Сопоставительный анализ фразеологических единиц антропоцентрической направленности (на материале русского, английского, татарского и таджикского языков)

Большинству культур свойственно восприятие головы как главной и наиболее жизненно важной части тела. Исследуемые языки не являются исключением. Рассмотрению ФЕ с данным компонентом посвящен пятый параграф главы - «Голова» как опорный компонент соматических фразеологических единиц в русском, английском, татарском и таджикском языках». То, что с головой ассоциативно связывается представление о головном мозге, одной из основных функций которого является функция мышления, в значительной степени обуславливает лексико-семантический потенциал этого слова как опорного компонента соматических фразеологизмов. ФЕ с компонентом «голова» в основной массе входят в семантическое поле «психическая деятельность» и связаны с такими понятиями, как «мышление», «память», «умственные способности» и т.д. ФЕ, раскрывающие тему «умственные способности, деятельность», представлены наиболее широко в каждом из анализируемых языков. Были выделены шесть микросфер ФЕ с компонентом «голова» с позитивной оценкой: ФЕ, обозначающие умственные способности, со значением здравого ума: англ. «to keep one's head» - рус. «не терять головы»; рус. «голова варит» - тат. «акыллы баш», «башы эшли» - тадж. «кала(аш) кор мекунад» - англ. «smb has <got>a<good> head on his shoulders», «smb's brain/head is working»; англ. «a clear/good head» - рус. «человек с головой», «светлая голова» - тат. «акыллы баш», «башны тай типм?г?н» (букв. «жеребенок не лягнул в голову»); ФЕ, выражающие послушание, повиновение выделены в английском и таджикском языках: тадж. «сар андохтан», «сар афшондан», «сар ниходан», «сар фуровардан», «сар дар каманди касе овардан» в значении «слушаться, повиноваться, быть в подчинении»; англ. «to give smb. their head» - «разрешать кому-то делать что угодно по своему усмотрению»; ФЕ, имеющие любовно-ласковое значение, выражающие счастье, дружеское отношение: тадж. «тоhи сар» (букв. «венец головы») в значении «дорогой, единственный»; тадж. «сару савдо» (букв. «голова торговля») - «питать любовь»; англ. «to turn smb's head» - тат. «башын ?йл?ндер?»- рус. «вскружить кому-то голову»; ФЕ, характеризующие знак уважения, большого почтения, доверия, расположения характерны для таджикского языка: «ба болои сар бардоштан» в значении «поднять над головой, превозносить»; «тоhи сар» - «уважаемый»; «гули сари сабад» - «уважаемый»; «касеро ба болои сар бардоштан» - «проявлять уважение»; «сар ба осмон расидан» - «очень радоваться»; ФЕ, выражающие клятву, обещания, пожелания добра отмечены в таджикском языке: «сарат гардам», «аз сарат гардам» в значении «да буду я твоей жертвой»; «ба сарат рузи касе наояд» - «да пусть это горе обойдет тебя»; «сарашро аз санг кунад» - «да продляться его дни»; «аз сарат наояд» - «несчастье лучше всего переносит тот, кто умеет скрывать его»; «сарам зинда бошад» - «если только я буду жив»; ФЕ, характеризующие обычаи, традиции отмечены в таджикском и английском языках: тадж. «сари касе банд аст» в значении «быть помолвленным, обрученным»; англ. «wet the baby's head» (букв. «увлажнять голову ребёнка») - «праздновать рождение ребёнка». Нами выделено семь микросфер, имеющих пейоративную оценку: ФЕ, выражающие опасность, риск, трудное положение, гибель: рус. «совать голову в петлю» - англ. «put one's head in/into a noose» - тадж. «сар задан»- тат. «башны элм?кк? тыгу»; рус. «сложить голову на плахе», «потерять голову» - тат. «башны салу» - англ. «to lose one's head» - тадж. «сари худ хурдан»; ФЕ, характеризующие моральное, физическое воздействие или действие: рус. «мылить/мыть голову», «задать головомойку»; рус. «сломать (себе) голову» - тат. «баш вату» - тадж. «сари худро хyрдан» (в исследуемых языках данное ФЕ употребляется и с компонентом «шея»- рус. «сломать шею»- англ. «break one' s neck»- тат. «муенын сындыру»- тадж. «гардани худро шикастан»); ФЕ, обозначающие неповиновение, бунт выделены только в таджикском языке: «сар бурдан»; «аз касе сар возадан»; «сар дуздидан»; «сар кашидан»; «сар печидан»; «сар тофтан»; «сар бардоштан»; «сар пеш доштан»; «сар берун задан»; «сар ба бол дуздидан»; ФЕ, характеризующие переживание, страдание, унижение, разочарование отмечены в английском и таджикском языках: англ. «hang one's head» - «унывать»; тадж. «ба сари касе афтидан», «ба сари касе назое афтидан» в значении «столкнуться с несчастьем, попасть в беду»; ФЕ, выражающие проклятия, презрение, отвращение выделены только в таджикском языке: «сазои сараш» - «кара на (его) голову»; «хок бар сарам» - «прах меня побери»; «сарашро хyрад» - «пусть подавится», почти все такие ФЕ взяты из живого народного языка и употребляются весьма широко; ФЕ, определяющие предательство: рус. «выдать головой», значительное количество ФЕ данной группы имеют нейтральную оценочность и отсутствие узуальных эмосем: англ. «make head or tail of smth./smb.» - «понимать что-либо (кого-либо)»; группа ФЕ, выражающих глупость, плохую память является самой многочисленной во всех анализируемых языках: англ. «have a head like a sieve»; рус. «пустая голова» - тат. «буш баш», «ч?пр?к баш» (букв. «тряпка-голова»), «кабак баш» (букв. «тыква-голова»), «башына ч?бек тутырганнар» (букв. «голова наполнена хлопком»); тадж. «сар ба камар задан» - англ. «to go out of one's head» в значении «сходить с ума»; тадж. «cар аз пой надонистан» - англ. «to be not right in one's head» в значении «быть не в своем уме, в невменяемом состоянии». В татарском языке отмечены национально своеобразные фразеологизмы: «аю баш» (букв. «медвежья голова»); «куык баш» (букв. «пузырь-голова»), так говорят о легкомысленном человеке; «ту? баш» (букв. «мерзлая голова») - характеризует несообразительного человека, тугодума; «юка баш», «юка баш, сыек ми» (букв. «тонкая голова, тонкая голова, жидкий мозг»). В данной группе имеется ряд единиц, одновременно характеризующих и умственные способности человека, и его психическое состояние, что объяснимо с точки зрения человеческой психологии: человек, который сошел с ума, спятил, как правило, ведет себя глупо: рус. «винтиков/клёпок не хватает/недостаёт в голове у кого» - англ. «rocks in one's \the\ head»; англ. «to be soft in the head» в значении «не все дома»; англ. «to be out of one's head /be off one's head» - «быть не в своем уме».

