Внутренняя речь как особая форма языкового общения (на материале англоязычной художественной литературы)

Следующим не коммуникативным фактором, влияющим на возникновение внутренней речи, является вид деятельности, в которую в этот момент включен индивидуум. Важно отметить, что и физическая и интеллектуальная деятельность индивидуума неизбежно сопровождаются его аутокоммуникацией, разница состоит лишь в выборе формы, в которую облечена внутренняя речь. Решение интеллектуальной задачи всегда представляет собой внутренний диалог. Физическая же деятельность обычно ограничивается краткими репликами по поводу выполняемых действий, выражающими удовлетворение или неудовлетворение индивидуума процессом деятельности. Внутренний монолог может сопровождать физическую деятельность индивидуума тогда, когда он максимально сосредоточен на выполняемых действиях, когда он мысленно отмечает, что уже сделано и мысленно формулирует следующий шаг, следующий этап своей деятельности. В данном случае внутренняя речь выполняет в большей степени регуляторную функцию. Во-вторых, физические действия могут выполняться индивидуумом чисто механически, в то время как его мысли, облеченные в форму внутреннего монолога (а нередко и диалога) направлены на совершенно другой объект, не связанный с непосредственной деятельностью индивидуума. Это происходит тогда, когда человек долгое время не может найти ответ на мучающий его вопрос, разрешить какую-то проблему, найти выход из сложной ситуации, просто разобраться в своих чувствах или отношениях с другими людьми. Естественно, что мысли его постоянно обращаются к этому вопросу, этой проблеме, а монотонный физический труд дает прекрасную возможность для осуществления полноценной, развернутой внутренней коммуникации.

Связь внутренней речи индивидуума с окружающей его действительностью проявляется не только в том, что внешняя ситуация побуждает его к созданию внутриречевого высказывания, но и в том, что мысли индивидуума подчас имеют внешнее проявление. Внешние проявления внутренней речи могут быть весьма разнообразными. На основании анализа текстового материала мы выделили следующие наиболее распространенные случаи подобных проявлений: а) смех, улыбку; б) плач, слезы на глазах; в) изменение выражения и цвета лица; г) кинетические изменения (изменение положения тела в пространстве, дрожь); д) звуки, не являющиеся речевыми сигналами (вздох, ворчанье, и пр.). Особым случаем внешнего проявления внутренней речи является тот момент, когда внутренняя речь как бы «прорывается» наружу, то есть, индивидуум иногда сознательно, но чаще бессознательно озвучивает какой-то фрагмент своих размышлений.

Эмпирическая внутренняя речь как психолингвистический феномен практически не поддается воспроизведению. Поэтому три основные формы интраперсонального общения индивидуума: внутренний монолог, внутренний диалог и простое внутреннее реплицирование, а также их взаимоотношения с соответствующими формами межличностного общения рассматриваются нами на материале художественных текстов. Переходя из сферы психолингвистики в сферу художественной литературы, эмпирическая внутренняя речь воплощается в особую условно-художественную форму речи, так называемую изображенную внутреннюю речь.

Рассматривая внутреннюю речь как единицу структуры художественного текста, мы, прежде всего, анализируем частотность ее употребления в той или иной композиционно-речевой форме, которые мы в дальнейшем, опираясь на диктемную теорию текста, будем называть «диктема-повествование», «диктема-описание» и «диктема-рассуждение». Для темы нашего исследования вопрос о выделении композиционно-речевых форм в тексте художественного произведения имеет принципиальное значение. Анализ фактического материала показывает, что внутренняя речь преимущественно встречается в диктеме-рассуждении, основная функция которой в тексте художественного произведения состоит в передаче мыслей героя, его внутреннего монолога или диалога. Подобные развернутые диктемы-рассуждения характеризуются максимальным выражением личности персонажа, поэтому в них отмечается большое количество эгоцентрических элементов, в число которых входят вводные конструкции и различные операторы нереальности: категориальные и некатегориальные. Наиболее характерными структурными элементами композиционно-речевой формы этого типа, сигнализирующими о включении субъективных элементов в авторское повествование, являются: общий план настоящего времени, эллиптические конструкции разных типов, вопросительные предложения, употребление модальных слов и выражений и т.д.

Диктемы-описания используются во внутренней речи для выражения субъектно-оценочного восприятия индивидуумом действительности; в них «окружающая среда, внешний мир передаются через производимое на него впечатление: средствами выражения импрессивной ремы окажутся слова из категории состояния, качественно-оценочные прилагательные и наречия, отвлеченные имена соответствующей семантики» (Золотова 1998: 63). Подобное описание приписывается конкретному лицу - персонажу-рассказчику, непосредственному участнику событий, свидетелю и т.д. Таким способом оно как бы отчуждается от автора произведения, представляется как будто бы изнутри, с места события, что придает происходящему эффект достоверности, аутентичности. Описание во внутренней речи героя обычно не имеет адресата, однако, в некоторых случаях таковым может являться его «второе Я», либо отсутствующий собеседник.

