Размещено на http://allbest.ru

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

УЧРЕЖДЕНИЕ ОБРАЗОВАНИЯ

МИНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

Кафедра информатики и прикладной лингвистики

Курсовая работа

ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ПОЛИТИЧЕСКОГО ДИСКУРСА

Новикова Марина Анатольевна

группа 421 факультета английского языка

Научный руководитель:

Детскина Раиса Владимировна,

кандидат филологических наук, доцент

Минск, 2013

• Содержание
• Введение

§1. Текст. Дискурс. Соотношение понятия текста и дискурса.

§2. Классификация дискурсов

§3. Политический дискурс. Цели и задачи.

§4. лингвистические особенности политического дискурса

Заключение

Введение

«Для каждого из нас вся жизнь - не что иное, как лоскутное одеяло из мыслей, слов, предметов, событий, действий и взаимодействий в Дискурсах».

Джеймс Пол Ги.

Текст уже долгое время является объектом разносторонних исследований, над которыми трудятся специалисты из многих областей науки. В последнее время устная и письменная речь стала рассматриваться сквозь призму коммуникативной ситуации, что безусловно предоставило экспертам в данной области новые возможности. Ценность данных исследований в числе прочего в том, что большое внимание уделяется исследованию текста в реальной жизни, в контексте живого общения. В дальнейшей перспективе, тщательное изучение феномена «дискурса» поможет понять, какие именно факторы влияют на тот факт, что одни и те же слова или выражения воспринимаются по-разному в разных речевых ситуациях и имеют разные общественные последствия. Поможет ли такой подход понять истинные намерения публичных лиц, произносящих речи с высоких трибун? Может быть, станет яснее связь между производством речи политиками и восприятием этой речи аудиторией, а также общественными последствиями этой речи? Поможет ли анализ такого относительно нового элемента языка как дискурс выявить тщательно скрываемую манипуляцию аудиторией? Представляется, что данный разрез человеческой коммуникации - это большой ресурс именно для прикладной лингвистики.

Таким образом, в настоящее время текст рассматривается не только как языковая единица, но как единица общения,как мощная сила в установлении контакта между людьми, как огромное поле для творчества. И это важное открытие, поскольку через текст мы можем заявить о себе и вступить в контакт с другими людьми, понять и почувствовать человека, определить его настроение, характер, воспитание. Создавая текст, автор обладает широким выбором языковых единиц и огромной властью выбрать именно те слова, которые помогут ему добиться желаемого эффекта обращаясь к определённой аудитории в конкретной ситуации общения. Ярким примером этому является политический дискурс.

Актуальностьрассмотрения данной тематики связана со значительно возросшей ролью политики в жизни современного общества, проникновение политического дискурса во многие сферы жизни. Также актуальна проблема выявления активных лингвистических средств, используемых политическими деятелями.

Цель работы сводится к изучению лингвистических особенностей различных политических дискурсов и роли конкретных языковых явлений в них, уточнению понятия «дискурс» в целом и «политический дискурс» в частности.

Поставленная цель предполагает решение следующих конкретных задач:

1. Рассмотрение понятий «текст» и «дискурс», соотношения этих понятий.

2. Рассмотрение ряда предлагаемых классификаций дискурсов.

3. Изучение вопроса об использовании лингвистических средств в политическом дискурсе.

§1. Текст. Дискурс. Соотношение понятия текста и дискурса

Что такое текст? На первый взгляд кажется, что на этот вопрос совсем не трудно ответить. Текст есть текст. Он состоит из предложений, имеет начало и конец. Но так ли это? Зачем тогда понадобилось лингвистам выделить особую область изучения языка и назвать ее лингвистикой текста? Привычное всегда представляется понятным, но самое трудное в познавательной деятельности человека -- в давно известных, привычных понятиях, процессах увидеть нечто новое, ранее не замеченное. Вот и понятие «текст» еще не до конца раскрыто и познано.

Каждый текст предполагает общепонятную, или другими словами условную в пределах данного коллектива систему знаков, язык, будь то язык жестов, язык разных народов или язык искусства. Если за текстом не стоит язык, то это уже не текст, а естественное явление, например комплекс естественных криков и стонов, лишенных языковой (знаковой) повторяемости.

Текст (письменный и устный) это основа всех гуманитарных дисциплин и вообще всего гуманитарно-филологического мышления. Текст является той основой, которая необходима нам для общения, для того чтобы делиться результатами наших размышлений.

В настоящее время выделяется два подхода к пониманию природы текста.

Первый - основан на познании грамматической природы текста, описании его грамматических признаков, характеристик текста как явление грамматического уровня, которое занимает высшую ступень в системе языковых единиц.

Второй - подход в исследовании текста связан с отнесением его к явлениям речевого характера, и поэтому при описании текста делается упор на признаки, которые раскрывают его коммуникативные возможности. Это различие в исследовании текста находит отражение и в его определении.

Большинство ученых все же считает текстом только определенным образом построенную, организованную речь, или совокупность высказываний, имеющих сходную форму и объединённых одной тематикой.

Явное расширение понятия текста объясняется философскими воззрениями Бахтина на процесс общения, его пониманием роли диалога в процессе человеческой коммуникации.