Другой заслуживающей внимание группой является группа фразеологизмов с компонентами - соматизмами, обозначающими органы речи (рот, язык). Данная группа исследуется в шестом параграфе главы - «Фразеологические единицы русского, английского, татарского и таджикского языков с компонентами соматизмами, обозначающими органы речи (рот, язык)». Две позитивные микросферы с компонентом «рот» отмечены в исследуемых языках: ФЕ, обозначающие действие: англ. «to make smb's mouth water» - рус. «слюнки текут»; англ. «melt in one's mouth» - рус. «таять во рту»; тат. «авыз ит?рг?» в значении «отведать, попробовать»; тат. «авызы бел?н кош тотмый» (букв. «ртом только что птиц не ловит»), «авызы бел?н кош тота» (букв. «своим ртом птиц ловит») - англ. «give it mouth» - так говорят о красноречивом человеке; англ. «to keep a civil tongue in one's mouth» в значении «говорить вежливо, корректно»; ФЕ, отражающие практическую деятельность человека, финансовое положение, цель и достижение цели отмечены в английском языке: «to put one's money where one's mouth» в значении «финансировать что-либо в соответствии с ранее сделанным заявлением»; «to take the words out of smb's mouth» в значении «опередить чьё-либо высказывание». Нами выделены три микросферы, имеющие пейоративную оценку: ФЕ, выражающие гнев: англ. «to foam at the mouth» - рус. «с пеной у рта» - тат. «авызыннан т?керек ч?ч?-ч?ч?», «авызына борыч капкан» - тадж. «бо шарорат, gазаболудона, дашон кафк кунонда» в значении «прийти в бешенство, в ярость»; ФЕ, обозначающие дерзость, грубость, ругань: англ. «to shut smb's mouth» - рус. «заткнуть кому-либо рот» - тат. «авызын каплау/томалау» - тадж. «дашани касеро бастан» в значении «не давать кому-либо говорить»; тат. «авызы лакан чил?ге к?к» (букв. «рот как помойное ведро»), «авызындагын эт ?им?с» (букв. «то, что в чьем-либо рту и собака не будет есть») - о сквернословии; англ. «not to allow to give mouth to smth.» - рус. «не давать рта раскрыть»; ФЕ, определяющие характеристику коммуникативной деятельности человека (ФЕ данной группы могут относиться и к позитивным микросферам, однако основная часть примеров носит пейоративный характер): англ. «to have a big/loud mouth» - тат. «тишек авыз», «урам авыз» в значении «быть трепачом»; англ. «open one's mouth» - рус. «открыть рот» - тадж. «дашон кушодан» - тат. «авыз ачу»; англ. «to keep one's mouth shut» - рус. «держать рот на замке» - в татарском языке это ФЕ выражено при помощи соматизма «тел» - «телне тыю» в значении «хранить секрет»; рус. «и рта не раскрывать» - тат. «авыз ачмаска»; тат. «л?м-мим авыз ачмау», «авызга май кабу» - рус. «в рот воды набрать» - тадж. «дашон мум кардагu барин»; англ. «to mouth one's words» - тат. «авызын тырпайтып/тырпычаландырып» (букв. «вздув рот») в значении «говорить высокомерно»; рус. «варить во рту кашу» - тат. «авызында ботка кайнату», «авызында б?р?нге пешер?». В татарском языке можно отметить ФЕ, характеризующие зазнайство, высокомерие, хвастовство: «авызына кош канаты т?шерлек» (букв. «в его рот словно бы может попасть крыло птицы»), «авыз исемле капчыктан учлап борчак ату» (букв. «из мешка, называемого ртом, горстью бросать горох»), «авызын ачса, ?пк?се к?рен?, борынына юк? ?итми» (букв. «если откроет рот, легкие видны, для носа не хватает липы»). ФЕ с компонентом «язык» поделены на пять пейоративных микросфер: ФЕ, выражающие болтливость, предательство, злость: рус. «язык без костей» - англ. «smb has а loose tongue» -тат. «телне? с?яге юк», «телг? салыну», «тел бел?н тегерм?н кору» - тадж. «забон лашми гyшт аст»; рус. «злые языки» - англ. «evil tongues»- тат. «?рем тел» (букв. «полынь-язык»), «агу/з???р тел» (букв. «яд, отрава-язык»), «кер?н тел» (букв. «хрен-язык»), «т?рпе/ч?нечкеле тел» (букв. «язык с колючками») - тадж. «бадзабоншо»; ФЕ, выражающие мотив смятения, конфуза, формы изложения: рус. «язык отнялся»; рус. «укоротить язык» - тадж. «забони касеро кyтош кардан» - тат. «тел(ен) кыскарту»; англ. «smb. cannot get one's tongue round smth.»; тадж. «забон мегирад» - рус. «язык заплетается» - тат. «тел б?йл?н?»; ФЕ, выражающие ругань, брань, проклятия: англ. «call smb. everything one can lay one's tongue» в значении «ругать на чем свет стоит»; рус. «отсохни у меня язык» - тадж. «забонам бурида боду»; ФЕ, выражающие лесть, лицемерие, насмешку, издевательство отмечены в русском и английском языках: англ. «have a smooth tongue» в значении «быть льстивым»; англ. «have an oily tongue» - рус. «на языке мед»; англ. «tongue in (one's) cheek», «have/speak with/put one's tongue in one's cheek» в значении «говорить неискренно, иронически, насмешливо»; ФЕ, выражающие бедность, затруднительное положение отмечены в английском языке: «to live from hand to mouth» - «еле сводить концы с концами». Нами выделено две позитивные микросферы исследуемых ФЕ: ФЕ, выражающие мышление, интеллект, реакции человека на то или иное явление: рус. «язык хорошо подвешен» - тат. «телг? бетк?н» - англ. «have a glib/ready tongue»; рус. «остер на язык» - англ. «smb. has a sharp/caustic tongue», «have a sharp tongue» - тадж. «теззабон»; рус. «держать язык за зубами» - англ. «to keep one's mouth shut», «keep a still tongue in one's head», «keep one's tongue between one's teeth» - тат. «теле? авызы?а сыйсын» - тадж. «забонро доштан»; ФЕ, выражающие достаток отмечены в английском языке - «to be born with a silver spoon in one's mouth» в значении «родиться под счастливой звездой, жить в достатке».

