажей? На кого они похожи? Каковы особенности их речи?

В сущности, Пух-это Пушкин. Реальный темперамент великого русского

поэта не раз подвергался психологическому исследованию, а место Пуха и его

поэзии в Лесу соответствует месту Пушкина как солнца русской поэзии в нашей культуре [19; 12] Синтонность, сангвиничность характера накладывает отпечаток на речь Пуха в целом. Его речь очень тесно связана моментом высказывания: она в высшей степени оперативна; лишь когда начинают говорить длинные слова, он отключается и отвечает невпопад. Пух находит хвост Иа, открывает Северный Полюс, спасает Поросенка. Он единственный из персонажей, который способен на такие речевые акты, как обязательство или обещание (комиссивы, по Остину и Серлю [15; 63]), которые он всегда выполняет. Для речи Поросенка характерна тревожная экспрессивность. Он все время забегает вперед, чтобы предотвратить якобы надвигающуюся опасность. Поросенок сомневается, умалчивает, выполняет ритуальные действия. Обещая что-либо или предлагая помощь, он потом под влиянием страха склонен уклоняться от выполнения своего обещания, он разыгрыват целые воображаемые сцены и диалоги, где он выставляет себя умным, находчивым и мужественным. Для Иа характерна недоброжелательная агрессивность, неловкость и одновременно язвительная изощренность, нарочитое навязывание собеседнику своего понимания прагматической оценки ситуации, речевое пиратство, то есть стремление унизить собеседника, приписывая ему несуществующие у него, тем самым фрустрируя его: «Никто мне ничего не рассказывает», сказал Иа «Никто не снабжает меня информацией. В будущую пятницу исполнится семнадцать дней, когда со мной последний раз говорили». Интересной особенностью речевой деятельности Иа, которая отсутствует у всех остальных персонажей, является острый и желчный юмор, широко использующий цитаты из «народного» или даже литературного языка. Речь Совы типичная речь шизоида-аутиста. Сова употребляет абстрактные слова (совершенно не уметь ими пользоваться), не слышит собеседника и не способена к нормальному диалогу. Она все время пытается ввести собеседника в заблуждение относительно своих, на самом деле более чем скромных, способностей читать и писать, проявляя изощренную хитрость, с тем чтобы сохранить для себя и других имманентно гармоничный облик лесного мудреца.

Речевое поведение остальных персонажей более примитивно. Речь Кролика носит подчеркнуто этикетный, деловой, целенаправленный и директивный характер. Его сфера это устные распоряжения и письменные директивы записки, планы, резолюции. Устная речь его активна, кратка, ориентирована на управление окружающими, лексически и риторически бедна. Характерно, что он один совершенно не принимает поэзию Пуха, он просто не понимает, что к этому можно относиться всерьез. Интересно, что разные характеры в разной степени понимают друг друга. Так, Пух и Поросенок понимают друг друга с полуслова, Сова и Кролик вообще не понимают друг друга. Самая характерная черта речевого поведения Тиггера агрессивное дружелюбие, хвастовство и безответственность. Первые два свойства позволяют ему делать суждения о знаках, значений которых он не знает («Чертополох это то, что нравится Тиггерам больше всего на свете»).

Речевое поведение Ру сводится к формуле «Посмотри, как я плыву».

Канга тонко и сложно проявляет себя в речевом поведении.

Речь Кристофера Робина характеризуется прежде всего положительными качествами. Он, конечно, всегда дружелюбен и готов помочь, слегка выдумывает как и все, порой говорит то, чего не знает. Но его речь в целом это речь идеального мальчика, существа высшего по отношению ко всем животным

Но все же в личности и речевом поведении Кристофера Робина есть позитивное свойство, которое отличает его от всех остальных персонажей. Это его способность к саморазвитию, к эволюции. Он не только знает заведомо больше остальных персонажей, но его знание принципиально неограничено. [20; 12]

Немного о собственных именах и их значение.

Имя Winnie-the-Pooh по-русски должно звучать приблизительно как Уинни-де-Пу. Конечно, так Винни Пуха никто не узнает. Между тем, действительно, последняя буква в слове Pooh не произносится, поэтому оно все время рифмуется с who или do. Имя Winnie женское. Это соответствует двуприродности Пуха, который, с одной стороны, обыкновенный игрушечный медвежонок, а с другой настоящий медведь, находящийся в таинственных и одному Кристоферу Робину доступных недрах Лондонского зоопарка. «Винни» не читается по-русски как имя девочки. Поэтому мы решили оставить новому Винни Пуху его первую часть английской и в дальнейшем называем его Winnie Пух. Слово the, которое ставится перед прозвищами типа Великий, Грозный, Справедливый и т.п., в данном случае нам пришлось изменить, иначе мы должны были бы назвать нашего персонажа Winnie Пухский, что представлялось неорганичным.

