14

Размещено на http://www.allbest.ru/

Минский государственный лингвистический университет

Возможности выражения косвенного требования в немецком языке

Н.В. Куценко

Теория речевых актов, возникшая во второй половине двадцатого века, сосредоточила свое внимание на функциональном аспекте использования языковых средств в процессе коммуникации. Исследователи обратили внимание на то, что такие экстралингвистические факторы, как личность собеседников, ситуация общения, социальный статус партнеров во многом определяют выбор говорящим языковых средств для адекватной передачи своей интенции. Правильный выбор языковых средств приобретает особую значимость в речевых актах, семантика которых в основе своей конфликтна, например, в требовании, запрете, угрозе. Данные речевые акты отражают противостояние субъектов, в результате которого может возникнуть зона коммуникативного напряжения, поэтому, стремясь смягчить конфликтность ситуации, адресант нередко выбирает косвенные средства выражения своего намерения. В косвенных речевых актах истинная интенция оказывается скрытой за другими модальными значениями и выводится реципиентом логически на основе знания контекста ситуации [Серль 1986: 196].

Предметом исследования в данной статье являются возможности выражения скрытого требования в немецком языке. Материалом для анализа послужили 163 контекста, содержащих высказывания с косвенным требованием. Контексты были отобраны из произведений художественной литературы, аудиокниг, а также из журнальных статей и фильмов. В экспериментальной выборке требования были выделены в отдельную семантическую группу директив на основе метода трансформации: речевой акт считался требованием, если высказывание со скрытой побудительностью можно было превратить посредством перформативного глагола verlangen (`требовать') в эксплицитное побуждение высокой степени настоятельности, например:

„Du gehst nach Hause und bleibst am Telefon. Es ist ein sehr verantwortungsvoller Posten. “ (= Ich verlange, dass du nach Hause gehst und am Telefon bleibst.) `Ты пойдешь домой и будешь дежурить у телефона. Это очень ответственное задание. ' (= Я требую, чтобы ты пошел домой дежурить у телефона.)

Рассматривая косвенные директивы, ученые выделяют следующие компоненты, формирующие семантику скрытого побуждения: действие, направленное в будущее, в момент коммуникации еще не реализованное, но объективно возможное; желание говорящего, чтобы реципиент совершил данное действие; право говорящего воздействовать на слушающего; способность адресата выполнить директиву [Dieling 1988: 7; Лейтане 1988: 24]. В косвенных требованиях, как показал анализ материала, особую роль приобретает социальный статус коммуникантов, предполагающий подчинение одного партнера другому: почти в 80% случаев требования исходят от адресанта с более высоким социальным положением. Примером может служить обращение комиссара к подозреваемым:

Sie verlassen eure Wohnung vorlдufig nicht. (= Ich verlange, dass Sie eure Wohnung nicht verlassen.) `Вы пока не будете покидать свою квартиру. ' (= Я требую, чтобы Вы оставались в квартире.)

Немецкие исследователи указывают, что при обращении начальника к подчиненным даже добавление в высказывание лексемы bitte `пожалуйста' не превращает его в просьбу, т.к. ситуация общения не допускает такой трактовки [Dieling 1988: 8].

Изучение статусных характеристик коммуникантов в контекстах экспериментальной выборки свидетельствует, однако, о том, что косвенные требования используются в процессе общения и между людьми, равными по социальному статусу, когда возникает негативный эмоциональный фон общения, например:

Sein Gesicht war nun so rot wie sein Haar. „Sag das noch mal“, sagte er. „Oh, ihr wollt euch mit uns schlagen? “ „AuЯer ihr verschwindet sofort“, sagte Henri, was mutiger klang, als er sich fьhlte. (= Ich verlange, dass ihr verschwindet.) `Его лицо было таким же красным, как и его волосы. "Повтори это еще раз", - сказал он. "О, вы хотите устроить с нами драку?" "Если вы сейчас же не исчезнете", - сказал Генри, что прозвучало отважнее, чем он себя чувствовал. ' (= Я требую, чтобы вы исчезли.)

Данный контекст однозначно свидетельствует о наличии вражды между собеседниками. Авторские ремарки также указывают на эмоциональное состояние говорящего: Sein Gesicht war nun so rot wie sein Haar., т.е. партнер в ярости. В такой ситуации высказывание с глаголом в форме индикатива и темпоральным усилителем sofort воспринимается как категоричное требование.

