Женская публичная речь в испаноязычном и украинском политическом дискурсах

Размещено на http://www.allbest.ru/

ЖЕНСКАЯ ПУБЛИЧНАЯ РЕЧЬ В ИСПАНОЯЗЫЧНОМ И УКРАИНСКОМ ПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСАХ

В статье рассматриваются лингвальные и просодические особенности женской публичной речи в испаноязычном и украинском политическом дискурсе. Исследование проведено на материале устных выступлений испаноязычных и украиноязычных женщин-политиков.

Общая постановка проблемы. Дифференциация языка на мужскую и женскую речь наблюдается во многих языках мира в разной степени, завися, главным образом, от конкретных общественных и культурных традиций общества, в котором используется тот или иной язык [2; 7; 12; 13; 14; 24; 25].

Так, в японском языке в женской речи в области фонетики отмечаются такие явления, как ассимиляция, редукция и удлинение звуков, хотя данные явления характерны для определенных диалектов, а не для японского языка в целом. Женская речь отличается восходящей интонацией и частым повышением тона в конце предложения, при этом мелодия мужской речи более нейтральна [10]. Е. А. Жигайкова, исследуя особенности английской женской речи, приходит к выводу о том, что женские монологи в форме рассуждений или рассказов являются непременной частью английской женской беседы [6]. Особенности женского варианта речи ярко проявляются в современных французских женских изданиях, язык которых отличается повышенной степенью эмотивности за счет использования более широкого диапазона интенсификаторов, метафор, более длинных и развернутых конструкций; в языке женских журналов ярче выражено стремление к поддержанию языкового престижа, что проявляется в более частом использовании модных языковых форм, представленных «модизмами», англо-американизмами, усеченными единицами [5].

В монографии известной британской исследовательницы взаимосвязей гендера и языка Дженнифер Коатс «Женщины, мужчины и повседневное общение» (Women, Men and Everyday Talk, 2013) основным лейтмотивом, проходящим через всю книгу, является то, что половая © Чернякова В. А. Женская публичная речь в испаноязычном и украинском политическом дискурсах (контрастивный аспект) принадлежность коммуникантов играет важную роль в создании лингвистического ландшафта повседневной жизни. В книге рассматриваются три основные темы: (1) язык в группах, состоящих только из женщин, (2) язык в группах, состоящих только из мужчин, (3) гендерно детерминированная речь в других контекстах. Исследуются также такие проблемы, как язык, половая принадлежность и карьера, половая принадлежность говорящего и юмор в повседневном общении, схемы поочередного общения (англ. Turn-Taking Patterns) в разговоре глухонемых и др. [19].

Цель данной статьи заключается в контрастивном исследовании лингвальных и просодических особенностей современного женского политического дискурса Испании, стран Латинской Америки и Украины. Языковым материалом являются устные выступления испаноязычных женщин-политиков Евы Перон, Кристины де Киршнер, Анны Ботельи, Росы Диез Гонсалес, Терезы Форкадес, Эстер Вивас, Хосефины Васкес Мото, а также украинских женщин-политиков Анны Герман, Ирины Фарион, Наталии Королевской и Юлии Тимошенко. В задачи настоящей статьи входит обзор теоретических подходов к изучению гендерной специфики женской речи, анализ лингвальных и просодических особенностей испанской и украинской женской политической речи в контрастивной перспективе. Инструментальная обработка речевых отрезков выполнена в программном пакете PRAAT 5.4. 22. (Paul Boersma, David Ween- ink Phonetic Sciences, University of Amsterdam).