Имя Пятачок кажется нам слишком слащавым, мы поменяли его на более суровое Поросенок (одно из значений слова Piglet). Высвободив слово пятачок, мы смогли теперь его применять по назначению.

Например: «А затем он подумал: «Ладно, даже если я на Луне, вряд ли имеет смысл все время лежать, уткнувшись пятачком в землю».

Имя осла Ееуоге мы «перевели» как Иа, придав ему некоторую отстраненность, а его носителю облик китайского мудреца.

Owl из Совы стал Сычом (живет в лесу один, как сыч), что вернуло ему законный английский мужской род. Таким образом, из «дам» осталась только Канга (вариант, более близкий к английскому произношению этого слова) со своим Бэби (вместо Крошки) Ру. Tigger мы транслитеровали буквально как Тиггер (по ассоциации с nigger, так как Тиггер в определенном смысле цветной). Кролик и Кристофер Робин остались без изменений. [20; 17]

Перейдем к переводам. Возьмем примеры из графики, орфографии, фонетики:

Heffalump - слон устрашающего вида (ELEPHANT перестановка звуков и прибавление H)

Eeyore-звукоподражание крику осла

Murmuring a murmur - ворчалки, сопелки

Herrible hoffalump - прием перестановки звуков и слогов «spoonerism»

Haycorns - (acorns) желудь

Аn «x» звучит как a necks (может просторечная ошибка)

The floating bear - (Плавающий медведь) ассоциируется с названием летучего корабля (The flying Dutchman-летучий голландец)

Sing Ho! for the life of a Bear - ho меняется на hi комический эффект (традиционный оборот)

Expotition - имеется в виду expedition - экспедиция

Словообразование:

Missage - message ошибка (переосмысление корня через корень miss)

Bon-hommy - добродушие простота (bonhomie)

Winnie - как уменьшительное от женского имени Winifred

Woozle - придуманное слово

Hum - сущ. Образованное от гл. особый жанр песенок Винни

A copse which had worn its firs all the year round - (Coppice - лесок) лесок который был одет в меха круглый год

Spruced himself up - (to spruse up) прихорашиваться

Over-rated = overrated - переоцененный, перехваленный

Сокращение:

F.o.p. (friend of piglets)

R.C (rabbits companion)

P.D (pole discoverer) столб, шест, жердь; веха, кол первооткрыватель

E.C and T.F (eeyores comforter and tail-finder) утешитель Иа и человек нашедший хвост

Сокращения обыгрываются, который принято давать после фамилии в официальных бумагах и справочниках (например: FBA= Fellow of the British Academy)

B - black - русский М

HB - hard black - ТМ

BB-double

There were pencils in it marked «B» for Bear, and pencils marked «HB «for Helping Bear, and pencils marked «BB» for Brave Bearblack - 2М - обыгрываются стандартные обозначения мягкости - твердости грифеля на карандашах

При переводе сказки Милна мы выявили большое количество игры слов, таким образом можно с достаточной определенностью сказать, что в книги» Винни Пух и все все все» огромное внимание уделяется смеху, каламбуру. Цель произведения насмешить детей и их родителей. Особенно нам понравился диалог Совы и Пуха в 4 главе. Предлагаем остановиться на ней…



Заключение

В заключение можно сказать, что цели и задачи, которые мы ставили, выполнены. Перспективы дальнейшего исследования мы видим изучение сказки А. Милна в другом аспекте, возможно рассмотрение синтаксических конструкций в произведение.

Проведённое исследование позволяет сделать следующие выводы:

1. Способность к игре - важный показатель уровня развития человека. Сам принцип языковой игры, предполагая отход от стандарта, требует овладения определёнными приёмами порождения и употребления языковых единиц в несвойственной им функции.

2. Языковая игра затрагивает все уровни структуры языка.

3. Языковая игра в речи всегда подразумевает личность говорящего, выполняя функцию характеристики автора речи как квалифицированного носителя языка и как творческую личность.

4. Языковая игра отличается от детского и неосознанного «взрослого» словотворчества. Она строится на отклонении от стереотипов при осознании нормативности этих стереотипов.

5. Языковая игра всегда предполагает ориентацию на определённую коммуникативную ситуацию.

Значение игры невозможно исчерпать развлекательным её приложением. В том и состоит её феномен, что, являясь развлечением, она способна перерасти в обучение, в воспитание, в творчество, в модель типа человеческих отношений.