Сильные эмоциональные коннотации (например, возмущение говорящего) могут привносить значение требования в языковые структуры, не имеющие ничего общего с данной модальностью в своей пропозиции, например:

Heinrich ist erschreckt zurьckgewichen. Georg folgt ihm. Er ist sehr wьtend. Heinrich weicht weiter zurьck…”Du blдst mir ja deine Bazillen ins Gesicht! Wohin soll das fьhren, wenn wir beide die Grippe haben? ” (= Ich verlange, dass du mich nicht ansteckst.) `Генрих испуганно попятился. Георг следует за ним. Он очень зол. Генрих продолжает отступать… "Ты заражаешь меня своими бациллами! К чему это приведет, если мы оба сляжем с гриппом?"' (= Я требую, чтобы ты не приближался ко мне.)

В данном случае речь идет об упреке, свидетельствующем о недовольстве говорящего действиями партнера. В упреках пропозиция высказывания и его синтаксическая структура не содержат маркеров директивности, но ситуативные факторы придают им именно этот смысл. Так, в приведенном выше примере формально Генрих лишь констатирует факт действительности - приближение Георга к нему, - не оценивая его и ничего не требуя, но истинная интенция высказывания вытекает из комплекса фоновых знаний обоих коммуникантов: грипп передается воздушным путем и собеседник может заразиться. В результате взаимодействия эмоционального компонента (страха), ситуативных факторов и фоновых знаний собеседников повествовательная и вопросительная структуры получают значение требования.

В семантической структуре категоричного требования существенно то, что говорящий полностью игнорирует желания собеседника: возможность совершения действия и его способность выполнить директиву адресанта не интересуют. Этим обусловлено активное использование в косвенных требованиях повествовательных структур с глаголом в форме индикатива: они составляют почти 80% анализируемой выборки. Такие структуры констатируют выполнение действия как свершившийся факт; говорящий не оставляет собеседнику выбора, требует от него безоговорочного подчинения своей воле и примерно в 13% случаев подчеркивает необходимость незамедлительного выполнения действия с помощью наречий: jetzt, sofort, rasch, schnell, auf der Stelle, unverzьglich и т.п., например:

Du machst sofort die Tьr auf! (= Ich verlange, dass du sofort die Tьr aufmachst.) `Ты сейчас же откроешь дверь! ' (= Я требую, чтобы ты сейчас же открыла дверь.)

Наличие лексического усилителя sofort подчеркивает нетерпение адресанта и его большую заинтересованность в совершении называемого действия.

Важную роль в реализации косвенных требований играет категория наклонения глагола - индикатив, т.к. при выражении категоричного побуждения индикатив создает иллюзию, будто требование уже осуществляется: "говорящий уверен в выполнении своей цели, не ожидает никаких возражений, заставляет исполнителя как бы видеть осуществление приказа", - подчеркивала Е.И. Шендельс [Шендельс 1970: 153]. Это предвосхищение исполненного действия обусловливает активное использование в повествовательных структурах с косвенным требованием глагола в форме настоящего времени, транспонированного в будущее, что зафиксировано в 94% случаев, например:

косвенное требование контекст немецкий

Du bringst Henri zurьck in die Schule (= Ich verlange, dass du ihn in die Schule bringst.) `Ты отвезешь Генри обратно в школу. ' (= Я требую, чтобы ты отвез Генри обратно в школу.)

Настоящее время глагола используется даже в тех случаях, когда лексические маркеры конкретизируют время действия, подчеркивая его будущий временной план всевозможными маркерами темпоральных отношений типа: heute Abend, nachher, morgen и др., например:

„Ehe ich es vergesse: Heute Abend lдЯt du dir von Tante Martha einen Kleiderbьgel geben und hдngst den Anzug ordentlich auf. “ (= Ich verlange, dass du dir von Tante Martha einen Kleiderbьgel geben lдsst und den Anzug ordentlich aufhдngst.) `Пока я не забыла: Сегодня вечером ты возмешь у тети Марты вешалку и повесишь аккуратно свой костюм. ' (= Я требую, чтобы ты аккуратно повесил свой костюм.)

Несмотря на то, что формально в подобных высказываниях фигурирует перечисление будущих действий, данные утверждения являются скрытыми категоричными побуждениями, не терпящими возражений.

