Фонетико-морфологическое освоение кумыкских заимствований в современном даргинском языке

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

10.02.02 - Языки народов Российской Федерации

(кавказские языки)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Фонетико-морфологическое освоение кумыкских заимствований в современном даргинском языке

Ибрагимов Мурад Рашидович

Махачкала - 2009

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Дагестанский государственный педагогический университет».

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Исаев Магомед-Шапи Алиханович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Халидова Рашидат Шахрудиновна

кандидат филологических наук, доцент

Багомедов Муса Расулович

Ведущая организация: Институт языка, литературы и искусства ДНЦ РАН

Защита состоится 3 июля 2009 г., в 14 часов, на заседании Диссертационного совета Д 212. 051. 01 по защите диссертаций на соискание учёной степени доктора и кандидата филологических наук в Дагестанском государственном педагогическом университете по адресу: 367003, Республика Дагестан, г. Махачкала, ул. М. Ярагского, 57, ауд. 97.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Дагестанского государственного педагогического университета.

Автореферат разослан и размёщен на сайте ДГПУ (www.dgpu.ru)

2 июня 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук доцент М.О. Таирова

Общая характеристика работы

Объектом настоящей диссертационной работы являются кумыкские заимствования, освоенные современным литературным даргинским языком на фонетико-морфологическом уровне.

Предмет исследования - общие и специфические характеристики кумыкской заимствованной лексики на основе многопланового сопоставительного и типологического анализа.

Актуальность темы исследования обусловлена необходимостью создания картины целостной структуры фонетико-морфологического развития даргинского языка, в котором отдельные лексико-морфологические категории и лексико-семантические разряды требуют полного и системного освещения. Недостаточная изученность современного даргинского языка, а также общее состояние развития нахско-дагестанской фонетики и морфологии, в особенности описательно-сравнительных исследований, предопределяют необходимость разработки данной темы именно в синхронно-описательном плане с использованием элементов сравнительно-сопоставительного и исторического методов.

Данная диссертационная работа посвящается системному описанию и исследованию морфологических и фонетических особенностей кумыкских заимствований, простых и сложных слов в сопоставлении с особенностями морфологии остальных нахско-дагестанских языков. Всестороннее сравнительное изучение морфологии и фонетики кумыкских заимствований является актуальной задачей, значение которой выходит далеко за пределы самого даргинского языка, так как даргинский язык имеет тесные взаимосвязи со всеми родственными нахско-дагестанскими языками.

В диссертации комплексно рассматриваются многие стороны морфологии простых и сложных слов и их различных фонетических изменений, взаимосвязи и взаимоотношения словообразовательных полей. Даргинский материал в необходимых случаях сопоставляется с данными различных неродственных языков в области морфологии и фонетики сложных слов, а также в пределах других разрядов лексики.

Выбор темы обусловлен и тем, что морфологическая структура кумыкских заимствований даргинского языка еще не подвергалась специальному монографическому анализу в данном аспекте, тем более в сравнении с другими языками. Актуальность изучения данной темы усиливается вследствие того, что многие вопросы морфологии и фонетики в нахско-дагестанских языках изучаются с различных точек зрения. Кроме того, в даргинском языкознании нет специальных работ, касающихся описательной сопоставительной или сравнительной морфологии и фонетики заимствованных слов. В имеющихся же работах по лексикологии нахско-дагестанских языков мало внимания уделяется лексическим значениям, особенно смысловому соотношению между прямыми и производными значениями сложного слова. Не подвергались достаточному анализу основные типы лексических значений сложного слова, пути перерастания отдельных сложных слов в термины. Вследствие этого в общелингвистических словарях этих языков немало случаев смешения переносных значений сложного слова, регистрации несвободных по сочетаемости значений как свободных, а переносных значений - как прямых.

Разграничение значений слова и их оттенков, порядок размещения значений слова в словарной статье существенны для полноты раскрытия смысла слова. Однако в абсолютном большинстве исследований по морфологии данным вопросам не уделяется достаточного внимания.

Невыясненными остаются также причины и условия, способствующие развитию структуры сложного слова. Авторы работ по морфологии и фонетике заимствованных слов при выдвижении методов и способов различения явлений языка не учитывают специфики отдельных языков. Поэтому почти во всех работах выдвигаются одни и те же критерии отделения заимствованных слов от других явлений морфологии.

Вышеизложенное свидетельствует о том, что описательное (с эле-ментами сопоставления и сравнения) монографическое изучение именной и глагольной структуры заимствованных слов является актуальной проблемой не только даргинского языкознания, но и всей нахско-дагестанской морфологии и фонетики.

Цель исследования - всесторонне изучить фонетику и морфологию кумыкских заимствованных слов в даргинском языке, определить их место и роль в морфологической и фонетической системе и морфологическом строе современного даргинского языка. В соответствии с указанной целью в работе поставлены и решены следующие задачи:

- на основе выявления сходства и различия между научным понятием заимствованного и исконного слова установить факторы, определяющие морфологическую структуру заимствованного слова;

- выявить особенности морфосемы каждого компонента заимствованного слова и определенить роль каждого из них в характеристике его морфолого-фонетического содержания и соотношения с грамматикой;

- определить отличительные особенности основных типов заимствованных слов в лексике даргинского языка;

- установить соотношение значений сложного слова и определить пути развития его переносных значений;

- выявить и истолковать основные факторы и условия, способствующие развитию фонетико-морфологической самостоятельности заимствованного слова;

- разработать критерии разграничения прямых и переносных, терминологических и нетерминологических значений сложного слова;

- установить принципы разграничения значений сложного слова и его семантических оттенков; заимствование слово даргинский язык

- определить последовательность становления производных форм заимствованного слова;

- выработать принципы лексикографирования заимствованных слов.

Гипотезы исследования: явление простых и детерминативных основ охватывает фонетическую систему и всю структуру морфологического строя заимствованной из кумыкского языка лексики; наиболее распространенными являются именные заимствования. Глагольные и именные лексемы и композиты даргинского языка, возникшие на базе кумыкских заимствований, - одна из развитых областей морфологии.