Актуальность исследования обусловлена тем, что одной из наиболее позитивных тенденций современного общества является повышение роли женщин в общественно-политической жизни как в общем «испанском мире» (англ. Spanish world: Испания и страны Латинской Америки), так и в Украине. Испанки постепенно стали занимать важные должности по всей стране. Наряду с Австрией, Германией, Нидерландами, Финляндией, Данией и Швецией в Испании наибольшее число женщин находится в нижней палате парламента [22, 434]. На крупной политической арене известны такие испаноязычные женщины-президенты Мария Эстела Мартинес де Перон, Кристина Фернандес де Киршнер (Аргентина), Мишель Бачелет (Чили), Виолета Барриос де Чаморро (Никарагуа), «духовный лидер нации» Ева Перон (Аргентина), кандидат в президенты от Партии национального действия Хосефина Васкес Мота (Мексика), действующий мэр Мадрида Анна Ботелья (Испания) и др. На современной украинской политической сцене важные роли играют такие женщины-политики, как Юлия Тимошенко, Инна Богословская, Ольга Богомолец, Наталья Королевская, Татьяна Черновол, Леся Оробец и др.

Анализ последних исследований и публикаций. Особой разновидностью дискурса является политический дискурс, который имеет своей целью завоевание и удержание политической власти. В лингвистической литературе политический дискурс представлен как многоаспектное и многоплановое явление [1; 3; 11; 15; 21; 22]. В. З. Демьянков считает, что политический дискурс является сложным объектом исследования, поскольку находится на пересечении разных дисциплин - политологии, социальной психологии, лингвистики и связан с анализом формы, задач и содержания дискурса, употребляемого в определенных («политических») ситуациях [3, 36].

Основной особенностью современного политического дискурса служит то обстоятельство, что его равноправными участниками являются как мужчины, так и женщины [18; 19]. При этом существует факт наличия в данной области различий гендерного характера, что дает основание выделить женский политический дискурс [8; 16; 17; 23]. Женский политический дискурс характеризуется употреблением лексики с семантикой восприятия действительности на уровне чувств и ощущений, что подтверждает распространенный стереотип об их склонности прямо говорить о своих чувствах, не стесняться их [9, 92]. Также женщины-политики чаще употребляют эмоционально-оценочную лексику, междометия, слова, выражающие сомнение, неуверенность, вероятность, неточность, широкий диапазон стилистически маркированной лексики - метафоры, эпитеты, лексические повторы, противопоставления. Их активное употребление обусловлено коммуникативной интенцией женщин-политиков в экспрессивной форме сообщить читателю/слушателю о внутригосударственных и мировых событиях, более эмоционально охарактеризовать своих политических противников [4, 11].

Изложение основного материала. Отдельным элементом женского политического дискурса является женская публичная речь. Публичная речь произносится с целью информирования слушателей и оказания на них желаемого влияния. По своему характеру она представляет собой монологическую речь, то есть рассчитанную на пассивное восприятие, не предполагающую ответной реакции [11, 245]. Анализ эмоционального уровня немецкой мужской и женской языковой личности, исследованный С. К. Табуровой на материале пленарных дебатов Бундестага, показал, что у немецкой женщины-парламентария в когнитивной сфере доминирует представление о том, что право быть «на равных» в политической сфере у мужчин надо отвоевывать в жёсткой борьбе по установленным ими нормам и правилам; в мотивационной сфере доминирует мотив избегать открытой конфронтации, стремиться к акцентированию общности, не пытаться утвердить себя путём конфликта, искать решения, не нагнетая личную вражду. При этом в эмоциональной сфере доминирует склонность к положительным эмоциям, отрицательные эмоции релевантны лишь для самообороны и поддержки союзников, но не для нападения [15]. В свою очередь, анализ дискурса американских женщин-политиков, проведенный Н. Е. Ковтуновой, показал, что для него характерным является употребление сложных синтаксических конструкций, вежливых форм в обращении к собеседнику. Женской речи свойственно ассоциативное соскальзывание с темы разговора, а также дополнение констатации факта или какого-либо утверждения примерами из личной жизни [9, 2].

Книга известной испанской исследовательницы языка и антропологии П. Гарсии Мутон «Как говорят сами женщины» (Cцmo hablan las mujeres, 2000) базируется на постулате о том, что мужчины и женщины, или женщины и мужчины, говорят на одном языке, и, делая это, используют одни и те же слова. Исследовательница не обращается к теме пола в языке, а пытается показать и объяснить речевые предпочтения женщины в различных дискурсах, например, (1) женщина в обществе и политике, (2) женщина и род, (3) речь женщины в сельской местности, (3) женщина в городе (и вне его) [20].