Употребление внутренней речи в диктеме-повествовании не ограничено только литературой абсурда или «психонарративом» - литературой потока сознания. Другое дело, что поток сознания является наиболее типичной литературной техникой для изображения психонарратива - движения сюжета, пропущенного через призму сознания персонажа. В диктеме-повествовании преобладают предложения с акциональными глаголами в Past Indefinite и “historic Present”, выражающими обычно последовательность действий персонажа в прошлом. Подобное повествование представляет собой ни что иное, как воспоминания персонажа о некоторых событиях, произошедших либо с ним самим, либо с другим человеком, ставшим на время объектом его внутриречевого высказывания. Во внутренней речи встречается также форма будущего времени, которая используется для передачи планов и намерений персонажа и вносит в текст значительную долю динамики и экспрессивности.

Таким образом, распределение внутренней речи по трем типам диктем неравномерно, однако принципиальная возможность ее использования в каждой композиционно-речевой форме не подвергается сомнению.

В художественном тексте внутренняя речь может принадлежать как персонажу, так и автору произведения. В первом случае повествование ведется от третьего лица (объективированное повествование: автор и персонаж - разные лица). Во втором случае повествование ведется от первого лица (субъективированное повествование: автор-повествователь и персонаж - одно лицо). Поэтому неправомерно говорить о наличии в художественном тексте внутренней речи только персонажа, не учитывая возможности существования внутренней речи автора-рассказчика (повествователя).

В художественном произведении внутренняя речь может передаваться несколькими способами: в форме прямой речи героя (персонажа или автора-рассказчика), в форме косвенной речи, в виде авторского повествования и при помощи несобственно-прямой речи. Каждый из четырех способов изображения внутренней речи имеет свои типические характеристики в плане структуры, семантики и стилистического функционирования в художественном тексте.

Прямая речь определяется как способ передачи чужого высказывания, при котором последнее (или его часть) не меняет внутреннюю грамматическую структуру, сохраняя законченность самостоятельного высказывания, а часть воспроизводимого высказывания во вкраплении сохраняет свою компонентную сущность. В настоящем исследовании под чужим высказыванием понимается внутренняя речь персонажа, семантически и структурно отчужденная от слов автора художественного произведения. С точки зрения компонентного анализа ситуация воспроизведения чужой речи состоит из двух частей - ввода (слов автора) и трансформа чужой речи (внутренней речи персонажа). Прямая речь имеет следующие формы и разновидности: сложноподчиненное предложение с придаточным дополнительным, подлежащным, предикативным, определительным, обстоятельства образа действия; самостоятельное предложение (простое или осложненное вводным словосочетанием (комплексом); вкрапление; цитатная речь. В качестве показателя смены субъектных планов в предложениях с прямой речью могут использоваться такие графические элементы как кавычки, двоеточие, тире или их сочетание. При этом глаголы мысли или речи могут, как присутствовать, так и отсутствовать.

Основной сферой применения прямой речи служит простое внутреннее реплицирование, выражающее либо ту или иную эмоцию, либо отдельную мысль персонажа. С помощью прямой речи передается и так называемая «перемежающаяся» внутренняя речь, отдельными вкраплениями то тут, то там пронизывающая ткань авторского повествования. В прямой речи преобладает субъектно-речевой план персонажа, что усиливает эффект его «самораскрытия», создает внутреннюю перспективу, определенную глубину текста. Сохраняя эмотивное содержание и стиль речи персонажа, прямая речь всё же непригодна для фиксации и воспроизведения длительных этапов интраперсонального общения индивидуума, уступая эту функцию несобственно-прямой речи.

В определении косвенной речи мы исходим из того, что при этом способе передачи чужое высказывание (внутренняя речь персонажа по отношению к авторскому повествованию) неизбежно изменяет свою лексико-грамматическую структуру, преобразуясь в придаточное предложение или член предложения. Внутри самого высказывания также происходят значительные изменения (по категориям времени, модальности и лица) под влиянием вводящего компонента, а также может наблюдаться опущение, замена или появление новых лексем. Косвенная речь всегда функционирует в составе сложноподчиненного предложения, включающего обе ее части - передающую (речь автора) и передаваемую (речь героя), и имеет следующие функциональные разновидности: сложноподчиненное предложение с придаточным дополнительным; сложноподчиненное предложение с придаточным подлежащным; сложноподчиненное предложение с придаточным предикативным; сложноподчиненное предложение с придаточным аппозитивным.

Функциональный диапазон косвенной речи весьма широк. Так, косвенная речь, с одной стороны, оформляет простые, краткие реплики персонажа, а с другой стороны, может передавать содержание весьма продолжительных внутренних монологов и диалогов, но лишь в максимально обобщенном, сжатом виде. Следует отметить, что косвенная речь хотя и может передавать интраперсональное высказывание, но не способна при этом передать речевую индивидуальность героя, лишена субъективной экспрессии. По мнению А.А. Андриевской традиционная косвенная речь «выхолащивает автономную спонтанность передаваемой ею мысли, аналитически разлагает ее содержание и полностью игнорирует сам акт, в котором она оформляется» (Андриевская 1967: 8).