Общению Бахтин приписывал экзистенциальное значение: «Быть - значит общаться»[9]. «Жить, - пишет Бахтин, - значит, участвовать в диалоге - вопрошать, внимать, ответствовать, соглашаться и т. п. В этом диалоге человек участвует весь и всею жизнью… Он вкладывает всего себя в слово, и это слово входит в диалогическую ткань человеческой жизни, в мировой симпозиум [9].

Также в главные признаки текста включают наличие говорящего и воспринимающего субъектов, однако современная лингвистика не останавливается лишь на этих факторах. Ю. М. Лотман развил эту мысль и выделил в тексте черты интеллектуальной личности, т. е. наделил текст чертами человека, нашел возможность отождествить эти два, казалось бы, разнородных явления - текст и человека. Ю. М. Лотман определял текст как «сложное устройство, хранящее многообразные коды, способное трансформировать получаемые сообщения и порождать новые, как трансформационный генератор, обладающий чертами интеллектуальной личности» [10]

Тем не менее, такое увеличение объёма понятия «текст» расширяет предметную сферу лингвистики и позволяет выделить новую единицу языкового анализа - дискурс, в состав которого текст входит на правах составляющей. Дискурсом можно назвать уже то, что Бахтин и Лотман именовали текстом, потому что при выделении и описании этого явления учитывался широкий социальный контекст, а для правильной интерпретации смысла речевого сообщения, по мнению обоих исследователей, необходимо привлекать обширную социальную информацию.

В зависимости от того, что сообщается в тексте, можно выделить три вида сообещний текста, или информаций: фактуальная, концептуальная и подтекстовая. Фактуальная информация текста -- это описание фактов, событий, места действия и времени протекания этого действия, рассуждения автора, движение сюжета и пр. Концептуальная информация (от лат. соnceptio -- «концепция», т. е. «понимание», «система взглядов») -- это выражение мировоззрения автора, основной мысли, идеи произведения. Этот вид информации раскрывает замысел писателя, рисует картину мира такой, какой он ее себе представляет. Концептуальная информация, в особенности в художественных произведениях, предполагает различное толкование, поскольку она словесно не уточняется. Подтекстовая информация также не выражена словами, она только подразумевается. Эта информация возникает благодаря способности слов, словосочетаний, предложений в отдельных небольших отрезках текста таить в себе скрытый смысл.

Здесь уместно привести интересную и глубокую мысль Марины Цветаевой о том, что представляет собой сам процесс чтения текста: «А что есть чтение -- как не разгадывание, извлечение тайного, оставшегося за строками, за пределами слов... Чтение -- прежде всего сотворчество»

В последнее время наряду с понятием текст широко используется понятие дискурса. Следует отметить, что вопрос о соотношении текста и дискурса довольно спорный. В современных работах достаточно регулярно можно обнаружить случаи взаимозаменяемого употребления терминов “текст” и “дискурс”. В то же время многие исследователи принципиально противопоставляют эти два феномена по ряду признаков: функциональность - структурность, процесс - продукт, динамичность - статичность. Понятия «дискурс» и «текст» иногда неоправданно разграничивают по двум формам языковой деятельности - использующей и не использующей письмо. Однако, такой подход весьма неадекватен ввиду того, что коммуникативное событие может быть и письменным, и устным, потому что дискурс есть «текст+ситуация». Именно ситуация общения рассматриваемая неотрывно от текста, превращает текст в дискурс. Почему мы не можем сказать «библейский дискурс» или «дискурс Достоевского»? Мы не имеем конкретной ситуации создания данного текста, нет социальной ситуации, портрета автора и диалога (взаимодействия автора и адресата).

ДИСКУРС (фр. discourse, англ. discourse, от лат. discursus 'бегание взад-вперед; движение, круговорот; беседа, разговор'), речь, процесс языковой деятельности; способ говорения.

Четкого и общепризнанного определения «дискурса», охватывающего все случаи его употребления, не существует. Это понятие меняет и объединяет традиционные представления о речи, тексте, диалоге, стиле и даже языке. Наиболее отчетливо выделяются три основных класса употребления термина «дискурс», соотносящихся с различными национальными традициями и вкладами конкретных авторов.

К первому классу относятся собственно лингвистические употребления этого термина, исторически первым из которых было его использование в названии статьи «Дискурс-анализ» американского лингвиста З.Харриса, опубликованной в 1952. Употребляя данный термин, лингвисты связывали его с понятиями речи, текста и диалога. Дискурс виделся как речь, вписанная в коммуникативную ситуацию и в силу этого насыщенная большим социальным содержанием; по мнению Н.Д.Арутюновой, «дискурс - это речь, погруженная в жизнь». При этом, однако, подчеркивается динамический характер дискурса, что делается для различения понятия дискурса и традиционного представления о тексте как статической структуре. Первый класс пониманий термина «дискурс» представлен главным образом в англоязычной научной традиции.