Отношения между текстом и гендером в Испании и Латинской Америке в широкой географической, социальной и культурной перспективе, охватывающей более 300 лет с 15-го по 18-ый века, исследуются в сборнике научно-публицистических эссе «Женщины, тексты и полномочия в сфере власти в раннем современном испанском мире» (Women, texts and authority in the early modern Spanish world, 2003). Авторы изучают различные регионы под властью испанской монархии, в том числе Андалусию, Арагон, Кастилию, Каталонию, Валенсию и Испанскую Америку, делая акцент на семейной и общественной жизни, а также полномочиях женщин в сферах власти. Анализ выполнен на различных текстах, таких как поэзия, судебные дела, учетные книги и др., которые иллюстрируют многогранный мир, в котором жили испаноязычные женщины указанного периода. Особый интерес для лингвистов представляет анализ письменного наследия женщин-предпринимательниц Барселоны 18 века [26], юридических документов, составленных женщинами из провинции Кузко в колониальном Перу [17], отражение женского гендера в текстах ранней Испании Габсбургов [16] и др.

Также в коллективной монографии «Политическая риторика, власть и женщины эпохи Возрождения: исследование практики власти» (Political Rhetoric, Power, and Renaissance Women: An Inquiry into the Authority of Praxis) исследуется на широком историческом и текстовом материале политическая риторика ряда облеченных властью женщин эпохи Возрождения - английских и французских женщин XVI и XVII веков (Елизавета I, Екатерина Медичи, Мария Стюарт и др.), анализируются женские стереотипы в текстах их официальной переписки, отклик мужской аудитории на эту риторику, драматические и художественные произведения мужских и женских авторов, рассматривающих женщин в политическом контексте, а также то, какую оценку дают историки эпохи Тюдоров и современные ученые властным женщинам, изменивших своей публичной риторикой историю [21]. В свою очередь, в исследовании Й. Х. Маравалл «Женщины среди левых чилийцев во время Народного Союза и военной диктатуры (1970-1990)» анализируются элементы невербальной речи чилийских женщин, участвующих в активной политической борьбе и отражающих их состояние духа: жестикуляция, паузы, молчание и т.д. [23].

Выполненный в настоящей статье анализ языковых особенностей женской испаноязычной политической речи показал, что испаноязычным женщинам-политикам также свойственна большая концентрация эмоционально-оценочной лексики, например, carino (дорогой), mis queridos (мои любимые), estoy encanta (я очарована), con toda mi alma (со всей душой), con el corazon (всем сердцем, сердечно) (2). Так в публичных выступлениях Анны Ботельи и Росы Гонсалес присутствуют перформативы, обозначающие различные как положительные, например, no tengo duda (я не сомневаюсь), creo (я верю), estoy convencida (я уверенна), estoy contenta (я довольна), так и отрицательные эмоциональные состояния, например, dudo que (я сомневаюсь, что), me preocupo (я беспокоюсь), temo que (я боюсь, что) (3).

Анализ также показал, что для испанских женщин-политиков характерным является употребление слов, выражающих сомнение, неуверенность, вероятность, например, es posible (возможно), es probable (вероятно), им присущи оттенки модальности долженствования, необходимости, передающиеся с помощью глаголов necesitar (нуждаться), deber (быть должным) и грамматической конструкции tener que (быть обязанным). Реплики испаноязычных женщин- политиков также богаты такими эпитетами, как enorme responsabilidad (великая ответственность), elprofundo amor (глубочайшая любовь), enorme emocion (огромная эмоция) (3) и сравнениями. Так, Эва Перон сравнивает недоброжелателей Перона со змеями: «es que lo seguira contra la opresiфn de los traidores de adentro y de afuera, que en la oscuridad de la noche quieren dejar el veneno de sus viboras en el almay en el cuerpo de Perфn...» (...и выступать против давления предателей изнутри и снаружи, которые в темноте ночи хотят оставить свой змеиный яд в душе и в теле Перона.) (11).