Седьмой параграф исследует ФЕ с компонентом «ноги» в четырех языках. Рассматривая ФЕ антропоцентрической направленности, выражающие позитивное значение в четырёх языках выделено две микросферы: ФЕ, связанные с представлением о том, что «ноги» служат «точкой» опоры вертикального положения в пространстве и выступают в роли символа «крепости», опоры и устойчивости в окружающем человека мире: рус. «прочно/крепко/твердо стоять на (своих) ногах» - тат. «аягында нык басып тору»; рус. «вставать/встать/становиться/стать, подниматься/подняться прочно/крепко на ноги»; рус. «твердая почва под ногами»; культурный смысл «ног», как средства передвижения, необходимого в освоения мира человеком, связан также с древнейшим эталонным представлением о «ногах», как о мере расстояния в пространстве, что отображено в образах фразеологизмов: рус. «на короткой/дружеской ноге». В татарском языке отмечены ФЕ с добрыми пожеланиями: «аяклары т?кле булсын», «аягы? ?и?ел булсын» (букв. «пусть их ноги будут легкими»), «аяк-кулларыгыз сызлаусыз булсын, к??елл?ре? сырхаусыз булсын» (букв. «пусть ваши ноги и руки не ломит, пусть ваша душа не болит»). Нога символизирует движение, скорость. Данная символика широко представлена в английской и русской культурах: рус. «нестись со всех ног» - англ. «as fast as one's legs can carry one», рус. «сбиться с ног» - англ. «be/run off one's legs» - тат. «аяктан язу», «аяклар калмау»; рус. «ноги в руки», англ. «put/set one's (the) best leg first/foremost/forward». Нами выделено две пейоративные микросферы с данным компонентом: восприятие «ног» как материальнотелесного низа актуализирует «производные» от этого представления культурные смыслы, в которых «ноги» символически связываются с моральным унижением, психологическим подавлением: рус. «падать/упасть/кидаться/кинуться в ноги/в ножки», рус. «валяться в ногах/в ножках» - англ. «fall one one's knees before smb.», «lie at smb's feet» - тат. «аяк очында»; рус. «вытирать/вытереть ноги» (культурные смыслы, присущие ногам, могут быть выражены, через наименования предметов обуви (поскольку обувь изначально связана с ногами), через «части» ног: рус. «под каблуком /каблучком/башмаком», «под сапогом»; «под пятой» - в татарском языке ФЕ выражено соматизмом «пятка», «стопа»: «?кч?се астында булу», «табаны астында» - в таджикском языке данное ФЕ выражено при помощи соматизма «рука»: «зери дасти (фармонбардори) касе»; поскольку психологическое ощущение человеком устойчивости, стабильности и надежности своего положения в мире связывается с наличием крепкой и твердой «физической» опоры, то ее потеря может привести к стихийному повороту событий: рус. «вверх/кверху ногами», рус. «протянуть ноги» - тадж. «пой ба ибла шудан» - тат. «аяк сузу»; рус. «одной ногой в гробу» - англ. «have <got> one foot in the grave» - тадж. «пой ба лаби гyр расидан» - тат. «бер аягы бел?н каберд? булу», «бер аягы ?ирд?/т?рд?, икенчесе - г?рд?». В устоявшихся выражениях ноги часто противопоставляются голове и связанному с ней ментальному началу: рус. «дурная голова ногам покою не даёт» - англ. «little wit in the head makes much work for the feet». Тема устойчивости связана с количеством ног: рус. «конь о четырёх ногах, да и тот спотыкается»; и, наоборот, рус. «нужен, как собаке пятая нога», в английском языке это ФЕ выражается при помощи соматизма «head» - «needed like a hole in the head». В таджикском языке отмечено большое количество ФЕ передающих компонент «нога» соматизмом «голова»: «осмон ба сараш фурy рафт» в значении «земля уходит из под ног»; «сар хам кардан» в значении «кланяться в ноги»; «кореро сарам-дилам кардан» в значении «левой ногой сделать что-либо»; «ин hоро пушти сарам бинад» в значении «моей ноги здесь не будет»; «сари хисоби ин кор гум» в значении «сам черт ногу сломит». «Нога» в русском, татарском и таджикском языках - основное слово для обозначения нижней конечности целиком, а в английском нижнюю конечность делят на две зоны: «leg» (верхняя часть) и «foot» (нижняя часть, стопа).

Сходство соматических фразеологизмов всех четырёх языков свидетельствует об определенной общности ассоциативно-образного мышления представителей разных языковых картин мира, которая проявляется в наличии общих логико-фразеологических идей. Наличие во фразеологическом составе этих языков выражений, представляющих специфически национальные образования, объясняется индивидуальностью исторического опыта языковых коллективов, самобытностью культуры, особенностью психического склада народов - носителей языков. Национальное своеобразие системы фразеологических оборотов свидетельствует не о различном восприятии действительности разными языковыми коллективами, а лишь о чрезвычайно широких возможностях ее образного осмысления и отражения средствами языка.

В рамках III главы - «Сопоставительный анализ структурно-грамматической организации фразеологических единиц антропоцентрической направленности русского, английского, татарского и таджикского языков» рассмотрены основные структурные классы ФЕ, семантически ориентированных на человека, и определены грамматические особенности компонентов, составляющих структурную модель. Сопоставительный анализ ФЕ в структурно-грамматическом аспекте направлен на выявление особенностей, сходств и расхождений грамматической структуры ФЕ в английском, русском, татарском и таджикском языках. Анализ структурно-грамматической организации фразеологизмов осуществляется с учётом следующих признаков:

- Морфологического выражения стержневого компонента ФЕ. Данного критерия придерживаются большинство исследователей ФЕ в сопоставительном плане. Под стержневым компонентом ФЕ понимается ведущий, грамматический независимый компонент, относящийся к определённой части речи и обусловливающий функционирование данной ФЕ в качестве определённого члена предложения.