Второй класс употреблений термина «дискурс», берёт начало из идей М.Фуко. За этим употреблениями просматривается стремление к уточнению традиционных понятий стиля («стиль - это человек») и индивидуального языка, как яркой и полноценной характеристики человека, личности. Понимаемый таким образом термин «дискурс» описывает способ говорения и обязательно имеет определение - КАКОЙ или ЧЕЙ дискурс, ибо исследователей интересует не дискурс вообще, а его конкретные разновидности, задаваемые широким набором параметров: чисто языковыми отличительными чертами, стилистической спецификой, а также спецификой тематики, систем убеждений, способов рассуждения и т.д. Дискурс в данном понимании - это стилистическая специфика плюс стоящая за ней идеология. Подобного рода понимание, безусловно, также является в сильнейшей степени социологическим. По сути дела, указание на автора речи, или какие-то её особенности(будь то эпоха, тематика или ситуация) может рассматриваться как указание на коммуникативное своеобразие автора, оратора или объекта дискурса, причем это может быть конкретный человек (дискурс Пелевина), групповым объект (студенческий дискурс) или даже абстрактный (дискурс веры).

Существует, наконец, третье употребление термина «дискурс», связанное прежде всего с именем немецкого философа и социолога Ю.Хабермаса. В этом третье понимании «дискурсом» называется особый идеальный вид коммуникации, осуществляемый в максимально возможном отстранении от социальной реальности, традиций, авторитета, коммуникативной рутины и т.п. и имеющий целью критическое обсуждение и обоснование взглядов и действий участников коммуникации.

Все три перечисленных макропонимания (а также их разновидности) взаимодействовали и взаимодействуют друг с другом.

Мысль о диалогической природе человеческого общения утвердилась в современной лингвистической науке под влиянием идей М.Бахтина. Всякое высказывание, каким бы монологичным оно ни казалось, является, согласно, М.Бахтину, лишь моментом непрерывного речевого общения, которое, в свою очередь, представляет собой непрерывный процесс всестороннего становления данного социального коллектива и человека в нем. Любое речевое выступление (книга, критические рефераты, рецензии, любой текст) неизбежно ориентируются на предшествующие и будущие тексты, тем самым как бы вступая в «большой диалог»: на что-то отвечает, с кем-то соглашается, что-то опровергает, предвосхищает возможные ответы, ищет поддержки, подтверждения. При этом в современной лингвистике и психолингвистике существует так называемый «трансактный анализ», когда даже внутренняя речь человека рассматривается, как диалог - взаимодействие «компонентов личности»

Одной из наиболее распространенных точек зрения является противопоставление текста и дискурса в связи с действием такого фактора, как ситуации. Дискурс предлагается рассматривать как “текст плюс ситуация”, а текст, соответственно, - как “дискурс минус ситуация” [7]

Для дискурса в этом случае особенно значимым становится анализ социального контекста ситуации. Дискурс трактуется как язык, используемый в той или иной социальной деятельности с определенной точки зрения [8]

Достаточно распространенной в современной лингвистике является трактовка дискурса как продолжительного отрезка устного диалога, противопоставленного письменному тексту [2; 3; 4; 5; 6]Такой подход весьма характерен для ряда формальных подходов к исследованию языка и речи.

Главное отличительное свойство дискурса, по мнению М.Я. Дымарского, это то, что “дискурс обладает признаком процессности. Это означает не просто наличие у него признака временной протяженности, а невозможность существования дискурса вне прикрепленности к реальному, физическому времени, в котором он протекает. Именно в этом смысле дискурс противопоставлен тексту - как фиксированному результату, продукту, причем такому, который в принципе самодостаточен и может работать как “генератор смыслов”.

В отличие от дискурса текст лишен прикрепленности к реальному времени, его связь с ним носит косвенный, опосредованный характер. Текст существует в физическом времени не сам по себе, а лишь в оболочке материального объекта - носителя.

Дискурс, в отличие от текста, не способен накапливать информацию. ““Записать” дискурс полностью так же невозможно, как невозможно “записать” жизнь человека или даже небольшой ее фрагмент - в полной совокупности всех ее составляющих[11]

§2. Классификация дискурсов

Интенсивное проникновение дискурс-анализа в гуманитарную и социально-политическую науку не могло не сопровождаться бурным размножением разнообразных теорий дискурса, базирующихся на определенных мировоззренческих и методологических подходах к трактовке самого понятия «дискурс», на тех или иных исследовательских традициях, способах толкования и описания дискурсивных практик, их структуры и функций. К настоящему времени сложились научные школы и направления, предлагающие собственные оригинальные теоретические модели дискурса и способов проведения дискурс-анализа. В связи с этим у тех, кто внимательно следит за процессами в области современных дискурс-исследований, появляется потребность в целостном и системном их осмыслении, в проведении своеобразной инвентаризации многочисленных дискурс-теорий в форме их классификации и сравнительного анализа.

В работах последних лет неоднократно предпринимались разнообразные попытки систематизации и классификации существующих теорий дискурса и дискурс-анализа. Среди них наиболее интересными в плане предложенных методологических подходов являются классификации Тойна А.ван Дейка (Teun A. Van Dijk) Якоба Торфинга (Jacob Torfing), Марианне В.Йоргенсен и Луизы Филлипс ( Marianne Jorgensen and Louise Phillips).

Классификация Ван Дейка:

В основе классификации теорий дискурса Ван Дейка лежит дисциплинарно--генетический подход, который был сформулирован в вводной статье к первому тому редактируемого им четырехтомника «Справочник по дискурс-анализу» [18]

В своей статье Ван Дейк представляет дискурс-анализ в качестве новой дисциплины, стоящей на пересечении многих областей исследования и подключающей всё новые отрасли науки. В итоге возникает масса новых направлений изучения данноё тематики.