Достаточно активное использование форм настоящего времени глагола для выражения косвенных требований можно объяснить тем, что в отличие от неопределенной временной перспективы форм императива, структуры с глаголом в презенс актив создают более четкую временную ориентацию. В таких случаях, отмечают лингвисты, происходит погашение временных сем презенса, но они ассоциативно присутствуют и определяют коннотативный эффект высказывания [Шендельс 1970: 152].

Настоятельность подобных структур может быть усилена включением в высказывание модальных слов, однако перечень лексем, способных выступать в роли конкретизаторов степени побудительности, невелик. По-видимому, взаимодействия грамматического и фонетического уровней высказывания достаточно для выражения категоричного побуждения, и лексические средства включаются в данный процесс в редких случаях, чтобы выделить отдельные моменты. Так, спорадически в материале встречаются модальные лексемы natьrlich, unbedingt, wirklich, которые, дополняя семантику просодических средств, усиливают прагматический эффект высказывания, например:

Du rufst mich natьrlich an. Das ist deine moralische Pflicht. (= Ich verlange, dass du mich anrufst.) `Ты мне, конечно, позвонишь. Это твой моральный долг. ' (= Я требую, чтобы ты позвонил мне.)

Семантическим эквивалентом данного требования является сочетание модального глагола sollen, семантика которого включает в себя категоричное требование, с инфинитивом основного глагола: Du sollst mich anrufen! Категоричность требования усиливается просодически: акцентуацией обоих глаголов в сочетании с резко нисходящим тоном и лексическим значением интенсификатора natьrlich (конечно, разумеется).К. Дилинг, правда, видит в добавлении модальных слов другой эффект. Он считает, что при включении модальных лексем категоричные побуждения теряют официальную холодность, т.к. модальные слова выражают субъективность позиции говорящего, его заинтересованность в выполнении действия [Dieling 1988: 8]. Примеры из нашей выборки частично подтверждают данные наблюдения немецкого лингвиста, т.к. очевидно и другое: модальность уверенности, доминирующая в формально констатирующих высказываниях и оказывающая сильное давление на собеседника, может еще больше усиливаться модальными словами, например:

Du suchst jetzt unbedingt deine Tasche. (= Ich verlange, dass du deine Tasche suchst.) `Ты сейчас обязательно поищешь свою сумку. ' (= Я требую, чтобы ты поискал свою сумку.)

Как усилитель категоричности можно рассматривать и последовательность высказываний в контексте, например, когда косвенное побуждение следует за императивной конструкцией, оценочным высказыванием или несколько требований идут друг за другом, например:

Ich sag euch, ihr liegt grottenfalsch. Nun hцrt mir mal alle genau zu, ihr mischt euch in die Dinge ein, die euch nichts angehen. (= Ich verlange, dass ihr euch in diese Dinge nicht einmischen.) `Я говорю вам, вы абсолютно неправы. Итак, слушайте меня внимательно: вы вмешиваетесь в дела, которые вас не касаются. ' (= Я требую, чтобы вы не вмешивались…)

В данном случае несколько высказываний, разных по форме и коммуникативной установке, совместно формируют единую интенцию требования. Так, вводный фрагмент в форме побудительного высказывания апеллирует к вниманию собеседника, а последующая повествовательная структура с глаголом в изъявительном наклонении констатирует факт нежелательности вмешательства в чужие дела, из которого логически вытекает требование не делать этого. Такой феномен Т.А. ван Дейк рассматривает в качестве сложного речевого акта, в составе которого один речевой акт является доминирующим, а второй уточняет его условия [Дейк 1978: 283]. Это хорошо видно на следующем примере:

Katczinsky hatte mich eine Weile beobachtet, hatte dann gesagt: „Du kommst mit. Und wenn ich dich hinprьgeln sollte." (= Ich verlange, dass du mitkommst.) `Катчинский некоторое время смотрел на меня, а потом сказал: "Ты пойдeшь со мной. Даже если мне придeтся гнать тебя палкой. "' (= Я требую, чтобы ты пошел со мной.)

Такая речевая тактика имеет свой смысл: категоричность первого высказывания реплики усиливается за счет скрытой угрозы второй фразы. Оформление одного речевого акта в форме нескольких отдельных высказываний помогает говорящему распределить в них информацию, подать ее небольшими порциями и усилить тем самым прагматический эффект, т.к. "когда суждение выражается независимым предложением, оно попадает в особенно сильный фокус" [Дейк 1978: 278-279].

