Когнитивное моделирование семантики глагола (на материале глаголов социальных действий и отношений)

Понятие прототипа, первоначально возникшее в психологии (работы Э. Рош), в последнее время активно используется при описании языковых категорий и языковых значений (И. К. Архипов, Л. Г. Бабенко, Е. Г. Беляевская, Н. Н. Болдырев, А. В. Бондарко, Е. С. Кубрякова,). Н.Н. Болдырев называет прототипический подход «одним из современных методологических открытий когнитивной лингвистики» (Болдырев 2006). Теория прототипов применяется к изучению различных языковых категорий и языковых объектов: частей речи, модусных категорий, лексических и грамматических значений, семантической структуре многозначных слов и другим языковым объектам. Прототипический подход не предполагает отказа от выделения в значении слова интегральных и дифференциальных признаков, а направлен на выявление содержательного ядра значения и тех его признаков, которые осмысляются языковым сознанием как центральные и устойчивые при различных употреблениях слова в речи. Итак, если прототип -- это концепт, являющийся эталонным репрезентантом и структурным ядром категории, то прототипическое значение -- это значение, представляющее собой совокупность интегральных и дифференциальных признаков, необходимых для идентификации предмета или понятия и психологически релевантных для определенного языкового коллектива. Ментальная или психологическая релевантность прототипического значения осознается носителями языка, о чем свидетельствует многие факты языковой рефлексии. Например, Татьяна Толстая предваряет эссе «Сирень» следующим замечанием, ярко отражающем существование прототипического значения в языковом сознании: «В России поэт -- Пушкин, фрукт -- яблоко, куст -- сирень».

Исследование прототипов требует учитывать не только особенности их значения, но и их положение в системе других непрототипических элементов. В последние годы теория прототипов активно применяется к изучению семантических структур многозначных слов (см. работы И. К. Архипова, Е. Г. Беляевской, С. А. Песиной и др.). Межсловные парадигмы с позиций прототипического подхода почти не исследуются, а в работах Н. Н. Болдырева вообще отрицается возможность такого рассмотрения, поскольку семантические классы слов не являются естественными для языка категориями в отличие от грамматических категорий. В основе выделения лексико-семантических групп лежит семантический принцип, позволяющий с помощью теории прототипов и уровней категоризации объяснить системное устройство глагольной лексики.

Результаты проведенного нами исследования доказывают, что ЛСГ организована на основе совмещения инвариантно-вариантного и прототипического принципов. Прототипические эффекты обнаруживаются в том, что базовый глагол (идентификатор) ЛСГ соотносится с базовым уровнем категоризации мира. Значение базового глагола репрезентирует когнитивный сценарий, который, претерпевая определенные изменения, обнаруживается и в рядовых глаголах -- членах данной ЛСГ. В качестве примера возьмем ЛСГ глаголов противодействия, которая, по данным ТИСРГ, состоит из 43 глаголов, объединенных базовым идентификатором «противодействовать», например: биться, бороться, бунтовать, воевать, восставать, конкурировать, противостоять, соперничать, сопротивляться и др.

Глаголы противодействия, относящиеся к семантическому классу социальных глаголов, репрезентируют пропозицию, включающую двух контрагенсов и предикат противодействия. Процессуальный подход к значению глагола позволяет рассматривать ситуацию, отображаемую глаголами ЛСГ противодействия, как сценарий, состоящий из нескольких пропозиций. Пресуппозитивная часть включает сцену конфликта участников (контрагенсов). В основной части сценария эксплицирован конфликт контрагенсов, направленный на решение цели каким-либо способом (например: конкурировать -- `соперничать (основной предикат) с кем-, чем-л. (контрагенс), участвуя в борьбе (включенный предикат -- способ) между производителями (контрагенс) за более выгодные условия производства (цель), сбыта товаров и обеспечение наибольшей прибыли при товарном производстве' (включенные предикаты с семантикой цели).

Способ решения конфликта в большинстве глаголов противодействия конкретизируется и представляет собой включенную в значение пропозицию (конкурировать -- участвуя в борьбе; рубиться -- нанося колотые удары наотмашь холодным оружием; бунтовать -- участвуя в забастовках, в стихийных восстаниях; судиться -- обращаясь в суд; противиться -- не соглашаясь на что-либо). Цель противодействия также может быть эксплицирована в словарных дефинициях (соперничать -- `противодействовать кому-л., стремясь завоевать любовь какой-л. женщины') или представлена имплицитно в силу тривиальности: противодействие направлено на одержание победы над субъектом, получение физического или интеллектуального перевеса в чем-л.

Базовый глагол ЛСГ противодействия выражает основную семантическую идею класса: противодействовать -- `оказывать сопротивление кому-, чему-л. создавая преграды, помехи, стараясь преодолеть, уничтожить кого-, что-л.' В конкретных глаголах ЛСГ происходит варьирование когнитивного сценария противодействия в соответствии с определенными механизмами.