Становление дискурс-анализа как новой дисциплины, по Ван Дейку, начинается с применением методов структурной лингвистики в процессе исследования литературных произведений и культурных мифов. Однако со временем область дискурс-анализа расширилась до изучения продукции массовой культуры и массовых коммуникаций (кинематограф, реклама, СМИ, мода и др.). В свете новой лингвистики предмет дискурс-анализа расширился до изучения культурных стилей, вербального искусства, адресных форм, изучения социальных и культурных контекстов разнообразных видов коммуникаций: беседы, рекламы, новостей.

Еще, по крайней мере, две дисциплины, по мнению Ван Дейка, внесли свой существенный вклад в появление новых теорий дискурса в 1970-е годы. Это когнитивная психология и информатика. Развитие когнитивной психологии привело к зарождению психологических теорий дискурса или дискурсивной психологии. Развитие информатики обогатило дискурс-анализ новым категориальным аппаратом, описывающим воспроизводство знания в искусственной памяти.

Со временем появляются специализированные теории дискурса, например, такие, как теория идеологического дискурса, теория этнических дискурсов, теория дискурса социальных меньшинств, теория дискурса расизма[19] и др. Возникают новые направления в дискурс-анализе. В особую отрасль выделяется анализ политического дискурса. Сам Ван Дейк в последние годы специализируется в области исследования идеологического дискурса.

Классификация теорий дискурса Якоба Торфинга:

В качестве главного критерия классификации существующих теорий дискурса Торфинг выдвигает степень широты трактовок дискурса.[21] В соответствии с тем, в какой мере трактовки дискурса выходят за границы узко-лингвистического подхода, Торфинг выделяет три поколения теорий дискурса или три традиции дискурс-анализа.

Теории дискурса первого поколения трактуют дискурс в узко-лингвистическом смысле, а именно, определяют его как текстовую единицу разговорного и письменного языка, фокусируя внимание на семантических особенностях устного или письменного текста. Теории дискурса первого поколения в основном анализируют языковые особенности индивидуальных «ораторов» с учетом их социального положения. К примеру, социолингвистика анализирует отношения между социоэкономическим статусом говорящего и его словарным запасом. К теориям первого поколения Торфинг относит также ряд психологических теорий дискурса, возникших на базе теории речевого действия, которая развивалась в рамках аналитической психологии, фокусирующей внимание на стратегиях говорящего в ходе беседы.

Второе поколение теорий дискурса, согласно Торфингу, трактует дискурс гораздо шире, не ограничивая его область разговорным и письменным языком.

Ко второму поколению теорий дискурса Торфинг относит широкий массив исследований, объединенных названием «критический дискурс анализ» . Основным разработчиком данного направления считается Норман Фэркло[20], который рассматривает дискурс как один из способов властвования, регуляции отношений субординации социальных акторов.

Третье поколение теорий дискурса, фокусирующих внимание на современных социальных и политических практиках, носит ярко выраженный постструктуралистский характер. Понятие дискурса расширяется до всеобъемлющей социальной категории. Дискурс трактуется как синоним практики социального конструирования. За основу берется максималистскаяй формула Жака Деррида: «Все есть дискурс». Интеллектуальными источниками дискурс-анализа выступают работы Ролана Барта, Юлии Кристевой, Жака Лакана, в которых дискурс рассматривается как совокупность социальных практик, в рамках которых конструируются и воспроизводятся значения и смыслы.

Свой собственный дискурс-анализ политики Торфинг выстраивает на основе постструктуралистской парадигмы, заявляя тем самым о своей причастности к третьему поколению теоретиков дискурса

Классификация теорий дискурса М. Йоргенсен и Л. Филипс:

В книге Марианне Йоргенсен и Луизы Филлипс [22] классификация теорий дискурса осуществляется на основе проведения сравнительного исследования трех подходов к дискурсному анализу

Этими тремя подходами являются: 1) дискурсная теория Лакло и Муфф; 2) критический дискурс-анализ (КДА); 3) дискурсивная психология.

«В основе всех подходов, - утверждают авторы книги, - общее представление о том, что наш способ общения не только отражает мир, идентичности и социальные взаимоотношения, но, напротив, играет активную роль в его создании и изменении».

В книге рассматривается, так называемый, комбинированный подход, который вбирает и определенным образом интегрирует элементы других трех подходов, представляя собой некий идеальный синтез современных теорий дискурса. Собственно, именно этот, комбинированный подход и предлагают использовать в качестве универсальной теоретической модели дискурс-анализа Йоргенсен и Филлипс.

В данной работе дискурсы рассматриваются как способы общения и понимания социального мира, конкурирующие между собой за придание социальному миру определенных значений. Дискурсы постоянно вовлечены в борьбу за достижение превосходства. Ключевое слово указанной теории -«борьба дискурсов»

В теории дискурса Лакло и Муфф большое внимание отводится анализу политики. Политика, по сути, вплетается ими в дискурсивную практику, она рассматривается как сфера борьбы между определенными дискурсами. Политические артикуляции определяют, как мы действуем и думаем, представляя собой способ властвования и распределения власти

В отличие от теории дискурса Лакло и Муфф, КДА настаивает на том, что дискурс является лишь одним из множества аспектов любой социальной практики. Дискурс это прежде всего семиотическая система, которая состоит из таких компонентов как язык и образы. Дискурс не только конструирует мир, но и сам этим миром конструируется. «Для специалиста в области критического дискурс-анализа, - подчеркивают Йоргенсен и Филлипс, - дискурс - это форма социальной практики, которая одновременно и созидает социальный мир, и одновременно созидаема посредством других социальных практик».