Транспозицию в сферу категоричного императива допускают также конструкции с глаголом в форме будущего времени индикатива. Еще Е.И. Шендельс отмечала, что на синтагматическом уровне у подобных структур появляется значение повелительности, денотатом которого является действие, совершение которого ожидается как результат волеизъявления говорящего [Шендельс 1970: 60-61]. В нашей выборке подобные структуры встречаются редко: они составляют лишь 6% случаев, например:

“Ich muss wissen“, sagte Caserta matt, aber bestimmt, „ob der Tizian noch da ist“. „Oberst Orlow“, fuhr sie in einem Ton fort, der keinen Widerspruch duldete, „wird Sie an meiner Stelle in den Palazzo da Lezze begleiten." Sie lдchelte, vielleicht um die Schroffheit ihrer Worte abzumildern, und Tron nickte schweigend. (= Ich verlange, dass Sie in den Palazzo da Lezze gehen.) `"Я должна знать", - сказала Касерта тихо, но решительно, "на месте ли Тициан"… "Полковник Орлов", - продолжила она тоном, не терпящим возражений, "проводит Вас в Palazzo da Lezze вместо меня." Она улыбнулась, по-видимому, чтобы смягчить резкость своих слов, и Трон молча кивнул. "' (= Я требую, чтобы Вы выполнили мое поручение.)

В данном примере само повествовательное предложение с глаголом в будущем времени вполне можно интерпретировать как обещание. Однако высокий статус королевы, ее тон, не терпящий возражений, и осознание самим говорящим резкости своих слов свидетельствуют о том, что мы имеем дело скорее с категоричным требованием, чем с обещанием.

Для выражения косвенного требования изредка используются также псевдопридаточные предложения, начинающиеся союзом dass, которые часто выражают упрек, но при определенных условиях превращаются в директивы с высокой степенью настоятельности. Особенностью таких конструкций является наличие в них частицы nicht, которая при трансформации исчезает, например:

Kathi verschwand nach oben ins Badezimmer, und dann ging es los: „Wie sieht es hier denn aus? Alles vollgekrьmelt! Also wirklich, dass du nicht mal dafьr sorgen kannst, dass die Kinder ordentlich am Tisch essen! “ (= Ich verlange, dass du dafьr sorgst.) `Кати пошла наверх в ванную комнату, и тогда началось: "Как здесь все выглядит? Везде крошки! Неужели ты не можешь проследить за тем, чтобы дети ели как положено, за столом!"' (= Я требую, чтобы ты следила за детьми.)

Недовольство говорящего подчеркивается в данном случае начальным эмоциональным риторическим вопросом, усиливается последующим восклицанием с аксиологической модальностью и завершается псевдопридаточным предложением со скрытым требованием.

Рассматривая побудительный потенциал псевдопридаточных предложений, В.С. Рябенко подчеркивал, что роль синтаксических факторов при определении коммуникативного типа предложений с dass отодвигается на задний план, уступая место интонационным и лексическим. При этом первостепенное значение приобретает контекст, в котором функционирует псевдопридаточное предложение [Рябенко 1974: 143-144]. Материал настоящей выборки подтверждает данный вывод и показывает, что семантика подобных конструкций значительно варьирует в зависимости от речевой ситуации и экстралингвистических факторов.

Несмотря на то, что для реализации категоричного требования используются преимущественно повествовательные структуры, анализ материала показывает, что около 19% примеров с косвенным требованием реализуются и вопросительными конструкциями. Выявить семантику категоричного побуждения в вопросах различных типов помогают, прежде всего, слова автора и контекст, например:

„Sie kommen doch am Donnerstag? “ sagte sie gebieterisch. (= Ich verlange, dass Sie am Donnerstag kommen.) `"Вы ведь придете в четверг?", - сказала она повелительным тоном. ' (= Я требую, чтобы Вы пришли в четверг.)

Кроме авторских ремарок, правильно интерпретировать степень настоятельности побуждения в вопросительных структурах помогает реципиенту также знание обстановки общения, которая обусловливает интерпретацию высказывания в качестве мягкого побуждения или категоричного требования, например:

"Finden Sie nicht, dass Sie ziemlich frech sind?" fragte er plцtzlich mit der Ruhe eines Mannes, der es sich leisten kann, sich zu beherrschen, weil der andere vцllig auf ihn angewiesen ist. (= Ich verlange, dass Sie nicht so frech sind.) `"Вам не кажется, что Вы ведете себя довольно нагло?" - спросил он неожиданно со спокойствием человека, который может себе позволить быть невозмутимым, потому что собеседник находится полностью в его власти. ' (= Я требую, чтобы Вы изменили поведение.)