Так, наиболее типичным способом развития сценария для данной группы является специализация относительно денотативной сферы противодействия: в спорте -- состязаться, соревноваться, боксировать; на войне, в битве: сражаться, драться; в споре -- противоречить, спорить, упорствовать; в экономике -- конкурировать; в суде -- судиться и т. д. Идея противодействия, противостояния получает различное лексическое и семантическое воплощение в рядовых глаголах ЛСГ. Денотативная сфера определяет состав участников, отношения между ними, способы и цели противодействия (ср., например: боксировать -- `противодействовать сопернику в спортивном соревновании (боксе), ведя с ним бой, отражая его удары и нанося ему по определенным строгим правилам ответные удары в течение трех или более раундов'; бороться -- `противодействовать кому-л., оказывая сопротивление; схватившись, вцепившись друг в друга, нанося удары, используя те или иные приемы, стараться осилить, победить кого-л.'). В приведенных примерах происходит активация внимания на различных способах противодействия: в боксе -- это удары по определенным правилам, в физической борьбе -- это поведение противника.

Несколько ЛСВ, входящих в данную группу, образовано в результате метафорического переноса. Метафора основана на образной схеме «препятствия». Препятствием оказывается та физическая, интеллектуальная сила, на которую направлено противодействие, или эмоция, чувство, которое субъект стремится преодолеть, например: душить -- `противодействовать кому-, чему-л., обычно социально значимому (свободе, критике и т. п.), отрицательно воздействуя, подавляя, мешая росту, развитию чего-л., подобно тому, как губят, убивают живое существо, насильственно останавливая дыхание'; бороться -- `противодействовать чему-л., какому-л. чувству. влечению, состоянию, сопротивляясь, стараясь преодолеть или уничтожить его, словно оказывая сопротивление противнику'(ТИСРГ). Метафорически противодействие осмысляется через нарушение целостности объекта (срывать урок), лишение жизни (душить свободу), создание препятствий в продвижении к цели (задержать наступление войск, тормозить демократические реформы).

Таким образом, ЛСГ противодействия организована по инвариантно-вариантному принципу (инвариант -- базовый глагол, варианты -- рядовые члены группы). Будучи инвариантом, базовый глагол задает определенный прототипический сценарий действия, повторяемый в рядовых глаголах группы. Когнитивный сценарий противодействия предполагает существование двух субъектов, чьи действия направлены против друг друга, что в свою очередь выражается в устойчивых языковых формах, например, в однотипной сочетаемости глаголов, в однотипных моделях предложений с этими глаголами.

Покажем, как когнитивный сценарий обеспечивает единство семантической структуры многозначного социального глагола и способствует образованию новых значений на примере глагола бороться, входящего в ЛСГ противодействия.

Бороться

1. Схватившись друг с другом, стараться повалить, положить на лопатки. Бороться с одноклассником.

2. Состязаться в чем-л., стараясь одержать победу. Бороться за звание абсолютного чемпиона.

3. Активно действовать против кого-, чего-л., стремясь преодолеть или уничтожить; сопротивляться кому-, чему-л. Бороться с мафией. Бороться с бюрократизмом, с бесхозяйственностью.

4. Отстаивать кого-, что-л., добиваться чего-л. Бороться за мир, за власть.

5. Вступать в противоречие, сталкиваться (о чувствах, стремлениях). В душе боролись любовь и страх (БТС).

Семантическая парадигма значений глагола бороться представляет собой поле с сильно центрированным ядром и образует гомогенную структуру, так как все значения данного глагола входят в ЛСГ противодействия. При развитии значений и при употреблении глагола в контексте происходят модификации когнитивного сценария противодействия с актуализацией отдельных компонентов. В основном значении данный глагол является репрезентантом прототипической ситуации физического противодействия двух контрагенсов. Эта прототипическая ситуация, названная нами когнитивным сценарием, является содержательным ядром многозначного слова, которое управляет процессами развития производных значений, в том числе и метафорических.

Второе и третье значения анализируемого глагола возникли в результате денотативной связи: переносе значения из сферы физических в сферу социальных отношений (ЛСВ 2 и ЛСВ 3). Денотативная аналогия связывает второе и четвертое значения глагола: борьба участников предполагает одержание победы, достижение желаемой цели, которая актуализируется в четвертом значении глагола (бороться за мир, за власть, за свою идею). Метафора, основанная на образной схеме препятствия, в которой источником является «внешнее физическое препятствие», а целью -- «эмоциональное препятствие, находящееся внутри человека», объясняет возникновение пятого значения глагола (бороться со страхом, личное и общественное борются в тебе).

В семантической парадигме глагола бороться представлены значение физического, социального и эмоционального противодействия, то есть разнообразные способы противодействия, реализующиеся в различных денотативных сферах. Единство значений глагола объясняется наличием когнитивного сценария противодействия. Этот когнитивный сценарий выступает как прототипический элемент для всех значений глагола.

Из анализа ЛСГ противодействия и семантической парадигмы глагола бороться видно, что существует когнитивный сценарий противодействия, который представляет собой модель, определяющую развитие значений глагола бороться и появление новых лексических единиц в составе ЛСГ.