Степень изученности темы. Фонетика и морфология заимствованных кумыкских слов в даргинском языке в монографическом аспекте впервые рассматривается в данной диссертации. Отдельные положения, связанные с другими вопросами даргинской лексикологии, встречаются в исследованиях М. Мусаева (1972; 1980).

На защиту выносятся следующие положения диссертации:

1. Освоение кумыкских заимствований на фонетическом уровне сопровождалось постепенным изменением их звукового состава. При этом имели место звуковые процессы: утрата сонорных, наращение неэтимологических звуков, метатезы, геминации, деаффрикатизация, делабиализация, озвончение и оглушение.

2. Звуковой облик кумыкских заимствований значительно видоизменился и имеет тенденцию постепенного приближения к фонетике собственно даргинских лексем.

3. Морфология заимствованных слов из кумыкского языка - один из компонентов даргинской грамматики.

4. Морфологические связи и отношения в системе заимствованных слов как составляющие грамматического строя даргинского языка.

5. Основные закономерности и особенности именных и сложных глагольных конструкций, возникших на основе заимствований, функционируют в унисон с устоявшимися в даргинской грамматике.

Материалы и источники исследования - словари даргинского и кумыкского языков, фольклор и художественная литература, а также полевые данные, наблюдения над устной речью представителей разных возрастных и социальных групп даргинского и кумыкского населения, результаты исследований разных авторов, специальная кавказоведческая и тюркологическая литература.

Методологическая и теоретическая база исследования - труды ученых-кавказоведов и тюркологов по фонетике и морфологии кумыкского и даргинского языков. Написанию данной работы в значительной степени способствовало изучение лингвистических исследований отечественных и зарубежных ученых в области общего языкознания: О.С. Ахмановой, В.В. Виноградова, В.Г. Гак, В.А. Звегинцева, С.Д. Кацнельсона, Е.С. Кубряковой, Е.Р. Курилович, А.А. Уфимцевой, Н.М. Шанского, У.Л. Чейфа, В.Л. Телия и многих других.

Научная новизна диссертационной работы заключается в том, что в ней впервые подвергаются системному формально-типологическому анализу фонетика и морфология заимствованных слов даргинского языка, выявляются и описываются различные семантические типы сложных слов, устанавливается набор морфем и фонем конкретного заимствованного слова. Морфология имен и глаголов - сложное, многообразное явление, изучение которого во всех его аспектах - задача многих исследователей. Морфолого-фонетический объем заимствованного слова изменяется под влиянием как внутренних, так и внешних факторов.

Рассмотрены особенности функционирования членов фонетико-морфологического ряда заимствованных слов и их связи с другими грамматическими категориями. Исследованы морфологические и фонетические особенности производных лексем, а в системе глагола - различных его форм. В работе впервые в даргинском языкознании разрабатываются новые критерии разграничения производных форм в системе заимствованного слова и его оттенков, определения последовательности морфологических компонентов заимствованного слова. Кроме того, рассматриваются пути становления производных значений заимствованного слова, выявляются архаичные способы образования слов и приемы различения пограничных явлений морфологии, исследуются основные принципы выделения и лексикографирования значений сложных слов на материале имен, глаголов и нареччий даргинского и других нахско-дагестанских языков.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что всесторонний анализ заимствованных имен, глаголов и наречий вносит определенный вклад в изучение их морфологии и фонетики как даргинского, так и всех дагестанских языков. Материалы и теоретические положения, приводимые в диссертации, могут быть использованы при написании морфологических и фонетических исследований не только по даргинскому, но и по остальным дагестанским языкам в сравнительно-сопоставительном аспекте.

Теоретическая значимость работы состоит также в выявлении групповых свойств лексических единиц, описании и разграничении маргинальных явлений в области лексики и словообразования.

Практическая ценность работы определяется тем, что результаты ее могут использоваться при чтении спецкурсов и проведении спецсеминаров по даргинской морфологии и фонетике, а также при составлении двуязычных и толковых словарей даргинского языка. Морфологические и фонетические разработки имеют определенное значение и для работ диахронного направления, они необходимы при выявлении исторического развития той или иной морфемы или семы, установления исходной праформы для того или иного заимствованного слова.

Морфологическая и фонетическая структура даргинского языка при сопоставлении ее с морфологией и фонетикой других языков позволяет выявить такие параллели и особенности, которые могут иметь важное значение для раскрытия диахронной структуры как даргинского, так и остальных дагестанских языков. Морфологическая линия развития того или иного слова, прямая или диффузная линейность в структуре конкретного заимствованного слова позволяют делать выводы о его этимологии.

Методы и приемы исследования. В работе в основном используются описательный, сравнительный, сопоставительный и типологический методы, а при необходимости и сравнительно-исторический метод.

Апробация и публикации. Результаты исследования были обсуждены и одобрены на различных конференциях ДГПУ и ДГУ. Основные положения работы нашли отражение в 5 публикациях автора, в том числе и в рецензируемом журнале ВАК «Вопросы филологии» в 2006 г.

Структура диссертации определена достижением цели, реализацией поставленных задач и доказательством выносимых на защиту положений. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списков использованной литературы и условных сокращений.

Основное содержание работы

Во Введении обосновывается актуальность темы диссертации, определяются объект и предмет исследования, формулируются цели и задачи исследования, указываются методы и приемы проведения работы, обосновываются научная новизна, теоретическая и практическая значимость исследования, представляются положения, выносимые на защиту, описывается апробация материалов диссертации, ее структура.

Глава 1. Фонетическое освоение кумыкских заимствований

Даргинский и кумыкский языки входят в разные по структуре и генезису семьи языков. В даргинском языке фонетическая система является достаточно сложной, особенно в области согласных звуков [Бокарев: 1981; Гаприндашвили: 1966]. В отличие от него фонетическая система кумыкского языка представляется менее сложной и состоит из меньшего количества согласных звуков. В процессе заимствования даргинский язык освоил многие согласные и гласные звуки кумыкского языка, о чем подробно говорится в диссертации. Здесь мы останавливаемся лишь на некоторых звуковых явлениях кумыкизмов в даргинском языке.