Несобственно-прямая речь представляет собой «стилистический прием и способ репрезентации речи (фактической или мысленной) персонажа (персонажей или рассказчика-персонажа) посредством лингвистической или экстралингвистической контаминации субъектно-авторских планов, посредством включения в авторскую речевую фактуру трансформированной прямой речи персонажей в ее различном количественно-качественном диапазоне и репрезентации» (Кусько 1980: 33). Именно степень взаимодействия субъектно-авторских перспектив является основным критерием деления НПР на подтипы:

1) так называемая «классическая» НПР, где автор как бы устраняется из повествования; границы авторской речи и НПР достаточно ясны, причем последняя занимает значительный объем текста. Переход из авторского повествования к несобственно-прямой речи персонажа маркирован в данном случае несколькими способами (местоименная транспозиция из сферы третьего лица единственного числа в сферу первого лица единственного числа; изменение временного плана повествования с Past Indefinite на Present Indefinite, выбор лексики - эмоционально окрашенных слов или слов сниженного тона);

2) менее продолжительная НПР, где автор и герой участвуют в изложении на равных правах, тесно взаимодействуют и периодически сменяют друг друга;

3) НПР, неотделимая от авторской речи без нарушения строя предложения. Речь идет об элементах НПР - словах, словосочетаниях, оборотах, присущих по стилю и содержанию не автору, а герою. Основное повествование ведет автор, позволяя герою, время от времени вставить свое слово.

Таким образом, функциональные типы НПР представляют собой либо развернутую речь персонажа (внешнюю или внутреннюю), либо его единичные, разрозненные мысли и чувства. НПР с превалирующей партитурой автора может быть названа аукторальной НПР, а тот ее подтип, где повествование ведется с точки зрения персонажа - персональной НПР. Выделяются также и переходные типы НПР: аукторально-персональная и персонально-аукторальная несобственно-прямая речь.

В силу своей специфики (языковая и внеязыковая контаминация субъектно-авторских перспектив) НПР служит способом воплощения в художественном тексте всех трех форм интраперсонального общения индивидуума: внутреннего монолога, внутреннего диалога, простого внутреннего реплицирования. Используя НПР, писатель одновременно и сокращает внутреннее высказывание персонажа в целях выделения самого главного, существенного для раскрытия образа, и в то же время сохраняет эмоциональную окраску и индивидуальные особенности его речи.

Необходимость обособления авторского повествования как отдельного способа передачи внутренней речи персонажа объясняется тем простым фактом, что в данном случае невозможно реконструировать исходное (чужое) высказывание, в то время как подобная реконструкция имеет место во всех выше перечисленных случаях. И.Т. Дарканбаева называет подобную речь тематической и высказывается о нецелесообразности ее признания разновидностью чужой речи, и, следовательно, о невозможности ее передачи посредством прямой речи, косвенной речи и НПР (Дарканбаева 1980). В процессе передачи внутренней речи в авторском повествовании лишь называются те интеллектуальные действия и изменения эмоциональной сферы, которые имеют место в сознании персонажа. В этом случае внимание автора сконцентрировано не столько на содержании внутренней речи героя, сколько на тех процессах, которые это внутреннее высказывание создают. Для этого используется широкий спектр перформативных и речевых глаголов, а также абстрактные имена существительные со значением мысли или речи. В авторском повествовании встречаются и метафорические определения речемыслительных процессов, протекающих в сознании персонажа, дающие автору более широкие возможности в описании внутреннего состояния героя, тончайших нюансов его эмоциональной сферы, всех «поворотов» его сознания.

В ходе настоящего исследования мы анализируем внутреннюю речь не только как психолингвистический феномен и как фрагмент художественного текста, но и как средство создания определенного стилистического и смыслового эффекта в литературном произведении. По нашему мнению, многочисленные и разнообразные стилистические функции, выполняемые внутренней речью в художественных текстах, можно объединить в три группы: 1) психологические функции; 2) сюжетно-композиционные функции; 3) речехарактеризующие функции. Естественно, каждому конкретному проявлению внутренней речи в литературно-художественном произведении свойственно сложное переплетение и взаимодействие различных функций.