В данном примере разговор происходит между лицами с большими статусными различиями: высокопоставленным чиновником и нелегальным иммигрантом. Дерзость нелегала провоцирует замечание хозяина положения, которое является скрытым требованием о соблюдении субординации.

Многослойность модальной структуры вопроса и вытекающая из нее большая семантическая гибкость вопросительных структур позволяет им выступать в роли типичного средства для выражения оценочности, в том числе и упрека, за которым кроется желание адресанта изменить ситуацию, т.е. директивный речевой акт, например:

Ein Herr schimpfte, weil der Junge im Wege war. „Siehst du nicht, dass Leute rauf wollen? “ brummte er дrgerlich. (= Ich verlange, dass du aus dem Weg gehst.) `Один господин начал ругаться, потому что мальчик мешал ему. "Ты что, не видишь, что люди хотят войти?" - пробурчал он недовольно. ' (= Я требую, чтобы ты отошел.)

Ведущей модальностью в вопросе: „Siehst du nicht, dass Leute rauf wollen? “ (Ты что, не видишь, что люди хотят войти?) является уверенное предположение: Du siehst doch, dass Leute rauf wollen! (Ты же видишь, что люди хотят войти.), логическим развитием которой становится директива: Mach den Weg frei! (Не стой на проходе!) Паралингвистические средства, т.е. способ реализации речевого акта, усиливают настоятельность требования (Ein Herr schimpfte - один господин начал ругаться, er brummte дrgerlich - пробурчал он недовольно) и помогают адресату определить истинное намерение адресанта.

Кроме общих вопросов, в выборке присутствуют также, хотя и в меньшем количестве, специальные вопросы с семантикой категоричного побуждения. В таких случаях, как правило, речь идет о конвенциональных формулах для выражения негативных эмоций, например:

„Was steht ihr ьberhaupt hier ґrum und stehlt die Zeit, die ich euch bezahle? “ Der Wirt trieb die Angestellten hinaus und schloЯ die Tьr. (= Ich verlange, dass ihr arbeiten geht.) `"Что вы здесь столпились и попусту тратите время, которое я вам оплачиваю?" - хозяин выставил служащих и закрыл дверь. ' (= Я требую, чтобы вы пошли работать.)

При интерпретации таких структур в качестве требования решающую роль, как уже отмечалось, играет статусное превосходство говорящего.

Особенностью удостоверительных вопросов, изредка используемых для выражения требования, является то, что директивная интенция выражена в них в первой, повествовательной части данных структур, а конечный элемент используется лишь как средство апелляции к собеседнику. В директивных высказываниях, в отличие от уверенного предположения, конечный элемент нередко приобретает семантику вызова, что эскалирует напряженность между коммуникантами, например:

Also, sei pьnktlich, du kannst deine Zeit verschwenden, aber nicht meine. Und der Zettel, auf den du die Adresse geschrieben hast, den verbrennst du, klar? (= Ich verlange, dass du den Zettel verbrennst.) `Итак, не опаздывай, ты можешь тратить свое время, но не мое. А бумажку, на которой записан адрес, ты сожжешь, понятно? '

Данная реплика содержит сочетание прямых и скрытых директив. Она начинается прямым указанием (sei pьnktlich), за которым следуют два скрытых требования, менее категоричные, чем императив: Vergeude meine Zeit nicht! и Verbrenne den Zettel! Благодаря конечному вопросительному элементу (klar? - понятно?) последнее требование оказывается гораздо сильнее предыдущего и звучит как приказ.

В качестве средства апелляции к собеседнику и усиления настоятельности скрытого требования примерно в 7% рассматриваемых примеров вопросительные конструкции дополняют предыдущие повествовательные, тесно связанные с ними по смыслу, и образуют сложный речевой акт, например:

Du stцrst. Merkst du das nicht? (= Ich verlange, dass du mich nicht stцrst.) `Ты мешаешь. Разве ты этого не видишь? ' (= Я требую, чтобы ты не мешал мне.)