Важным для испаноязычных женщин в публичном дискурсе является описание своих чувств и эмоций, например: «Yo tengo una sola cosa que vale, la tengo en mi corazon, me quema en el alma, me duele en mi carne y arde en mis nervios. Es el amor de este pueble» (У меня есть та единственная вещь, которая действительно имеет цену, она у меня находится в сердце, обжигает мою душу, болит в моем теле и пылает в моих нервах. Это любовь этого народа) (11); «hay un amor que une todo, que se torna colectivo, y con ese amor a la Patria, el pueblo es invencible y la nacion Argentina serв libre, digna y soberana» (у нас есть любовь, которая нас всех объединяет, которая превращает нас в коллектив, и с этой любовью к Родине народ становится непобедимым, а аргентинская нация становится свободной, достойной и суверенной) (12).

Также речь испаноязычных женщин-политиков богата на анафорические повторы, например, «Es la Patria. Es la Patria que ha dado cita al llamado de los companeros de la Confederacion General del Trabajo para decirle al Lider que detras de el hay un pueblo.” (Это Родина! Это Родина, которая собрала всех товарищей Всеобщей конфедерации, трудящихся для того, чтобы сказать лидеру, что за ним стоит Перон!) (11), «Queridos PANistas, es tiempo de la unidad, es tiempo del trabajo, es tiempo de ponernos en pie...» (Любимые Панисты, это время единства, это время работы, это время для того, чтобы мы поднялись.) (1) “.la Patria son nuestros nietos, la Patria son nuestros padres, la Patria son nuestros abuelos...” (Родина - это наши внуки, Родина - это наши родители, Родина - это наши бабушки и дедушки) (2). Все перечисленные языковые средства характеризируют речь испаноязычных женщин-политиков как обладающую высокой экспрессивностью, темпераментом, что отражается в наличии ярких тональных перепадов или тональных модуляций, что отражается в увеличении диапазона частот от 250 до 4250 Гц к финальной части выступления.

В свою очередь, анализ политических выступлений украинских женщин-политиков показал, что они, также как испаноязычные женщины-политики, прямо говорят о своих чувствах и открыто дают волю своим эмоциям. Так, например, Инна Богословская расплакалась в одном из эфиров передачи Шустер-Лайф и заявила, что «я сейчас буду говорить реально как мама и бабушка». Исследуя языковые особенности публичных выступлений украинских женщин-политиков, было установлено, что она также может быть насыщенна тропами и риторическими фигурами. Так, в своих публичных выступлениях, Анна Герман использует эпитеты, например: болюче питання, неприваблива роль, прозорий судовий процес (5), а также метафоры например: воюють із пам 'ятниками (5), поливають брудом, йшло глибоко з серця (6). В свою очередь, публичные выступления Ирины Фарион насыщены риторическими вопросами, например: Як довго це триватиме? Як допомогти вам? (7).

В свою очередь, среди стилистических особенностей женской украинской политической речи зафиксировано употребление однородных членов предложения, например: які живуть у нашому колонізованому, окупованому, спроституйованому і звироднілому інформаційному просторі (8). Украинские женины-политики часто используют заимствования в своих публичных выступлениях: думав по-російськи и робив spell так (5), як воно звучало російською (5); думала про те, що ми, радники і спічрайтери; на бекграунді фото ви побачити (6), что связано с прагматической целью показать свою образованность, знание иностранных языков. Также для украинских женщин-политиков является характерным цитирование великих писателей, ораторов и других исторических авторитетов. Ирина Фарион, например, в своих пламенных речах, цитирует Т. Шевченко, И. Франко, Сократа. Так, во время визита в одну из школ Львова по случаю празднования Шевченковских дней Ирина Фарион заявила, что именно в школах воспитывается нация, уважающая свою свободу, национальность, язык. Для подкрепления своих слов она прибегала к словам из завета великого Кобзаря, например: «і вражою злою кров'ю волю окропіте» (10).