Одним из центральных понятий является понятие «коммуникативное событие». Коммуникативное событие трактуется как соединение логики дискурсивной практики с объективной логикой социального и экономического порядка. Например, поход в магазин как коммуникативное событие включает вербальную коммуникацию с продавцом (действие дискурсивной логики) и совершение экономической сделки в виде купли-продажи. Так, например, развитие рыночных отношений приводит к распространению маркетингового дискурса. Маркетинговый дискурс, в свою очередь, подчиняет себе дискурсивные практики разнообразных общественных институтов (образование, здравоохранение, культура). Данный процесс Фэркло обозначает термином «маркетизация дискурса».

Третья разновидность социально-конструкционистской теории дискурса - дискурсивная психология - рассматривает дискурс как ситуативное использование языка и речи в повседневной практике общения.

С позиции дискурсивной психологии язык не является просто каналом, который описывает психологическую реальность и опыт. Скорее наоборот, субъективные психологические реальности создаются посредством дискурса. Дискурс рассматривается как «строитель» проживаемой психологической реальности.

Особое внимание в дискурсивной психологии уделяется анализу культурных, исторических и социальных контекстов общения.

Кроме выделения общих характеристик данного направления дискурс-анализа, Йоргенсен и Филлипс производят классификацию различных течений внутри дискурсивной психологии. Они выделяют три различные точки зрения на дискурс в рамках дискурсивной психологии:

1) постструктуралистская точка зрения, которая основывается на теории дискурса, власти, идентичности и субъекта Мишеля Фуко (W.Hollway, I.Parker);

2) точка зрения сторонников концепции взаимодействия, основанная на конверсационном анализе (анализе разговора) и на этнометодологии (C.Antaki, S.Widdicomber]);

3) синтетическая точка зрения, которая объединяет две предыдущие (J.Potter, M.Wetherell, M.Billig).

В центре внимания первого подхода - вопросы о том, как люди понимают мир, как в определенных дискурсах создаются и изменяются идентичности, каковы социальные последствия этих дискурсивных конструкций.

Второй подход концентритуется на вопросе о том, насколько и каким образом текст и разговор соорентированы на социальное взаимодействие. С помощью этнометодологии прослеживается то, как посредством речи и общения у различных этносов формируется представление о социальном устройстве. В этом подходе дискурс анализируется как возникающий в ходе общения способ категоризации социального мира.

В третьем подходе объединяются два предыдущих интереса: интерес к тому, как дискурсы формируют субъекты и объекты, и то, как дискурс сориентирован на социальное взаимодействие в определенном контексте. Внимание акцентируется на том, что люди делают с их текстом и речью и какие дискурсы они привлекают в качестве ресурсов.

Рассмотренные выше классификации теорий дискурса не претендуют на охват всех существующих исследований в области дискурс-анализа. Их цель другая - дать более или менее целостное представление об основных подходах к понятию «дискурс» и способах его изучения, выработанных в академической среде и представленных авторитетными авторами, научными школами и влиятельными исследовательскими течениями.

В основе каждой классификации, как было показано, лежит свой базовый принцип выделения и структурирования определенных комплексов дискурс-теорий.

В свoей работе я предпочитаю использовать следующую классификацию, являющуюся, на мой взгляд, наиболее конкретной и разделяющей понятие дискурса по сферам его употребления

1) дискурсы повседневного общения (бытовые разговоры, дружеские беседы, слухи, бытовые конфликты и др.);

2) институциональные дискурсы (административный дискурс, офисный дискурс, банковский дискурс, педагогический дискурс, медицинский дискурс, армейский дискурс, церковный дискурс и др.);

3) публичный дискурс (дискурсы гражданских инициатив и выступлений, дипломатический дискурс, PR-дискурс и др.);

4) политический дискурс (дискурсы политических идеологий, дискурсы политических институтов, дискурсы политических акций и др.);

5) медиа-дискурсы (ТВ-дискурс, дискурс кино, дискурс рекламы и др.);

6) арт-дискурсы (литературный дискурс, музыкальный дискурс, дискурс изобразительного искусства, модельный дискурс и др.);

7) дискурс деловых коммуникаций (дискурс деловых переговоров, дискурс бизнес-коммуникаций);

8) маркетинговые дискурсы (дискурс рекламы, дискурс продаж, потребительский дискурс, сервисный дискурс и др.);

9) академические дискурсы (дискурсы научных сообществ, дискурсы научных и гуманитарных дисциплин);

10) культурно-мировоззренческие дискурсы (дискурсы культурных эпох, дискурсы различных философских и религиозных течений).

§3. Политический дискурс. Цели и задачи

В настоящее время отмечается возросший интерес лингвистов к проблемам дискурса активных социальных групп, и прежде всего - политиков.