- Способа выражения синтаксических отношений (согласование, управление, примыкание). Способы (приёмы) выражения синтаксических связей, входя как составная часть в структуру данного языка, с одной стороны, отражают её типологию, с другой стороны, несут в себе такие признаки, которые дают возможность определить типологические характеристики языка на уровне словосочетаний.

- Положения зависимого компонента ФЕ по отношению к стержневому. Выделяются ФЕ с зависимым компонентом в препозиции и постпозиции.

Учёт всех отмеченных особенностей, на наш взгляд, даёт наиболее полную структурно-грамматическую характеристику ФЕ, семантически ориентированных на человека в русском, английском, татарском и таджикском языках. Основные внутриструктурные признаки языков непосредственно накладывают свой отпечаток на структурно-грамматическую организацию ФЕ. Среди них необходимо выделить:

- наличие неопределённого или определённого артикля в большинстве ФЕ английского языка как грамматической категории, присущей английскому языку;

- ярко выраженную падежную систему ФЕ русского языка и наличие падежей у ФЕ английского, татарского языков. Значение русских падежей в английском языке передаются предложно-именными сочетаниями.

- частое употребление в английских фразеологизмах компонента - «one's», который в контексте заменяется требуемым ситуацией личным местоимением в объектном падеже, и его неполного соответствия русскому возвратному местоимению «свой», не изменяющемуся в контексте своего вида;

- отсутствие категории рода у существительных английского языка;

- отсутствие предлогов в татарском языке;

- наличие изафета в татарском и таджикском языках;

- широкое использование послелогов в английском и таджикском языках.

Для ФЕ русского, английского, татарского и таджикского языков свойственны четыре основные типа: субстантивные ФЕ (СФ), глагольные ФЕ (ГФ), адъективные ФЕ (АФ), ФЕ со структурой предложения. Глава состоит из четырех параграфов.

Первый параграф - «Субстантивные фразеологические единицы русского, английского, татарского и таджикского языков» посвящен анализу ФЕ, функционально соотносимым с существительным, стержневым компонентом которых является существительное, определяющее их конструктивные свойства. Субстантивные фразеологизмы (СФ) таджикского и татарского языков являются изафетными. Зависимые компоненты таджикского языка соединяются с существительными посредством изафета, предлога, послелога и примыкания. Такие сочетания обозначают определительное, обстоятельственное, дополнительное и субъективное отношение. Структурный тип изафетных фразеологических единиц таджикского языка относится к наиболее продуктивным, поскольку в основе его лежит изафетная конструкция, одна из характерных синтаксических моделей. На базе этой конструкции, кроме свободных словосочетаний, возникают многочисленные устойчивые обороты, закрепившиеся за предметом или явлением как его постоянное обозначение. Изафетные ФЕ с точки зрения строения представляют собой устойчивые обороты, восходящие к свободным изафетным словосочетаниям. Анализ структуры изафетных ФЕ показывает, что их компоненты соединены и фактически соотносятся с членами (исходной) изафетной конструкции. При этом следует иметь в виду, что не каждый структурный элемент, восходящий к знаменательному и незнаменательному слову, можно рассматривать в составе изафетного фразеологизма в качестве его отдельного компонента. В тюркологии принято говорить о трех типах изафетных сочетаний имен существительных. Изафетом I типа называют сочетание имени-определения с именем-определяемым без каких-либо показателей и преобладает конкретизация одного предмета через другой. В изафете II стержневое слово принимает аффикс притяжательности, зависимое - находится в неопределённом падеже (в данном изафете преобладает отношение соотнесённости). Изафет III типа не встречается среди фразеологических единиц татарского языка, а представлен только свободными словосочетаниями. Изафет III типа - это определение, где зависимый компонент находится в родительном падеже, а господствующий принимает аффикс притяжательности. Если зависимым компонентом выступают личные местоимения I лица и II лица, то в составе стержневого компонента аффикса притяжательности может и не быть. В татарском языке на современном этапе его развития, безусловно, преобладает изафет II. Все остальные формы именных определительных словосочетаний не могут соперничать с ним ни по частоте употреблений, ни по богатству и разнообразию выражаемых отношений.

Компоненты СФ татарского языка имеют аффиксальную передачу падежной категории, использование послелогов, использование аффикса притяжательности. Многочисленной группой СФ исследуемых языков является группа со структурой «N+N». В татарском языке встречаются ФЕ со структурой «N»+«N»+«N»+ «N». В таджикском языке также представлены ФЕ, где опорный или второй компонент осложнён числительным «як». Подтипом модели «N+N» является «N»+«Prep»+«N» в ФЕ русского, английского и таджикского языков. В английском языке может происходить изменение числа первого компонента. Для русского языка характерно нормативное образование множественного числа с изменением обоих компонентов. В русском и английском языках второй член ФЕ может быть расширен: «N»+«Prep»+«Adj»+«N», «Adj»+«N»+«Prep»+«N», «Pr»+«N»+«Prep»+«N». Среди русских СФ можно выделить: предложно-генетивный подтип; предложно-аккузативный подтип; предложно-творительный подтип; предложно-предложный подтип. Расширенная модель «Prep»+«N»+«Prep»+«N» представлена в английском и русском языках. В русском, английском и татарском языках встречается модель «N»+«and\и\??м»+«N», в качестве компонентов которой могут использоваться имена собственные. Модель «Adj»+«N» является многочисленной в русском, английском и татарском языках. В таджикском языке наблюдается обратный порядок слов: «N+Adj». В данной подгруппе взаимозаменяемость компонентов характерна для всех исследуемых языков. В таджикском языке опорный компонент может быть осложнён числительными «як», «ду». Среди грамматических вариантов СФ английского языка отмечена замена определения, выраженного существительным в родительном падеже, определением постпозитивным, предложно-именным. В татарском языке определяемый компонент может иметь парадигму числа. В английском и русском языках отмечено употребление имён собственных в качестве стержневого компонента. Встречается употребление прилагательного в той или иной степени сравнения в русском, английском и татарском языках. Модель «P»+«N» является наиболее распространённой в русском и английском языках, однако встречается и в татарском, и в таджикском языках. В таджикском языке существительное препозитивно - «N»+«P». В английском языке зависимый компонент может быть выражен причастиями I, II. В татарском языке встречаются ФЕ модели «P»+«N» с осложнённой структурой. В таджикском языке представлена группа «N»+«изафетный показатель»+«N»+«изафетный показатель»+«N». В функции второго компонента субстантивных ФЕ в таджикском языке представлены указательные, неопределённые, определительные местоимения. Немаловажной моделью является «Num»+«N». В таджикском языке продуктивными числительными являются -«як», «ду», «чор», «хафт», «сад», в татарском -«бер», «ике», «?ч», «д?рт», «биш», «?иде», «тугыз», «ун», в английском - «one», «two» , в русском - «один», «два», «семь».