Анализируя просодические особенности женской политической речи, было выявлено, что речь испаноязычных женщин-политиков отличается, правильностью произношения, интенсивностью и полнотой звучания. Так, например, выступления Анны Ботельи отмечаются мелодичностью, умеренным темпом произнесения, выразительностью, «полетностью» звучания, которые привлекают слушателя эмоционально и могут способствовать некритическому восприятию ее содержания (3). При этом, для женской украинской политической речи также характерна правильность произношения и высокая эмоциональность. Так, речь украинского депутата Ирины Фарион отличается стремлением говорить четко, правильно артикулируя звуки, придерживаясь высокого стиля произношения. Для придания своей речи естественности, а также для акцентирования внимание на особо важных местах, политик прибегает к паузам хезитации. Также, важно отметить, что тембральные характеристики голоса Ирины Фарион характеризуются хриплостью, низким частотным диапазоном, что обусловлено ее эмоционально-патриотическим настроем. В свою очередь, голос Юлии Тимошенко отличается высокой звонкостью, полнотой звучания и преувеличенной монотонностью, что напоминает женскую жалобность, плач, «крик чайки» [11, 276]. При этом, сохраняя высокий частотный диапазон в начальной части выступления (480-500 Гц), Ю. Тимошенко усиливает тональную динамику в центральной его части, что выражается в увеличении диапазона частот от 420 до 520 Гц, а затем в снижении тонального уровня в финальной части своего выступления (415-460 Гц) [там же, 291].

Выводы и перспективы дальнейших исследований. Все вышеизложенное позволяет сделать вывод о том, что существует ряд общих языковых и просодических особенностей в женской политической речи представительниц Испании, Латинской Америки и Украины. Испаноязычному и украинскому женскому политическому дискурсу свойственна эмоциональность, употребление эпитетов, употребление слов, выражающих сомнение, а также сложных синтаксических конструкций, которые отражают повышенную женскую эмоциональность, характерную для представительниц обеих неблизкородственных лингвокультур. Проведенный анализ имеет практическую ценность и перспективу для дальнейшего анализа тональных, темпоральных и динамических параметров женской испаноязычной и украиноязычной политической речи в контрастивном аспекте.

женский речь политический лингвальный

Литература

1. Баранов А. Н. Политический дискурс: прощание с ритуалом / А. Н. Баранов // Человек. - 1997. - № 6. - С. 108-118.

2. Григораш В. С. Територіальні тендерні особливості інтонаційного оформлення мовлення носіїв йоркширського діалекту (на матеріалі радіоінтерв'ю) / В. С. Григораш // Вісник Харківського національного університету імені В. Н. Каразіна. Серія «Романо-германська філологія. Методика викладання іноземних мов». - Харків: Харківський національний університет імені В. Н. Каразіна, 2012. - № 69 (1002). - С. 124-127.

3. Демьянков В. З. Политический дискурс как предмет политической филологии / В.З. Демьянков // Политическая наука. Политический дискурс: история и современные исследования. - М.: ИНИОН РАН, 2002. - № 3. - С. 32-43

4. Дудецкая А. Н. Гендерная специфика коммуникативного поведения немецких политических деятелей (на материале речевого жанра «интервью»): дисс. канд. филол. наук: 10.02.19 / Алена Николаевна Дудецкая ; ГОУ ВПО «Волгоградский государственный педагогический университет». - Волгоград, 2009. - 156 с.

5. Есина Е. В. Семантико-прагматический аспект языка французских СМИ (на материале женских журналов): дис.... канд. филол. наук: 10.02.05 / Елена Владимировна Есина. - Белгород, 2006. - 173 с.

6. Жигайкова Е. А. Английская женская речь: дис.... канд. филол. наук: 10.02.04 / Екатерина Александровна Жигайкова. - Москва, 2004. - 145 с.

7. Земская Е. А., Китайгородская М. В., Розанова Н. Н. Особенности мужской и женской речи // Русский язык в его функционировании: коммуникативно-прагматический аспект. - М., 1993. - С. 90-135.