В ходе проведенного исследования обнаружено, что семантические процессы, происходящие в ЛСГ и семантической структуре глагола, являются общими для межсловных и внутрисловных парадигм глагола, то есть существует изоморфизм в организации семантических парадигм многозначных глаголов и лексико-семантических групп. Семантическая общность значений многозначного глагола определяется наличием когнитивного сценария как содержательного ядра, объединяющего значения многозначного слова в иерархически организованную внутрисловную парадигму и объясняющего развитие семантических структур глаголов.

В результате проведенного исследования многозначные социальные глаголы (всего 1351 глагол) распределены на два класса:

1. Глаголы, которые входят в класс социальных в своем основном значении (460 единиц). Данные глаголы не характеризуются широко развитой многозначностью: 267 глаголов имеют 2 ЛСВ; 82 глагола -- 3 ЛСВ; 48 глаголов -- 4 ЛСВ; 31 глагол -- 5 ЛСВ; 17 глаголов -- 6 ЛСВ; 6 глаголов -- 7 ЛСВ; 4 глагола -- 8 ЛСВ; 3 глагола -- 9 ЛСВ; 1 глагол -- 10 ЛСВ; 1 глагол -- 11 ЛСВ и 1 глагол -- 12 ЛСВ; 2 глагола -- 13 ЛСВ. Таким образом, 98 % глаголов имеют до 7 значений, т. е. попадают в зону среднеразвитой многозначности.

2. Глаголы, которые входят в класс социальных в производных значениях (891 единица). Глаголы второго класса, которые в производных значениях входят в класс социальных глаголов, тяготеют к среднеразвитой и широко развитой многозначности. Количественное соотношение значений таково: 277 глаголов имеют 2 ЛСВ, 210 глаголов -- 3 ЛСВ; 140 глаголов -- 4 ЛСВ; 98 глаголов -- 5 ЛСВ; 60 глаголов -- 6 ЛСВ; 36 глаголов -- 7 ЛСВ; 28 глаголов -- 8 ЛСВ; 19 глаголов -- 9 ЛСВ; 6 глаголов -- 10 ЛСВ; по 7 глаголов -- 11 и 12 ЛСВ; 2 глагола -- 13 ЛСВ; 1 глагол -- 14 ЛСВ. Таким образом, 8 % глаголов оказываются в зоне широко развитой многозначности, и 61 % глаголов имеют от 3 до 7 ЛСВ.

Сопоставление внутрисловных семантических парадигм социальных глаголов позволяет говорить о двух типах семантических структур: гомогенной и гетерогенной. В гомогенной структуре все значения глагола входят в один семантический класс (в нашем примере -- в класс социальных глаголов). В гетерогенной структуре значения распределяются по разным семантическим классам.

Количественная обработка данных выявила неравномерное соотношение структур: 70 % социальных (по основному значению) глаголов образуют гомогенные структуры, а 30 % -- гетерогенные.

Признавая идею преобразования значений по определенным семантическим механизмам, мы обратили внимание на когнитивные составляющие преобразования значений. Семантические механизмы деривации производны от когнитивных механизмов, заложенных в языковом сознании. Не случайно (и это отмечается исследователями полисемии) модели семантической деривации универсальны для множества лексических единиц и для различных языков, что можно объяснить универсальностью механизмов восприятия, понимания и познания мира. Вследствие этого целесообразно выделять когнитивные стратегии семантической деривации, представляющие собой план семантической деривации, последовательно реализуемый с помощью семантических тактик, т. е. конкретных языковых приемов и средств развития значений. Когнитивные стратегии связаны с процессами памяти, мышления и восприятия, недоступными непосредственному наблюдению. Семантические тактики являются языковым воплощением результатов когнитивных процессов. Таким образом, когнитивные стратегии -- это импульсы, которые формируют семантические механизмы.

Анализируя семантические тактики, исследователь может определить когнитивные стратегии. Поэтому в работе был использован индуктивный путь: от анализа языковых фактов семантической деривации к выявлению когнитивных механизмов, управляющих этими процессами.

Когнитивный анализ многозначных глаголов проводился в диссертации в соответствии со следующей моделью: 1) определялась принадлежность значений к ЛСГ, выявлялись семантические связи между значениями; 2) анализировался когнитивный сценарий; 3) рассматривалась пропозициональная структура производных значений глагола; 4) анализировались особенности семантической деривации и выявлялась семантическая тактика деривации; 5) на основании семантической тактики определялась когнитивная стратегия семантической деривации многозначного глагола.

Анализ, проведенный в исследовательской части работы, подтвердил возможность изучения полисемии в ее связях с межсловными парадигматическими группировками. В работе представлено сопоставление организации внутрисловных и межсловных глагольных парадигм с целью выявления их сходств и различий. В результате исследования установлено, что в каждой ЛСГ глаголов выделяются набор компонентов когнитивного сценария, которые участвуют в формировании ЛСГ в целом. Эти же признаки оказываются значимыми в развитии внутрисловных парадигм. Проведенное исследование социальных глаголов подтвердило гипотезу о единстве процессов категоризации в межсловных и внутрисловных глагольных парадигмах. Выявленные стратегии и тактики семантической деривации подробно рассмотрены в главе 4.