Глагольными следует считать ФЕ, стержневым компонентом которых является глагол. Глагольные фразеологические единицы (ГФ) как по количеству, так и по семантической разносторонности преобладают над субстантивными и адъективными фразеологизмами. Изучению данного типа и посвящен второй параграф главы «Глагольные фразеологические единицы русского, английского, татарского и таджикского языков». Среди ГФ, самой многочисленной является модель «N»+«V» для татарского и таджикского языков, «V»+«N» для русского и английского языков. В зависимости от типа управления в русском языке можно выделить 2 подтипа ГФ: подтип с прямым объектным управлением (объект в винительном падеже); подтип с косвенным объектным управлением (объект в творительном падеже); группа с дативным управлением; группа с предложным управлением. В ряде ФЕ русского языка не исключён обратный порядок следования компонентов. В татарском языке в основе данной модели употребляются глаголы-«имя действия», сложные глаголы: «неглагол»+«глагол». В татарском и русском языках отмечены ФЕ с употреблением деепричастия. В таджикском языке двухкомпонентные ФЕ могут выражаться одним глаголом, что не характерно для таджикского языка как языка аналитического строя. ФЕ данной модели таджикского языка могут употребляться с неопределёнными местоимениями в структуре «N»+«Pron»+«V». В русском и английском языках эта модель употребляется с препозитивным расширением существительного притяжательными местоимениями «V»+«Pron»+«N». Подкласс сравнительных ГФ со структурой «V»+«comp»+«N» значителен в русском и английском языках. Один из многочисленных подклассов образуют ФЕ «Prep»+«N»+«V» для таджикского языка; «V»+«Prep»+«N» в русском и английском языках. В английском языке, в зависимости от положения предлога выделены ФЕ со структурой «V»+«Prep»+«N»; ФЕ со структурой «V»+«N»+«Prep». Ввиду отсутствия предлогов в татарском языке данной модели соответствуют ФЕ с объектно-предложным (послелоговым) типом управления. Препозитивное расширение существительного типично для русского, английского, таджикского языков: «V»+«Prep»+«Pr»+«N» (в таджикском -«Prep»+«N»+«Pr»+«V», в английском -«V»+«N»+«Prep»+«Pron»+«N»); «V»+«Prep»+«Adj»+«N». В русском и английском языках отмечена модель «V»+«N»+«Prep»+«N. В татарском языке встречаются ФЕ модели «предложно-падежная форма имени существительного»+ «существительное» с расширением одного из компонентов. Некоторые ФЕ модели «N»+«V» в русском и английском языках употребляются как отрицательные конструкции (в русском языке при помощи - не, в английском -not; -no, и слов с отрицательным значением, в таджикском -префикса -на, в татарском -глагола с отрицательным аффиксом (-ма/м? и вариантов -мый/-ми, -мас/-м?с). В русском и английском языках встречается подкласс со структурой «V»+«N»+«N», в татарском языке -«N»+«N»+«V», в таджикском языке он образуется при помощи изафета - «N+u»+«N+po»+«V». Фразеологизмы данной модели испытывают расширение обоих зависимых компонентов при помощи имени прилагательного, притяжательного местоимения в русском и английском языках. Не менее важной моделью является модель «Adj»+«V» в таджикском языке, «V»+«Adj» в русском и английском языках, в которой общеграмматическим значением имени прилагательного является обозначение признака предмета, качества. Продуктивным подтипом данной модели являются фразеологические обороты модели «V»+«Pr»+«Adj/N»+«N» в русском и английском языках.

Третий параграф главы озаглавлен «Адъективные фразеологические единицы русского, английского, татарского и таджикского языков». Адъективные фразеологизмы выступают обозначениями разнообразных качеств, свойств как людей, так и предметов и явлений. Доля адъективных ФЕ в общем объёме исследуемых ФЕ русского и английского языков антропоцентрической направленности очень незначительна. Среди АФ выделено два основных структурных подкласса: адъективные компаративные ФЕ, имеющие в своем составе сравнивающий компонент в английском -«as», «like», в русском - «как», в таджикском - «барин», «барф», «шикелле», «кебек» - в татарском, где в качестве стержневого компонента выступает прилагательное, в качестве зависимого компонента - существительное. Для ФЕ английского языка характерна взаимозаменяемость стержневого и зависимого компонентов. В татарском языке компаративные ФЕ могут представлять собой конструкции, один из компонентов которых образует сравнительную степень с помощью аффикса. В английском языке прослеживается употребление имени существительного именем собственным в качестве зависимого компонента. Некомпаративные ФЕ со структурой «Adj»+«prep»+«n» выделены в русском и английском языках. В таджикском языке отмечены ФЕ со словесными повторами. АФ таджикского языка охватывают структурные типы, встречающиеся в изафетных, предложных и примыкаемых конструкциях. В таджикском языке АФ, оформленные предложными конструкциями, продуктивны и встречаются в модели «Prep»+«N»+«Adj». В английском языке встречаются ФЕ со структурой «Adj»+ «and»+«Adj»:

В группу ФЕ антропоцентрической направленности английского, русского, таджикского и татарского языков также входят фразеологические обороты, по структуре соответствующие предложению. Их исследованию посвящен четвертый параграф - «Фразеологические единицы со структурой предложения в русском, английском, татарском и таджикском языках». Во всех четырёх языках имеются примеры фразеологизмов, которые по структуре соотносятся с предложением, однако их количество невелико. Наиболее значительна эта модель в таджикском языке. Большинство данных ФЕ имеют структуру простого предложения. В таджикском языке выделены фразеологизмы со структурой предложения в повелительном наклонении.

В целом, структурно-грамматический анализ свидетельствует о значительном сходстве структурно-грамматической организации изучаемых ФЕ в русском, английском, татарском и таджикских языках. В качестве основного различия между ФЕ четырёх сопоставляемых языков со структурой словосочетания выступает способ выражения синтаксических отношений, что обусловлено различным строем сопоставляемых языков.