Использование внутренней речи как средства психологизации изображения обусловлено, прежде всего, ее принадлежностью внутреннему миру героя. Можно заключить, что ведущая стилистическая функция внутренней речи состоит в объяснении психологии поведения героя в данной конкретной ситуации, в изображении глубокой внутренней борьбы, в процессе которой и выявляются основные психологические мотивы поведения личности. С помощью внутренней речи автор показывает также диалектику духовного мира героя: формирование его взглядов, его духовный рост или деградацию, пути развития ума, способностей, мировоззрения. При этом, каждый внутренний монолог или диалог оформляет новый этап в размышлениях героя, являясь обычно логически завершенным отрезком текста. Внутренняя речь в художественном произведении выступает как важнейшее средство интимизации повествования, т.е. способствует сокращению дистанции между читателем и персонажем вследствие видимой отстраненности автора от изображения когнитивных процессов персонажа. Внутренняя речь как бы вовлекает читателя в процесс самостоятельной расшифровки моделируемого в тексте внутреннего мира героя. В результате возникает «диалог сознаний» (Щирова 2001) реального когнитивного субъекта - читателя и квазисубъекта - персонажа, в котором оба выступают как самостоятельные языковые личности. Таким образом, включение фрагментов внутренней речи в художественное произведение изначально программирует высокую степень читательской активности и позволяет автору, создавая иллюзию собственного отсутствия, воздействовать на читателя через изображенную в тексте активную рефлексию.

Сюжетно-композиционная функция внутренней речи заключается в том, что она всегда связана с определенными событиями в жизни героя, с его конкретными действиями и поступками, с его реакцией на слова или поступки других персонажей. Внешние конфликты и события трансформируются во внутренней речи в глубоко скрытые переживания, выливаясь затем в эмоциональные внешние слова или поступки. Внутренние монологи и диалоги персонажа отражают не автономный, изолированный внутренний мир, а сложную психологическую абсорбцию личностью явлений общественной жизни, окружающей действительности.

Внутренняя речь может быть использована и как сюжетообразующее средство. Выступая в роли зачина художественного произведения, она определяет тем самым тему повествования и является важным средством архитектоники целого текста. Внутренняя речь играет существенную роль в компоновке отдельных фрагментов текста в единое целое, выполняя при этом реконструирующую, лейтмотивную функцию, т.е. делает возможным объемное восприятие персонажей и объективной действительности.

Третья группа стилистических функций внутренней речи обусловлена ее способностью выступать в качестве средства речевой характеристики персонажа. Свойственный каждому конкретному персонажу набор морфологических, лексических и синтаксических языковых средств наиболее полно проявляется именно в процессе общения с самим собой. Особенности внутренней речи героя помогают создать представление об уровне его образования, социальном статусе, профессии и т.д. В более широком смысле, внутренняя речь персонажей позволяет воспроизводить историческую, региональную, политическую атмосферу через призму их сознания.

Следует отметить, что внутренняя речь как художественный прием вошла в английскую (и мировую) литературу в результате достаточно долгой эволюции целого ряда произведений, так или иначе использующих эту стилистическую технику. Раньше всех появился литературный жанр мениппеи (III в. до н.э., Греция), как диалога между историческими и легендарными фигурами, построенного в виде вымысла, фантастики, авантюры. Именно в мениппее впервые появилось то, что можно назвать морально-психологическим экспериментом: изображение необычных, ненормальных морально-психических состояний человека - всякого рода безумств, раздвоения личности, необузданной мечтательности, необычных снов, страстей и т.п. Причем, все эти явления имеют в мениппее не узко-тематический, а формально-жанровый характер. Конечно, эта незавершенность человека и его несовпадение с самим собой носят в мениппее еще довольно элементарный, зачаточный характер, но оба эти явления уже открыты и позволяют по-новому взглянуть на внутренний мир личности. Мениппее наиболее близки жанры диатрибы и солилоквиума. Диатриба - это внутренне диалогизированный риторический жанр, построенный обычно в форме беседы с отсутствующим собеседником, что и приводило к диалогизации самого процесса речи и мышления. Диалогическое отношение к самому себе определяет и жанр секумлоквиума. Так римский ритор Красс Лициний назвал диалоги с самим собой, которые он считал особым разделом риторики. Термин «секумлоквиум» (secumloquium) был в употреблении более двухсот лет, вплоть до появления знаменитого произведения Августина Аврелия «Soliloquia». С тех пор беседы с самим собой стали называть «солилоквиумы». В основе жанра лежит открытие внутреннего человека - себя самого, доступного не пассивному самонаблюдению, а только активному диалогическому подходу к самому себе, разрушающему наивную целостность представлений о себе, лежавшую в основе лирического, эпического и трагического образа человека.

Мениппея и родственные ей жанры (диатриба и солилоквиум) оказали определяющее влияние на формирующуюся древнехристианскую литературу - греческую, римскую и византийскую. В средние века и, особенно, в эпоху Возрождения внутренняя речь внедряется во все большие жанры того времени, и получает свое дальнейшее развитие сначала в драматических произведениях, а позднее - и в прозе. В настоящее время практически не осталось писателей, которые не прибегали бы время от времени к этому стилистическому приему для осуществления своего авторского замысла.

Изображенная внутренняя речь рассматривается нами на материале англоязычных художественных произведений, представляющих все три литературных рода - эпический, лирический и драматический. Распределение внутренней речи по произведениям разных литературных родов и их подвидов - литературных жанров, неравномерно.