Глава 4. Когнитивные модели семантической деривации социальных глаголов. Цель главы -- исследовать когнитивные стратегии и семантические тактики, определяющие модели семантической деривации многозначных глаголов социальных действий и отношений, а также рассмотреть когнитивную специфику семантической деривации широкозначных глаголов. Процесс образования значений многозначного глагола понимается как последовательность когнитивных операций, осуществляемых субъектом-говорящим на основании существующего в его сознании когнитивного сценария глагола с применением механизмов семантических тактик.

В результате проведенного исследования семантической деривации социальных глаголов выявлены четыре типа стратегий и тактик:

На основании выделенных семантических тактик и когнитивных стратегий определяются когнитивные модели семантической деривации социальных глаголов:

1. Когнитивные модели, основанные на стратегии профилирования, обусловлены полипропозитивным характером социальных глаголов. Например, данная модель участвует в образовании значений глагола освободить. Во всех значениях глагол сохраняет компонент «сделать свободным», однако способы освобождения претерпевают изменения. В первом значении глагола этот способ представлен в обобщенном виде: сделать свободным (каким способом?) -- предоставив свободу. Далее происходит конкретизация способа: во втором значении -- отвоевывая территорию; в третьем -- устраняя что-л. связывающее; в четвертом -- избавляя от нежелательного; в пятом -- отстраняя от служебных обязанностей и т.д. Таким образом, в когнитивном сценарии глагола освободить несколько событийных пропозиций, и актуализация одной из пропозиций (пропозиции способа действия) порождает производные значения.

Семантическая структура каждого глагола индивидуальна (несмотря на наличие регулярных метафорических и метонимических переносов) и репрезентирует свойственный только ей когнитивный сценарий. Однако выявленная нами зависимость семантической деривации от процессов лексико-семантического варьирования (т. е. связи между развитием значений многозначного глагола и вхождением глагола в лексико-семантические группы) позволяет определить набор базовых признаков, относительно которых происходит профилирование.

В ходе исследования обнаружено, что основой деривационных процессов, характерных для глаголов, входящих в ЛСГ подчинения, противодействия, победы и поражения, принуждения, собственно влияния, убеждения, разрешения и запрещения, лишения, является наличие в когнитивном сценарии включенной пропозиции способа действия. Варьирование данной пропозиции обеспечивает как появление отдельных ЛСВ, так и образование семантической структуры глаголов. Для глаголов, входящих в ЛСГ поиска объекта, приобретения, отчуждения, компенсированного приобретения, лишения и некоторых других, связанных с ситуациями владения объектом, приобщения и передачи объекта, характерно наличие включенной пропозиции цели действия, которая так же, как и пропозиция способа, участвует в процессах семантической деривации глаголов. Таким образом, профилирование пропозиций способа и цели действия, которые по своему статусу в семной структуре глагольного значения являются преимущественно включенными, определяет процессы семантической деривации социальных глаголов.

2. Когнитивные модели, основанные на стратегии просачивания актантов. В когнитивной психологии для характеристики внимания и отбора зрительной информации используется метафора «прожектора», который человек может направлять в разные стороны, чтобы сфокусироваться на различных частях того, что попадает в поле зрения. Так происходит и с возникновением новых значений глагола, образованных с помощью актантных трансформаций: внимание фокусируется на новых объектах, проникающих, «просачивающихся» в известную и уже заданную когнитивным сценарием ситуацию, новые объекты становятся тем «раздражителем», на котором человек должен сосредоточиться, и происходит обработка поступившей информация, ведущая к образованию нового значения.

Например, глагол обеспечить имеет три ЛСВ: `1. Снабдить в достаточном количестве. 2. Предоставить достаточные материальные средства к жизни. 3. Создать все необходимые условия для осуществления чего-л.; гарантировать надежность, прочность чего-л.' (БТС). Развитие когнитивного сценария обусловлено специализацией актантных позиций. В основном значении глагол репрезентирует идею обеспечения в общем виде, без уточнения позиций субъекта (им может быть и отдельное лицо, и организация), объекта (им также может быть отдельное лицо или организация), средства (в словарной дефиниции уточняется лишь количественная характеристика -- «в необходимом и достаточном количестве»). Во втором ЛСВ конкретизируется третья актантная позиция -- позиция средства. В качестве средств могут выступать деньги, материальные ценности, необходимые для жизни. Уточнение данной позиции ведет к конкретизации глагольного значения и его перемещению из обобщенной социальной сферы в сферу личных, преимущественно семейных и материальных отношений (обеспечить семью, обеспечить детей, обеспечить себя и свое будущее). В третьем значении также фокусируется позиция средства: обеспечить всеми необходимыми условиями. Следовательно, мена актантов ведет к формированию новых глагольных значений, связанных с иной денотативной сферой или с усложнением глагольного значения за счет наличия в актанте скрытой включенной пропозиции. Таким образом, в основе семантической деривации глагола обеспечить лежит семантическая тактика «мена актантов». Данная семантическая тактика производна от когнитивной стратегии просачивания, связанной с особенностями отбора информации.

В диссертации рассмотрены различные способы, с помощью которых актантные изменения приводят к образованию новых значений.