Особенности вокализма в системе кумыкских заимствований даргинского языка

Кумыкские заимствования подверглись значительному фонетическому освоениию в даргинском языке. В области вокализма они имеют следующие фонетические изменения:

1. [Е] - [А] Замещение кумыкского гласного переднего ряда среднего подъема [е] даргинским гласным непереднего ряда нижнего подъема [а]:

1) кумыкская основа зерге «калина» дает в даргинских диалектах фонетический вариант зарга. Первичность гласного переднего ряда [е] подтверждается наличием данного гласного и в других тюркских параллелях, ср. башкирское зерге «калина», тат. зерге, чув. сирке. Имеется данная основа и в карачаево-балкарском языке в форме зарга;

2) кюреге «абрикос» - дарг. курага, курега (ср. курага, бежт., гунз., авар. курак, лак., агул. кураг, арч. курк, хвар. к1ургк1ул, чам. кукьул, анд. къурчи). По мнению Хайдакова С.М., происхождение этих основ не установлено [Хайдаков: 1973, 55]. Причем он отделяет основу курега от андийского къурчи, что представляется нам недостаточно обоснованным: андийская основа къурчи, видимо, восходит к праформе кьуркьи. Здесь наблюдается нередкий для нахско-дагестанских языков переход къ > ч, т. е. его аффрикатизация.

2. [Ы] - [И] Замещение кумыкского гласного непереднего ряда [ы] даргинским гласным переднего ряда верхнего подъема [и]:

1) дарг. къачир «мул»; лак. разг., лезг. къaтиp «мул, лошак», таб. гъятир. Во всех этих языках представлено азерб. гатыр «мул, лошак»; дарг. къачир заимствовано из кумыкского къачыр «мул, лошак»;

2) в кумыкском литературном языке сохраняется интересная основа хытал «плеть огурца, дыни, арбуза», не имеющая в тюркских языках ни этимологии, ни каких-либо параллелей. По нашему мнению, эта кумыкская основа проникла в нахско-дагестанские языки из древнего пракумыкского источника, а именно из праформы ыхтал < ыхтар. Такая основа представлена в современных андо-аваро-цезских языках, ср. авар. oxтep «огурец», хвар. оцхэр, чам. охцел. Наиболее интересны аварский и чамалинский варианты. В аварском варианте мы имеем согласный [тl], близкий к согласному [т] кумыкского слова, а в чамалинском варианте имеем согласный [л] из [р], такой же, как в кумыкском варианте хытал. Эти особенности аваро-андийских вариантов данной основы позволяют однозначно говорить о древности данной основы. В хайдакском диалекте сохраняется параллель хытал.

Таковы, например, лексемы чит и чыт «ситец», къимира и къымыра «съедобная трава из семейства укропных», къабачи и къабачы «клоун», къалайчи и кьалайчы «лудильщик» и др. в даргинском и кумыкском языках.

3. [О] - [У] Замещение кумыкского губного гласного заднего ряда [о] даргинским губным гласным заднего ряда верхнего подъема [у]:

1) дарг. хайд. диал., лак. кьур «закваска для теста»; лезг. гьвар «закваска для теста». Ср.: др.-тюрк. qur ~ qor «закваска, приготовленная из кислого молока, кумыса»; qurdun «закваска», qurluq «сосуд для кислого молока», ср. кумык. къорлукъ «яйцо-подкладень»;

2) дарг. урду «лагерь», лак. урду «военный лагерь, ставка»; дарг. урду «группа людей, толпа», дарг. урду яхьес «обосноваться», урду в этом языке имеет и значение «дом, дворец; стоянка; ставка», ср. др.-тюрк. орду «резиденция хана, дворец», тат. орду «кочевая столица», «государство»; монг. ordon «дворец».

Таковы слова гожа, гужа «клык», сугъан и согъан «лук», подсукъ и пурсукъ «барсук», уюн и оюн «игра» и т. д. в даргинском и кумыкском языках.

4. [А] - [АЬ] Замещение кумыкского гласного заднего ряда нижнего подъема [а] даргинским фарингализованным [аь]:

1) дарг. тяй, лак. тяй «жеребенок, лошадь до трехлетнего возраста», тяйсса чу «молодой конь»; авар. тайи, лезг. тай «жеребенок», тай «стригунок», ср. кумык. тай «жеребенок», азерб. дай ~ дайча ~ дайлаг «стригун, от шести месяцев до двух лет», др.-тюрк. taj «жерёбенок, стригун». В лезгинском языке представлено азербайджанское слово тайча // дайча (дай + уменьш. афф. -ча);

2) дарг. хайд. диал. шятал, кумык. кайт. диал. шатал «плетеный из грубой шерстяной пряжи, чарык»; авар. швата 1) «чулок»; 2) «носок»; лезг. шатал «вязаные носки из грубых шерстяных волос, употребляемые как обувь»; перен. «старая обувь». Ср. аз. диал. шатал ~ шатал «шерстяной чулок».

Такие же процессы происходят в кумыкских заимствованиях даргинского языка: кумык. тай - дарг. тяй «кипа», кумык. чатыр - дарг. чятир «палатка, шатер», кумык. чали - дарг. чяли «изгородь, забор» и т. д.

5. [ЙО] - [ЙУ] Замещение кумыкского губного звукокомлекса [йо] даргинским звукокомплексом [йу]: дарг. юргъа, лак., таб., лезг. юргъа 1) «иноходь», 2) «иноходец»; во втором значении синонимично употребляется юргъа урчи, юргъа чу, юргъа гьяйван, юргъа к1ан; авар. юргьа «иноходь», отсюда глагол юргъизе «ездить», юргъа гьели «аллюр»; юргъачу «иноходец». Ср. кумык. ёргъа «иноходь», ёргъа aт «иноходец»; ёргъаламакъ «идти иноходью»; перен. «идти быстрыми, мелкими шажками»; азерб. йорга «иноходь», йорга aт «иноходец», йоргаламаг «идти быстро»; др.-тюрк. jorga «иноходец».