Политический дискурс представляет собой явление, которое имеет частотное проявление и особое социальное значение в жизни общества. Вместе с тем феномен политического дискурса не поддается однозначному определению.

Как известно, пионером в области изучения дискурсов выступала лингвистика. В связи с этим как результат многочисоенных исследований данной области родилась новая наука - политическая лингвистика.

Следует отметить, что объектом этой новой дисциплины является не только политический дискурс как таковой, но и языковые аспекты отношений власти-подчинения, а также языковая политика[23, 24].

В лингвистической литературе политический дискурс представлен как многоаспектное и многоплановое явление. В отношении данного термина сформировалось две основных трактовки его содержания.

Более узкое понимание предполагает, что критерием включения некоего текста в поле «политического дискурса» должна выступать идентичность интенциональной природы этого текста с целью дискурса, то есть завоевание, сохранение и осуществление политической власти [13, с. 37] и который ограничен сферой политики.

Узкого определения политического дискурса придерживается и голландский лингвист Т. ван Дейк.

Он считает, что политический дискурс - это класс жанров, ограниченный социальной сферой, а именно политикой. Правительственные обсуждения, парламентские дебаты, партийные программы, речи политиков - это те жанры, которые принадлежат сфере политики. Политический дискурс - это дискурс политиков.

Ограничивая политический дискурс профессиональными рамками, деятельностью политиков, ученый отмечает, что политический дискурс в то же время является формой институционального дискурсу.

Это означает, что дискурсами политиков считаются те дискурсы, которые производятся в такой институциональной окружающей обстановке, как заседание правительства, сессия парламента съезд политической партии

Высказывание должно быть произнесено говорящим в его профессиональной роли политика и в институциональной окружающей обстановке.

Таким образом, дискурс является политическим, когда он сопровождает политический акт в политической обстановке. В таком случае к политическому дискурсу будут отнесены только институциональные формы общения, в основном в форме речевых жанров публичной политики.

В широком смысле он включает такие формы общения, в которых к сфере политики относится хотя бы одна из составляющих: субъект, адресат либо содержание сообщения.

Приведем высказывания ученых, придерживающихся широкого определения политического дискурса и понимающих его как: «любые речевые образования, субъект, адресат или содержание которых относится к сфере политики» [17, с. 23]; «сумма речевых произведений в определенном паралингвистическом контексте - контексте политической деятельности, политических взглядов и убеждений, включая негативные ее проявления (уклонение от политической деятельности, отсутствие политических убеждений)» [14, с. 22]; «совокупность дискурсивных практик, идентифицирующих участников политического дискурса как таковых или формирующих конкретную тематику политической коммуникации» .

На наш взгляд, следует придерживаться определения политического дискурса, представленного в монографии Е.И. Шейгал: «Семиотика политического дискурса», которая в широком смысле под этим термином понимает любые речевые образования, субъекта, адресата, содержание которых относится к сфере политики.

Также стоит отметить, что содержание политического дискурса должно учитывать все присутствующие в сознании коммуникантов компоненты, которые могут влиять на порождение и восприятие речи.

Это - и предыдущие тексты, содержание которых учитывается автором и адресатом данного текста, с учетом целевых установок, политических взглядов, интенции и личностных качеств автора, специфики восприятия этого текста различными людьми, существующий политический фон, и конкретная политическая ситуация, в которой текст создан.

Также учитывается та роль, которую этот текст может играть в системе политических текстов и - шире - в политической жизни страны.

Целью политического дискурса является захват, удержание или перераспределение власти.

Для этого вида общения характерна высокая степень манипулирования; язык в политическом дискурсе является в первую очередь инструментом воздействия (убеждения и контроля). Е.И. Шейгал приходит к выводу, что в политическом дискурсе обнаруживается «примат ценностей над фактами, преобладание воздействия и оценки над информированием, эмоционального над рациональным» .

Ключевым концептом выступает «власть», а выражаемые ценности зависят от доминирующей идеологии, сводясь, с одной стороны, к раскрытию основных концептов этого типа дискурса, в том числе концепта власти, а с другой стороны - выражая моральные ценности общества в целом.

§4 лингвистические особенности политического дискурса

Знание и понимание лингвистических особенностей политического дискурса - важное умение для политиков и тех, кто хочет грамотно вести диалоги и быть способным склонить на свою сторону собеседника, убедить его в своей правоте. Для того чтобы приобрести политический вес и популярность, политик должен в своих выступлениях показывать умение выходить из сложных ситуаций, прекрасное ораторское искусство и нестандартное, но вместе с тем рациональное мышление. Ведь одна из главных задач политического дискурса - убедить население в правильности той или иной политической концепции, заставить слушателя прочувствовать то, о чём говорится в посылаемом ему сообщении. Именно этим фактом и объясняется наличие определённых особенностей политического дискурса на всех уровнях языка: лексическом, словообразовательном, синтаксическом и т.д.