3. Когнитивные модели, основанные на стратегии активации денотативных связей. Например, связь между двумя значениями глагола работать (работать -- `1. Заниматься каким-л. делом, трудиться. 2. Иметь где-л. какое-л. постоянное занятие, состоять где-л. на службе'(БТС) объясняется знанием социальных установок о труде как виде деятельности, с одной стороны, и как источнике заработка, постоянной службе, постоянном занятии человека, с другой стороны. Следовательно, связь между значениями глагола обусловлена денотативной близостью понятий «работа -- определенное занятие, вид деятельности» и «работа -- постоянное занятие человека, служба» и логической связью «частное -- общее». Глагол, обозначающий конкретное физическое действие, оказывается способным называть постоянный процесс, то есть по сути между значениями глагола возникает метонимическая связь. Денотативная близость понятий является, в свою очередь, следствием такого когнитивного структурирования опыта, при котором происходит усвоение определенных знаний в процессе социализации человека, в частности знаний о труде как определенном виде деятельности и как постоянном занятии человека.

Рассмотренные нами значения социальных глаголов обозначают денотативные ситуации, которые объединяются не на основании общего компонента, а в результате совпадения программы действий, т. е. последовательности эпизодов, совпадения или пересечения актантной структуры, приобретения ситуацией физического действия социальных последствий и акцентирования физического действия в социальной ситуации.

4. Когнитивные модели, основанные на стратегии образных схем. Пополнение социальных глаголов осуществляется за счет пространственной метафоризации глаголов движения, перемещения, помещения объекта, конкретной физической деятельности. Пространственная метафора оказывается характерной для отображения ситуаций поражения, подчинения, которые концептуализируются языковым сознанием как ограничение свободы движения: опутать, прижать, связать, сковать, скрутить, ввязать, впутать, втянуть, затянуть, засосать, тянуть, притиснуть. Наиболее распространенной пространственной метафорой в языке, по данным исследователей (Н. И. Бахмутова, Н. А. Боровикова, Т. М. Воронина, О. П. Ермакова, А. М. Мухачева, З. И. Резанова и др.), считается метафора движения, которая занимает ключевую позицию также и в формировании значений социальных глаголов. При рассмотрении данной метафоры в диссертации выделены типы движения и соответствующие им пространственные схемы и охарактеризованы моделируемые с помощью них значения социальных глаголов. Например, пространственная схема «вверх -- вниз» образует те значения социальных глаголов, которые связаны с повышением или понижением социального статуса, приобретением или потерей власти. Ситуации лишения и поражения, также ситуация принуждения осмысляются через движение субъекта вниз, падение: завалить, завязнуть, загреметь, низвергать, низвести, ниспровергать, провалиться, сбрасывать и др. Ситуация достижения цели рассматривается через метафору движения вверх: вознестись, выкарабкаться, вылезти, поднимать, подняться. Ситуация преодоления препятствий рассматривается как движения человека снизу вверх: выкарабкиваться, вылезать, выползать, подниматься. Человек, отстаивающий свои взгляды, метафорически осмысляется через вертикальное положение: стоять на своем, устоять против кого-чего. Наложение этой пространственной схемы на сферу социальных отношений помогает акцентировать социальные роли участников обозначаемой глаголом ситуации: человек или группа лиц, оказывающиеся «наверху», являются победителями, а те, кто оказываются внизу, -- побежденными.

Следовательно, пространственные метафоры моделируют социальную сферу. Как показал анализ наиболее значимых пространственных схем, организующих метафорические значения социальных глаголов, ключевые позиции для социальных глаголов занимают образная схема круга и образная схема препятствия, анализ которых подробно представлен в диссертации.

Кроме пространственных метафор, сфера социальных отношений пополняется за счет целого ряда концептуальных (когнитивных, по Дж. Лакоффу и М. Джонсону) метафор. В основе метафор этого типа лежит перенос конкретных наблюдаемых действий на абстрактные и ненаблюдаемые процессы. Такая метафора объединяет материальное и идеальное в его отображении сознанием человека и, следовательно, является способом концептуализации мира. Изучение социальных глаголов позволило выявить десять типов концептуальных метафор, среди которых наиболее продуктивной является метафора «социальные отношения -- война» (атаковать, бастовать, блокировать, бомбардировать, бороться, бунтовать, воевать, вербовать, восставать, добивать, завоевать, капитулировать, муштровать, обезоружить, оккупировать, отвоевать, одолеть, осилить, ополчиться, отразить, парировать, сражаться, сталкиваться, отступить и др.). Военная метафора, распространяясь на различные сферы социальной деятельности, позволяет показать социальное противостояние участников или их отношение к событиям социальной жизни, интерпретируя отношения в социуме как враждебные, направленные на противодействие.

В заключительном параграфе главы 4 рассмотрены особенности семантической деривации широкозначных глаголов. Термин «широкозначность», предложенный Н. Н. Амосовой, не является общеупотребительным в русистике, но активно используется по отношению к аналитическим языкам. Широкозначность, или эврисемию, М. В. Никитин называет полисемией на пределе, отмечая, что широкозначные слова выходят за нормативные пределы деривации, поддерживающие целостность семантической структуры (Никитин 2005). К широкозначным мы относим глаголы, имеющие более 7 значений, образующие гетерогенные структуры и способные обозначать как конкретные наблюдаемые физические действия, так и неконкретные ненаблюдаемые эмоциональные, речевые или социальные процессы (например: бить. брать, поднять, принять, стоять, тянуть и др.).