6. [ОЬ] - [У] Замещение кумыкского губного гласного [оь] даргинским губным гласным [у] заднего ряда верхнего подъема:

1) дарг., лак. гузат «ночное, ночное дежурство на отаре, у коня»; лезг. гуьзет авун ~ гуьзетмишун «ждать, ожидать; наблюдать за»; дарг., лак. гузатчи, лезг. гуьзетчи «ночной дежурный». Лезгинские слова заимствованы из азербайджанского языка, ср. гоьзетлемек «стеречь, караулить; оживать»; гоьзетчи «часовой, сторож». В лакском и даргинском языках эти слова, как и в кумыкском языке, представлены в качестве специальных терминов; ср. кумык гёзет «ночное»; гёзетчи «ночной пастух»;

2) дарг., таб. нукер, лезг. нуькер, авар. нукар «дружинник хана (особого назначения); слуга, лакей; прислужник». Ср. кумык. нёкер, азерб. нёкер «нукер; слуга, прислужник, военый слуга», ср. пokur «верный слуга, друг; дружинник» - обычно аристократического рода, пришедшего в упадок. В конце ХII - начале XIII в. «дружинник», в конце «нукер», часто совпадающее по значению со словом «эмир», позднее означало «слуга», «воин», «товарищ». В исторических песнях лакцев, аварцев, даргинцев, нукер прежде всего «дружинник хана», «слуга-воин» или «ханский оруженосец» [Джидалаев 1990].

Таковы кумыкизмы в даргинском языке: ч1атакосюк «молочай» > дарг. хайд. ч1атакосук. Основа образована на базе орнитонима ч1ата «ласточка» и кумыкского ботанического термина кёсюк, т. е. это фактически сложное слова, где компонент ч1ата имеет соответствие в даргинском ч1ата «ласточка»; кёсе «безбородый или с редкими усами и бородой человек» > куса «прозвище популярного персонажа сказок»; дёлей «ягненок» > мекегинское дулай в том же значении; кумык. гёбен - дарг. губен «копна, сноп» и т. д.

7. [У] - [И] Замещение кумыкского диалектного губного гласного -у- даргинским гласным -и- переднего ряда верхнего подъема: кайт. диал. къуда (каякентский говор) «стержневой корень растения» - дарг. диал. кьида. Если предположить, что в составе основы къида корневым согласным является

къ-, то его можно связать с аварским кь1и- в составе основы къ1ибил «корень растений», аварским диалектным къ1-уч1 «корень растений», хваршинским ро-к1о, даргинским xla-ъчи и рутульским гъв-аб с тем же значением. Или же: хулду «бузина» в кумык. кайт. диал. и кьулди в даргинском языке; куч1а «выпяченная губа у человека» в кумык. кайт. диал. и к1ича «миска, тарелка» в даргинском языке.

8. [УЬ] - [У] Замещение кумыкского гласного уь переднего ряда даргинским губным гласным у заднего ряда :

1) гьанкю «черемша» = дарг. х1анку, известна во многих нахско-дагестанских языках, в т. ч. в аварском и чеченском;

2) гюлюк «жеребенок» = хайд. диал. гулук, ср. чеч. хъела «кобыла», крыз. хилих «конь», цез. гулу «лошадь», таб. аягъур «жеребец двух лет».

Таковы: кюц//куц (буйн. диал.), лит. кюц «облик, вид, образ, форма» - дарг. куц, таб. куц. Данная основа может быть сопоставлена с ахвахским кучи «лицо»; дарг. курага - кумык. кюреге «абрикос» и т. д.

9. Наращение ауслаутного -а-:

1) кайт. диал. чадур «ежевика» - дарг. чадура. Данная основа заимствована из кумыкского чадур «ежевика», ср. также андийское ч1ату, где утрачен этимологический согласный -р-;

2) ч1ав1 арпа «худой ячмень» - компонент ч1ав1 = дарг. чява.

10. [Ы] - [У]: дарг. сандук, авар. ссандук1, лезг. сундух, таб. сундукь, ср. кумык. сандыкь ~ сандукь «сундук»; азерб. сундук.

11. [И] - [А]: 1) кайт. диал. милчек «муха, комар» -- дарг. мялчяк, лак.

мич1ак, уд. моц1ак «комарик»; 2) huca//hucma «сухая мелкая земля, используемая при строительстве для растворов» - дарг. хяса «пыль». Таково, например, в кайт. диал. танти, а в алходжакентском говоре т1анти, значение которого «клюква, калина», видимо еще не дифференцировалось. Эта основа употребляется в даргинском языке в форме танта.

12. Утрата конечного или ауслаутного -а:1) алгъа «загон для лошадей» - дарг. алгъ; 2) дарг. къанват, кумык. къанават «род шелковой ткани», лак. къанават, авар. ханабат «сорт парчи». По мнению К.С. Кадыраджиева, иранский ойконим Ханабад состоит из тюркского компонента хан «ханский, царский» + и неясного по происхождению термина абад «город» [Кадыраджиев: 2005].

13. [А] - [Е]: наибольшего внимания заслуживает кумыкская диалектная основа, имеющая больше параллелей в современном даргинском языке, ср. дарг. шам//шем//шем «ягненок после шести месяцев - ярка». Представляет большой интерес возможность сопоставить даргинский вариант шам с андо-цезскими параллелями типа ишаму//ишом «козленок». Не исключено, что сюда же относится и аварская основа ччун «козленок», отмеченная в исследованиях С.М. Хайдакова [1973: 23].

В даргинском языке основа шам образует ряд сложных терминов, часть из которых известна и кайтагскому диалекту кумыкского языка: шам кигьа//шам куя //шам чуя «ягненок», шаминтта//шам х1интта «молодая ярка».