Возьмём к примеру синтаксический уровень. В политическом дискурсе стоит тщательно подходить к выбору синтаксических конструкций, таких активный и пассивный залог. Активный залог используется при обращении к публике для того, чтобы показать готовность к действию и выполнению обещаний. Преобразование активной формы глагола в пассивную выводит из центра внимания одного из участников ситуации, что в какой-то степени уменьшает ее ответственность за происшедшее. Например, рассмотрим один из газетных заголовков рассказывающие о расстреле демонстрации чернокожего населения в тогдашней Южной Родезии: Police shoot dead Africans: “Полиция расстреляла африканцев” (полный вариант описания ситуации) - Africans shoot dead “Африканцы застрелены насмерть” (опущение активного деятеля, ответственного за происшедшее) - Africans died “Погибли африканцы” (действие превращается в состояние; тем самым инициатор действия даже не подразумевается) - …deaths… “Смертельные случаи” (из заголовка исчезает не только инициатор действия, но и пострадавшая сторона)

К синтаксическому уровню альтернативного представления действительности относится и возможность описания ситуации с помощью номинализации, т.е. преобразования глагола в имя существительное. Например: “Alistair Darling has given ?20 billion tax away” - “Alistair Darling's ?20 billion tax giveaway”. Номинализация позволяет управлять процессом понимания, поскольку говорящий имеет возможность легко выводить из обсуждения важных фигур в ситуации - вплоть до полной удаления её участников. При этом номинализация оказывается достаточно гибким механизмом воздействия, чтобы оставить того участника, который необходим в данном речевом ходе.

Таким образом, синтаксические преобразования могут быть политически значимы, так как они не только оказывают большое воздействие на восприятие ситуации получателем, но и приводят к переосмыслению ситуации в отношении того, кто является главным действующим лицом.

Выбор последовательности слов при перечислении также влияет на осмысление получателем информации. Изменив порядок следования характеристик, мы можем изменить производимое впечатление. Однако главная роль порядка слов в том, что он влияет на запоминание. Таким образом, мы можем влиять на запоминание слушателями перечисляемых объектов, просто меняя их порядок.

Не менее важные особенности можно пронаблюдать и на словообразовательном уровне.

Словосложение как тип словообразования представляет собой слияние двух или более основ для образования нового слова.

Это связано со стремлением к номинализации глаголов для того, чтобы они звучали более абстрактно. Номинализация также позволяет управлять процессом понимания, так как дает говорящему возможность убирать из обсуждения некоторых участников действия, оставляя при этом тех, кто необходим в данном контексте. Она влечёт за собой перераспределение синтаксических значений, тем самым меняя всю картину воспринимаемого нами сообщения. Номинализация - альтернативный способ представления одной и той же действительности, позволяющая скорректировать её понимание. дискурс лингвистический трансактный

Для английских сложных слов наиболее частотными являются образования, состоящие из двух основ. В последнее время в языке английских и особенно американских политиков появилось большое количество имен существительных, образованных по конверсии способом словосложения из сочетаний глагола и наречия:

* take-over захват власти

* push-over легкопреодолимое препятствие

* lay-out человек, потерявший работу

* build-up накопление военных сил

вот как работает номинализация в предложениях:

“But the prime minister stressed the build-up did not mean Nato was planning for a ground invasion.”

“Social change has blurred the old distinctions of lifestyle, housing and employment that also sustained political parties. Everywhere, there is the danger of take-over by well-organised minorities.”

Сложные слова часто используются для названий реалий, свойственных данной стране, и для их понимания необходимо знание экстралингвистических факторов, например

* agroterrorism - агротерроризм

* blowback - неблагоприятные результаты политических выступлений

* transhumanism - трансгуманизм

* fight-back - принятие контрмер (после действий администратора), отпор.

* sit-down protest - сидячий протест

* shut-down - закрытие, ликвидация (предприятия), например:

“...(The union) wasn't informed of the Chrysler shut-down until May 16, the day it was announced in the news media... ...300 demonstrators quickly won City council support against the shut downs.”

Подобные слова возникают в таких больших количествах и так часто, что многие из них еще не имеют установившегося правописания (слитного, раздельного или через дефис), например shutdown, shut-down, shut down.

Среди неологизмов политической лексики уместно отметить сложные слова, возникшие из синтаксических словосочетаний, например has-been, know-how. Первое из них возникло для обозначения политического деятеля, потерявшего свой вес в политике (a political has-been), а в настоящее время употребляется шире для обозначения вышедших из употребления товаров. Второе является очень емким по значению это и умение, и опыт, и практика, и знание и т. д.

В современных исследованиях особенностей политического лискурса важное место занимает "блендинг". Бленд -- это способ словообразования, получивший распространение в английском языке только в двадцатом веке, хотя, как утверждают некоторые ученые, появился он задолго до девятнадцатого века.

Этот способ заключается в слиянии двух слов в одно. Получившееся образование включает в себя лексические значения обоих слов, из которых оно возникло. Обычно новая единица речи состоит из начальной части одного слова и конечной части другого. Благодаря такому способу словообразования в языке появилось огромное количество новых и очень емких слов, которые теперь мы можем встретить в сфере политики, рекламы, средствах массовой информации, а так же в повседневной речи.

Например: ObamaMania, Obamamentum, Obmanomics, O-phoria and Obamalot.

“The charismatic Illinois senator is drawing big crowds at campaign rallies in a phenomenon known as Obamamania.”

“Today, Obama's Jews are working tirelessly to see their candidate win the Presidency. For them, the radiant prospect of Obamalot is too tempting to resist.”