В результате проведенного исследования нами был выявлен корпус широкозначных глаголов русского языка. Исследование широкозначных глаголов в аспекте моделей семантической деривации демонстрирует возможности прототипического подхода как способа когнитивного описания языкового материала. Проведенное исследование показало, что широкозначные глаголы занимают особое место в системе языка, так как репрезентируют базовые действия (движение, положение в пространстве, помещение, физическое воздействие на объект и др.), выполняют функцию базовых идентификаторов в структуре лексико-семантических групп и организуют глагольную лексику русского языка.

В заключении обобщены основные результаты и намечены перспективы исследования. Когнитивный подход к изучению полисемии позволяет приблизиться к объяснению способов хранения информации о слове в ментальном лексиконе. Непременным условием существования слова в единстве всех его значений и осознанием семантической целостности слова является наличие когнитивного сценария как способа концептуализации глагольного значения. Когнитивный сценарий является разновидностью сложно организованного концепта и репрезентантом знаний говорящего о фрагменте процессуально-событийного мира и определяется на основе анализа семантики глаголов с привлечением семантических и когнитивных методов. Использование когнитивного сценария позволяет объяснить функционирование ментального лексикона человека: имея в своем распоряжении ограниченное время, говорящий правильно выбирает нужное значение благодаря существованию когнитивного сценария как обобщенной модели, хранящейся в памяти и извлекаемой из нее для производства нового значения.

Когнитивный сценарий, с одной стороны, структурирует каждое отдельное значение, а с другой стороны, организует семантическую парадигму значений в целом. Когнитивный сценарий лежит в основе смыслового и концептуального содержания всех ЛСВ в семантической парадигме и является способом категоризации действительности. Таким образом, когнитивный сценарий выступает в качестве модели концептуализации глагольного значения и способа категоризации глагольной лексики русского языка. Варьирование когнитивного сценария в межсловных и внутрисловных глагольных парадигмах происходит в соответствии с определенными когнитивными и семантическими механизмами, которые в работе обозначаются как когнитивные стратегии и семантические тактики. Разграничение стратегий и тактик -- необходимый этап в исследовании полисемии, поскольку именно анализ семантической организации значений слов является средством доступа к ненаблюдаемым, происходящим в сознании человека когнитивным процессам.

Исходя из проведенного анализа когнитивных стратегий и семантических тактик, можно утверждать, что, помимо регулярности (традиционно выделяемого свойства), полисемия имеет предсказуемый характер. Знание выявленных когнитивных стратегий и тактик позволяет не только объяснить существующие значения глаголов, но и определить возможности семантического развития значений.

В процессе исследования открылись новые, требующие дальнейшей разработки вопросы, к которым в первую очередь относится традиционная для семасиологии проблема регулярности моделей семантической деривации. Представляется важным установить, являются ли выявленные когнитивные стратегии и семантические тактики значимыми для других семантических классов и возможно ли считать их регулярными. К числу важных с теоретической и практической позиций следует отнести также вопросы использования выявленных когнитивных механизмов для разграничения значений многозначных глаголов в словаре. Значимым представляется и дальнейшее изучение глагольных когнитивных сценариев как способов репрезентации процессуальных форматов знания и способов фиксации национально специфичной информации о действительности. Эти и многие другие проблемы составляют широкую перспективу когнитивного исследования семантики глаголов.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИИ ОТРАЖЕНЫ В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ.

Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, включенных в реестр ВАК МОиН РФ:

1. Когнитивные принципы организации внутрисловных и межсловных семантических парадигм [Текст] / А. М. Плотникова // Вестник Южно-Уральского университета. -- Серия «Лингвистика». -- Вып. 3. -- № 6 (61), 2006. -- С. 75-77 (0,5 п.л.).

2. Метафорическое моделирование глаголов социальных действий и отношений [Текст] / А. М. Плотникова // Известия Уральского государственного университета, 2007. -- № 49. -- Серия 2. Гуманитарные науки. -- Выпуск 13. -- С. 212-222 (0,5 п.л.).

3. Когнитивные стратегии семантической деривации глаголов (на материале глаголов социальных действий и отношений) [Текст] / А. М. Плотникова // Вопросы когнитивной лингвистики. -- 2007. -- № 2. --С. 81-86 (0,5 п.л.).

4. Когнитивное моделирование лексического значения глагола (на материале глаголов социальных действий и отношений) [Текст] / А. М. Плотникова // Известия Российского государственного педагогического университета имени А. И. Герцена. -- СПб., 2008. -- № 11(71). -- С. 73-80 (0,5 п.л.).

5. Широкозначные глаголы в современном русском языке [Текст] / А. М. Плотникова // Известия Уральского государственного университета -- 2009. -- № 58. -- Серия 2. Гуманитарные науки. (0,5 п.л.).

6. Когнитивные сценарии глаголов поведения (на материале русского языка) [Текст] / А. М. Плотникова // Вестник Южно-Уральского университета. Серия «Лингвистика». -- Вып. 8. -- № 2, 2009. -- С. 47-51 (0,5 п.л.).