14. [Ы] - [А]: кумык. къыйын - дарг. къиян «испытание, беда».

15. [И] - [У]: кайт. диал. жигъан «яловая, бесплодная» (о корове) - дарг. диал. жугъан

16. [Э] - [И]: дарг. ил, таб. эл «народ; толпа»; лак. ил, лезг. эл, кум. эл.

17. Утрата конечного согласного -и: подг. диал. чак1ултани «голова». В подгорном диалекте отмечается наличие основы киллив в значении «макушка головы» = дарг. хайд. диал. ч1акултан.

18. [О]-[А]: кумык. диал. къота - дарг. къада «куст». В даргинских параллелях можно отметить лабиализацию анлаутного къ-къв, а также переход гласного -о- в -а-, т. н. делабиализацию корневого гласного.

Особенности консонантизма в системе кумыкских заимствований даргинского языка

Кумыкские заимствования, подвергаясь фонетическому освоению в даргинском языке, в области консонантизма имеют изменения следующего типа:

1. КЪ - КЪВ: 1) в даргинском языке морфологическая структура кумыкизма в целом сохраняется без изменений. Однако близкая основа, которая считается исконно нахско-дагестанской, имеет в некоторых случаях морфологические различия, ср. дарг. къада//къвата «кустарник», цез. к1од, лак. къват1а, арч. хъват1и, бежт. гъод, удин. ход, авар. гъвет1 «дерево» (Хайдаков: 1973, 54). Только в андийском языке мы имеем новый морфологический вариант къ1ветур «дерево», видимо, обусловленный наращением собственно андийского аффикса -ур;

2) кайт. диал. къапши (фольк.) «рыба» - дарг. гъвабш.

2. Т - Д (озвончение): кайт. диал. къота «куст, кустарник». Интересно отметить, что в других нахско-дагестанских языках происходит утрата конечного этимологического -т, -д.

3. Утрата согласного -в-: 1) кайт. диал сувсул «рожь; просо» - дарг. сусул (ср. лак. сус, таб. сурсул, агул. силки, суьл, рутул. сык1ыл, цахур. сик1ыл, хиналуг. сылк, крыз. силсил, будух. сылсыл).

Нахско-дагестанская основа сусул считается в ряде исследований исконной. Однако следует учесть, что основа сувсул кумыкского языка имеет подтверждения как в самих тюркских языках, так и далеко за их пределами, она встречается в финно-угорских и алтайских языках, ср. чув. сасал - сысыл - сывсыл, маньчж. шушу и т. д.;

2) акув детск., фольк. «нога ребенка» = дарг. хайд. диал. аку, ср. таб., агул. агъ, бежт., гунз. р-игъ-ла, гинух. огъ, ахвах. легъи, рут. гъил, анд. ахъу, таб. диал. акь, ах «нога, лапа, бедро» [Хайдаков: 1973, 29];

3) батав//батагъа «утка». Данная основа представлена в ряде дагестанских языков: бежт. бат1и, дарг. бят1 «утка», лезг. бат1, цез. мат1и;

4) гидив «козленок»; гидай, гидав имеет соответствия во многих нахско-дагестанских языках = дарг. гежба «козленок», ккичба «козленок», крыз. х1атч1, лак. гада;

5) гезив «стадо» = хайд. диал. газу, ср. лак. газу «стадо», лакская основа имеет надежную этимологию, ср. гьухъала «стая», где анлаутный гь- рефлекс анлаута г- в составе газу. Этот же корневой согласный прослеживается и в составе других нахско-дагестанских соответствий, ср. авар. рехъед «стадо», где сохраняется корневой -хъ-, соответствующий лакскому -г-;

6) дарг. къараул, лезг. къаравул, таб. гъаравул: 1) «караул, охрана, стража, дозор»; 2) «часовой, сторож»; кроме того, во втором значении в лак. къаравулчи. Ср. кумык. кьаравул «караул», азерб. гаровул, гаровулчи «караульный, караульщик», др.-тюрк. каравул «дозор, стража, охрана».

4. Чередование Р - Л: 1) В башлыкентском говоре кайтагского диалекта отмечена основа гужар 'а, ср. алходжакентский вариант гожалал 'а, «трава, помогающая при зубной боли» = дарг. диал. гужала;

2) мешевур «подснежник» - дарг. диал. машавул;

3) заргьар (Алходжакент) - дарг. залхъар «скумпия».

5. ГЬ - ХЬ: 1) кумык. гьакъула «лопух» - дарг. диал. хьакула; 2) кайт. диал. дагъай «буйволенок» - дарг. диал. дахъай.

6. КЪ - ККА, ГА: 1) в утамышском говоре отмечается интересная основа къалкъ «ветвь колючего растения», также неясного происхождения. По нашему мнению, основа къалкъ может быть связана с хайдакским диалектным словом ккалкка//галга «дерево», имеющим в других даргинских диалектах варианты галга, галги (губденский) с тем же значением;

2) кумык. маркъа «ягненок, ранний приплод», ср. также ног. марка «ранний приплод, первенец» = дарг. марга «самец».

7. Утрата первого слога: компонент -харти (ср. дарг. хайд. -харти) в составе слова хамхарти «лопух, чертополох, плевел, сорная трава» может быть сопоставлен с лезгинским хархар «плевел». Такая же сходная основа представлена в агульском аьрххаьл, во второй части этого термина, а именно компонент «морковь» [Хайдаков: 1973, 65].

8. Ч - Ш: гьюрбеч «лен-кудряш» - дарг. урбеш. Данная основа считается исконно нахско-дагестанской и сопоставляется с лезгинским куш, лакским гъанна // гъанда «семя» и аваро-андо-цезскими параллелями: авар., бежт. лъелъ, гунз. льет, анд. хъон «лен». Исходными звуками здесь считаются лъ, анд. хъ, дарг. ш, лезг. ш, лак гъ. Кумыкский вариант гъюрбеч не имеет тюркской этимологии и лексических параллелей в других тюркских языках [Хайдаков: 1973, 60], но, тем не менее, в даргинский язык основа проникла из кумыкского источника.