Наиболее широко и разнообразно изображенная внутренняя речь представлена в эпических жанрах романа и рассказа (новеллы), в которых отмечается её регулярное появление на всём пути развития английской литературы, начиная со средних веков и заканчивая произведениями начала XXI века. Первое появление внутренней речи в художественном тексте относится к древнейшему периоду английской литературы; внутренняя речь встречается в ряде эпических песен, в том числе и в крупнейшем произведении англо-саксонской поэзии - поэме «Беовульф» (VIII в.). Изображенная внутренняя речь является важным конструктивным элементом в малых эпических жанрах сказки и басни, где её функции связаны, в основном, с композиционными особенностями и сюжетным развитием произведения. Специфическое использование изображенной внутренней речи свойственно художественно-публицистическому жанру эссе, который демонстрирует сочетание интроспективного дискурса с прагматической направленностью на потенциального читателя. Единственным эпическим жанром, не использующим стилистический приём внутренней речи, является очерк, синтетическая природа которого ставит под сомнение его принадлежность к эпическому роду литературы.

Весьма насыщены внутренней речью малые лирические жанры, берущие своё начало от древнегреческой элегии и составляющие, по сути, «ядро» современной поэзии. Сюда относятся собственно лирические стихотворения разных композиционных форм (lyrics), песни, романсы, эпиграммы и пр. В поэтических произведениях внутренняя речь составляет основу медитативной (от лат. meditace - размышление вслух) лирики. Лирическое созерцание окружающей поэта действительности формирует поэтическую, чувственную внутреннюю речь, включающую осмысление увиденного, переживание его как бы заново в мыслях. Обычные, порой низменные человеческие страсти, «пропущенные через кристалл созерцания», превращаются в лирические медитации, передаваемые посредством внутренней речи.

Среди лирических жанров, утративших своё значение в наши дни, отметим жанры оды, эпитафии и эпиталамы, в которых внутренняя речь используется преимущественно в виде обращения к воображаемому собеседнику и нададресату.

Крупный лирический жанр - поэма практически не существует в «чистом» виде, трансформируясь либо в лиро-эпическое, либо в лирико-драматическое произведение. Всем трём разновидностям поэмы свойственно употребление изображенной внутренней речи, объём и форма которой в этом жанре зависит не столько от типа поэмы, сколько от её содержания, определяемого авторским замыслом.

Изображенная внутренняя речь встречается и в смешанном лиро-эпическом жанре баллады, но не играет там сколько-нибудь заметной роли, выступая как второстепенный стилистический приём. Полностью на внутренней речи построен лирический жанр заговора, который, однако, не находит отражения в художественной литературе и может изучаться лишь на основе фольклорных источников. Такие фольклорные жанры как лимерики и детские песенки (nursery rhymes) демонстрируют внутреннюю речь либо в виде аутокоммуникации, либо в виде обращения к воображаемому собеседнику. Полностью лишены внутренней речи такие лирические жанры как пословица, поговорка, загадка, послание, мадригал, идиллия, эклога, что объясняется, в основном, их содержательным своеобразием и изначальной коммуникативной направленностью на другого.

Широкое поле для исследования внутренней речи предоставляют драматические жанры - трагедия, комедия, собственно драма. В произведениях драматического рода литературы объём используемой внутренней речи определяется не столько жанровой спецификой пьесы, сколько её хронологической принадлежностью к тому или иному этапу развития драматургии.

Наиболее масштабно данный стилистический приём представлен в драматургии Ренессанса, в пьесах периода Реставрации и периода Просвещения, в романтической драме. Появление на сцене «серьёзной» драмы и приверженность большинства драматургов реалистическим тенденциям привели к значительному сокращению внутренней речи в драматических произведениях. В современных драматических произведениях внутренняя речь заметно утратила то значение, которое имела в пьесах К. Марло, В. Шекспира, Б. Джонсона, Р.Б. Шеридана и других великих английских драматургов. Их драмы, изобиловавшие авторским ремарками «в сторону», содержащие исключительные по силе и пафосу внутренние монологи героев, не находят достойных продолжателей в театре нашего времени, отводящем внутренней речи весьма незначительное место на сцене. Современная драматургия, демонстрируя подлинное многообразие сценических форм и художественных приёмов, использует внутреннюю речь, в основном, в виде кратких реплик, редко обращаясь к пространным внутренним монологам или диалогам.

Таким образом, внутренняя речь как художественный прием появляется в произведениях разных жанров и на разных этапах развития литературы. Это позволяет видеть в ней явление, присущее хотя и в разной степени и в разных формах, английской художественной литературе различных исторических периодов. Через всю английскую литературу, там, где она имеет дело с реальной жизнью и подлинными человеческими характерами, проходит внутренняя речь как один из важнейших стилистических приемов, способствующих глубокому проникновению во внутренний мир героя художественного произведения.