Монографии, главы в монографиях:

7. Многозначность русского глагола: когнитивное моделирование (на материале глаголов социальных действий и отношений): монография [Текст] / А. М. Плотникова. -- Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2006. -- 226 с. (12 п.л.).

8. Глаголы с включенной актантной рамкой [Текст] / А. М. Плотникова // Русская глагольная лексика: пересекаемость парадигм. Памяти Э. В. Кузнецовой: монография. -- Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 1997. -- С. 45-69 (1,5 п.л.).

9. Денотативно-референциальное пространство русского глагола [Текст] / А. М. Плотникова // Русская глагольная лексика: денотативное пространство: монография / под общ. ред. Л. Г. Бабенко. -- Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 1999. -- Глава 3. -- С. 99-139 (2,5 п.л.).

Учебные пособия по спецкурсу:

10. Когнитивные аспекты изучения семантики (на материале русских глаголов): учебное пособие [Текст] / А. М. Плотникова. -- Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та. -- 140 с. (8 п.л.).

11. Когнитивная семантика: учебное пособие [Текст] / А. М. Плотникова. -- Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2008. -- 160 с. (9 п.л.).

Публикации в сборниках научных трудов и материалах научных конференций:

12. Семантико-синтагматический комплекс «глагол -- актанты» в лексикографическом аспекте [Текст] / А. М. Плотникова // Vocabulum et vocabularium: Сб. научн. трудов по лексикографии / Под ред. В.В. Дубичинского. -- Вып. 6. -- Харьков: Изд-во Межд. Славянского ун-та, 1998. -- С. 18-20 (0,2 п.л.)

13. Актантные компоненты в Словаре семантических моделей русских глагольных предложений [Текст] / А. М. Плотникова // Вестник Международного славянского университета. Серия «Филология». -- Т. 2 -- 1999. -- № 4. -- С.34-36 (0,2 п.л.).

14. Внутренняя форма и синтагматические свойства глаголов // Семантико-синтаксическое пространство русского глагола. Материалы ХI Кузнецовских чтений. 7 февраля 2001 г. -- Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та. -- С. 40-43 (0,2 п.л.).

15. Репрезентация прототипической ситуации функционирования природных явлений в семантике глаголов [Текст] / А. М. Плотникова // Филология и культура: Материалы III Межд. науч. конф. 16-18 мая 2001 г. / Отв. ред. Н. Н. Болдырев. В 3 ч. Ч. 3. -- Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г. Р. Державина, 2001. -- С. 92-93 (0,1 п.л.).

16. Репрезентация этических представлений в лексике русского языка (на материале глаголов и существительных со значением поведения) [Текст] / А. М. Плотникова // Актуальные вопросы лингвистики. -- Тюмень: Изд-во ТюмГУ, 2003. -- С. 37-40 (0,3 п.л.).

17. Этические стереотипы, когнитивные сценарии и семантика обмана [Текст] / А. М. Плотникова // Язык. Время. Личность: Материалы международной научной конференции. -- Омск: Изд-во ОмГУ, 2002. -- С. 61-65 (0,3 п.л.).

18. Отображение этикетных ситуаций в идеографическом и синтаксическом словарях [Текст] / А. М. Плотникова // Русская языковая личность в зеркале лексикографии: Материалы XII Кузнецовских чтений. 6 февраля 2002 г. -- Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2002. -- С. 51-53 (0,2 п.л.).

19. Когнитивный сценарий глаголов противодействия и его репрезентация в идеографическом словаре [Текст] / А. М. Плотникова // Теоретическая лексикография: современные тенденции развития: Материалы V Междунар. школы-семинара, Иваново, 8-10 сент. 2003 г. -- Иваново: Иван. гос. ун-т, 2003. -- С. 169-171 (0,4 п.л.).

20. Когнитивный сценарий и образная схема глаголов победы и поражения [Текст] / А. М. Плотникова // Лингвистика: Бюллетень Уральского лингвистического общества. -- Т. 10. -- Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. пед. ун-та, 2003. -- С. 10-16 (0,4 п.л.).

21. Широкозначный глагол «бить»: особенности семантической деривации [Текст] / А. М. Плотникова // Актуальные проблемы лингвистики: Уральские лингвистические чтения -- 2004 (№ 17). / Урал. гос. пед. ун-т. -- Екатеринбург, 2004. -- С. 95-96 (0,1 п.л.).

22. Особенности семантической деривации широкозначных глаголов (на примере глагола «бить» и его производных) [Текст] / А. М. Плотникова // Лексикология. Лексикография (русско-славянский цикл): Материалы ХХХIII Межд. филол. конф. 15-20 марта 2004 г. -- Вып. 14. -- Ч. 2. -- С. 11-16 (0,4 п.л.).

23. Когнитивные основания семантической категоризации русских глаголов (на материале глаголов социальных действий и отношений) [Текст] / А. М. Плотникова // Образ человека в языке: Словарь. Грамматика. Текст. Материалы Межд. науч. конф. -- Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2005. -- С. 62-67 (0,4 п.л.).