Если отвлечься от сферы политики, то и в повседневной жизни иы найдём немало таких блендов:

* Absotively = absolutely + positively;

* airtorial = air + editorial;

* brunch = breakfast + lunch;

* cablegram = cable + telegram;

* cameracature = camera + caricature;

* cheeriodical = cheer + periodical;

* chortle = chuckle + snort;

* cigaroot = cigarette + cheroot;

* crocogator = crocodile + alligator;

* dumbfound = dumb + confound;

* guesstimate = guess + estimate;

* infancipate = infant + anticipate;

* newtopia = new + utopia;

* Oxbridge = Oxford + Cambridge;

* smog = smoke + fog;

* twinight = twilight + night;

* windoor = window + door;

* wordfacturer = word + manufacturer.

Важно подчеркнуть творческий, а не механистический характер такого "смешивания". Блендинг - важная особенность политического дискурса, потому что ноаве слова, образованные таким способом, рождают новые концепты, новые понятия, характеризующие человека, метальность, нацию, явление.

Аффиксация это образование новых слов с помощью суффиксов и префиксов. Часто новое применение находится для аффиксов, которые в других стилях речи являются непродуктивными. Во многих случаях такие аффиксы развивают новые значения, ранее им несвойственные.

Например -ship. Этот англосаксонский суффикс в своё время употреблялся для образования отвлеченных имен существительных со значением состояния, положения, например friendship, leadership, lordship. Его давно уже считают непродуктивным, так как в течение многих столетий новые слова с ним не образовывались. В политической лексике суффикс -ship образует отвлеченные имена существительные со значением качества, признака.

“According to the Times, they are involved in what it calls Obama "one-upmanship".”(стремление быть первым)

Среди широкоупотребительных суффиксов следует назвать и суффикс глагола -ise (-ize):

* obamacize

* anglisize

* therapize

* finalise

* itemize

* institutionalize

* subsidize

Образование новых слов при помощи префиксов и их частое использование также характерно для политического языка.

За последнее время появилось много слов с префиксом non- :

“Hillary Heads to Bronx for Non-Presidential Non-Candidate Forum”.

“According to representatives of the Emergency Forum for Relief, comprising 16 local non-governmental organizations (NGOs), the tent will remain in place for as long as Israel's onslaught on Gaza continues.”

Конверсия это переход слова из одной части речи в другую, приводящий к образованию нового слова без изменения его начальной формы. Это еще один источник неологизмов в английском языке. Высокая частотность слов, образованных по конверсии, одна из отличительных черт публицистического стиля.

Чаще всего это глаголы, образованные от существительных, и существительные, образованные от глаголов. Уместно отметить, что во вновь образованном слове нередко развиваются значения, лишь косвенно связанные со словом-основой.

Например, в паре «to hit - a hit» можно наблюдать интересное развитие значения в имени существительном.

В результате целого ряда переносов и переосмыслений значения a hit стало означать успех или то, что имеет успех.

В паре «to cut - a cut» существительное приобрело значения сокращение, урезывание, отмена.

На лексическом уровне также существуют некоторые приёмы, характерные для политического дискурса.

При построении картины мира в политической сфере активно используется метафора. Метафора является не только средством привлечения внимания потенциальных избирателей.

Ее роль в политической коммуникации не ограничивается сугубо художественной стороной, метафора также позволяет воздействовать как на сознание, так и на бессознательные компоненты психики.

Метафора помогает найти нечто общее, будь то понятие, идея или эмоция, этот приём что способствует лучшему установлению контакта со слушателем, созданию некой общей атмосферы.

Политические эвфемизмы, наряду с политическими метафорами, эпитетами и другими лексическими средствами, являются одним из действенных способов камуфлирования или преукрашивания действительности, а также манипулирования сознанием слушателя с целью создания выгодной картины происходящих событий.

Другой яркой особенностью политического дискурса является широкое употребление основополагающих понятий, имеющих большое значение для избирателей. Для каждой страны, естественно, выбор этих понятий определяется менталитетом народа, его ценностями.

Заключение

Политический дискурс не является объектом исследования для одного лишь языкознания, это кросс-дисциплина, которая требует глубоких знаний во многих современных отраслях науки. Изучение политического дискурса представляет интерес для специалистов многих профилей приобретает всё большее значение.

Актуальность изучения политического языка обуславливается сегодня не только внутренними потребностями лингвистической теории, которая рассматривает политику как одну из реальных сфер функционирования языковой системы, но и социальным заказом.

Лингвистические средства, реализующие стратегии того или иного политического деятеля можно обнаружить на всех языковых уровнях: фонетическом, лексическом, грамматическом, синтаксическом. Но, интерпретируя политический дискурс в его целостности, нельзя ограничиваться чисто языковыми моментами, иначе суть и цель политического дискурса пройдут незамеченными. Понимание политического дискурса предполагает знание фона, ожиданий автора и аудитории. Поэтому, хотя термин «политологическое литературоведение» звучит сегодня необычно, а «политологическая лингвистика» давно завоевала свое право на существование, следует признать, что более интересного результата можно добиться в рамках объединения этих дисциплин.

Дальнейшее наше исследование мы планируем построить на анализе конкретных примеров англоязычного политического дискурса, попытаемся обнаружить данные закономерности и показать, какие приёмы используются различными ораторами.

Размещено на Allbest.ru

...