Данный вопрос не имеет ничего общего с запросом информации. Он является сложным сочетанием скрытого утверждения с большой степенью уверенности (Du merkst das gewiss.) и модальности предположения, эксплицируемой синтаксической структурой и восходящей мелодией вопроса. Таким образом, глубинная директива не имеет ничего общего с пропозицией вопроса и выводится логически под влиянием ситуации: Geh weg! - Отойди! Такие высказывания воспринимаются как бесцеремонное обращение и не способствуют кооперативному общению, т.к. могут создать напряжение между коммуникантами, например:

Ich werde euch erklдren, was passiert ist, aber dann werdet ihr mich in Ruhe lassen. Verstanden? (= Ich verlange, dass ihr mich in Ruhe lasst.) `Я вам объясню, что случилось, но тогда вы оставите меня в покое. Понятно? ' (= Я требую, чтобы вы оставили меня в покое.)

В качестве итоговых вопросов, усиливающих настоятельность требования реплики, могут выступать как эллиптические структуры (Verstanden? Klar?), так и полные синтаксические конструкции, например:

Sie nahm sein Kinn in die Hand und zwang ihn, sie anzuschauen. „Du reiЯt dich jetzt zusammen. Hast du mich gehцrt? (= Ich verlange, dass du dich zusammenreiЯt.) `Она взяла его за подбородок и заставила посмотреть на нее. Ты сейчас возьмешь себя в руки. Ты меня слышишь? ' (= Я требую, чтобы ты взял себя в руки.)

Усиление настоятельности речевого акта происходит и за счет паралингвистических средств - соответствующих жестов: она взяла его за подбородок и заставила посмотреть на нее.

Таким образом, проведенное исследование особенностей выражения категоричного побуждения в немецком языке позволяет заключить, что в процессе интерпретации косвенного высказывания в качестве требования решающую роль играют статусные характеристики коммуникантов, которые определяют и уместность данного речевого акта в конкретной ситуации общения, и степень настоятельности директивы. Ведущим языковым средством, используемым для выражения требования, являются повествовательные структуры с глаголом в форме индикатива настоящего времени, которые часто бывают усилены временными лексическими конкретизаторами или модальными словами. Маргинальными языковыми средствами, используемыми для реализации требования, являются вопросительные конструкции, а также псевдопридаточные структуры с союзом dass. Спецификой их использования в качестве настоятельного требования является присутствие во многих примерах ярко выраженной негативной оценочности, которая служит основой для логического выведения слушателем скрытой побудительной интенции. Выявить семантику требования в различных типах синтаксических структур помогают слова автора и контекст общения. Большую роль в этом процессе играют также паралингвистические средства - манера речи, жесты, взгляд адресанта, которые значительно усиливают настоятельность скрытого побуждения. Рассматривая стратегический аспект использования скрытых категоричных побуждений, следует подчеркнуть, что, хотя они и нацелены на смягчение директивы, однако они не способствуют укреплению кооперативных взаимоотношений между коммуникантами, т.к. являются средством выражения стратегии подчинения одного партнера другому. Однако уже сама попытка скрыть факт давления одного собеседника на другого оправдывает их использование в речи.

Литература

1. Серль, Дж. Косвенные речевые акты / Дж. Сёрль // Новое в зарубежной лингвистике/ Теория речевых актов; под общей ред.Б.Ю. Городецкого. - М.: Прогресс, 1986. - Вып.17. - С. 195-222.

2. Dieling, K. Zur Funktion von Modalwцrtern in Auforderungen / K. Dieling // Deutsch als Fremdsprache. - Leipzig: Herder-Institut, 1988. - H.1. - S.6-13.

3. Лейтане, М.Б. Роль фонетических средств в выражении модального поля настоятельности: дис. … канд. филол. наук: 10.02.04/М.Б. Лейтане. - Минск, 1988. - 220 с.

4. Шендельс, Е.И. Многозначность и синонимия в грамматике / Е.И. Шендельс. - М.: Высш. шк., 1970. - 204 с.

5. Дейк, Т.А. ван Вопросы прагматики текста / Т.А. ван Дейк // Новое в зарубежной лингвистике / Лингвистика текста; под общ. ред. Т.М. Николаевой. - М.: Прогресс, 1978. - Вып.8. - С.259-336.

6. Рябенко, В.С. Функционально-семантическое поле побудительности в современном немецком языке: дис. канд. филол. наук: 10.02.04/В.С. Рябенко. - Минск, 1974. - 215 с.

Размещено на Allbest.ru