8. Кісь О. Жіночі студії в Україні. Жінка в історії та сьогодні / Кісь Оксана; за ред. Л. Смоляр // Україна модерна. - Львів, 2000. - С. 503-511.

9. Ковтунова Н. Е. Стилистические особенности женского политического дискурса.

10. Крнета Н. Мужская и женская речь в современном японском языке: дис.... канд. филол наук: 10.02.22 / Наталия Крнета. - Москва, 2003. - 158 с.

11. Петлюченко Н. В. Харизматика: мовна особистість і дискурс: монографія. - Одеса: Астропринт, 2009.

- 464 с.

12. Побережна О. Ю. Тендерна своєрідність мовленнєвої діяльності російської мовної особистості: автореф дис..канд. філол. наук: 10.02.02 / О. Ю. Побережна. - Дніпропетровськ, 2010. - 19 с.

13. Потапов В. В. Сопоставительный подход в фонетической гендерологии (русско-немецкие параллели) / В. В. Потапов // Язык и речь: проблемы и решения / [под ред. Г. Е. Кедровой, В. В. Потапова]: Сб. науч. трудов к юбилею проф. Л. В. Златоустовой. - М., 2004. - С. 205-229.

14. Потапов В. В. Язык женщин и мужчин: фонетическая дифференциация / В. В. Потапов // Серия литературы и языка. - Т. 56. - № 3. - М.: Известия АН, 1997. - С. 52-62.

15. Табурова С. К. Эмоциональный уровень мужской и женской языковой личности и средства его выражения: (на материале пленарных дебатов Бундестага): дисс.... канд. филол. наук: спец. 10.02.19 / С. К. Табурова.

- М., 1999. - 214 с.

16. Bethany A. Representing madness: text, gender and authority in early Habsburg Spain / Bethany Aram // Women, texts and authority in the early modern Spanish world [Ed. Marta V. Vicente]. - Aldershot: Ashgate, 2003. - P. 90-99.

17. Burns K. Forms of authority: women's legal representations in mid-colonial Cuzco / Kathryn Burns // Women, texts and authority in the early modern Spanish world [Ed. Marta V Vicente]. - Aldershot: Ashgate, 2003. - P. 176-181.

18. Coats J. Women in their speech communities: new perspectives on language and sex / Jennifer Coats. - London: Longman, 1989. - 191 p.

19. Coats J. Women, men and everyday talk / Jennifer Coats. - Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2013. - 319 p.

20. Garcia Mouton P. Como hablan las mujeres / Pilar Garcia Mouton. - Madrid: Arco Libros, 2000. - 94 p.

21. Levin C. Political rhetoric, power and Renaissance women / Carole Levin, Patricia Ann Sullivan. - Albany, State Univ. of New York Pr., 1995. - 293 p.

22. Magone J. M. Contemporary Spanish politics / Josй M. Magone. - London: Routledge, 2004. - 277 p.

23. Maravall Y. J. Las mujeres en la izquierda chilena durante la unidad popular y la dictadura militar (1970-1990) / Jesщs Maravall Yaguez. - Madrid: Univ. Autonoma de Madrid, 2015. - 330 p.

24. Nichols P. Women in Their Speech Communities / P. Nichols // Women and Language in Literature and Society / S. McConnell-Ginet, R. Borker, N. Furman (eds.). - New York: Praeger. - 1980. - P. 93-220.

25. Plotnik V. Eva Peron y el neoliberalismo: duelo y nostalgia por el Estado Benefactor // “Evita vive” estudios literarios y culturales sobre Eva Peron / Viviana Plotnik. - Berlin, Ed. Tranvia, Verl. Frey, 2013. - P. 33-46.

26. Vicente M. V. Textual uncertainties: the written legacy of women entrepreneurs in eighteenth-century Barcelona / Marta V. Vicente // Women, texts and authority in the early modern Spanish world [Ed. Marta V. Vicente]. - Aldershot: Ashgate, 2003. - P. 192-202.

Размещено на Allbest.ru