Глава IV «Проблемы создания многоязычного словаря фразеологизмов, пословиц и поговорок (русско-англо-татаро-таджикского)» посвящена вопросу создания диссертантом Многоязычного словаря фразеологизмов, пословиц и поговорок.

Первый параграф главы «Словарь как произведение истории и культуры народа» рассматривает словари как языковую сокровищницу. В диссертации прослеживается история создания словарей с древнейших времён. К XX веку практическая лексикография накопила богатый опыт лексикографического описания языка. С середины прошлого столетия этот опыт начал структурироваться и обобщаться, эти обобщения привели к появлению теории лексикографии, которая определяется сегодня как целесообразно организованное знание, дающее целостное представление обо всей серии вопросов, связанных с созданием словарей и других произведений словарного типа.

Выделение фразеографии как нового, самостоятельного раздела современной лексикографии было предопределено как значительными успехами отечественных исследователей, таких как А.В. Кунин, А.И. Молотков, С.И. Ожегов, А.М. Бабкин, Е.Ф. Арсентьева, Н.М. Шанский и многих других, так и появлением фразеологических словарей разных типов. Данному разделу и посвящен второй параграф - «Фразеография как самостоятельный раздел современной лексикографии». Русская фразеография начала свой отсчёт с конца XVIII века. В 1890 году вышел сборник С.В. Максимова «Крылатые слова». В 1892 году вышел другой сборник С.В. Максимова «Крылатые слова (попытка объяснения ходячих слов и выражений)», содержащий толкование 129 слов и выражений (устойчивых сочетаний слов, поговорок и т.д.). Содержательнее и разнообразнее по материалу сборник из двух томов М.И. Михельсона «Русская мысль и речь. Своё и чужое. Опыт русской фразеологии. Сборник образных слов и иносказаний», изданный в 1902-1903 годах. В 1955 году был издан сборник «Крылатые слова. Литературные цитаты. Образные выражения» Н.С. Ашукина и М.Г. Ашукиной. В книгу включено большое количество литературных цитат и образных выражений, расположенных в алфавитном порядке. Наиболее полным (свыше 4 тысяч фразеологизмов) является вышедший в 1967 году под редакцией А.И. Молоткова «Фразеологический словарь русского языка». В 1980 году был издан «Школьный фразеологический словарь русского языка» В.П. Жукова, содержащий около 2 тысяч наиболее употребительных фразеологизмов. Большое внимание уделено в книге историко-этимологическим справкам. В 1966 году вышел «Словарь русских пословиц и поговорок» В.П. Жукова, включающий в себя около тысячи выражений. Наиболее полным собранием такого материала является сборник «Пословицы русского народа» В.И. Даля, изданный в 1862 году. В 1981 году вышел «Словарь-справочник по русской фразеологии» Р.И. Яранцева, содержащий около 800 фразеологизмов. В 1991 вышел в печать «Фразеологический словарь русского литературного языка конца XVIII-XX в.» в двух томах под редакцией А.И. Федорова.

Активное изучение ФЕ на материале татарского языка и его диалектов началось с 20-х годов прошлого столетия. Особенно плодотворны 50-60 годы, когда вышли следующие словари: «Русско-татарский фразеологический словарь» (1957) Н. Бурганова, Л. Махмудова, который был переиздан в 1982 году; «Татар фразеологиясе, м?кальл?р ??м ?йтемн?р» (1959), составители Л. Заляй, Н. Бурганова, Л. Махмудова; «Татар м?кальл?ре ??м ?йтемн?ре» (1960), составитель Х. Ярми. В сборник «Фразеологизмы, пословицы и поговорки татарского языка», составленный авторами Л. Зяляй, Н. Бургановой, Л. Махмутовой вошли около шести тысяч фразеологизмов, идиом, пословиц и поговорок. Сборник состоит из двух частей - основная и дополнительная, где ФЕ распределены по темам. Этот сборник содержит диалектный материал. Особый вклад в сохранение фразеологического потенциала татарского народа внёс Н. Исанб?т, его работы издавались и переиздаются по сей день: «Татарские народные пословицы» в трёх томах (1959-1967); «Фразеологический словарь татарского языка» в 2 томах (1989-1990). В 1991 году издаются «Словарь фразеологических единиц татарского языка» Г. Ахатова и «Русско-татарский тематический фразеологический словарь» Л. Байрамовой, в 2001 году «Фразеологический словарь татарского языка» Ф. Сафиуллиной, в 2002 году «Народные жемчужины» Х. Махмудова.

Богатый запас фразеологизмов таджикского языка толковался еще в первых словарях таджикского языка - «Луgати фурс» Асади Туси (XI век) и «Адот-ул.-фузало» Казихана Бадра Мухаммада Дахлеви (XV век), а также в последующих словарях - «Кашф-ул-луgот» Гафура Абдурахима ибн-Ахмада Сура (XVI-XVII вв.), «Фарханги Сурури» Коши, «Фарханги чахонгири» Инджу Ширази, «Бурхони Котеъ» ибн-Халафа Ат-Тебризи, «Фарханги Рашиди» Абдурашида бинн-Абдулгафура, «Бахори Ачам» Тика Чанда Бахора (XVIII век), «Gиёс-ул-луgот» Гиясиддина бинн Джалалиддина (XIX век). Были созданы даже специальные фразеологические словари: «Мусталашот-уш-шуаро» Вараста (XVII-XVIII век) и «Чароги ходоят» Алихана Орзу (XVIII век). В этих словарях приводились ФЕ, названные следующими терминами: «киноёт» - намеки, «истиорот» - метафоры, «таркибот» - конструкции, «истилохот» - термины», «мураккабот» - сочетания, «мусталахот» - идиомы. К сожалению количество этих словарей было ограничено. Одним из больших научных успехов в сфере фразеологии таджикского языка можно назвать создание двухтомного словаря «Фарханги иборахои рехтаи забони хозираи точик» (Фразеологический словарь современного таджикского языка на таджикском языке). Словарь вышел в печать в 1963 году и был составлен М. Фазыловым. Однако до сих пор отсутствуют многоязычные словари фразеологических единиц, необходимость которых в настоящее время очевидна.