24. Метафора круга в глагольной лексике русского языка [Текст] / А. М. Плотникова // Лексикология. Лексикография. Диалектная лингвогеография: сб. науч. ст. -- Вып. 2. -- Екатеринбург: Урал. пед. ун-т, 2004. -- С. 21-33 (0,7 п.л.) (в соавторстве с Т. М. Ворониной).

25. Глаголы социального поведения человека в лексикографическом и когнитивном аспектах [Текст] / А. М. Плотникова // Восьмые международные Виноградовские чтения. Русский язык: уровни и аспекты изучения. Сб. науч. тр. -- М.: МГПУ, 2005. -- С. 111-118 (0,5 п.л.).

26. Принципы когнитивного изучения многозначности [Текст] / А. М. Плотникова // Новые явления в языке и науке о языке. Сб. материалов конференции. -- Екатеринбург, 2005. -- С. 124-129 (0,4 п.л.).

27. Когнитивные сценарии глаголов поведения [Текст] / А. М. Плотникова // Филология и культура: материалы V Межд. науч. конф. 19-21 октября 2005 г. / Отв. ред. Т.А. Фесенко. -- Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г. Р. Державина, 2005. -- С. 383-386 (0,3 п.л.).

28. Стереотипы в категоризации глаголов социального поведения человека [Текст] / А. М. Плотникова // Проблемы языковой концептуализации и категоризации действительности: Матер. Всеросс. науч. конф. «Язык. Система. Личность». -- Екатеринбург, 23-25 апреля 2006 г. -- С. 165-169 (0,3 п.л.).

29. Когнитивные аспекты семантической деривации социальных глаголов [Текст] / А. М. Плотникова // Международный конгресс по когнитивной лингвистике: сб. материалов 26-28 сентября 2006 г. / Отв. ред. Н.Н. Болдырев. -- Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2006. -- С. 217-220 (0,2 п.л.).

30. Когнитивная модель структуры лексического значения глагола (на материале глаголов социальных действий и отношений) [Текст] / А. М. Плотникова // Языковая личность -- текст -- дискурс: теоретические и прикладные аспекты иследования: материалы межд. научной конф. -- В 2 ч. -- Ч. 1. -- Самара: Изд-во «Самарский университет», 2006. -- С. 43-50 (0,25 п.л.).

31. Лексическое значение глагола в аспекте прототипической семантики [Текст] / А. М. Плотникова // VERBUM: язык, текст, словарь: сб. науч. тр.: Посв. юбилею Л. Г. Бабенко. -- Екатеринбург, 2006. -- С. 179-186 (0,5 п.л.).

32. Когнитивные стратегии формирования семантических структур многозначных глаголов социальных действий и отношений [Текст] / А. М. Плотникова // Русский язык: исторические судьбы и современность: III Международный конгресс исследователей русского языка. -- Москва, МГУ, филологический факультет, 20-23 марта 2007 г. -- М: МАКС Пресс, 2007. -- С. 144-145 (0,1 п.л.).

33. Метафора препятствия в семантике глаголов социальных действий и отношений [Текст] / А. М. Плотникова // Язык. Система. Личность: сб. статей. / Урал. гос. пед. ун-т. Екатеринбург, 2007. -- С. 139-144 (0,3 п.л.).

34. Этические концепты и их репрезентация в толковых и идеографических словарях [Текст] / А. М. Плотникова // Язык и культура в России: состояние и эволюционные процессы: материалы Всероссийской науч. конф. 24-27 октября 2007 г. -- Самара: Изд-во «Самарский университет», 2007. -- С. 143-146 (0,3 п.л.).

35. Пространственные метафоры, формирующие новые значения глаголов [Текст] / А. М. Плотникова // Активные процессы в современной лексике и фразеологии: материалы межд. науч. конф. 8-9 июня 2007 г. -- М., 2007. -- С. 157-160 (0,3 п.л.).

36. Прототипическая модель семантики слова и способы ее словарного представления [Текст] / А. М. Плотникова // Теоретическая семантика и системная лексикография: эволюция интерпретаций на рубеже веков: тез. и докл. сообщ. Всерос. науч. конф., посвященной 80-летию Э. В. Кузнецовой, 8-9 ноября 2007 г. -- Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. ун-та, 2007. -- С. 37-39 (0,2 п.л.).

37. Концептуализация социальных процессов в лексических значениях глаголов [Текст] / А. М. Плотникова // Креативная языковая личность в этносоциокультурном и прагмалингвистическом контексте: материалы Межд. науч. конф. «Язык. Система. Личность: Лингвистика креатива», 24-26 апреля 2008 г. -- Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. пед. ун-та, 2008. -- С. 167-171 (0,4 п.л.).

38. Когнитивные модели лексических значений глаголов: лексикографический аспект [Текст] / А. М. Плотникова // MegaLing'2008 Горизонты прикладной лингвистики и лингвистических технологий: доклады междунар. конф., 22-28 сентября 2008, Украина, Крым, Партенит / Ред. В. А. Широков, С. С. Дикарева. Украинский языково-информационный фонд НАН Украины. Таврический национальный университет им. В. И. Вернадского. -- Симферополь: Изд-во «ДИАЙПИ», 2008. -- С. 77-78 (0,1 п.л.).

Размещено на Allbest.ru