Таких звукоизменений в области согласных в кумыкских заимствованиях даргинского языка нами отмечено свыше шестидесяти.

Освоение кумыкских заимствований на фонетическом уровне сопровождалось постепенным изменением их звукового состава. Специфические гласные и согласные кумыкского языка типа оь, уь, гь и другие были заменены даргинскими гласными и согласными. При этом имели место различного рода звуковые прцессы: утрата сонорных, наращение неэтимологических звуков, метатезы, деаффрикатизация, геминация, делабиализация, озвончение, оглушение и т. д. В целом звуковой облик кумыкских заимствований значительно видоизменился и имеет тенденцию постпенного приближения к фонетике собственно даргинских лексем.

Глава 2. Морфологическое освоение кумыкских заимствований даргинского языка

2.1. Кумыкские основы, освоенные в качестве корневых слов

В даргинском языке, как и во многих других дагестанских языках, встречается большое количество слов, основы которых заимствованы из кумыкского языка. Среди них встречаются как именные, так и глагольные основы, которые могут быть простыми (однокорневыми) и сложными (двух- или более корневыми).

Дарг. хайд. чавуш «глашатай, рассыльный селения»; в наше время в некоторых селениях «порученец при тамаде на свадьбе», чавуш «сельский глашатай, сторож полей и садов». Чауши избирались, выбор должен был быть одобрен обществом. Термин представлен в ряде тюркских языков. В большинстве дагестанских языков он заимствован из кумыкского языка. Ср. кумык. чавуш «глашатай»; в аз. чавуш = чоуш получил дальнейшую специализацию - «предводитель пилигримов, странников»; кр.-тат. чавуш «десятский, который обязан принимать приезжих»; тур. чавуш «швейцар, сторож, городовой»; др.-т. cavus «руководящий воинами в боевых порядках». Существует мнение, что тюркское чавуш восходит к монгольскому йабучи «ходок» и был представлен в языке волжских булгар [Джидалаев 1990:113].

Дарг. хан, лак., лезг., таб. хан «хан, властитель».

Термин «хан» представлен в тюркских, иранских и в других языках, в том числе и в тех, с которыми контактировали дагестанские языки. По мнению ряда исследователей, это слово китайского происхождения. Как полагают, хан - тюркская форма gayan > gaan > gan > хап.

2.2. Деривация в системе кумыкских заимствований

2.2.1. Имя существительное

Подобно остальным частям речи, имя существительное располагает обширным кругом суффиксов, с помощью которых в даргинском языке образуются слова как конкретного, так и отвлеченного значения. В даргинском языке более тридцати таких суффиксов. Количество словообразовательных суффиксов имен составляет более пятидесяти единиц. Имена существительные образуются присоединением суффиксов к основам существительных, прилагательных, наречий и глаголов, среди которых следует выделить:

1. Аффикс -чи

1) г1еначи = г1енаула «акушерка». Основа г1еначи из праформы *эначи заимствована из кумыкского языка, ср. кумык. энечи «акушерка». Этимология кумыкского термина прозрачна: эне «мать» + афф. -чи; 2) масхарачи «балагур» - кумык. масхара «шутка» + -чы; 3) хиянатчи «иуда, предатель» - кумык. хыянат «предательство, измена» + -чы; 4) бугьтанчи «клеветник, ябедник » - кумык. бугьтан «клевета, ложь» + -чы; 5) хъярчи «клоун» - кумык. кайт. диал. хъарчы «клоун»; 6) илхъичи «табунщик» - илхъи «табун» - кумык. йылкъы «табун» + -чы; 7) гъарачи «грабитель» - гъара «грабеж» - старокум. къаракъ «разбой, грабеж» + -чы; 8) кlалтlачи «виночерпий» - кlалтlа «кувшин» - кумык. диал. кайт. калта «кувшин» + -чы [Таймасханова: 1990]; 9) далайчи «певец» - далай «песня» - кумык. далайчы «певец»; 10) къалайчи «лудильщик» - къалай «олово» - кумык. къалайчы «лудильщик».

В системе словообразования на уровне заимствований имя существительное занимает особое место. В работе проанализированы основные способы субстантивного словообразования, к которым относятся суффиксальный, префиксальный, префиксально-суффиксальный, аблаутный и композитный.

2.2.2. Имя прилагательное

Имена прилагательные в даргинском языке обладают рядом лексико-семантических особенностей. Однако в специальной литературе прилагательные не дифференцируются по их значению. Наличие разнообразных значений позволило нам дифференцировать заимствованные из кумыкского языка прилагательные на ряд лексико-семантических групп.

Аффиксы имен прилагательных

1. Аффикс -агарси: 1) умут агарси «безнадежный»; 2) гIяхIдаиличи «беспечный»; хьул агарси «не имеющий надежды»; 3) къайгъи агарси; х1яжатагарси «беспечный».

2. Аффикс -си: 1) ункъси «благоприятный»; 2) къулайси «благоприятный»; 3) азгъинси «вялый»; 4) гъираагарси «бесстрастный»; 5) жяргаси «гнусный»; 6) уктемси «гордый»; 7) янашавси «близкий»; 8) к1ант1иси «боязливый»; 9) урухк1уси «робкий»; 10) рамчанарси «бурный»; 11) къалабаси «бурный»; 12) терсси «задорный»; 13) гъирачевси «бойкий»; 14) гьалакси «задорный»; 15) тазаси, тантси «здоровый»; 16) эркиндешличивли, къугъаси, тамашала «изумительный» и т. д.

3. Аффикс -тар: тулхъумтар«бурный».

4. Аффикс -ла: тамашала «замечательный».