Осознанная работа над словарём началась около восьми лет назад. В процессе работы над составлением словаря были использованы материалы, собранные диссертантом при написании диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук по теме «Отражение антропоцентризма во фразеологии русского, английского и таджикского языков». Материалы данного словаря были отобраны путём сплошной выборки из английских, русских, татарских и таджикских фразеологических словарей, произведений английской, американской, татарской, таджикской и русской литературы, а также при непосредственном общении с носителями языка. В словаре выдержан принцип нормативности: в него не вошли диалектизмы, устаревшие обороты, архаизмы, вульгаризмы. При отборе ФЕ автор стремился отразить наиболее употребительные, характерные и колоритные пласты национальной фразеологии, будь то ядро, центр или периферия фразеологической системы. Информативность нашего словаря представляется оптимальной: в словарной статье приводится основная, наиболее употребительная фразеоформа и ее варианты, представлены как фразеологические соответствия, так и дескриптивные и лексические способы перевода. Словарная дефиниция (раскрытие значения ФЕ) является лишь частью словарной статьи. Многозначные ФЕ представлены в словаре по степени частотности употребления, т.е. наиболее употребительные значения даются первыми.

Всего в «Многоязычном словаре фразеологизмов, пословиц и поговорок» даются 5726 фразеологических единиц, пословиц и поговорок. При отборе фразеологического материала мы, в первую очередь, использовали существующие фразеологические словари: «Русско-английский фразеологический словарь» Арсентьевой Е.Ф., «Словарь русского языка» под ред. А.П. Евгеньевой, «Большой толковый словарь русского языка» под ред. С.А. Кузнецова, «Longman Dictionary of Contemporary English», «New Webster's Dictionary of English language», «Oxford Paperback Dictionary and Thesaurus», «New Webster's Еxpanded Dictionary», «Русско-английский фразеологический словарь» В.В. Гуревича, Ж.А. Дозорец, «Англо-русский фразеологический словарь» П.П. Литвинова, «Англо-русский фразеологический словарь» А.В. Кунина, «Фразеологический словарь русского языка» А.А. Легостаева, С.В. Логинова, «Фразеологический словарь русского языка» А.Н. Тихонова, «Лингвистические детективы» Н.М. Шанского, «Русский фразеологический словарь» В.П. Фелицыной, В.М. Мокиенко, «Фразеологический словарь русского литературного языка» А.И. Федорова, «Русско-английский фразеологический словарь» Д.И. Квелесевича, «Школьный фразеологический словарь русского языка» Н.М. Шанского, «Фразеологический словарь русского языка» Л.А. Субботиной, «Русско-таджикский словарь» под ред. М.С. Асимова, Русско-таджикский словарь под ред. А.П. Дешоти, Н.Н. Ершова и др. Также источниками послужили более ста монографий, справочников, сборников статей, этнографических и фольклористических собраний, журналов.

Первый этап представлял собой накопление материала (в частности, таджикская и татарская часть) и подготовительную работу к составлению настоящего словаря, которые потребовали, в первую очередь, создание основательной библиографической базы. Была подготовлена сводная библиография словарей и других исследований по фразеологии и структурирован материал в корпусе словаря. Второй этап работы первоначально предполагался как непосредственное составление самого словаря. Однако уже первый этап показал, сколь сложно и преждевременно переходить к этой ответственной лексикографической работе без предварительной библиографической проработки материала. Сведение воедино разнородных источников в столь широком диапазоне потребовало больших усилий. Изложенные источники потребовали единого лингвистического просмотра и анализа: в них оказалось большое количество разночтений. Словарь опирался на картотеку примеров, позволяющую определить употребительность и значение любой ФЕ, особенно новых ФЕ и новых значений. Такая картотека представляла собой обновляющуюся коллекцию карточек из текущих газет, журналов, словарей, научной периодики, современных книг любых жанров, каталогов и печатных материалов. Каждая карточка содержит ФЕ вместе с окружающим контекстом, достаточным для того, чтобы сделать ясным то значение, которое употребил автор. Такая картотека помогала установить относительную частоту встречаемости каждого выражения, жанры тех источников, в которых оно встречается, его возможные варианты и, конечно, полисемию.

Перед создателем любого многоязычного словаря неизбежно возникает большое количество проблем, начиная с отбора представляемого в словаре материала и заканчивая списком использованных в нем сокращений и символов. Этой теме и посвящен второй параграф главы - «Основные проблемы, возникающие при создании многоязычного словаря». Наиболее важными из них являются: определение места расположения и разработки фразеологизмов исходного языка в словаре; фиксация фразеологизмов в правильной форме с учетом всех видов вариантов; парадигматической полноты/неполноты; лексической и грамматической валентности; отражение коннотативных составляющих в виде системы помет; адекватная передача фразеологических единиц на другой язык; логичное построение словарной статьи.

Словарная статья - основная структурная единица словаря; текст, разъясняющий заголовочную единицу в словаре и описывающий ее основные характеристики; выражаясь образным языком, - это портрет слова или ФЕ. Чтобы правильно этот портрет воспринимать, надо уметь читать словарную статью, извлекая из нее всю заключенную в нее информацию. Разъяснение оформления словарной статьи изложено в третьем параграфе - «Построение и оформление словарной статьи». Одной из трудных фразео-графических задач является отражение в словаре коннотативного макрокомпонента значения фразеологических единиц. В словаре используется система помет, маркирующих функционально-стилистический, экспрессивный и эмотивный компоненты коннотации русских ФЕ в строгой последовательности. Вслед за Е.Ф. Арсентьевой, нами выделяются десять помет - маркеров основных эмосем и одна помета - маркер семы экспрессивности.

При наличии у русской ФЕ английских, татарских и таджикских фразеологических соответствий ее перевод на английский, татарский и таджикский языки не вызывает больших затруднений. Безэквивалентные фразеологизмы передаются на английский, татарский, таджикский языки с помощью калькирования, дескриптивного перевода, лексического способа перевода и комбинированного перевода. Особое внимание в словаре уделено пословично-поговорочным выражениям (паремиологизмам). Таджикские пословицы, поговорки, афоризмы и изречения в восприятии носителей языка традиционно неотделимы от разговорной фразеологии, что является характерным для многих восточных языков. В словаре при пословицах и поговорках на таджикском языке в скобках указывается буквальный перевод, представляющий значительный интерес. Буквальный перевод использовался для передачи образной основы и национальной специфики таджикских пословиц, поговорок и афоризмов.