В заключение следует еще раз подчеркнуть комплексную природу изучаемого явления: внутренняя речь рассматривается нами как понятие, находящееся на стыке целого ряда наук. Основой для такой интерпретации служит всеобъемлющий характер концепта «Я» - чувствующего и мыслящего индивидуума как носителя внутренней речи. Проблемы «Я», так или иначе, затрагиваются не только лингвистикой, изучающей языковое оформление реальных когнитивных и коммуникативных процессов индивидуума, но и психологией, семиотикой, философией, нарратологией, литературоведением. Именно универсальность «Я» позволяет найти в перечисленных науках концептуальную нишу, которую занимает внутренняя речь. Универсальность чувств и мыслей индивидуума, передаваемых посредством внутренней речи, приводит нас к выводу о том, что они никоим образом не могут быть «изъяты» из литературного произведения, а значит, и перспективы дальнейшей разработки этого сложного и неоднозначного явления поистине безграничны.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора

1. Сергеева Ю.М. Эволюция стилистического приёма «внутренняя речь» в английской художественной литературе. Монография. М.: Готика, 2006. 220 с. (13,87 п.л.)

2. Сергеева Ю.М. Конститутивные признаки внутренней речи в художественном тексте. Учебное пособие. М: Готика, 2003. 64 с. (4 п.л.)

3. Сергеева Ю.М. Аутодиалог как особая форма интраперсонального общения индивида: философский и психологический аспекты // Преподаватель XXI век. М., 2007. № 3.С. 66-74. (0,67 п.л.)

4. Сергеева Ю.М. Косвенная речь как способ изображения внутренней речи персонажа в художественном тексте // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. Серия «Филологические науки». № 7 (31). Волгоград, 2008. С. 88-91(0,36 п.л.)

5. Блох М.Я., Сергеева Ю.М. Композиционные типы информации и их выражение во внутренней речи (на материале англоязычной художественной литературы) // Филологические науки. 2008. № 2. С. 56-65 (0,59 п.л.). Авторский вклад - 50 %.

6. Сергеева Ю.М. К вопросу о способах изображения внутренней речи индивидуума в художественном тексте \\ Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Лингвистика». № 3. М., 2008. С. 14-18 (0,44 п.л.)

7. Сергеева Ю.М. Художественный текст в свете современных лингвистических воззрений (к постановке проблемы) \\ Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Русская филология». № 4. М., 2008. С. 63-69 (0,71 п.л.)

8. Сергеева Ю.М. К вопросу о коммуникативной структуре лирического произведения (на материале англоязычной поэзии) \\ Вестник Тамбовского государственного университета. Серия: Гуманитарные науки. Вып. 11 (67). Тамбов, 2008. С. 248-253 (0,56 п.л.)

9. Сергеева Ю.М. Экстралингвистическая ситуация как один из факторов порождения внутренней речи индивидуума \\ Вестник Челябинского государственного университета. Научный журнал. Вып. 27. Челябинск, 2008. С. 122-130 (0,69 п.л.)

10. Сергеева Ю.М. Внутренний диалог и его отражение в литературно-художественном произведении // Научные труды МПГУ. Серия: Гуманитарные науки. М.: Прометей, 1996. С. 94-96. (0,15 п.л.)

11. Сергеева Ю.М. Внутренний диалог и его отражение в литературно-художественном произведении. Рукопись депонирована в ИНИОН РАН, № 51032 от 25.12.95. (1,36 п.л.)

12. Сергеева Ю.М. Внутренний диалог как художественный прием: основные этапы эволюции в мировой литературе (на материале английского языка) // Язык и общение - Москва-Смоленск, 2002. № 1. С.50-57 (0,43 п.л.)

13. Сергеева Ю.М. «Фактор адресата» в современной лингвистической концепции // Научные труды МПГУ. Серия: Гуманитарные науки. М.: Прометей, 2002. С. 255-257. (0,15 п.л.)

14. Сергеева Ю.М. Конфликтная ситуация в интраперсональном общении и внутренний диалог как способ ее разрешения // Актуальные проблемы английской лингвистики и лингводидактики. Вып. 1. М.: Прометей, 2002. С 129-138. (0,55 п.л.)

15. Сергеева Ю.М. К вопросу об адресате интраперсонального общения // Научные труды МПГУ Серия: Гуманитарные науки. М.: Прометей, 2003. С.230-232. (0,15 п.л.)

16. Сергеева Ю.М. К вопросу о типологии ситуаций речевого общения // Сборник научных трудов Института Гуманитарного образования. Вып 2. М.: РИПО ИГУМО, 2003. С.116-122 (0,21 п.л.)

17. Сергеева Ю.М. Статусные параметры и коммуникативные характеристики адресата интраперсонального общения // Проблемы межкультурной коммуникации в теории языка и лингводидактике: Материалы международной научной конференции. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2003. С.271-280. (0,48 п.л.)