Сопоставляя тексты мы выявили значительные расхождения между оригиналом и переводами свидетельствуют о наличии в транслируемых произведениях дополнительной по сравнению с оригиналом категории - образа переводчика. Неоднозначность допустимых толкований художественного текста компенсируется принципиальной множественностью их прочтений, результатом чего становятся переводческий плюрализм или переводная множественность [10, 45]

Сравнивая переводы трех известных специалистов, нельзя сказать однозначно кто хуже, а кто лучше. Все переводы «прижились» в сознание людей. Каждый для себя выбирает ток, который ему по душе. Будет это Заходер или В. Вебер, или В. Руднев со своим «детским недетским Винни-Пухом».Закончим наш доклад словами Дж. Таунсенда, английского критика, специалиста по детской литературе, одна из самых больших радостей отцовства - чтение вслух «Винни-Пуха». Будем же по-прежнему предаваться этой родительской радости - только бы книжку не перепутать… Берите ту, где верность остается верностью - что бы ни случилось.



Список литературы

1. Апресян, Ю.Д. Избранные труды [Текст]: Т. I. Языки русской культуры / Ю.Д. Апресян. - М., 1995.

2. Арутюнова, Н.Д. Язык и мир человека [Текст] / Н.Д. Арутюнова // Языки русской культуры. - М., 1998. - 896 с.

3. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества [Текст] / М.М. Бахтин. - М., 1979.

4. Витгенштейн, Л. Избранные Работы [Текст] / Л. Витгенштейн. - М.: Территория будущего, 2005.

5. Горелов, И.Н. Основы психолингвистики [Текст]: учеб. пособие /

И.Н. Горелов, К.Ф. Седов. - М.: Лабиринт, 2001. - 304 с.

6. Гридина, Т.А. Языковая игра: стереотип и творчество [Текст] /

Т.А. Гридина. - Екатеринбург, 1996.

7. Жирмунский, В.М. Теория стиха [Текст] / В.М. Жирмунский. - Л., 1975.

8. Заходер, Б. Приключения Винни-Пуха (Из истории моих публикаций) [Текст] / Б. Заходер // Вопросы литературы. - 2002. - №5. - С. 197-225.

9. Земская, Е.А. Речевые приемы комического в советской литературе [Текст] / Е.А. Земская. - М.: 1983.

10. Земская, Е.А. Языковая игра [Текст] / Е.А. Земская, М.А. Китайгородская, Н.Н. - М.: 1983.

11. Кухаренко, В.А. Интерпретация текста [Текст] / В.А. Кухаренко. - М.: Просвещение, 1988. - 192 с.

12. Лотман, Ю.М. Структура художественного текста [Текст] /

Ю.М. Лотман. - М., 1970.

13. Милн, А. Из книги «Дом на Пуховой Опушке» [Текст] / А. Милн. - Даугава, 1990.

14. Михальская, А.К. Основы риторики [Текст]: учебник для 10-11 классов / А. Михальская. - М.: Просвещение, 1996. - 416 с.

15. Остин, Дж. Слово как действие [Текст] / Дж. Остин. - НЛ, №17, 1986.

16. Полторацкий, А.И. Комментарии A.A. Milne. Winnie-the-Pooh [Текст] /, А.И. Полторацкий. - М.: Радуга, 1983. С. 391-446.

17. Пропп, В.Я. Исторические корни волшебной сказки [Текст] /

В.Я. Пропп. - Л., 1986.

18. Пропп, В.Я. Морфология сказки [Текст] / В.Я. Пропп. - М., 1969.

19. Руднев, В. ВИННИ ПУХ in a Wonderland, исследование по семантике и модальной логике [Текст]

20. Руднев, В.П. Винни Пух и философия обыденного языка [Текст] /

В.П. Руднев. - М., 1994, 1996, 2000, 2002.

21. Санников, В.З. Русский язык в зеркале языковой игры [Текст]/

В.З. Санников. - М., 1999.

22. Смолярова, Н. Детский «недетский» Винни-Пух [Текст] / Н. Смолярова, И. Кукулин, М. Липовецкий, М. Майофис // Веселые человечки: Культурные герои советского детства. сб. ст. - Новое литературное обозрение, 2008. - 544 с.

23. Урнов, Д.М. Мир игрушечного медведя [Текст] / Д.М. Урнов // Milne A. Winnie-the-Pooh; The House at Pooh Corner; When we were very young; Now we are six. - M., 1983.

24. Фрейд, З. Анализ фобии пятилетнего мальчика [Текст] / З. Фрейд. // Психология бессознательного. - М., 1990.

25. Шатин, Ю.В. Языковая диссимметрия и Винни-Пух [Текст] / Ю.В. Шатин.

Размещено на Allbest.ru

...