2.2.3. Глагол

Восходя в своих истоках к общедаргинскому и далее - к общедагестанскому уровню, заимствованная лексика, в том числе и глаголы, развиваются в течение многих столетий, отражая тем самым соотвествующие исторические этапы в жизни народа, достижения в его материальной и духовной культуре, контакты с другими народами. Как имена, так и глаголы, заимствованные из кумыкского языка, образованны посредством различных аффиксов, основными из которых являются следующие:

1. Аффикс -барес: 1) гъудурбарес «замешать»; 2) агарбарес «уничтожить»; 4) жагабарес «изукрасить»; 5) ункъбарес «исправить»; 5) арабарес = сагъбарес «оздоровить»; 6) чибарбарес = хъулбарес «пестреть»; 7) ги1ячихъбарес; 8) ахтардибарес «разведать»; 9) шадлихъбарес «праздновать».

2. Аффикс -иэс: 1) инжитиэс; г1язабиэс «замучиться»; 2) терсиэс = г1ясииэс = жиндралаиэс «разгорячиться».

3. Аффикс -ирес: кумык. оьктем = дарг. уктемирес «гордиться, кичиться».

Малопродуктивными можно считать аффиксы типа -бирес (дамгъи арбирес «пестреть»), -икес (уммайикес «поцеловать»), -беркIес (байрам дураберкIес «праздновать»), -ахъес (бясахъес «пятнать») и т. д.

2.2.4. Наречие

Наречие образа действия устадешличил «ловко» образовано от абстрактного существительного устадеш при помощи сложного даргинского наречного аффикса -личил. Основа устадеш состоит из кумыкского заимствования уста «ловкий, искусный» и аффикса -деш. Наречие устадешличил имеет синоним бажардичевли, который содержит ядерный компонент бажарди кумыкского происхождения - он является лексикализацией кумыкской глагольной формы прошедшего времени бажарды «смог, сумел, справился» от глагола бажармакъ «суметь».

Наречие гъамлабад «мимо» имеет синонимы мякълабад, шулг1ибад, в которых выявляется общий аффиксальный компонент -бад. Основа гъам- в составе первого наречия восходит к кумыкскому ян «близость, сторона».

Наречия образа действия, отмечает С. Абдуллаев, и качественные наречия по своей форме одинаковы. Все наречия этого типа являются производными, они могут быть образованы от всех тех слов и основ, от которых можно образовать прилагательное [Абдуллаев 1954: 199].

В составе качественных наречий выделяются и такие наречия, которые обладают количественными признаками или признаками меры и степени. Например: лебгIеб «весьма», дебали «очень», цIакьли «сильно», «чуть-чуть» и т. д. В работе подробно освещены морфологические особенности заимствованных наречий, их генетический аспект, адвербиализация застывших или окаменевших падежных форм, словоизменительный характер, классное согласование, членимость производных наречий, их место в предложении, соотносительность с местоимениями, сопредельность с числительными и т. д.

Словосложение в системе кумыкских заимствований

2.3.1. Сложные существительные

Для сложных существительных современного даргинского языка характерно наличие ряда фонетических признаков, которыми обладают сложные существительные других языков. К ним относятся: ритмико-интонационная цельность, которая предполагает, однако, интонационную членимость с соблюдением определенной градации интонирования. По интонационному соотношению компонентов сложные слова почти не отличаются от многосложных «простых» слов [Абдуллаев 1954; Байтелиев 1974].

В качестве наиболее существенных признаков сложных слов признаются следующие: а) в сложном слове компоненты, лексически соединившись в одно целое, выражают одно понятие, например: кьаршин «растительность» (букв. кьар «трава», шин «вода»); б) компоненты глагольного слова не являяются свободными, тесно соединившись, они превратились в одно слово и употребляются в речи как одно слово; в) синтаксическая связь между ними отсутствует, т. е. одно из них не является определением по отношению к другому.

Главными отличительными признаками сложного слова являются: 1) номинативная функция; 2) соответствие простому слову по грамматическим функциям; 3) четкая семантико-синтаксическая целостность; 4) тесная структурно-морфологическая спайка составляющих элементов.

2.3.2. Сложные глаголы

Образование большинства глаголов в дагестанских языках, в том числе и в даргинском, происходит путем словосложения по моделям, присущим всем кавказским языкам. Словосложение рассматривается как регулярное явление, а вся продуктиная система создания глаголов - как синхронный способ словообразования: се-биалра хIейги барес, къаршили кайзес «бойкотировать».

Различия в лексических значениях семантически близких слов с разными компонентами в определенной мере вызваны различиями в семантике, а смысловое тождество этих слов (в определенных значениях) означает отсутствие различий между формами. Это можно подтвердить на примере существительных с абстрактными значениями в даргинском языке, где имеется ряд параллельных образований с различными компонентами, ср. «возбудить» сов. ц1акьичи гъузгъалдииэс; гьалакиэс киэс; «устранить» (син.: тяйдибарес; бегъахъес, къирбарес, агарбарес) къуллукъличивад акьуватес; «устремить» сов. 1) къалабали бях1чиаэс (син. гьайбарес); «устроить» сов. (син.: арес, ак1ахъес, гьунчибикахъес, балбарес, кабизахъес) мерличи балбикахъили кабихьес; «устроиться» сов. (син.: мерлаиэс, гьуйчиикес, балбикес) къуллукъличи кайэс.

Эквивалентность среди слов, близких друг к другу по звуковому облику, характеризуется определенными особенностями по сравнению с теми, которые присущи дублетам, не имеющим внешнего сходства. Однако анализ конкретного материала подтверждает, что описание близости лексических значений не зависит от степени формальных различий слов.

Разграничение глаголов должно осуществляться в пределах определенного целого (например, литературного языка в его современном состоянии), ср. «удить» несов. къармукъличил бялихъуна урцес; «уметь» устадеш диэс; «умолять» несов. (син. бусравкк1ес) дебали тиладиик1ес; «унестись» сов. къалабали гьарахъикес, хъярхъли шалг1евухъес; «урегулировать» сов. белгиси кьяйдаличи бушес (син. балбикахъес); «урегулироваться» сов. (син. балбикес) белгиси кьяйдаличи бикес; «урезать» сов. (син.: чеббяхъес, камбарес) къант1 барес.