18. Сергеева Ю.М. Морфологические признаки изображенной внутренней речи в художественном тексте // Единство системного и функционального анализа языковых единиц: Материалы региональной научной конференции. Вып. 7. Часть 2. Белгород: Изд-во БелГУ, 2003. С. 199-203. (0,29 п.л.)

19. Сергеева Ю.М. Внутренний диалог как основная фаза речетворчества // Проблемы межкультурной коммуникации в современном образовательном пространстве: Материалы международной научно-практической конференции. Тобольск: Изд-во ТГПИ, 2003. С. 104-107. (0,38 п.л.)

20. Сергеева Ю.М. К вопросу о взаимодействии участников речевого общения // Язык и общение - Москва-Смоленск, 2003. № 2. С. 26-29. (0,2 п.л.)

21. Сергеева Ю.М. Несобственно-прямая речь как основной способ передачи внутреннего высказывания персонажа художественного текста // Актуальные проблемы английской лингвистики и лингводидактики. Вып. 3.- М.: Прометей, 2004. С. 147-154. (0,51 п.л.)

22. Сергеева Ю.М. Концепт желательности и его реализация в фидеистическом дискурсе // Лингвистика и лингвистическое образование в современном мире: Материалы международной. конференции к 100-летию со дня рождения проф. В. Д. Аракина. М.: Прометей, 2004. С. 46-49. (0,16 п.л.)

23. Сергеева Ю.М. Художественный текст как объект лингвистического исследования // Коммуникативно-парадигматические аспекты исследования языковых единиц. Барнаул-Москва, 2004. С. 198-206. (0,47 п.л.)

24. Сергеева Ю.М. Функционально-семантические характеристики субституционных диффузных высказываний во внутренней речи персонажа художественного произведения // Научные труды МПГУ. Серия: Гуманитарные науки. М.: Прометей, 2004. С.383-386. (0,2 п.л.)

25. Сергеева Ю.М. Некоторые лексические особенности изображенной внутренней речи персонажа художественного произведения // Коммуникативная лингвистика и межкультурная коммуникация: Тезисы докладов межвузовской научной конференции. М.: Ун-т Н. Нестеровой, 2005. С. 96-101. (0,37 п.л.)

26. Сергеева Ю.М. К вопросу о структурных особенностях интраперсонального общения индивида // Коммуникативная лингвистика и межкультурная коммуникация: Тезисы докладов межвузовской научной конференции. М.: Ун-т Н. Нестеровой, 2005. С.102-105. (0,22 п.л.)

27. Сергеева Ю.М. К вопросу об использовании стилистического приема «внутренняя речь» в драматическом произведении // Научные труды МПГУ. Серия: Гуманитарные науки. М.: Прометей, 2005. С.423-426. (0,2 п.л.)

28. Сергеева Ю.М. К вопросу о содержательной стороне интраперсонального общения индивида // Взаимодействие направлений в современной лингвистике: Материалы всероссийской научно-практической конференции. Барнаул, 2005. С. 96-98. (0,18 п.л.)

29. Сергеева Ю.М. Интраперсональное общение в свете теории коммуникативных актов // Актуальные проблемы английской лингвистики и лингводидактики. Вып. 4. М.: Прометей, 2005. С. 208-215. (0,4 п.л.)

30. Сергеева Ю.М. О реализации коммуникативной категории «цель высказывания» в ходе интраперсонального общения индивида // Актуальные проблемы английской лингвистики и лингводидактики. Вып. 4. М.: Прометей, 2005. С. 216-218. (0,14 п.л.)

31. Сергеева Ю.М. Прямая речь как один из способов изображения внутренней речи персонажа художественного произведения // Научные труды МПГУ. Серия: Гуманитарные науки. М.: Прометей, 2006. С. 494-499. (0,31 п.л.)

32. Сергеева Ю.М. Риторический вопрос и его роль в семантико-синтаксической организации изображенной внутренней речи персонажа художественного произведения // Научные труды МПГУ. Серия: Гуманитарные науки. М.: Прометей, 2006. С. 490-493. (0,17 п.л.)

33. Сергеева Ю.М. Стилистические функции изображенной внутренней речи в художественном тексте // Коммуникативная лингвистика и межкультурная коммуникация: Материалы международной научно-практической конференции. М.: Ун-т Н. Нестеровой, 2006. С. 143-147. (0,28 п.л.)

34. Сергеева Ю.М. О типах синтаксической связи между внешней репликой собеседника и внутренней речевой реакцией индивида (на материале англоязычной художественной литературы) // Вопросы современной филологии и методики обучения языкам в вузе и школе. Пенза: Пензенский гос. пед. ун-т им. В.Г. Белинского, 2006. С. 143-145. (0,44 п.л.)

35. Сергеева Ю.М. Некоторые особенности взаимодействия внешней и внутренней речи индивида в процессе межличностного общения // Современные лингвистические теории: проблемы слова, предложения, текста. Вып. 5. Иркутск: Иркутский гос. линг. ун-т, 2006. С. 181-197. (1,05 п.л.)