В Заключении подведены итоги, сформулированы выводы. Данное исследование в определённой мере продолжает разработку страноведческой проблематики в изучении фразеологии. Если исследование русской и английской фразеологии достигло достаточно высокой ступени развития, татарская и таджикская фразеология еще не разработана в достаточной степени. Наименования животных (зоонимы) и птиц (орнитонимы) составляют один из самых древних пластов лексики во всех языках мира. Стремясь охарактеризовать своё поведение, чувства, состояния, внешность, человек прибегал к сравнению с тем, что ему было ближе всего и похоже на него самого - животным миром. В языках русского, английского, татарского и таджикского народов мы находим большое количество сравнений, пословиц и поговорок и фразеологизмов, включающих в свой состав зоонимы и орнитонимы.

Проведённый сопоставительный анализ ФЕ, антропоцентрической направленности выявил значительное сходство фразеологических систем исследуемых языков на семантическом и структурно-грамматическом уровнях. Соматическая фразеология русского, английского, татарского и таджикского языков, подтверждая антропоцентричность данного пласта лексики, организована вокруг человека. Данный пласт языка довольно подробно описывает самовосприятие и мировосприятие носителя данных этнокультур, дает ясное представление о способе моделирования окружающей действительности. Изучение компонентного состава ФЕ позволило выделить семь наиболее продуктивных соматических компонентов для сопоставляемых языков: «сердце»; «глаз»; «рука»; «голова»; «печень»; «рот», «язык»; «нога». Сходство соматических фразеологизмов всех четырёх языков свидетельствует об определённой общности ассоциативно-образного мышления представителей разных языковых картин мира, которая проявляется в наличии общих логико-фразеологических идей. Неравномерность распределения фразеологизмов по некоторым подгруппам в русском, английском, татарском и таджикском языках, а также подгрупп, включающих в себя ФЕ только одного языка, можно отнести к чертам национальной специфичности. В целом изучение семантики ФЕ даёт обильный материал для выявления изоморфизма на фразеологическом уровне.

Несмотря на различный строй сопоставляемых языков, выявлены соответствия структурных типов. Для ФЕ русского, английского, татарского и таджикского языков свойственны четыре основных типа: субстантивные ФЕ (СФ), глагольные ФЕ (ГФ), адъективные ФЕ (АФ), ФЕ со структурой предложения. Субстантивные ФЕ татарского и таджикского языков являются изафетными. В татарском языке преобладает изафет II. Класс глагольных ФЕ является самым многочисленным во всех четырёх исследуемых языках. Доля адъективных ФЕ в общем объёме исследуемых ФЕ незначительна. Во всех четырёх языках имеются примеры фразеологизмов, которые по структуре соотносятся с предложением, однако их количество невелико. Наиболее значительна эта модель в таджикском языке. Большинство данных ФЕ имеют структуру простого предложения.

Таким образом, полученные в ходе проведённого сопоставительного анализа результаты указывают на значительное сходство семантической, структурно-грамматической организации фразеологических единиц антропоцентрической направленности четырех отдаленно родственных языков, что, несомненно, является закономерным результатом общности окружающего нас мира и человеческого опыта, универсальности категорий человеческого мышления.

Основные публикации

1. Сакаева, Л.Р. Русско-англо-таджикский фразеологический словарь: Словарь / Л.Р. Сакаева - Набережные Челны: “Лаборатория оперативной полиграфии ”, 2004. - 163 с.

2. Сакаева, Л.Р. Многоязычный словарь фразеологизмов, пословиц и поговорок: Словарь / Л.Р. Сакаева - Набережные Челны: “Лаборатория оперативной полиграфии”, 2007. - 497 с.

3. Сакаева, Л.Р. Многоязычный словарь пословиц и поговорок: Словарь / Л.Р. Сакаева - Набережные Челны: “Лаборатория оперативной полиграфии”, 2007. - 53 с.

4. Сакаева, Л.Р. Сопоставительный анализ фразеологических единиц, антропоцентрической направленности (на материале русского, английского и таджикского языков): Монография [Текст] / Л.Р. Сакаева - Набережные Челны: “Лаборатория оперативной полиграфии”, 2008. - 124 с.

5. Сакаева, Л.Р. Субстантивные ФЕ антропоцентрической направленности русского, английского, татарского и таджикского языков со структурой «N+N» [Текст] / Л.Р. Сакаева // Учёные записки Казанского государственного университета. Серия Гуманитарные науки. - 2008. - Том 150, книга 2. - С. 72-82.

6. Сакаева, Л.Р. Широкий ассоциативный диапазон фразеологических единиц с соматизмом «рука» в русском, английском и таджикском языках [Текст] / Л.Р. Сакаева // Вестник Чувашского университета: Гуманитарные науки. - 2007. - № 1.- С. 272-277.

7. Сакаева, Л.Р. Фразеологизмы с компонентами зоонимами, описывающие человека как объект сопоставительного анализа русского и английского языков [Текст] / Л.Р. Сакаева // Известия Российского государственного педагогического университета имени А.И. Герцена: Общественные и гуманитарные науки (философия, языкознание, литературоведение, культурология, экономика, право, история, социология, педагогика, психология).- 2008. - № 11 (62). - С. 43-47.

8. Сакаева, Л.Р. Позитивные соматические фразеологические единицы с компонентом «голова» в русском, английском и таджикском языках [Текст] / Л.Р. Сакаева // Вестник Чувашского университета: Гуманитарные науки. - 2008. - № 1.- С. 214-218.

9. Сакаева, Л.Р. Структурно-грамматическая организация нумерологических фразеологических единиц антропоцентрической направленности русского, английского, татарского и таджикского языков [Текст] / Л.Р. Сакаева // Учёные записки Казанского государственного университета. Серия Гуманитарные науки. - 2008. - Том 150, книга 6. - С. 65-69.

10. Сакаева, Л.Р. Структурно-грамматическая организация фразеологических единиц с компонентом фитонимом, семантически ориентированные на характер человека в английском языке [Текст] / Л.Р. Сакаева // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. - Киров, 2008. - № 3 (2). - С. 39-42.

11. Сакаева, Л.Р. Модель «Adj» + «N» во фразеологических единицах антропоцентрической направленности русского, английского, татарского и таджикского языков [Текст] / Л.Р. Сакаева // Вестник Санкт-Петербургского университета. - 2008. - Сер. 9. Вып. 2 Ч. II.- С. 200-204.