В ряде случаев в стилистике используется целый ряд дублетных глаголов, взаимозаменяющих друг друга в своих семантических оттенках, выражая усиление и экспрессивную яркость речи. Подобное использование дублетов можно назвать развернутой характеристикой образа. В других случаях из группы дублетных глаголов выбирается один, наиболее соответствующий поставленным задачам, что обусловлено наличием у относительных дублетов различных отличительных признаков.

2.3.3. Сложные наречия

По своему значению они отличаются от одиночных наречий образа действия тем, что придают дополнительный оттенок действию: усиленность, длительность. Каждый компонент данного сочетания может выступать наречием образа действия. Например: гьалак-гьалакли «быстро-быстро». Наречие ил багьандан «затем» имеет синоним ил мурадли. В составе второго синонима имеем основу мурад «цель, желание», где представлен арабизм мурад, возможно, заимствованный через посредство кумыкского языка.

В составе первого синонима представлен компонент багьандан, содержащий персизм багьане «причина» и кумыкский аффикс -дан.

Качественные наречия обладают большей или меньшей степенью признака действия. Поэтому с данными наречиями легко сочетаются наречия меры и степени. Например: цакьадар багьлали вашес «чуть-чуть медленнее ходить» и т. д.

Кроме того, данные наречия выражают счет, меру, степень и распределение. Отвечают на вопросы сецад? «сколько?», чуйна? «сколько раз?». Часто они употребляются в парных и удвоенных сочетаниях, и тогда второй компонент присоединяет суффикс -ли. Например: кам-камли «маловато».

Говоря о морфологических особенностях наречия, следует указать на слабую их изученность, которая обнаруживается по всем методологическим аспектам. Казалось бы, наречие лучше всего должно было быть изучено морфологически, но и здесь обнаруживаются такие серьезные проблемы, что невозможно представить категориальность наречия как цельную систему. Морфологические средства выражения наречия также не исследованы всесторонне, хотя к ним даргиноведы обращались часто.

В структуре составных наречий камли саби, г1ях1цадла камли саби «меньше», дебали камли «менее» содержится кумыкский компонент кам- (кем-) «малость; недостаточный», ср. также абстрактную основу камтигъунти «меньшинство». Наречие бусяг1ят «мигом» восходит к кумыкскому наречию бусагьат «сейчас», которое состоит из кумыкского указательного местоимения бу «этот, это, эта» и арабизма сагьат «час».

2.4. Морфологическая структура кумыкских заимствований в системе даргинских ФЕ

Фразеологическая система даргинского языка в процессе своего формирования по-разному пересекалась с аналогичными системами других языков, в том числе и кумыкского. Шел процесс заимствования отдельных элементов чужих систем, который превратился в закономерный процесс формирования языка. Происходит ассимилятивное усвоение кумыкских элементов. Степень же заимствования зависит от конкретных исторических условий, на фоне которых осуществляется контактирование языков. Но наличие эквивалентных структур в разных языках, конечно, не может быть объяснено только теорией контактирования языков. Анализ материала позволяет утверждать о наличии в даргинской фразеологии кумыкского компонента: 1) кумык. дазу «граница» - дарг. дазуагвар «невоспитанный, неприличного поведения» (букв. «границу не имеющий»). ФЕ, как и слово, обладает номинативным значением. Классифицирующая и соответственно номинативная природа слова практически равна природе фразеологизма, хотя последний обычно стилистически и эмоционально более экспрессивен; 2) кумык. сокъур - дарг. сукъур руд «аппендикс» (букв. «слепая кишка»); 3) кумык. диал. нана «зрачок» - дарг. нана х1ули «зеница ока»; 4) термины родства: кумык. оьгей ана «мачеха» - дарг. убай неш «мачеха» (букв. «неродная мать»); 5) кумык. душман «враг» - дарг. ц1удара душман «черный враг», х1ила душман «кровник» (букв. «кровный враг»).

Терминологические и образно-метафорические ФЕ в языковой системе занимают неодинаковое положение в соответствии с различием их природы, онтологического содержания. Но эти различия не служат достаточным основанием для полного исключения терминологических ФЕ из ряда тех языковых единиц, на основе исследования которых формируется и определяется научное понятие фразеологической единицы.

Таким образом, нами рассмотрены процессы морфологического освоения кумыкских заимствований в современном литературном даргинском языке. Часть кумыкских основ была освоена в качестве корневых слов. Большинство кумыкских заимствований было морфологически освоено, при этом к собственно кумыкским основам присоединяются живые аффиксы современного литературного даргинского языка. В результате такого синтеза образовались новые лексические единицы.

В Заключении подводятся основные итоги проведенного исследования, даются краткие обобщающие выводы, намечаются перспективы дальнейшей разработки проблемы.

Основные положения диссертационной работы отражены в следующих публикациях

1. Фонетическое освоение кумыкских заимствований даргинским языком в области вокализма // Вопросы филологии. 2006. № 6. - С. 302-305 [Входиn в перечень изданий ВАК РФ c 2006 года].

2. Фонетическое освоение кумыкских заимствований даргинским языком в области консонантизма // Актуальные вопросы общего и дагестанского языкознания. Вып. I. - Махачкала, 2007. - С. 91-94.

3) Морфологическое освоение кумыкских заимствований даргинским языком на уровне наречий // Актуальные вопросы общего и дагестанского языкознания. Вып. 2. - Махачкала, 2008. - С. 52-56.

4) Словосложение в системе кумыкских заимствований даргинского языка // Актуальные вопросы общего и дагестанского языкознания. Вып. 2. - Махачкала, 2008. - С. 47-52.

5) Морфологическая структура кумыкских заимствований в системе даргинских фразеологических единиц // Актуальные вопросы науки и образования. - Махачкала, 2009. - С. 94-101.

Размещено на Allbest.ru

...