36. Сергеева Ю.М. К вопросу о внешних проявлениях внутренней речи индивида (на материале англоязычной художественной литературы) // Изучение иностранных языков в аспекте взаимодействия культур. Уссурийск: Изд-во УГПИ, 2006. С. 182-189. (0,43 п.л.)

37. Сергеева Ю.М. К вопросу о типологии внутренних монологов индивида // Актуальные проблемы английской лингвистики и лингводидактики. Вып. 5. М.: Прометей, 2006. С. 217-221. (0,23 п.л.)

38. Сергеева Ю.М. Вид деятельности как неязыковой фактор порождения внутренней речи индивида // Актуальные проблемы английской лингвистики и лингводидактики. Вып. 5. М.: Прометей, 2006. С. 212-217. (0,28 п.л.)

39. Сергеева Ю.М. Визуальное восприятие как один из не коммуникативных факторов возникновения внутренней речи в сознании индивида // Проблемы межкультурной коммуникации в теории языка и лингводидактике. Часть 2. Барнаул: БГПУ, 2006. С. 77-81. (0,24 п.л.)

40. Сергеева Ю.М. Статусные параметры и коммуникативные характеристики интраперсонального общения (на примере христианской молитвы) // Профессиональная коммуникация: вербальные и когнитивные аспекты. М: РИПО ИГУМО, 2007. С. 46-47. (0,06 п.л.)

41. Сергеева Ю.М. Некоторые лингвистические параметры интраперсонального общения (на материале англоязычной художественной литературы) // Сборник научных трудов. Вып. 8. М: РИПО ИГУМО, 2007. С. 217-235. (1,27 п.л.)

42. Сергеева Ю.М. К вопросу о сущности понятия «нададресат» в интраперсональном общении индивидуума // Профессиональная коммуникация: вербальные и когнитивные аспекты. Сборник докладов Международной научно-практической конференции. М: РИПО ИГУМО, 2007. С. 67-70. (1,06 п.л.)

43. Сергеева Ю.М. Особенности функционирования стилистического приёма «внутренняя речь» в произведениях научно-художественной прозы // Dynamika naukowych Badan - 2007. Tym 6. Filologiczne nauki. Przemysl: Nauka I Studia, 2007. С. 8-10. (0,21 п.л.)

44. Сергеева Ю.М. Многомерность лингвопоэтического пространства в эгоцентричном художественном тексте // Умение и нововведения - 2007. Филологические науки. Т. 7. София, «Бял ГРАД-БГ» ОДД, 2007. С. 92-94. (0,18 п.л.)

45. Сергеева Ю.М. О некоторых типах редуцированных конструкций во внутренней речи индивида // Сборник материалов научной сессии по итогам выполнения научно-исследовательской работы МПГУ за 2006-2007 гг. М.: Прометей, 2007.- С. 36-38. (0,2 п.л.)

46. Сергеева Ю.М. К вопросу о роли чувственного восприятия в процессе возникновения внутренней речи индивидуума // Актуальные проблемы английской лингвистики и лингводидактики. Вып. 6. М.: Прометей, 2007. С. 150-154. (0,2 п.л.)

47. Сергеева Ю.М. К вопросу о типологии реплик в структуре внутреннего диалога индивида // Научные труды МПГУ. Филологические науки. М., 2007. С. 176-184. (0,46 п.л.)

48. Сергеева Ю.М. Экспансиональные конструкции и их роль в семантико-синтаксической организации внутренней речи индивида // Проблемы межкультурной коммуникации в теории языка и лингводидактике. Барнаул: БГПУ, 2008. С. 323-326. (0,27 п.л.)

49. Сергеева Ю.М. К вопросу о содержании понятия «литературный жанр» // Динамика изследвания - 2008. Т.12. София: «Бял ГРАД-БГ» ООД, 2008. С. 53-57. (0,26 п.л.)

50. Сергеева Ю.М. Рефлексивные умения как составная часть профессиональной компетенции специалиста // Общество и право - Краснодар, 2008. № 1 (19). С. 32 -37. (0,62 п.л.)

51. Сергеева Ю.М. Использование стилистического приема «внутренняя речь» в английской романтической драме // Сборник материалов научной сессии. М.: МПГУ, 2008. С. 161 -165. (0,22 п.л.)

52. Сергеева Ю.М. К вопросу о внешних проявлениях внутренней речи в межличностном общении // Сборник научных трудов ИГУМО. Вып. 11. М.: РИПО ИГУМО, 2008. С. 81-90. (0,65 п.л.)

53. Сергеева Ю.М. Использование стилистического приема «внутренняя речь» в эпическом жанре рыцарского романа (на материале английского языка) \\ Vedecky Prumysl Evropskeho Kontinentu. T. 9. Fililogicke vedy. Praha: «Education and Science», 2008. С. 3-10. (0,37 п.л.)

Размещено на Allbest.ru